Текст книги "Никому не говори"

Автор книги: Кристина Холлис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава десятая

Они приехали на побережье и оставили машину на парковке. Гаретт быстро переговорил с кем-то по телефону, потом указал в сторону моря. Оттуда к ним навстречу уже неслась моторная лодка.

– Через пару минут ты будешь почетной гостьей на борту «Сфинкса». Надеюсь, ты улыбнешься членам моего экипажа.

– Я тебе не верю, – настаивала Сиенна, хотя ее ладони вспотели от волнения. – «Сфинкс» – самая большая яхта в округе, и ее владелец – канадский миллионер по фамилии О'Рурк. Я знаю это потому, что сегодня днем говорила с одним из членов его экипажа.

Гаретт рассмеялся, заставив Сиенну почувствовать себя полной идиоткой.

– Много ли европейцев могут отличить американский акцент от канадского?

Если у Сиенны и были сомнения, то все они рассеялись, как только красавец «Сфинкс» пришвартовался рядом с ними у пирса.

– Понимаешь, я покинул Манхэттен тайно. Мне нужно было уехать оттуда. Я заплатил наличными, чтобы никто, за исключением тебя, Молли, Кейна, пары бизнесменов и тех, кто проверял мой паспорт на границе, не знал, где я нахожусь.

– Ты занимался чем-то нелегальным в Америке?

– Вовсе нет, с чего ты взяла!

– Аморальным?

– Тоже нет, хотя я начинаю думать, что мои дела вряд ли подчиняются законам высокой морали.

Сиенна, с любопытством разглядывавшая его, никак не могла представить себе, чем таким мог заниматься Гаретт. Он смотрел куда-то за горизонт, не обращая никакого внимания на свою великолепную яхту. Сиенна же упивалась красотой «Сфинкса». Стоило ей только взойти на борт, как к ней тут же стали относиться как к дорогой вазе старинного китайского фарфора.

После пыльной виллы Альдо яхта казалась дворцом. Да один только навес над палубой для загорания был размером с кухню Сиенны, а по палубе сновало столько матросов, что у девушки мельтешило в глазах. Стоя рядом с Гареттом у перил и глядя на лазурные волны, Сиенна чувствовала себя настоящей принцессой. А Гаретт был ее принцем.

– Надеюсь, ты достаточно проголодалась Сиенна?

– О, но я неподобающе одета. Я ведь пришла с работы.

– Как и я.

Сиенна сжимала в руке бокал шампанского, которым угостил ее Гаретт, и не знала, что ответить ему. Он купил ей целый гардероб новых нарядов, но с утра она оделась в будничные вещи, чтобы ехать на рынок.

– О боже, твое предложение так неожиданно. Я бы надела что-нибудь более подходящее для такого случая.

– Ты отлично выглядишь.

– Правда?

– Синьора ди Империа, окажите мне честь отобедать со мной сегодня вечером. Форма одежды любая. – Гаретт протянул ей руку, приглашая.

Сиенна закусила губу, но все же вложила руку в его ладонь. Мужчина проводил свою спутницу в столовую и помог сесть за стол.

Волнение не испортило ее впечатлений от вкуснейшего лобстера, а шампанское смыло горький привкус стыда за неправильные выводы, высказанные ею ранее.

– Прости, что сомневалась в тебе, Гаретт, – извинилась девушка после обеда, когда ее спутник повел ее осматривать свою красавицу-яхту.

– Не переживай, – пожал плечами Гаретт и сменил тему: – Дела на «Энтротерре» идут на лад, мне остается только проследить, чтобы все шло по плану. Мне нравится работать на свежем воздухе, а не быть запертым где-нибудь на яхте.

Мужчина улыбнулся и распахнул перед Сиенной дверь своего рабочего кабинета.

– Кажется, тебе не хочется возвращаться к прежней жизни и оставлять свой летний проект, – отметила Сиенна.

– Но работы в нем осталось для меня не так много, правда? Ты же отказалась от нашего первоначального договора, – его глаза загорелись лукавым блеском.

– Значит, ты правда не собираешься требовать, чтобы я выполнила обещание, данное сначала?

Гаретт вздохнул.

– Нет никакого удовольствия в занятии любовью с тем, кто этого не хочет.

– Должна признаться, я очень нервничала тогда. – Девушка взволнованно посмотрела на Гаретта. – Видишь ли, это совершенно на меня не похоже. Обычно я так не поступаю…

Гаретт удивленно вскинул брови. Как можно нервничать перед наивысшим удовольствием в жизни? И ведь Гаретт не ставил ей никаких ультиматумов. И тем более не ждал, что такая застенчивая девушка согласится. Но почему то, что Гаретт считал райским наслаждением и чего с таким нетерпением ждал, вселяло в Сиенну страх? Невозможно представить, чтобы женщина силой заставляла себя вкусить блаженство от ночи страсти. Что такого пережила эта девушка, что теперь боится предаться удовольствию?

– Это твой выбор. Но ты многого лишаешь себя, Сиенна, – Гаретт наградил девушку многообещающей улыбкой.

Но ее было не так-то легко уговорить.

– Нет. Секс – это просто бесполезное занятие.

– Не со мной.

Сиенна взглянула на Гаретта, и он узнал боль воспоминаний в ее глазах. То же самое мужчина видел каждый день, когда смотрел на себя в зеркало.

– Я обещаю тебе, что в моих объятиях ты познаешь наслаждение, Сиенна.

– Почему я должна тебе верить? В прошлом секс не принес мне ничего хорошего. Так что как-нибудь обойдусь без него.

– Боже, откуда у тебя такие мысли? – Гаретт хотел бы говорить отстраненно, как и Сиенна, но он был слишком зол на мужчину, который так испортил ее жизнь.

– Секс только злит мужчин.

– Нет, Сиенна. – Он заглянул в глубины ее глаз.

– Да. Секс провоцирует злость. Альдо умер от злости.

– Твой муж умер потому, что злился на тебя?

Сиенна кивнула.

– Я не успела вовремя распутать телефонный провод после разговора, а ведь мне тогда пришлось делать два дела одновременно. Как всегда. А муж выяснил, что я звонила в магазин шерсти и кружев. Альдо ненавидел, что я тку и пряду, когда должна заниматься домом. Я разозлила его, и он умер от перенапряжения. Так сказал врач.

– Врач? – уточнил Гаретт. – Или Имельда?

В его голове начала складываться картина. И не очень счастливая.

– Имельда. В свидетельстве о смерти стоит причина «приступ», но Имельда говорила, что доктора дураки, которые просто щадят мои чувства.

– И… ты считаешь, что убила мужа?

Сиенна кивнула.

– Хотя иногда… мне кажется, что доктора все-таки… больше правы, чем… Имельда. – С каждым словом Сиенна поглядывала на Гаретта из-под полуопущенных ресниц, как будто просила разрешения продолжать.

– Ах, вот оно что. Почему ты не сказала мне об этом раньше, Сиенна? Поэтому ты спутываешь все телефонные провода на вилле?

Девушка подняла голову. Потом заговорила медленно и уверенно:

– Да. Я каждый день делаю еще один узелок после каждого разговора.

Выдержав ее взгляд, Гаретт улыбнулся:

– Хорошо. Тогда у тебя еще есть надежда.

– В каком смысле?

Не ответив, он задал ей свой вопрос:

– Скажи мне – как тебе кажется, что случилось бы, если бы мы с тобой переспали, Сиенна?

– Ты бы разозлился на меня. – Девушка снова опустила глаза.

– Никогда, Сиенна. Никогда в жизни, – мягко произнес Гаретт. Ему больно было видеть, как столь красивая женщина ведет такой затворнический образ жизни. – Это лучшее из удовольствий, которые есть у человека, Сиенна. – Гаретт с улыбкой наблюдал, как девушка обдумывает его слова. Только что-то неожиданное могло спасти эту ситуацию и эту девушку. И Гаретта посетила безумная идея. – Послушай, почему бы нам не заключить новое соглашение, Сиенна?

Она покачала головой, но, когда подняла глаза, в них отражались сомнения и искушение.

– Работа над твоим имением закончится через несколько недель. Потом мы могли бы отпраздновать это событие. И в эту ночь ты сама решишь, хочешь ли продолжения. Желаешь ли познать, сколько радости может подарить жизнь. Договорились?

Сиенна молча кивнула.

– А пока забудь об этом до того момента, как наступит тот самый день. Все в твоих руках, Сиенна.

Гаретт склонился к ней и заправил прядь волос за ухо девушке. Сиенна задрожала, хоть ей и не было холодно.

Она не смела заглянуть в его глаза, но не из страха, а из-за чувства вины. Ей нравились его прикосновения и поцелуи. Больше чем нравились, если честно. И теперь Гаретт предоставил ей свободу выбирать. В отличие от ужасного Альдо, Гаретт дал ей право решить, что делать дальше.

Девушка медленно покачала головой.

– Зачем такому мужчине, как ты, со всеми преимуществами, которые у тебя есть в жизни, беспокоиться о ком-то вроде меня? Ты можешь получить любую женщину, какую только захочешь и где пожелаешь. – Сиенна вздохнула, наконец озвучив свои опасения.

Гаретт уселся на свой рабочий стол, свесив ноги.

– Знаешь, недавно со мной что-то произошло, отчего я перерос этот стиль жизни, Сиенна. И чем дольше я общаюсь с тобой, тем больше мне кажется, что нужно просто наслаждаться жизнью и не зарываться в сомнениях и страхах. Я упустил что-то важное в жизни. И понял это, только встретив маленького бродяжку на улице. Он был очень похож на меня, когда я был в его возрасте. Я рано лишился мамы и оказался на улице. И я ничем не лучше этого парнишки. Разница только в том, что я сам строил свою жизнь, стремясь к успеху.

– О, Гаретт… – выдохнула Сиенна, глядя на Гаретта широко раскрытыми глазами. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не броситься в его объятия. Столь бурные эмоции напугали девушку, она никогда еще не испытывала ничего подобного по отношению к другому человеку – и тем более к мужчине. – Что с тобой случилось?

– Мой пьяный отец забил маму до смерти, потому что она не сумела успокоить меня, когда я плакал.

Сиенна заглянула Гаретту в лицо и поняла, что ее сочувствие ему сейчас не нужно. Соскочив со стола, Гаретт усмехнулся:

– Я ведь никогда никому не говорил этого раньше.

Но этим Сиенну не одурачишь.

– И что было потом?

– Я стал молчуном после этого. – Гаретт подошел к бару, налил пару бокалов шампанского и подал один Сиенне.

– Зачем ты пьешь? – упрекнула его она.

– Шампанское – слабоалкогольный напиток. Кроме того, я прекрасно знаю меру. Мне не нужно напиваться, чтобы почувствовать веселье. Здесь, на борту «Сфинкса», у меня есть все, о чем только может мечтать мужчина. Компьютеры, плазма, кинотеатр, даже тренажерный зал. – Гаретт поднял свой бокал. – Я мог бы поселиться на «Сфинксе» и никогда больше не сходить на берег. Стал бы морским пиратом, путешествующим по семи морям.

– Ты этого хочешь?

– Не переживай. Я никуда не денусь, пока не закончу работу над твоим проектом. А потом кто знает!.. Но сначала мне придется вернуться на Манхэттен.

– У тебя есть все это и все же ты хочешь возвратиться в город? – Сиенна удивленно покачала головой.

– Не совсем так. Хотя… мне быстро все надоедает. Дольше всего я отсутствовал на работе, когда мой аппендикс воспалился до стадии перитонита. Но даже тогда я просил своих сотрудников приносить документы мне в палату, как только смог держать в руках карандаш.

– И это ты советуешь мне притормозить и расслабиться! – с иронией воскликнула Сиенна.

– Знаешь, что говорят в таких случаях? Кто может – тот делает, а кто не может, тот учит. Я перепробовал все, что можно. Слушал записи со звуками природы, смотрел фильмы о жизни подводного мира, занимался специальным тренингом – и все без толку. Я не могу без работы.

– Но ведь должно же быть что-то, что поможет тебе отвлечься от своих дел, – задумчиво произнесла Сиенна. И тут ее взгляд случайно упал на часы. – Посмотри на время! Я должна идти – мне нужно возвращаться к Имельде. – Девушка вскочила.

– Еще раз говорю – пусть она сама о себе позаботится. – Но Гаретт не стал удерживать Сиенну. Наоборот. Он отвернулся.

Сиенна ждала, что Гаретт станет критиковать ее за то, что она так спешит на помощь другому человеку, но он не произнес ни слова до тех пор, пока не остановил машину возле ее дома.

Мужчина обошел машину и открыл для Сиенны дверцу. Она тут же выскочила на улицу.

– Не торопись так. Все могут решить, что ты сбегаешь от меня!

Сиенна вовсе не стремилась улизнуть от Гаретта. Она осмелела настолько, что даже чмокнула его в щеку в знак благодарности, прежде чем исчезнуть за дверью дома.

Взбежав по ступеням в свою комнату, девушка бросилась к окну, успев проводить взглядом машину Гаретта. Она раскрыла секрет его прошлого, и теперь в ее голове возникла идея.

Имельда действительно нуждалась в ее помощи, но это не единственная причина, по которой Сиенна торопилась вернуться домой. Завтра ей предстоит сложный день. Биологические часы будили девушку до рассвета, а значит, нужно хорошенько выспаться.

Следующим утром Гаретт решил прогуляться. Стояла чудесная летняя погода. Сухие ясные дни позволяли рабочим быстрее управляться с делами.

Над ореховой рощей кружили ласточки, и Гаретт остановился, чтобы немного понаблюдать за ними. Сиенна показала, где они свили свои гнезда и куда возвращались каждую весну. Осенью их птенцы окрепнут и птицы дружно устремятся в теплые края. Скоро и Гаретт уедет из Италии. Как и ласточки, он не сидел подолгу на месте.

Впервые в жизни мужчина не чувствовал необходимости уезжать. От одной этой мысли ему становилось как-то не по себе, поэтому он не спешил завершить проект «Энтротерра». С каждым днем ему все меньше хотелось покидать Сиенну. Сначала она была для него не больше, чем красивое дополнение к работе, но постепенно он открыл красоту внутреннего мира этой девушки. И теперь, не без его деятельной поддержки, она шаг за шагом обретала уверенность в себе.

Сиенна даже придумала сделать из старых бараков коттеджи для туристов.

Гаретт надеялся, что поможет ей воплотить эти планы в жизнь прежде, чем ему вздумается уезжать. Ведь тогда он оставит ее с твердой почвой под ногами. Сиенна справится сама, скоро ей не понадобится больше его помощь. С каждым днем она будет становиться все тверже и решительнее и скоро вовсе забудет о том, что в ее жизни когда-то был Гаретт Лацло.

Гаретт стиснул зубы. Ему совсем не понравилась эта мысль. Кроме того, он не мог представить себе, как скажет ей, что работа подошла к концу и ему пора уезжать. Не может же он бежать как крыса, просто подняв якорь и исчезнув за горизонтом.

Его внимание привлек приближающийся глухой звук. Кто-то орудовал кувалдой. Подумав, что еще слишком рано для прихода рабочих, Гаретт вошел на виллу, но там было тихо. Он не нашел Сиенну ни в кухне, ни на первом этаже и вышел. Стук раздался снова. Наверное, Сиенна попросила Эрманно поработать. И почему нельзя было дождаться, когда придет он, Гаретт? Кто здесь главный по строительству, черт возьми!

Гаретт со злостью распахнул дверь старого барака, намереваясь преподать урок Эрманно, но вместо него наткнулся на Сиенну. Она удивленно обернулась, вся перепачканная пылью, но, увидев Гаретта, с облегчением отложила кувалду в сторону. Он вошел.

– Что ты творишь, Сиенна?

– Ну… вы все заняты чем-то другим… и я подумала, что могла бы помочь. Ремонт этих бараков, скорее всего, на последнем месте. Вот я и решила потихоньку начать.

– Что начать? Убивать себя? Потолок может рухнуть тебе на голову!

– Этого не случится, потому что ты отметил все несущие стены красным, а эта обозначена синим. Смотри. – Сиенна показала Гаретту его записи.

– А где Эрманно? Он с ума сошел, оставив тебя здесь одну.

– У него спина болит. Я отправила его пасти коз. Он посидит под деревом, пока они пасутся, так что никакого вреда не будет.

– Я бы предпочел, чтобы ты не занималась таким тяжелым трудом. Здесь требуется сила.

Закатав рукава, Гаретт взял кувалду. Его мускулы заиграли, предвкушая истинно мужскую работу. Если бы только он был столь же снисходителен к маленькому мальчику на Уолл-стрит, как к Сиенне сейчас. Лицо парнишки до сих пор стояло у него перед глазами. Паренек всего лишь попросил четвертак, а Гаретт выместил на нем всю свою злость. Это стало последней каплей в чаше его терпения после тяжелого рабочего дня, полного деловых встреч, совещаний, планерок…

Схватив мальчишку за шиворот, Гаретт выругался так громко, что прохожие замедлили шаг, чтобы поглазеть. И в тот же момент, в ту же секунду Гаретт понял, что ему нужно уехать. Он развернулся и прямиком отправился в аэропорт, намереваясь убраться подальше от планеты под названием Бизнес.

И вот он снова за работой. Но городская суета осталась далеко позади. Здесь его окружало пение птиц, теплый ветерок и тонкий аромат роз. А лучше всего то, что за ним наблюдала самая красивая женщина в мире.

Такая работа очень нравилась Гаретту.

Глава одиннадцатая

– Отойди, Сиенна.

Привыкшая к послушанию девушка повиновалась. Гаретт примерился, замахнулся и ударил кувалдой по стене. Одним ударом ему удалось больше, чем ей за все это время.

Гаретт взглянул на девушку. Его лицо было покрыто пылью.

– Ну, как тебе? – он приподнял бровь и хитро улыбнулся Сиенне.

Та рассмеялась:

– Здорово у тебя получается!

– Продолжать?

Оба знали ответ.

Гаретт сделал глубокий вдох и снова атаковал стену. В воздух тут же поднялись клубы пыли. Вдохновленный, Гаретт еще трижды ударил по стене, и она начала пошатываться.

За несколько минут его рубашка промокла от пота. И Гаретт, и Сиенна смеялись. Мужчина снял рубашку, обнажив мускулистое тело, о котором так мечтала Сиенна.

– Отличная терапия.

– Я тоже так подумала. Представляю, что ты чувствуешь.

– Нет, – Гаретт тряхнул головой, – не представляешь. Я всю свою энергию и злость вложил в эти удары.

– Я понимаю. – Сиенна слегка сжала губы, пытаясь спрятать победную улыбку, но ей это не удалось.

Гаретт бросил кувалду на пол.

– Как может тихая молчаливая девушка вроде тебя знать, какие демоны прячутся в моей душе!

– Ты не видел, что представляла собой эта стена, когда я начала работать, – рассмеялась Сиенна, начиная собирать небольшие обломки и складывать их в определенной последовательности. Тогда Гаретт заметил, что на ней нарисовано мелом два портрета. Паззл Сиенны начал обретать смысл. – Вот! Имельда и Альдо.

– Не очень похоже, – поддел ее Гаретт и весело подмигнул. – А теперь почему бы тебе не пойти в дом и не принести нам чего-нибудь выпить? И больше не занимайся такой тяжелой работой.

Зато я займусь, решил он, чувствуя небывалое удовлетворение от труда.

Впервые Гаретт ощутил всю полноту жизни. Сиенна наблюдала за ним, думая, что он заслужил куда больше, чем незамысловатая закуска, которой она потчевала рабочих. Оставив Гаретта работать кувалдой, девушка пошла на кухню, с трудом отведя взгляд от его мускулистого тела.

Гаретт передал работу строителям – но только когда избавился от собственного стресса. Физический труд вдохновил мужчину, вселив в него энтузиазм. В полдень Сиенна принесла из дома все необходимое для небольшого пикника. Перед едой мужчина ополоснулся ледяной водой.

Сиенна постелила покрывало под лимонным деревом, но все ее внимание было приковано к приближающемуся к ней Гаретту Ландо, тело которого заманчиво блестело на солнце. Наконец он подошел совсем близко и принялся натягивать рабочую рубашку через голову.

Сиенна вскочила.

– Я дам тебе полотенце.

– Не нужно, поздно уже, рубашкой вытерся, – улыбнулся Гаретт и сел напротив Сиенны. В воздухе распространился запах краски, который тут же испарился, когда девушка вытащила из корзинки домашний пирог. – Пахнет вкусно, – с одобрением произнес он, нагнувшись, чтобы проинспектировать начинку. При этом капли воды упали и на пирог, и на Сиенну.

– У тебя с волос течет, – рассмеялась девушка.

Гаретт отстранился и, откинув волосы со лба, пристально посмотрел на нее. Сердце у Сиенны на секунду замерло, а потом забилось с утроенной силой.

– Тебе нужно чаще улыбаться, Сиенна. У тебя чудесная улыбка, – и он, взяв большой кусок пирога, подвинул к себе кальцоне.

Девушка моргнула. Это был комплимент, но на сей раз он был сделан не для того, чтобы затащить ее в постель. Гаретт даже не взглянул на Сиенну. чтобы проверить результат своих слов. Он поедал свою еду так, будто кто-то мог отнять ее у него. И в отличие от Альдо Гаретт не жаловался, что Сиенна приготовила одну большую кальцоне, не порезав ее на кусочки.

Аппетит Гаретта поражал. Он съел уже всю кальцоне и свой кусок пирога и теперь принялся за второй. Сиенна вскрикнула.

– В чем дело?

– Н-ни в чем, – буркнула она и невольно облизнулась.

– Ты сама-то поела?

– Я подожду.

Гаретт замер и как-то странно взглянул на Сиенну. Потом отрезал хороший кусок пирога и положил на вторую тарелку. И подал тарелку ей.

– Ты же не думаешь, что я позволю тебе доедать за мной? – мужчина был искренне шокирован, и подобная реакция удивила Сиенну.

– Но я так привыкла.

Гаретт выдохнул сквозь зубы:

– А я – нет.

На этот раз Сиенна улыбнулась ему, да так, как никто не улыбался Гаретту раньше. Девушка взяла кувшин с лимонадом, но Гаретт остановил ее:

– Я сам налью. А ты ешь.

Только когда Сиенна приступила к еде, мужчина снова взял вилку. Сейчас он чувствовал себя удивительно легко, словно наконец-то находился там, где и должен был находиться. Гаретт никогда раньше не испытывал ничего подобного.

Наверное, все дело в прекрасной погоде. И еще в том, что у него нет связи с офисом в Нью-Йорке.

– Мне жаль, что ты не поверила, будто я хозяин «Сфинкса», Сиенна, – произнес он, когда утолил голод, – но у меня были веские причины приехать сюда анонимно. Я хотел сбежать от своей жизни и своей работы. А мои сотрудники без труда вычислили бы меня, если бы я путешествовал в открытую. Скажи, ты ведь веришь мне?

Они посмотрели друг на друга. Обычно Гаретт скрывал свои истинные чувства, пряча их от всего окружающего мира, и сейчас ему оставалось только изумляться собственной откровенности.

Сиенна тоже выглядела удивленной.

– Судя по твоему виду, ты сомневаешься, – констатировал Гаретт.

Девушка отложила вилку и потерла бровь.

– Ну… если честно… я еще немного волнуюсь из-за всего того, что свалилось на меня в последнее время. Например, стоит ли продавать ту картину.

– А что здесь такого? Какой-нибудь музей заплатит за нее кучу денег, и тебе больше не придется ни в чем нуждаться. Где здесь вред? Ты избавишься от ненужной тебе вещи и приобретешь состояние. – Гаретт улыбнулся, но, взглянув на Сиенну, нахмурился. – В чем дело? У тебя голова болит?

– Да. Откуда ты знаешь?

– Ты постоянно потираешь лоб. Вот, держи. – С этими словами он достал из кармана небольшую коробочку, где лежали блистеры с таблетками, и налил Сиенне минеральной воды. – Я эксперт по головным болям. Хотя сам уже давно не принимаю эти таблетки. Выпей две, и скоро все пройдет. Впрочем, чтобы все прошло еще быстрее…

Он приблизился сзади и, опустив ладони ей на плечи, принялся осторожно массировать их.

И Сиенна позволила себе невозможное. Она полностью расслабилась, отдавшись его умелым рукам.

Гаретт, ожидавший, что Сиенна станет сопротивляться, задумался. Неужели она не чувствует, как его влечет к ней? Неужели не понимает, что он намеренно противостоит собственным желаниям? Ему, конечно, очень хотелось отдохнуть от женщин, так же как и от работы. Однако сейчас, сидя возле Сиенны, он вдруг понял: работа нуждается в нем гораздо больше, чем он в ней. Хотя всего пару недель назад он бы на стену лез без дела.

– Облокачивайся на стену и расслабься.

– Мне неловко рядом с тобой.

– Закрой глаза и попробуй.

Сиенна повиновалась, чутко прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Вот Гаретт вернулся на свое место, сел на покрывало, а потом… потом его руки начали творить настоящую магию. Сильные пальцы медленно массировали ее запястье, снимая все напряжение последних дней. Сиенна не могла пошевелиться, да и не хотела. Первый раз за всю жизнь кто-то делал что-то только для нее.

Гаретт закончил разминать ее запястье. Сиенна перевела дыхание.

– Тебе нужно научиться расслабляться, Сиенна, – сказал он.

– Это было бы чудесно.

Гаретт взял другую руку девушки. Сиенна открыла глаза, и взгляды их встретились.

– Хочешь, чтобы я продолжал? – хрипло поинтересовался Гаретт.

Девушка послушно опустила ресницы, но на этот раз глаза не закрыла, наблюдая, как умело он массирует ее запястье и каждый палец в отдельности.

– Это потрясающе, – выдохнула она наконец.

– Конечно. Каждая женщина заслуживает заботы, а ты – гораздо больше остальных.

– Молли права: ты действительно умеешь красиво заговаривать зубы.

Гаретт улыбнулся, не сводя глаз со своей прелестной спутницы. Губы Сиенны приоткрылись. Он видел желание в ее глазах и чувствовал, что оно совпадает с его собственным.

– Что я умею, так это читать мысли каждой женщины, с которой встречаюсь, – произнес он, притягивая девушку ближе к себе. – Любая женщина любит удовольствия. И я тот человек, который подарит их тебе, Сиенна.

Она не сопротивлялась, когда Гаретт завладел ее губами, унося прочь все сомнения, только глухо повторяла:

– Прошу тебя… нет. Мы не должны… это неправильно…

Сиенна задыхалась от страстного поцелуя. Губы у нее горели, щеки пылали. Ее влекло к Гаретту с момента их первой встречи, и сейчас, целуясь с ним, она испытывала жгучее чувство вины.

– Ты вольна делать все, что захочешь, Сиенна, – улыбнулся Гаретт. – И мы зайдем так далеко, как ты пожелаешь. Ни больше, ни меньше. Когда ты будешь готова, я доставлю тебе такое удовольствие, о котором ты никогда не сможешь забыть. – Он встал и, взяв девушку за руку, помог ей подняться. – Пойдем со мной. Ты уже видела главную спальню после ремонта?

– Гаретт… я не могу…

– Почему?

Сиенна сама не знала ответа на этот вопрос. Рядом с Гареттом все казалось совсем не таким, как она привыкла. Он был ярким пятном в ее серой доселе жизни. И очень отличался от Альдо. Сиенна уже и забыла о черных днях ее замужества. Все, что сейчас имело значение, – это тепло тела Гаретта рядом с ней.

Как зачарованная, девушка пошла за ним в дом. Гаретт открыл дубовую дверь спальни своим ключом, и та тихо отворилась.

Сиенна замешкалась на пороге.

– Я не могу, – повторила она. – Не здесь…

– Это идеальное место. – Гаретт запер дверь на замок. В его шоколадных глазах вспыхнул огонь страсти.

– Дело не в этом.

Мужчина выпустил ее руку из своей.

– Гаретт… – Сиенна сглотнула, облизав пересохшие от волнения губы кончиком языка, – это правда, что у тебя – как же сказала Молли? – по девушке в каждом порту?

Он рассмеялся, тронутый ее невинностью.

– Молли несправедлива ко мне. В свое время у меня и правда было по девушке почти в каждом городе цивилизованного мира. А иногда и нецивилизованного. Было бы жестоко лишать всех этих красавиц моего внимания.

– Ты всех помнишь?

– Ну, разумеется. В принципе, все зависит от того, чего женщина ждет от отношений.

На лице Сиенны промелькнула буря эмоций прежде, чем она решилась проговорить:

– Я бы никогда не смогла влюбиться в такого, как ты.

Вот оно! Гаретт позволил себе игривую улыбку.

– Разве мы говорим о любви? – Он заметил, как расслабились ее плечи, и понял: все дело именно в этом. – То есть тебе может понравиться секс без обязательств, да, Сиенна?

– Я бы так не сказала. Просто… я хочу знать, чего была лишена, но опасаюсь испытать сердечную боль.

Девушка говорила словами Гаретта. Он тоже боялся боли. Поэтому с тех нор, как ему исполнилось шесть лет, ни одна женщина больше не смогла подобраться к его сердцу. Мама умерла буквально на глазах маленького Гаретта, и он не мог забыть, как она мучилась. Джильда Лацло не знала ласки и любви, живя с мужем-алкоголиком.

– И… если мы… ну, сделаем это… – Сиенна смущенно кашлянула, – ты ведь никому не скажешь, Гаретт? Ни Молли, ни Кейну, никому вообще?

– Разумеется. Джентльмены так не поступают.

Долгое время они просто смотрели друг на друга. Потом Сиенна сделала шаг ему навстречу. И прежде чем она смогла бы передумать, Гаретт заключил ее в свои объятия.

– Что все скажут, если узнают?

– Никто не узнает. Никогда. А если и узнают, то будут ломать голову, почему ты сопротивлялась так долго.

– Даже Имельда?

– Имельда позеленеет от зависти.

– Вы очень самоуверенны, а, мистер Гаретт Лацло?

– Приходится, – усмехнулся он. – А теперь довольно разговоров.

Гаретт поцеловал Сиенну, запустив пальцы в густые волосы девушки. Свободной рукой он стащил с нее топ, оставив ее только в телесного цвета лифчике. Поддавшись желанию, Сиенна расстегнула рубашку Гаретта и, отбросив ее в сторону, провела ладонью по его мускулистой груди.

– Для этого удовольствия нужны двое, – промурлыкал Гаретт, уткнувшись в плечо Сиенны, отчего по всему ее телу пробежала приятная дрожь.

Секс с Альдо она всегда считала только супружеским долгом. С Гареттом все ее представления кардинально изменились.

Подняв голову, он заметил, что ее плечо покраснело от его щетины.

– Мне нужно побриться…

– Ерунда, – выдохнула Сиенна, прикрывая глаза.

Она словно переместилась в какой-то другой мир, неизведанный и увлекательный. Из-под полуопущенных ресниц она наблюдала за каждым движением своего любовника.

Тем временем Гаретт снял с Сиенны юбку. Его пальцы прошлись по ее гладкому животу, затем спустились к трусикам. Одно мгновение – и те упали на пол. Прежде чем Сиенна успела понять, что происходит, Гаретт снова приник к ней в поцелуе, лаская пальцами самый чувственный уголок ее тела.

– Гаретт… – ахнула девушка, ощущая небывало сильное наслаждение.

– Знаю, знаю.

Он с легкостью подхватил ее на руки и внес в комнату, где стояла огромных размеров кровать. Девушка замерла в его руках.

– Если ты сомневаешься, Сиенна, скажи прямо сейчас.

– И ты остановишься?

– Я бы поступил так с любой женщиной.

– Несмотря на свое возбуждение?

– Что? Ох, Сиенна! – Гаретт рассмеялся. – Разговоры только все портят.

– А это? – Сиенна запустила руку в его волосы.

– Нет, это не портит…

Закрыв глаза, Сиенна тихонько простонала, и Гаретт, воодушевленный этим звуком, осторожно опустил ее на кровать и с хищной улыбкой лег рядом.

Ощутив его страстный поцелуй на своих губах, Сиенна почувствовала, как неведомое ранее вожделение пробуждается в ней. Она не в силах была противостоять столь сильному искушению. Гаретт снова и снова целовал ее, с каждым разом все неистовее и глубже. Сиенна изнывала от желания почувствовать себя единым целым с ним, но Гаретт не торопился.

– Погоди… я хочу растянуть это удовольствие. Для нас обоих.

– Гаретт! – взмолилась Сиенна. – Я так долго ждала этого момента… О, Гаретт, я так сильно хочу тебя.

– Можешь делать со мной все, что пожелаешь. Просто протяни руку. Ты свободна…

Реальность оказалась прекраснее самых смелых фантазий. Никогда еще Гаретт не испытывал столь сильного наслаждения. Его сердце галопом скакало в груди. В любой момент он мог бы взять заветный приз.

Не в силах больше сдерживаться, Гаретт вошел в нее и начал неистово двигаться. Издав короткий вскрик, Сиенна обхватила его обеими руками, царапан ногтями спину.

– У меня никогда раньше такого не было, – выдохнула она, прерывисто дыша. – О, Гаретт… люби меня!

Они занимались любовью весь остаток дня. Гаретт полностью завладел ее телом, мыслями и чувствами. И все ее воспоминания о холодном, одиноком браке растаяли, как снег на весеннем солнце.

Когда наступила ночь, они воплощали свои фантазии на прохладных простынях при свете свечей. Мир вокруг перестал существовать для Сиенны. Остались только глаза Гаретта, его губы, руки…