Текст книги "Инструментарий человечества"
Автор книги: Кордвайнер Смит
Жанр:
Зарубежная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– Настоящий капский треугольник.
– Что? – воскликнул лорд Редлэди.
– Капский треугольник. Почтовую марку.
– Что такое почтовая марка? – спросил лорд Редлэди, искренне озадаченный.
– Плата за сообщения.
– Но ее производят при помощи отпечатков большого пальца или сетчатки!
– Нет, – сказал Род, – я имею в виду бумажные сообщения.
– Бумажные сообщения? – переспросил лорд Редлэди с таким видом, словно кто-то упомянул травяные линкоры, лысых овец, литых железных женщин или нечто столь же невероятное. – Бумажные сообщения? – повторил он, а затем рассмеялся весьма обаятельно. – А! – воскликнул он, будто совершил тайное открытие. – Ты имеешь в виду реликвии?..
– Конечно, – ответил Род. – Из времен до эпохи самого Космоса.
– На Земле много реликвий, и, не сомневаюсь, ты сможешь изучать или собирать их. С этим не возникнет никаких проблем. Просто не совершай неправильных поступков или у тебя будут серьезные неприятности.
– Что такое неправильные поступки? – спросил Род.
– Покупать или пытаться купить настоящих людей. Перевозить религию с одной планеты на другую. Заниматься контрабандой недолюдей.
– Что такое религия? – спросил Род.
– Потом, потом, – ответил лорд Редлэди. – Ты все узнаешь потом. Доктор, ваша очередь.
Уэнтворт поднялся, очень осторожно, чтобы не задеть головой потолок. Для этого ему пришлось немного наклонить шею.
– У нас есть два ящика, Род.
Пока он говорил, дверь с жужжанием отъехала в сторону, и все увидели маленькую комнатку. В ней находились большой ящик, похожий на гроб, и очень маленький ящичек, вроде тех, в которых женщины хранили единственную шляпку для парадного выхода.
– Преступники, и дикие правительства, и заговорщики, и авантюристы, и простые добрые люди, помешавшиеся при мысли о твоем богатстве, – все они будут поджидать тебя, чтобы похитить, или ограбить, или даже убить…
– Зачем меня убивать?
– Чтобы притвориться тобой и попытаться завладеть твоими деньгами, – ответил доктор. – Теперь смотри. Перед тобой стоит серьезный выбор. Если ты предпочтешь большой ящик, мы поместим тебя в караван парусников, и ты доберешься до места через несколько сотен или тысяч лет. Но ты прибудешь туда, с вероятностью девяносто девять целых девяносто девять сотых процента. Или мы можем отравить большой ящик на обычном плоскоформирующем корабле, и кто-то похитит тебя. Или мы выжмем тебя и поместим в маленький ящик.
– В эту коробочку? – воскликнул Род.
– Выжатым. Ты ведь выжимал овец?
– Я об этом слышал. Но не с людьми. Дегидратировать мое тело, замариновать голову и заморозить все это? – крикнул Род.
– Именно. В точку, черт побери! – радостно воскликнул доктор. – Это даст тебе хороший шанс попасть туда живым.
– Но кто соберет меня обратно? Мне понадобится собственный врач?.. – Голос Рода дрожал от противоестественности риска, а не только от непредсказуемости и опасности.
– Вот твой врач, уже обученный, – провозгласил лорд Редлэди.
– К вашим услугам, – произнесло маленькое земное животное, «обезьяна», отвесив неглубокий поклон всем собравшимся. – Мое имя О’гентур, и я прошел обучение на врача, хирурга и парикмахера.
Женщины ахнули. Хоппер и Билл с ужасом уставились на маленькое существо.
– Ты недочеловек! – завопил Хоппер. – Мы никогда не давали этим чертовым тварям волю на Севстралии!
– Я не недочеловек. Я животное. Обученное на… – Обезьяна прыгнула. Тяжелый нож Хоппера звякнул, как музыкальный инструмент, врезавшись в мягкую сталь стены. В другой руке Хоппер держал длинный тонкий нож, готовясь вонзить его в сердце Редлэди.
Левая рука лорда Редлэди метнулась вперед. Что-то в его ладони безмолвно, жутко вспыхнуло. Послышалось шипение.
На месте Хоппера возникло облако густого смолянистого дыма, вонявшего горелым мясом, и медленными спиралями потянулось к вентиляции. Одежда и личные вещи работника, включая один искусственный зуб, лежали целые и невредимые на кресле, в котором он сидел. Его стакан, который уже никто не допьет, стоял на полу рядом с креслом.
Глаза доктора блеснули, и он кинул на Редлэди странный взгляд.
– Засвидетельствовано и доложено Севстралийскому военно-морскому флоту.
– Я тоже доложу об этом, – сообщил лорд Редлэди, – как о применении оружия на дипломатической территории.
– Хватит, – вмешался Джон Фишер сотый, теперь отнюдь не сердитый, а бледный и немного больной на вид. Его напугала не жестокость, а решительность. – Давайте вернемся к делу. Мальчик, какой ящик? Большой или маленький?
Работница Элеанор поднялась. Она ничего не сказала, но все взгляды обратились к ней.
– Уведите его, девочки, и умойте, как для Сада смерти, – произнесла она. – Я тоже умоюсь. Понимаете, я всегда хотела увидеть голубые небеса Земли и поплыть в доме, который носится по широким-широким водам. Я займу твой большой ящик, Род, и если выйду из него живой, с тебя угощение на Земле. А ты бери маленький ящик, Родди, бери маленький. И этого крошечного доктора, поросшего мехом. Я ему доверяю, Род.
Род тоже поднялся.
Теперь все смотрели на него и на Элеанор.
– Ты согласен? – спросил лорд Редлэди.
Род кивнул.
– Согласен, чтобы тебя выжали и поместили в маленький ящик для мгновенной отправки на Землю?
Он снова кивнул.
– Ты оплатишь все дополнительные расходы?
Кивок.
– Ты даешь мне разрешение разрезать и уменьшить тебя в надежде, что будешь восстановлен на Земле? – спросил доктор.
Род кивнул и ему.
– Кивка головой недостаточно, – заметил доктор. – Ты должен согласиться под запись.
– Я согласен, – тихо сказал Род.
Тетушка Дорис и Лавиния вышли вперед, чтобы увести его в душевую и гардеробную. Когда они потянулись к его рукам, доктор быстрым, странным движением хлопнул Рода по спине. Тот дернулся.
– Сильнодействующее снотворное, – сообщил доктор. – Вы можете делать с его телом все, что нужно, но свои следующие слова он произнесет, если на то будет удача, на самой Старой-Престарой Земле.
Глаза женщин расширились, но они увели Рода, чтобы подготовить к операциям и путешествию.
Доктор повернулся к лорду Редлэди и Джону Фишеру, финансовому секретарю.
– Хорошая ночная работа, – сказал он. – Хотя мне жаль этого парня.
Билл так и сидел, застыв от скорби, глядя на одежду Хоппера на соседнем кресле.
Звякнула консоль.
– Двенадцать часов, среднее время по Гринвичу. Отсутствуют сообщения о неблагоприятных метеоусловиях с побережья пролива Ла-Манш, из Мийя-Мифлы или здания Землепорта. Все в порядке!
Лорд Редлэди подал господам напитки. Биллу он ничего не предложил. Сейчас это было бесполезно.
За дверью, где готовили тело, волосы и одежду глубоко спящего Рода, Лавиния и тетушка Дорис неосознанно обратились к церемонии Сада смерти и принялись напевать:
Из Сада смерти идет молодежь,
Отведав геройский страх.
Их речи дерзки, в могучих руках —
Триумф, погибель, уход.
Несколько секунд трое мужчин внимательно слушали. Из другой умывальной комнаты тоже доносились звуки: это работница Элеанор, одна, без чьей-либо помощи, готовила себя к долгому путешествию и вероятной смерти.
Лорд Редлэди тяжело вздохнул.
– Выпей, Билл. Хоппер сам виноват.
Билл отказался отвечать, но протянул свой стакан.
Лорд Редлэди наполнил его и другие стаканы. Повернулся к Джону Фишеру сотому и сказал:
– Его отправите вы?
– Кого?
– Мальчика.
– Собирался.
– Лучше этого не делать.
– Хотите сказать… это опасно?
– Мягко говоря, – ответил лорд Редлэди. – Вы же не собираетесь просто выгрузить его в Земплепорту? Поместите его на хорошую медицинскую станцию. Одна такая, старая, но до сих пор приличная, есть на Марсе, если только ее не закрыли. Я знаю Землю. Одна половина ее населения будет ждать Рода, чтобы его поприветствовать, а другая – чтобы его ограбить.
– Вы здесь от лица правительства Земли, сэр представитель, – заметил Джон Фишер. – Негоже так говорить о своих людях.
– Они не всегда такие, – усмехнулся Редлэди. – Только в период течки. Когда речь идет о человеческой расе на Земле, у секса нет шансов в состязании с деньгами. Все они думают, что хотят власти, и свободы, и шести других невозможных вещей. Я говорю это не от лица правительства Земли. Лишь от своего собственного.
– Если его отправим не мы, то кто? – спросил Фишер.
– Инструментарий.
– Инструментарий? Вы же не занимаетесь коммерцией. Как вы это сделаете?
– Мы не занимаемся коммерцией, но мы реагируем на чрезвычайные ситуации. Я могу послать вызов длиннопрыжковому крейсеру, и он доберется сюда на несколько месяцев раньше, чем его будут ждать.
– Это военные суда. Вы не можете использовать их для перевозки пассажиров!
– Неужели? – улыбнулся лорд Редлэди.
– Инструментарий согласится? – спросил Фишер с озадаченной улыбкой. – Но цена будет огромной. Как вы собираетесь платить? Это сложно будет обосновать.
– Платить будет он. Особое пожертвование за особую услугу. Один мегакредит за путешествие.
Финансовый секретарь присвистнул.
– Жутковатая цена за одну поездку. Надо полагать, вы захотите деньги ДИО, а не поверхностные?
– Нет. Деньги СНЗ.
– Луна на постном масле! Это в тысячу раз дороже самого дорогого путешествия, что когда-либо совершал человек!
Доктор-великан слушал их разговор.
– Господин и владелец Фишер, – сказал он, – я советую согласиться.
– Вы? – сердито воскликнул Джон Фишер. – Вы севстралиец – и хотите ограбить бедного мальчика?
– Бедного мальчика? – фыркнул доктор. – Вовсе нет. В путешествии не будет смысла, если он не выживет. Наш общий друг – оригинал, но идеи у него здравые. Я предлагаю одно дополнение.
– Какое? – быстро спросил лорд Редлэди.
– Полтора мегакредита за поездку туда-обратно – если он останется жив-здоров и сохранит личность, без учета естественных причин. Но обратите внимание на следующее: только один килокредит, если вы доставите его на Землю мертвым.
Джон Фишер потер подбородок. С подозрением опустил взгляд на Редлэди, который сел, затем поднял на доктора, голова которого подпирала потолок.
Голос сзади произнес:
– Соглашайтесь, господин финансовый секретарь. Если мальчик будет мертв, деньги ему не понадобятся. Вы не можете сражаться с Инструментарием, вы не можете урезонить Инструментарий и не можете его купить. Если посчитать, сколько они забирали все эти тысячи лет, сейчас у них струна больше, чем у нас. И он где-то спрятан. Эй, ты! – грубо сказал Билл лорду Редлэди. – Есть мысли, сколько стоит Инструментарий?
Лорд Редлэди нахмурил лоб.
– Никогда об этом не задумывался. Надо полагать, у него есть предел. Но я никогда об этом не думал. Однако мы ведем бухгалтерию.
– Вот видите, – сказал Билл. – Даже Инструментарий не захочет терять деньги. Соглашайтесь на условия доктора, Редлэди. Принимайте предложение, Фишер. – То, что он обратился к ним по фамилиям, было крайней неучтивостью, но мужчин его слова убедили.
– Я согласен, – произнес Редлэди. – Это очень похоже на страховой полис, которых мы не продаем. Я внесу это как пункт на случай чрезвычайной ситуации.
– Я принимаю предложение, – сказал Джон Фишер. – Пройдет еще не одна тысяча лет, прежде чем севстралийский финансовый секретарь заплатит за подобный билет, но оно того стоит – для него. Я приведу это в соответствии с его счетами. С нашей планетой.
– А я буду свидетелем, – добавил доктор.
– Нет, не будешь, – свирепо возразил Билл. – У мальчика здесь есть только один друг, и это я. Свидетелем буду я.
Трое мужчин посмотрели на него.
Он встретил их взгляд, но сломался первым.
– Сэры и господа, прошу, позвольте мне быть свидетелем.
Лорд Редлэди кивнул и открыл консоль. Вместе с Джоном Фишером надиктовал ей контракт. В конце Билл выкрикнул свое полное имя как свидетель.
Две женщины привели в комнату Рода Макбана, совершенно голого. Он был безупречно чист и смотрел прямо перед собой, словно видел бесконечный сон.
– Это операционная, – сказал лорд Редлэди. – Я опрыскаю нас всех антисептиком, если вы не возражаете.
– Разумеется, – согласился доктор. – Это необходимо.
– Вы собираетесь разрезать и сварить его… прямо здесь и сейчас? – воскликнула тетушка Дорис.
– Здесь и сейчас, – ответил лорд Редлэди, – если доктор одобряет. Чем раньше он отбудет, тем с большей вероятностью выживет.
– Я согласен, – откликнулся доктор. – И одобряю.
Он взял Рода за руку и повел в комнату с длинным гробом и маленьким ящиком. По какому-то знаку Редлэди стены распахнулись, открыв полностью оснащенную операционную.
– Подождите минутку, – сказал лорд Редлэди. – Захватите с собой коллегу.
– Разумеется, – ответил доктор.
Услышав, что о ней говорят, обезьяна выпрыгнула из своей корзины.
Они вместе с доктором увели Рода в маленькую сверкающую комнату и закрыли за собой дверь.
Оставшиеся нервно уселись.
– Господин и владелец Редлэди, – сказал Билл, – раз уж я остался, можно мне еще того напитка?
– Конечно, сэр и господин, – ответил лорд Редлэди, понятия не имея, как обращаться к Биллу.
Род не кричал, не бился и не протестовал. Жуткий, липкий, сладкий запах незнакомых лекарств сочился из вентиляции. Две женщины молчали. Появилась Элеанор, завернутая в огромное полотенце, и села рядом с ними. Когда пошел второй час операции, Лавиния начала всхлипывать. Она ничего не могла с собой поделать.
Глава 9
Ловушки, состояния и наблюдатели
Все мы знаем, что ни одна система связи не застрахована от утечек. Даже в масштабных коммуникационных паттернах Инструментария имелись слабые места, прогнившие точки, болтливые люди. Компьютер Макартуров-Макбанов, спрятанный во Дворце ночного губернатора, имел достаточно времени, чтобы проработать абстракные экономические и метеорологические расклады, однако ему были неведомы человеческая любовь и злоба. Все сообщения, касавшиеся спекуляций Рода на будущем урожае сантаклары и экспорте струна, были отправлены открыто. Неудивительно, что обитатели многих миров сочли Рода шансом, возможностью, жертвой, благодетелем или врагом. Всем нам известно старое стихотворение:
Где удача – там и жажда,
Шелест денег любит каждый,
Сдай мамулю дорогую,
Куш сорви, купи другую.
Кто-то падает и бьется —
Нам фортуна улыбнется.
Оно было уместно и в данной ситуации. От новостей людей бросало в жар и холод.
На Земле, в тот же день, в самом Землепорту
Комиссар Тидринкер постучал карандашом по зубам. Четыре мегакредита денег СНЗ – и будет больше, намного больше.
Тидринкер жил в лихорадке вечного унижения. Он сам его выбрал. Оно называлось «почетным позором» и применялось к бывшим лордам Инструментария, которые предпочли долгую жизнь службе и чести. Он был тысячником; это означало, что он променял свою карьеру, репутацию и власть на жизнь длиной в тысячу или более лет. (Инструментарий давным-давно установил, что лучший способ защитить своих членов от соблазна – соблазнить их самому. Предлагая «почетный позор» и низкие, безопасные посты тем лордам, которые могли поддаться соблазну обменять тайны Инструментария на долгую жизнь, он выявлял собственных потенциальных изменников. Тидринкер был одним из них.)
Он видел новости – и он был опытным, умным человеком. Деньги ничем не могли помочь ему с Инструментарием – но творили чудеса на Земле. Он мог купить толику чести. Быть может, он даже мог подделать записи и снова жениться. Тидринкер слабо покраснел, хотя прошли сотни лет с тех пор, как первая жена обрушилась на него, когда увидела его прошение о долгой жизни и почетном позоре: «Давай, дурак, живи. Живи и смотри, как я умираю без тебя, через пристойные четыреста лет, отпущенные каждому, кто трудится и желает этого. Смотри, как умирают твои дети и твои друзья, как устаревают все твои увлечения и идеи. Действуй, кошмарное ничтожество, и дай мне умереть человеком!»
Несколько мегакредитов помогли бы с этим справиться.
Тидринкер отвечал за прибывающих посетителей. Его недочеловек, созданный на основе быка Б’данк, был смотрителем пауков-мусорщиков – полуручных насекомых, весивших одну тонну, которые выполняли срочную работу, если службы башни не справлялись. Ему не потребуется слишком долго терпеть этого севстралийского торговца – лишь один записанный заказ и быстрое убийство.
А может, и нет. Если он попадется Инструментарию, его будет ждать наказание сном, приговор хуже ссылки на саму Шайол.
А может, и да. Если у него получится, он избавится от почти бесконечной скуки и получит несколько десятилетий отчаянного веселья.
Он снова постучал по зубам.
– Ничего не делай, Тидринкер, – сказал он себе, – а думай, думай, думай. Эти пауки выглядят весьма многообещающе.
На Виола-Сайдерея, в совете Воровской гильдии
– Выведите два переоснащенных полицейских крейсера на орбиту вокруг солнца. Пометьте их как сдаваемые напрокат или выставленные на продажу, чтобы нам не пришлось разбираться с полицией.
– Поместите агента на каждый лайнер, направляющийся на Землю в указанный временной промежуток.
– Помните, нам не нужен этот человек. Только его багаж. У него точно будет при себе полтонны струна. С таким состоянием он сможет оплатить все долги, что мы набрали из-за того дела Боцарта. Забавно, что от Боцарта до сих пор нет вестей. Никаких.
– Отправьте трех старших воров в сам Землепорт. Дайте им с собой фальшивый струн, разбавленный в пропорции один к тысячи, чтобы они при возможности смогли подменить багаж…
– Я знаю, что все это стоит денег, но чтобы добыть деньги, нужно их потратить. Согласны, господа воры?
За столом раздался хор согласных голосов, и только один старый, мудрый вор сказал:
– Мое мнение вам известно.
– Да, – ответил председатель с невыразительной, учтивой ненавистью, – ваше мнение нам известно. Грабить трупы. Подчищать кораблекрушения. Быть гиенами в человечьем обличье, а не волками.
– Изложено грубо, но верно – и беспроигрышно, – откликнулся старик с неожиданной усмешкой.
– Будем голосовать? – спросил председатель, оглядывая собравшихся за столом.
Послышалось общее «нет».
– В таком случае, принято, – сказал председатель. – Бейте сильно – и цельтесь в мелкую мишень, а не в крупную.
В десяти километрах под поверхностью Земли
– Он идет, отец! Он идет!
– Кто идет? – произнес голос, гулкий, как огромный барабан.
О’ламелани произнесла, словно молитву:
– Тот, кто благословен, тот, кто предназначен, поручитель наших людей, новый посланник, о котором договорились робот, крыса и копт. Он идет с деньгами, чтобы помочь нам, чтобы спасти нас, чтобы открыть нам дневной свет и небесные своды.
– Это богохульство – произнес О’телекели.
Девушка умолкла. Она не просто уважала своего отца, но и поклонялась ему как своему личному религиозному лидеру. Его огромные глаза пылали, словно могли сквозь тысячи метров грязи и камня заглянуть в глубины космоса. Быть может, он действительно видел так далеко… Даже его собственные люди не знали пределов его силы. Его белое лицо и белые перья придавали взгляду проницательных глаз удивительную пронзительность.
Спокойно, мягко он добавил:
– Дорогая, ты ошибаешься. Мы просто не знаем, кто на самом деле этот человек, Макбан.
– Разве это не могло быть записано? Не могло быть обещано? – взмолилась она. – Именно с той стороны Космоса робот, крыса и копт прислали свое особенное послание: «Из глубочайших глубин он придет, неся неисчислимые богатства и верное освобождение». Значит, это может происходить сейчас! Ведь может?
– Дорогая, – ответил он, – твои представления об истинном богатстве по-прежнему весьма примитивны, если ты думаешь, что оно измеряется в мегакредитах. Почитай Зарисовку книги, потом подумай и расскажи мне, что надумала. Но до тех пор – никакой болтовни. Мы не должны волновать наш бедный, угнетенный народ.
Временный совет Содружества Старой Северной Австралии
– Все отбросы всех миров. Они накинутся на нашего глупого мальчика.
– Верно.
– Если он останется здесь, они явятся сюда.
– Верно.
– Пусть отправляется на Землю. У меня предчувствие, что мелкий проходимец Редлэди сегодня же похитит его и избавит нас от неприятностей.
– Верно.
– Через некоторое время он сможет вернуться. Он не нарушит нашу потомственную маскировку, у него вполне глупый вид. Боюсь, он весьма умен, однако, по земным меркам, он деревенщина.
– Верно.
– Следует ли нам выслать еще пару десятков Родов Макбанов и окончательно запутать нападающих?
– Нет.
– Почему нет, господин и владелец?
– Потому что это умный ход. Мы полагаемся на то, чтобы никогда не выглядеть умными. Предлагаю лучшую альтернативу.
– Какую?
– Сообщить всем действительно опасным мирам, что нам известно, будто хороший двойник может наложить лапу на денежки Макбана. Высказать это предположение так, чтобы они не сообразили, что оно исходит от нас. На ближайшие пару сотен лет звездные пути окажутся забиты Родами Макбанами с паршивым севстралийским акцентом. И никто не догадается, что за всем этим стоим мы. Глупость – вот ключевое слово, друзья. Если они когда-нибудь осознают, что мы умны, нам крышка. – Говорящий вздохнул. – Как, по мнению этих чертовых придурков, наши праотцы спаслись с Парадиза-семь, если были глупы? Как, по их мнению, мы тысячи лет удерживаем эту хитрую монополию? Они глупы, потому что им это не пришло в голову, но давайте не будем наводить их на мысли. Верно?
– Верно.