Текст книги "Отчаянная и нежная (Косвенные улики)"
Автор книги: Кристин Сэлингер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Кристин Сэлингер
Отчаянная и нежная
Пролог
Это было чертовски подходящее место для встречи с осведомителем. Холодная ночь, мрачная улица, запах виски и пота из двери бара. Айвор слегка затянулся тонкой сигарой, оглядывая пузатого типа, который согласился продать ему информацию. Смотреть-то не на что, поморщился он: низкорослый, волосатый и страшный как смертный грех. В кричащем свете неоновой рекламы бара информатор выглядел почти комически.
Но на самом деле ничего смешного не было.
– А вы человек слова, Хоппер.
– Ага, ага… – Хоппер покусывал грязный ноготь большого пальца, его пристальный взгляд обшаривал улицу. – Хочешь сохранить здоровье – держи слово. Слышал, что вы мной интересуетесь. – Он изучал Айвора, то глядя на него в упор, то нервно отводя взгляд. – Знаете, человек в моем положении должен быть осторожен. Если вы хотите у меня что-то купить, это обойдется недешево. И это опасно. Я себя чувствую лучше со своим копом, на которого работаю, но нельзя же встречаться с ним каждый день.
– А я себя чувствую лучше без вашего копа. И я из тех, кто платит.
В подтверждение своих слов Айвор достал из кармана рубашки две пятидесятидолларовые купюры и заметил, как жадно вспыхнули глаза Хоппера при виде денег. Айвор, возможно, и любил риск, но покупать кота в мешке было не в его правилах, поэтому он сунул деньги обратно.
– Поговорим лучше за выпивкой.
Хоппер мотнул головой в сторону бара. Оттуда долетал женский смех, дробный и рассыпчатый, как пулеметная очередь.
– Поговорим лучше здесь.
Айвор видел, что этот человек – сплошной комок нервов. Хоппер стал переминаться с ноги на ногу. Если сейчас не настоять на своем, он может удрать, как заяц. А Айвор зашел уже слишком далеко и ставка была очень велика, чтобы упускать его.
– Сначала расскажите мне то, что я хочу знать, потом поставлю вам выпивку.
– Вы вроде бы нездешний?
– Да. – Айвор выжидательно поднял бровь. – А какая разница?
– Никакой. Даже лучше, если вас не знают… – Хоппер вытер рот тыльной стороной ладони. – Но вы вроде из тех, кто может постоять за себя.
– Надеюсь.
Айвор глубоко затянулся, прежде чем выбросить сигару. Ее красный огонек прощально вспыхнул, падая в водосток.
– Мне нужна информация, Хоппер! – Чтобы доказать свою добрую волю, Айвор вытащил одну из купюр. – Давайте займемся делом.
Не успели пальцы Хоппера коснуться денег, как тишину разорвал визг шин резко тормозящего автомобиля.
Айвору не надо было даже видеть ужас в глазах Хоппера – он чувствовал его кожей. Под влиянием инстинкта самосохранения в кровь ему хлынул адреналин, мышцы напряглись, и он нырнул в укрытие до того, как раздались первые выстрелы.
1
Камилла в принципе не возражала против усталости. После трудного дня усталость была даже приятна, так как влекла за собой предвкушение отдыха души и тела. Она ничего не имела и против необходимости торчать за банкетным столом в ресторане «Голден Стар», дурея от спичей, один за другим вонзающихся в уши.
Но вот против чего она возражала, так это против ладони своего спутника, которая гладила ее бедро под прикрытием льняной скатерти. Мужчины так предсказуемы!
Она подняла свой бокал и, подвинувшись на стуле, склонилась к его уху.
– Долтон!
Его пальцы крепче сжали ее ногу.
– М-м-м?
– Если ты сейчас же не уберешь свою блудливую руку – слышишь, сейчас же! – я всажу в нее, очень-очень глубоко, вот эту десертную вилку. Будет ужасно больно, Долтон. – Она откинулась и начала потягивать вино, вызывающе улыбаясь своему спутнику. – Ты с месяц не сможешь играть в теннис.
Долтон Норрис, привлекательный холостяк, строгий прокурор, почетный гость ежегодных банкетов, которые устраивала ассоциация городских адвокатов, умел обращаться с женщинами. Однако с Камиллой ему не везло – вот уже несколько месяцев он безуспешно пытался ее обольстить.
– Милли… – выдохнул он, одарив ее своей самой очаровательной, самой изощренной улыбкой. – Мы уже так близки! Почему бы нам не пойти ко мне? Можно было бы… – и он прошептал ей нечто неопределенное, изобретательное и вряд ли возможное физически.
Камиллу избавил от необходимости отвечать – а Долтона от небольшого хирургического вмешательства – сигнал ее вызывного устройства. Она встала, наклонила голову.
– Прошу прощения. Это меня.
Она шла между столиками, слегка покачивая стройными бедрами. Красивое изящное тело в пурпурном платье с обнаженной спиной приковывало к себе взгляды сидящих мужчин.
С беззаботным видом Камилла вышла из бального зала в коридор и подошла к телефону. Открыв вечернюю сумочку, в которой находилась пудреница, помада, удостоверение личности, небольшая наличность на всякий случай и девятимиллиметровый пистолет, она выудила двадцатипятицентовую монету и набрала номер.
– Это Паркер.
Слушая, она отбросила назад гриву огненно-рыжих волос. Ее желто-карие глаза сузились.
– Хорошо, иду.
Камилла повесила трубку, обернулась и увидела спешащего к ней Долтона Норриса. Симпатичный мужчина, беспристрастно оценила она. Хорошие внешние данные. Жаль, что внутри так пусто.
– Извини, Дол. Мне надо идти.
Тот раздраженно нахмурился. Дома его ждала бутылка «Наполеона», груда яблоневых поленьев в камине и стопка белых сатиновых простыней.
– Ну в самом деле, Милли, неужели больше никто не может принять вызов?
– Нет. Работа на первом месте. Так всегда было. Хорошо, что мы встретились здесь, Дол. Ты можешь остаться и наслаждаться жизнью.
Но Долтон не хотел уступать. Они вместе вышли на свежий осенний воздух.
– Почему бы тебе не вернуться, когда закончишь, – настаивал он. – Мы можем продолжить с того места, где остановились.
– Мы нигде не остановились, Дол. – Камилла вручила привратнику квитанцию о парковке. – Чтобы остановиться, нужно начать, а я не намерена что-либо начинать с тобой.
Она уныло вздохнула, потому что он вдруг обнял ее.
– Послушай, Милли, но ведь ты же пришла сюда сегодня не для того, чтобы жевать шашлык на ребрышках и слушать, как куча юристов произносит бесконечные спичи. – Он склонил голову и приблизил свой рот к ее губам. – Ты надела такое платье не для того, чтобы держать меня на расстоянии вытянутой руки. Ты надела его, чтобы распалить меня. И распалила.
Ее охватило острое раздражение.
– Я пришла сюда сегодня, потому что уважаю тебя как юриста. – Быстрый толчок локтем под ребра сбил Долтону дыхание и позволил ей отстраниться от него. – И я думала, что мы сможем прекрасно провести вечер. А что я надеваю – это мое дело, Норрис, но я выбираю платье не для того, чтобы ты меня лапал под столом или делал смехотворные предложения насчет окончания вечера.
Она не кричала, но и не особенно заботилась о том, чтобы приглушить голос. В ней уже закипал гнев. Напуганный, Долтон поправил галстук и тревожно огляделся по сторонам.
– Спокойнее, Камилла, ради Бога!
– Я как раз собиралась попросить тебя о том же.
Привратник, который с удовольствием смотрел и слушал, вежливо откланялся. Камилла обернулась и взяла у него ключи от машины.
– Спасибо.
Она подарила ему улыбку и протянула чаевые. Эта улыбка заставила сердце привратника забиться сильнее, и он машинально сунул купюру в карман, даже не взглянув на нее. Он был слишком занят мечтами.
– Э… езжайте осторожнее, мисс. И скорее возвращайтесь. Пожалуйста, поскорее!
– Благодарю вас. – Она тряхнула гривой рыжих волос, скользнула за руль своего модернизированного «мустанга» и посмотрела на Норриса: – Увидимся в суде, прокурор! – затем включила мотор и унеслась прочь.
Место убийства, где бы оно ни произошло – в доме или вне дома, в городе, пригороде или в сельской местности, – всегда отмечено аурой смерти. Как полицейский с почти десятилетним стажем Камилла научилась распознавать эту ауру, впитывать и освобождаться от нее сразу по окончании тщательной, но механической работы по исследованию места преступления.
Когда Камилла приехала, полквартала уже было оцеплено. Здесь стояли три полицейские машины, мигая синими огнями и вереща включенными рациями. Зрители – смерть всегда привлекает внимание людей – толпились у желтой ленты, ограждавшей место происшествия, желая – Камилла это знала – взглянуть на жертву, чтобы убедиться, что они сами живы-здоровы.
Полицейский фотограф уже кончил работу и укладывал аппаратуру. Тело было опознано.
Вечер был прохладным, и Камилла достала накидку с заднего сиденья. Изумрудно-зеленый шелк согрел ее открытую спину и руки. Предъявив пропуск новичку, сдерживающему напор толпы зевак, она прошла за ограждение. Ей было приятно увидеть здесь Уинтерса, стойкого полисмена, отслужившего вдвое больше нее и не торопившегося уходить в отставку.
– Лейтенант! – Он кивнул ей, затем достал платок и громко высморкался.
– Что у нас здесь, Уинтерс?
– Убийство. – Он сунул платок обратно в карман. – Покойник стоял перед баром, с кем-то беседуя. – Он показал рукой. – Свидетели говорят, что машина ехала в том направлении, быстро. Тормознули, выстрелили и укатили.
Камилла все еще чувствовала запах крови, хотя и не свежей.
– Кто-нибудь из посторонних пострадал?
– Нет. Несколько легких порезов осколками стекла у посетителей бара, вот и все. Пули разбили витрину. – Он оглянулся через плечо. – У парня не было ни малейшего шанса, лейтенант. Сожалею.
– Да, я тоже.
Камилла посмотрела на тело, распростертое на темном асфальте. Теперь ему уже ни до чего нет дела, думала она, вглядываясь в лицо убитого, искаженное гримасой ужаса. Она узнала этого человека.
Грязный Тим Хоппер, иногда сутенер, иногда наводчик и всегда – осведомитель. Ее осведомитель, черт бы его побрал!
– Эксперты?
– Уже ушли, – сообщил Уинтерс. – Его можно отправлять в морг.
– Отправляйте. Список свидетелей составили?
– Ага, по большей части бесполезных. Один утверждает, что это была черная машина, другой – синяя, третий, алкаш, клянется, что видел огненную колесницу, которой правили демоны.
Он витиевато выругался, хорошо зная, что Камилла на такие вещи не обижается.
– Ну, что есть, то есть.
Она оглядела толпу – завсегдатаи бара, шустрые подростки, равнодушные бомжи и… На одном из мужчин ее локатор сработал. Непохожий на других, он не таращился от любопытства и возбуждения, а спокойно стоял на месте. На темной рубашке под распахнутой кожаной летной курткой поблескивала серебряная цепочка. Мускулистое тело наводило на мысль, что он, видимо, скор на руку. Старые джинсы плотно облегали длинные ноги, обутые в поношенные ботинки. Волосы – должно быть, темно-русые или светло-каштановые – шевелились на ветру, свободно падая поверх воротника.
Он курил тонкую сигару. Его глаза так же цепко оглядывали окружающую обстановку, как и ее. Света было маловато, но ей показалось, что он загорелый, и это очень шло к его резко очерченному лицу. Глаза у него были глубоко посаженные, нос длинный и несколько узкий, что придавало лицу выражение настороженности. Твердый, решительный рот легко складывался в презрительную гримасу.
Какой-то инстинкт заставил Камиллу внимательно изучать его, пока он не встретился с ней глазами. Этот взгляд, холодный и цепкий, оставил неприятное впечатление.
– Кто этот ковбой, Уинтерс?
– Этот?.. О! – На усталом лице полисмена проступило подобие улыбки. До чего же точно она обозвала его, подумал он. Парень действительно выглядит так, будто всю жизнь ездил верхом на мустанге. – Это свидетель. Перед самым убийством жертва с ним разговаривала.
– Вот как? – Камилла не смотрела, как команда коронера [1]1
Коронер– специальный судья, в обязанность которого входит выяснение причин смерти, происшедшей при необычных или подозрительных обстоятельствах.
[Закрыть]возится с телом. Ей это было не нужно.
– Он единственный, кто дал связные показания. – Уинтерс вытащил из кармана блокнот, послюнил палец и открыл нужную страницу. – Сказал, что машина – «форд» с номерами штата. Номеров он не разглядел, потому что задние огни не горели и он поторопился нырнуть в укрытие. Сказал, что стреляли, судя по звуку выстрелов, из автомата Калашникова.
– Автомата Калашникова?
Интересно, подумала Камилла, не отрывая глаз от свидетеля.
– Может быть… – начала она и осеклась, увидев, что улицу переходит ее начальник. Капитан Гейджер Темплтон подошел прямо к свидетелю, покачал головой, что-то сказал ему, и они дружески обнялись. – Похоже, капитан его хорошо знает, – заметила Камилла, оставив любопытство на потом. – Давай-ка заканчивать, Уинтерс.
Айвор наблюдал за ней с того момента, как ее длинная стройная нога высунулась из двери «мустанга». За такой леди стоило понаблюдать, даже очень стоило. Ему понравилось, как она движется – изящно и в то же время ловко, не тратя лишней энергии. И, конечно, ему понравился ее внешний вид. Складное небольшое, но сексуальное тело было достаточно округлым, чтобы разжечь мужской аппетит, да еще этот изумрудно-зеленый шелк, развевающийся на ветру, и пламя рыжих волос, полыхавшее вокруг холодного лица камеи.
Было прохладно, и один взгляд на хорошо одетую дамочку заставил Айвора подумать о тепле. Это немного помогало скрасить ожидание. Айвор был не из тех, кто терпеливо ждет вне зависимости от обстоятельств.
Он не удивился, увидев, что она предъявляет пропуск мальчишке у ограждения. Вид у нее был достаточно авторитетный. Он решил было, что она помощник окружного прокурора, но тут же понял свою ошибку, когда она вступила в разговор с Уинтерсом. На леди было прямо-таки написано: коп.
Около тридцати, прикинул он, под 165 сантиметров без этих высоченных каблуков, а веса от силы 50 килограммов. Очень элегантна.
Так он и ждал, оценивая происходящее и лениво посасывая сигару. Он не испытывал никакого сожаления при воспоминании о Грязном Тиме Хоппере. Теперь от покойного не было никакой пользы. Придется копнуть еще кое-где или кое-кого, подумал он. Айвор Найт был не из тех, кого убийство может сбить с намеченного пути.
Когда он почувствовал, что она за ним наблюдает, он неторопливо затянулся и выпустил клуб дыма, затем резко повернулся и встретился с ней глазами. Он не ожидал, что у него перехватит дыхание, – настолько обжигающим и откровенно сексуальным оказалось это противостояние взглядов. В одно мгновение он предстал перед ней как на ладони, и это было более чем неожиданно, это было неслыханно! Коса нашла на камень.
Камилла сделала шаг по направлению к нему. Он шумно вздохнул, внезапно обнаружив, что вообще не дышит. Поглощенный случившимся, он не заметил, как появился Гейджер.
– Айвор! Сукин ты сын!
Он недоуменно обернулся, но сразу же на его лице засияла улыбка, которая могла бы растопить сердца всех женщин в радиусе двадцати шагов.
– Гейдж!
С искренней теплотой, которую он берег только для немногих, Айвор обнял старого друга. Он не видел Гейджера уже около десяти лет. Ему показалось, что ничего не изменилось.
– Ты все такой же симпатяга, а?
– А ты все выглядишь так, словно только что скакал на диком мустанге. Господи, как я рад тебя видеть! Когда ты вернулся в город?
– Два дня назад. Перед тем как повидаться с тобой, я хотел сделать кое-какие дела.
Гейджер посмотрел вслед за его взглядом туда, где люди коронера грузили в фургон тело убитого.
– Вот эти дела?
– Отчасти. Я рассчитывал, что ты придешь.
– Ага. – Гейджер заметил Камиллу и дал ей это понять небольшим кивком. – Ты вызвал полицейского, Айв, или друга?
Айвор посмотрел на окурок сигары и бросил его в водосток.
– Ты – и то и другое, и это очень удобно.
– Этого парня ты убил?
Вопрос был задан настолько обыденно, что Айвор снова улыбнулся. Он знал, что Гейджер и ухом не поведет, если услышит «да».
– Нет.
Гейджер снова кивнул.
– Расскажешь мне?
– Да.
– Тогда почему бы тебе не подождать в машине? Я подойду через минуту.
– Капитан Гейджер Темплтон! – Айвор покачал головой и кашлянул. – Уже капитан! – Хотя часы пробили полночь, он был настолько же насторожен, насколько и расслаблен. В руках он держал чашку скверного кофе, а его поношенные ботинки покоились на столе Гейджера. – Разве это не кое-что?
– А я думал, ты гоняешь лошадей и прочую скотину штата Айдахо, – заметил Гейджер.
– Я гонял. – Голос Айвора звучал протяжно и чуть-чуть гнусаво. – Очень долго гонял.
– А что стало с дипломом юриста?
– О, он мне хорошо помог!
– А военная авиация?
– Ну, я все еще летаю. Только форму не ношу. Слушай, сколько можно ждать эту пиццу?
– Пока она не станет холодной и несъедобной.
Гейджер откинулся на спинку кресла. Ему было уютно в своем кабинете. Ему было уютно и на улице. И, поскольку они вспоминали свои школьные дни, закончившиеся двадцать лет назад, ему было очень уютно с Айвором.
– Ты совсем не разглядел этот автомат?
– Черт возьми, Гейдж, мне повезло, что я почуял машину прежде, чем нырнул в укрытие, мордой об асфальт. Да и какой был бы толк, если бы разглядел? Скорее всего оружие украдено.
– Лейтенант Паркер идет по следу. А теперь, может, расскажешь, зачем тебе понадобился Грязный Тим?
– Он вошел со мной в контакт. Я… – Айвор осекся, так как в кабинет без стука вошла Камилла, неся в руках плоскую картонную коробку.
– Это вы заказывали пиццу? – Она поставила коробку на стол Гейджера и протянула руку. – Десять баксов, Гейдж.
Гейджер достал десятку из бумажника. Камилла аккуратно сложила ее и сунула себе в кошелек.
– Мистер Найт! – Мисс Паркер! – представил их друг другу Гейджер.
– Лейтенант Паркер, – поправила Камилла. Сняв крышку с коробки, она отрезала кусок пиццы и попробовала его. – Вы, кажется, присутствовали при убийстве?
– Похоже на то.
Он снял ноги со стола, чтобы иметь возможность наклониться вперед и самому взять кусок. Аромат женщины смешался с запахом остывающей мясной пиццы. Это было очень соблазнительно.
– Спасибо, – пробормотала она, когда Гейджер передал ей салфетку. – Я все пытаюсь понять, что вы там делали, подставляясь под пули вместе с моим осведомителем.
Айвор прищурился.
– С вашим осведомителем?
– Ну да!
Цвет его глаз так же трудно определить, как и цвет волос, подумала Камилла. Что-то среднее между голубыми и зелеными. Они так же холодны, как ветер, завывающий за окном.
– Тим говорил мне, что хочет порвать с полицией раз и навсегда.
– Я была в курсе дела.
Айвор оглядел ее изумрудно-зеленую накидку и поднял бровь.
– Вот как?
– Лейтенант Паркер все это время вела операцию по наркотикам, – пояснил Гейджер. – А теперь, ребята, почему бы вам не начать с самого начала?
– Отлично. – Положив недоеденный кусок, Камилла отряхнула пальцы и сняла накидку. Айвор стиснул зубы, чтобы удержать при себе напрашивающуюся реплику. Поскольку она отвернулась от него, он имел полную возможность убедиться в том, как соблазнительно выглядит прямая, стройная, обнаженная женская спина, обрамленная пурпурным платьем.
Бросив накидку на тумбочку, Камилла снова взяла свою пиццу и присела на край стола.
О, она знает, какое впечатление производит на мужчин, думал Айвор. Он явственно видел в ее глазах это самодовольное, чуть насмешливое выражение. Он понимал, что каждая женщина владеет всем своим арсеналом, до последней реснички, но туго придется бедняге, против которого будет выставлено столь тяжелое вооружение.
– Грязный Тим, мистер Найт… – начала Камилла. – Что вам от него было нужно?
– Поговорить.
Он понимал, что такой ответ отдает тупым упрямством, но в этот момент его больше всего занимала мысль, было ли что-нибудь между этой сексуальной лейтенантшей и его старым другом. Его старым женатым другом, мысленно подчеркнул он. Айвор был слегка удивлен тем, что не почувствовал между ними никакого взаимного притяжения, и в то же время доволен этим.
– О чем? – Голос Камиллы был все еще терпелив и даже ласков. Как будто она расспрашивает маленького ребенка, невольно пришло Айвору в голову.
– Жертва была осведомителем Камиллы, – напомнил Айвору Гейджер. – И если она требует объяснений…
– А я требую!
– …то надо их ей дать.
Чтобы выиграть время, Айвор взял еще кусок пиццы. Он собирался сделать нечто такое, что ему сильно не нравилось, что было ему поперек горла. Он должен был просить помощи. А для этого надо было поделиться тем, что ему известно.
– У меня ушло два дня на то, чтобы выследить Хоппера и уговорить его побеседовать со мной.
И пара сотен баксов – на подкуп, чтоб расчистить дорожку к нему, подумал Айвор. Но он был не из тех, кто считает расходы, пока игра не окончена.
– Он нервничал, не хотел разговаривать, несмотря на то, что уже имел контакт с полицией. Так что я решил: это неспроста. – Он снова взглянул на Камиллу. Леди утомилась, понял он. Усталость ощущалась в чуть набрякших мешках под глазами, в слегка осунувшихся щеках. – Сожалею, что вы потеряли его, но не думаю, что ваше присутствие что-нибудь изменило бы.
– Теперь мы этого не узнаем, не так ли? – Она не позволила себе выразить сожаление ни голосом, ни словами. – А почему вас так беспокоил контакт с Тимом?
– На него работала одна девица, Малышка Мелоди. Возможно, это ее уличная кличка.
Камилла порылась в памяти и кивнула:
– Да. Маленькая блондинка, детское личико. Два раза задерживалась за приставание к мужчинам. Надо проверить, но, по-моему, она уже четыре или пять недель не работает на улице.
– Должно быть, так. – Айвор поднялся, чтобы долить себе пива. – Вроде бы Хоппер устроил ее на работу. В кино. – Вид у него был как у человека, который собирается выпить отраву. Он скривился и отвернулся. – Я говорю не о Голливуде. Это мелкое производство для частных зрителей, у которых есть охота и деньги. Киноленты для знатоков, знаете ли. – Он пожал плечами. – По правде говоря, меня это не беспокоит, если речь идет о взрослых, самостоятельных людях. Хотя лично я предпочитаю секс в натуре.
– Но мы говорим не о вас, мистер Найт.
– О, лейтенант, вам нет нужды называть меня мистером. Это звучит чопорно, а мы беседуем на такие животрепещущие темы!
Он откинулся на стуле улыбаясь. Хотелось еще пощипать ей перышки и сделать это быстро и аккуратно, не тратя времени на ее изучение.
– Так вот, Малышке Мелоди, видно, что-то померещилось, и она слиняла. Я не из тех, кто верит, что у жуликов бывает золотое сердце, но здесь, видно, случилось что-то похожее. Она послала письмо мистеру и миссис Корриган. – Он перевел взгляд на Гейджера – Гилтону и Синтии Корриган.
Брови Гейджера поползли вверх.
– Гилтону и Синтии?
– Вот именно. – Айвор криво усмехнулся и взглянул на Камиллу. – Тоже старые друзья, лейтенант. Так уж получилось, что тысячу лет назад я был, как говорят, интимным другом миссис Корриган. Будучи женщиной здравомыслящей, она вышла за Гилтона, устроилась в Грейт-Фолсе и родила ему двоих чудесных детей.
Камилла подвинулась и прикрыла ноги складкой шелка. Она заметила, что у Айвора на рубашке мерцает серебряный медальон святого Христофора – покровителя путешественников. Интересно, действительно ли мистер Найт нуждается в духовном покровительстве? – подумала она.
– Вам не кажется, что это уводит нас немного в сторону?
– О, это приведет нас прямо к вам на крылечко, лейтенант. Просто я всегда предпочитаю обходной путь.
Он взял сигару и слегка размял ее длинными пальцами, прежде чем достать зажигалку.
– С месяц назад старшая дочь Корриганов – Рут… Ты ее знаешь, Гейдж?
Гейджер покачал головой. Ему не нравился этот разговор. Совершенно не нравился.
– Знал, когда она была еще в пеленках. Сколько ей теперь, двенадцать?
– Только что стукнуло тринадцать.
Айвор щелкнул зажигалкой и раскурил сигару. От ее дыма у Камиллы запершило в горле.
– Хорошенькая, как картинка, ну вылитая мать! И характер вспыльчивый, тоже в маму. Дома были кое-какие неприятности, думаю из тех, что время от времени случаются в каждой семье. Но Рут ушла, хлопнув дверью.
– Она сбежала? – Камилла хорошо представляла себе психологию подобной беглянки. Слишком хорошо.
– Побросала кое-какие вещички в сумку и сбежала. Это было несколько недель назад. Ясное дело, все это время Синтия и Гилтон жили как в аду. Они обратились в полицию, но это ничего не дало. – Айвор выпустил клуб дыма. – А десять дней назад она позвонила мне.
– Вам? Почему? – удивилась Камилла.
– Я же сказал, мы были друзьями.
– А вы обычно распутываете все подобные дела своих друзей, не так ли?
Ладно, пусть иронизирует, думал Айвор. Очевидно, это еще одно оружие из ее арсенала.
– Я стараюсь помогать людям.
– Вы дипломированный следователь?
Поджав губы, Айвор изучал кончик своей сигары.
– Причем тут диплом? Я направил по следу людей и вроде что-то нащупал здесь, на севере. Затем Корриганы получили письмо от Малышки Мелоди.
Сжав сигару зубами, он вытащил из внутреннего кармана куртки сложенный вчетверо листок цветной почтовой бумаги.
– Будет быстрее, если вы сами прочтете, – сказал он, передавая его Гейджеру. Камилла встала, подошла к капитану сзади, положила руку ему на плечо и склонилась к письму.
Это довольно интимный и все же совершенно не сексуальный жест, решил Айвор. Пожалуй, он говорит скорее о дружбе и доверии.
Почерк был чисто девичий, корявый, как у ребенка. Впрочем, содержание, как увидела Камилла, не имело ничего общего с цветочками, ленточками и детскими фантазиями.
Дорогие мистер и миссис Корриган!
Я встретила Рут в Биллингсе. Она отличная девочка. Я думаю, она сожалеет, что сбежала из дому, и вернулась бы при первой возможности. Хотелось бы помочь ей, но мне самой надо бежать из города. У Рут неприятности. Надо бы обратиться в полицию, но я очень боюсь и думаю, что мне не поверят. Она не подходит для этой жизни, но они ее не хотят отпускать. Она такая юная и хорошенькая, а они зашибают на кино очень много денег, я знаю. Я этой жизнью жила пять лет, и до сих пор мурашки бегут по коже от тех штучек, что они заставляют нас делать перед камерой. Похоже, одну из девочек убили, так что я хочу удрать, прежде чем меня тоже убьют. Рут дала мне ваш адрес и попросила написать вам и сказать, что она очень сожалеет. Она по-настоящему напугана, но я надеюсь, что вы ее найдете в порядке.
Мелоди.
P.S. У них есть место в горах, где они снимают свое кино. И квартира на Пятой авеню.
Гейджер не отдал письмо, а положил его к себе на стол. У него самого была дочь. Он подумал о Джессике, шестилетней, ласковой как щеночек, и почувствовал, что горло его сдавила жестокая ярость.
– С этим надо было прийти ко мне. Ты должен был прийти ко мне.
– Я привык работать один. – Айвор вынул изо рта сигару и погасил ее. – Во всяком случае я собирался прийти к вам после того, как свяжу концы с концами. Я нашел «кота» Мелоди и хотел немного потрясти его.
– А теперь он мертв, – спокойно сказала Камилла, отвернувшись и глядя в окно.
– Ага.
Айвор изучал ее профиль. В ее голосе он услышал не только гнев. Там было что-то еще.
– Ясно одно: он знал, что я ищу его, и был готов поговорить со мной. Сдается мне, что мы имеем дело с хорошо организованной шайкой, которая может убить не моргнув глазом.
– Это дело полиции, Айвор, – тихо сказал Гейджер.
– Не спорю, – с готовностью ответил тот, махнув рукой. – Но это и мое личное дело. Я собираюсь копать глубже. И мне этого никто не запретит. Я представляю интересы Корриганов, можете считать меня их адвокатом.
– Ты действительно адвокат? – бесцветным голосом спросила Камилла, поворачиваясь к нему. – В самом деле?
– Да, когда меня это устраивает. Я не хочу пересекаться с твоим расследованием, – заявил он Гейджеру. – Мне нужно, чтобы ребенок вернулся к Синтии и Гилтону, причем целым и невредимым. Я готов к сотрудничеству. Все, что мне известно, вы тоже будете знать. Но здесь не должно быть никаких недоразумений. Гейдж, выдели мне полицейского для совместной работы над этим. – Айвор слегка улыбнулся – только уголки губ искривились, – словно удивляясь самому себе. – Ты лучше других знаешь, что я терпеть не могу официальных партнеров в работе. Но здесь дело касается Рут. Ты знаешь, я умею работать. – Он наклонился вперед. – Ты знаешь, я не отступлюсь. Дай мне своего лучшего работника, и мы возьмем этих ублюдков.
Гейджер прикрыл ладонью усталые глаза и вздохнул. Он мог бы, конечно, приказать Айвору отступиться. Можно было отказаться сотрудничать с ним и делиться внутренней информацией. Но Айвор все равно будет работать. Да, он знал, что Айвор умеет работать, и имел представление о работе, которую тот выполнял на службе в армии.
Наверное, это был первый случай, когда Гейджер Темплтон решился нарушить правила. Поколебавшись, он махнул рукой в сторону Камиллы:
– Вот мой лучший работник.
