Текст книги "Кровь и песок (СИ)"
Автор книги: Кристианна Капли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Она закричала от боли, с настающим страхом наблюдая за тем, как на нежной коже запястье проступает метка. Печать Мардука. Её приговор.
– И пока я царь божественного города, быть тебе проклятой, Иштар, – с тяжелым вздохом побледневший Мардук опустился на своё место.
Иштар вскинула на него гневный взгляд.
– Ты еще пожалеешь, Мардук, – прошипела она. – Ты еще пожалеешь о своих словах.
– Вряд ли, – ответил коротко царь, передавав кинжал одной из теней и шепнув ей что-то на ухо. – Вышвырните её из моего города.
Другие тени подхватили Иштар – она не сопротивлялась, и потащили прочь из зала Правосудия.
Её в буквальном смысле вышвырнули. Выбросили из ворот Вавилона, еще и пнули несколько раз перед тем, как оставить в покое.
Иштар так и осталась лежать на горячем песке, скорчившись, чувствуя, как жгучая боль в запястье отступает. А вот накатившее отчаяние нет… Это там, в зале Правосудия, она была храброй, непокоренной, смело глядящей в лицо Мардука, а сейчас… сейчас она даже не знает, что делать дальше.
Она думала, что Мардук казнит её. Или закроет в Иркалле.
Но проклятье, изгнание…
На такое она не рассчитывала.
Кто-то остановился рядом с ней и резко дернул за волосы, грубо поднимая Иштар с земли. Богиня вскрикнула от боли. Это была одна из теней. В темной руке блеснул кинжал, и голос, лишенный каких-либо эмоций, раздался у Иштар над ухом.
– Ты оставила шрам на теле царя. Такой же шрам он хочет и на твоём. Думаю, на лице подойдет, – тень поднесла лезвие к щеке богини. – Прямо здесь, от уха до уха.
Тени пытали её в подземельях божественного чертога.
Потом исцеляли её раны.
Затем пытали снова, следуя приказу Мардука.
«Пусть эта сука поплатится», – так он сказал перед тем, как потерять сознание. И она платила. Кровью и слезами, мольбой о пощаде и отчаянными криками в темноте, куда не проникал солнечный свет.
Собрав остатки силы, Иштар ударила стоящую рядом тень. Та испуганно отпрянула от неё, видимо, не ожидая, что жертва будет сопротивляться. Сама же Иштар покачнулась от резко накатившей слабости, но на ногах устояла. Пробудившаяся ярость, поднявшаяся обжигающей волной в груди, придала ей сил.
Сила, собралась в её руках, горячая и смертельная, и Иштар направила её всю, без остатка, на темную фигуру рядом с собой. И не отпускала до тех пор, пока от тени не остались лишь крупные куски пепла, оседающие на песок.
А затем повернулась к остальным, что стояли в стороне.
– Еще кто-то хочет исполнить последний приказ Мардука?
Тени трусливы по своей природе. Они проявляют храбрость лишь тогда, когда жертва слаба и беспомощна. Иштар уничтожила одну из них, и теперь тени неуверенно замерли, не решаясь нападать на богиню.
В конце концов они благоразумно отступили, скрывшись вскоре за стенами Вавилона. Иштар же подобрала с земли кинжал и зашагала прочь от своего города.
Ничего. Она еще вернется…
Пока Мардук царствует в божественном чертоге, быть ей проклятой.
А значит, их ждет еще одна встреча.
И в будущем Иштар сделает всё, чтобы прикончить мерзавца уже наверняка.
Она открыла глаза, уставившись в потолок. Недавний сон, такой яркий и близкий к реальности, всё еще стоял перед глазами. День, когда на её руке появилась проклятая метка. День, когда Мардук изгнал её из Вавилона.
Астарта медленно приподнялась и села в постели, поймав на себе изумленные взгляды слуг. Парочка тотчас бросились вон из покоев, и до Астарты донеслись крики из-за дверей.
«Она очнулась!»
«Передайте царю, что она очнулась!»
Астарта опустила взгляд на своё запястье, где до сих пор виднелась бледно-розовая метка. Выглядела она скорее как застарелый шрам. Уже и не разобрать письмена, но сила проклятья ничуть не ослабла за прошедшие столетия.
Бездна… Сколько же она проспала? И что здесь вообще происходит?
Богиня спустила ноги с кровати, медленно поднялась, чувствуя, как вновь накатывает предательская слабость.
Память возвращалась к ней медленно. Из того, что произошло тогда на ужине, Астарта помнила немного: кровь, испуганный взгляд Астарота, Соломона, зовущего лекарей, а еще это отвратительное ощущение колючего холода, разрастающегося в её груди. Так из неё ушла сила Иштар.
И она вновь стала Астартой…
Дверь резко распахнулась, и на пороге появился Соломон. Он бросился было к жене, но остановился, поймав на себе тяжелый взгляд синих глаз. Его супруга замерла, облокотившись на невысокий столик. Спутанные темные волосы и болезненно-белая кожа вкупе с синяками, залёгшими под глазами, делали её похожей на призрачное подобие прекрасной царицы.
– Любовь моя, тебе не здоровится… – он протянул к ней руки, но Астарта не шагнула к нему навстречу. – Тебе стоит прилечь. Я позову лекарей.
– Не нужны мне твои лекари, – глухо произнесла она.
Хотела было двинуться в сторону кувшина с водой, но упала – подкосились слабые ноги. Медленно поднялась, ругаясь в полголоса. Соломон же нерешительно переминался с ноги на ногу. Что-то ему подсказывало, что супругу сейчас лучше не трогать.
Астарта плеснула себе воды в кубок и выпила залпом, потом глянула на царя.
– Сколько я проспала?
– Двадцать ночей тебя не было подле меня, любовь моя.
Астарта шумно выдохнула, пробормотав что-то под нос. Очередное ругательство, как понял Соломон.
– Где он? – наконец спросила она.
– Он?
– Не делай вид, будто не понимаешь, о ком я говорю, – Астарта со стуком поставила кубок обратно. – Где Астарот?
– Он уехал.
Астарте показалось, что она ослышалась… Как уехал? Куда? Неужели он оставил её здесь одну? Хотя не удивительно, после всего того, что она ему наговорила.
Порой сквозь глубокий сон Астарта чувствовала присутствие низшего во дворце. Но он почему-то не приближался к ней. А сейчас, когда она очнулась, и вовсе был далеко.
– Что? – переспросила Астарта, резко обернувшись. – Что ты сказал?
– Твой воин уехал, – повторил Соломон. – Я отправил его искать для тебя исцеление. И он не успокоится, пока не найдет его. Таков был мой приказ.
Астарта выдавила из себя смешок. Ей внезапно захотелось расхохотаться в ответ на подобные слова. Исцеление для нее? Что за глупость! Разве существуют травы, что вернут ей былую силу и снимут проклятье Мардука? Разве существует снадобья и порошки, которые вернут в людские сердца веру в неё?
Нет.
Ничего такого не существует.
Но есть кое-что другое… То, что тысячелетиями было сокрыто в глубине под землей. То, о чем ей несмело шепнула заклинательница теней в Мемфисе. То, что навсегда сделает из неё Иштар. То, что сокрушит и раздавит Мардука, а заодно и всех тех, кто посмел встать на её пути.
– Верни его.
Соломон покачал головой.
– Я не могу отменить приказ, любовь моя. Твой воин вернется… если, конечно, никто не задержит его в пути.
Астарта подняла на него тяжелый взгляд. В тусклом свете свечей лицо её напоминало восковую маску. Она уловила едва заметные насмешливые интонации в его спокойном и заботливом голосе. Соломон что-то замышлял. И это что-то ей не нравилось.
– Что ты задумал? – в голосе Астарты прорезались стальные нотки. – Что ты с ним собираешься сделать?
Но царь ничего не ответил на это. Заботливо улыбнулся со словами:
– Отдыхай, любовь моя. Мои молитвы были услышаны, и щедрые боги вернули тебя ко мне. Я больше никому не позволю нас снова разлучить, Астарта. Никому. И в этом я клянусь перед всеми богами, мертвыми и живыми.
Он ушел, и Астарта услышала его голос, отдающий приказ страже, охранявшей двери в её спальню.
«Впускать и выпускать только слуг. Царица же должна оставаться в покоях».
Астарта яростно швырнула пустой кувшин в стену, а потом медленно сползла на пол, борясь с вновь накатившей слабостью.
Царь запер её здесь, словно свою собственность! Будто она пташка, которую можно так легко поместить в золотую клетку!
Нет! У него не выйдет запереть её здесь! Она вышла из Иркаллы, выйдет и из ворот дворца!
Стиснув кулаки так, что ногти впились в кожу, Астарта вскинула голову, глядя в окно, за которым темнело ночное небо.
Демон сумеет позаботиться о себе сам. Астарот не зря считался лучшим воином. И что бы ни задумал Соломон, богиня не сомневалась, что низшему ничего не грозит. Он вернется. Всегда возвращался. Ведь не печати и знаки Соломона влекли его обратно, отнюдь не они.
А вот ей самой пока во дворце придется несладко. Но ничего. Она выбиралась из ситуаций похуже.
Астарта коснулась метки Мардука на своём запястье.
Не сомневайся, Великий царь.
Меня ничто не остановит… Я еще вернусь в Вавилон на правах его повелительницы.
Мы скоро встретимся, Мардук.
И для кого-то из нас эта встреча станет последней.
Ночь была безлунная, на темном же небе не было ни одной звезды. Вокруг царила тьма хоть глаз выколи. Не к добру это, как бы сказали люди. Их пугает темнота, пугают мрак, тени и духи, что выползают на свет, стоит солнцу скрыться за горизонтом.
Для демона же темнота не была помехой. Он прекрасно в ней видел. А уж такие безлунные и беззвездные ночи ему чем-то напоминали родной Хаос, из которого он вышел. Так же темно и тихо, как и в его родном мире.
Астарот замер, услышав шорох за спиной.
Приказ Соломона завел его снова на север, где якобы жили мудрейшие и могущественные заклинатели. Никого похожего на мудрейших и могущественных он не нашел. Ему всучили очередные травы, и демон, не скрывая разочарования, оставил маленькую деревню. Тем более заклинатели сразу смекнули, кто перед ними, и не особо шли навстречу. Женщины испуганно прижимали к себе детей, шепча охранные заговоры. Даже несмотря на то, что он оставил своё оружие при входе в дом, люди всё равно были напуганы.
– Уходи, Приносящий Беду. Уходи, – заклинатель торопливо сунул ему травы в руки, выслушав просьбу демона, и выпроводил из дома.
Очередные бесполезные травы. В сумке у Астарота было уже несколько снадобий в глиняных горшочках, мази, порошки и много трав, засушенных и свежих. А еще мелкие кусочки папируса, исписанные всевозможными заклинаниями. Но ничто из этого не вернет Астарту, как бы хотелось верить Соломону.
Демон причмокнул губами и потянул лошадь за уздечку. Это была единственная кобыла, которая его не испугалась. Животные в большинстве случаев боялись его, скалились, шипели и убегали, стоило им почувствовать его. В Египте Астароту даже запретили приближаться к храму Бастет, потому что его присутствие наводило панику среди кошачьих.
Снова шорох.
Астарот замер, и от его острого взгляда не укрылось, как напряжена лошадь рядом с ним.
– Тише, тише, – он успокаивающе погладил её по темной шее. – Это просто…
Не договорил, почувствовав разлившуюся в ночном воздухе ледяную опасность. Кобыла испуганно заржала, встала на дыбы – демон успел отскочить, и понеслась прочь, в ночную тьму. Астарот же обнажил клинок, резко обернувшись.
Не успел буквально на мгновение.
Сперва одно заклинание полетело в него, от которого демону удалось увернуться. Затем сразу же второе – в грудь, которое демон не успел отразить. Третье – в голову, и Астарот рухнул на остывающий песок.
Мир вокруг начал стремительно темнеть.
И последнее, что ему удалось запомнить, было:
– Это он? Точно?
– Да. Тащи давай. Времени мало. Скоро очнется.
А спустя мгновение демон окончательно провалился во тьму, уже не слыша и не видя ничего.
V
Первое, что низший почувствовал по пробуждению, была головная боль. Второе – осознание того, что он связан. Демон попробовал пошевелить руками и мысленно выругался. Запястья были стянуты на совесть. Третье – он находился внутри печати, нарисованной на земле. Это Астарот понял, когда приоткрыл глаза. Взгляд сразу же натолкнулся на четкие и ровные знаки, начертанные без сомнения уверенной и опытной рукой.
Печать заточения, из которой ему, низшему, так просто не выйти.
– Ну что, пришел в себя?
Демон поднял взгляд на говорившего. Пленивших его было трое. Двое низших и один заклинатель, который скорее всего и нарисовал знак. Демоны старались держаться подальше от границ ловушки, заклинатель же стоял близко к нему, поигрывая в руках изогнутым кинжалом.
– Ты хоть знаешь, кто я? – вкрадчиво спросил Астарот. – И что я с тобой могу сделать?
– Знаю, – ответил заклинатель просто. – Мне рассказали, кто ты такой, демон, и чем знаменит. Мне всё про тебя известно.
– И что от меня нужно? – Астарот кое-как принял сидячее положение.
– У тебя много врагов. И мой господин желает, чтобы ты отправился обратно в ту бездну, из которой когда-то вылез. Раз и навсегда, – и улыбнулся, обнажая в улыбке широкие кривые зубы.
Астарот поддался ближе к границе печати, усмехнулся криво.
– Так выпусти меня из ловушки, и посмотрим, кто кого одолеет.
Заклинатель только рассмеялся. Он был уже немолод, в темных волосах серебрились седые пряди. Острое око демона в тусклом свете парочки факелов выхватило шрамы на его руках и защитные печати на ладонях. То, что, как верили люди, должно было уберечь от злых сил.
Заклинатель выбросил вперед руку, быстро произнес заклинание, и низший согнулся от боли, почти касаясь лбом холодного земляного пола. Стиснул зубы, чтобы не закричать. Этой слабости он не получит.
– Я вырву твои руки, смертный, – совладав со жгучей болью, прохрипел демон. – Ты пожалеешь еще, что взялся за эту работу.
– Мой господин хочет, что ты изрядно помучился перед смертью. А желание господина – закон для меня, – ответил заклинатель с улыбкой и снова принялся за заклинание.
И в какой-то момент демон потерял счет времени.
Боль накатывала острой, беспощадной, палящей волной, от которой ему казалось не будет спасения, а потом отступала… и он тогда лежал на песке, тяжело дыша и стараясь думать о чем угодно, кроме этой заброшенной лачуги и человека перед ним. Например, о темных густых волосах и синих, словно сумеречное небо, глазах, о полных губах и о её мягких и нежных прикосновениях…
– Рано или поздно ты начнешь молить о пощаде, демон. Все начинают. И ты не исключение.
Низший в ответ только рассмеялся. То, что он сдохнет таким образом, никогда не приходило в голову. Почему-то ему всегда казалось, что смерть, неумолимая и безжалостная ко всем созданиям этого мира, настигнет его в сердце какой-нибудь битвы. Но умереть беспомощным пленником… о таком конце он даже и не предполагал.
Решив, что демон отдохнул достаточно, заклинатель снова вытянул руку. Он и сам уже выглядел неважно: бледный, с выступившими на лбу каплями пота, дрожащими руками. Астарот казался упрямее и сильнее, чем он предполагал. Пытки должны были истощить низшего настолько, чтобы его легко можно было убить. Но с этим демоном похоже придется провозиться всю ночь прежде, чем он ослабнет…
Больше книг на сайте – Knigoed.net
От очередного заклинания мужчину отвлек шум снаружи.
– Сходите проверьте, – приказал он двум демонам, и те послушно выступили в темную ночь.
Сам же заклинатель вытер влажный лоб рукавом, с неприязнью глянул на Астарота в ловушке.
– Устал, смертный? – оскалился голубоглазый. – Ты не волнуйся, у нас вся ночь впереди… У меня еще полным-полно сил. А у тебя, человек? Ты выглядишь слабым. Может, хочешь отдохнуть?
– Закрой рот! – прикрикнул на него мужчина, стискивая кулаки.
Снаружи снова раздался шум, и заклинатель шумно выдохнул.
– Идиоты, неспособные ни с чем справиться! – прорычал он и вскоре сам вышел вон, скрывшись в темной безлунной ночи.
Астарот же смежил веки, пытаясь справиться с мерзкой слабостью, охватившей его тело.
– Паршиво.
Он тотчас открыл глаза и уставился изумленно на стоящего рядом с ним Молоха. Не веря, что видит перед собой зеленоглазого бога, несколько раз моргнул. Но видение никуда не исчезло, а продолжило стоять с невероятно довольным выражением лица.
– Ты следил за мной? – наконец спросил у него демон.
– Да. Ты покинул Иерусалим, и что-то мне подсказывало, что поиски «исцеления» для Астарты, пройдут не так уж гладко. Смотри-ка, я оказался прав, – и не сдержал широкой улыбки. – Кое-кто очень хочет тебя мертвым, демон. Мне удалось их отвлечь, но это ненадолго. Решать тебе: принять мою помощь или нет.
– И сколько стоит твоя помощь?
– Всего ничего… Когда придет время, ты встретишься кое с кем и выслушаешь его историю, понравится она тебе или нет.
– Почему я чувствую здесь подвох?
Молох пожал неопределенно плечами.
– Решать тебе, Астарот, – а затем, чуть склонив голову набок, прислушался к тому, что происходит снаружи. – Они возвращаются. Времени на раздумья всё меньше и меньше.
Демон шумно выдохнул. Другого выхода из сложившейся ситуации ему не виделось.
– Хорошо. Я согласен, – прорычал он. – Я увижусь с тем, с кем ты хочешь, чтобы я встретился, и выслушаю какую-угодно историю, которой тебе так хочется со мной поделиться. Вытащи меня только из этой проклятой дыры!
– Проще простого.
Молох стер ногой один из символов, и в то же мгновение демон ощутил, как печать перестала действовать, как внезапно, в одно мгновение стало так свободно и хорошо… Затем Молох сделал легкое движение рукой, и короткая вспышка боли прошила запястья демона. Тот поморщился, но ничего не сказал. Пошевелил руками – теперь они были свободны. Молох сжег веревки, связывающего его.
– Развлекайся, – улыбнулся на прощание зеленоглазый и исчез.
В тот же самый момент вернулись заклинатель и низшие. Астарот замер, продолжая держать руки за спиной. Ничто не должно было навести заклинателя на мысль, что пленник теперь свободен.
Мужчина замер перед ним, размял с хрустом пальцы.
– На чём мы остановились, демон?
– Ты хотел рассказать, смертный, кто заплатил тебе за мою смерть.
Тот усмехнулся в ответ. Вновь направил пятерню на демона, открыл было рот, чтобы начать читать заклинание… Но Астарот был быстрее. В один момент, он оказался рядом с заклинателем, стискивая пальцами шею мужчины. Низшие испуганно отшатнулись от него, чувствуя, как в воздухе разливается его холодная сила.
Астарот привлек человека к себе и шумно втянул воздух. Отчетливо пахло страхом, терпким, металлическим, напоминающим чем-то кровь.
Переломать бы эту шею.
Или задушить наглого смертного…
Но нет.
Слишком просто.
Заклинателю осталось лишь беспомощно наблюдать за тем, как истинное обличье демона начало проступать через человеческий лик и как наливались яростью его голубые глаза.
– Я ведь сказал, что вырву твои руки, смертный, – прошептал Астарот ему на ухо. – И я держу своё слово. Но сперва, – он улыбнулся, обнажая клыки, – ты мне расскажешь о том, кто твой господин.
Когда Молох появился снова, то вид заброшенной лачуги разительно отличался от того, что он увидел впервые, освободив демона. Повсюду была кровь: и человеческая, и низших. В своей ярости Астарот не пощадил никого из своих тюремщиков. Молох бросил взгляд на тело у стены. Раньше это было заклинателем… Сейчас же у него отсутствовали руки и одна нога.
– Вижу, ты времени даром не терял, – вполголоса произнес он.
Астарот резко развернулся, и Молох лишь вопросительно приподнял бровь, оглядывая его перемазанные кровью лицо и торс.
– Развлекался, прямо, как ты и сказал, – буркнул демон в ответ, вытирая ладонью кровь со лба. – Зато теперь знаю, кто именно хотел моей медленной и мучительной смерти.
– И кто же? – Молох задумчиво склонился над мертвыми демонами, разглядывая их человеческие облики.
Демоны были мелкие. Вряд ли они выстояли долго перед мощью Астарота. Молох с интересом пригляделся к их ранам. Низший даже не пользовался оружием, разрывая своих соперников на куски голыми руками.
– Соломон.
Молох хмыкнул в ответ. Почему-то подобный поворот его не удивил. Собственно, как и демона.
– Что ж, видимо, твои ласки наскучили твоей божественной супруге, раз она решила избавиться от тебя чужими руками.
– Астарта здесь ни при чём, – отрезал демон.
– Конечно. Она ведь терпеть не может, когда кто-то другой за неё делает грязную работу, не так ли?
Демон снова повернулся к нему спиной, Молох же прошел к небольшой сумке, валяющейся на земле. Заглянул внутрь, перебирая разбитые горшочки и перемешанные между собой травы.
– Что за вонючее дерьмо?
– Травы, которые должны были вернуть Астарту в мир живых… Уже не имеет значения. Заклинатель перед смертью рассказал мне, что она очнулась. И Соломон, судя по всему, не очень хочет, чтобы я возвращался к ней.
Демон развернулся и направился было к выходу, но его перехватил Молох.
– Куда это ты собрался?
Астарот смерил его хмурым взглядом и вырвал руку из хватки зеленоглазого бога.
– Я отправлюсь обратно в Иерусалим. Одну её я там не оставлю.
– Какое благородство, – фыркнул Молох. – Только ты забываешь об одной сущей мелочи, демон. Печати на твоем плече. Почему бы не вернуться к тому, кто готов послать тебя на верную смерть, и вверить себя ему в руки еще раз? Не глупи. Соломон и его заклинатели придумают в этот раз для тебя казнь куда хуже, нежели то, что было задумано сейчас. С печатью путь в Иерусалим закрыт для тебя.
Демон замолчал, обдумывая его слова, и молча признавая, что Молох прав. Снова.
– Об этом ты не подумал, не так ли?
– Не подумал, – согласился Астарот. – И что ты предлагаешь?
Ответ последовал простой.
– От печати нужно избавиться.
Низший обернулся и бросил на него подозрительный взгляд.
– В прошлый раз я чуть не сдох, когда Астарта с меня печать фараона снимала.
– О да, – коротко хохотнул Молох, вызывая еще больше негодования демона, – в том, что твоя супруга выбрала самый варварский способ изменить имя, я не сомневаюсь. Но, послушай, демон… Печать имени и печать службы – это два разных заклинания. Второе более простое и снимается куда проще.
– Снять заклинание может лишь тот, кому я давал клятву служить. И это Соломон.
– Правда. Но тут ты упускаешь кое-что… Снять может тот, кому ты давал клятву, и бог. Нам повезло, что один из нас как раз из божественной породы.
Астарот всё еще сомневался, хоть правоту Молоха и признавал.
– И ты это сделаешь, потому что…
– Потому что ты нужен мне живым, демон, – отчеканил зеленоглазый. – Я не для того только что спасал твою задницу, чтобы ты влез в новые неприятности. Сядь, – и когда демон опустился на землю, произнес. – Придумаем, что делать с твоей печатью, – а потом задумчиво уставился на бордовый символ на коже низшего.
Прошло несколько мгновений прежде, чем Молох снова заговорил.
– Мда… Тут придется повозиться, – и он выставил вперед раскрытую ладонь, на которой тотчас загорелось темно-зеленое пламя.
Реакция Астарота не заставила себя ждать.
– Нет! Убери это от меня, – рявкнул демон и попытался поднялся на ноги, но тяжелая ладонь Молоха легла ему на плечо. – На такое я согласия не давал.
– Какая ты неженка, – буркнул Молох и сжал руку в кулак – пламя тотчас погасло. – Не беспокойся. Всё пройдет гладко. Я знаю, как это делается.
– Ты уже разрушал печати? – с недоверием спросил у него демон, краем глаза наблюдая за тем, как зеленые искорки пробежали по пальцам Молоха.
Сама божественная сила, горячая, испепеляющая, столь отличная от того царящего внутри него ледяного хаоса, была ему противна. Да и слишком живы были воспоминания, как Астарта вавилонским кинжалом вырезала старое имя.
– Нет. Но я представляю, как должно быть сделано, – и Молох сильнее стиснул загорелое плечо Астарота. – А теперь сиди смирно и не отвлекай меня.
Сперва было легкое покалывание, и демон даже расслабился, посчитав, что опасался зря. Но буквально через несколько минут то, что началось так легко и безобидно, теперь стремительно разгоралось, дикой болью прошивая тело низшего.
Он сделал глубокий вдох, но крик сдержать не удалось.
Огонь, беспощадный и неумолимый, теперь пожирал его тело, и нос ударил резкий запах горелого. До демона донеслись ругательства Молоха, и в следующее мгновение Астарот потерял сознание.
Астарта повернула голову, когда дверь в её покои отворилась и на пороге замерла грузная фигура Соломона. Он не выпускал её все эти дни, и Астарта, усмирив свои ярость и гнев, вновь притворилась милой и любящей женой.
Царь же верил, что прекрасная царица постепенно выздоравливает и к ней возвращается былые красота и настроение. Особенно, когда демона не было поблизости.
Она протянула к нему руки, и вскоре Соломон прижал к себе супругу, вдыхая цитрусовый аромат, исходящий от её кожи. Он провел широкой ладонью по её темным волосам и прошептал:
– Мне очень жаль, любовь моя.
Та только подняла на него непонимающий взгляд.
– О чем ты говоришь?
Соломон протянул ей то, что прятал в кармане халата. Расколотую глиняную печать. И Астарте потребовался один взгляд, чтобы понять кому она принадлежала.
– Твой воин мертв. Он не вернется, – произнес Соломон, жадно вглядываясь в лицо своей супруги.
Но ни единый мускул на лице Астарты не дрогнул. Она лишь крепче стиснула расколотую печать и тонко улыбнулась.
– Низших много, мой господин, – и ласково погладила его по лицу. – Я могу найти себе и другого воина. Главное, что ты рядом, любовь моя.
Такой ответ царя устроил. Он вскоре ушел, оставив Астарту одну… И стоило двери за ним закрыться, как она сползла с постели на пол, чувствуя, как её привычный мир медленно разрушается.
Её воин мертв.
Он не вернется.
Правда доходила до неё медленно и верно, будто яд.
Астарта опустила взгляд на сломанную печать в своих руках. Он мертв… Эта печать, что давала Соломону власть над Астаротом, могла быть расколота только в двух случаях. Когда это делал сам вызывающий, освобождая демона, и когда низший погибал, выполняя задание господина.
Астарта замотала головой.
Он не может быть мертв! Это не может быть правдой! Он столько раз к ней возвращался… Проходил сквозь огонь и кровь, песок и чары, но всегда возвращался. Соломон не прав! Он врет! Это всё ложь!
Астарта же обхватила себя руками, пытаясь справиться с разрастающейся внутри горечью. Невольно вспомнился их последний разговор, когда она в сердцах высказала ему то, что высказывать не должна была…
Он мертв.
И больше не вернется.
Она вновь глянула на проклятую печать и со всей злостью отшвырнула её от себя.
А затем яростный крик, подобный крику раненного зверя, вырвался из её горла, и, вскочив на ноги, Астарта принялась крушить в комнате всё, что попадалось ей под руку. И не успокоилась, замерев неподвижно, пока не осталось ничего, что не было бы разломано и разбито…
Обведя взглядом разгромленную мебель и посуду, она медленно осела на пол, не обращая внимания на царапины и ссадины на руках. И закрыв лицо руками, разрыдалась, тихо и беспомощно.
– Доброе утро, демон!
Астарот с неохотой разлепил веки и уставился на Молоха, сидящего напротив. Тот улыбнулся и приветливо помахал ему зажатой в руке оторванной кистью заклинателя. Судя по всему, зеленоглазый бог был в прекрасном настроении.
Сам же Астарот пока не понимал своего состояния. Он сел и потянулся рукой к плечу, где вместо багровых символов печати Соломона виднелся свежий, едва затянувшей ожог.
– Я вчера слегка не рассчитал свои силы. Извини, – Молох задумчиво почесал себе спину оторванной конечностью. – Буду впредь знать, что вы, демоны, любите, когда с вами обращаются нежно и осторожно.
А затем глянув на растерзанное тело заклинателя, поинтересовался:
– Понимаю, почему ты ему оторвал руки. Но вот ногу… зачем?
– Увлекся слишком, – буркнул демон, разглядывая шрам. – И что теперь? Соломон разве не понял, что я сломал связывающее меня заклинание?
– Нет. И в этом вся соль, демон. Соломон думает, что ты мертв, ведь я сделал так, чтобы и основная печать сломалась.
– Соломон считает, что я мертв? – и когда Молох в ответ кивнул, произнес. – Значит, так думает и Астарта.
– Не думаю, что её подобная новость опечалит.
Демон ничего на это не ответил, лишь смерил его тяжелый взглядом и попытался подняться. Но тотчас осел обратно на колени, чувствуя, как дрожат ноги от предательской слабости, вновь охватившей тело.
– Осторожнее, – участливо отозвался Молох. – Тебе нужно время, чтобы прийти в себя. Не торопись.
Астарот проигнорировал его слова, предприняв еще одну попытку встать. Она оказалась удачнее, чем первая. Нетвердый шагом демон направился к выходу, в душный и раскаленный день.
– Так и думал, что ждать не станет, – буркнул Молох под нос и направился вслед за ним, но на пороге задержался, оглядываясь на вчерашнюю бойню. И поразмыслив пару мгновений, щелкнул пальцами – темно-зеленое пламя тотчас занялось на стенах брошенной хижины.
Молох криво усмехнулся.
Вскоре от неё останется только пепел.
Её, лежащую на полу, скорчившуюся и молчаливую, нашли слуги наутро, испуганно озирающиеся по сторонам. Подняли, умыли, переодели – Астарта особо не сопротивлялась, делая всё, что ей говорят. Всё проходило, как в тумане. Она послушно жевала безвкусную пищу, которую слуги накладывала на тарелку, пила вино, налитое в свой кубок, отвечала Соломону, если тот к ней обращался. А потом вернулась в свои покои, уже убранные и заставленные новой мебелью и посудой, и опустилась на кровать.
Когда её разбудили слуги, ей казалось, что вчерашняя ночь очередной кошмар. Просто-напросто ужасный сон, который она забудет… что воин её на самом деле жив, и он вот-вот вернется в Иерусалим.
Но нет.
Он мертв, и ей надо принять это. Собрать себя, как она делала это раньше и двигаться дальше.
Астарта обвела взглядом пышные покои и странно усмехнулась. Её здесь больше ничего не держит. Храмы не вернули ей силы, и Ритуал ничего не принес. Ответ нужно искать в другом месте…
Она медленно поднялась и направилась к небольшому тайнику, где прятала вавилонский кинжал. Костяная рукоять привычно легла ей в руку, когда Астарта стиснула пальцы.
Когда-то давно Астарот рассказал ей о демоне, который способен проникать сквозь защитные печати и украсть что угодно. В шутку добавил, что ничто ему не любо так, как божественная кровь.
Что ж, Астарта усмехнулась, пусть это будет правдой. Потому что ей необходим, как никогда, тот, кто проникнет сквозь печати.
Она с отстранением смотрела, как кровь выступает на её бледной коже вслед за лезвием кинжала. Боли она особо не чувствовала. Боль была где-то позади, вместе с остальными чувствами, которые нельзя выпускать. Нет. Сейчас нужно сосредоточиться.
Астарта нарисовала своей кровью несколько символов, простую печать призыва, проговорила заклинание, и стала ждать. Кровь продолжала капать, но женщина не обращала на неё внимание. Пусть течет. Пусть её терпкий и пряный аромат привлечет того, кого она пытается вызвать.
Однако демон так и не появился.
И Астарта отшвырнула кинжал.
Глупость какая! И почему она решила, что может призвать самого Ласу! Астароту эта история очень бы понравилась. Он бы посмеялся над её глупой попыткой провернуть Вызов. А быть может сказал бы, что она идиотка и только зря подвергает себя опасности.
Астарта развернулась спиной к печати, судорожно обдумывая, что делать дальше, и не сразу почувствовала пронизывающий холод, заполонивший её спальню.
