Текст книги "Семь смертных грехов (ЛП)"
Автор книги: Кори Тейлор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
В таком случае, может быть, дело в славе? Вы завидуете популярности? Вы хотели бы приходить в ресторан и тут же садиться за столик, не заплатив ни цента? Это тоже не самая веская причина. Во-первых, большинство знаменитостей в душе терпеть не могут быть знаменитыми. Они не хотят, чтобы к ним приставали, узнав на улице, хотя они также злятся, если их не узнают. Да, они ненавидят быть знаменитыми до тех пор, пока их все не забыли. Тогда они просто начинают ненавидеть всех. Таким образом, я хочу сказать вам, что слава не так хороша, как ее малюют. Так уж я устроен, что до сих пор удивляюсь, когда кто-нибудь узнает меня, но иногда это действительно напрягает, например, если вы, находясь в торговом центре, внезапно захотели по нужде, а за вами по пятам следуют пять-шесть тринадцатилетних оболтусов. Ощущение такое, будто вас показывают по National Geographic.
Так какой из этих глупостей вы завидуете? Тому, как выглядят другие? Иисус, Хауард Файн (американский преподаватель актерского искусства – ред.) и прочие выглядят ужасно. Другие похожи на скелеты. На остальных и смотреть-то тошно. Парень из “Сумерек” (вампирская киносага 2008 года – ред.) смахивает на сына Графа Чокулы и Франкенберри (кукурузные хлопья с шоколадным и клубничным вкусовыми добавками в упаковках с хоррор-символикой – ред.). Или Эшли Симпсон – ой, простите, Эшли Симпсон-Вентц (американская поп-певица, актриса и танцовщица – ред.). Это что, результат скрещивания бурундука и крысы? Есть также “горячая” компания, сестра Эшли, Джессика Симпсон, и Гвен Стефани. Почему вы завидуете им – может быть, потому что пара девчонок из группы поддержки предпочли пойти немного дальше, чем сгореть на работе в Hooters (ресторанная сеть в США – ред.)? Мы перестали отдавать должное настоящему таланту и теперь преклоняемся перед посредственностями в надежде, что, понизив планку, мы сами добьемся известности и славы. Может быть, в результате мы только и делаем, что ноем и цепляемся за полы их одежд в поисках покровительства. Ведь однажды мы можем стать ими.
Черт возьми, все это происходит у нас под боком! Шоу “American Idol” показывает гигантский рейтинг в первые и последние несколько недель, что говорит о двух вещах: всем хочется увидеть, кто же победил в конце, а также позлорадствовать и поглумиться над проигравшими, которых растерзали на кусочки в самом начале. Я никогда не смотрю больше двух эпизодов этого шоу в начале каждого сезона. Это садизм с большой буквы: показывать пальцем и смеяться над тем, как эти храбрые и самоуверенные кандидаты, один за другим, толпятся в очереди, которая с таким же успехом приведет их в Диснейленд, и ожидают часами тридцать второго шанса попасть во вторую половину шоу. Вам показывают сжатую версию с кучей ярких моментов, которые приводят в восторг и веселят зрителя, ведь если смотреть на это представление полностью, то почувствуешь себя последним козлом. Однако, от вашего взгляда скрыто, как эти люди томятся часами и все больше трепят себе нервы, и, видимо, иногда бросают эту затею. Вот такая перспектива: те люди, которые издевались над Уильямом Хангом (американский поп-исполнитель родом из Гонконга – ред.), чаще всего покупают его гребаные альбомы. Ну, и сидите в этом дерьме.
Если бы на Бродвее поставили пьесу о грехах, эти семь отыграли бы свои роли по полной. Гнев бы энергично и весело открывал спектакль. Тщеславие было бы одиноким дуэтом главных героев, освещенных прожекторами. Похоть играла бы сцену “оргии”. Скупость – монолог негодяя. Чревоугодие исполняло бы безумные пляски. Лень затянула бы нудную балладу. А кругом много красно-черного сияния, бархатный занавес развевается от реактивных вентиляторов, сдувающих все к чертям, блестящие лестницы слишком высоки и тянутся наверх в никуда. Песни казались бы слегка непристойными, танцоры обнажали бы гениталии больше, чем дозволено, а у главного входа красовалось бы благозвучное название шоу, в просторечии – дешевка и пошлятина.
Зависти была бы уготована единственная яркая роль в программе, потому что она выше понимания зрителя. Здесь место дуэту негодяя и главного героя, который плавно трансформируется в общую картину, где участвуют все, и сцена должна быть написана с таким замыслом, чтобы никто не понял, кто есть кто, ибо и негодяй и герой поражены “грехом” зависти. Первый завидует тому, что у героя есть девушка. Последний, в свою очередь, завидует негодяю, потому что тот делает, что ему вздумается. Девушка завидует испорченности негодяя. Хор завидует актерам, потому что имена последних написаны на афише. Танцоры завидуют хору, потому что исполняют нечто большее, чем танец. И, наконец, аудитория завидует тем, кто на сцене, потому что они играют в спектакле Бродвея. Так что, зависть будет завершать представление, потому что эта тема связывает нас всех к концу вечера. В это время суток зависть караулит нас дома. Мы все возвращаемся туда, откуда пришли, и нам всегда интересно, что делают другие и в чем секрет их успехов. Впрочем, здесь нет никакого секрета; наши фантазии всегда опережают то, что есть в реальности. Но нам, тем не менее, не дает покоя жизнь соседей, им – наша, и так далее и тому подобное.
Мы все делаем и чувствуем это. От этого никуда не деться. Это связь, которая объединяет всех. Тогда у меня вопрос: если нам всем знакомо это чувство, которое выявляет лучшее или худшее в нас, то почему это грех? Помните: в грехе все равны, если вы грешник, то вы – плохой человек. Ну и кто вы? Вы считаете себя злодеем? Вот, о чем надо подумать: подлец ничуть не хуже тех, кто полагает, что они всегда правы. Целостность наших личностей состоит из двух частей. У каждого из нас свои темные и светлые стороны. Те, кому удается разглядеть и управиться с ними, идут впереди остальных. И им я завидую больше всего.
Глава 8. Алчные поросятки
Мммммм…. Жадность. Сладкая, всему потакающая, сливочная жадность: еще, еще и еще мне, Мне, МНЕ. Она так же приятна, как проездной билет в кармане и так же запутана, как финансовая пирамида. Она подвигала мужчин и женщин на ужасные эгоистичные злодеяния, вроде давки в торговой галерее ради того, чтобы урвать Кэббидж Пэтч Кидс или Бини Бэйбис (серии кукол и мягких игрушек – ред.), либо новейшую игровую приставку. Короче говоря, рано или поздно она может свести вас с ума. К сожалению, это совсем не Рождество: посещает вас чаще, чем раз в год, да и кто будет зажимать носки, кроме Уэмбли из “Скалы Фрэгглов” (детский кукольный телесериал и один из главных персонажей – ред.), которого не берем в расчет, потому что он – марионетка, а, значит, не настоящий. Или это мог бы быть Гобо (главный персонаж “Скалы Фрэгглов” – ред.); иногда все мои куклы путаются у меня в голове.
Жадность есть потребность заполучить и владеть каждым игрушечным солдатиком на планете. Жадность, как шило в заднице, заставляет вас добавлять нули к сумме в денежном чеке. Жадность это бесконечный поиск совершенства собственного “я”, которое, к сожалению, часто недосягаемо. Она сидит внутри всех нас, и от нее не спастись. Это богатство, барахло, земля, шик и все прочее, от чего голова идет кругом время от времени. На сегодняшний день существует очень серьезная проблема с жадностью, но мы поговорим об этом позже. Давайте вскроем предпосылки и все выясним, прежде чем пойдем дальше.
Жадность – очень специфический грех в нашем списке, потому что во многом без нее невозможно существование других грехов. Подумайте о зависти, которая не что иное, как сильное желание завладеть чужим дерьмом. Ненасытность – страсть к конкретной вещи, будь это еда или еще что-то. Похоть это всепожирающая тяга к сексу днем и ночью; даже тщеславие это кровожадный инстинкт, требующий нереальной красоты, известной человечеству и Тэду Коппелу (американский радиожурналист британского происхождения – ред.). Помимо всех прочих, жадность стоит особняком, это ощущение само в себе. Но без нее другие грехи не смогли бы оторваться от взлетной полосы.
Может быть, по этой причине жадность возглавляет многочисленные списки смертных грехов. Она дышит мощью и понятна лишь посвященным. В отличие от ярости это не эмоция в чистом виде; она не дает физического наслаждения, как похоть. Ее не распознать с такой же легкостью, как лень и тщеславие. Но если жадность не держать в узде, то она может согнуть само Древо Человеческое в бараний рог похуже, чем всемирный потоп.
Ну и жадный же я говнюк, раз говорю такое.
Я хочу все, и даже не испытываю колебаний, чтобы признать или постичь этот факт. Я хочу больше денег, чем сам Господь Бог. Я хочу знать о всякой мелочи, которая взбредет на ум. Я хочу быть режиссером и звездой в большом кино. Я хочу быть самым продаваемым музыкантом всех времен. Я хочу владеть огороженной землей, ночными клубами и подобным крутым дерьмом. Хочу, чтобы меня боялись и уважали за мощь и великолепие. Черт, даже тот факт, что я пишу эту книгу, говорит о моей жадности; конечно же, у меня была мечта c детства, но я достаточно жаден, чтобы жаждать успеха в этом деле. Итак, все сводится к праздному пустословию, так как то, что для одного жадность, для другого – стремление, а я еще никогда не видел последнего в списке грехов.
Я понимаю, что происходит, когда вас загоняют в землю за такую проницательность. Но я также знаю, что у жадности есть обратная сторона. Она может толкать людей на самые лучшие в их жизни поступки, и они, в конечном итоге, добиваются успеха и славы за изобретательность и новаторство. Она может вызвать революцию; она может вылечить рак. Жадность заставляет нас кричать о прогрессе и сломя голову мчаться к свету. Она может открыть шлюз, чтобы мы каждый по-своему преуспели в нашем сумасшедшем, идиотском мире Джетсонов (“Джетсоны” – научно-фантастический мультипликационный сериал – ред.).
И все это, потому что кто-то хочет денег, которые приносят патенты на открытия.
Ничего плохо в этом нет, друзья, совсем ничего. По этой причине мы, люди, поднимаем наши задницы и отрываемся от “Доктора Хауса” (популярный медицинский телесериал – ред.), серии которого бесконечны и могут залечить весь мир. И я хочу сказать вам, что дело не всегда в милосердии и доброй воле. Иногда единственным мотивом показаться на церемонии награждения является желание заполучить гребаный мешок со сладостями, понимаете метафору? Надо признать, некоторые вкалывают без отдыха, чтобы изменить этот мир и просто порадоваться свету, который прорезает тьму, сгустившуюся у нашего порога. Но где-то глубоко в душе, они хотят чего-то. Я заявляю, что злая энергия под названием Желание все время пришпоривает многих из нас.
Желание – наш собственный голос, который заманивает душу в бездонную яму и всегда получает в распоряжение все наше свободное время. Оно подпитывает стремления, которые мы пытаемся держать в узде, и поддерживает образ мышления, который немыслим без позывов сердца. Оно живет в коре головного мозга, и тихо ждет, когда представится возможность выскочить наружу и продать свое жилище по дешевке.
МНЕ, Мне… еще больше, больше, больше.
Но почему это грех? Почему смертный грех? Я так не считаю. По правде, чем больше я думаю об этом, тем больше я уверен, что именно этот грех помогает разобраться во всем. Мы все жадные, в той или иной степени. Мы не подписываемся под новохристианскими доктринами, которые похожи друг на друга как две капли воды, и, все же, чувствуем всю тяжесть этого общечеловеческого качества. Раз жадность это всего лишь людская черта, то, быть человеком это грех, ведь такова логика праведных. Не побоюсь, если они выскажут эту чушь мне в лицо.
У меня есть аргумент против дурацкой точки зрения, что “жадность это грех”. Вам когда-нибудь хватало одной конфетки M&M? Ну? Или одного клочка туалетной бумаги? Вы когда-нибудь ограничивали себя одним пакетиком кетчупа? Вам приходилось спать больше восьми часов за ночь, которые предписаны вам правительством? Ну вот, вы не только обжоры и лентяи (как я предполагаю), вы еще и жадины.
От имени всех моих друзей, любителей M&M, я бы хотел, чтобы каждый, кто думает так, пошел в задницу. Жадность – просто генетическая потребность к собирательству, и это было нормой с того времени, как мы залезли в чертовы пещеры. “Нам нужна трава в качестве подстилки, и она должна быть не жестче моха на стенах”. Мы охотники и собиратели, и если кто-то не притащит тушу большого бронтозавра, ему придется забить соседа до смерти и забрать его добычу.
Впрочем, предоставим религии право считать жадность грехом. Я знаю, откуда это пошло. В свои лучшие дни (то есть, в средневековье) церковь была не только средоточием духовной благодати и величия, но и источником образования. Учебные заведения учреждались духовенством, и, что более важно, для самого духовенства. Чтобы записаться в студенты, нужно было стать священником. Главная торговля велась на расстоянии вытянутой руки от церковного порога, и, как правило, святые отцы получали небольшое вознаграждение, если кому-то надо было помочь. Итак, представьте их тревогу, если появлялся какой-нибудь богач, да еще самый продвинутый среди умников. Что и требовалось доказать: “Он или она виновны в грехе жадности!”
Что за вранье! А церковь не была жадной, когда присвоила себе образование? Ближе к делу, разве религии не погрязли в жадности и тщеславии, когда они утверждают, что “их бог” – единственный и истинный бог, а их учения – единственно правильные учения, и они пытаются переманить себе последователей, обличив противную сторону? Это чушь собачья; любая религия, которая проповедует одностороннюю доктрину, – вовсе не религия, а гребаный способ управлять и ненавидеть. Я говорю о христианстве, исламе и любом другом образе жизни, который пытается контролировать саму жизнь. Фанатики со всего мира пользуются верой, чтобы выиграть на соревнованиях по продаже святых печений, ибо у кого больше последователей, тот в выигрыше. Они сваливают в одну кучу священное писание и теорию заговора, чтобы заполучить мандат на отлов людей, как будто те – мухи, попавшиеся на липкую ленту. Мы – актив для религии, ничего больше. Если те, кто руководят массами, делают это не ради их будущего, а потому что они одержимы жаждой выигрыша, то можно увидеть, как жадность разлагает наиболее пылких и доказывает, что нет людей без изъяна. Мы – люди: в нас полно недостатков, и говорить, что кто-то кристально чист, значит кощунствовать по отношению к человеческой натуре.
А теперь о хорошем, я люблю кино!
У меня тысяча DVD в комнате, которую я называю Хранилищем. В ней есть кондиционер, чтобы поддерживать приемлемую температуру, ведь мои комиксы тоже хранятся здесь. Фильмы разложены по алфавиту, затем идут названия, которые начинаются с цифр. В комнате несколько полок, которые расположены по ее окружности. Сейчас она заперта на ключ, потому что мои знакомые берут у меня фильмы и никогда не возвращают их обратно. Эй, урод, у меня тут не блокбастер! Я поломаю тебе руки и ноги, твою мать. Верни мне мою копию “Я плюю на ваши могилы”, Майк!
У меня так много фильмов, что некоторые еще не распечатаны. Так много, что я забываю, что у меня есть, и покупаю то же самое вновь, а затем выбрасываю старье. Иногда я собираю по нескольку копий, потому есть разные версии одного и того же фильма. У меня около двенадцати различных вариантов “Бешеных псов”: обычный, всевозможные цветные юбилейные редакции, особое издание в упаковке-канистре, выпущенное на 15-летнюю годовщину фильма, а также blu-ray диск. Если во мне и есть что-то, то это страсть к коллекционированию и энтузиазм. Но у меня возникает вопрос: что отличает жадину от коллекционера? Где граница между любительщиной и фанатизмом? Разве я жаден, если мои фильмы разложены по алфавиту?
Каждого из нас можно упрекнуть в жадности. Вспомните те моменты, когда вам была нужна мелочь, чтобы расплатиться в киоске, вы все равно брали монеты, которые кто-то оставил на прилавке, несмотря на то, что они валялись в кармане ваших потертых джинсов. Вспомните, как вы хватали пригоршню конфет с презентационного стенда Brach's, слоняясь по бакалейному магазину. Вы, ребята, конечно же, помните конфетки Brach's? Нет? А сериал “Скала Фрэгглов”? Проклятие, я старею.
Можете называть это воровством, но, я думаю, это жадность. Вам не нужны были эти монеты или тот пивной бочонок из сахарного тростника, но вы все равно их взяли. Никому не должно достаться то, что есть у вас. Очень плохо с вашей стороны. А, может, напротив, вы поступаете как люди. Мы претендуем не только на свою долю, но и на излишки в кассе. Почему бы не слопать всю картошку, если ваша жена тоже заказала ее. Весь род человеческий отчаянно пытается получить большее за свои деньги и заключить самую выгодную духовную сделку, так сказать. Это жадность? Не обязательно. Не надо быть жадным, чтобы встать в очередь на получение скидки. Но мерило желаемого и необходимого кроется в самом понимании потребности. Дайте человеку стакан воды, и он выпьет его без всяких вопросов. Принесите рюмку виски, и он захочет разобраться, скотч это или бурбон. По мне, лучше хлебная водка, но это всего лишь мое мнение.
Многие скажут, что эта книга лишь словесный способ выйти сухим из воды, но моя точка зрения намного проще. Мы тащим столько гребаного багажа в своей жизни, и последнее, что нам нужно, это дерьмо от людей, которых мы не знаем. Это как смотреть продолжение к любимому фильму – вы уже знаете, что случилось ранее. Предысторию не нужно рассказывать. Поэтому, если мы все знаем, что мы люди и склонны делать ошибки, зачем запихивать это нам в глотку? Вы хотите, чтобы мы подавились моралью или выплюнули негодование вам в глаза? Мы знаем, что мы порочны. Мы учимся на недостатках. Наши пороки делают нас особенными. Мы – грязный снег истории. Но сказать, что мы сгорим в вашей преисподней ради того, чтобы родиться, а тем более жить, это значит совершить величайшее лицемерие, лишь бы не умирал миф. Ублюдки будут вечно сбивать вас с пути истинного, чтобы показать себя, им страшно от мысли, что придет кто-нибудь и покажет им на их дерьмо. Но время наступило; этот кто-то – это я.
Реальность имеет дурную славу по-своему интерпретировать статус-кво. Существует общее непонимание среди верующих и сектантов на предмет проклятия, якобы оно заключается в заигрывании со злом в его самой темной форме. Однако они и близко не стоят к правде. Демоны, которых мы знаем, не приходят в средневековой или фантастической личине – ни красных одеяний или трезубцев, ни огня и серы. Они выглядят как мы с вами. Дьявол, которого нужно остерегаться, смахивает на вашего соседа, говорит как продавец, и так же близок, как ваш лучший друг. И помоги вам Господь, если все трое оказались рядом с вами.
Вот вам дешевая сказочка. Примерно десять лет назад мне был преподан очень ценный урок на тему жадности. Я только что получил внушительный чек, или, как мне больше нравится называть это, “полновесную монету”, потому что никогда не знаешь, когда она упадет тебе в руки. Не важно, я получил этот чек и думал, что моя жизнь освящена крестным знамением и свободна от зла. Я за всю свою жизнь не зарабатывал столько денег; на самом деле, если собрать все деньги, которые я срубил до того момента, полученная сумма все равно будет меньше той, в чеке. Я не хвастаюсь; если бы я хвастался, я бы сказал вам сумму. Там были не миллионы или что-то подобное. Я раскладываю повествование в перспективе, чтобы вы поняли, что случится дальше. Люди говорят, деньгами счастья не купишь. Зато они не говорят вам, что сходят с ума, когда теряют деньги.
Как бы там ни было, но я попался на той же банальной ошибке, о которой все время читал. После того как я просадил прилично денег, я решил, что пора “подстраховаться” и вложиться в дело, которое я либо начну сам, либо найду что-то на стороне. Первая компания, в которую я вложил деньги, была фирма по производству футболок, которую я планировал запустить вместе с одним парнем, назовем его Джимми. Мы с ним давно поговаривали замутить что-нибудь вместе, и, казалось, сейчас, когда я располагал капиталом, было самое время начать. Мы решили попробовать с простых черно-белых маек с заумными надписями, которые приходили нам в голову. Это было понятно каждому дураку – не требовалось никакого художественного оформления, и никто не просил с нас денег. Так что, я отправил Джимми солидный куш с целью начать дело. Знаю, о чем вы думаете, и соглашаюсь. Действительно, это была моя первая ошибка. Знаете, что сделал Джимми? Кое-что он потратил на то, чтобы напечатать немного футболок, которые тогда валялись по коробкам, а остальное он списал на издержки бизнеса, то есть, на бензин, еду и сигареты, поскольку на тот момент у него не было работы. Промаявшись с Джимми несколько месяцев, я окончательно порвал с ним и списал деньги в убыток. Ведь я не собирался повторять одну ошибку дважды, верно?
Итак, второй ошибкой, которую я допустил, был тату-магазин, который я запустил в сотрудничестве с моим дружком, пусть его имя будет Луи. Он был действительно хорошим тату-мастером, и у него уже был один магазин с кем-то еще. Он жаждал открыть свой собственный, а я хотел отбить немного денег, будучи чем-то вроде активно-молчаливого напарника. Мы набросали план. Нашли местечко, где была не сильная конкуренция по нашей части, и решили предлагать не только татуировки, но также пирсинг, футболки и ювелирку. Я заплатил ему вперед прилично мелочи и, пока все закручивалось, прикупил до кучи дополнительное время на одной из местных радиостанций. Это был лишь вопрос времени, пока я не обнаружил ничтожную отдачу от моих инвестиций. Надо любить несгибаемость молодости.
Затея с магазином, как вы понимаете, была полным провалом. Луи тотчас организовал точку за пределами Де-Мойна в местечке, которое страдало хронической болезнью ханжества, присущей маленьким городишкам. К тому же, он нанял двух худших художников в округе себе в помощь. Они впаривали дерьмовые чернила по высоким ценам. Я попытался докупить больше времени на радио, чтобы поднять бизнес, но все было бесполезно. Магазин полетел под откос. Луи откололся и затеял другой салон с другим лохом. Я же съел еще одну пригоршню дерьма в попытке отбить деньги, которые потерял. И, тем не менее, все было хорошо. Я же не собирался наступить на те же грабли в третий раз, так?
Третья ошибка, которую я допустил, была самой ужасной. Я вовлек в это очень близких мне людей, и мое сердце разрывается, когда я думаю об этом. Из уважения к ним я сохраню их имена в полной анонимности. Хотя, это ничего не меняет. Заем был существенным. Потери были невероятными. Я по сути ничего не добился. С тех пор я изменился. Все закончилось финансовыми проблемами, и в течение нескольких лет я разбирался с налоговыми долгами, которые свалились на меня как снег летом. Жадность обвела меня вокруг пальца, я стал думать, что в вопросе денег я умнее, чем есть на самом деле. Лучше бы я просто сидел на этих деньгах, и сейчас дела у меня шли бы гораздо лучше. Вместо этого в меня словно вселился сумасшедший бес стяжательства, который пытался утроить каждый цент у меня в кармане. Если эти испытания и научили меня чему-то, то это следующее: вследствие жадности вы упускаете из виду самое важное дерьмо в этом мире… а мне просто надо было окунуться с головой в пение.
Слава Богу, я пришел в себя после моих безрассудств. Я не вернул и десяти центов, но могу сказать, что карма – это кусачая бешеная собака. Джимми сейчас на мели, у него сгнили все зубы. Луи потерял все, даже свою жену, и был вынужден свалить из города. Другие… скажем, что они пребывают в аду, мимо которого я не хотел бы даже пронестись на машине. В конце концов, опыт и знания, которые я извлек из всего этого, были удивительными. Сегодня я поступаю хитрее со своими деньгами и доверяю профессионалам управлять ими за умеренную плату. Я больше не затеваю бизнес и не вкладываюсь в проекты: я покупаю недвижимость. Рынок жилья может лихорадить, но в определенный момент каждому человеку нужен дом. Я откладываю на обучение детей и коплю на жилую яхту. Вот так, куда бы меня ни несло, я и живу. Путь был тернист, но я пришел к этому. Я мудрее, чем был когда-либо. Я не гений – я все еще забываю опустить крышку унитаза, и моя жена терпеть этого не может. Но я приближаюсь к цели. Так что после всего, что я вынес и уразумел в результате тех событий, я могу с уверенностью сказать, что, если бы не жадность, не стал бы я сегодня тем, кто потрясает этими блестящими ключами. Если я извлек столько пользы благодаря жадности, то как она может быть грехом?
Люди получают не совсем то, что хотят. Они начинают чувствовать себя, как Питер Лорре (австрийский и американский актер театра и кино – ред.) в фильме “М”. Они полагают, что вещи должны сами сваливаться на них и это дзен-буддистский путь в южно-калифорнийском варианте. Если так происходит, они принимают их. Если нет – то и Бог с ними. О, хорошо, Будда, позволь спросить у тебя вот что: куртка кропотливой ручной работы за 3000 долларов снится тебе? Все твои дурацкие цветные камушки и сверкающие на солнце кристаллы оказались у твоего двери благодаря Толстозадому Аисту? Черт тебя дери, ты пошел и купил их, как любой набожный олух. Ты предпочел разорвать ногтями мешки с мусором, чтобы найти то, что нужно, потому что твои друзья-мескалинщики наверняка смотрят и обсуждают, не свалил ли ты в одну кучу летние и зимние драгоценности. Не принимайте это дерьмо за второй сет игры в крикет. Жаль, что иногда люди не признаются себе в собственных гребаных чувствах. Печально, что это против правил нашей настольной игры.
Жадность обычно крутится где-то рядом с такими явлениями как филантропия. Знаменитости постоянно соревнуются, чтобы показаться более щедрыми. Если Анджелина Джоли отваливает один миллион долларов на Африку, то Мадонна должна пожертвовать два на исследование проблемы СПИДа. Если Стинг отдает три миллиона на борьбу с раком, почему же Опре Уинфри (популярная телеведущая – ред.) не накормить бездомных на четыре миллиона. Не позволяйте этим людям дурить вас: в итоге это все игра. Если бы это была истинная благотворительность, вы бы даже не узнали об их пожертвованиях. Весь смысл в том, чтобы вы заметили и поняли намек: они суперзвезды, но у них золотые сердца. Впрочем, дурака так легко отделить от его золота. Уверен, лишь малая часть заботится о реальных мотивах, зато остальным нескольким сотням не стоит хвастаться теми деньгами, ради которых они молятся Аллаху. Жадность может свести вас с ума, но, что еще хуже, люди смотрят мимо вас, когда вы пытаетесь не выглядеть жадными.
Этот мигающий курсор дразнит меня, потому что сейчас 4:37 утра и мне не спится. У меня тяжелые веки и разбитое тело, но мой мозг отказывается отключаться. Видите ли, мне потребовалось не так много времени, чтобы написать эту книгу. Все началось с одной главы, которую я напечатал в сумасшедшем темпе, мои ногти просто горели. Затем я закончил еще одну, затем еще и еще. Внезапно я почти достиг конца. Мой разум проникся уверенностью. Он жаждал больше слов, синтаксиса, изощренной пунктуации. В моих ушах раздавался шепот – что, понятное дело, невозможно, поскольку он жил между тех самых ушей, но, тем не менее, я слышал отчетливо – “Еще, еще и еще мне, Мне, МНЕ!!!” Я не могу не говорить об этом кусочке увлекательной прозы. И вот, мой мозг требует дальнейшего развития, а я сижу в ночной темноте, бросая предложения миру через мое красное окошко. Надеюсь, скоро мои слова лягут на куски очищенной целлюлозы, так что вы тоже сможете узнать, что происходить, когда бессонница и творческий зуд превращают ваше серое вещество в безликий голос у вас в голове. Опережу ваш вопрос – нет, я не шизофреник. Я просто безумен и не могу спать. Заснешь тут в таком шуме. Клянусь, эти ребята говорят моими голосами. Моя жадность обнаруживает себя в обличиях невидимых Керуака (Джек Керуак – американский писатель, поэт, важнейший представитель литературы “бит-поколения” – ред.) и Томпсона (Хантер Стоктон Томпсон – американский писатель и журналист – ред.), которые переступили мой порог, словно полиция в поисках ДНК в моем мусоре. Здесь, в Теннеси немного жутковато этим утром, друзья.
Пришло на память: Гордон Гекко – одно из самых крутых имен в кинематографе. Он стоит на одном уровне с Индианой Джонс и Дартом Вэйдером. Гордон Гекко – персонаж из фильма 1987 года “Уолл-стрит” и его продолжения 2010 года “Уолл-стрит: деньги не спят”, сыгранный Майклом Дугласом. Если Эбенезер Скрудж (скряга, воплощение жадности, персонаж Чарльза Диккенса – ред.) – отец жадности, то Гордон Гекко – его незаконнорожденный сын. Его философия очень проста: “Жадность есть благо”. В этой киношке он представлен настоящим сукиным сыном, однако, на первый взгляд, его теория здрава. Жадность может быть безвредной, если разум сдерживает ее. Благодаря ней ваша мечта может сбыться, и вы осознаете, что жизнь – это не только муки и воздержание. Но, как и в случае с вредными привычками, в дальнем конце этого грязного водоема вам грозит кораблекрушение, так хорошо знакомое многим в этой стране. Посмотрите на Берни Мейдоффа (бизнесмен, бывший председатель совета директоров фондовой биржи NASDAQ – ред.). Уверен, что у этого выродка, матерью которого была безродная шлюха, есть бабки в заначке, да в таких местах, что мы и не подозреваем. На этого парня возводили столько обвинений, что мне весьма сложно припомнить хотя бы одно, чтобы вкратце все резюмировать. Но я, все-таки, вспомнил. Все очень просто: тому, кто крадет у Кевина Бэйкона (актер Голливуда, который потерял значительные вложения в денежной пирамиде Мейдоффа – ред.), придется сломать ноги в коленных суставах. Я бы хотел это видеть, чтобы снять на фото. И еще, чтобы иметь шанс проломить ему голову ломом.
Это крайняя мера, я знаю, но взгляните на всю неразбериху, которая творится на мировом рынке последние четыре года. Все началось с чересчур либеральных законов, которые были приняты неспроста, черт их дери. По сравнению с ними скандалы с ипотечным кредитованием 80-х выглядят как обычная потеря кошелька. Вот это бесконтрольная жадность, и им наплевать. Дьявол, некоторые гребаные топ-менеджеры по-прежнему пытаются поднять себе зарплату. Президент хочет что-то сделать, и Конгресс поддержал бы его, если бы не тот факт, что конгрессмены повязаны в той же системе. Жадность – не грех бедняка, а его бремя. Если бы эти подхалимы оторвались ненадолго от своих банковских выписок, чтобы разок посмотреть в зеркало, они бы заметили, что превращаются в чудовищ. Люди теряют работу, вклады, сбережения, и это значит, что они теряют свое жилье и жизнь. Эти богатые белокожие уроды осознают, что, изнасиловав Американскую мечту, они оставили нас наедине с вселенским кошмаром?
