Текст книги "Я не отступлю…"

Автор книги: Кристин Григ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Элизабет! Какого черта!

– Не называйте меня Элизабет… Вы, вы…

Она никак не могла найти нужного слова и в отчаянии изо всех сил ударила его кулаком в живот. Роналд ойкнул, но уже в следующий миг, схватив Элизабет за запястья.

– Пустите меня!

– При условии, что вы не станете использовать меня как тренировочную грушу. Вы что, сошли с ума? Что я сделал, что вызвало такую реакцию?

– Ничего, просто вы родились с плохим набором хромосом. Пустите же меня.

– А вы не станете опять драться?

– Не стану.

Надо быть круглым дураком, чтобы верить этой ненормальной. Впрочем, он и есть дурак, иначе не пригласил бы ее час назад ехать вместе с ним.

– Вы здорово деретесь. Вас что, специально обучали этому?

– Нет, просто у меня был старший брат, который считал, что женщины должны уметь защищаться от таких мужчин, как вы.

– Как я? – Роналд невольно расхохотался. – Вы что, считаете меня насильником? Разве весь сегодняшний день я не занимаюсь только тем, что защищаю вас?

– Не надо меня защищать, – стараясь освободиться от его железной хватки, со злостью прошипела Элизабет.

– Надо или не надо – другой вопрос, но я сделал это. Не забудьте, что еще я дал вам бесплатную юридическую консультацию.

– Хороша консультация! Сказали, что у меня нет ни малейших шансов получить хоть какую-нибудь долю наследства. Это я и без вас знала.

– Но я еще и предложил вам работу, – возмутился Роналд.

– Ха!

– Слушайте, дорогуша! Наверное, печатать на машинке не слишком приятное занятие и вы привыкли зарабатывать свой хлеб иным, более экзотическим, способом. Но любая другая женщина в вашем положении была бы, по крайней мере, благодарна за предложение.

– Что вы хотите этим сказать? В каком я, по-вашему, положении?

Роналд невольно подумал, что вопрос Элизабет звучит несколько двусмысленно, потому что в данный момент она находится снизу, а он сверху. Еще он подумал о том, что, несмотря на всю ее злость и яростное сопротивление, его непреодолимо влекло к этой женщине, и, если они сейчас же не встанут, может случиться всякое.

– Хорошо, первое, что я сделаю… – начал Роналд.

– Знаю, что вы хотели бы сделать! – крикнула Элизабет.

– Так вот, прежде всего я должен встать, – не обращая внимания на ее крики, сказал Роналд. – Но и вы, пожалуйста, ведите себя разумно и не набрасывайтесь на меня. Давайте поговорим.

– Мы уже поговорили, и я совершенно напрасно вас слушала. Зачем вы пригласили меня поехать с вами? Что вы задумали со мной сделать?

– Я пригласил вас потому, что я человек добрый, да к тому еще и глупый. Глупый настолько, что, помимо всего прочего, занимаюсь еще и рассмотрением жалоб членов Общества защиты животных от жестокого обращения.

– Вы ничем не лучше Стэнтона! Такой же лжец, как и он!

– Ваш муж вам лгал?

– Не называйте этого человека моим мужем, – сквозь зубы процедила Элизабет. – Да, он лгал, и я уже говорила вам об этом. Он обещал позаботиться обо мне, помочь решить мои проблемы…

– Какие проблемы? – насторожился Роналд.

Она взглянула ему в лицо. Его темно-сапфировые глаза не отрываясь смотрели на нее. Их взгляды встретились и, казалось, слились воедино. Так же, как уже слились их тела: грудь с грудью, бедра с бедрами. Осталось лишь…

– Пустите меня! – через силу произнесла Элизабет.

Но Роналд, обняв Элизабет, жадно приник к ее рту. Крепко сжав губы, она замотала головой, пытаясь освободиться. Взглянув на нее, он вдруг вспомнил, как однажды видел на заднем дворе ранчо бездомную кошку. Животное настолько одичало, что не позволяло приблизиться, и все попытки накормить его закончились безрезультатно.

– Отпустите меня! Немедленно!

Несмотря на решительный тон, Роналд вдруг понял, что ей по-настоящему страшно. Вернее, это был не страх, а нечто такое, о чем ему не хотелось бы даже думать.

– Я не причиню вам вреда.

– Все равно пустите меня.

Он увидел, как из глаз Элизабет потекли слезы, и ему вдруг захотелось поцелуями осушить ее лицо.

– Обещайте, что не убежите.

Элизабет едва заметно кивнула.

– А теперь объясните, почему вы бросились в кусты как испуганный кролик?

– Я не бросалась в кусты как кролик.

Роналд понял, что нет смысла затевать бессмысленный спор, и, быстро встав, протянул ей руку. Сделав вид, что не замечает предложенной помощи, Элизабет поднялась с земли, стряхивая мокрые листья с одежды.

– Может, объясните, куда вы собрались бежать?

Элизабет чихнула и, вытерев рукавом нос, пожала плечами.

– Домой.

– Домой? – недоверчиво спросил Роналд.

Как же он прав, подумала Элизабет. Она и сама не знала, где теперь ее дом. Просто ей казалось, что в любом месте она будет в большей безопасности, потому что рядом с этим мужчиной чувствовала себя совершенно беспомощной. Достаточно ему было до нее дотронуться, как она тут же теряла способность мыслить здраво…

– Да, домой. В Гринвилл.

– Ах в Гринвилл! – Сложив руки на груди, Роналд с любопытством взглянул на Элизабет. – Какой вы интересный народ, южане. Для вас нет ничего дороже родового гнезда. Но разве янки не сожгли Тapy?

– Когда я в первый раз увидела дом Пауртона, он действительно напомнил мне Тару, описанную в романе «Унесенные ветром», – невольно рассмеялась Элизабет.

– Признаюсь, позвонив в дверь, я ожидал услышать мелодию… Помните ту, которая идет рефреном через весь фильм.

– Это вполне могло случиться, поскольку одно время Стэнтон всерьез подумывал о том, чтобы заказать такой звонок.

– Как вам удалось отговорить его?

– Мне? Отговорить? – горько усмехнулась Элизабет. – Я даже и не пыталась. Просто что-то отвлекло его от этой идеи. Это был не мой дом, а его.

– Как странно чувствовать себя чужой в собственном доме, не правда ли?

– Дом принадлежал Стэнтону, а я…

– А вы принадлежали ему, верно?

– Вы снова об этом. Вам никогда не понять, почему так все случилось.

– Попробуйте объяснить.

– Какое вам до всего этого дело?

– Если вы действительно хотите, чтобы я защищал ваши интересы, то я должен знать все, включая мельчайшие детали, – объяснил Роналд, прощаясь с мыслью о том, чтобы передать это дело кому-нибудь из младших сотрудников фирмы.

– Вы знаете их. Каждый месяц Стэнтон перечислял на мое имя определенную сумму денег…

– Это я слышал. А что, ваша золовка с самого начала вас возненавидела?

– Она относилась ко мне так же, как и остальные жители городка.

– Я почувствовал это, когда знакомился с документами, – кивнул Роналд. – Вы сказали, что хотите вернуться домой. Неужели вы не понимаете, что Фейт сразу же сменит все замки, а достопочтенные жители сейчас празднуют избавление от цепкой, бессердечной интриганки, некогда поймавшей в любовные сети всеми почитаемого и уважаемого патриарха города.

– Может быть, хватит колкостей?

– Тогда докажите мне, что это не так, – возразил Роналд, снимая с ее волос застрявший лист.

– Как это можно доказать? – Элизабет грустно опустила голову. – Да и не хочу я ни перед кем оправдываться.

– Насколько я понимаю, Стэнтон был не лучшим представителем человеческой расы.

– Он оказался настоящим подонком, – тихо произнесла Элизабет.

– Потому что оставил вас без цента?

– Потому что он лгал! – резко бросила Элизабет. – Он все время мне лгал. А когда я наконец поняла это, рассмеялся мне в лицо и сказал, что мне придется смириться с моим бесправным положением.

– Он занимался рукоприкладством?

– Вы хотите узнать, бил ли он меня? Нет, ему больше нравилось наносить душевные раны. У него был низкий, мстительный характер. Знаете, есть такие мальчишки, которые испытывают удовольствие, отрывая у бабочек крылья. Вот он был из таких… Думаю, что не только я, но и многие жители Гринвилла недолюбливали Стэнтона. Но к дочери Фриды Джонсон они питали куда меньше добрых чувств.

– Джонсон – ваша девичья фамилия?

Элизабет молча кивнула.

– А почему люди так настроены против ваше матери?

– Теперь уже не настроены, – тихо сказала Элизабет, принимаясь вдруг старательно стряхивать с джинсов невидимые пылинки. – Она уехала из города.

– И куда?

– Не имею ни малейшего понятия, – пожала плечами Элизабет.

– А где живет ваш брат?

– Где живет… – она замялась, – неподалеку от Гринвилла.

– Если Стэнтон, по вашим словам, был таким негодяем, почему же вы не ушли от него?

– Вначале я не знала его как следует, а потом…

– А потом появились деньги? – осуждающе произнес Роналд.

– Да, – еле слышно прошептала Элизабет.

– Ну и где же они?

– Это не ваше дело…

– Вы хотите, чтобы я представлял ваши интересы?

Она с болью во взгляде посмотрела на него.

– Откуда у вас ко мне такая неприязнь? Что я вам сделала?

– При чем здесь неприязнь, просто юристы – народ дотошный, – попытался оправдаться Роналд. И какого черта я ввязался во всю эту историю, думал он. Все равно ничего путного не получится. – Кроме того, каждый гражданин этой страны имеет право на защиту со стороны закона.

– Я не смогу заплатить вам.

– Моя фирма нередко оказывает бесплатную помощь тем, кто в ней нуждается, – заверил ее Роналд, пытаясь сосредоточиться, чтобы найти и другие, более убедительные, аргументы.

Но сосредоточиться никак не удавалось, потому что Элизабет от волнения стала облизывать языком нижнюю губу. Нежно-розовый язычок соблазнительно мелькал перед его взором. Губы слегка приоткрылись…

– Вы должны ответить на некоторые мои вопросы, и прежде всего, куда девались деньги, которые были на вашем счету в банке?

Мой бедный Эван, подумала Элизабет. Когда весь город показывал пальцем на неумытую, оборванную дочку Фриды Джонсон, он был ее единственной опорой, его поддержка придавала ей мужество и силу. Когда их мать внезапно исчезла, брат взял на себя все заботы о ней и поставил на ноги. «Поклянись никому не говорить, что я тяжело болен», – только и попросил он за все свои труды.

– Я потратила их, – через силу выговорила Элизабет, взглянув на Роналда.

– Азартные игры?

Она отрицательно покачала головой.

– Вы алкоголичка? Может быть, наркоманка?

Закрыв ладонями лицо, она снова движением головы показала ему, что он ошибается.

– Слушайте, деньги не вода, чтобы незаметно уйти сквозь пальцы.

– Их нет, – устало повторила Элизабет. – Это единственное, что я могу вам сказать.

– И теперь вы хотите получить еще?

– Я хочу только то, что принадлежит мне по праву. Стэнтон обещал мне.

Роналд почувствовал, как в нем закипает гнев на Элизабет, а еще больше на себя. Засунул крепко сжатые кулаки в карманы брюк и не глядя на нее, он сухо произнес:

– В моем доме имеются апартаменты для экономки. Спальня, маленькая гостиная, ванная. Нет только экономки. Есть отдельный вход, дверь запирается на ключ.

– Что вы ждете взамен? – осторожно спросила Элизабет, не поднимая глаз.

– Чтобы вы пять раз в неделю с девяти до пяти часов находились в моем офисе.

– Почему вы это делаете для меня?

Роналд снова вспомнил бездомную кошку, которой много лет назад безуспешно пытался помочь.

– Не для вас, а для себя, – коротко объяснил он. – Меня интересует ваше дело чисто с профессиональной точки зрения. Договорились? – протянул он ей руку.

Элизабет глубоко вздохнула и вложила свою руку в его ладонь. А что еще ей оставалось делать?

– Договорились.

Пусть все ограничится этим чисто дружеским рукопожатием, сказал себе Роналд. Но уже в следующее мгновение он привлек Элизабет к груди, почувствовав, что она тут же начала таять в его объятиях. Он поцеловал ее раз, другой, а потом потерял счет поцелуям.

Внезапно, как будто очнувшись, он оторвался от нее, взглянул на часы и спокойным, будничным тоном, как будто ничего и не произошло, сказал:

– Пожалуй, пора ехать.

Вернувшись на автостраду, Роналд сел в машину и включил двигатель. Элизабет остановилась у открытой дверцы.

– Вы едете? – спросил он требовательным, нетерпеливым тоном.

«Элизабет, не делай этого!» – предостерег ее внутренний голос.

– Еду, – кивнула она.

9

Роналд сидел в кабинете спиной к письменному столу и смотрел в окно на цветущие в парке вишни.

И как он мог привести Элизабет в свой дом? Бедность долгие годы была проклятием рода Уотсонов. Бедность, но не безумие, а между тем последние дни он вел себя как законченный псих. Как еще можно назвать человека, который берет на работу и даже поселяет в своем доме женщину, от которой, как он сам отлично понимал, ему следует держаться подальше.

Вначале все казалось простым. Элизабет живет в комнатах, предназначенных для экономки, и работает его личной секретаршей. Недавно уволенная мисс Хостер была настолько бестолковой, что любой другой на ее месте будет казаться верхом совершенства, поэтому никаких особых неприятностей в деловом плане ожидать не приходилось. Что же касается личных отношений, то в комнату экономки с улицы вел отдельный вход и при желании они могли даже не встречаться.

Замечательный план, только с самого начала он почему-то стал давать сбои. Вроде бы все шло нормально. Элизабет оказалась прекрасным работником, и при ней офис Роналда просто преобразился. Все документы были приведены в порядок, и теперь не представляло труда найти любой из них. Заметки, которые он делал во время совещаний или слушаний в суде мгновенно расшифровывались, перепечатывались и тут же ложились ему на стол. Он даже перестал сам варить себе кофе, поскольку Элизабет прекрасно справлялась и с этим.

Кроме того, она оказалась очень приятной в общении, и всем без исключения – от почтового курьера до партнеров по фирме – нравилось ее общество. Правда, Элиот Денвер, узнав, кого Роналд решил сделать своей новой секретаршей, едва не взорваться. Однако со временем даже он был вынужден признать, что с деловой точки зрения Элизабет – хорошее приобретение.

– Наконец-то у тебя толковый помощник, – заметил он Роналду, – но…

– Я знаю все твои «но», – прервал его Роналд. – Не беспокойся, Элиот. Это все временно.

– В таком случае я воздержусь пока от комментариев.

Ухмыльнувшись, Роналд развернул кресло от окна. Он представил, какими будут комментарии приятеля, когда тот узнает, что Элизабет еще и живет с ним под одной крышей.

– Пробудете здесь столько, сколько захотите, – сказал он Элизабет, когда они приехали в Нью-Рошелл, небольшой городок в часе езды от Нью-Йорка, где несколько лет назад Роналд приобрел большой дом.

– Спасибо, конечно, но вы же понимаете, что про нас станут говорить люди, – с горечью заметила Элизабет. – Должна предупредить, что моя репутация для меня так же важна, как для вас ваша.

– Я понимаю, и мне не хотелось бы, чтобы все это выглядело так, будто… Ну, вы догадываетесь, что я хочу сказать.

– Догадываюсь, и мне тоже этого не хотелось бы.

Роналд заходил по комнате. Почему он должен испытывать неловкость из-за того, что дал женщине работу и временное пристанище. И еще немного денег взаймы, чтобы она могла появиться в офисе не в джинсах и кроссовках, а в приличной одежде. То же самое он сделал бы для любого другого человека, окажись он в подобной ситуации…

Впрочем, зачем себя обманывать. Он вплотную подошел к той черте, за которой начинается нарушение профессиональной этики. Адвокат не должен нанимать на работу человека, чьи интересы он собирается представлять в суде, и уж тем более приглашать клиента пожить в своем доме.

Правда, встречались они только в офисе, поскольку Элизабет настояла на том, что будет ездить городским транспортом.

– Что за глупости, – пытался уговорить ее Роналд. – Почему вы не хотите, чтобы я вас подвозил?

– И дальше что? – возразила Элизабет. – Будете высаживать меня за квартал до места работы? Не беспокойтесь, я не собираюсь опаздывать и прекрасно доберусь автобусом.

Она действительно оказалась исключительно пунктуальной, и каждый раз, когда Роналд входил в офис, он заставал Элизабет за письменным столом, готовой приступить к работе. Уходила она только после того, как он объявлял, что рабочий день окончен.

Через приоткрытую дверь Роналд обычно украдкой наблюдал, как перед уходом Элизабет наводила порядок на своем столе, собирала личные вещи и направлялась к выходу. Каждый раз ему хотелось пойти за ней, но он знал, что это бесполезно.

Однажды они оба заработались допоздна, и Роналд, естественно, предложил отвезти ее домой на машине.

– Спасибо, но я предпочитаю поехать одна, – отказалась Элизабет.

Ответ прозвучал как пощечина и страшно разозлил Роналда. Ему захотелось заключить ее в объятия и целовать до тех пор, пока с ее лица не исчезнет холодная улыбка вежливости, а сердце не забьется в унисон с его.

Ладно, решил он, пусть Элизабет продолжает работать его секретаршей, но жить будет в другом месте. Ему надоели бессонные ночи, когда он часами лежал в холодной постели, уставившись в потолок и думая о спящей в соседней комнате женщине, а утром ощущал в холле тонкий аромат ее косметики. И вообще он чувствовал себя страшно неловко в собственном доме.

Их первый совместный вечер прошел очень по-деловому. Он вручил Элизабет ключи, показал апартаменты, сказав, что она может устраиваться так, как ей удобно, после чего повернулся и вышел.

– Никаких проблем, – сказал он очень довольный самим собой.

Проблемы возникли около трех или четырех часов ночи, когда Роналд вскочил весь в поту, с учащенно бьющимся сердцем. Проснулся он от эротического сна, главным действующим персонажем которого была Элизабет…

Утром, во время бритья, Роналд услышал мягкий шум воды. Совсем рядом, за стеной, Элизабет принимала душ, и почему-то опять ему стало не по себе.

В чем дело? – недоумевал Роналд. Вопрос был чисто риторический, потому что он отлично знал, что происходит. Достаточно ему было представить Элизабет обнаженной или завернутой в полотенце, с кудряшками мокрых волос на лбу, и он, словно зеленый молокосос, забывал обо всем на свете. Нет, так не должно быть. Он взрослый, разумный, волевой мужчина, способный контролировать инстинкты…

Роналд задумчиво потер лоб. Если бы он действительно был умным, то не вляпался бы в подобную историю. Надо было выполнить просьбу Элиота – съездить в Гринвилл и прямо оттуда лететь в Монтану, на свое ранчо. В лучшем случае он мог пообещать Элизабет разобраться в тонкостях наследственного права или предложить ей другого адвоката…

– Роналд!

Очнувшись от раздумий, он повернулся и увидел Денвера, стоявшего в дверях с выражением удивления на лице.

– Я трижды стучал, но не получил никакого ответа. Что-нибудь случилось?

– Нет-нет, все в порядке, – заверил его Роналд.

– Если я не вовремя, то могу зайти попозже.

– Перестань! Что за церемонии, – попытался изобразить улыбку Роналд.

– Мне понадобились документы по одному делу, и я с изумлением обнаружил, что теперь все наши бумаги в полном порядке, – сказал Элиот, входя в кабинет и закрывая за собой дверь. – Твоя миссис Пауртон просто молодец.

– Согласен, но с одной поправкой – она вовсе не «моя».

– Ну, я не имел в виду «твоя» в буквальном смысле слова. Просто меня действительно поразило, как много она успела сделать за каких-нибудь пять дней.

– Ты уже это говорил, – напомнил приятелю Роналд.

– По словам моего дедушки, дельную мысль не грех и повторить.

– Полностью солидарен с твоим дедушкой, – рассмеялся Роналд. – Но ты так много говоришь о талантах Элизабет, словно хочешь создать клуб фанатов миссис Пауртон.

– Не знаю, как насчет клуба, но все в фирме только о ней и говорят… и обсуждают при этом не только ее профессиональные достоинства.

– Элиот, неужели ты слушаешь сплетни? – насторожился Роналд.

– Ты все-таки скажи мне, это правда или нет, что она якобы живет в твоем доме? – настаивал Денвер.

– Да, правда, – нехотя признался Роналд.

– О Боже!

– А то, что она живет в отдельных апартаментах со своим собственным входом, об этом говорят в фирме?

– И как только ты мог поставить себя в столь двусмысленное положение, – огорченно покачал головой Элиот. – Когда ты привел ее в наш офис, я промолчал, но теперь…

– Я нанял ее на работу, и это все.

– Ты живешь с ней…

– Я с ней не живу! Элизабет – вдова, потерявшая и мужа, и крышу над головой. Неужели грех – помочь человеку, оказавшемуся в тяжелом положении?

– Ты хоть понимаешь, как все это выглядит со стороны?

– Даже если бы я действительно, как ты говоришь, жил с ней, это моя личная жизнь и никому нет до этого никакого дела.

– Тише, тише! Успокойся! Я не ставлю под сомнение твое право на личную жизнь и не собираюсь в нее вторгаться. Хочу только выяснить, ты сам-то представляешь, какие у тебя могут возникнуть проблемы, если люди будут считать, что ты спишь со своей секретаршей. Учти, что репутация этой особы…

– Не хочу ничего слышать! Если честно, то я совершенно запутался во всей этой истории, – схватившись руками за голову, со стоном признался Роналд.

– Наконец-то ты начинаешь прозревать, приятель, – с сочувствием произнес Денвер.

– Но я действительно не сплю с этой женщиной, – настаивал Роналд. – Хоть ты-то мне веришь?

– Лично я тебе верю, но далеко не все сотрудники склонны думать, что ваши отношения носят платонический характер. Видимо, кто-то обратил внимание на адрес, который миссис Пауртон указала в анкете, заполняемой при оформлении на работу. Пошли разговоры…

– Элизабет предвидела это, – удрученно кивнул Роналд.

– Она была права. А теперь взгляни на это.

Элиот положил на стол папку с надписью «Элизабет Пауртон».

– Оказывается, она к тому же еще и твоя клиентка. Ведь мы же договорились…

– Мы ни о чем не договаривались. Ты сказал, что считаешь дело проигранным, а я решил убедиться, так ли это.

– Ну и?

– Мистер Пуартон и его сестрица так все обстряпали, что у вдовы практически нет ни малейших шансов получить хоть что-то из оставшегося наследства. Она полностью разорена. Нельзя оставлять человека без поддержки, когда он в таком состоянии.

– Понимаю тебя, – вздохнул Элиот. – Если помнишь, я тоже говорил, что эта женщина вызывает сочувствие, но ты не можешь взять ее на содержание.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что я не вправе сам выбрать себе секретаршу, – холодно возразил Роналд.

– Боже упаси! Я только хотел указать тебе на ошибку, которую ты совершил, поселив ее в своем доме.

– В данный момент ей просто нечем платить за квартиру!

– И все равно ты не прав.

– Ладно, в любом случае это моя ошибка и никому до этого нет дела.

– Опять ты кипятишься, Роналд. Никто не собирается учить тебя жить.

– Спасибо и на этом.

– Роналд! Процветание фирмы во многом достигнуто благодаря твоему высочайшему профессионализму, поэтому нам всем не безразлична твоя репутации. К тому же я оказался невольно причастным ко всей этой истории, втравив тебя в это дело…

– Ты удивишься, Элиот, но я, как теперь говорят, запал на эту женщину еще до того, как ты попросил меня съездить к ней… Однако мне не хотелось бы вдаваться в подробности.

Они долго молча смотрели друг на друга.

– Ладно, старина, – похлопал Денвер Роналда по плечу. – В таких делах главное, как утверждали в старые добрые времена, вовремя спрыгнуть с поезда, иначе он тебя завезет черт знает куда. Хочешь последний совет?

– Не хочу, – засмеялся Роналд. – Но ты все равно мне его дашь.

– Элизабет, безусловно, красива и умна, но я бы на твоем месте немедленно направил бы ее с рекомендательным письмом в агентство по найму, чтобы там подобрали ей другую работу.

– Я подумаю над твоим предложением.

– Ладно. Не забудь про прием в субботу у Мариотти.

– В субботу у Мариотти? – Роналд с досадой хлопнул себя по лбу. – Совсем вылетело из головы!

– Загляни в свой ежедневник. Уверен, что аккуратная миссис Пауртон сделала соответствующую запись.

– Меньше всего на свете мне хочется ехать к этой Несси Мариотти. Это же барракуда, а не женщина.

– Да, но ты не можешь отклонить приглашение, если только не найдешь настолько уважительную причину, что даже Несси придется с ней считаться, – посоветовал Элиот.

– Например, публикация моего некролога.

– Или появление в разделе светской хроники объявления о твоей помолвке. Кстати, моя Хелен настоятельно советует тебе сделать именно это.

– Все женщины помешаны на желании заарканить мужчину и поставить на нем клеймо, – усмехнулся Роналд. – Со мной этот номер во второй раз не пройдет.

– Помнишь, в прошлом году на День независимости мы наняли одну фирму обслуживать наш вечер и они привезли с собой буквально все – еду, посуду, стулья, столы. Попробуй найти фирму, которая выдает на прокат невест, – вставая и направляясь к выходу, предложим Денвер.

– Спасибо, – крикнул ему вслед Роналд. – Можешь прислать мне счет за мудрый совет.

А что, если вместо фирмы обратиться к одной из знакомых дам, подумал он, оставшись один. Правда, существует опасность, что та может расценить это как намерение жениться на ней. И все же лучше рискнуть, чем потом весь вечер прятаться от миссис Мариотти.

– Мистер Уотсон!

Оглянувшись, Роналд увидел в дверях Элизабет. Господи, как же она красива!

– Не могли бы вы уделить мне пару минут, сэр?

Судя по выражению лица, и до нее дошли гнусные домыслы насчет их отношений, тяжело вздохнул Роналд.

– Конечно, проходите и садитесь.

Кивнув в знак благодарности, Элизабет вошла в кабинет и плотно закрыла за собой дверь.

Ей так не хотелось обращаться с этим к Роналду. Он столько уже сделал для нее – предоставил работу, жилье, дал взаймы денег… Ну как можно просить его еще о чем-то. С другой стороны, у нее просто не было иного выхода. Вчера вечером опять звонили из больницы, в которой лежал Эван, чтобы напомнить о том, что она просрочила палату за месяц и что они не намерены дольше ждать.

– Лечение и уход за вашим братом обходятся нам весьма не дешево, – заявили ей.

Как будто она сама не знала. Во время обеденного перерыва Элизабет сходила в банк, чтобы спросить, без особых, впрочем, на то надежд, не могли бы ей предоставить заем. Надо отдать должное банковскому служащему, который не расхохотался ей в лицо, а вежливо объяснил существующие на этот счет правила. В отчаянии она позвонила своему адвокату. Тот не был так хорошо воспитан, и Элизабет повесила трубку с горящим от стыда лицом, и долго еще у нее в ушах раздавался его издевательский смех. И тогда она унизилась до того, что набрала номер Фейт. Та молча слушала какое-то время, как невестка умоляет о помощи, а затем просто положила трубку.

Теперь ей не осталось ничего другого, как обратиться к Роналду.

– Сколько вам надо? – спросил тот и даже как-то с облечением улыбнулся.

– Пять тысяч долларов, – без тени улыбки ответила Элизабет. – Понимаю, это огромная сумма, но обещаю вернуть ее немедленно, как только получу обещанные мне Стэнтоном деньги…

– Объясните, Бога ради, для чего вам пять тысяч.

– Это не имеет значения…

– Вы серьезно так считаете? – Роналд выпрямился в кресле и положил руки на полированную поверхность стола. – Я несколько раз просмотрел ваше дело и должен сказать, что не вижу возможности как-то повлиять на первоначальное решение судьи.

– Но вы же сказали… – побледнев, прошептала Элизабет.

– Я сказал, что сделаю все возможное. Единственное, что, как мне кажется, можно предпринять в данной ситуации, это подать апелляцию с просьбой пересмотреть дело на том основании, что истец остался без средств к существованию. Лучшее, на что можно рассчитывать, это на сумму в двести долларов еженедельно в течение одного или двух лет, пока вы не встанете на ноги.

– Этого недостаточно! – воскликнула Элизабет в панике. – Мне необходимо…

– …Пять тысяч долларов, – безжалостно продолжил Роналд. – Боюсь, Скарлетт, вам придется привыкнуть к более скромному образу жизни.

– При чем здесь образ жизни! Мне нужны эти день не для того, чтобы…

– А для чего? – попытался воспользоваться моментом Роналд.

– Я не могу вам этого сказать.

– Можете, – требовательно произнес он, вставая, и, обойдя стол, взял Элизабет за руку.

Она взглянула на него с вызовом, но губы ее при этом задрожали. Элиот как-то сказал, что эта женщина выглядит глубоко несчастной, но ему она напоминала, скорее, ту бездомную кошку, которая с шипением убегала от протянутой руки, хотя на самом деле нуждалась в сочувствии и ласке.

– Роналд, – прошептала Элизабет и в следующее мгновение безвольно опустила голову ему на плечо, а тонкие, нежные руки сомкнулись на его талии. Это был совершенно непроизвольный жест, выражавший одновременно и желание, и отчаяние.

Роналд почувствовал, как забились в унисон их сердца. Достаточно немного ласки, и он может делать с ней все что угодно. Но мысль о прошлой жизни Элизабет останавливала его. А что, если она готова отдаться любому мужчине и все дело лишь в цене?

Взяв ее за руки, Роналд решительно снял их со своей талии. Никогда в жизни он не был так жесток, и сознание этого приводило его в ярость.

– Хорошо, – твердо произнес он, – я отлично понял, что вы хотели сказать. Вы разорены, вам нужны деньги, и вы не знаете, каким способом добыть их.

– Зачем все так упрощать! – возмутилась Элизабет.

– Не будем спорить о семантических тонкостях, Скарлетт. Кстати, вы участвовали в школьном драматическом кружке?

– Драматическом кружке? – Она взглянула на него как на сумасшедшего. – При чем здесь кружок?

– Неважно, просто ответьте да или нет.

– Кажется, в шестом классе, когда мы ставили «Спящую красавицу», – нахмурив брови, вспомнила Элизабет.

– Прекрасно, – удовлетворенно кивнул Роналд. – Тогда у меня к вам встречное предложение, – несколько смущенно продолжал он. При этом у него был вид человека, который собирается сказать нечто из ряда вон выходящее.

Помолчав, Роналд вернулся к письменному столу. Казалось, он посчитал, что на расстоянии его предложение будет выглядеть более разумным и приемлемым.

– В конце недели я должен присутствовать на приеме, который дает один из клиентов нашей фирмы. Там соберется масса народу, и все будут делать вид, что прекрасно проводят время… Это трудно объяснить, надо просто побывать на одном таком мероприятии, – с саркастической улыбкой пояснил он.

– Шикарно одетая публика, оркестр, играющий блюзы, бар с напитками, подсвеченный разноцветными фонариками сад, – заметила Элизабет. – Мне знакомы такого рода приемы. Стэнтон часто их устраивал, пытаясь таким образом завоевать расположение нужных ему людей. Я только не вижу связи…

– Дело в том, что супруга этого клиента имеет на меня определенные виды.

– Извините, но я все еще не понимаю, о чем идет речь.

– За обедом она сядет рядом со мной, и в то время как ее правая рука будет занята вилкой, левая начнет шарить под столом в поисках моего бедра, – поморщившись, пояснил Роналд. – Мой коллега Денвер посоветовал мне взять с собой невесту. Это единственное, что может спасти меня от приставаний дамы.

Роналд ожидал, что Элизабет разразится громким смехом. Он вспомнил как искренне, от души, она хохотала в Гринвилле и улыбнулся, предвкушая удовольствие снова увидеть ее смеющейся. Но расстроенный вид Элизабет напомнил ему, что она пришла за деньгами, не желая объяснить, для чего они ей нужны, и улыбка застыла на его губах.