Текст книги "Скандал в личной жизни"

Автор книги: Кристи Кохан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 30 страниц)

Так что вместо телефонного звонка, Клементина осталась в объятиях Джексона, прислушиваясь к ударам его сердца, надеясь, удовольствоваться его любовью, его предложением руки и сердца, их секретным местечком вдали от всего мира. Она крепко прижалась к нему, безуспешно пытаясь убедить себя, что он может заполнить дыру, которую оставила в ее жизни Меган.

Глава 25

Алекс постучала в дверь спальни, В детстве она сотни раз врывалась в эту дверь без стука, даже не задумываясь, чтобы постучать… Сейчас все изменилось. Они с Меган видятся редко и их отношения уже не такие дружеские и непосредственные как раньше. Алекс ничего не могла с этим поделать. Кроме того, теперь она взрослая, ей тридцать пять, и пора забыть детские привычки и научиться соблюдать правила приличия.

– Мег, ты проснулась? – спросила она.

– Да, входи.

Меган сидела в кровати, живот выпирал из-под покрывала, а на коленях лежала открытая книга.

– О, боже! – в притворном ужасе простонала Алекс. – Три месяца до родов, и при твоей скорости – пять рыцарских романов за неделю. Смею заметить вы с Джо разведетесь к тому времени, когда родиться малыш.

– Не говори так, – сказала Меган.

– А почему бы и нет? Ни один мужчина не в состоянии соперничать с Брэндоном и Эшли, и как там еще зовут героев твоих книжек. Ни один мужчина не может быть одновременно прекрасным, и героическим, сильным, нежным и чувственным.

– Джо именно такой, – мягко возразила Меган.

Алекс улыбнулась и присела на край кровати:

– Как ты себя чувствуешь, снова оказавшись под родительской крышей? Мне кажется, я бы скорее убила себя, чем вернулась к своим.

– О, все совсем не так плохо. С тех пор, как не стало папы, мама постоянно занята благотворительными делами. Это отвлекает ее от мыслей об одиночестве в неожиданно опустевшем огромном доме. Ну а за мной ухаживают слуги.

– Ты скучаешь по Джо?

– Больше, чем ты можешь себе представить. Но для меня так лучше. После выкидыша в прошлом году я была такой нервной, что находится рядом со мной – сущая мука.

– Не выдумывай, Джо любит тебя.

– Я знаю. Но он тогда очень расстроился, узнав, что я забеременела не посоветовавшись с врачом. Конечно, он был прав. Все утешали меня, говоря, что выкидыш – это предупреждение свыше, чтобы я не торопила события: Но от этого потеря еще одного младенца не стала легче. Надеюсь, в этот раз ничего не случиться, – и Меган улыбаясь, погладила свой животик.

– Я тоже так думаю. Ты ходишь к врачу каждую неделю, правда?

– Да, конечно.

– Я знаю, Джо всегда понимал, как сильно ты хочешь ребенка.

– Да, – прошептала Меган, глядя мимо Алекс и мысленно представляя Джо. Его образ всегда возникал в ее памяти, если Джо не было рядом. Разлука заставила по-новому оценить мужа. Он – единственный человек, которого Меган любила именно таким, каким он был – со всеми недостатками и привычками, с тем, что нравилось и не нравилось. Она не питала никаких иллюзий на его счет, и это чудесно успокаивало и давало чувство уверенности. Самые простые мысли о нем вызывали на ее лице улыбку.

– Он всегда понимал меня лучше, чем кто-то другой, – сказала Меган. – После выкидыша я была как выжатый лимон. Ведь, когда я обратилась к доктору и узнала, что я беременна, я не могла поверить в свое счастье. Потом привыкла, радовалась. И вдруг, ужасная потеря. Страшно вспоминать.

– Кажется, в этот раз ты уверена в себе?

– Да, я чувствую себя сильней, ведь я действовала точно по указаниям врача: подождала три месяца и лишь тогда забеременела снова. И, конечно, мне на пользу постельный режим. Если бы Джо был здесь, он только беспокоился бы обо мне и тормошил меня. А так он может подготовить наш переезд в Англию.

– Я все еще не могу поверить, что ты и в правду, хочешь уехать.

– Почему? Ведь у меня тоже есть свои мечты, свои планы. Просто они – другие, чем ваши.

Алекс встала и подошла к окну, в рамке из кружевных занавесок, как и в пору их детства. Казалось, что все, что она говорит, становится лишь поводом для гнева Меган. Разговор с Меган напоминал прогулку по минному полю.

– Я совсем другое имела в виду. Твой переезд – очень ответственный шаг.

Меган отложила в сторону книгу и спокойно взглянула на Алекс:

– Ничего, – сказала она, – расскажи лучше о себе. Как твоя работа?

Алекс открыла рот, собираясь произнести обычный ответ: «Прекрасно. Никаких проблем». Потом передумала, вернулась к кровати и села рядом с Меган.

– Сейчас нормально. Все утряслось. Но перед этим было чертовски плохо. Когда Брент сделал Максин вице-президентом, я думала, что уйду из фирмы. Я так мечтала занять именно эту должность.

– Я знаю, – сказала Меган.

– Нет, не знаешь, – возразила Алекс. – Я никогда не говорила тебе, считая, что для тебя это не интересно. Ты была девушкой с чувствами, а я – девушкой с амбициями.

– Я всегда знала, что у тебя тоже были чувства.

– Да, были. Однажды я даже влюбилась.

Меган выпрямилась:

– Почему ты не рассказала мне?

Алекс пожала плечами:

– Не знаю. Любовь началась и кончилась так быстро, и я не хотела, чтобы ты видела меня страдающей… Я не хотела, чтобы ты подумала, будто я схожу с ума или изменяю своим прежним убеждениям.

Они надолго замолчали… Потом Меган придвинулась к краю кровати.

– Помоги мне встать, – попросила она. – Я думала… Только на минутку. Помоги мне. – Алекс вытащила ее из кровати. Меган ушла в спальню и через минуту вернулась с маникюрными ножницами в руках.

– Помнишь? – улыбаясь, спросила она.

Алекс рассмеялась, вспомнив детство. Она протянула Меган палец, и та проколола сначала его, а потом свой.

– Ну вот, – сказала Меган, когда они прижали пальцы, – мы кровные сестры, больше никаких секретов.

Алекс взглянула на нее:

– Ты – моя лучшая подруга.

– О, Алекс! – воскликнула Меган, обнимая подругу, – скажи, что ты счастлива. Скажи, что все в твоей жизни будет хорошо.

– Я счастлива, – повторила Алекс, помогая Меган улечься в постель. – Пусть это не такое счастье, как у тебя или у Клементины. Это – мое счастье. Я действительно создана быть бизнесменом. В бизнесе я раскрываюсь лучше всего. Ну, а дома у меня есть Несси, еще подруга Кейт, которая не дает закиснуть моим мозгам, развлекая разговорами. У меня есть ты и Клементина. Сейчас, правда, нет стоящего мужчины, но я не теряю надежды. А если ничего не произойдет, ну что ж, это не страшно.

– Ты можешь изменить свою жизнь, – заметила Меган. – Может быть, если ты уволишься и найдешь работу полегче, то будет больше времени на легкую жизнь и ты встретишь кого-нибудь.

Алекс покачала головой:

– Возможно, но дело в том, что работа – самое главное для меня. Я такая, какая уж есть. Я смирилась с этим. И несмотря ни на что, мне нравится моя жизнь. Сейчас я понимаю, что Брент был прав, когда не сделал меня вице-президентом. Гораздо интереснее посмотреть мир. Максин начинает сходить с ума, сидя весь день за столом и ничего не делая. А я продолжаю работать, жить. Кейт говорит, чтобы я перестала рассуждать о жизни, а просто жила. Именно так я и поступаю.

– А как с тем человеком, которого ты любила? Есть хоть какая-то надежда?

– Нет. Но сейчас это не играет никакой роли. Чистая правда. Время залечивает любые, самые ужасные раны. Можно быть счастливой и без мужчины, не знаю, поверишь ты или нет. Мое счастье более спокойное, но не менее реальное. Хорошие друзья могут заменить очень многое.

Они сидели рядом, взявшись за руки, наслаждаясь радостью общения, тем, что раньше казалось само собой разумеющимся. Наконец, разговор снова зашел о переезде Меган в Англию.

– Когда вы едете? – поинтересовалась Алекс.

– Через пару месяцев после рождения ребенка. Возможно в начале года. Джо собирается слетать туда в следующем месяце. Он хотел бы заключить несколько контрактов в университетах и школах Лондона. Но даже, если Джо и не подыщет работу прямо сейчас, у нас достаточно моих капиталов и того, что мы выручим от продажи дома. На первое время нам хватит.

– Ты абсолютно уверена, что хочешь все бросить и уехать?

Меган улыбнулась:

– Никогда и ни в чем я не была так сильно уверена, как сейчас. Мне нужно место, которое было бы только моим. Я знаю, тебе трудно меня понять…

– Я понимаю, – сказала Алекс, – но я буду очень скучать без, тебя.

– Почему? Ты ведь можешь встречаться с нами чаще, чем все остальные. Ты много времени проводишь в Лондоне, и тебе придется навещать свою крестницу.

– Ты по-прежнему думаешь, что будет девочка?

– Я не сомневаюсь в этом. И я совершенно уверена, что ничего плохого не случиться. Я не допущу. Она будет сильная.

– Так же, как и ее мать. – Алекс вздохнула, пора сообщить Меган очень важную новость. Сейчас подруга в состоянии справиться с ней. Кроме того, они объявили все секреты вне закона.

– Меган, я хочу тебе сказать, что Клем…

– Клементина и Джексон женятся, – закончила за нее Меган.

– Откуда ты знаешь?

Меган пожала плечами:

– Это – просто предчувствие, которое появилось у меня в последнее время, с тех пор, как ты стала нервничать всякий раз, когда я заговаривала о них. И вообще-то, что ты от меня хочешь? Ждешь, чтобы я сказала, как рада их женитьбе? Я не рада и не счастлива за них. Мне наплевать. Я больше не ревную, пусть делают, все, что хотят. Мне просто наплевать.

– Черт!

– Ты можешь говорить, что угодно, Алекс. Они оба вычеркнуты из моей жизни. Мне очень жаль, если мои слова причиняют тебе боль, но я не могу изменить свои чувства. Клементина никогда не пыталась помириться, не правда ли? Прошла целая вечность с тех пор, как между нами образовалась трещина, и Клементина даже не захотела снова встретиться и поговорить со мной. Она просто исчезла, снималась в фильмах, проводила все время с Джексоном. Я не думаю, что она рыдает о том, что мы потеряли…

– Ты обижена.

– Нет! – громко сказала Меган. Она отвернулась, закутавшись до подбородка в одеяло. – И даже, если я обижена, это не имеет никакого значения. Клементина – звезда, и ей наплевать на тех, кто не боготворит ее. У нее есть ты и Джексон, а это – все, что ей нужно. Я не собираюсь приползать к ней и просить прощения.

– Я и не прошу тебя об этом. Но если ты, хоть на секунду, перестанешь жалеть себя, ты поймешь, что Клементина боится вторгаться в твою жизнь. Она вовсе не так богата и известна, как ты думаешь… Иногда мне кажется, что она – самая одинокая из нас троих, даже, если она и с Джексоном. Она… просто… Клементина. Наша лучшая подруга. Она думает, что ты не хочешь ее видеть, не хочешь быть рядом с ней. Вот почему, она не предпринимает никаких шагов.

– Я действительно не хочу ее видеть. И не желаю больше говорить об этом. Все говорят только об одном – о Клементине. Я собираюсь родить ребенка. Я уезжаю в Англию. Лучше поговорим об этом.

Алекс вздохнула:

– Конечно. Меня всегда интересовала твоя жизнь.

– Тогда замолчи и не упоминай Клементину. Я не могу больше слышать. Пусть женятся, и, если тебе станет легче от моих слов – пусть будут счастливы. Но на этом все. Я собираюсь рожать и начать новую жизнь. И раз и навсегда Клементина уйдет из моей жизни.

* * *

Склонившись над кустом роз, Меган срезала великолепный бутон цвета слоновой кости. Громкий детский смех привлек ее внимание. Она выпрямилась и увидела, как Джо играет с дочкой, подбрасывая ее в воздух. Меган прошла по дорожке, выложенной булыжником, к двери, ведущей в кухню, и поставила розу в высокую прозрачную вазу с водой. Оглядывая кухню, она вновь испытала удовольствие от проделанной работы – розовые обои на стенах медные котлы, свисающие с потолка, засушенные цветы над раковиной, отпечатки ручонки годовалой Энн на дверце холодильника. Здесь она чувствовала себя дома.

Снаружи на сотни миль простирались холмы с сочной зеленью, намокшей от росы и дождя. У нее есть любимый садик с розами, за которым она ухаживает каждый день, любимая дочь, которую нужно вырастить, хорошие друзья, живущие в полумили отсюда и муж, дающий ей буквально все. Несмотря на прошедшие годы страданий и сердечной боли, Меган согласна была вновь пережить каждую секунду своей жизни, ради только одной этой минуты.

Она вышла на улицу. Энн счастливо ворковала на руках у Джо, уставившись на него преданными любящими глазенками.

– Мне, кажется, она любит тебя больше, чем меня, – сказала Меган.

– Ничего, это я переживу.

Они направились к подвесному двухместному диванчику, в конце двора. Меган взяла Энн и стала баюкать дочь, раскачиваясь взад и вперед.

– Во сколько у тебя завтра первый урок? – спросила она Джо, понижая голос, заметив, что глаза Энн закрываются и девочка начинает засыпать.

– В десять. Потом в двенадцать ко мне приходит новый ученик. Терранс Дарби. Ну как, настоящее английское имя?

Меган рассмеялась, дотрагиваясь до него свободной рукой:

– Скажи, Джо, ты счастлив здесь?

Он сжал ее руку и придвинулся поближе.

– Помнишь, когда ты была маленькой, ты часто мечтала о будущей жизни? Так вот, клянусь богом, я мечтал именно об этом. О коттедже за городом, прекрасной жене, ребенке. Когда я стал взрослым, и ничего подобного не произошло, я решил, что пусть это навсегда останется моей мечтой, запрятанной в глубине души. Но сейчас – я просто счастлив. Иногда я просыпаюсь в страхе, что все исчезло, и я снова в Л А., и смог висит за окном, а рядом со мной никого нет. Потом я слышу сверчков и твое легкое дыхание, и благодарю бога за все, что он дал мне.

Меган прислонилась к Джо. Весенний туман застилал их долину, простиравшуюся в двух часах езды от Лондона. Однажды, когда Меган была еще подростком, если она верно помнит, поклялась, что, став взрослой будет жить в самом солнечном месте на земле. Смешно, но, в конце концов, она обосновалась здесь, среди дождей, туманов и ландшафта, похожего на родной Саусалито. Все предупреждали ее о сырости и мрачности Англии. Странно, но Меган с радостью принимала и облака и мелкий дождь. Казалось, туман, словно защитный экран, оберегающий ее замечательный мир. Погода лишь ярче оттеняла жизнь Меган, наполненную нежностью, любовью, добротой. Порой она думала, что все лишь чудесный сон, и пробуждение вселяло ужас.

– А как ты? – спросил Джо. – Счастлива?

– Больше, чем могла себе представить.

– Ты скучаешь по Алекс?

– Да, но осенью мы увидимся, когда она прилетит сюда по делам.

– После свадьбы Джексона и Клементины.

Меган затормозила качели. Как будто один звук их имен был способен перевернуть ее жизнь. Они словно нежданные привидения, пронзительными криками нарушающие полночную тишину. Она отвернулась.

– Неужели это по-прежнему причиняет тебе такую боль? – спросил Джо.

Меган посмотрела на него и вздохнула:

– Дело не в их свадьбе. Правда, правда. Они так долго откладывали ее, ожидая перерыва в киносъемках, а потом, пока закончится строительство дома, что я даже рада – наконец-то они покончат с этим. Меня волнует Клементина. Я думала, что чувство неприязни, которое я испытывала к ней со временем пройдет, но оно становится все сильнее.

– Может быть, если ты встретишься с ней лицом к лицу…

– И что я скажу? «О, между прочим, я ненавижу тебя, за то, что ты красива. За то, что у тебя есть слава, успех, любовь. Так что ли?

Джо встал, подошел к качелям и легко подтолкнул их вперед:

– Она много трудилась, чтобы получить то, что сейчас имеет, – сказал он.

– Неужели! – воскликнула Меган, оглядываясь через плечо на Джо.

Она заправила светлые волосы Энн под шапочку и погладила ее по щеке.

– Клементина просто победила в конкурсе фотомоделей, уехала в Нью-Йорк, стала моделью, переехала в Лос-Анджелес, получила великолепные роли в прекрасных фильмах, купила дом на побережье. И это называется трудной жизнью?

Джо глубоко вздохнул и заговорил, не глядя на Меган.

– Когда я смотрю в глаза Клементины, я всегда замечаю в них невероятную печаль, словно внутри у нее кровоточащая рана.

Меган молчала, вспомнив об изнасиловании.

– Ее отец бросил их, потом использовал Клементину, чтобы вытягивать из нее деньги, а потом умер, оставив целую главу ее жизни незавершенной. Мать Клементины была слишком занята устройством своего второго брака, чтобы обращать внимание на дочь. И даже с Джексоном они сходились не очень-то легко. Пусть Клементина и достигла славы, но, я думаю, ей этого мало для счастья.

Он еще раз подтолкнул качели.

– Ты, по крайней мере, всегда знала, кто ты и чего ты хочешь, – продолжал он. – У тебя был постоянный набор убеждений и ценностей, к которым ты обращалась в самые трудные времена. Клементина должна была создавать все сама. Она постоянно искала себя, исследовала свои чувства.

– О, прекрати! – закричала Меган. Ее громкий голос разбудил Энн, и Меган баюкала ее до тех пор, пока девочка снова не закрыла глаза. – Я не куплюсь на всю эту бессмысленную и слезливую белиберду. Клементина всегда знала, чего она хочет. Славы. Успеха. Получив это, она захотела Джексона. И тоже получила его. Что ей еще надо?

Джо обошел вокруг качелей и взял Энн из рук Меган.

– Дружбы, – сказал он, поглаживая спину спящей дочери. – Той, что начинается, когда мы еще дети, и связывает нас навсегда. Друзья детства – это что-то особенное, Меган. Ты, Алекс и Клементина – особенные. Вы были вместе, когда Клементина была просто ребенком, как и все остальные. Вы видели, как она плачет и смеется. Видели ее успех и поражения. И Клементина была рядом с вами. Она знает ваши тайны, то, что до сих пор причиняет вам боль. Она знает, какая ты на самом деле. Какое значение имеет ее слава или деньги? Неужели сейчас важно, что мужчина, которого она любит так, как любим мы с тобой друг друга, – Джексон? Через пару месяцев она выходит замуж. Когда вы были детьми, разве не об этом вы мечтали, не к этому стремились? В глубине души, разве не этого ты желаешь для нее?

Меган остановила качели, наблюдая за Джо, идущим назад, к дому. Прежде, чем он скрылся в дверях, она окликнула Джо. Он обернулся.

– Я говорила тебе в последнее время, что я люблю тебя? – спросила Меган.

– В последнее время? Нет.

– Я люблю тебя, Джо.

Он улыбнулся:

– Я знаю.

Эпилог

Клементина стояла, застыв как натянутая струна, не поднимая глаз от пола, и Джексон ощутил знакомую тошнотворную боль внутри. Она снова думала о своем отце, о Конноре и изнасиловании, о страхе и сомнениях, о Меган, о боли и о счастье, которые не готова принять, даже от него. Она передумала, и на этот раз для него все кончено.

Алекс была слева от нее, и, по крайней мере, хоть их дружба осталась крепкой. Клементина распрямила плечи. Когда священник попросил повторить клятву, она подняла голову. Ее глаза встретились с глазами Джексона, и теплая волна облегчения затопила его. В этих глазах, таких чистых и прекрасных, он заметил уверенность, силу и любовь. Она твердо произнесла слова, ровным голосом, который он любил как никакой другой. А когда они скрепили свой союз поцелуем, губы ее были нежными и доверчивыми, и он мог почувствовать улыбку, игравшую в уголках губ как шаловливый ребенок.

После церемонии бракосочетания, они, смеясь, выбежали из часовни, горя нетерпением продолжить день, заполненный танцами, шампанским и поздравлениями. Потом их ждет медовый месяц. Клементина стояла рядом с Джексоном, принимая поздравления, и атласный рукав ее платья касался его руки. Выражение лица было сияющим как солнечный свет октябрьским ярким днем. Джексон обнял ее за талию и снова поразился тому, как безупречно тело Клементины сливалось с его, заполняя каждую выемку.

Гости проплывали мимо, – неясные очертания вытянутых губ и обнимающих рук. Джексон почти не обращал на них внимания. Какое ему дело, если рядом стоит женщина его мечты? Она принесла ему столько счастья, закрыла легкой дымкой совершенства все трудности его жизни, так что временами он почти забывал о прошлом, оставляя его позади, как ребенок, согревшись, отбрасывает ненужное одеяло. Клементина дала ему все.

Джексон думал об этом и о смехе, который становился все более частым спутником их встреч, о доме в Нью-Гемпшире, наконец-то законченном с распростертыми объятьями, но вдруг он почувствовал, как Клементина судорожно сжала его руку. Быстро повернувшись, Джексон увидел побледневшее лицо жены. Он проследил за ее отчаянным взглядом и с трудом преодолел приступ головокружения, узнав, на кого она смотрит.

– Она здесь, – сказала Клементина, хотя в этом не было необходимости. Нехарактерная для нее прерывистость исказила бархатистый голос. – Не могу поверить, что она здесь. Ее глаза широко раскрылись, когда она увидела как Меган, оставив Джо и, должно быть, свою дочь, позади, приближалась к ним в ряду поздравляющих. Никто из них не заметил ее во время церемонии, так как Меган сидела в заднем ряду, да и, по правде говоря, тогда они никого, кроме друг друга, и не видели.

Алекс, подбадривая, сжала другую руку Клементины, а Джексон поближе притянул ее к себе, стараясь передать всю свою силу ее дрожащему телу. Он прижался губами к уху; шепча:

– Я люблю тебя.

Мгновение Клементина стояла неподвижно, потом он увидел, как она преобразилась, снова распрямила испуганное, сгорбившееся тело и улыбнулась улыбкой, которая сводила с ума всех мужчин мира. Джексон взглянул в ее глаза и увидел слезы, заполнившие их.

– А я тебя, – сказала она, пробегая пальцами по его щеке.

Джексон снова обратил внимание на гостей, но краем глаза наблюдал, как приближается Меган. Он не мог не поразиться ее красоте. Прошло два с половиной года с тех пор, как они видели Меган, с тех пор как она полностью вышвырнула Клементину из своей жизни. За это время Меган, казалось, стала мягче, женственнее, более хрупкой. Но в ее глазах он заметил появившуюся силу, спокойствие, уверенность, и смотрела она прямо, не бросая как раньше испуганные уклончивые взгляды.

Джексон посмотрел на маленькую девочку, светловолосую как и ее родители, смеющуюся на руках у Джо. Ребенок, которого она всегда хотела. В глубине души, неважно, поверит ли ему Меган или нет, он был счастлив за нее.

Еще один человек, и она подойдет поздравить их. Внезапная острая боль вины за то, что он причинил ей страдания, оставив ее, давным-давно загнанная в самые дальние и укромные уголки памяти, с яростной силой охватила Джексона.

И вот она стоит перед ними с высоко поднятым подбородком и сжатыми кулаками. Джексон, Клементина и Алекс молчали, глядя на Меган, лучшую подругу Клементины.

До сих пор она мучила Клементину абсолютным равнодушием и молчанием, и это было наказание, более ужасное, чем ссоры или жестокие слова. Ночь за ночью Клементина плакала в подушку, в отчаянии, что не может жить спокойно, не может простить себя за боль, которую, как она была уверена, причинила Меган, не может вернуть назад свою самую старую и самую дорогую подругу.

Меган глубоко вздохнула прежде, чем заговорить. Она посмотрела сначала на Джексона, потом на Алекс, и, наконец, на Клементину.

– Прими мои поздравления, – произнесла она, – я знаю, как сильно ты хотела этого.

Клементина кивнула, и Джексон мог почувствовать, как дрожит ее тело.

– Мне хотелось бы, чтобы ты познакомилась кое с кем, – продолжала Меган и махнула Джо. Когда он приблизился, Меган взяла из его рук Энн и передала девочку Клементине. Клементина заколебалась, но рука Меган прикоснулась к ней, и они взглянули друг на друга. Воспоминания о начальной школе, о проекте по естественным наукам, о сигаретах, сливочном мороженом, тайнах до гроба, разбитых сердцах, первой любви, свиданиях, танцульках, «мыльных операх» и сценариях, слезах и смехе – все было в их глазах.

Дружба, длившаяся целую жизнь; та особенная дружба, что всегда найдет способ простить ошибки и забыть их, связь, которую несмотря ни на что, никогда нельзя разорвать – все ожило в эти минуты.

Алекс подошла к ним и обняла подруг за талию.

Они склонились друг к другу, образовав совершеннейший круг, поддерживая друг друга.

– Клементина, – произнесла Меган, – поздоровайся со своей крестницей Энн.