Текст книги "Максимальный Форсаж (СИ)"

Автор книги: Крис Форд

Соавторы: Аристарх Риддер,Вай Нот
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Но сейчас, воспоминания детства снова ненадолго всплыли на поверхность. И я не мог просто отвернуться и забить на человека, который так старается ради своего ребёнка. Точнее, своих детей. Я уже знал, что ради них, то есть нас, она очень много работает, причём одна. Наш с сестрой отец, похоже, был из когорты тех, кто ушёл за хлебом и не вернулся. Я задал матери пару вопросов про него, прикрываясь потерей памяти, но то, как неохотно она на них отвечала, дало мне ясно понять, что эту тему лучше лишний раз не поднимать.

Но куда больше мне было интересно своими глазами увидеть, что там за сестрица такая, что мама при разговоре о ней постоянно тяжело вздыхает и закатывает глаза. Ну, скоро узнаю.

Глава 3

Наконец, поездка на электричке подошла к концу, и всё-таки пришлось недолго проехаться в душном и битком набитом автобусе, а потом немного пройтись по дворам Истры. Я никогда раньше здесь не бывал, но этот маленький городок под Москвой, на первый взгляд ничем не отличался от множества таких же провинциальных мест, за исключением огромного монастыря, который стоял на одном из выездов из города и производил тягостное впечатление.

В будущем его полностью отреставрируют, потратив какую-то совершенно невозможную сумму денег. Сейчас же это были практически развалины.

Людей здесь по сравнению со столицей почти не было, зато было много ларьков и маленьких магазинчиков. А вот привычных мне сетевиков на нашем пути не встретилось совсем. Возможно, какие-то точки уже работали, но ещё не успели захватить всё вокруг.

– А вот мы и пришли, сынок, – наконец, сказала мама показывая рукой на самую обычную пятиэтажную хрущёвку, – помнишь наш дом? – с надеждой спросила она.

Я покачал головой и изобразил напряжённое лицо.

– Смутно…

– Ну, ничего страшного, не волнуйся! – тут же забеспокоилась она, – вспомнишь ещё, всему своё время! Пойдём скорее, я уже замёрзла. Заходи в подъезд, третий этаж…

Мы быстро поднялись, и, открывая дверь, она заботливо объяснила:

– Смотри, сынок, тут так просто не открывается. Нужно повернуть ключ, и одновременно толкнуть дверь. А потом уже потянуть её на себя. Хочешь попробовать?

– Да нет. Я всё понял, не беспокойся, мама, – улыбнулся я ей.

– О, ботинки Веры стоят, значит дома… а это ещё что⁈

Я посмотрел куда она с таким удивлением уставилась и увидел две пары тяжёлых мужских берцев прямо у порога.

– Похоже, у сестрички гости, – прокомментировал я.

Мама решительно разулась и прошла в квартиру.

Я последовал её примеру, попутно осматриваясь. По обстановке квартиры было сразу видно, что жили здесь небогато, но и какого-то ужаса вроде облупленных стен или рваного линолиума я не наблюдал. Наоборот, всё было в меру уютно и чисто. Ну, до тех пор, пока я не дошёл до кухни. Там за столом, накрытым весёленькой цветастой клеёнкой сидели два изрядно захмелевших лба. Обоим где-то лет по семнадцать, да ещё и выряженные как худшие представители неформальной тусовки. В грязных рваных джинсах, причём я даже не был уверен, что они их порезали самостоятельно, а не затаскали, и в замызганных футболках, которые не стирали явно больше недели.

У одного из них голова была наполовину выбрита, видимо, в особых случаях, он поднимал на ней ирокез. Другой отличился тем, что не оставил у себя на лице ни одного места свободного от пирсинга. Уши, бровь, нос, губа… пробито было всё.

На столе перед ними стояло несколько разливных баклашек пива и пара пакетов дешёвого портвейна.

– Кто вы такие? И что здесь делаете⁈ – испуганно вскрикнула мама, а потом громко закричала, – Вера!

Но это и не понадобилось. Сестрица уже сама вылетела в коридор из закрытой комнаты, разъярённая как фурия.

– Это что вы здесь делаете⁈ – закричала она, пока я её разглядывал.

В принципе, встретив её дружков, я не сильно удивился и тому как выглядит она сама. Это была худая девчонка пятнадцати лет, которая очень хотела казаться постарше и покруче, в её понимании, конечно. У неё были ультра-короткие волосы красного цвета, топорщащиеся ёжиком и густо подведённые чёрным глаза. Одевалась она под стать своему образу. Драные на коленках джинсы, к счастью, более чистые, чем у панков, которых она привела в дом, и толстовка оверсайз с изображением Сида Вишеса.

– Что это значит… – опешила мама, – мы вернулись домой. В наш дом! – повысила она голос.

– Ты никогда так рано не возвращалась, – продолжала зло выговаривать ей Вера.

Я же, пропуская её истерику мимо ушей, подошёл к парням на кухне и угрожающе-дружелюбно предложил:

– Сгребайте своё бухло и проваливайте отсюда. И, чтобы больше я вас в этом доме не видел. Ясно?

Я ожидал, что в ответ на это может последовать агрессия, но даже в этом, пока что совсем ботанском теле, два стрёмно одетых сопляка не вызывали у меня каких-либо опасений.

Хотя тот что с ирокезом поднял на меня мутноватые от выпивки глаза и всё-таки попытался что-то враждебно промычать в ответ, но чувак с пирсингом оказался потрезвее и, видимо, поумнее, так что взял всё в свои руки.

Быстренько собравшись он, придерживая шатающегося и всё ещё пытающегося возмущаться дружка, проскользнул вместе с ним в коридор мимо ругающихся матери с дочкой.

Но Вера этого оставить без внимания, конечно, не смогла, переключившись теперь на меня:

– А ты-то куда лезешь? Иди дальше свою херню зубри, задрот! Какого хрена ты припёрся и свои порядки тут диктуешь? Ты чо, папочка тут нашёлся? Не лезь к моим друзьям!

Она подскочила ко мне словно маленькая противная собачонка, истошно лающая и готовая вцепиться мне в горло, дай я такой шанс.

– Я твой старший брат. И никаких попоек в этом доме больше не будет, что бы ты себе об этом не думала.

– Да пошёл ты! Скотина! – завизжала она, после чего попыталась меня ударить кулаком в живот, но я перехватил её руку.

Тогда она недовольно вырвалась и, оттолкнув в сторону мать, так, что та чуть не отлетела к стене, убежала обратно в свою комнату громко хлопнув дверью и уже из-за стены громко выкрикнув:

– Ненавижу вас!

Сразу же после этого оттуда загромыхала музыка.

Мама, зажмурилась, на секунду закрыла лицо руками, а потом медленно, как сомнамбула прошла в тесную кухню, машинально взяла с раковины тряпку и также механически начала протирать стол, при этом тихо бормоча что-то вроде:

– Прости, сынок, за эту сцену, видно что-то я с ней упустила, проглядела…

Но из-за музыки я разобрал едва ли половину слов. Впрочем, всё и так понятно.

Да уж. Этой девчонке определённо не хватает воспитания. Но в этом явно не вина мамы, которая зашивается на работе, пытаясь прокормить эту неблагодарную недопанкушку и её брата, меня то есть.

Нет. При мне она так себя вести не будет. Хотя я и не её настоящий брат, но такого неуважения ни к себе, ни к матери не потерплю.

Я решительно направился к двери в её комнату, попутно отметив, что оба её дружка уже убрались отсюда, вот только… либо кто-то из них ушёл босиком, либо эта малолетняя дрянь скрывает в своей комнате ещё кого-то. Потому что я заметил у порога ещё одни «гады», на которые раньше не обратил внимания, потому что они стояли в углу, который не просматривался при входе.

Теперь желание войти к сестре стало ещё сильнее. Я толкнул дверь. Закрыто. Чёрт, таким проблемным подросткам, как она, замки вообще не полагаются. Не заслужили.

Ну, ничего, сейчас я это быстро исправлю.

– Отвалите! – истошно кричала сеструха, пока я вскрывал примитивный замок, – какого хрена ты творишь урод⁈ Убери руки от моей двери! Я тебе сейчас морду набью, скотина!

– Заткнись, – не выдержал уже я, открывая дверь.

Да и вообще хотелось приложить её пожёстче. Всего за несколько минут знакомства она уже успела меня достать. Но не собачиться же с ней на её языке?

К моему удивлению, в комнате сестры никого кроме неё не оказалось. А вот сама обстановка вокруг выглядела очень предсказуемо. В первую очередь в глаза бросались буквально десятки плакатов разных групп, из-за которых было почти невозможно разглядеть обои. В остальном мебель была типичной. Кровать, шкаф для одежды, стол для уроков, но на котором уроками явно давно не занимались, а вот два стакана с пивом красовались как будто так и надо. Там же стоял и кассетный магнитофон средних размеров.

А к одной из стен прислонили разрисованную маркерами акустическую гитару. Интересно, это она играет или кто-то из её дружков забыл?

– Сядь, – грубо приказал я сестре, а сам прошёл к столу и выключил магнитофон.

Вера, правда, и не думала слушаться.

– Какого чёрта ты ворвался и тут распоряжаешься⁈ Это моя комната!

Она сделала попытку снова включить песню, но я ей не дал, мягко отодвинув в сторону.

– Сядь. Или хочешь вообще остаться без музыки?

– Да что ты о себе возомнил⁈ – снова возмутилась она, но поймав мой взгляд, осеклась, видно не привыкла видеть брата таким.

– Ладно, – буркнула она и села, – чего ты хочешь?

– Извинись передо мной и мамой. Сейчас же.

– Хорошо. Извини, – процедила она, а затем громко крикнула, – Мам, извини! – Доволен?

Однако, я всё ещё не был уверен, что её внезапная покладистость искренняя. Два стакана и ботинки у порога…

Я прошёлся по комнате, внимательно всё разглядывая.

– Слушай, – снова начала сестра, – я сделала, что ты хотел. Теперь уходи. Это моя комната. Не забыл?

Я не обращал внимания. Кровать здесь такая, что под неё не спрячешься. Может он в туалете сидит? Или всё-таки шкаф… я остановился прямо перед ним. Должен ли я заглянуть? Всё-таки девчачья спальня.

Однако, Вера слишком засуетилась и тем самым себя выдала.

– Ну что ещё? Я правда извиняюсь. Могу в квартире убраться. Пойдём на кухню.

Она взяла меня под руку и потянула из комнаты. Ну нет. Она меня что, совсем за лоха держит?

Я подошёл к шкафу и его открыл. Ну конечно. Ещё один неформал, с причёской как у Горшка, солиста Короля и Шута, который и был изображён на его растянутой и какой-то облезлой толстовке. На морде этого козла, нашего гостя-панка, а не музыканта, играла поразительно нахальная, для человека в такой ситуации, улыбка Он шагнул из шкафа в комнату и буквально выплюнул:

– Я же говорил, что это херня Верка. Нахера этот цирк? Я сваливаю. Покедова, звони когда твоих не будет. что-нибудь замутим.

Верный своим словам, он быстро пошёл обуваться в коридор, пока сестра снова показывала своё истинное лицо, поливая нас проклятиями.

– Постой, Клим! – в конце концов, крикнула она, когда её дружок открыл дверь в подъезд, – я с тобой!

Она в спешке схватила обувь и куртку и уже собиралась упорхнуть вслед за ним под скорбным взглядом мамы. И несомненно сделала бы это, если бы я не преградил ей дорогу.

– Потеряйся, – грубо толкнула она меня, однако, я не сдвинулся с места.

– Иди в комнату и успокойся, – приказал я ей, но она только ещё сильнее заголосила:

– Пусти меня, придурок! Я уйду всё равно! – она агрессивно пыталась оттолкнуть меня от двери, – из окна выпрыгну, если не пустишь! Клим, подожди! Я сейчас!

Я тяжело вздохнул, пытаясь разговаривать с ней спокойно:

– Ты никуда сегодня не выйдешь. Ни в дверь, ни в окно. Надо будет, я тебя на цепь посажу, пока мозги на место не встанут, это понятно?

Всё это время по коридору туда-сюда в панике бегала мама, не зная что предпринять, но теперь решила вмешаться:

– Максим, не надо с ней так. Она же ещё совсем ребёнок! А вдруг она правда из окна… я же не прощу себе. Давайте просто спокойно всё обсудим!

Сестра подняла на меня торжествующий взгляд.

– Ну, слышал, что мама говорит? А я ведь прыгну. Выпусти меня сейчас же!

Вот же блин. Теперь понятно, как до такого дошло. У матери не только времени нет из-за работы, но ещё и Вера из неё верёвки вьёт, знает на что надавить. Вот же хитрая соплячка.

– Слушай сюда. И запомни раз и навсегда. Со мной этот номер не пройдёт. Теперь…

– Да отстань ты, задрот несчастный! Клим! – снова закричала она.

Мда, похоже репутация бывшего владельца тела в глазах сестры настолько низка, что она мои слова вообще всерьёз не воспринимает. Будет трудней, чем я думал. Но не отпускать же её реально с тройкой грязных пьянчуг под слёзы матери?

Пока я думал как именно успокоить девчонку без рукоприкладства, дверь, за моей спиной, которую я всё ещё перегораживал собой, снова открылась с другой стороны. Я не успел закрыть её на замок, но, признаюсь, и не ожидал, что панки снова решат вернуться.

Однако, обернувшись я увидел их в полном составе во главе с Климом. Двое кухонных пивозавров, похоже, снова воспряли духом, воссоединившись со своим лидером. И теперь все трое старательно делали вид, что они крутые и опасные парни.

– Чего стоим? Валите отсюда.

Ответил, конечно же, Клим.

– Верку выпусти, чушка ботанская. Она с нами.

Сестра, конечно, хотела воспользоваться моментом и протиснуться наружу, но её схватила мама, со слезами уговаривая не убегать.

– Давно в обезьяннике не сидели? Повторяю, валите нахер отсюда.

– Мусорам звонить собрался? Может ещё папочке пожалуешься, лох, – не унимался Клим.

– Позвоню обязательно, – спокойно ответил я, – но перед этим сам вас отхерачу, чтобы спокойно дожидались их приезда.

– Ну попробуй, – усмехнулся панк и сделал попытку вытащить меня из квартиры на лестничную клетку.

Ожидая такое развитие событий, я уже приметил лежащий на комоде рядом зонт-трость. Так себе оружие, конечно, но лучше, чем ничего.

Так что, уклонившись, я сразу же его схватил и пустил в дело, изо всех сил треснув по руке, которая так нагло пыталась меня схватить.

От неожиданности он заорал и отпрыгнул. Я же воспользовавшись этой небольшой заминкой, сделал шаг вперёд и с силой толкнул одного из них на другого, причём прямо в сторону лестницы. К счастью, они были достаточно пьяны, чтобы потерять равновесие и теперь один из них чуть ли не кубарем катился вниз, а второй кое-как удержался за перила.

Не теряя времени, я снова переключился на Клима, он был самым трезвым и соответственно опасным. Так что я обрушил на него всю мощь адского орудия в моих руках, избивая его зонтом. Тот оказался парадоксально крепким и не собирался развалиться от моих ударов.

Смотрелось со стороны это наверняка забавно, но я себя почему-то чувствовал словно бравый мент из индийских фильмов, который дубинкой воспитывает уличных хулиганов. Не хватало только пафосной музыки и грудастой молоденькой красотки, чтобы та кидала на меня восхищенные взгляды из под длинных ресниц.

Вместо этого, момент сильно портили женские крики. Не знаю даже кто орал сильнее, мама или сестра, которая как разъярённая львица вырывалась из её цепких рук, видимо, желая подоспеть на помощь своему недоделанному ромео.

Что интересно, его дружки, после приключений с лестницей, свой пыл поубавили. Тот что с пирсингом решил, что безопасней будет помочь подняться своему корешу с ирокезом, игнорируя то, что их предводителя, Клима, в это время избивают. Пусть даже не самым грозным орудием, но я уже успел оценить крепость и тяжесть зонта в моих руках. Вещь, сделанная на совесть!.

Хотя моему противнику тоже стоит отдать должное, он как мог пытался отбиваться и даже сумел меня пару раз ударить. Он даже не спешил сдаваться, хотя на его физиономии стремительно набухал фингал, точнее, начальная его стадия. Место удара так быстро и сильно покраснело, что я и сам такого не ожидал.

– Какого хрена вы там стоите⁈ – возмущённо заорал он на друзей, пытаясь пробиться сквозь град моих ударов.

После чего, я краем глаза заметил, что панки всё-таки начали медленно подниматься обратно по лестнице. Чёрт. Придётся отвлечься, чтобы опять их столкнуть, когда доберутся до верхних ступеней. В том, что мне удастся снова легко это провернуть, я не сомневался. Видимо, они и сами это интуитивно понимали, а потом не торопились.

И добраться до верха, они так и не успели. Закончилось всё раньше. Услышав крики, из соседской квартиры выскочил весьма бодрый дедок лет этак семидесяти пяти. Одетый в выцветший махровый халат, когда-то бывший синим. Сразу видно, любимая вещь. В руках он сжимал охотничью двустволку.

– А ну пошли отсюда, сукины дети! Проваливайте а не то я вас тут всех сейчас солью угощу! – заорал он благим матом, направляя её на Клима, глядя же на меня, он, напротив, расплылся в улыбке, – Здравствуй, Максим, – уже более благожелательно обратился ко мне он.

Глава 4

– Пал Палыч, только не стреляйте! – закричала мама, лучше милицию вызовем!

– Так я уже вызвал, – отозвался дедок.

Панки на лестнице быстро передумали подниматься и дали дёру. За ними ломанулся и Клим, получив от меня ещё пару смачных ударов по хребтине.

Повезло им, что дед в итоге всё-таки не выстрелил. К слову, как дружки сестрицы сбежали, он сразу же снова обратился ко мне:

– Рад, что ты уже дома, Максим. И как вижу, вполне здоров. Как ты его хорошо этой пал… – он прищурился, – зонтом? Хитро, – рассмеялся Пал Палыч, – милицию я, конечно, не вызвал, телефон уже две недели в ремонте, чтоб этих рукожопых понос пробрал!

От такого развития ситуации даже Вера притихла, хотя мама по-прежнему держала её за руки.

– Ничего страшного, спасибо вам, – улыбнулся я соседу, – простите, надо с семьей всё обсудить.

– Конечно, – понимающе отозвался он, а потом прошёл чуть вперёд и заглянув в нашу квартиру, строго сказал, – Вера, хватит уже мать изводить! Твоим дружкам место в тюрьме! И ты за ними катишься. А ведь такой милой девочкой была… – он покачал головой и снова повернулся ко мне, – хоть ты, Максим, хорошим парнем вырос. Так держать! – Пал Палыч снова пошагал в сторону своей квартиры, но перед тем как в неё зайти, добавил, – ты заходи ко мне вечерком, как раньше. Как в больницу угодил, так мне и в шахматы сыграть не с кем считай. Пётр Иванович-то из города уехал, дети к себе забрали.

Я понятия не имел, кто такой Пётр Иванович, но видимо предыдущий владелец всё это знал, так что я, на всякий случай, понимающе кивнул, чтобы не пускаться в долгие объяснения о своей придуманной амнезии.

Однако ж, чем больше я узнавал про то, каким был Максим, тем больше поражался. Я, конечно, не вижу ничего плохого в том, что он играл с пожилым соседом в шахматы, но не похоже, что у него есть друзья своего возраста. Не удивительно, что его сестра ни во что не ставит. Он явно был ещё тем маменькиным сынком, задротом и ботаном.

Блин. Сестра… если она сейчас снова закатит истерику, боюсь, я реально её на цепь посажу.

Быстро попрощавшись с соседом, я вернулся в квартиру и на этот раз сразу же закрыл дверь на замок. Хватит на сегодня сюрпризов.

К счастью, вредная соплячка всё ещё молчала и больше не вырывалась из рук мамы. Более того, она похоже была в шоке. По крайней мере, смотрела на меня такими расширенными от удивления и испуга глазами, что, казалось, ещё чуть-чуть и они у неё на лоб полезут.

– Ты никуда сегодня не идёшь. Ясно? – грубо рыкнул на неё я.

– Максим, что… – начала бормотать она.

– Ясно? – ещё раз повторил я, звучно хлопнув зонтом, возвращая его обратно на комод.

– Ладно! Ладно! Не ори ты так! Я останусь. Правда, останусь!

В глазах мамы, впервые с момента, как мы вошли в квартиру, появилось облегчение.

* * *

К счастью, когда сестра успокоилась, мне уже не пришлось участвовать в воспитательных беседах. Мама взяла её за руку и отвела в комнату, где они очень долго разговаривали.

Я же в это время вошёл в другую дверь, туда, где мне теперь предстоит жить какое-то время. Да, забавно вышло, что из-за всей этой суеты, комнату сестры я увидел раньше, чем свою. Впрочем, ничего особенного в ней не было. Простая односпальная кровать, два шкафа, книжный и для одежды. Несколько полок, где в основном стояли разные учебники или стопками лежали тетради. Поверхностного взгляда на которые было достаточно, чтобы понять, что всё это конспекты.

Единственное, что в этой комнате вызывало хоть какой-то интерес, это старый компьютер на простом кабинетном столе.

Под «старым» я подразумевал не реальный возраст предмета, я пока и понятия не имел какой он, а скорее модель. Я такие видел разве что на картинках и теперь одновременно с интересом и с ужасом рассматривал маленький белый и пузатый монитор. Это что, мне теперь вот этим пользоваться? Хотя по идее плоские ЖК мониторы уже тоже должны появиться в продаже. Другое дело, что денег на это у меня пока нет. Да и не сказать, что это такая уж необходимость. Но жизнь без интернета и смартфонов, конечно, всё ещё казалась для меня чем-то очень странным и чуждым. Несмотря на то, что пока я лежал в больнице, то немного к этому привык.

К счастью, если эта версия прошлого не слишком отличается от той реальности, в которой жил я, то мне осталось подождать всего несколько лет, чтобы войти в более-менее привычную мне эпоху.

В любом случае, я не мог не включить компьютер, но только разочаровался. Кажется этот парень, Максим, был реально из тех, кому компьютер нужен для учёбы. Во всяком случае, после беглой ревизии хранящегося на жёстком диске хлама, я обнаружил только скачанные материалы по истории, праву и прочим предметам, которые он изучал в институте. А помимо этого лишь несколько художественных книг. Никаких тебе игр, кроме стандартных косынки и сапера. Правда, совсем роботом он всё же не был. Я нашёл на полочке рядом немного дисков с фильмами и музыкой. Да и читал он очевидно много. Книжный шкаф был доверху забит разного рода фантастикой. Что ж, будет чем сегодня заняться. Всё равно до завтра делать нечего. Ведь даже в полупустой примитивный интернет две тысячи первого года я всё равно выйти не мог. Точнее, найдя на столе использованную карточку для интернета, я сообразил, что для этого нужно. Но своих денег у меня пока не завелось, а просить у матери не хотелось. Так что лучше займусь всем этим завтра, когда пойду в институт.

* * *

Выспался я прекрасно. После больничной койки, даже простенькая кровать с обычным матрасом казалась настоящей периной. Мне даже жаль было из неё вылазить и куда-то переться по мартовскому гололёду, но проблемы игнорировать нельзя. Мне нужно как можно быстрее решить дела с институтом, ведь как оказалось, учился я не абы где, а в МГИМО. Этот факт меня несколько удивил, ведь семью, в которой я теперь уже варился, сложно назвать обеспеченной. Да что уж скрывать, еле концы с концами сводят. Но как любила напоминать мать, попал я туда благодаря невероятным усилиям и подготовке. Всегда был круглым отличником, от того мать все надежды и возлагала на сына, даже работать запрещала, ведь негоже студенту тратить драгоценное время на подработки.

В общем, он был ещё тем ботаном, и все его интересы крутились вокруг того, как бы сдать сессию на отлично и не потерять стипендию.

Но вернёмся к МГИМО.

Каково же было моё удивление, когда я узнал, что учусь на втором курсе юридического факультета. Я, человек, который всю свою сознательную жизнь терпеть не мог историю и право. В свою защиту скажу, что оно мне, гонщику, и не надо было. Так что нет, желания вливаться во всё это у меня и сейчас не возникло. Абсолютно.

Я посмотрел на целую груду документов. Сверху лежала справка врачебной комиссии, заключение врача, точнее врачей, и другие бумаги, подтверждающие всю тяжесть моего состояния.

Пока академ возьму ровно на год, а там посмотрим. Такое решение подходит, как и мне, так и матери. Это станет куда меньшим ударом для неё, чем если я сразу брошу институт. Но времени терять впустую я не собираюсь, а сосредоточусь лучше на заработке. Конечно, знай я, что попаду в прошлое, то уделил бы больше внимания раскладам в различных спортивных состязаниях, но даже того, что я знал, хватит, чтобы поднять кругленькую сумму на ставках. Вот только с пустыми руками идти к букмекерам бессмысленно, так что сначала придётся подзаработать денег обычными способами.

Мать сначала хотела взять на себя всю возню с институтом, но я не дал ей этого сделать. Не имбецил же, в самом деле. Да и это поведение, когда с меня пылинки сдувают, словно с фарфоровой вазы, вымораживает.

Пусть это тело принадлежало другому человеку, но играть я буду по своим правилам, так, как привык.

* * *

На следующий день я отправился в деканат.

Ох, как же на меня пялились, пока я шёл по длинному коридору. Видимо история о произошедшем пронеслась по всему институту.

– Максим, Максим! – окликнул резвый женский голос, прямо позади меня.

Я обернулся, но не успел сказать ни слова, как незнакомка тут же схватила меня за локоть и потащила к окну.

– Так ты уже всё? Вернулся? Говорят, ты упал, но знаешь, слушок пронёсся, что дело тут совсем в другом… так что же произошло в итоге?

Улыбчивая брюнетка ожидающе уставилась на меня.

– Понятия не имею, да уже и не важно. Главное живой, – равнодушно отмахнулся я, но девчонка не потеряла интереса к разговору.

– Так как самочувствие? Воспоминания восстанавливаются?

– Не особо. Видимо, нужно больше времени. За этим я и пришёл, академ хочу взять, а ты это, не подскажешь где деканат?

Она подсказала куда идти, но, как и ожидалось, увязалась следом, продолжая расспрашивать о самочувствии и дальнейших планах, а я старался отвечать неоднозначно. Не привык делиться личным, особенно с незнакомцами. Тем более, что, было хорошо видно, что интересовал её не сам Максим, с которым она была знакома, а слухи и сплетни.

Но странное это ощущение, когда с тобой разговаривает тот, кто тебя явно знает, но ты видишь его впервые.

Пока она всё трындела без умолку, я заметил высокого мужчину, который шёл нам навстречу. Явно препод. Он уставился на меня, поправил прямоугольные очки и ускорил шаг.

Чёрт. Узнал видать.

– Мне уже пора, – остановилась брюнетка, – деканат дальше по коридору и направо. Выздоравливай, – бросила она, словно я болею простудой, – ребята будут рады услышать, что с тобой всё в порядке.

– Ага, – сухо ответил ей, не сводя глаз с препода.

– Брагин! Какие люди! С возвращением! – седоволосый мужчина с улыбкой протянул мне руку.

Я ответил тем же.

Как и ожидалось, пронеслась очередная серия вопросов, касательно моего самочувствия. Когда я сказал ему, что планирую взять академ, то мужчина даже немного приуныл.

– На год нас покидаешь значит… – задумчиво ответил он, – а может сначала возьмешь на пару месяцев? Насчёт экзаменов не переживай, я помогу где смогу. Историю получишь автоматом, – он махнул рукой, – ты ведь у меня лучший студент. С Николаем Юрьевичем поговорю, он точно в беде тебя не бросит. С другими тоже. Что мы, не люди что ли?

Он хлопнул меня по плечу ровно два раза и уверенно кивнул.

– Спасибо, но боюсь, что восстановление после травмы займёт слишком много времени, – не моргнув глазом, соврал я, – тут за год бы поправиться, а вы про несколько месяцев говорите. Увы.

– Тебе виднее, Брагин. Но знай, если вдруг передумаешь, можешь рассчитывать на меня. Терять таких студентов, как ты – самая неприятная часть нашей профессии.

Мужиком он оказался приятным и самое главное – искренним. Побольше бы таких преподавателей.

В деканате меня ещё раз попробовали отговорить, но так, аккуратно, скорее в виде намёка, что если вдруг я неожиданно почувствую себя лучше, то мне пойдут на встречу. Как именно, я не уточнял, всё равно не заинтересован в возвращении.

Получив заветный академический отпуск, я с довольным лицом покинул деканат и, быстро шагая по коридору, направился к лестнице вниз, как вдруг, мою дорогу перегородили шестеро парней с наглыми мордами.

– Давненько мы тебя не видели, Брагин, – ухмыльнулся увешанный зарубежными брендами парень, встав прямо по центру.

Рядом с ним находился ещё один, чуть ниже ростом, но тоже одетый соответствующе. Что же касается ещё четверых, то они оказались простыми ребятами, практически ничем не отличающимися от меня. А вот эти двое однозначно мажоры.

Мою догадку подтвердил сверкающий брелок бехи. Обратившийся ко мне мажор демонстративно крутил его на указательном пальце, не спуская с меня глаз.

– Вы кто такие?

Раздался громкий смех.

– Похоже правду говорят, у чувака реально с крышей проблемы, – один из мажоров хлопнул по плечу другого.

Академ я получил, больше сюда не вернусь. Так что все эти «знакомые» из прошлой жизни меня совершенно не интересуют.

С этой мыслью я равнодушно прошёл через них и начал спускаться вниз.

– Стоять, мы ещё не закончили! – послышался грубый голос главаря.

Четверо шестёрок тут же ринулись в мою сторону.

Они в буквальном смысле схватили меня и затащили назад.

– Брагин, ты кажется что-то путаешь. Видимо, и правда с памятью проблемы. Что ж, мы ребята добрые, любезно напомним тебе суть дела, – подал голос второй мажор.

– Верно, – кивнул его дружбан, – помнишь, у тебя проблемы с финансами были? Сомневаюсь, что сейчас ситуация улучшилась, но всё же, – он злобно ухмыльнулся, – не забывай, Брагин, кто тебе деньжат подкинул. Я был бы и не прочь забыть про долг, иногда занимаюсь благотворительностью, но ты дал обещание, а обещания нужно выполнять. Услуга за услугу.

– О какой услуге идёт речь? – решил уточнить.

– Курсачи гони и не заливай мне тут, – злобно прошипел мажор, – мы и так долго ждали.

– И не только нам, – добавил второй, – Серёге и Антону тоже.

– Это мы ещё так, предупредить тебя решили. Серёга с тобой разговаривал бы иначе. Ты ведь помнишь, что твоя мать на заправке его брата работает?

– Она ещё и училка, – послышался чей-то голос слева.

– Пофиг, если захотим, её отовсюду уволят.

– Утырки, мать-то здесь причём⁈ – не выдержал я.

– Верно мыслишь, Брагин, – мажор довольно кивнул своим шестёркам, и один из них ударил меня прямо в печень.

Он стоял позади меня, так что я не успел вовремя уклониться. Да и не ожидал, честно говоря, что они полезут на меня прямо в здании.

– Слабовато, – как ни в чём не бывало ответил я ему, – кидаться на них в ответ, в такой ситуации стало бы совершенной глупостью.

– Мы ведь прилежные студенты, а не изверги. По крайней мере здесь, в институте. А вот там, на улице, – он кивнул в сторону окна, – я уже ничего не обещаю.

Второй мажор достал из кармана свой новенький Nokia, который в моих глазах выглядел скорее архаичным бабушкофоном, и от того его понты казались ещё смешнее, и добавил:

– У тебя есть два варианта: либо ты принесёшь нам курсачи, либо вернешь деньги. Понял?

– Даём тебе неделю, иначе…

Пока его дружки меня держали, мажор подошёл ещё ближе и прошептал:

– Иначе один звонок, и ты станешь инвалидом не только на голову, Брагин, но и на все другие конечности. Мы очень не любим, когда нас обманывают. Время пошло.

Он подал жест остальным и те отпустили меня.

– Мы знаем, где ты живёшь, – бросил мне вслед один из мажоров.

Как всегда, надеялся взять академ и забыть про эту головную боль в виде юр. фака, но нет, так быстро он меня не отпустит, падла. Надо же было настоящему Максу задолжать курсачи мажорам.