Текст книги "Холодные мечты"

Автор книги: Кристина Шувалова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Анжела еще несколько секунд промолчала, привлекая внимание, но все же не достаточно долго, чтобы это внимание не стало рассеиваться.

– Происходит то, что вы никак не можете освоить простые вещи! – торжественно произнесла Анжела. – Неужели так трудно научиться стильно одеваться и нормально краситься?! Вы все лезете куда-то, а сами не разбираетесь даже в простом подборе аксессуаров…

В этот момент послышался топот шагов, что само по себе было уже странно, обычно в резиденции, конечно не считая нижних этажей, все звуки были приглушены. Донесся разноголосый говор, хлопнула дверь, еще одна дверь. Шаги стали приближаться, и в зал вбежал один из охранников, экипированный с головы до пят, в руках он держал оружие с тонким серебристым стволом, которое лишь отдаленно напоминало пистолет.

– Опасность высшего уровня! – крикнул он.

– Че? – уточнил Савелий.

– Объясните, что произошло, – тщательно копирую интонации Валентины, потребовала Анжела, она даже сделала строгое лицо, но при этом старательно держалась, чтобы не хмуриться.

– Прорыв из дзета-мира! В укрытие! Живо! – крикнул охранник и выбежал прочь.

– И че? – неожиданно для себя крикнула ему вослед Доминика.

Среди всех оттенков недоумения, когда-либо отражавшихся на человеческих лицах, едва ли был замечен тот, который появился в настоящий момент на лице Анжелы. Вероятно, она впервые серьезно отнеслась к словам Доминики, и впервые почувствовала укол страха. Надо признать, что Савелий и Доминика выразили свои эмоции достаточно консервативным недоумением, поглядели друг другу в глаза, и решили, что настало время что-то предпринять.

Но их опередили.

Глава 8 Еще не готовы!

Существо немного походило на игрушку из магазина для малышей, только очень-очень большую игрушку, ростом с человека, и для очень-очень смелых малышей, которые не расплачутся при виде монстра. Маленькая голова с двумя глазками на антенках, огромный горб, или это была ракушка – наверное, все-таки ракушка, и крошечные ножки. Оно вползло в зал, оставляя за собой след из слизи. Глазки на раскачивающихся антенках забегали по сторонам, рассматривая стены с картинами, огромное окно, стол и, наконец, сфокусировались на молодых владельцах Империи. Существо издало протяжный писк.

– Что это такое? – прошептала Анжела с омерзением в голосе. – Такое склизкое?

– Не знаю, – так же шепотом ответила Доминика.

– Улитки. Точняк, улитки. Этакие гламурные, – удивился Савелий. – Ни че се.

– Они из дзета-мира, – вспомнила Доминика ничего не значащие, но тревожные слова.

– А-аа, точняк! – согласился Савелий.

Откуда-то издалека послышался ответный писк.

Не сговариваясь, владельцы Империи, совершенно не чувствующие себя владельцами, стали отступать к окну, широкому обзорному окну, занимающему всю противоположную от двери стену. За окном открывался невероятно красивый вид, вечернее небо, облака, раскрашенные в разные цвета лучами заходящего солнца, а так же крыши домов, купола соборов. Центр Северной Столицы – красиво и безмятежно, верней, этот вид оставался безмятежным, пока окно не распахнулось, и в зал не стали вползать другие гигантские улитки.

Оставалось тайной, сработала установленная в резиденции новейшая сигнализация или нет, потому как охранники в полной экипировке бегали где-то по другим этажам. Бегали, не приближаясь к обеденному залу.

Глазки на антенках огляделись и сосредоточились на молодых людях. Ни диковинные цветы, выращенные в огромных горшках, ни остатки еды на столе их не заинтересовали. Без должного внимания остались даже устрицы, уложенные в кружок на белой тарелке, стоявшей рядом с плетеной корзинкой, заполненной ломтиками французской булки.

– Отступаем! – провозгласил Савелий, в этот момент, как никогда ранее, он чувствовал себя героем игры, а значит, должен был командовать.

Доминика с Анжелой послушно стали пятиться обратно, к первой улитке, заползшей в зал несколько раньше, и поджидавшей их у двери. Она, чуть покачиваясь, преграждала выход.

Савелий выставил вперед палец с лазерным кольцом.

– Сразимся!

И луч лазера ударил по гигантской улитке.

В воздухе появился аромат чего-то тухлого. Улитка разлетелась на довольно-таки крупные шматки слизи, которые повисли на изысканно украшенных стенах и потолке, а частично попадали и на стол, покрывая остатки ужина.

Савелий был счастлив!

– А ведь я говорила, что в Империи что-то происходит, – прошептала Доминика. В принципе это и было то самое доказательство, которого так недоставало для подтверждения ее правоты. Вот только окружающие не оценили его.

– Заткнись, – рявкнула Анжела, но по голосу чувствовалось, что она в полной растерянности.

– Пора в убежище! – провозгласил Савелий и, распахнув дверь, выскочил в коридор.

Дверь за ним закрывалась медленно, очень медленно, за это время можно было разглядеть странное существо, передвигающееся по коридору на щупальцах с присосками. А еще и то, как Савелий промчался мимо существа, пнув его и ловко увернувшись от лязгающих челюстей.

– Нет! Вернись! – крикнула Доминика, и собственный голос показался ей странным – высоким и визгливым. Она поняла, что не испытывает ни малейшего желания выходить куда-то, в этот момент зал выглядел вполне безобидно и защищено. Оставшиеся у окна гигантские улитки, после поражения одной из них, замерли на месте. Они вновь зашевелили глазными антенками, но, пожалуй, это были все их действия.

– Все не правильно, – Анжела была испуганна и рассержена одновременно. – Все совсем не так! Такого быть не должно!

Через щелку двери проник слабый едкий запах. Раздался топот, щелчки и поскуливание. В коридоре явно что-то происходило.

– Не правильно! – Анжела с каким-то отрешенным выражением направилась к двери.

– Ты куда? Может, не стоит…

– Мне надо поправить макияж. Мне нужна моя косметичка!

– Что?

– Неужели ты не понимаешь! – Губы Анжелы задрожали, но голос был абсолютно спокоен. – Тени, у меня осыпались тени. Нужна косметичка, она в моей комнате. Валентина говорила, что мы всегда должны хорошо выглядеть. Я не могу не оправдать ее доверие. И помада. Ах, да, еще нужно подправить ресницы. Мне надо идти.

– Ты в своем уме? – ужаснулась Доминика, она где-то слышала, что люди могут сойти с ума от страха.

– Ну, разумеется, – терпеливо объяснила Анжела. – Мне надо хорошо выглядеть. Вдруг кто-то заметит, что мой макияж испорчен. Так нельзя, всегда надо оставаться гламурной. Только поправлю тени, и тушь, и нанесу помаду. Мне нужна косметичка. Я же не хочу быть похожей на вас с Савелием.

– Хочешь сказать… – начала было Доминика, но тут что-то пронзительно завопило в коридоре. Это был долгий, невероятно долгий вопль, который могут издать только очень мощные легкие.

– Ну ни че се! – влетел обратно Савелий, заскользил на пятне слизи, но удержался и захлопнул за собой дверь. Он дышал тяжело, на его вытянутом лице застыли крупные капли пота. – Фотик есть у кого-нибудь?

Доминику, наверное, не столь сильно потрясло возвращение Савелия, как раздавшийся следом приглушенный, какой-то неживой голос Анжелы.

– Камера есть у тебя на телефоне, – сказала она. – Сейчас не выпускают телефонов без камер. Ты был очень невнимателен, если не заметил камеру на своем телефоне. На каждом телефоне есть камера. Телефоны без камер не продаются…

– Не, его уже сожрали.

– Кто? – дернулась Доминика.

– Да, эти. Там, – Савелий манул в сторону двери. – Они, ну вооще! Гляньте. Там новые наползли.

Доминика так и не смогла объяснить, зачем она приняла это далеко не разумное предложение. Может, ей просто хотелось спастись от безумного спокойствия, появившегося во взгляде Анжелы, а может, она боялась услышать, что та снова начнет говорить. Говорить, говорить, говорить…

Но факт остается фактом, Доминика приоткрыла дверь.

– Эти еще ни чего, а вот те, вообще! Я фоткать, а они жала повыпустили. Я от них бежать, они за мной. Я сюда, а они там, видать, не разглядели, куда я улизнул, – напутствовал Савелий. – Их бы щелкнуть.

– Ты же в убежище побежал? – вспомнила Доминика.

– Ага, только шут его знает, где у них убежище-то это, – согласился Савелий. – Я тогда сфоткаться решил, и к вам. А чего, думаю, девчонки тут одни. Страшно, небось, без меня.

Прямо посреди коридора расселась летающая тварь. Она, оглядываясь вокруг и медленно, зловеще переступая с одной когтистой лапы на другую, размышляла в какую сторону кинуться. На чуть склоненной в сторону треугольной голове поблескивали красные глаза. Хищно раскрывался и закрывался тяжелый загнутый клюв. Приоткрывшуюся дверь, она пока не заметила.

– Эта тоже из дзета-мира? – в никуда задала вопрос Доминика.

– Дзета-мир! Такого не существует, – болезненно-рассудительно сказала Анжела. – Если бы он существовал, то мы бы знали о нем. Мы владельцы Империи, нам все должно быть известно, о происходящем тут…

Доминика обследовала собственные карманы, и к безграничному облегчению нащупала там зеркальце и протянула его Анжеле.

– На. Это успокаивает.

Анжела взяла зеркальце и умолкла.

В коридор выглянула вторая летающая тварь, медленно, словно ощупывая пол когтистыми лапами, она двинулась вперед.

– Может, проберемся мимо? – предположила Доминика.

– Да не, там их целый табун по резиденции гуляет. Прут откуда-то, – поскреб затылок Савелий. – Тока эти лазера-то особо не боятся. Так, удивляются чутка, а дохнуть не дохнут. Я пальнул, так они лишь глазами хлопают.

Они стояли у приоткрытой двери и наблюдали за коридором, не в силах придумать что-либо еще. Одна летающая тварь схватила другую за лапу, и издала странный горловой звук. Та развернулась и щелкнула зубами, целясь в шею. В сторону отлетело несколько перьев, сделанных из чего-то твердого, может даже из стали. Одно из них, пронеслось рядом с Анжелой, срезав прядь черных волос.

Анжела медленно наклонилась, подняла свой локон, и глаза ее наполнились слезами, плечи затряслись, она забилась в уголок, несколько раз всхлипнула, а затем всхлипывания перешли в бурные рыдания.

– Че с ней? – тактично спросил Савелий. – Истерика да? По щекам надо хлопать!

Доминика посмотрела на сжавшуюся в комок Анжелу, она вся тряслась, из глаз непрерывно лились слезы. Тушь размазалась по щекам, вены на шее вздулись.

– Лучше не хлопать.

– Нашатырный спирт, кровопускание, холодная вода, – Савелий высказал все свои познания в медицине и тут же схватил со стола графин с водой, в которую попало совсем немного слизи.

И начинающий эскулап вылил всю воду на голову Анжеле.

Рыдания уступили место прерывистым жалобным стонам, которые вскоре прекратились. Медленно Анжела подняла руки, отодвинула с лица прядь мокрых волос, огляделась по сторонам и воскрикнула:

– Я все поняла! Я поняла! Нас заманили сюда, чтобы накормить этих тварей. Накормить нами! Мы их ужин!

– Но зачем нас учили краситься и одеваться? – покачала головой Доминика, хотя ее несказанно обрадовала реакция Анжелы. Во-первых, Анжела наконец-то поверила ей, и, во-вторых, она вышла из ступора.

– Ага, – поддержал Савелий, впрочем, сложно было судить, кого именно он поддерживает.

И глаз Анжелы все еще лились крупные слезы, она размазала их по щекам вместе с остатками туши.

– Они хотели нас отвлечь, усыпить бдительность. Нам говорили про сигнализацию, про безопасность, и вот, когда мы им поверили, на нас напали, – Анжела продолжила вытирать слезы, нисколько не заботясь, что теперь следы туши отчетливо видны и на рукавах ее ультрамодного платья.

– Я сразу поверил, че меня отвлекать-то?! – пожал плечами Савелий. – А че не поверить, сказали, что охраняется, значит, охраняется.

Анжела подняла глаза, в которых мелькали огоньки безумия, и в какой-то злобе уставилась на Савелия, словно это он был виновником всего.

– Сейчас тоже веришь? – спросила Анжела. – Веришь им?

– Сейчас, вроде, не охраняется, – Савелий щелкнул зубами, облизнул новые брекеты, и в принципе остался доволен происходящим. – Фотик надо бы.

Гигантские улитки, замершие возле окна, уже воспринимались скорей предметами интерьера, чем какой-то реальной угрозой. Впрочем, кто из нас не склонен ошибаться, глядя на затаившуюся опасность.

– Может, все-таки попробуем пройти? – Доминика вновь приоткрыла дверь и кивнула в сторону дерущихся крылатых тварей, которых по-прежнему было двое, вопреки заверениям Савелия о несметном множестве других монстров.

– Там не пройти. Из Империи не выбраться. Мы в ловушке, – отозвалась Анжела. – Спасения нет!

Тут Савелий заметил телефон Доминики, оставшийся лежать на столе, и подхватил его.

– Точно, – запоздало сообразила Доминика. – Нужно позвонить. И нас вытащат отсюда. Савва, ты молодец!

Савелий кивнул, особо не прислушиваясь к ее словам, включил камеру и сделал снимок.

Мелькнула яркая вспышка.

Летающие твари моментально прекратили драку. А затем, словно по сигналу, они расправили крылья, несколько раз ударившись ими об стены, и кинулись к приоткрытой двери.

– Вот опять, – пожаловался Савелий.

Доминика захлопнула дверь, с той стороны в нее ударились два массивных клюва.

– Дай сюда, – Доминика выхватила свой телефон.

Клювы застучали в дверь.

Доминика принялась набирать номер адвоката.

– Нет, не звони, – пробормотала Анжела. – Им больше нельзя доверять. Они нарочно заперли нас тут. Я знаю, нас хотят скормить чудовищам. Они нас найдут, они приведут сюда еще чудовищ.

– Глупости, – отмахнулась Доминика и набрала номер Афанасия Афанасьевича, затем номер Валентины, Антона, Мителкина, а потом и матери. Никто из них не откликнулся на вызов.

– Я же сказала, они обманули нас, заманили в ловушку! – крикнула Анжела и полезла за собственным телефоном. – Все, хватит, я звоню родителям и Евгению, пусть увезут меня отсюда.

Набрать номер она не успела, одна из улиток, так долго притворявшаяся дремлющей тихонько подползла сзади, из ее пасти высунулся длинный раздвоенный язык, который и подхватил телефон.

– Ай! – Анжела отпрыгнула в сторону.

Телефон медленно втянулся в пасть улитки, из которой стали вылетать капли слюны и с шипением проедать пол. Остальные улитки подползли ближе, через открытое окно к ним присоединилось еще несколько.

– Не хочешь, чтобы я звонила? Да? Боишься? – злобно крикнула Анжела. Она покачала головой с оттенком зловещего удовлетворения на лице, и приподняла одну бровь, но тут же опустила ее, вспомнив, что сейчас на ней самые обычные серьги, тогда она выставила вперед палец с лазерным колечком. – На, получи, все вы получите!

Луч лазера вырвался на свободу. Одну из улиток разорвало на части, вместе с кусками слизи к потолку взлетели и остатки телефона. Некогда безумно дорогого и невероятно стильного телефона.

– Куплю себе новый!

Удары в дверь стихли, что происходило в коридоре неизвестно.

Анжела с застывшей маской отвращения на лице, еще раз выстрелила и подпалила вторую улитку, у которой медленно начал дымиться горб, или, скорей всего это была раковина. Остальные замерли в недоумении, похоже, что умом они не отличалась, но все же сумели связать красивый огонек со стремительно уменьшающимся числом своих друзей.

– Поняли! Стиль! Мода! Красота! Изящество! – кольцо Анжелы без устали излучало лазерные лучи. – Поняли, проклятые уроды.

– Точняк! Так их! – обрадовался Савелий и тоже выставил вперед лазерное кольцо. – Потом пофоткаемся!

Доминика попала ногой в слизь, и чтобы не упасть начала энергично размахивать руками. Когда стало ясно, что падения все же не избежать, она сгруппировалась, и едва лишь ударилась об пол, резко развернулась и вскочила. Жаль, что Антон не видел этого, он был бы горд за свою подопечную. Одновременно с этим выставив в сторону ближайшей улитки кольцо с лазером, и та разлетелась, попортив, и без того уже испорченный интерьер.

Доминика сделала пару шагов к приближающимся врагам, и вдруг услышала мягкий, скользящий шорох. Он прекратился, но возник снова, теперь к нему добавилось еще и постукивание. Звук доносился из коридора. Что-то скользило по полу и скребло, пытаясь, наверняка пытаясь, подобраться к этому залу.

В дверь вежливо постучали.

Сюда не ходят посторонние… не должны входить… и вползать тоже не должны…

А так же даже никто из своих не войдет в вашу комнату без стука.

Но ведь и монстры недавно колотили своими клювами.

Только теперь стучали очень вежливо.

С чего вдруг монстры стали такими учтивыми?

– Нет! – крикнула Анжела. – Не открывай.

– Будем держать оборону! – решил Савелий.

– Кто там? – спросила Доминика.

Вместо ответа дверь распахнулась, на пороге появился Афанасий Афанасьевич. Молодые люди замерли с выставленными вперед лазерными кольцами. Окружавшие их гигантские улитки принялись настраивать глаза-антенки на вновь прибывших.

– Так-так, – сказал адвокат. – Все здесь и, если я не ошибаюсь, ведут ожесточенный бой.

Следом за ним в зал вошел Мителкин со своими любимыми швабрами.

– Помочь, что ль! А то вон как в слизи перемарались.

– Полностью с вами согласен, нам не помешает проявить милосердие. – Афанасий Афанасьевич достал авторучку, из нее вырвался нежно-зеленый свет, который подобно веревкам, опутал оставшихся улиток, полностью их обездвижив.

Еще пара секунд.

Последовали хлопки. Улитки стали лопаться, словно какая-то неведомая сила разрывала их изнутри. И вскоре не осталось ни одной. Афанасий Афанасьевич смотрел, как слизь разлетается во все стороны, как забрызгивает и без того уже измазанных слизью молодых владельцев, и с сомнением покачал головой.

– Определенно, оперативная работа мне не подходит, – резюмировал он.

– Тебе, плут окаянный, лишь бы над бумажками корпеть, – поддержал его Мителкин. – Ишь, грязи-то развел! А кому все это убирать прикажете?!

Афанасий Афанасьевич никак не отреагировал на эту реплику, он подошел к большому зловонному пятну слизи.

– Нас ввели в заблуждение, какой же это дзета-мир?! Как можно было ошибиться, ума не приложу. Обычный ипсилон, не более того.

– То-то же, лучше б футбол досмотрели! – пропыхтел Мителкин. – Эх, такой напряженный момент прозевали.

– Первый тайм был весьма увлекателен!

Доминике казалось нереальным, что эти двое так спокойно реагируют и даже шутят, словно все произошедшее было чем-то вроде мелкой оплошности. Она считала, что проявленный ими героизм достоин самой высокой похвалы, а никак не снисходительных насмешек.

– Пожалуй, что охранников следует отправить на переподготовку, Макею следует разобраться с этим недочетом, – сказал Афанасий Афанасьевич. – Недопустимо путать такие вещи.

– Еще б! С дзетой наши деточки не справились бы. И двух минут бы не выстояли, а они тут полчаса стрелялками баловались, – продолжил мысль Мителкин. – Нагрязюкали!

Доминика молча взирала на все происходящее. Когда в голове теснится множество вопросов, и, наконец, приходит время их задать, то почему-то невозможно выбрать с чего начать. Она открыла рот, но с удивлением обнаружила, что все вопросы застряли где-то в глубине, и вовсе не стремятся вырваться наружу.

– Что это было? – спросила Анжела, сумев сформулировать всю сумятицу в три слова. Она оглянулась по сторонам, и по движению ее губ можно было догадаться, что она повторяет про себя эти слова.

– Как это чего?! Так это же… – Мителкин, казалось, был совершенно сбит с толку вопросом, по его мнению, все и так было ясно, так что дальше некуда. Он неопределенно пожал плечами, взглянул на молодых людей, перевел взгляд на адвоката, словно желая сказать – разбирайтесь-ка сами, я то всего-навсего уборщик.

– Совершенно с вами согласен, – сказал Афанасий Афанасьевич, ни к кому конкретно не обращаясь. – Полагаю, что настало время для пояснений, молодые люди, прошу вас пройти в более подходящее для этого место.

Глава 9 Истинное положение вещей

Этот зал не был уютным или комфортным, он был просто залом, в котором периодически проводились совещания. И обстановка была соответствующей, без всяких излишеств, единственное только, стол, стулья и стеллажи были созданы лучшими дизайнерами.

– Для начала хочу отметить, что некоторые аспекты пока еще слишком сложны для вашего восприятия. – Афанасий Афанасьевич открыл окно, и тут же опустил шторы, перекрывая последние лучи заходящего солнца. – Вы не готовы.

– Ну, так я того, еще выучу гармонию цветов, – признал Савелий.

– Зачем? – изумился Афанасий Афанасьевич.

– Дык, подготовлюсь! Это, того, Валентина сказала.

– Разумеется, – согласился адвокат, – но думаю, что лучше всего будет об этом поговорить позже с самой Валентиной. Я занимаюсь другими сферами деятельности. Законы и только законы!

– А я тогда не понял! – сказал Савелий. – Че мы не готовы-то?

– К чему мы не готовы? – спросила Доминика.

– Признаться, вы не готовы ни к чему, – сделал вывод адвокат. – Но все же, мы будем вынуждены посвятить вас в некоторые тонкости. Поскольку вы уже видели нечто такое, что требует дополнительной подготовки.

Очевидно, что деловой тон беседы повлиял самым благостным образом, произошедшее сегодня стало терять мистическую силу.

– И не только видели! Мы это ощутили, – хмыкнула Доминика. На ее дизайнерской кофточке засохло несколько пятен слизи.

– О, да, этот факт неоспорим, – адвокат позволил себе улыбнуться. – Извольте же услышать правду, которая существенно повлияет на ваше восприятие действительности.

Анжела подняла глаза, с не накрашенными ресницами и ее лицо приняло выражение, будто ничто на земле, в воздухе, или же в воде, уже не способно повлиять на восприятие этой самой действительности, которая оказалась вовсе не такой, как ей чудилось все восемнадцать лет жизни.

– Начну по порядку. Вы нам подходите, вы лучше всех прочих справитесь с работой в Империи. Феоктист безошибочно выбрал вас, и никаких других мнений тут быть не может.

Доминика отметила, что такие слова не могут относиться к владельцам Империи, скорей всего их бы произнесли каким-нибудь рабочим, нанятым в фирму. И в самом деле, их только называли владельцами, не более того. А по факту, они являлись подчиненными.

– Поначалу мы не знали, кто будет преемником Феоктиста, он и сам не знал. Его жизнь оборвалась внезапно. Просто чудо, что я оказался рядом, и мы успели составить дарственную, а так же, и это можно назвать еще одним чудом, у нас был солнечный компас...

– Почему вы говорите про дарственную? – резко перебила его Доминика. – Люди обычно перед смертью пишут завещание.

– Вы абсолютно правы, – признал Афанасий Афанасьевич. – Завещание было написано, но так уж вышло, что его необходимо было изменить, а мы это сделать не могли, поэтому и пришлось составить дарственную.

– Я все понял, этот мужик, на которого завещание написано, он просек, что в Империи происходит, что тут всякие улитки ползают, и он отказался от такого наследства. Тогда Феоктист быстренько решил нам эту Империю сплавить! – сказал Савелий.

– Вы правы, молодой человек, если не во всем, то во многом, – согласился Афанасий Афанасьевич. – Теперь позвольте мне продолжить, и рассказать вам про солнечный компас. Феоктист приобрел его уже достаточно давно, но не спешил использовать, и вот, в нужный момент, компас был поблизости. Последнее, что Феоктист узнал перед смертью, было то, что во главе компании встанут достойные молодые люди, потому как солнечный компас не может ошибиться. Хотя, признаю, Феоктист все же был несколько изумлен, когда вместо одного человека, компас выбрал вас троих. Но, повторюсь, компас ошибиться не мог.

Доминика не сразу решилась на следующий вопрос, потому что кто его знает, может быть, этот самый солнечный компас – вещь вполне закономерная в мире моды.

– Кажется, вы ничего не объяснили, – наконец, сказала она. – Я не поняла, что это за компас.

– Какой еще компас! Причем тут компас, когда мы говорим про «Империю гламура»? – пожаловалась Анжела.

В этот момент адвокат решил посмотреть на шторы, и потому не подметил многочисленные признаки крайнего возмущения, отражавшиеся на лице Анжелы. Хотя, красноречивей всего о недовольстве говорило даже не хмурое выражение, а отсутствие макияжа. С четырнадцати лет и до сего момента, она ни разу не позволила себе появиться на людях без макияжа, и сейчас, когда остатки его были поспешно удалены салфетками, и никто не позволил ей отлучиться, чтобы исправить ситуацию, она чувствовала себя чуть ли не голой.

– Да-да, это мое упущение! Компас, право слово, что про него говорить?! Всего лишь изобретение сделанное далеко отсюда. Всего лишь небольшая вещица, незаменимая в поиске людей, обладающих необходимыми качествами. Стрелки компаса указали на вас, и ваши имена были вписаны в дарственную. А временная воронка позволила мне вас доставить в резиденцию в кратчайшие сроки, – продолжил Афанасий Афанасьевич. – К чему нам все эти мелочи?! Полагаю, что следует начать с самого начала. Поскольку люди вы неосведомленные, мне предстоит полностью прояснить ситуацию. И пора бы вам узнать, что Империя занимается не только модой! Мода, это лишь побочная деятельность компании. Мы занимаемся более важными вещами. Важными и засекреченными.

– А ведь я говорила! – возликовала Доминика.

– Да-да, – согласился Афанасий Афанасьевич, который вообще очень сильно любил соглашаться, и особенно усердно соглашался тогда, когда категорически был не согласен. – Так уж случилось, что некоторые прорванцы вышли именно на вас,

– Кто?

– Это сленговое выражение. Прорванцы – беглецы, бунтари, одним словом все те, кто незаконно пересек границу миров и всячески укрывается от нашего контроля.

Шторы затрепетали, вероятно, на улице поднялся ветер, что довольно-таки часто бывает в вечерние часы. Афанасий Афанасьевич едва заметно вздохнул.

– Как вам известно, Империя была основана пятьдесят лет назад Феоктистом, – сказал он и тут же продолжил, что было стратегически верно, поскольку Савелий принялся морщить лоб, вспоминая, говорили ему об этом или нет. – Право слово, будет несказанно лучше, если дальнейшие пояснения даст Лиана. Раз уж случилось то, что случилось, то вам надлежит с ней познакомиться. Она входит в совет директоров, она единственная в управлении компании, кто не является человеком и она присутствовала при создании Империи. Кстати, вот и она.

Шторы разлетелись в стороны, в окно влетел зверь.

Огромная тварь, покрытая белой шерстью, за ее спиной виднелись перепончатые крылья ослепительной белизны. Глаза горели, белые клыки сверкали, отражая свет.

Савелий с Анжелой даже не выглядели особенно потрясенными.

– Это она стучалась ко мне в окно! Тогда! Ночью! Мне не верили! – узнала Доминика и обрадовалась, теперь все вставало на свои места. Ну, или если не все, то по крайне мере, некоторые события теперь прояснялись.

– Разумеется, Лиана хотела сразу познакомиться с вами, но после посещения окна Доминики, решила несколько повременить, – ничуть не смутился Афанасий Афанасьевич.

Зверюга затряслась, словно собака, отряхивающаяся после купания, и начала трансформироваться. Буквально несколько секунд и перед ними стояла элегантная женщина в дивном шелковом платье. Высокие скулы, длинные светлые локоны, уложенные по последней моде, чудесная кожа, которая кажется, светится изнутри и неестественно большие глаза. А в этих глазах отражалась тьма, все же не смотря на превращение, ее взгляд ничуть не изменился, это был взгляд существа из другого мира.

– А кто вы? – спросил Савелий. – Оборотень, да?

Лиана улыбнулась широко и плотоядно, демонстрируя белоснежные зубы.

– Это слишком примитивное объяснение! – ответила она. – Но многие века у вас мой народ считали оборотнями. Одним из видов оборотней.

Доминика вдруг распознала запах полыни в воздухе. Запах модный в этом сезоне! Она все же запомнила кое-что из объяснений Валентины, а теперь усвоила еще и то, что оборотням не чужды модные тенденции.

– Может, дадите нам другие, не примитивные объяснения, – потребовала Доминика. Ей внезапно вспомнилось, как на мифологии еще в школе, рассказывали, что в слово «монстр» вкладывали несколько понятий: чудесное, необыкновенное, неотразимое, ужасное. Лиана подходила сразу под все эти описания.

– Может быть. Очень может быть! – Лиана отошла в тень, лицо ее словно бы окуталось темной вуалью, и это как нельзя более шло ей. Изогнутые черные брови оттеняли черные глаза, что резко контрастировало со светлыми локонами. Выражение лица приобрело скорей презрительный, чем холодный оттенок, казалось невозможным, чтобы на нем вдруг появилось какое-нибудь выражение радости.

Повисла тишина, в которой Доминика успела осознать, что ее требование прозвучало слишком грубо, что с Лианой требовалось вести беседу несколько иначе. Она перебрала несколько фраз, в которых бы было и извинение за невольную грубость и просьба продолжить объяснения, например, «Здравствуйте, сегодня отличная погода» или же «Восхитительное платье, последняя коллекция». Но ситуацию спас Савелий.

– Это того, здорово это! – простодушно сказал он. – Я уже вообще запутался. А теперича все ясно сделается. Вы уж объясните, пожалуйста, все чего да как.

Выложив это чрезвычайно прямое заявление, Савелий с надеждой уставился на Лиану. Ее губы чуть дрогнули, но все же так и не сложились в улыбку, вообще восторженные выражения были ей чужды.

– Я расскажу вам про компанию, – согласилась она. – Расскажу про то, как она была основана, не так много осталось тех, кто наблюдал за Империей с первого дня ее основания. Мне довелось это видеть, уже тогда я жила в вашем мире, тогда я встречалась с молодым человеком, который, разумеется, даже не догадывался кто я. Шестьдесят лет назад Феоктист был молод, беззащитен и наивен, именно тогда он и подвергся нападению жителей из гамма-мира. И сумел отбиться, невероятно, но сумел! Чего, увы, нельзя сказать о его младшем брате, – Лиана умолкла, чем тут же воспользовались.

– Он стал мстить! – вмешался Савелий. – Он построил эту самую компанию, чтобы перебить всех тварей. Он того, по ночам выходил из дома в черной маске, чтобы убивать монстров. И как-то он столкнулся с главным монстром и в жестком поединке убил его, – Савелий умолк как нельзя более довольный собой и своим рассказом.

– О, нет, все прошло далеко не так красиво. Поначалу Феоктист не знал, как поступить, и стал собирать сведения о разных мирах. На это он потратил десять лет, ему не верили, называли умалишенным, грозили уложить в больницу. Тогда я решила открыть ему, кем являюсь на самом деле, он принял меня такой, какая я есть. Он понял, что не все выходцы из других миров настроены враждебно, он понял, что не нужно сражаться и уничтожать всех, он решил взять все под контроль.

– Круто, – у Савелия каждая черта лица выражала горькое разочарование, собственная версия нравилась ему гораздо больше.

– Как их можно контролировать? – спросила Доминика, вспоминая улиток взлезавших в окно. И тут же поспешно добавила. – Объясните нам, пожалуйста, как это можно делать.