Текст книги "Как восстановить не читающийся CD?"

Автор книги: Крис Касперски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

30. Корчеш

Чем ближе мы подъезжали к центру города, тем больше меня душили чувство вины и страх, что мы не успеем.

Остановиться пришлось у парка. По аллеям, вместе с Горьером, мы прошли к храму, а потом свернули в заросли, за которыми и спрятался Дом Милости.

По сути своей это был длинный деревянный барак, с небольшим двориком и пристроенной кухней. В прошлый раз мне этот двор показался просторным, но теперь здесь и ступить некуда было. Разномастные бездомыши всех возрастов, в том числе и какие-то взрослые горожане, возможно, пришедшие просто поглазеть, толпились у крыльца.

– Разойтись! – гаркнул Горьер, который теперь и сам был мрачнее тучи. Не почувствовать боль и скорбь, густо разлившиеся в воздухе, он не мог. Все же, как ни крути, Палач был сильным магом и эмпатом.

Металл в голосе заставил вздрогнуть даже меня, и в считанные секунды нам освободили проход к крыльцу.

Палач внимательно и, как мне показалось, осуждающе взглянул на меня, а затем пригласил пройти вперед первой.

Каждый шаг давался с трудом. Впереди ждал ужас, в котором была виновата я одна, сзади дышал в спину мой убийца.

Как только я подошла к крыльцу, из здания выскочила кухарка Мареша и кинулась на меня, яростно размахивая мокрым полотенцем:

– Да чтоб гореть тебе в аду! – замахнулась она, целясь ударить грубой тканью по моему лицу.

Я не собиралась уворачиваться, надеясь, что боль от удара заглушит мою собственную. Но Максимилиан перехватил ткань на лету, сжал в кулак и резко дернул полотенце вверх, заставив кухарку раздать пальцы.

– Прекратить истерики! – тихо и одновременно твердо сказал он, глядя в глаза расстроенной женщине. – Этим вы сейчас мальчику не поможете. Отведите нас к нему. – А потом добавил: – Пожалуйста!

Гнев улетучился, так же быстро, как и настиг. Мареша опустила голову, плечи женщины моментально поникли. Она кивнула, утерла вновь набежавшие слезы и махнула на дверь:

– Что провожать, тут он, сразу за дверью, в комнате Зюнгера. Я за водой схожу.

Теперь Максимилиан, чувствуя мое состояние, прошел первым. Немного осмотрелся на пороге, давая время привыкнуть глазам к полумраку, царившему в коридоре. А затем уверенно шагнул в сторону каморки, где находился Корчеш.

Запах травяного отвара болешки – травы, уменьшающей воспаление и боль, стоял в комнате плотной завесой.

Зюнгер сидел возле кровати на деревянном колченогом табурете, а Корчеш, абсолютно голый, лежал на окровавленной и намокшей простыне.

– Зюнгер, мы пришли, – еле слышно прошептала я. Он дернулся, словно до этого даже и не слышал, как мы вошли. Обернулся, оценил нас взглядом, чуть дольше задержавшись на Палаче.

– Надеюсь, вы успеете, – ответил он сухим надтреснутым голосом. – Йор Панеш, наш лекарь, приходил совсем недавно. Сказал, что Корчешу осталось от силы пара часов, а может и того меньше. Дыхание прерывистое, и пульс едва ощутим.

До боли сжав кулаки, я уверенно заявила:

– Все будет хорошо, Зюнгер! Я верю в это.

Тяжелая мужская рука уверенно легла мне на плечо, и Палач добавил, обращаясь к Зюнгеру:

– Ваши подопечные… Многие из них имеют магическую искру. Их нужно отвести подальше. Всех зевак тоже. Нам не мешать. Я не знаю, сколько нужно будет нужно времени, для того, чтобы вернуть мальчика, но прошу вас, не подходите к нам.

– Я понял! – уже бодрее ответил Зюнгер, явно вдохновленный надеждой.

– Если вам это что-то даст, то Корчеш очень хорошо чувствует магию, и он один из самых сильных моих учеников.

– Чему он научился? – спросил Палач, тем временем подойдя к мальчику и осматривая повреждения. Больше всего пострадала грудная клетка и руки, которыми Корчеш , по всей видимости, успел прикрыть лицо и шею. На остальные части тела огонь попал жадными плевками, оставляя большие черные безобразные пятна.

Зюнгер немного задумался, а потом, увидев мой уверенный кивок, ответил:

– Лучше всего у него работает дар убеждения. Научился ставить защиту от собственной эмпатии, но ненадолго. Вечером все равно валился с ног от усталости и никого не хотел слышать. Защиту от травм я учил ставить всех ребят, даже у кого нет магической искры. Прикрыть лицо и шею руками, свернуться калачиком в случае опасности не повредит никому. У Корчеша получалось неплохо. Но там, видимо, испугавшись, он умудрился собрать всю свою силу и хотя бы частично отразить такое сильное заклинание. Иначе я не могу объяснить, почему он все еще жив.

Палач удовлетворенный ответом, кивнул и попросил:

– Когда он вернется, магии может и не быть. Но это, думаю, ненадолго. Через несколько месяцев она все равно начнет проявляться. Возможно, сильнее и активнее. Учтите это. А сейчас, прошу вас, позаботьтесь, чтобы нам никто не помешал.

Зюнгер, смущенно буркнув скомканную благодарность, поспешил выполнить просьбу Палача. А я тоже немного успокоилась. Если Горьер так уверенно говорит о будущем, значит он справится.

Максимилиан повернувшись, ко мне, расстегнул сюртук и рубашку, и потянул амулет за шнурок. Непалий, чуть больший по размеру кусок, чем у меня, уверенно лег в мужскую ладонь.

– Ну что же, приступим. Возьми меня за руку и положи руку на мальчика. Когда мы найдем его в пространственно-временном кармане, начинай звать его по имени. Он слышал твой голос и должен откликнуться. Главная наша задача – это завладеть его вниманием, научить ставить защиту, а потом отправить его по временной спирали в начальную точку случившегося происшествия. Я еще раз повторяю, Вуйлич. Удерживай его внимание на себе. И повторяй ему все, что я буду говорить. Тебе все понятно?

Я кивнула и совсем неуверенно ответила:

– Да, я поняла. Я постараюсь.

Посмотрев на Горьера, я повернулась к Корчешу. Сглотнув тугой ком в горле, осмотрела его тело и, найдя небольшой участок не обожженной кожи выше колена, прикоснулась к нему ладонью. Боль – жалящая, раздирающая, потекла в меня широкой рекой. Я хватанула ртом воздух и неосознанно, в поисках поддержки, повернулась к Горьеру.

Палач тут же схватил меня за руку, снова опалив осуждающим взглядом. Боль моментально стихла, и я прикрыла глаза.

Но пламя моей огненной магии вдруг взвилось в сознании. Хватка Палача стала крепче, и тут я запоздало поняла, что все пошло не по плану…

31. Временная петля

Почему я вдруг решила, что при активации одного из самых древнейших и сильных магических ритуалов, моя магия не проснется, а будет спокойно себе притворяться дохленькой, как и раньше?

Я настолько привыкла жить, как обычный человек, что мне и в голову не пришло, что будет по-другому. Поэтому и Горьеру я так самозабвенно врала, что во мне нет ни капли магии. И мне казалось, что в просьбе Палача нет никакого подвоха.

Я же, на самом деле, в тот момент больше всего переживала за Корчеша. Мне бы начать бить тревогу еще в тот момент, когда Горьер взял меня за руку в автокапе. Ведь понятно же, что считывал все, что можно и нельзя…

Но почему-то как раз там я его совершенно не боялась. Страшила сама ситуация, но не Палач. Отчего я была на все тысячу процентов уверена, что он поможет, даже объяснить не могу. Вот и сейчас Горьер держал меня за руку не просто крепко, а как-то уж слишком надежно и радостно для моей перепуганной душонки.

Что скрывалось за печатью, и какие воспоминания хранились в моей заблокированной памяти, оставалось лишь догадываться. Но и так было понятно, что где-то там, совсем давно, для маленькой Этели этот человек имел огромное значение. Иначе сейчас бы мое сердечко так радостно не трепыхалось такого близкого присутствия мужчины.

Но я слишком многое пережила, чтобы верить и доверять. Палач, при том, что является моим женихом, при том, что когда-то ему меня подарили, как живую куклу, мало того что меня не сберег, так и теперь хочет убить! Король ему видите ли приказал! А возразить кишка тонка?

… Мне кажется, что именно этот сумбур в голове и довел меня до того, что я перестала сдерживаться. Мысли лились широким безудержным потоком, как горная река, а я лишь пыталась во всем этом не утонуть…

Магия высшего порядка не требует каких-то шаманьих выходок. Она требует колоссального запаса энергии. Поэтому для таких заклинаний обычно и собирается круг сильнейших магов. У Палача был непалий.

Судя по тому, что этот камешек вообще тот еще обжора, и то что Максимилиан согласился провести обряд, запаса энергии в нем ого-го сколько!

Горьер с закрытыми глазами сначала стоял несколько минут, возможно настраивался или просто договаривался со своим Проглотом. Может, забытые слова активации вспоминал, кто его знает?

Вот пока я болталась между небом и землёй, ожидая начала, и раскочегарила себя ненужными мыслями, потеряв контроль.

Магия сначала опалила сознание, а потом затеплилась в груди, заструилась золотистыми нитями по венам, встречаясь с магией Палача – черной, переливающейся особым светом, словно ночное небо на северных землях, залюбуешься!

Горьер зашептал заклинание, и наши потоки соприкоснулись, заставив вздрогнуть обоих. И в тот же миг нас закрутила временная воронка.

Откуда я столько знаю про этот обряд? Да книжку у Катарины Блич как-то взяла на столе. Начальница была занята, посоветовала ее подождать, и что-нибудь почитать. Вот я и почитала. Как оказалось с пользой для себя.

Временная воронка была точно такой же, как описывалось в учебнике. С потоком ветра, ощущением полного падения, потери контроля над телом и даже частично какой-то эйфории.

Несколько минут нас болтало из стороны в сторону, а потом вдруг выкинуло в пустоту. Слава Всевышнему, там не было темно и страшно. Да и Палач тут как тут.

Я не видела его, но ощущала присутствие.

– Все, Вуйлич, теперь твоя очередь. Зови мальчишку!

– Как зови? – зазвучал мой голос, материализуясь из мыслей. – Здесь же никого нет.

– Есть, Вуйлич, есть. Ты держишься за мальчика, значит его затянуло сюда вместе с нами. Просто зови. Он обязательно должен откликнуться.

Я собралась с духом и позвала:

– Корчеш! Корчеш, миленький. Пожалуйста, откликнись! Корчеш!

Тишина в ответ пугала. Я позвала еще раз и еще, но безуспешно. Голос Палача, взволнованный и требовательный, зазвучал снова:

– Вуйлич, черт бы тебя побрал, зови! Мы не можем здесь находиться вечно!

И снова и снова начинала звать. Но Корчеш почему-то не откликался.

– Неужели мы опоздали, – вдруг всхлипнула я, понимая, что всплеск магии мог попросту остановить его слабое сердце. Такие случаи тоже бывали в практике и описывались в учебнике, но я, когда решалась на этот отчаянный шаг, отмела все сомнения прочь.

А теперь вдруг осознала, что могла своим сиюминутным желанием сделать только хуже.

Меня начало трясти, и я вдруг поняла, что слишком отвлеклась на свои чувства. Еще чуть-чуть и меня просто выкинет отсюда.

– Вуйлич, соберись, черт возьми, – гаркнул Палач где-то совсем близко, тоже чувствуя неладное. И мне бы и вправду собрать волю в кулак, но его крик вдруг заставил меня вздрогнуть.

Снова закрутилась воронка временной петли и меня будто вышвырнуло куда-то в сторону.

Теперь я ощущала свое тело и даже увидела проступающие очертания обстановки вокруг.

Зала огромного замка, пылает камин, воле камина стоит коробка, а в ней восемь крошечных пушистых комочков. Я нашла котят на чердаке конюшни. Голодных, орущих, потерявших загулявшую мамашу. Конечно же, забрала их с собой, а как иначе? Отчего же этот мужчина с белой бородой гневается и кричит…

– Макс, что это такое! Не хватало еще устроить из замка зоопарк! Убрать немедленно. Твоя Этели совсем от рук отбилась. Поверь, так баловать ребенка совершенно недопустимо!

– Папа, успокойся, это всего лишь котята!

– Сегодня котята, а завтра бездомные… Нельзя цори быть мягкосердечной. Кому угодно, но не твоей будущей супруге! Ты Палач! Ты останавливаешь сердца! И ей с этим придется смириться и жить! Вот к чему она должна иметь стойкость! К тому что ты являешься жрецом смерти! А вы тут… котят они спасают! Убрать, я сказал.

Грозный мужчина окатил нас двоих презрительным взглядом и, развернувшись, вышел из залы, чеканя каждый шаг. Воцарилась оглушающая тишина. Я посмотрела на копошащиеся в коробке комочки, на закрытую дверь, на полыхающий огонь в камине. А потом на самого Палача.

Ведь его так сейчас обозвали? Палач. Какое странное и страшное слово.

Но Макс не может быть таким. Он очень добрый, я это точно знала.

– Макс! Пожалуйста, – умоляюще заканючила я, обливаясь горючими слезами. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Помоги!

И удивленное в ответ:

– Этели? Этели, это ты?...

32. Кошка

Меня моментально вышвырнуло назад в тот пространственно-временной карман, где мы с Горьером находились изначально. Страх, дикий и всепоглощающий, душил меня, и единственным моим желанием было вернуться в реальность.

Голос Палача я услышала откуда-то издалека:

– Этели, не уходи! Прошу тебя…

Всевышний, он же все понял! Как отсюда теперь найти выход? Зачем я здесь? Корчеша уже не спасти…

Глухие рыдания рвались из горла, желание покинуть временную петлю стало невыносимым и настолько сильным одновременно, что я вдруг почувствовала, как внутри моего сознания спадают невидимые оковы. Все, что мешало мне жить и свободно дышать, все, что не давало мне быть самой собой, – все преграды буквально снесло вырвавшейся неконтролируемой лавиной огня…

Я распахнула глаза и отчетливо увидела перед собой комнату Зюнгера.

Корчеш, живой и без единого ожога, спал на кровати младенческим сном. Горьер лежал на полу и, кажется, не дышал.

Я протянула руку к его шее, нащупала едва заметный пульс и облегченно выдохнула. Испарина на лбу, бледное лицо… Да у него, скорее всего, просто магическое истощение. Ничего страшного, очухается.

Осмотревшись, схватила стакан воды и выпила залпом, заставив себя успокоиться. Сколько у меня минут? Десять, двадцать или хотя бы час?

Шаги в коридоре заставили вздрогнуть. В комнату вошел взъерошенный Зюнгер. На секунду оцепенел, а потом, зажмурившись от нахлынувших чувств прошептал свое хриплое "спасибо".

Я кивнула, мотнула головой на Палача.

– Зюнгер, этот йор точно жив и вполне возможно, что очень скоро очухается. А мне нужно бежать. Как можно скорее скрыться отсюда.

Зюнгер, оценив обстановку, и убедившись, что из всех троих помощь сейчас больше всего нужна именно мне, произнес:

– Я выполнил твою просьбу. Уже все готово и, думаю, пора уходить. Не забывай, королевские ищейки все еще у тебя на хвосте. Магические колебания были такой силы, что скорее всего, их заметили все, кто мог. Поэтому сейчас сюда со всех сторон потянутся и стражники-маги, и полицаи… Самое большее у нас десять минут. Вот тебе тут взял немного перекусить. – Зюнгер вытащил из кармана своего поношенного шерстяного пиджака небольшую фляжку с водой и ореховые конфеты, завернутые в прозрачную слюду. Следом вытащил оружие, которое в его мужской руке выглядело игрушечным. – А это твой огнестрел. На всякий случай.

– Спасибо, Зюнгер. Я твой должник.

– Ты уже оплатила свой долг. Не будем терять времени, идем!

Он схватил меня за руку, и потащил на выход. Приноровившись под его темп ходьбы, я торопливо шагала следом, понимая, что ведет он меня не в сторону парка, а куда-то влево от храма, к огромным зарослям дикого розария.

– Главное, сейчас ничего не бойся. Я иду следующим, ты первая. Проход узкий, но ты поместишься. Как проползешь лаз до конца, нащупай справа вбитый деревянный поручень. Хватайся за него и спускайся дальше.

Зюнгер диктовал план действий, а я запоминала слово в слово, пока еще не особо понимая что к чему. Но верила этому человеку и знала, что он не лжет.

Через пару минут мы действительно стали лезть в самые заросли колючих кустов и где-то посередине оказались на маленьком пятачке земли. Зюнгер наклонился, раскидал руками землю и траву, убрал толстые ветки, под которыми спрятался лаз, больше похожий на звериную нору.

Где-то вдалеке послышался вой сирен, лай собак. На секунду я прикрыла глаза, пытаясь понять, с какой стороны к нам приближаются, но меня больно дернули за руку:

– Не медли, лезь! Если что, я прикрою.

Согласно кивнув головой, засунула в карман жилетки конфеты и фляжку с водой, которые все еще судорожно держала в руках, и полезла в нору.

Земляной лаз извивался, но упорно уходил куда-то вниз. На мое счастье, земля была сухой, оплетенной тугими кореньями. На то, что они царапают руки, я не обращала внимания, и в кромешной тьме, продвигаясь вперед, молилась, чтобы Зюнгер успел залезть в эту нору вместе со мной.

Вскоре лаз расширился, повеяло сыростью. Скорее всего где-то поблизости выход, и теперь стоит быть более осторожной.

Через пару минут действительно земляной туннель закончился, и под рукой осыпался край. Мелкие камни полетели куда-то вниз, а потом гулко упали в воду. Ощупав все вокруг, у самого края я нашла вбитую деревяшку, уцепилась за нее и, повиснув, вытащила ноги из черной дыры. Затем плавно опустилась вниз, надеясь, что под водой не так глубоко. Но страхи мои оказались напрасными. Коридор, в который я попала, был узким, но хорошо проветриваемым, а по низу, по выбитой в полуспециальной канаве, текла сточная вода. Узкая тропинка пролегала лишь с одной стороны от канавы, но этого было вполне достаточно, чтобы передвигаться по суше.

Шорох и голос Зюнгера я услышала ровно в тот момент, когда мои ноги коснулись каменного пола.

– Там небольшой ручей, это воды с общей прачечной из лазарета и храма. Неприятно, но хотя бы не отхожие… Нам сейчас налево, ближе к храму, там поворот и еще один лаз. Выведет нас к складам в порт. А там я тебя посажу в рыболовный баркас. Главное, сейчас вывезти тебя из города.

Мужчина спустился так же быстро, как и я, но дышал заметно тяжелее, покашливая, и шумно вдыхая ртом воздух. Отряхнул руки и, достав из кармана магический светильник, повернул рычажок.

Каменный мешок, в котором мы находились , окрасился в легкий сиреневый цвет. Зловеще немного.

– А потом куда? Мы сможем отсюда выбраться? Сейчас со всех сторон перекроют пути к отступлению, – раздумывала вслух я, прикидывая, какое расстояние до порта и не встретят ли нас там ищейки.

– Отсюда путь в два раза короче, чем по поверхности. Небольшой запас времени, думаю, у нас есть. Рыбаки тебя ждут на берегу, и сразу перевезут на Канамский перешеек. Часа четыре плыть, прости уж, без комфорта, но безопасно. Воды в ту сторону тихие. Там до хижин проводят. Ну а среди местных найдешь Петрауса. Скорее всего, он сам тебя найдёт. Это мой брат. Через горы он проводит тебя в сторону Большой земли. Ведь ты в столицу собираешься, не так ли?

– Думаю, да. Слишком много вопросов накопилось, – не скрывая правды, ответила я.

Этот человек слишком проницателен. Но молчалив и не пытается выспросить лишнего. И это мне нравилось. Поэтому я решилась задать самый главный вопрос:

– Зюнгер, как мне быть с моей магией? Мне кажется, после этого ритуала во мне ее стало много… намного больше. Распирает изнутри так, что голова идет кругом.

– Не знаю, как тебя там на самом деле, но… Мартен, магия – она как вода. Создашь рамки, и она послушается, Попросишь ее о чем-то, и она выполнит. Почувствовать ее нужно, принять, поблагодарить, а потом направлять или приказывать, – легко посмеиваясь стал объяснять Зюнгер, словно неразумному дитятке.

– Но я совсем не знаю заклинаний.

– Мои бездомыши тоже не знают, но пользоваться своими крохами умеют. Если тебе дана такая сила, то ты обязательно справишься. Вот и ты учись, пока мы в катакомбах. Здесь всплески погасятся за счет толщи земли, к тому же стены частично отделаны специальным камнем – гремолием. Он гасит магические колебания. Когда-то храмовники, в годы гонений, делали этот проход для себя. Так что если и натворишь дел, то все отразится от стен на нас же. Город не пострадает, погибнем только мы вдвоем. Так что дерзай.

– Как романтично, – хмыкнула я, продвигаясь за ним по туннелю. – И умерли они в один день… Спасибо за разъяснения. А то чувствую себя только что вылупившемся птенцом. Что же, раз сейчас лучший момент, я попробую.

Зюнгер понимающе остановился, и я тоже. Прикрыв глаза, обратилась внутрь себя, почувствовала нити силы. Их было много, в тысячу раз больше чем раньше, что несомненно пугало. Сначала я несколько секунд полюбовалась ими. Четыре стихии – воды, огня, земли и света – переплетались между собой, создавая потрясающей красоты узоры. Но еще между ними струилась красивая изумрудная нить. Где-то она переходила в цвет лазури, где-то становилась темно-бирюзовой, но в целом сильно отличалась от других. Не только по цвету, а по моему восприятию. Мы приглядывались друг к другу, словно два диких волчонка. Я бессознательно в дружеском жесте протянула к ней раскрытые ладони и энергия, радостно устремилась к ним, ласкаясь как кот. Как большой кот, очень большой. Стоило мне об этом подумать, и энергия стала собираться в единый светящийся шар, а затем вдруг уменьшилась до размеров домашней кошки и принялась довольно урчать.

– Какая же ты умничка! – похвалила я свою изумрудную кошку. – Какая же ты красавица! Поможешь мне?

Кошка улыбнулась во всю свою довольную морду и едва заметно кивнула.

– Я хочу есть, – выдала я первое, что пришло на ум, – и нам очень нужна твоя защита. Меня могут выследить по любым магическим колебаниям. Можно, мой Проглот будет работать вместе в вами, а? И все, что будет невзначай выплескиваться, будет копиться в нем? Ну, пожалуйста!

Кошка сначала недовольно дернула ушами, а затем важно выгнула спину. Обошла несколько раз вокруг меня и устремилась в область груди прямо к камню. Не успела я даже понять, что она задумала, как в ту же секунду мою изумрудную красавицу полностью поглотил Проглот, не оставив и капельки волшебного света…