Текст книги "Ступени из пепла"

Автор книги: Константин Бояндин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Вернулась Реа. А за ней – несколько охранников, без особого энтузиазма исполняющих роль официантов.

После обеда расположились в медицинском центре – там было много кресел. Реа и Лас задремали, Саванти ходил и бормотал что-то себе под нос. Майтенаринн отыскала детектив – должно быть, Реа читает, когда находится минутка. Хеваин отошёл к горе справочников и склонился над ними.

* * *

Ожидание – страшная вещь. Прошло оперативное совещание; все, кому было положено, получили инструкции. Включая и меня. Мне казалось теперь, что происходящее вокруг – то самое, о чём предупреждал Саванти. Что я открою глаза и… обнаружу, что лежу в постели, вся взмокшая от пота, и буду умолять Лас дать мне это проклятое лекарство – лишь бы очнуться.

Мы собрались у Саванти – в «чайной», как её окрестила ехидная Реа. Столько чая я не пила за всю предыдущую жизнь. Всё больше сок и воду. Нет… держись, Май. Хватит воспоминаний. Жди.

К звонку никто не оказался готов. В смысле моральном, конечно. Чародей и его подчинённые тут же вышли за пределы комнаты. Я подошла к терминалу, ещё ощущая вкус очередной желатиновой капсулы. Успела бы подействовать.

– Май? – жемчужный голос, приятный голос, «медовый голос». Тётушка… где вы раздобыли такой?

– Да, тётушка.

– Ты готова?

– Да, тётушка.

– Твои друзья тоже?

– Да, тётушка.

– Май, слушай… Venae ers, ma senn… Or duat suada, kann… Is vattar nashto zarta…

Я оглянулась. Саванти побледнел, прижал ладонь ко лбу. Хеваин тоже скривился, словно проглотил что-то невероятно горькое. Лас пыталась сглотнуть, но комок в горле и не думал исчезать. Только Реа оставалась невозмутимой. Молодчина, Тигрица…

Было видно, как все борются с наваждением. И это после «расколдовывания»! Бедный Дени… что же она с тобой сделала…

– Ступай к главному выходу, Май. Подожди там, я позвоню…

– Да, тётушка.

Отбой.

Саванти откашлялся. Тигрица усмехнулась.

– Я был не прав, Май, – просипел Хлыст. – Это действительно страшно. Эй, Чародей…

– Идём, котёнок, – Реа взяла меня за руку. – Нас ждут.

Саванти воззрился на неё.

– Ты что, Тигра? Постой… – он протянул руку…

…И я увидела, как мне навстречу летит стена. Только и успела вытянуть руки. Помогло, но не очень.

– -

Я очнулась, вероятно, секунды через три, но за это время успело произойти очень многое. Когда я поднялась на ноги, в «чайной» творилось нечто невообразимое. Увиденное не сразу воспринималось рассудком.

Саванти лежал под книжным шкафом, скрючившись, скрёб по полу руками.

Хеваин сидел под столом с чашками и столовыми приборами. Глаза его остекленели.

Трое бойцов и Лас пытались удержать Реа. Тигрица боролась молча, но выглядело это страшно. Если бы не бронежилеты, спустя десяток секунд в комнате не осталось бы никого живого. Лас, прижимала левую руку к груди, что-то кричала… я не слышала. Она поднялась, шатаясь, и заметила, что я встаю на ноги.

– Май!! – крикнула она так, что я, наконец, услышала. – Скажи ей, она не слышит меня. Нет!! – Лас вцепилась свободной рукой в Масстена, который был готов стрелять, в упор. – Май! Умоляю!

– Тигра! – крикнула я прямо ей в ухо. – Реа! Вернись! Maesmatafannka…

Тигрица одним движением сбросила с себя живые «оковы». Вскочила на ноги. Схватила меня за руку. Больно, очень больно…

– Esfoartanesmare!

Реа широко раскрыла глаза, взялась за горло. Что-то простонала и рухнула. Масстен, отбросив пистолет, едва успел подхватить её. Я присела перед ней. Жива. На лице застыла жуткая усмешка.

Чародей единственный сохранял самообладание.

– Скорую, быстро! – он схватил свисток. – Гриф, Гриф, это Чародей. Чёрный код, ноль три ноль ноль. Закрытую линию с Меален, немедленно. Май, – обернулся он ко мне. – Куда она велела тебе идти?

Я едва вспомнила, до того мне было худо.

– Иди туда, прошу. Тебя сопроводят. Ответишь на звонок. Не бойся, мои ребята ничего не слышат. Скажешь: все остальные мертвы. Давай, не медли.

Лас склонилась над Саванти. На губах того пузырилась кровавая пена. Неприятного вида лужа, в которой он лежал…

– Ани… Ани, ты жив?

– Лас… – прохрипел Саванти. – Аптечка… красный шприц… быстро.

Лас выронила с десяток шприцев, но сумела подхватить красный.

– Быстро…

– Куда?

– Куда… угодно…

«Внутримышечное», успела прочесть Лас и сделала укол в руку. Саванти продолжал конвульсивно вздрагивать. Вскоре конвульсии прекратились.

– Ани…

– Я жив… – он сумел открыть глаза. – Я знаю, как это выглядит. Знаю даже, как пахнет… Если есть не очень брезгливые…

Хеваин поднимался на ноги. Он, как и Саванти, прокусил губу.

– В двести пятую меня, в ванну… можете сразу утопить…

К счастью, Скорая уже была здесь. Лас и Хеваин поплелись было следом за носилками с Саванти, но их вежливо отстранили и усадили в другой комнате. Принялись обследовать. До Лас долетали обрывки разговора Чародея.

– -

– Линия готова, – сообщил терминал. – Идентификация.

Чародей приставил ладонь к сенсорам. Пауза. Цикл, проклятье, как некстати.

– Диспетчер, – отозвался терминал. – Видеосвязь через пять секунд.

Чародей терпеливо ждал.

– Чародей, – человек на экране недовольно моргал. – Ты знаешь, который час?

– Отдел чрезвычайных ситуаций, Авари. Чёрный код. У нас пятнадцать минут на всё про всё.

– Мне требуется…

– Ты видишь, на каком я канале? – Чародей повысил голос. – У нас тут «пси». Восьмой или девятый. Через четырнадцать минут он поймёт, что его вычислили.

Авари молча кивнул, что-то нажал перед собой.

– Отдел чрезвычайных ситуаций, база Меален.

– Чёрный код ноль три ноль ноль. «Пси» восемь в населённом районе. Три отряда захвата. Полное спутниковое покрытие квадрата сорок семь – три – шесть, Тегарон. Полномочия руководить местными силами самообороны, коммуникациями, связью. Уведомите Генеральный Штаб. Её Светлости я сообщу сам.

– Принято, Чародей, – послышался спокойный голос невидимого собеседника. – Ожидайте нового кода в течение пяти минут. Связь не прерывать.

Чародей кивнул, выглянул за дверь.

– Давайте, – махнул он рукой. – План «Дайри», начать оцепление. Кто-нибудь, начальника полиции мне и канцелярию Её Светлости.

Он глянул на распростёртую на полу Реа. Подозвал жестом свою команду.

– Её кто-нибудь расколдует? Я что, всё должен делать сам?

* * *

Аварийное освещение было неприятно-жёлтым.

Саванти лежал в ванне, голова его возвышалась над поверхностью пены, лицо было сведено судорогой.

Лас, Май, Реа и Хеваин сидели у ванны.

– Я… гений… – прошептал Саванти, сморщился. На этот раз его не стошнило.

Тигрица всхлипнула.

– Да, Ани… не умирай, прошу…

– Теперь я знаю, что такое – «пояс смерти». Ох… Страшный ты человек, Тигра…

– Да, Ани…

Саванти закрыл глаза. Ему явно становилось лучше.

– Что такое «пояс смерти»? – тихо спросил Хеваин.

– Точки на животе, – указала Май примерное расположение. – Если правильно ударить, смерть от болевого шока. Реа ударила правильно.

– И очень сильно, – хмуро уточнила Реа.

– Блокада… – улыбнулся Саванти. – Если бы не она, конец.

Реа медленно встала на ноги.

– Ты успел восстановить блокаду?

– Иначе бы мы не разговаривали. Ох… Плохо держится, зараза, опять её сорвало. Теперь снова ставить… И так на заднице живого места нет…

Все молчали, никто не улыбнулся.

– Ты прожила рядом с ней пять лет, Май, – Саванти открыл глаза, – за это надо ставить памятник.

Лас вновь начала бить мелкая дрожь. Она уселась прямо на пол и обхватила себя руками. Ни у кого не оказалось перелома – хотя Реа успела наградить всех болезненными ударами. У Хеваина была вывихнута рука – та самая. Не везёт.

* * *

Ночь. Луна постепенно поднималась из-за деревьев. Спокойствие – полное, неправдоподобное.

– Я боюсь, – призналась Лас, обращаясь к застывшей у окна Майтенаринн. – Я всё равно боюсь.

– Я уже устала бояться, – отозвалась Май. – Быстрее бы всё кончилось.

Остальные сидели в «чайной», в десяти шагах по коридору. Охрана на каждом углу. Связь с внешним миром запрещена, только специальные линии. В парке – ни души.

Из двери выглянул Хеваин – поманил их обеих рукой.

– Всё, – пояснил он, когда девушки вернулись к остальной компании. Саванти чувствовал себя нехорошо. Пил вино. Много вина. Его никто не пытался останавливать. – Штурм закончился. Горожане, я надеюсь, так ничего и не поняли.

Май молча ждала продолжения. Хеваин указал на терминал, где появлялись строки сообщений.

– Дом взят штурмом, «пси» нейтрализован.

– Убили? – спросила Лас одними губами. Май кивнула.

– «Пси» заставил обитателей дома перебить друг друга. Выживших нет. Дом частично разрушен взрывом – «пси» подорвал себя, когда понял, что в ловушке. Со стороны групп захвата потерь нет. Мирные жители не пострадали.

– Всё кончено, – Реа склонила голову.

– Всё кончено, – повторила Май безжизненно. – Со всеми кончено.

В ту ночь никому не удалось заснуть.

3. Обломки мозаики

Реа оглянулась. Лас брела по коридору, погружённая в задумчивость.

– Что-то хотела спросить, Ласточка?

– Реа… извини, что отвлекаю. Я беспокоюсь за Май. В номере её нет. В парке её нет. В Университете никто не видел. Никаких записок, никто ничего не знает. Может, ты…

– Нет, Лас… Я тоже не видела её. Но она не ушла бы в город без охраны. Она дала слово.

Лас кивнула и двинулась в главный корпус – к парадным воротам.

Реа проводила её взглядом, оглянулась…

Пациенты. Обычная, нормальная жизнь лечебницы. Четыре бурных дня позади. Что это им принесло? Много интересного. Много нового. Теперь встречаться можно только по вечерам… что ж. Немного спокойствия не повредит.

…Лас в который раз пересекала парк, делая круги вокруг озера, пока не почувствовала, что ноги уже болят. Вовсю пели птицы, бесстрашно сновали белки и бурундуки. Ягоды зреют…

Странно… а здесь всё иначе. Птицы умолкли, под ногами – поникшая трава, покрытая капельками росы. Лас замерла.

– Лас, – послышался спокойный голос. – Если ты никуда не торопишься…

Майтенаринн сидела на плоском камне. Отсюда открывался чудесный вид на озеро. Как можно было не заметить её? Лас-Таэнин могла поклясться, что проходила здесь раза четыре.

Диадема лежала у Май на коленях. Выражение лица Светлой было задумчивым. Впервые с начала Выпуска Майтенаринн облачилась в повседневную одежду.

Лас молча присела рядом.

– Лас, – Светлая повернула голову. – Может быть, ты сможешь ответить. Кто я?

Лас опустила голову.

– Рано утром меня пригласили на опознание, – продолжала Май. – Я пошла. Боялась, что мне станет плохо. Но я ничего не почувствовала, ничего. Мне показали то, что осталось от матери, от отца, от тётушки, от всех остальных. А мне было всё равно. Скажи, как такое может быть?

Лас осторожно взяла Майтенаринн за руку. Рука была холодной, неживой.

– Я почти никого не помню. Я помню день, когда проснулась. Тех, кого видела в тот день. Тех, кого видела потом. Я начинаю припоминать, Лас, уже начинаю. Мне страшно. Я причинила всем вам много неприятностей. Очень много. Такого, что не прощают, никому.

Лас присела перед Майтенаринн, взяла её за обе руки. Светлая закрыла глаза.

– Я хотела умереть. Но Дени… он хотел, чтобы я жила. Дядя просил меня жить. Реа, Саванти… они хотят, чтобы я жила. Я не думала, что это может быть так тяжело.

Лас осторожно привлекла её к себе, обняла. Светлая казалась холоднее льда. От неё исходило жуткое безразличие, ко всему на свете. Май, что с тобой?

– Дома я иногда плакала, Лас, – Май заговорила совсем тихо. – Это помогало. Я попыталась, здесь… Мне нужно было. Но слёзы кончились.

Лас молча прижимала её к себе.

– Я справлюсь, Лас, – Май сглотнула. – Я выдержу. Но я должна знать, кто я. Обязана. Ты часто видела меня, Лас. Или кого-то похожего. Прошу, расскажи, кого ты видела.

Лас прижала её крепче… медленно отпустила, помогла усесться. Встала, взяла с колен у Май диадему, коротко поклонилась знаку Утренней Звезды. Аккуратно надела на голову Светлой. Та хотела усмехнуться, но вид у Лас был серьёзным, как никогда. И Май ощутила, как безразличие покидает её. Она взглянула в глаза Лас-Таэнин. Та кивнула.

– Это была не ты, Май, – Лас отвечала твёрдо. – Это был кто-то ужасный, злобный, мстительный. Я расскажу, как только ты захочешь. Кроме того, Май, твой дядя жив. Его ведь не нашли там, в руинах дома. Ты говорила, он оставил какие-то бумаги. Надо найти их.

– Я не уверена, что он жив, – отозвалась Май, извлекая телефон.

Лас недоумённо подняла взгляд.

– Идём, – вместо пояснения позвала Майтенаринн, поднимаясь на ноги.

Поблизости был тоннель. Один из многих. Парк изобилует пещерами, тоннелями, переходами. Всюду чисто, удобно. Вот и здесь – в нише недалеко от входа скамейка. Лас присела рядом с Майтенаринн. Зябко.

– Сегодня утром я заметила: есть не принятое сообщение, – указала Май. – Саванти забыл сказать мне – не до того было, сама понимаешь. Вот что я увидела…

Она положила телефон рядом с собой, на скамейку, прикоснулась к сенсору.

Голо-развёртка. Слабое изображение. Тот, кто передавал, был далеко, да и с освещением там неважно.

– Май, – дрожащее, но вполне различимое лицо дяди Хельта. – У меня мало времени. Слушай, как отыскать маяк. Я не могу говорить координаты, ты должна догадаться. Восемь три, три шесть, два один. Помни наш с тобой пароль. Помни игры.

Треск. Изображение пригасает, затем вновь возвращается.

– Май, она хочет убить вас всех. Вас ещё трое…

Скрип, далёкий гул.

– Я не позволю ей уйти.

Треск.

Изображение вновь проявляется.

– Май. Помни. Остров, маяк, буря. Всё это было. Это не сон.

Дядя оглядывается.

– Прощай, Королева. Живым ей меня не взять.

Щелчок. Пустая развёртка – слабая серая дымка в воздухе. Май поспешно протянула руку, остановила воспроизведение.

– Май, – Лас указала на цифры счётчика. – Смотри, ещё не всё!

– Да, Ласточка, – Лас ощутила, что Май страшно. Очень, очень страшно. – Там есть ещё что-то. Чуть меньше минуты. Я боюсь смотреть, понимаешь?

Лас кивнула.

– Когда сделана запись?

– Незадолго до штурма. Когда Реа заколдовали… когда она чуть не убила нас всех.

Ласточка молчала.

– Лас, – Светлая взглянула ей в лицо. – Мне страшно. Но мне страшно по-другому. Когда тётя… да пребудет под Светом… хотела усыпить меня ещё раз, я знала, чего боюсь. Теперь – боюсь чего-то неизвестного.

Лас положила ладонь ей на локоть.

– Май, – голос её оставался спокойным. – Может быть, именно этого от тебя и хотят?

Светлая поднялась.

– Может быть. Я чувствую… нет, честно… я знаю, меня кто-то ищет. Не обязательно злой. Но не знает, как найти. Я хочу узнать, кто я, Лас. Помоги мне.

– Чем смогу, – Лас кивнула. – У меня теперь много времени. Для начала… Ты ищешь какой-то маяк. Я могу поискать разгадку. Обожаю головоломки.

Май кивнула.

– Спасибо, Лас. Мне так нужно, чтобы кто-то был рядом. Очень нужно. Просто был рядом.

– Май, – Ласточка крепко схватила её кисть. – Обещай, что я всегда буду знать, где ты.

Светлая улыбнулась, сняла перчатку, прикоснулась ладонью к щеке Лас-Таэнин.

– Обещаю, – кивнула она. – Ты всегда будешь знать, где я.

Лас вздрогнула. Ладонь Светлой показалась раскалённой добела. Но ожога не осталось.

* * *

То же утро, чуть позже.

Саванти занимался подготовкой бумаг к публикации. Блокада доведена почти до совершенства, уже есть множество желающих испытать. После такой основательной проверки… и после стольких невольных открытий, подаренных Королевой.

Едва он подумал о ней, как заметил, что Май стоит, прислонившись к дверному косяку.

– Ани, прости, – позвала она. – У меня вопрос. Очень важный для меня. Ты сильно занят?

– Для тебя – всегда свободен, – Саванти встал и наклонил голову.

Майтенаринн закрыла двери, села напротив. Саванти тут же прикрыл бумаги, над которыми трудился. Привычка. Май давно перестала обижаться.

– Саванти, – Май долго не могла начать. – Я хочу узнать… кто меня инициировал.

Саванти не сразу обрёл дар речи.

– Что с тобой, Королева?

– Я хочу знать, кто инициировал меня. По-моему, вопрос совершенно чёткий. Я…

– Не люблю яму с собаками, Май. Мерзкие твари.

– Ты можешь знать, кто в состоянии это выяснить.

– Окончить свои дни на помойке я тоже не хотел бы. Знаешь, рацион слишком однообразный.

Май сохраняла спокойствие.

– Я осмотрела себя, Ани. После встречи с… тётушкой, да пребудет под Светом. Верхний пояс. Пигментация сведена. Я… меня…

– Королева, ты сошла с ума?

– Саванти, будь ты неладен! У меня были… есть дети?

– Так, остановись, – Хлыст прогулялся до шкафчика, вернулся с небольшой бутылкой и двумя маленькими рюмками. Налил немного обоим.

– Выпей. Вместе со мной.

– Нет. Мне противопоказано! Ты…

– Чушь… собачья. Ты совершенно здоровая, нормальная девушка.

– Именно девушка?

– Vasset ma tharano, – Хлыст поднял руки к небесам. Майтенаринн нечасто слышала, чтобы Саванти использовал южные ругательства. – Я неграмотен, Королева, но давно пора понять. Слово «девушка» я использую только и исключительно для указания на возраст. Пей!

Майтенаринн повиновалась. Вкус был изумительным.

– Я осматривал тебя неоднократно, в течение многих лет. Я связан врачебной клятвой, но могу, если ты пожелаешь, нарушить её – открыть всё, что знаю о тебе, включая итоги обследований диагностом. После этого я немедленно подам в отставку.

Май не верила ушам. Саванти действительно был готов это сделать.

– Нет, Ани, не надо.

– Хорошо. Тогда ты задашь мне вопросы. По возможности простые. Если я смогу ответить, не нарушая клятвы, я отвечу. Тему на этом закроем навсегда.

Май опустила голову.

– Ани… сколько мне лет?

– Двадцать четыре года, Май. Через двенадцать дней тебе исполнится двадцать пять.

– Меня инициировали?

– Нет, Май.

– У меня были дети?

– Нет, Май.

– Но пигментация…

Саванти налил им ещё.

– Май, у восемнадцати тысячных процента людей клыки не закрываются верхней губой.

Он кивнул в сторону прозрачной стены, за которой Реа сосредоточенно занималась осмотром чьих-то детишек.

– У двенадцати тысячных процента людей встречаются вертикальные зрачки. Или красный ободок у радужки.

Май молчала.

– У двух тысячных процента людей пигментация верхнего пояса отсутствует.

Май склонила голову ещё сильнее.

– Твоя «первая луна» случилась, когда тебе было восемь лет – но и это не так уж необычно.

Май прижала ладони к глазам.

– Я ответил на твои вопросы?

Май неожиданно обняла его, очень крепко. Долго не отпускала.

– Да, Ани, – призналась она. – Спасибо.

И побежала к двери.

– Май, – позвал Саванти. – Два слова.

Она остановилась, оглянулась, медленно вернулась.

– Я знал твою тётушку довольно долго. Прошу, ничего не говори. Не знаю, что с ней случилось. Было время, когда она действительно любила тебя, не пыталась причинить боль, опозорить перед всеми. Так было. Верь мне.

Май кивнула.

– Смерть очищает всё, Светлая.

– Смерть очищает всё, таха-тиа Маэр.

Саванти подмигнул.

– До вечера, Май.

* * *

Хеваин долго не мог решиться отправить в газету материал. Даже выверенный, просмотренный цензором Её Светлости и представителем 2-го отдела по связям с общественностью Министерства внутренних дел Южного Союза.

Словно он причиняет Майтенаринн какой-то вред. Но ведь она сама прочитала текст и похвалила.

Ладно. Хеваин опустил конверт в прорезь. Лети, письмо.

В его номере в гостинице уже установили терминал. Лучше не думать лишний раз, сколько это стоит. Съезжать из гостиницы Хеваин пока не хотел – даром что в Университете условия, говорят, лучше и платить приходится не так уж много. Разумеется, студенты – беспокойный народ. Но сейчас каникулы.

Майтенаринн утверждает, что лишь смутно помнит, кто она и откуда. Предположим. Для начала, узнать всё, что удастся, пользуясь всеми доступными источниками. Поразительно, насколько часто люди не в состоянии использовать то, что просто лежит под ногами.

С чего приступить к поискам? С её поступления в Университет?

Правильно.

Терминал оказался необычайно удобным инструментом. Тяжело будет отвыкать от него, когда придётся вернуться домой.

Спустя час Хеваин посмотрел на два десятка страниц блокнота, заполненных самыми разными именами, датами и цифрами, крепко задумался. Не склеивается всё это в картину. В одну картину. Словно головоломку нарезали на кусочки, щедро добавили лишних элементов и предложили собрать всё это в единое целое.

Надо немного отвлечься. Хеваин побродил по номеру, сделал несколько деловых звонков относительно отправленного материала, выпил настоящего чая. Надо же хоть раз за собственный счёт.

Так… а ну-ка…

«ТЕГАРОН».

Смотри-ка, почти все сведения открыты! Бывает же такое!

«ТЕГАРОН, КУЛЬТУРА».

Вот где исследователям копаться да копаться. Куда ни глянь – комментарий «детальное изучение не проводилось».

«ТЕГАРОН, КУЛЬТУРА, РЕЛИГИЯ».

Вот.

«СВЕТЛАЯ (Mah Tuasi, Zuona Ran, Maerta Vorgh и т. д.) – сложный фольклорный образ, заимствованный из верований населявших территорию современного Тегарона племён аварти; ощущается также влияние религиозных воззрений собственно Тегар-Тан, завоевавших Тегарон в 14–15 веках до новой эры; С. считалась посредницей между тремя Великими Божествами, управляющими всеми тремя мирами, и людьми.»

Статья была огромной и плохо структурированной. И ссылки на источники были доступны далеко не все. Местами не были доступны даже имена авторов и заглавия книг, только условные коды. Интересно…

«В настоящее время С. официально объявлена талисманом страны. Проводимые традиционно обряды с избираемой для этой роли С. полностью утратили сакральное значение».

Утратили? Хеваин отчётливо помнил «красное кольцо» – Тёмную луну – и даже успел заснять часть событий на видео. Привычка. Саванти пока не видел этой записи, но его обычные высказывания о массовых психозах и самовнушении могли на этот раз не помочь. Видеокамера тоже подвержена внушению?

Зачем многие тысячи людей пришли в ту ночь к балкону, ожидать появления Светлой?

Большинство из них шли пешком от самого дома, как полагается по обычаю – а значит, «глубокомысленное» заявление Саванти на пресс-конференции тут ни при чём.

«Нерегулярно проводившийся (предположительно, во время полных лунных затмений во второй половине года) обряд Тёмной луны преследовал целью сплочение населения вокруг С. и мирских правителей, которым С. формально подчиняется. Считалось, что те, кто несвободен от дурных замыслов в отношении С. или её «владык», если смогут лицезреть С. во время проведения обряда, удостаиваются различных знаков милости со стороны небесных покровителей С. – исцеление ран и болезней, удача, избавление от проклятий и преследователей из Нижнего мира и т. д. – см. подробнее…»

Подробнее не было. Условный код. Выделено красным.

«Тех же, кто отказываются признавать дурные замыслы, поражают разнообразные несчастья; чаще всего, по легендам, они начинали невыносимо страдать от лучей солнца. Единственным спасением для таких, помимо ритуала очищения перед С., являлось бегство из страны».

Хеваин некоторое время смотрел на себя в зеркало. Показалось? Не изменился ли цвет… Да нет, что за чушь, какие исцеления! Очнись, Хеваин!

Почему сама Майтенаринн не помнит о Тёмной луне?

Красный ободок в небе? Ни в одном крупном астрофизическом журнале не появилось упоминания о таком событии. В бульварных изданиях – тоже. Жители Тегарона также не болтают о произошедшем. В этом нетрудно убедиться, побродив по людным местам, что Хеваин и делал несколько раз.

Ничего не понимаю. С ума тут сойти можно. Ещё этот «пси»… мурашки по коже.

Хеваин выключил терминал, проверил аккумуляторы второй – запасной – камеры (первая погибла во время боя в Зале Заседаний) и вышел на улицу. Нервы надо успокоить. Слишком много всего сразу, надо дать мыслям повариться в голове. Выкинуть лишние части головоломки. Или отделить, построить другую картину.

* * *

– Мне кажется, что у меня в апартаментах кто-то был, – высказалась Майтенаринн вечером, когда все пятеро собрались в «чайной». Саванти ожидал, что придёт Чародей, с рассказом о событиях предыдущей ночи. Но того вызвали в Генеральный Штаб, для отчёта.

– Естественно, – отозвался Саванти. – «Жуки» должны были всё обыскать.

Май стало не по себе. Мина… Инструкция к «Скату». Она заметила, что Реа смотрит на неё заговорщически.

– Я побывала там до них, – сообщила Тигрица на словах. – Охрана была из рук вон. Думаю, он так ничего и не понял.

– Мина и патроны у тебя? – спросила Майтенаринн прежде, чем обдумала, стоит ли.

Реа кивнула.

– Я не знала, что это мина.

Саванти поперхнулся вином.

– Ещё и мина. Нет, с вами с ума сойти можно! У тебя там что, арсенал, Май?

– Вроде того. Но я не помню, кто его оставил. Я ещё подумала, что кто-то уже оставлял оружие в тайнике. Я даже не знаю, чей тайник.

– Апартаменты осматривали тщательно? – повернулся Хеваин к Саванти.

– После истории с «пси» – да. Все закоулки. Ничего подозрительного не найдено. Никаких тайников. Служебные помещения и вентиляция блокированы, опечатаны, сигнализация действует.

– Нет, я не о том, – возразила Май. – Про «арсенал» расскажу позже. Мне кажется, что кто-то чуть-чуть покопался в вещах. В личных. Что всё стоит немного не на местах. Но – никто, кроме меня и окружающих там не «светился». Посторонних запахов нет.

– Вот только агентов спецслужб привлекать не надо, – проворчал Саванти. – И так уже всего наговорили – на пару пожизненных потянет. А здесь – так и на четыре ямы.

– Дались тебе эти ямы, – заметила Реа. – Ты лучше скажи, чем голову натираешь?

Май хотела рассмеяться… но вздрогнула, передумала. Саванти более не был лысым. Новые волосы успели отрасти почти на сантиметр – прежнего, иссиня-чёрного, цвета. Брови тоже возникли – белёсые, как и раньше.

– Ничем, – буркнул Саванти. – Это у меня наследственное. После сильных потрясений лысею. Потом всё отрастает.

– С такой скоростью?

– А что? Вон, гляньте, – Саванти указал на загадочно улыбающуюся Ласточку. У той волосы отросли чуть ли не на локоть. – Стойте… Что за ерунда? Что на нас, «пси» так подействовал? Тогда я не против. Вполне приемлемая компенсация.

Реа кашлянула и занялась жарким. Остывает. Прочие тоже обратились взорами вглубь тарелок.

– Слышал, сегодня было собрание малого дома Тонгвер? – поинтересовался Саванти. – Такая делегация за тобой приезжала, приятно было посмотреть.

Майтенаринн пожала плечами.

– Было.

– И?

– Читай газеты, Ани.

Саванти засопел.

– Май, ну не надо так!

Майтенаринн отложила вилку и посмотрела на него.

– Я теперь возглавляю малый дом, – пояснила она довольно сухо. – Противно было смотреть, как они все ждали приговоров. Старцы… уж точно старцы. Ничего особенного. Оставила всё, как есть. Получила заверения во всеобщей вечной любви. Множество подарков, мелких и не очень. Например, крепость Левватен.

Реа вздрогнула и уронила вилку.

– Думала, руки отвалятся – бумаги подписывать да благословлять этих… родичей.

Она обвела слушателей взглядом. Никто не улыбался.

– Вот и всё, – Майтенаринн вернулась к ужину. – Я хотела отказаться. Как только будет, кому передать этот «почётный» пост, – слово было произнесено язвительно, – передам. Я же знаю, почему они такие услужливые.

Саванти поднял руку.

– Стойте… сейчас…

Все подняли взгляды на него. Прошло секунд пять, телефон Саванти пискнул.

Саванти поднёс аппарат к уху. Ограничился парой-другой медицински звучащих реплик. Встал и, не отрывая аппарата от уха, поклонился. Хеваин хотел было что-то спросить, но Реа сделала знак – не надо.

Саванти уселся, почесал затылок.

– Собственно, всё так и ожидалось, – он встретился взглядом с Майтенаринн. – Это предыдущий Главный. Он теперь – личный врач Её Светлости.

Умеет Ани паузы выдерживать, подумала Май.

– Её Светлость благополучно разрешилась от бремени десять минут назад, – пояснил Саванти. – Детали позже. Девочка и мальчик. Ну, об этом с самого начала известно было. Тихо! – он движением руки усадил всех обратно за стол. – Не положено. Вставать не положено. А пить – Тигра… там, в нижнем ящике, в ближнем к тебе углу.

Все дождались появления бутылки. Там, к удивлению Хеваина, было вовсе не вино – что-то вроде молока. На вид и цвет.

Разлили и выпили молча.

Спиртного не ощущалось, но подействовало не хуже крепкого вина.

– Никому ни слова, – предупредил Саванти. – Я не шучу, Хеваин. Только после официального оповещения.

– -

Чуть позже разговоры возобновились, но к столу подходили только ради того, чтобы взять бокал или чашку с чаем. Саванти, похоже, не боялся разориться на чаепитии – но не признавался, почему.

– Тахе-те, – обратился Хеваин к Май, когда та отвернулась от пульта управления диагностом.

– Да, Хеваин?

– У меня просьба необычного характера. Извините, весьма личного.

Майтенаринн повернулась к нему. Посмотрела с удивлением.

– Я могу посмотреть на вашу выходную одежду? Ту, что в апартаментах? Просто посмотреть. Прикасаться и подходить не буду.

Май пожала плечами, усмехнулась.

– Но зачем?

– Я провёл небольшое исследование, тахе-те. Вы знаете, что за время обучения в Университете вы побывали во многих странах? Правда, никогда это не длилось долго и не освещалось в хронике.

Май замерла. Ей снова стало не по себе. Как тогда, после первого просмотра последнего (нет! не последнего!) сообщения от дяди.

– Не беспокойтесь, тахе-те. Никакие официальные каналы не были задействованы. У меня много хороших знакомых среди коллег. Я не называл вашего имени, не упоминал Тегарон. Просто… проверял некоторые идеи. Я покажу вам снимки. Там, несомненно, вы.

Май протянула ему руку.

– Хеваин, спасибо. Вы можете мне помочь, очень сильно помочь. Но только… чтобы никто…

Корреспондент слегка поклонился, прикасаясь к тыльной стороне протянутой ладони.

– Я дал слово, Светлая.

Май кивнула и отвернулась на несколько секунд.

– Хорошо. На завтра у меня нет планов, давайте с утра и посмотрим. Мне и самой теперь интересно. Только, боюсь, там может не найтись всей одежды, за все года. Я уже перебирала гардероб.

– А мы поищем, – Хеваин был совершенно серьёзен. – Вот фотографии, тахе-те. Я прошу вас о том же – никому, кроме ваших друзей, не показывать. Кроме того, есть вторая просьба. Думаю, намного более неприятная.

Май улыбнулась.

– Слушаю.

– Руины вашего бывшего дома. Там можно отыскать что-нибудь, что могло бы помочь вам в восстановлении памяти.

Май заметно помрачнела.

– Каким образом? Там уже всё осмотрели, просеяли, засняли.

Хеваин покачал головой.

– Нет, тахе-те. Просто побродить – там, где безопасно. Там же охрана? Вот и прекрасно. Свежим взглядом можно заметить что-нибудь. Пусть даже мелочь.

Май долго думала.

– Хорошо, таха-те. Признаюсь, я не в восторге от такой мысли. Но, действительно, свежим взглядом…

– -

– Ты исследовал эти таблетки? – Реа-Тарин и Лас стояли рядом с Саванти, который задумчиво глядел на ту самую стеклянную баночку.

– Да, – поднял он взгляд. – Я ознакомился с ними только примерно. Но уже ясно, что это – революция в фармакологии. И кошмар, от которого я пока не знаю, как спасаться.