Текст книги "Сломи меня (ЛП)"

Автор книги: Крисс Джули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

«О, боже, какой же он мускулистый!»

Это был совсем не тот Брэм, которого я знала. Его бицепсы выпирали из-под рукавов футболки, а мышцы плеч бугрились под тонкой тканью. Спереди ткань натянулась, подчеркивая стальные мускулы груди, а затем сужалась к животу, который выглядел твердым как камень. Как и говорила Кейтлин, у Брэма было очень много татуировок. Они обвивали бицепсы и предплечья.

Брэм небрежно прислонился к дверному косяку и пристально наблюдал за мной своим темно-карим взглядом. Короткая стрижка в корне изменила его внешность. Он выглядел старше и опаснее, чем с мягкими волнистыми волосами. Мужчина был намного выше меня. Его длинные ноги стали мощными, а мышцы бедер выделялись даже через джинсы.

Мой сводный брат превратился в монстра. В чудовище.

В мое величайшее сожаление. Я до сих пор никак не могла поверить, что этот мужчина добровольно оказался между моих ног. Даже одноразовый трах, о котором, вероятно, он сразу же забыл, не объяснял его поступка.

Я задалась вопросом: каково было бы оказаться под ним снова? Под этим абсолютно новым Брэмом – с татуировками и накаченными мускулами. Брэмом, который бы вколачивался в меня грубо и жестко. Смогла бы я справиться с ним?

Я сглотнула и, наконец, обрела голос.

– Пустяки – отмахнулась я.

– Нет уж, скажи, – он оттолкнулся от двери, и только теперь я поняла, что Брэма переполнял гнев. – Считаешь, что я нахер все испорчу?

– Брэм, – попытался вступиться мой отец.

Я подняла на него глаза.

– Нет, – возразила я. – Не думаю, что ты нахер все испортишь. Просто не уверена, что, пробыв всего четыре дня на свободе, ты сможешь сделать все, что делала я последние шесть лет.

Его глаза вспыхнули, и я поняла, что задела его за больное.

– Я могу делать нахрен все, что захочу, – Брэм едва сдерживался. – Даже не пытайся, бл*ть, меня контролировать.

– Договорились, но, если я хоть раз замечу, что что-то не так, ты за это заплатишь, Брэм Риордан. Не думай, что если ты стал громадным бывшим зеком, то я заткнусь по твоему желанию.

– Я никогда не просил тебя заткнуться.

– Вот и прекрасно, потому что я и не собираюсь.

– Дети! Хватит! – прикрикнул папа, и его голос был подобен удару грома. – Ведите себя прилично! Это семейный ужин!

Я тут же закрыла рот и повернулась к нему. Он встал со стула и поднял ложку, словно собирался ударить кого-то из нас.

– Хорошо, – пробормотала я. – Извини.

– Ты, – сказал мне отец, ткнув в мою сторону ложкой, – веди себя достойно со своим сводным братом. Открой ему кредит доверия. Это приказ. И ты, – папа повернулся к Брэму, сузив глаза, – моя дочь сделала для меня больше, чем кто-либо другой в этой жизни. Я прошу тебя запомнить это. Если еще раз услышу, что ты неуважительно с ней разговариваешь, то попадешь в больницу. Им придется вытаскивать эту ложку из твоей паршивой задницы. Я ясно выражаюсь?

– Да, сэр, – произнес Брэм.

– Отлично. Ужин готов. Все садимся за стол. В меню – спагетти.

Можно было предположить, что после такой перепалки всем будет очень неловко. Но все оказалось намного проще и походило на большую грозу, которая пронеслась над садом и очистила воздух. Сначала мы молчали, но потихоньку разговорились: о спорте, о жизни в Терре-Миллс, о каких-то политических событиях, о новом мэре города. Обо всем том, что Брэм пропустил за последние шесть лет, как я поняла. Хотя никто из нас ни разу не произнес этого вслух. Но когда мой отец затронул в разговоре личные темы, мне снова стало некомфортно.

– Ты еще не видел магазин Саммер, – гордо сообщил он Брэму. – Это был успех с первого дня. Она упорно работала и теперь хорошо зарабатывает.

– Папа, не надо, – смущенно попросила я.

Я закручивала на вилку последнюю пасту на тарелке, когда Брэм издал нечто напоминающее хрюканье. Видимо, он посчитал мой магазин дурацким и бесполезным.

– Недавно она встречалась с парнем, – пробормотал отец, словно меня вообще не было на кухне. – Мне казалось, что дело шло к свадьбе, но все неожиданно закончилось.

Мои щеки вспыхнули, и я мельком глянула на Брэма. Он откинулся на спинку стула и облокотился на нее рукой, а его темные глаза были прикованы ко мне. В такой позе футболка натянулась на широкой груди, выгодно подчеркивая мускулы.

– А вот это уже интересно, – произнес он.

Я пристально посмотрела на него.

«О, отлично! Теперь будешь дразнить меня при папе?»

– Ничего интересного. Просто мы разошлись… «и я никогда никому не исповедуюсь, особенно тебе», – добавила я про себя.

– Ну, думаю, у тебя были на то свои причины, – задумчиво сказал папа. – Не мне бросать камни в твой огород. Ведь у меня самого не сложилась семейная жизнь ни с твоей матерью, ни с Брендой. Я лишь хочу, чтобы ты встретила кого-нибудь приличного. Чтобы тебе повезло больше, чем мне. Хочу видеть тебя счастливой.

Это было уже выше моих сил. Я снова взглянула на Брэма. Он все еще смотрел на меня с нечитаемым выражением на лице, а затем приподнял брови.

– Нейт прав, Саммер, – сказал он отрешенно. – Тебе нужно встречаться с кем-нибудь.

«Только не с тобой».

Брэм ни за что не захотел бы со мной связываться. Да и я тоже этого не хотела. Я пожала плечами и отвернулась, словно все это не имело для меня никакого значения.

– Я уже встречаюсь, – ляпнула я, и это была самая большая и самая наглая ложь, которую я когда-либо произносила в присутствии папы. Ну, если только меня не вынудят сказать: «Нет, я никогда не трахалась со своим сводным братом». – Рано или поздно я оправдаю твои ожидания, папа.

– Некоторым помогли сайты знакомств. Нужно лишь создать свой профиль, – предложил Брэм.

– Спасибо за совет. И тебе того же. Вижу, ты очень одинок, – я подколола его на тему пребывания в тюрьме, но, к моему удивлению, Брэм даже не обиделся.

– Нет, – он улыбнулся, словно мои слова позабавили его. – Мне подобные сайты не понадобятся.

– Само собой, ты же у нас самый крутой, – я закатила глаза.

«Нет, вы посмотрите, каков мерзавец! Такой дерзкий. А ведь только что вышел из тюрьмы».

– Брэму еще рано остепеняться, – возразил мой отец, подчеркивая, что о таких вещах не шутят, и к подобному вопросу стоило отнестись серьезно. – Сначала он должен встать на ноги.

Брэм посмотрел на папу, во взгляде которого промелькнуло нечто тревожное, словно его что-то сильно угнетало.

– Я не из тех, кто остепеняется, Нейт, – признался он. – Пожалуй, этого никогда не случится. Я хочу проводить все время в мастерской. В первую очередь нужно привести в порядок свою жизнь.

«В мастерской??»

Я была уверена, что за его темным выразительным взглядом скрывались совсем другие мысли, а в свои слова Брэм вложил абсолютно иной смысл.

– Довольно разумный шаг, по крайней мере, сейчас, – отец удовлетворенно откинулся на спинку стула. – Но никогда не говори «никогда». Ты слишком молод, сынок. И многого не понимаешь.

Мы помыли посуду, и папа устроился на диване перед телевизором. Брэм исчез. Я сидела с папой и смотрела местные новости, в которых показывали недавние выборы мэра в Терре-Миллс. Роб Таннер, наш новый мэр, был на каком-то приеме. Он широко улыбался и приветственно махал всем рукой. Рядом с ним стояли его жена и двадцатилетний сын. Люди аплодировали и веселились.

– Этот человек – чертов мошенник, – со злостью произнес отец.

Я повернулась к нему в изумлении. Он лежал на диване и, сощурившись, следил за действиями на экране.

– Мэр Таннер? – удивленно уточнила я.

– Нет, его сын, – раздраженно ответил папа. – Этот паршивец иногда заходит в автомастерскую. Если увидишь его, Саммер, не подходи к нему. Он занимается чем-то сомнительным. Уверен, что мэр обо всем знает. Поэтому он тоже мошенник.

Я взглянула на экран телевизора. Мэр продолжал улыбаться. Его сын тоже улыбался, но теперь в его лице я уловила нечто зловещее. Возможно, под влиянием папиных слов. Но меня больше интересовало, почему он так считал.

Телевизор продолжал работать, а папа уже задремал. Теперь он уставал намного сильнее. Сломанная нога изматывала его больше, чем он это признавал. Отключившись под равномерное бормотание диктора, отец выглядел настолько расслабленным, что я не посмела его беспокоить. Я просто встала и вышла на цыпочках из комнаты. Даже оставила телевизор включенным – фоновый звук поможет папе задержаться в стране сновидений.

Подхватив сумочку с ключами, я быстренько обула сандалии и, вдохнув летний ночной воздух, тихонько прикрыла входную дверь. Я почти пересекла крыльцо, когда из кромешной тьмы раздался хрипловатый голос Брэма.

– Саммер...

Я замерла. Кровь застыла в моих жилах. Он сидел на крыльце в одном из кресел. Когда мои глаза привыкли к темноте, я смогла разглядеть его черный силуэт.

– Чего тебе? – не очень дружелюбно спросила я.

– Присаживайся, – предложил Брэм. Когда я не пошевелилась, он спросил: – Нейт уже спит?

– Да, – ответила я. – Перед телевизором.

– Он постоянно там засыпает, – пробормотал Брэм. – Каждую ночь с тех пор, как я вернулся.

«Почему я не знала об этом?!»

У меня перехватило дыхание, словно от удара ногой в живот. Я должна была догадаться, что такая серьезная травма не останется без последствий в его возрасте. Или хотя бы заметить, что папа уставал намного сильнее обычного. Я была абсолютно не в курсе происходящего. А самое обидное – Брэм за четыре дня узнал о проблемах моего отца больше меня.

Я бессильно опустилась в одно из кресел на крыльце. Ремешок сумочки выскользнул из руки, и она со стуком упала на пол. Но мне было не до нее.

– Он не разрешил мне остаться, – мой голос задрожал. – Я хотела переехать к нему, когда это случилось, но его «нет» было слишком категоричным.

– Он гордый, – пояснил Брэм.

Слезы навернулись мне на глаза, и я покачала головой.

– Но не рядом с тобой.

Он помолчал минуту.

– Я мужчина, – объяснил Брэм. – Это совсем другое. Ты его дочь, и он хочет быть сильным в твоих глазах, непобедимым. Твое уважение – смысл его жизни. Но ему похрен на все это, когда я рядом.

Слезы безудержно покатились по моим щекам. О боже, как же я была смущена. Я быстро вытерла их, надеясь, что Брэм ничего не увидел в темноте.

– В любом случае для меня он идеален, – возразила я. – О чем, черт возьми, он думал? Разве желание помочь может унизить?

– Саммер, – сказал Брэм, – Возможно, ты не замечала, но мужчины часто бывают гребаными идиотами.

Я рассмеялась и, немного посопев, принялась вытирать слезы со своих щек. Я никак не могла сопоставить сидящего рядом мужчину с Брэмом, которого я знала, и по чьей вине кто-то загремел в больницу на три недели. Все было слишком противоречивым.

– Согласна, – немного успокоилась я. – Значит, если он намерен быть идиотом, то я рада, что ты вернулся.

– А зря.

Брэм сводил меня с ума. Тьма была слишком теплой, слишком тихой и слишком интимной. Я схватила свою сумочку.

– Проверь, что папа ляжет спать, – попросила я. – Мне пора домой.

– Подожди.

Я замерла.

– Что он с тобой сделал? – голос Брэма был низким и таил угрозу.

– Кто?

– Твой бывший, – слова резали воздух, словно нож. – У тебя было такое лицо… когда Нейт упомянул о нем… Думаешь, я не заметил? Я охренеть как хорошо все видел. И хочу знать, Саммер, что нужно было с тобой такого сделать, чтобы вызвать такую реакцию.

Мои губы онемели. Я резко встала со стула и схватила ключи.

– Мне нужно идти.

Брэм еще раз окликнул меня, но я не остановилась. Постаралась побыстрее добраться до своей машины и уехала.

«Гребаный Брэм Риордан! Черт, черт, черт!»

Глава 5

Брэм

Я был к ней так чертовски близко.

Она плакала. Саммер плакала. Мысль об этом выводила меня из себя. Мне нестерпимо хотелось что-нибудь сломать. Желание протянуть ладонь, провести большим пальцем по ее щеке и стереть каждую слезинку разрывало мое сердце. Мои руки просто чесались, готовые к действию. Но я изо всех сил сдерживал себя и сидел, ничего не предпринимая.

Потому что понимал – Саммер этого не хотела.

А еще потому, что меня тогда бы уже ничто не остановило. Я захотел бы большего. Намного большего. Стерев слезы с ее лица, я бы опустился на колени, стянул с нее юбку и, раздвинув ее ноги, спрятал свое лицо между ними. Я с упоением вдыхал бы запах ее киски. Сдвинул бы трусики в сторону и лизал ее, пока девушка не издала бы те миленькие страстные звуки, как шесть лет назад. Пока не забыла бы обо всех печалях и трудностях. Обо всем, кроме моего языка.

Саммер определенно не хотела всего этого.

А у меня встал. Лишь от одних подобных мыслей. Вот таким я был мудаком. Она плакала о своем отце, а мой член норовил выпрыгнуть из штанов.

Когда Саммер ушла, я поднялся и неистово дрочил под душем, думая только о ней. Я представлял запах ее киски, ее вкус. Вспоминал, как Саммер в порыве страсти выгибала спину. Как ее идеальные упругие сиськи раскачивались от моих толчков. Как по всему пляжу разлетались ее протяжные стоны «Брэм… Брэм…».

Я разрядился мощными струями и смотрел, как они стекали вниз по стене и спиралью исчезали в водостоке. Моя грудь прерывисто вздымалась, а я как заведенный твердил себе: «Ты кусок гребаного мусора, Брэм Риордан. Ты, бл*ть, никчемный урод. Ты даже не достоин дышать одним воздухом с ней».

Потом я оделся, спустился и уложил Нейта спать.

Саммер была моей страстью, моей слабостью – словно нож в спине, от которого невозможно избавиться. Я вышел из тюрьмы, и все стало намного хуже, когда мы встретились. Я наблюдал, как двигались ее губы, когда она говорила, и ощущал их мягкость и сладость. А упоминание о ее бывшем парне вызвало целый ряд картинок, как она с ним трахалась. И это причинило мне нестерпимую боль. Мне, гребаному придурку, который до тюрьмы потерял счет кискам, в которые пихал свой член.

Саммер – все, чего я хотел.

Тот день на пляже стал единственным, имеющим для меня значение. Я не смог его забыть, не смог выбросить из головы. Прокручивал снова и снова.

Нужно было найти себе женщину. Шесть лет без секса пагубны для мужчины. Для любого. Воздержание сводило с ума. Я понимал, что бывший зек – хреновый вариант, но был уверен, что в одном из баров Tерре-Миллс мне все же под силу подцепить какую-нибудь киску. Скорее всего, она окажется второсортной, однако… в любом случае это лучше, чем ничего.

Но… она будет не Саммер.

Лучше уж и дальше дрочить, если не иметь ее. Саммер.

«Вот же дерьмо! Дерьмо! Я конченый ублюдок».

Я был эгоистичным мудаком, раз мечтал о трахе с такой девушкой. К тому же это был хреновый способ отблагодарить Нейта – человека, который сделал для меня больше, чем я заслуживал. Я не мог за все его добро ко мне отплатить ему такой подлостью. Не мог залезать на его дочь и трахать ее до потери пульса, пока она не взмолится о пощаде. Это было низко даже для меня.

Так, ладно. Выход один – держаться подальше от Саммер. А если придется страдать, то делать это тихо. Пока хватало забот и на работе.

Выйдя из тюрьмы, Нейт открыл мастерскую по ремонту автомобилей. Бывших зэков никто не нанимал на работу в радиусе миллиона миль. Поэтому он открыл собственное дело – станцию техобслуживания.

Нейт начал с того, что делал скидки бывшим заключенным. Он по своему опыту знал, чего стоит выйти из тюрьмы и оказаться без работы и без денег. Знал, насколько важно для нормальной жизни иметь собственную машину. И его небольшое благородство изменило всю ситуацию. Репутация стала расти, а дело стремительно расширяться. Теперь в мастерской было семь сотрудников: пять парней в автосервисе, женщина по обслуживанию клиентов и я.

Бизнес не тянул на миллион долларов, но Нейта это не заботило. Он зарабатывал достаточно, чтобы оплачивать счета, отчислять алименты своим бывшим женам и детское пособие для Саммер, пока та не достигла совершеннолетия. И он по-прежнему помогал – чем мог – бывшим заключенным. Это все, что было Нейту необходимо.

Едва он женился на моей матери, стало понятно, что Нейт – это тот мужчина, на которого стоило равняться. Он, несомненно, был лучше моего собственного отца, постоянно проявлявшего запальчивость и раздражительность до моего четырехлетия. И который после развода с матерью всеми силами старался уклониться от выплаты алиментов. Я не разговаривал с ним более десяти лет и понятия не имел, где он жил и что делал.

Нейт был другим. Мужчиной, который совершал ошибки, но, признав их, перестроил свою жизнь и помогал другим начать все заново. Он знал свои промахи, никого за них не винил, но и не позволял никому топтать себя. И это было здорово.

Моя юношеская самоуверенность утверждала: со мной такого никогда не случится. Подобные ошибки совершают другие люди. Кто угодно, только не я. Я же неуязвим. Свободен. Могу делать все, что захочу, – без последствий.

Но последствия все же настигли меня.

И вот я здесь. В доме Нейта. В мастерской Нейта.

Теперь я понимал, что этот мужчина никогда не был глупее меня. По факту, он был значительно лучше многих. Поэтому меня охренеть как разозлило, что в его мастерской кто-то воровал деньги.

На четвертый день моей работы в автосервисе у меня появились подозрения. Многие наши клиенты оплачивали наличными. У них не было ни банковских счетов, ни кредитных карточек. Операции с наличными проходили через офисный сейф. В тот день мне впервые предоставили к нему доступ. Я обнаружил, что он был пуст, когда вносил туда деньги последнего клиента.

Первое предположение – наличные уже увезли в банк. Но Лиза, офисный менеджер, взяла в тот день выходной. На работе ее не было, и никто кроме нее не оформлял банковские вклады. Мы весь день пополняли сейф наличными.

Только у Нейта, у Лизы, а теперь еще и у меня была кодовая комбинация к сейфу. Нейт сообщил ее мне в знак доверия. Но в автосервисе находились и другие работники. Я не был слепым. Любой из них мог узнать код, если был достаточно умен. Самый простой способ – проследить за набором цифр. Понаблюдать из-за плеча или просто использовать видео с камер. Главное, хоть немного соображать в технике. Бам! И у тебя ежедневный доступ к деньгам.

Но в тот день я не знал, был ли Нейт в курсе пропажи. Я не хотел поднимать эту тему за ужином при Саммер. А потом он уснул, а меня мучила неизвестность. Мог ли кто-то другой внести наличные в банк? А, может, я вообще лез не в свое дело? Я представил, как Нейт откроет сейф на следующий день и обнаружит пропажу. Как тут же поднимется кипиш. Возможно, полетят чьи-то головы.

Вероятно, обвинят меня, что станет моим концом.

Но ведь это была не моя вина!!

И тогда у меня появилась цель – найти вора. У любого, кто обкрадывал этого достойного мужчину, определенно будут проблемы. Хорошо было сейчас на кого-нибудь злиться. Мне позарез нужно было отвлечься от Саммер.

Но, засыпая той ночью, я снова думал о ней.

Только о ней.

Глава 6

Саммер

Временами заниматься делами моего бизнеса было сродни адским мукам. И этот день оказался одним из таких.

Во-первых, лил дождь.

Арендованное под магазин здание имело один-единственный недостаток – оно находилось в глухом узеньком переулке. Довольно проблематично было принимать посылки, особенно доставку купленной мебели. Грузовик не мог проехать к запасному входу в магазин и парковался прямо на въезде. Курьерам приходилось вручную таскать мебель. А когда шел дождь, драгоценный антиквариат быстро намокал. Пришлось позвонить и отложить доставку на вечер. Была надежда, что дождь прекратится.

Второй неприятностью стала недовольная покупательница настольной лампы.

Женщина позвонила и пожаловалась, что увидела точно такую же на Craigslist (прим. пер.: Craigslist – очень распространенный в Америке сайт с объявлениями), только в три раза дешевле. Мне пришлось объяснять ей причину увеличения стоимости. Я вручную обработала деревянное основание и заменила старый абажур новым, выполненным на заказ. Эксклюзивные вещи всегда оценивались дороже. Но дама продолжала кричать на меня до тех пор, пока я не согласилась вернуть ей деньги. Этот возврат оставил жгучую горечь у меня во рту. Горечь разочарования и обиды. А я еще удивлялась, почему в этот день так вымоталась.

Прошла уже неделя после ужина в доме папы. И все это время я была раздражительной, взволнованной и, если быть честной с собой, возбужденной. Мое состояние беспокоило и смущало меня, но я хорошо знала причину. Брэм.

Брэм лишил меня покоя. Я долго отказывалась признавать значимость этого мужчины, но и попытки лгать себе были отвратительны.

Брэм сводил меня с ума, абсолютно ничего не делая. Ему даже не нужно было находиться со мной в одной комнате. Казалось, я сходила с ума лишь от одной мысли, что он где-то совсем близко. А в это время он спокойненько занимался своими делами, думая обо мне в самую последнюю очередь. Или не думая вообще.

Сегодняшний утомительный рабочий день, наконец-то, закончился.

Я с облегчением закрыла магазин. Такое ощущение, что с утра прошла целая вечность. Теперь я могла посвятить себя любимому занятию. Реставрацией мебели я занималась в подсобном помещении, оборудованном специально для этой деятельности. Переодевшись в рабочие джинсы и футболку, аккуратно собрав волосы в хвост, я тщательно шлифовала огромный сервант из тика. Он был ужасен – я купила его на распродаже – но стоило немного над ним потрудиться, обновить инкрустацию, и получится уникальная вещь.

Я надеялась, что энергичная шлифовка поможет мне избавиться от разочарований весьма неудачного дня, да и всей недели в целом. Но, к моему сожалению, настроение пока не улучшалось. Прервавшись на звонок в транспортную компанию, чтобы полностью отменить доставку мебели на сегодня, я вернулась к работе над шкафом, проклиная неудачное место аренды. Внутри меня зудел надоедливый вопрос: зачем я вообще всем этим занимаюсь?

Мой телефон просигналил о входящем сообщении. Это была Кейтлин.

« Насчет Майка . У меня есть его новый номер телефона . Нужен ?»

О, круто. Просто потрясающе. Ну, почему все думали, что наши отношения с Майком – это их дело? Почему я не могла убедить их, что не собираюсь снова с ним встречаться? Что Майк – это мое прошлое, а я уже ушла далеко вперед.

Мой большой палец завис над кнопками, а затем я набрала:

«Мы не совместимы. И это, мягко говоря, чудовищное преуменьшение».

«Что ты имеешь в виду? – ответила Кейтлин практически сразу. – Вам же нравятся одни и те же фильмы».

Я уставилась на дисплей телефона, не веря собственным глазам. Серьезно?! Неужели она действительно думала, что лишь симпатия к одним и тем же фильмам могла объединить двух людей и сделать их совместимыми?

Я бросила телефон, потому что нахлынувшие воспоминания опалили мой мозг стыдом. Я до сих пор помнила ночь, когда мы с Майком оказались в постели после нескольких бокалов вина. Я была слишком возбуждена, обхватила его за шею и, прижавшись к нему всем телом, прошептала на ухо: «Трахни меня, милый». Он вскочил как ошпаренный и с брезгливостью прошипел: «Саммер, что ты сказала? О боже, это так мерзко!»

С тех пор все стало только хуже. Майк наказывал меня, надолго лишая секса, не желал заниматься этим при свете или где-то помимо постели. Он отказывался трогать мое тело, ласкать меня. Не позволял мне быть сверху. Секс всегда был по расписанию и не слишком часто. А когда я предложила ему попробовать оральные ласки, он в шоке выдохнул: «Ты шутишь? Это же гадко, Саммер. Ты же не проститутка!»

Майк был убежден, что только развратные люди занимаются подобными вещами. Что в постели достаточно и миссионерской позы – остальное все срам и непотребство. Что только шлюха получает удовольствие в позе, где мужчина берет ее сзади. Он мне так и сказал прямо в лицо: «Так делают, Саммер, только шлюхи. Ради бога, лежи спокойно».

Наши отношения продержались целых пять месяцев. Все мои знакомые были убеждены, что он отличный парень. И для меня – просто идеальный. Майк был физически привлекательным, хорошо одевался и успешно продвигался по карьерной лестнице. Все были уверены, что Саммер нашла того самого, что ей пора повзрослеть и выйти замуж.

И на первый взгляд все выглядело вполне достойно и прилично. Почему бы и нет? Но я не могла рассказать ни родным, ни друзьям, что наша сексуальная жизнь была полной катастрофой. Я ни за что не призналась бы, что чувствовала себя грязной и униженной. Что почти никогда не кончала и готова была поверить, что оргазм – это выдумка.

Когда Майк время от времени изливался в меня, мы скромно лежали друг на друге в кромешной темноте. Немного постонав и подергавшись в презерватив, он отворачивался от меня и довольный засыпал. А я лежала, стиснув зубы, и с полной безысходностью думала: «Неужели это все? Такого просто не может быть».

Майк не был моим единственным парнем. Я встречалась и с другими мужчинами. С виду они все были довольно представительными, но что-то всегда шло не так.

В колледже у меня был – быстрый и скучный в постели – футболист, который любил называть меня «котенком», хотя знал, что вызывал этим мою неприязнь и портил мне настроение. Другого своего парня я подловила, когда он глупо шутил с друзьями на тему, сколько минетов ему сделали. А еще один спал с двумя соседями по комнате, и лишь один из них был девушкой. Судя по всему, он не испытывал никаких проблем, когда занимался сексом, а все его соседи были в курсе его любовных утех благодаря тонким перегородкам его спальни.

Не так, не так и не так. Что-то всегда было не так.

Возможно, в этом была моя вина. Возможно, именно я и была проблемой. Я знала, что секс бывает изумительным. Знала. Брэм показал мне.

Однажды, после очередной ссоры с Майком, я вспомнила, как Брэм шептал мне: «Ты когда-нибудь ласкала себя, чтобы кончить?» Вспомнила, как он бесцеремонно вколачивался в меня, повторяя с наслаждением: «Блять, да… да», – и глотал мои крики. И тогда, наконец, я набралась смелости и бросила Майка.

Майк был недоволен.

– Подумать только, а ведь я собирался на тебе жениться, – злобно выплюнул он, пока я собирала свои вещи в его квартире. – Но теперь понимаю, что ничего хорошего бы не вышло. Я бы постоянно думал о том, сколько мужчин до меня у тебя было. И, судя по всему, предостаточно. Иначе откуда у тебя все эти грязные привычки?

А мне хотелось кричать. Выплеснуть накопившуюся горечь словами: «Только один! Мне понадобился всего один мужчина, чтобы эти грязные привычки стали моими. Брэм Риордан дал меня больше за один час, чем ты – за пять месяцев! Он трахал меня так вдохновенно, что я уже не могла ясно мыслить. Именно он разрушил меня для других».

Но вместо этого я ушла. В сердцах хлопнула дверью и ни разу не оглянулась.

До сих пор некоторые надеялись, что я одумаюсь и вернусь к Майку. Но меня ужасала сама мысль об этом. Особенно сейчас, когда Брэм был здесь – в моей голове, в моем теле. Когда он лишь одним взглядом оживил во мне то, что, казалось, Майк похоронил навсегда.

Я продолжала усиленно шлифовать, двигая блоком взад и вперед. Пот градом катился по лицу. О боже, как же все печально. Я ненавидела воздержание, но мысль о случайных интрижках меня отвращала. Разумеется, можно было помастурбировать. Я стала практически экспертом в самоудовлетворении, хотя с Майком мне было слишком стыдно этим заниматься.

И вот я здесь. Возбужденная. И в полном одиночестве.

Я закончила шлифовать, и для дальнейшей работы мне необходимо было передвинуть сервант в противоположный угол комнаты. Я потянула за одну сторону и разочарованно застонала. Слишком тяжело. Потянула еще раз, и зарычала от беспомощности. Я ни за что не сдвину эту хреновину одна.

Дождь неумолимо стучал по крыше, а мне хотелось, чтобы все это прекратилось. Чтобы вся моя вдруг осложнившаяся жизнь остановилась. От переполнявшей меня злости на собственную беспомощность мне захотелось срочно что-нибудь пнуть.

И вдруг зазвонил телефон.

«О боже, только не Кейтлин».

Но нет, это был папа.

– Привет, пап, – я попыталась скрыть свое дурное настроение.

– Привет, милая. Придешь завтра на ужин? Отметим день рождения твоего старика. Брэм уйдет на прием к психологу, так что мы будем только вдвоем.

Брэма освободили не условно-досрочно, но он должен был еще неделю отмечаться у психолога из ребцентра.

– Звучит заманчиво, – ответила я. – Позволишь ли пригласить тебя в ресторан?

– О, нет, – с досадой выдохнул он. Папа постоянно покупал еду на вынос, но считал ужин в ресторане греховной тратой денег. – Поужинаем дома.

– Окей. Но на этот раз готовлю я. По рукам?

– Договорились, – согласился он, а я молча поблагодарила звезды, что больше не придется есть спагетти с фрикадельками. – Саммер, у тебя подавленный голос. Что случилось?

– Ничего, – быстро ответила я. – Просто работаю над сервантом, а он слишком большой, чтобы его передвинуть. Даже не знаю, как перетащу эту штуку через всю подсобку. Возможно, парень из соседнего магазина поможет. Спрошу его завтра.

В трубке были слышны приглушенные голоса. Казалось, папа прикрыл ладонью динамик, пока с кем-то разговаривал. Потом произнес:

– Брэм уже выехал, он поможет тебе.

«Что ?!»

– Нет, пап, не надо. Все в порядке, правда.

– Слишком поздно. Я уже его попросил. Не зря же он так много тренируется? Думаю, с одним-то сервантом он справится. Пора применить свои мышцы в деле.

– Но...

– Никаких «но». Он уже в пути, – и папа повесил трубку.

Я запаниковала. Мог ли мой день стать еще хуже? Я была готова сесть в машину и сбежать, пока Брэм не добрался до моего магазина. Но нет, это было бы слишком стремно.

Я побежала в ванную в задней части магазина и побрызгала водой на лицо. Под ярким флуоресцентным светом на меня из зеркала пялилось непонятное существо из ада.

Утром перед работой я накрасилась, но день оказался не из легких, и теперь большая часть косметики расплылась из-за пота. Я распустила волосы, и они свободно рассыпались по плечам. Попыталась придать им объем, но ничего не вышло. Я не могла выглядеть горячо, по крайней мере, без душа и часа работы над своей внешностью.

Я даже не спросила себя, почему хотела выглядеть сексуально для Брэма.

Я поправила в лифчике пышную грудь и слегка приподняла ее. Надеялась, что румянец на коже сойдет до встречи с Брэмом. Но, к сожалению, на дорогу у него ушло не так много времени. Услышав стук в заднюю дверь, я решительно открыла ее.

Передо мной, прямо под дождем, стоял Брэм. Он, не моргая, смотрел на меня.

– Саммер, – выдохнул он.

Я отступила и впустила его. Он быстро провел рукой по своим коротким волосам, смахнул с них воду и огляделся.

– О, да у тебя здесь много чего, – удивился Брэм.

«Да, но это ты еще не видел моего магазина!»

И тут, вместе со вспышкой молнии, ко мне пришло осознание, что мы были абсолютно одни. Аб-со-лют-но!

Я впервые находилась наедине с моим первым мужчиной после шестилетней разлуки.

– Да, – в моем голосе звучали нотки гордости. – Я покупаю старые вещи на аукционах недвижимости. А здесь возвращаю им прежний лоск. Затем выставляю на продажу.