Текст книги "Темное золото"
Автор книги: Кристин Фихан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
Эйдан дал Алекс столько крови, сколько мог. Он хотел, чтобы кровь вампира полностью разбавилась. Когда начнется изменение, из ее тела выйдет все ненужное. У них очень мало времени, до того как начнется изменение, а он уже слаб и бледен. Нужно успеть поохотиться, прежде чем он снова ей понадобится, а это произойдет очень скоро.
Александрия откинулась назад, длинные полумесяцы темных ресниц отбрасывали тени на щеки. Он видел боль, даже под гипнозом скручивающую ее тело. Было трудно не отдать ей приказ глубоко заснуть исцеляющим сном бессмертных. Но если он хочет заслужить ее доверие, придется держать слово. У Алекс есть веская причина презирать его вид. Травма и страх останутся навсегда, если он поступит по-своему. Особенно сейчас, когда она только-только начала понимать их противостояние.
Эйдан позвал Мэри.
– Вы останетесь с Александрией, пока я буду охотиться этой ночью.
Мэри наблюдала за ним, потрясенная, что Эйдан шатается от слабости. Она видела его утомленным и раненым после сражений, но никогда – таким голодным. Он просто посерел.
– Ты должен взять мою кровь, перед тем как пойдешь, Эйдан, – сказала Мэри. – Ты слишком слаб, чтобы охотиться. Если вампир настигнет тебя в таком состоянии, то уничтожит.
Он покачал головой, ласково касаясь ее руки.
– Ты знаешь, я никогда этого не сделаю. Я не использую тех, о ком забочусь и кого защищаю.
– Тогда ступай, но поспеши.
Мэри взволнованно смотрела, как он прижался губами ко лбу девушки.
Эйдан стал таким нежным, а ведь она знала его очень хорошо. Он всегда был отчужденным, отстраненным даже по отношению к тем, кого считал своей семьей. Этот немыслимый для него жест едва не заставил Мэри расплакаться.
Эйдан шепнул приказ, выводя Александрию из транса.
– Сейчас я должен уйти, – сказал он ей. – Мэри останется здесь, пока я не вернусь. Позовите меня, если я вам понадоблюсь.
Почему-то Александрии не хотелось, чтобы он уходил. Она смяла в руке простыню, чтобы не потянуться к нему. Но Эйдан выскользнул из комнаты, как большая дикая кошка.
Мэри поднесла стакан воды к губам Алекс.
– Я знаю, вы больны, Александрия. Можно мне вас так называть? Выпейте воды. После рассказов Джошуа у меня такое чувство, словно я давно вас знаю. Он рассказал несколько историй о своей удивительной сестре. Он очень вас любит.
Край стакана сделал больно губам, и Александрия отшатнулась.
– Зовите меня Алекс, как Джошуа. У него все хорошо?
– Стефан, мой муж, присматривает за ним. Ваш брат устал и проголодался, у него гиподинамия и обезвоживание. Но сейчас уже все хорошо, – спохватилась Мэри. – Он заснул внизу, у камина. Джошуа волнуется за вас, и мы решили, что ему не стоит спать одному в комнате.
– Спасибо, что приглядываете за ним.
Алекс попыталась приподняться. Кровь охотника придала ей сил.
– Где он сейчас? Я хочу пойти посмотреть на него.
Мэри покачала головой.
– Вы не должны вставать. Эйдан нам голову оторвет. Вы очень слабы, Алекс. Наверное, вы себя еще не видели. У вас такой вид, что вы можете до смерти напугать Джошуа.
Александрия вздохнула.
– Но мне нужно увидеть его, дотронуться до него, убедиться, что он в порядке. Мне все это говорят, но как я узнаю, что это правда?
Мэри откинула со лба Алекс золотистые пряди.
– Эйдан вас не обманывает. Он никогда не причинит вреда ребенку. Он сильно рискует, охотясь на вампиров, которые осмеливаются нападать на людей.
– Разве это возможно? Или это все тот же кошмар, от которого я никак не могу очнуться. Может быть, у меня лихорадка, высокая температура? – спросила Алекс с надеждой. – В мире существуют вампиры и никто не знает об этом?
– Это стало возможно благодаря таким, как Эйдан. Охотники останавливают вампиров.
– Кто же он, Эйдан? Разве не вампир? Я видела, он превращался и в птицу, и в волка. У него когти и клыки. Он пил мою кровь. Я знаю, он хотел убить меня. И до сих пор не пойму, почему передумал.
Вдруг Алекс почувствовала, что начинает гореть. Мышцы скручиваются в узлы. Даже тонкая простыня, под которой она лежала, показалась слишком тяжелой и горячей. Алекс ощутила, что мускулы ей больше не подчиняются, а по всему телу распространяется жар.
– Эйдан все вам расскажет. Можете успокоиться, он не вампир. Я знаю его с тех пор, как была маленькой девочкой. Он видел, как я росла, как у меня родились дети, а сейчас я уже пожилая женщина. Эйдан силен и опасен, но не как те, другие. Он никогда не навредит вам и будет защищать вас ценой собственной жизни.
Александрия запаниковала: она не хотела принадлежать Эйдану Сейвиджу. Она вдруг осознала, что он не позволит ей уйти. Как он мог?! Она поняла слишком многое.
– Я не хочу оставаться здесь. Наберите девятьсот одиннадцать. Вызовите врача.
Мэри вздохнула.
– Врач вам сейчас не поможет, Алекс. Только Эйдан. Он хороший целитель. Они говорят, есть только один или два лучше, чем он, – улыбнулась Мэри. – Эйдан вернется и заберет вашу боль.
Алекс так резко скрутило, что она подскочила на постели и закричала:
– Вам придется позвать врача, Мэри! Пожалуйста! Вы же человек, как я? Вы должны мне помочь. Я хочу домой! Я хочу вернуться домой!
Мэри старалась удержать ее, но боль была такая сильная, что тело Александрии беспрестанно билось в конвульсиях.
Глава 4
Эйдан шел по тротуару в Сан-Франциско. В ночи раздался его резкий вздох. Крылатые существа летели куда-то по небу. Бриз доносил запах добычи. Через полквартала он вышел в темный узкий переулок, ведущий на другую улицу. Охотник чувствовал присутствие трех мужчин. Улавливал запах пота и слышал грубый смех. Они тоже ждали случая напасть на заблудшую душу, чтобы разнообразить свою унылую жизнь.
Голод нарастал с каждым шагом. Демон так яростно требовал питания, что мозг заволокло кроваво-красным туманом. Эйдан ощущал запахи ночи. Когда-то он долго не мог привыкнуть к звукам чужого города. Дул соленый морской ветер. Густой туман и ночная жизнь здесь совсем не такие, как дома. Но кому-то надо охотиться на вампиров. Как только эти твари узнали, что могут оставить свою землю, они сразу сбежали от правосудия и начали размножаться. Эйдан добровольно вызвался покинуть любимые Карпаты, чтобы защищать людей в других местах. Сан-Франциско стал его новым угодьем. Когда-то он приезжал сюда, чтобы любоваться городом и наблюдать за его жителями, а теперь думал о нем как о своем доме. Здесь прекрасные художественные центры. Много театров, в том числе оперных. И есть доставка еды на дом.
Эйдан тихо приближался к переулку. Мускулы перекатывались под одеждой. Три головореза мерили шагами тротуар и шептались, не подозревая, что их преследуют. Охотник сознательно понизил слух, желая обезопасить органы чувств, но их шепот все равно был слишком громким. Необычные эмоции, яркие цвета, которых он не знал столько столетий, оглушили его. Ночь казалась такой ослепительной, что захватывало дух. Все вокруг восхищало: облака, звезды, луна.
Он передернул плечами, сбрасывая напряжение. Эйдан был мускулистее, чем другие представители его вида. Большинство из них тоньше и изящнее. Эйдан и его брат-близнец, светловолосые, с золотыми глазами, выделялись среди остальных, с темными глазами и волосами.
Повернув в переулок, он послал вызов. Так спокойнее. Хотя хищник внутри приветствовал бы сражение, но сейчас не время потакать собственной природе. Побывав на краю безумия и почти превратившись в вампира, столько веков проведя в ожидании Спутницы жизни, он не мог позволить себе вспышку насилия. К тому же совсем недавно пришлось биться с Павлом Йохенстрией. Теперь у него была цель, причина существования, и он не позволит хищнику выйти из-под контроля.
Один из троицы прикурил сигарету. Едкий аромат пронесся вдоль улицы. Мужчина резко повернулся и пошел прочь из переулка. Двое других последовали за ним, один вычищал грязь из-под ногтей складным ножиком. Глаза у них были остекленевшие, будто они употребляли наркотики. Эйдан нахмурился, раздосадованный. С другой стороны, кровь – это кровь, а наркотики никак не могут на него повлиять.
– Сегодня холодно, – заметил Эйдан, обнимая курильщика за плечи.
Он повел его обратно в темный переулок, подальше от любопытных глаз, и наклонил так, чтобы было удобнее пить. Двое других стояли, как домашний скот, и ждали своей участи. Их немытые тела и бесполезные мозги вызывали отвращение, но он нуждался в питании. Иногда Эйдан задавался вопросом: зачем подобным людям даруется жизнь? Они не такие, как те представители его вида, что теряют душу, превращаются в вампиров и охотятся на слабейших. Почему никто не остановит этих людей? Зачем Бог их создал? Зачем подарил им возможность дышать, зная, что они не в состоянии прожить жизнь достойно? Карпатцы терпели сотни, а некоторые и тысячи лет, чтобы однажды встретить рассвет и умереть или стать отступниками и навсегда потерять душу. А некоторые человеческие мужчины не могут выдержать даже несколько лет.
Эйдан небрежно откинул голову жертвы. Она пришла к нему сама, не сопротивляясь гипнотическому трансу, готовая исполнить все его желания. Эйдан питался жадно, не беспокоясь о том, что трое мужчин станут слабыми и беспомощными. Ему нужно питание, и он испытывает к ним отвращение. Эти существа искали тех, кто слабее. Они были жестоки с женщинами и не выполняли обязательств по отношению к самому драгоценному в жизни – к детям. Почему они выбрали этот путь? Кто подтолкнул их на него? Эйдан считал, что никто не должен искать легких путей. У карпатцев инстинкты хищников: порой они опаснее диких зверей, но ни один из них никогда не обидит женщину или ребенка. Они придерживаются строгого кодекса чести, даже когда приходится убивать. И прекрасно знают о последствиях своих поступков и об ответственности. Если бы эти трое принадлежали его виду, карпатцы давно бы их убили. Нельзя допускать издевательство над слабыми.
Вторая жертва зашаталась и рухнула на первую. Эйдан притянул поближе мужчину с ножом. Тот посмотрел на него снизу вверх.
– Будем праздновать? – с хриплым смехом спросил подонок.
– Один из нас, – согласился Эйдан и склонил голову, чтобы найти пульсирующую яремную вену.
Первая волна странных ощущений накрыла его. Он на мгновение поднял голову, кровь добычи забила струей. Он быстро нагнулся. Это Александрия. Эйдан почувствовал первую волну боли, ударившую в нее.
Он тщательно закрыл рану, удостоверившись, что на шее не осталось никаких следов. В этом городе никто не должен знать о присутствии представителя его вида. Охотник позволил добыче упасть на землю. Если бы кто-то проходил мимо, то решил бы, что эти трое в стельку пьяны. Кровавый след на рубашке одного из них можно списать на разбитый нос.
Начиналось изменение Александрии. Эйдан знал, что это должно было случиться. Изменение. В конечном счете он был в ответе за свою неосторожность. Но чувство вины не слишком его терзало. Он видел две раны на шее Александрии, и это говорило только об одном: вампир укусил ее дважды и обменялся с ней кровью. Когда Эйдан решил, что она уже превращенный вампир, он едва не убил ее. А после того как осознал свою ошибку, заменил потерянную ею кровь собственной. Четыре обмена кровью провели бы человека через процесс изменения – в вампира или карпатца. Не было ни малейшей возможности что-то изменить. В большинстве случаев преобразование людей либо убивает их, либо делает сумасшедшими. Только несколько женщин, обладающих паранормальными способностями, сумели выжить после такого испытания. Это были именно те, кто поможет им выжить. Их собственные женщины оказались бесплодными.
Четвертый обмен кровью, превращая Александрию, одновременно привязывал ее к нему навсегда. Принять такое решение без ее согласия было эгоизмом, но, в конце концов, она его единственное спасение. Он держался в течение многих столетий в ожидании Спутницы жизни, избегая превращения в вампира. Она предназначена ему, не Йохенстрии, независимо от ее согласия. Единственное, что он мог, – это дать ей как можно больше своей древней сильной крови, чтобы облегчить процесс изменения в карпатку.
Он чувствовал ее беспомощный крик, полный невыносимой боли. Александрия смущена и испугана: она связана с ним и неосознанно разделяет его мысли. Она боится его, но испугалась, когда он ушел. Она опасается, что он может наслаждаться ее болью. Но больше всего она страшится за Джошуа. Ее брат в доме вампира, который убил другого за считаные минуты.
Эйдан поднялся в ночное небо, понимая, что надо преодолеть расстояние между ними как можно быстрее. В эту минуту он не заботился о том, видит ли кто-то странную большую сову, пролетающую над городом. Он нужен ей. Она просила Мэри позвать доктора. Мэри расстроена, она хочет утешить девушку, зная, что Эйдан – единственный, кто может ей помочь. Он ясно слышал мягкий голос, полный слез, моливший экономку о помощи. Он разделял мысли Александрии, испытывая то же, что и она. Замешательство. Боль. Опасение, похожее на страх.
Он летел к ней, чтобы быть рядом, когда она позовет его. И надеялся, ради них обоих, что это скоро случится. Ей был нужен он, но Эйдан обещал не принуждать ее ни к чему, кроме обмена кровью. Алекс должна сама позвать его.
Он летел, слыша жалкие крики Александрии далеко за пределами подземной комнаты. Она посылала сигналы боли через его собственное сердце. Через некоторое время Эйдан замер у двери. Желание помочь толкало его в комнату. Но она должна сама позвать его. Поверить ему и понять, что он никогда не причинит ей вреда. Охотник прислонился лбом к двери и отшатнулся, увидев темно-красный след этого прикосновения. Это был кровавый пот, выступивший оттого, что он слышал ее мольбы, чувствовал скручивающую боль и жар в ее теле. Он мог управлять физическими страданиями, но его сердце и мозг пылали.
Это казалось бесконечным кошмаром. Эйдан знал, что она сползла на пол, пытаясь избавиться от собственного тела. Знал, что ее вырвало зараженной кровью вампира. Ощущал, как ее внутренности горели и протестовали против изменений. Все внутри ее перерождалось, становясь другим. Ее клетки, каждая мышца, ткани, каждый дюйм тела горели в пламени изменения.
– Где вы? Вы обещали помочь мне.
Где ты?
Эйдан услышал зов. Он так долго ждал приглашения, что сначала подумал: ему это кажется. Он с силой распахнул дверь и ворвался в комнату. Мэри, вся в слезах, стояла на коленях и пыталась сдержать конвульсии, в которых сотрясалось тело Александрии.
Эйдан почти выхватил ее из рук Мэри и стал укачивать у себя на груди.
– Ступай, Мэри. Я помогу ей.
Мэри смотрела на Александрию с симпатией и сочувствием, а на него – гневно, словно обвиняя. Она быстро одернула подол юбки, хлопнула дверью и вышла.
Эйдан выбросил Мэри из головы, сосредоточившись на Александрии.
– Ты думала, я покинул тебя, piccola? Это не так. Просто я не мог ничего сделать, пока ты сама не позовешь меня. Ты помнишь? Ты заставила меня дать обещание.
Александрия отвернулась, расстроенная, что Эйдан Сейвидж снова видит ее такой уязвимой, такой истерзанной. Но зацикливаться на этом не было сил. Очередная волна жара скручивала живот, печень и почки, словно паяльником проходя по сердцу и легким. Ее крик отозвался эхом через всю комнату. Агония. Алекс хотела, чтобы все кончилось, чтобы она снова могла дышать, но страданиям не было конца. Слезы струились по ее лицу.
Эйдан вытирал их рукой, сочащейся кровью. Он дышал за нее, за них обоих.
Руки Эйдана были прохладными и успокаивали пылающую кожу. Его древние песни удерживали ее сознание, словно спасительный якорь. Некоторое время спустя Александрия поняла, что он разделяет ее боль. Он был там, в ее сознании, защищая от ужасного жара, от понимания происходящего. Она словно плыла в тумане. Алекс попыталась открыть глаза. И увидела собственную агонию, отраженную в его глазах, алую полоску у него на лбу.
Когда ужасные судороги отпустили, давая отсрочку в несколько мгновений, она дотронулась до лица охотника.
– Я не думала, что ты вернешься. – Голос был хриплым из-за опухшего горла. – Это больно.
– Я знаю, Александрия. Я взял главный удар на себя, но не могу сделать больше сейчас. Отравленная кровь, которую ты приняла, делает изменение намного болезненнее.
Он сказал это с сожалением и чувством вины, и это были новые для него сильные эмоции.
– Как ты это делаешь?
Она тронула языком пересохшие губы, нащупывая страшные раны.
– Теперь мы связаны кровью. Именно так я услышал, как ты зовешь меня. Это – словно ты чувствуешь меня в своем сознании.
Он снова наложил исцеляющий бальзам на ее губы – единственное, что мог сейчас для нее сделать.
– Я так устала… Вряд ли я все это выдержу.
Если бы он прочитал ее мысли, то увидел бы, что она говорит правду.
Эйдан укачивал Алекс, забывая об ее условии, он держал ее так, словно она главная драгоценность в этом мире. Он был в ее сознании, его руки прижимали ее к сердцу, оберегая и защищая. Это помогало расслабиться, заставляя чувствовать, что она не одинока. Но даже с его помощью Александрия не смогла бы дальше выносить эту пытку. Она знала, что это не в ее силах. Новый приступ уже начался. Алекс чувствовала, как медленно, но неуклонно усиливается жар. Ее пылающие пальцы сжали его руку. Синие глаза смотрели снизу вверх, в его золотые глаза.
– Я действительно больше не могу…
– Разреши мне погрузить тебя в сон. Не бойся. Это будет просто бессознательное состояние человека, не сон нашего вида. Твое тело должно полностью измениться, прежде чем я смогу тебе дать исцеляющий сон нашего народа.
Бархат его голоса ласкал слух.
– Я не хочу больше ничего слышать.
Тело Алекс напряглось. Судорога боли почти выворачивала ее из объятий Эйдана, несмотря на его огромную силу. Низкий стон вырвался у нее сквозь сжатые зубы. Александрия цеплялась за Эйдана, впиваясь в него ногтями, в то время как ее тело избавлялось от зараженной крови и клеток, органы продолжали трансформироваться. Сознание заполнили хаос и боль, страх и мука.
Судорога длилась целых три минуты, а затем откатилась, как морской прилив. Алекс вспотела, покрывшись бисеринами крови. Ее дыхание стало прерывистым и неритмичным, сердце почти разрывалось.
– Я не могу вынести это, – задыхалась она.
– Доверься мне. Я вернулся, чтобы помочь. Я не причиню тебе вреда и буду рядом, пока ты спишь. Почему ты сопротивляешься?
– Пока я не сплю, я знаю, что это такое.
– Ты не знаешь, piccola Я разделяю твое сознание. Ты не чувствуешь ничего, кроме боли. Позволь мне помочь. Я не могу забрать больше твоей боли. Боюсь, я потеряю контроль и буду вынужден нарушить свое обещание и принудить тебя. Не заставляй меня делать это. Дай согласие, чтобы я мог тебя усыпить.
Алекс слышала в его голосе искреннюю мольбу. Чувствовала, как теплый, ласкающий бархат обволакивает ее и вынуждает сделать то, что он просит. Это пугало. Как голос может иметь такую власть? Она в смертельной опасности. Алекс чувствовала это, но, когда жар снова стал нарастать, отказалась от борьбы, глядя в золотые глаза.
– Не делай мне больно, – прошептала она.
По ее голосу и глазам Эйдан понял, что Алекс сдается. Он не дал ей возможности изменить решение, мгновенно отдав приказ, захватив ее сознание, проникнув сквозь ее защиту. Он погрузил ее в сон, где ни муки изменения, ни кровь вампира не могли ее настигнуть.
Эйдан долго держал Алекс на руках, прежде чем нежно прижал к себе, откинувшись поудобнее на спинку кровати. Уборка в комнате заняла много времени, но он решил сделать это сам, чтобы не видеть осуждающее выражение лица Мэри и не делить Александрию с кем-то еще. Он зажег свечи и травы, наполнив комнату исцеляющими ароматами.
Эйдан знакомился с разумом Александрии, с его сильными и слабыми сторонами. Защита, которую она возводила, рано или поздно будет разрушена. Большим пальцем он ласкал ее лоб, пока она спала, такая крошечная на большой кровати. В ее сознании все удивляло. Она не обычный человек. Она боролась в невыносимых обстоятельствах. Потеряв родителей, сама еще такая юная, Алекс растила маленького брата и любила его, как мать. Она много работала, чтобы Джошуа ни в чем не нуждался. Она была забавной и озорной, любила шутки и шалости. Она была участлива и щедра. Александрия ярким светом озарит надвигающуюся на него темноту. У нее были сострадание и доброта. Все, чего не было у него.
Он опустился на край кровати, довольный, что травы сделали свое дело. Запахи рвоты, крови и зла ушли из комнаты, остался только сильный аромат тлеющих трав. Он осмотрел каждую рану Александрии и покрыл их драгоценной почвой его родины, смешав ее со слюной, согласно освященной веками традиции. Самыми ужасными были рваные раны на шее, нанесенные вампиром и гноившиеся от его яда. Эйдан тщательно их обработал. Напевая на древнем языке, он еще раз направил себя в тело Александрии, чтобы излечить его изнутри. Эйдан с облегчением отметил, что изменение почти завершено.
Он вытянулся на кровати рядом с Алекс, думая о том, что впереди долгое и тяжелое сражение со Спутницей жизни. Она так упряма. Что, если она не сможет принять правду об изменении и возненавидит его, когда поймет, что это означает. И во всем будет виноват он. Что ж, после издевательств вампира, после его собственной жестокости во время их первой встречи у нее нет ни малейшей причины испытывать благодарность. Алекс просто не оставили выбора, и теперь она с ним связана. Его вторая половинка. Их полноценное единение было только вопросом времени и терпения. Эйдан произнес молитву, чтобы у него было это время. Он хотел посвятить его Александрии, она это заслужила. Эйдан знал, как опасно может быть каждое мгновение для них обоих. Как она уязвима без него, и он вряд ли вынесет, если с ней что-нибудь случится. Кроме того, Алекс угрожала сама хищническая природа, которая потребует своего.
Эйдан вздохнул, а потом осмотрел свой дом и окрестности. Проверил окна и двери, сильные заклинания, защищающие вход в подземное помещение, и смертельное заклинание, охраняющее саму камеру. Он не мог рисковать Спутницей жизни теперь, когда нашел ее. Эйдан взял Алекс на руки, удостоверился, что изменение закончилось, и погрузил ее в глубокий исцеляющий сон. Он обнимал и защищал ее, остановив свое сердце и легкие, и лежал как мертвый.
Солнце садилось, и тревога стала просачиваться в комнату. Первый удар сердца нарушил тишину, и легкие вдохнули воздух. Эйдан лежал неподвижно, просматривая дом и пытаясь обнаружить причину столь раннего пробуждения. Выше его, на первом этаже, кто-то резко стучал в дверь дома. Он слышал мягкие шаги Мэри, когда та пошла на стук. Ощущал биение ее сердца. Гость испугал экономку. Стук в дверь главного входа стал еще настойчивее. Он улыбнулся. За экономкой спешил Стефан, готовый встать на защиту жены и дома.
Эйдан поднялся, тело было послушным и сильным. Его пристальный взгляд скользил по Александрии. Она была прекрасна! Лишь несколько синяков, но в целом здоровая, безупречная кожа. Губы мягкие и пьянящие, ресницы длинные и густые. Она даже моложе, чем он думал. Александрия отличалась от всех женщин, которых он когда-либо встречал. И она принадлежала ему. Ничто на земле не могло изменить этого. Неожиданно его плоть шевельнулась, и Эйдан почувствовал сильную боль. Это потрясло его. На кровати лежала незнакомка. И все-таки он был в ее сознании и знал ее намного лучше, чем можно было узнать человека за несколько лет. Охотник наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку и лоб, приветствуя ее храбрость, способность любить и доброту. Но эта близость только усилила пульсирующую боль.
Эйдан быстро увеличил расстояние между собой и этим искушением. Прошло шестьсот лет с тех пор, как он последний раз испытал биологическое возбуждение, но то, что произошло сейчас, превзошло все его ожидания. Это не просто желание удовлетворить потребности тела. Это жажда обладания одной-единственной женщиной. Она была нужна ему сейчас во всех смыслах. И конечно, не стало легче оттого, что Алекс молода и красива, а вовсе не ведьма, какой показалась ему сначала.
Гость этажом выше кричал на Мэри. Эйдан отчетливо слышал мужской голос. Этот человек явно привык, чтобы ему беспрекословно повиновались. Богатый, уверенный в себе. Он хотел видеть Александрию Хоутон. И опустился до того, что стал угрожать Мэри немедленной высылкой, если та сейчас же не позовет Александрию. Очевидно, решил по акценту экономки, что такая угроза ее испугает.
Клыки выросли во рту Эйдана, а золотые глаза зажглись злобой. Зверь в нем становился сильнее, чем когда-либо. Потому ли, что он испытывал ревность к любому мужчине, который приближался к его Спутнице жизни? А может, потому, что чувствовал гнев – еще одну новую и сильную эмоцию? Кто посмел кричать на его экономку? Или подействовали обе эти причины? Эйдан не знал, но понял, что опасен и придется усилить контроль над собой. Шипение срывалось с его губ, пока он поднимался вверх по лестнице, через тайный проход в кухню. Он двигался со сверхъестественной скоростью, невидимый для человеческого глаза. Все карпатцы могли так делать, это была их вторая натура.
На лестничной площадке стоял высокий и красивый человек и кричал на экономку.
– Вы позовете Александрию немедленно, или я обращусь в полицию. Думаю, здесь имеет место нарушение прав человека и вы как-то причастны к этому!
Он смотрел на Мэри с презрением, точно она была насекомым, которое надо просто раздавить ногой.
Вдруг незнакомец затих, и холодная дрожь пробежала по его позвоночнику. Он ощутил, словно кто-то его преследует. Дико огляделся. Никого. Но чувство опасности было таким сильным, что сердце неистово забилось, а во рту пересохло. Сердце Томаса Айвэна едва не выпрыгнуло из груди, когда перед ним из ниоткуда возник человек. Будто материализовался из воздуха за спиной упрямой экономки. Высокий, элегантный, хорошо одетый мужчина. Длинные светлые волосы падают на широкие плечи, а глаза какого-то необычного золотистого цвета глядят оценивающе, не мигая. Так смотрят кошки. Он излучал власть. И силу. Опасность была для него как вторая кожа.
Томас понял, что в этом доме водятся деньги, но его хозяин никто, поэтому его легко запугать. Казалось, этот мужчина как-то слишком плавно движется ему навстречу, мускулы перекатываются под шелковой рубашкой, а ноги словно едва касаются пола. При этом он не издал ни звука. Эйдан бережно отстранил Мэри, но в его жесте Томасу почудилась угроза.
– Мэри живет здесь на законных основаниях. Чрезвычайно невежливо с вашей стороны угрожать членам моей семьи. Может быть, те, кто работает на вас, просто служащие, но для меня мои люди – моя семья, и они под моей защитой.
Эти слова были произнесены приятным голосом, похожим на бархат. Вежливая улыбка слегка обнажила белоснежные зубы.
Без всякой причины Томас почувствовал, как еще одна волна страха прокатилась по позвоночнику. Волоски по всему телу встали дыбом. И так пересохло во рту, что язык ворочался с трудом. Томас вздохнул и решил отступить. С экономкой он вполне мог справиться, но не с этим человеком. Он примирительно поднял руку.
– Послушайте, я прошу прощения, что мы так неудачно начали. Извините, я погорячился. Я был не прав, но мне нужно найти друга, и я очень беспокоюсь. Меня зовут Томас Айвэн.
Эйдан знал это имя. Компьютерные игры. Он создал какую-то невероятно популярную видеоигру. Эйдан поднял бровь.
– Предполагается, что я должен вас знать?
Айвэн смутился. Разговор вдруг изменил направление, и он упустил инициативу. Даже громкое имя не вызвало привычного восхищения, его не пригласили войти. Почему-то этот человек, такой спокойный и вежливый, действовал на Айвэна пугающе. Он намного страшнее, чем вампиры из его фантазий. В нем есть какая-то затаенная угроза, словно его вполне цивилизованный вид сейчас слетит с него, как шелуха, и на волю вырвется дикое животное.
Томас попробовал начать все сначала.
– Два дня назад я обедал со своей приятельницей Александрией Хоутон. Она заболела и быстро уехала из ресторана, забыла портфель, но не вернулась за ним. Думаю, ей не хотелось бы потерять эти эскизы. Значит, с ней что-то случилось. Еще три женщины исчезли в ту же ночь и какой-то бездомный. Был страшный шторм, и полиция считает, что все пропавшие люди могли быть на утесе. Машину Александрии утром обнаружили на стоянке за рестораном, но ее забрал один из ваших людей.
Айвэн хорошо заплатил охраннику ресторана за эту информацию.
– Александрия мой близкий друг, мистер Айвэн, – ответил Эйдан. – Ее младший брат ждал ее на улице, когда ей стало плохо. Он позвонил мне, и я привез их обоих сюда. Мисс Хоутон все еще больна и поэтому не может принимать посетителей. Я уверен, она будет рада услышать, что ее портфель нашелся. Я передам ей, что вы заходили.
Эйдан слегка кивнул, продолжая смотреть на гостя немигающим взглядом.
Приятный голос давал понять, что Томас Айвэн не произвел ожидаемого впечатления. Это была игра, и Айвэн принял вызов. Он протянул было портфель, но отдернул руку.
– Извините, но я не знаю, как вас зовут, – сказал он вызывающим тоном.
Томас не собирался отступать. Он и не подумает отдавать портфель незнакомцу. Откуда ему знать, что тот говорит правду?
Хозяин дома сверкнул белыми зубами. Айвэна обдало холодом. Улыбка хищника, словно зверь показал клыки. В ней не было теплоты, а золотистые глаза опасно блеснули.
– Я Эйдан Сейвидж, мистер Айвэн. Это мой дом. Полагаю, мы оба поддерживали сенатора Джонсона год назад, но мы незнакомы. Я, кажется, вспоминаю теперь, что вы занимаетесь компьютерными играми.
Томас поморщился. Этот голос был таким музыкальным, что против собственной воли его хотелось слушать и слушать. Казалось, он проникает в душу и заставляет идти на поводу у этого человека. Тем не менее слова Эйдана Сейвиджа жалили. Айвэн был успешным бизнесменом. До него доходили слухи о загадочном Эйдане Сейвидже. Если у человека с такой репутацией и состоянием сложится негативное мнение о нем, это может повлиять на имидж Томаса Айвэна как в обществе, так и в профессиональных кругах. Этого он совсем не хотел. А желание вернуть такого специалиста, как Александрия Хоутон, просто обязывало его держать себя в руках.
– Мне действительно нужно передать это Александрии лично. Ее работа важна для нас обоих. Она очень хотела работать со мной, и я, конечно же, готов оставить за ней эту вакансию. Когда мне можно зайти снова?
– Может быть, через день или два. Мэри даст вам мой номер. Александрия и ее брат Джошуа сейчас живут здесь, но мы еще не успели установить отдельный телефон для Александрии. Она так внезапно заболела, что им пришлось срочно переехать. Вы смело можете передать мне ее вещи. Она под моей защитой, мистер Айвэн, а я всегда выполняю свои обязательства.
