Текст книги "Семь смертных грехов (ЛП)"

Автор книги: Кори Тейлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Жадность не всегда является в виде дружелюбного привидения. Но логика подсказывает, что она подпитывает амбициозность. Поймите правильно: у меня нет претензий к богатству. Меня беспокоит моральное разложение. Много людей более или менее честно преуспели в жизни, и я аплодирую им. Дело не в моем отношении к капитализму. Меня тревожит маниакальный эгоистичный материализм. Эти ростовщики в белых воротничках убивают здоровые деловые инстинкты и подменяют их теневыми махинациями на фондовых рынках с их нелегальными откатами, а мы остаемся наедине с кризисом веры и отсутствием этических ценностей. И вот еще что, я все никак не мог понять, почему почти все из них республиканцы. Потом до меня дошло: республиканцам плевать на страну. Их заботят только личные интересы. Впрочем, демократы не лучше. В противном случае они встали бы на пути у республиканских мошенников и послали бы их к черту. Вместо этого они несут вздор и сдают позиции, как когда-то Чемберлен (премьер-министр Великобритании в 1937-1940 гг. – ред.) пытался отделаться от Гитлера, подрочив ему в Версале. Единственная реальная причина, почему люди симпатизируют правым, в том, что эта партия источает силу и уверенность. Время от времени демократам представляется счастливый случай выдвинуть кандидата, который или которая достойно выдерживают натиск слонов, но мы с самого детства считали их преимущественно женской партией. Поэтому кажущееся подобие силы отодвигает на задний план чистую жадность и недостаток совести. Двухпартийная система работает, но только для людей, которые в нее верят. Там хватает жадности: двухпартийная система не позволяет никому выйти из строя и сделать лучшее для своей страны, а если кто-то не слушается, как, например, партия Зеленых или либертарианцы, их выставляют уродами или неудачниками большие соперники. Ну, кто-нибудь скажет, что не знает, что такое жадность?

Я знаю одну вещь: чем больше люди пытаются подавить в себе естественные чувства, тем больше последние, крича, вырываются наружу, причем в более мрачном обличии. Честно, относитесь к вещам естественно, ведь это единственный путь к зрелости и здравому смыслу. Полезный опыт далеко перевешивает голос нравоучений. Вам невдомек, насколько эти поучения переплетены с личным мнением. Другими словами, остерегайтесь того, кого вы слушаете, так как вам неизвестно, говорят ли вам чистую правду или домыслы. Здравый смысл не такой уж и здравый с недавних пор. Вот такие дела: если вам по жизни не нужна жадность, и вы довольствуетесь покоем с низкими рисками, то меня это устраивает. Это же не “телефонный марафон” на тему жадности. Но если вы одержимы стремлением сделать что-то исключительное в своей жизни, то почему бы вам не действовать согласно своим желаниям? Опять же, жадность не обязательно ведет к полному саморазрушению. Она может быть причиной больших свершений и серьезных успехов. Все сводится к тому, как вы проживаете свою жизнь. Жадность – это орудие в ваших руках. Подумайте об этом на минутку. Нет, все в порядке – я подожду. По любому, мне нужно сходить отлить. Скоро вернусь. А вы не церемоньтесь, возьмите чипсы и соус. Только не слопайте все и не макайте дважды. Я обращаюсь к тебе, с усами, – не окунай свои лобковые волосы в мой тако-соус. Я серьезно! Держи свой веник между ног подальше от моей фасолевой приправы! Все получили по заслугам? Я не знаю, почему я раздаю по мордасам на вечеринке, которую вообразил у себя в голове, но лучше мнимый удар, чем вообще без него, не так ли? По крайней мере, это не маскарад или веселье со священниками и шлюхами – я ведь не конченый извращенец!

Прими свои лекарства, Тэйлор, мать твою!

А теперь поговорим очень серьезно: если хотите увидеть настоящую жадность в действии, прогуляйтесь по казино в Лас-Вегасе или, если на то пошло, по любому аэропорту или супермаркету, где есть электричество. Если жадность это охотничий нож, то азартная игра – Джон Рэмбо, который не только перерезает людям горла, но и зашивает ужасные раны, полученные в бою, с помощью иглы и нити, спрятанных в тайном отделении рукоятки ножа. Лас-Вегас, по крайней мере, по рассказам, просто дивный тематический парк, наполненный персонажами, которые были бы предметами вожделения любого фантаста. Самое смешное, что людей, которые достаточно богаты для того, чтобы играть и проигрывать, называют китами. Тех же, кто не может позволить себе проиграть деньги, называют рабами привычки. Тогда кто есть жадина, а кто – игрок? Я все время слежу за Мировой серией покера (самая престижная серия покерных турниров в мире – ред.), и, когда кто-то ставит все деньги на пару десяток, я готов отхлестать его членом по морде. Вам не по пути с жадностью, если вы пытаетесь блефовать. Вы потеете, как сексуальный маньяк, и c вашей игрой в поддавки выглядите как ребенок с синдромом дефицита внимания и гиперактивности (неврологическо-поведенческое расстройство развития, начинающееся в детском возрасте. Проявляется такими симптомами, как трудности концентрации внимания, гиперактивность и плохо управляемая импульсивность – ред). Когда слишком много поставлено на кон, азарт уже не приносит удовольствия. Это жадность, простая и неприкрытая. Она одолевает вас, когда вы пытаетесь выйти в ноль или хотя бы отбить свои потери. Она делает человека с покерной фишкой одержимым.

Я побывал по обе стороны. Что касается легкой стороны игры, однажды вечером я бродил по Рио и нашел на полу 25-долларовую фишку. Я принял несколько коктейлей и почувствовал себя везунчиком, поэтому сказал себе, пошло все к черту, и протиснулся к одному из столов с блэкджеком, чтобы сыграть несколько партий. Я вышел из игры с восемьюстами баксов, при этом еще отвалил чаевых сдающему и официантке. Я был в экстазе. Я заказал выпивку друзьям и сумел надолго заныкать оставшееся, чтобы купить в ломбарде побитую акустическую гитару, с которой я сочинил и сочиняю по сей день большинство из моих песен – счастливый финал крутой истории. Никто не умер, никто не продал машину, и никому не пришлось подчистить накопления на обучение детей, так что неплохо вышло, правда?

Темная сторона моего азарта вообще не имела отношения к казино. Это произошло в 2000 миль от Лас-Вегаса, и играло только трое. Игра называлась “Посреди”, где колода карт делится надвое. На каждые две сыгранные карты вы должны поставить деньги и вытянуть следующую карту между первыми двумя. Скажем, первая карта – король, вторая – тройка. Если вы поставили, следующая карта должна быть любой от королевы до четверки. Звучит просто? Но это не так. Если вы схватите королеву, затем двойку, а третья не попадет между первыми двумя, вы отдадите все, что есть в горшочке. Неважно, будь это королева или двойка, вы платите вдвойне. В этой игре можно быстро урвать здоровенный денежный пул, но в дальнейшем игроки заплатят тяжелую цену, если потеряют голову.

Итак, здоровый азарт друзей подогревают ваши шансы выиграть дважды. Но плохой вариант, когда есть шансы все потерять, никуда не делся. Я был бы рад сказать, что не терял 30000 баксов в частной игре, однако и такое было. Даже подумать об этом тошно, но, c другой стороны, я научился понимать нечто важное о себе. Во-первых, я заплатил сразу, как появилась возможность. На тот момент у меня не было тридцати штук, но я не впутал никого в это дело. Это было правильным поступком, и я –человек честный, который понимает одну важную вещь: долг платежом красен. Легче распрощаться со своими потерями и остаться чистым, нежели попасть в замкнутый круг, вовлекая других людей для оплаты своих долгов. Не хочу, чтобы что-нибудь в этом роде висело на мне. Второе, что я понял: не стоит влезать в игру на деньги, если у вас их нет, и этим я хочу сказать, не играйте, если не можете себе этого позволить. Сейчас я ставлю только на то, что у меня в кармане или что я могу снять в ближайшем банкомате. Это гарантирует от совершения жадных ошибок и делает игру веселой. Кстати, я не говорю о вредной привычке играть. Привычка – это что-то ежедневное, бзик, который постоянно влияет на ваш ход мыслей и действий. Игромания – болезнь азарта, и я не подписываюсь под тем, чтобы скрывать факт, что у некоторых проблемы с азартными играми. Я не призываю людей проигрывать свои деньги: я призываю играть ответственно и с удовольствием.

А сейчас самое время спросить, почему я вообще отвалил такую кучу денег, если все происходило между друзьями, никто не навязывал правила и не вынуждал меня поступать таким образом. Очень просто: честь. Знаю, кому-то покажется, что это звучит глупо, но честь важна не только на деле, ее должны ожидать от вас. Если бы я был на другой стороне игры, я бы ждал, что мне заплатят. Я бы думал, что взятое на себя обязательство необходимо уважать так же, как я уважал свое, заплатив все сполна. Честь работает двояко, как и жадность. Так что, если вы сохраняете честь по жизни, жадность никогда не наложит на вас свою безобразную хватку. Все принимает дурной оборот, когда вы выбрасываете честь в бесхозную мусорную свалку, находящуюся на границе штатов, словно девушку-автостопщицу, отвергающую ваши бесконечные домогательства к сексу. Но когда вы выезжаете на магистраль и принимаете капризы судьбы, вы и ваша упрямая попутчица добираетесь до пункта назначения быстро и безопасно.

Как бы там ни было, я больше не играю так, как раньше, и, не потому что боюсь проиграть, а просто для меня это великолепный способ выпустить пар и слегка ослабить цепь, которой я навсегда приковал свою жадность. Моя слабость, однако, это игорные автоматы Звездные войны в казино-отеле Палмс, Лас-Вегас. Я знаю, в округе эта игра не самая популярная, но меня она веселит, и, к тому же, техасский холдем (самая популярная разновидность покера – ред.) стал таким ультрамодным, что мне бы не хотелось, чтобы кто-то видел, как я играю в него. Без понтов, но, когда я в последний раз был в Палмсе, я выиграл на этих автоматах три тысячи долларов в течение трех ночей. А поставил всего четыреста. Вот это было весело: моя команда и я наслаждались пригласительным Jack Daniel’s с колой и орали во все горло: на нас обращали внимание посторонние, которым хотелось узнать, по какому поводу такой шум. К концу моего пребывания в отеле, я в основном покрыл половину своих расходов за номер. Веселье весельем, а вот навязчивая идея это катастрофа. Жадность тут не причем. Все, кого я знаю, имеют вредные привычки. Жадность лишь помогает им встать на две ноги. В конечном счете, вам самим придется разобраться в этом.

Итак, полагаю, вопрос сводится к тому, насколько вы можете владеть собой. Люди ищут лучшего и большего сейчас, потому что тогда было хуже и меньше. Жадность произрастает из голода и охотничьего инстинкта, которые присутствуют во всех нас. У нас это в учебниках прописано, хотеть и приобретать, добывать и брать. По мне, это огонь, который априори заставляет нас выходить за рамки нашего мыслимого. Что есть жадность, как не жажда большего? Звучит, как открытие. Как движение вперед. Я даже думаю, как частичка всего, не правда ли? Есть привкус жадности во всем, что мы делали в эпохи средневековья и просвещения, в века суеверий и науки. Жадные умы искали большего, чем мог предложить миф. Хозяева вселенной вкусили чего-то значительного. И хотя беспредельность этого знания дала им возможность почувствовать свою ничтожность, этого было достаточно, чтобы они взалкали большего. Глубина человеческих способностей неизмерима, и жадность превращает наши сердца в ненасытных искателей, когда речь идет о больших делах.

Я всю жизнь был жадиной, но не в том смысле, когда чувствуешь себя пристыженным грешником. Я жаждал знаний, поэтому глотал книги и все, что мог, чтобы получить их. Я жил на полную катушку, потому что жаждал жизни. Я хотел музыки и проводил полжизни, перелопачивая дефицитные альбомы и пленки, затем компакт-диски и MP3, чтобы насладиться ею. Мне хотелось любви, и я увязывался за лучшими красавицами, которых только встречал, и, даже когда мы разбивали друг другу сердца, мы любили изо всех сил. Жадность у меня в крови. Черт возьми, да и в вашей тоже. Те, кто говорят обратное, жаждут повелевать вашими эмоциями. Может, это относится и ко мне, поскольку я пытаюсь вычеркнуть из памяти долгие годы посторонних влияний. Люди скажут, что это высокопарное заявление, и я переоцениваю себя. Ну, конечно, так и есть. Зачем мне писать книгу, если я не хочу переделать чьи-то мозги? Зачем мне это делать, если для меня нет в этом смысла? Скептики – палачи в суде над свободомыслием, а я ваш адвокат. К счастью, у меня есть, что сказать. Не стоит бояться своих сомнений, особенно, если нет уважительных причин для страха.

Сейчас мы все поступаем со своей жизнью так же, как и раньше, испытывая чувство вины перед мертвыми и тоску по неизведанному. Не я, а кто-то другой сказал, что не все дерьмо можно смыть. Может, мы не готовы избавиться от позора этих так называемых грехов. Может, десятилетия, которые мы провели в ограниченном подсознательном пространстве, мешают нам сейчас показать, на что мы способны. Впрочем, моим изъяном всегда была моя сила: я вижу потенциал в других, как и в себе. Я знаю, у этого мира есть все, что требуется, чтобы достичь цели. И я буду терпеливо ждать. Я не буду поторапливать вас с решениями. Я знаю, правильные вещи приходят в нужное время. И у меня есть время. У меня полно времени. Только дайте мне больше, больше, больше. Мне, МНЕ.

У меня есть на это время.