Текст книги "Обряд (СИ)"

Автор книги: Константин Бояндин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Давайте попробуем включить один такой! – предложила Агата. – А чего бояться? Если в моей квартире лежало – имею полное право использовать. Мне никто это на хранение не передавал.

* * *

Владимир поступил, как указано в инструкции: сжал аппарат в ладони – надавил на противоположные длинные стороны – и он включился. По экрану пробежал смутно знакомый узор, уложенные в несколько рядов сферы.

“Первое включение – приложите ладонь к экрану”, предложил аппарат. Владимир переглянулся с Агафьей и прижал.

“Личность подтверждена”, выдал аппарат. И почти сразу же выдал ещё несколько строк. “Владимир Кремень, должность – младший дизайнер технического департамента. Идёт настройка аппарата, просьба подождать”.

– Странно всё это, – поёжилась Агата. – Что ещё за “технический департамент”? Где вы работаете?

– В “Парадигме Плюс”, в отделе дизайна. И у нас нет никакого “технического департамента”.

– Да-да, точно, “Парадигма”, – покивала Агата. – Из головы вылетело. Смотрите!

“Обнаружены сети, инициировано подключение, восстанавливается список контактов”.

– Мне это не нравится, – указал Владимир. – Смотрите, значок беспроводной связи, WiFi. Но я не указывал ему эти настройки! Откуда взял??

“Контакты восстановлены”, сообщил аппарат. “Аппарат работает в режиме стандартных настроек безопасности. Удачного дня, господин младший дизайнер”.

– Очень смешно, – фыркнула Агата. – И что там за контакты?

– Весело, – заключил Владимир, пролистав список контактов. – Такое ощущение, что из моего мобильника скопировано. Но как??

– Смотрите, список последних сообщений! – указала Агата. – Ничего не узнаёте?

Точно, там то самое сообщение от Агафьи.

– Вы подумали о том же, о чём и я? – поинтересовалась Агата. – Что будет, если ответить?

– Хотите, чтобы я выключил эту штуку и никогда больше не трогал?

– Вот ещё. Нет, я бы хотела, чтобы вы ответили.

– Верите, что она существует?

– Пока что верю, что кто-то пишет от её имени, – усмехнулась Агата. – Ответите?

– Легко, – кивнул Владимир и повторил тот же ответ.

“Сообщение ожидает отправки”, пояснил телефон.

– Уже интереснее! – улыбнулась Агата. – Ладно, тогда и я включу. Семь бед – один ответ.

“Личность подтверждена”, сообщил “её” телефон, после того, как Агата приложила ладонь. “Агафья Камышова, должность – младший оперативный работник департамента внутренних расследований. Идёт настройка аппарата, просьба подождать”.

– Что?? – поразилась Агата. – Какой ещё “оперативный работник”? Слушайте, а как она представилась в тот первый раз?

– Сказала, что стажёр второго ранга того самого департамента.

Телефон Владимира издал приятный музыкальный звук. “Сообщение передано на одно устройство”, появилось уведомление, и в следующий момент Агате сообщили, что есть входящее. И верно – тот самый недавний ответ Владимира.

– Мне это совсем не нравится! – решительно заявила Агата. – Эта штуковина считает меня ей?! И прислала мне сообщение для неё?!

– Выходит, так, – согласился Владимир. – Может, лучше выключить оба телефона?

– Поздно пить “Боржом”, – возразила Агата. – Если нас пасли… простите, если за нами следили, то и так уже всё знают. Как только тут включили первый телефон. Нет, я свой не выключу. Может, конечно, это и глупость, но я хочу разобраться. Да и телефон клёвый, слов нет. Что скажете?

– Хочу разобраться, – согласился Владимир. – Тогда нужно хотя бы понять, как им пользоваться. Я инструкцию только по диагонали пролистал.

* * *

– Одёжка эта самочистящаяся, аптечка, телефоны… – размышляла вслух Агата, пока они сидели на кухне, пили чай. – Всё очень продвинутое. Не знаю даже, кто такое делать может. Разве что военные. Но где военные, и где мы? Вы хоть как-то связаны с чем-нибудь секретным?

– Ни в каком месте, – заверил Владимир.

– Вот и я. Кстати! Чуть не забыла! – Агата удалилась из кухни и вернулась через полминуты. Несла белый брусок, завёрнутый в прозрачный, хрустящий пластик. – Помните ту коробочку, “Dentes”? Это, походу, жвачка для ухода за зубами. Клёвая вещь! Проверьте сами, перед сном.

– И не побоялись её в рот брать?

– Я с детства всё в рот тащу, – отмахнулась Агата. – Ну, в пределах разумного. Мама меня в детстве белкой называла – я грызла всё подряд. В той коробке с этой жвачкой тоже инструкция была. Я её принесу потом, почитайте и обалдейте.

– Сначала прочитаю, – решил Владимир и посмотрел на часы.

– Спать пора? – поднялась на ноги Агата. – Оставьте чашки, я помою.

– Нет, хочу кино посмотреть, – пояснил Владимир. – Мне начальство отгулы предложило, расщедрилось. Думаю, завтра взять один. Поработать тоже придётся…

Агата улыбнулась.

– Прямо как у меня. Отдыхайте, Агата, но пришлите мне в понедельник отчёты по всем трём контрактам. Одна радость, платят хорошо. А можно вместе с вами кино посмотреть?

10. Комната смеха

Владимира разбудило сразу два уведомления о новом сообщении: со старого, так сказать, телефона, и с нового. Владимир прочёл их, и сон вновь как рукой сняло. И опять половина пятого утра, что за напасть!

Владимир уселся и посмотрел на телефоны. Вначале на “старый”. Новое сообщение от неопределённого отправителя.

“Спасибо, Владимир! Сегодня и завтра у нас тренировки, там не будет связи. Приятного вам дня! – Агафья”.

На втором, новом телефоне – Владимир начал мысленно именовать его “Ultimum” – был дубликат этого сообщения, и ещё одно сообщение. Техническое.

“Сообщение доставлено на два устройства”.

Владимир оделся в домашнее и вышел из спальни – и чуть не столкнулся нос к носу с Агатой, всё в том же “трико”. Она молча показала ему свой “Ultimum” – и там ровно то же техническое сообщение.

– Получается, где-то есть ещё один её телефон, – заключила Агата. – Весело, да? И новое сообщение в исходящих.

Они сравнили новое входящее у Владимир и новое исходящее у Агаты. Одно и то же. Владимир открыл список сообщений с абонентом “Агафья Камышова”, и там отобразилось её фото. Ровно так она выглядела там, в закутке: чёрная кофта, косичка, медальон.

– Так вот ты какой, северный олень, – заметила Агата, но даже не улыбнулась. – И что за тренировки, мать их? Ой… – смутилась она. – Извините.

– Пока матом не ругаетесь, можете не извиняться, – отозвался Владимир.

Музыкальный звук из нового телефона Агаты. Новое входящее. Агата молча открыла его и подняла телефон так, чтобы Владимиру было удобно прочесть.

Отправитель: Ника Метельская. Получатель: Агафья Камышова. Текст: “Ганя, я всё перевезла. Всё убрано, квартира ждёт тебя. Удачи на аттестации!”

– Ника?? – поразилась Агата. – Слушайте, но это точно Ника, её личико! Видите?

И верно – по-другому одетая, в ярко-красной кофте и красной же ленте поверх волос – но точно Вероника Метельская собственной персоной.

– Она-то здесь каким боком? – Агата в замешательстве. – Ничего уже не понимаю.

Снова звук – новое исходящее. От Агафьи Камышовой – Нике Метельской. “Ника, ты умница, большое спасибо. Оставайся там, сколько хочешь. – Агафья”.

– Слушайте, так я что, теперь подсматриваю всю её переписку?! – поразилась Агата. – То есть телефон опознал меня как её, и теперь как-то получает копии всех сообщений?! Но так ведь не бывает! Стойте, что вы делаете?

– Отправляю сообщение, – пояснил Владимир. И показал, перед тем, как отправить: “Ганя, у меня тоже может не быть связи ближайшие дни. Удачи на тренировках! – Владимир”. – Нормально?

Агата кивнула. Короткая пауза – и её телефон получил входящее. Даже два. От Ники – вместо текста четыре символа сердечка, и от Владимира. Ещё пара секунд – и у Владимира новое входящее. Короткое. “Спасибо! – Агафья”.

– Вот теперь мне неловко, – хмуро заметила Агата. – Как будто чужие письма читала. Хотя только что руки чесались что-нибудь той Нике отправить. Слушайте, но это не может быть она! Она и в будние дни раньше девяти не просыпается, а сейчас пять с копейками утра!

Владимир только головой покачал.

– Пойду что-нибудь поесть сооружу, – решила Агата. – Нервы успокоить. Вы блинчики едите?

– Я тоже всё ем, – сообщил Владимир. – Кроме морской капусты. В детстве переел. Вам там помочь?

– Нет, спасибо. Ну, чай пока сделайте. Обед уже готов – тогда ужином займётесь, хорошо?

– Идёт! – согласился Владимир и отправился собирать постель.

* * *

– Кое-что я об этой Агафье уже поняла, – заметила Агата. – Скажу, если вам интересно. Кстати да, личико симпатичное. Рядом с ней я пугало.

– Вы не пугало, – заметил Владимир. – Да, скажите.

– Ей не хватает друзей. Она, вероятно, боится одиночества – возможно, любит винить себя, если вдруг с человеком начались тёрки. Может быть чрезмерно заботливой.

– Откуда такие выводы?

– Вы о ней немного рассказывали, но кое-что рассказали. И то, как она строит сообщения, и как отвечает. Зуб даю: если бы вы ей что-нибудь ещё ответили, она снова бы отозвалась. Она всегда постарается подтвердить, что всё получила. А если бы не смогла – то потом извинялась бы битый час.

Владимир покачал головой.

– Никакой магии, – усмехнулась Агата. – Я изучала психологию. И знаете, я сама такой была. Мне не очень приятно читать её переписку, там как будто я лет так в двадцать. Тоже была такая вся восторженная – классная новая жизнь, престижный ВУЗ, вся эта байда. – Агата вздохнула. – Но случись что – могла в уголок забиться, спрятаться. Не верите, да? Я, пока с дядей и тётей разбиралась, была всю дорогу на адреналине, и Гриша всегда был рядом. Некогда было пугаться, жить очень хотелось. А потом Гриша уехал, когда свою девушку встретил – и я вроде как одна осталась.

Владимир молча погладил её ладонь.

– Спасибо, – прикрыла Агата глаза на пару секунд. – Ничего, разберёмся. Я теперь точно не отступлюсь, слишком много чертовщины.

Владимир потёр лоб и вспомнил, что не давало покоя со вчерашнего вечера.

– Вчера вы сказали, что мама вас в детстве белкой звала, что вы всё грызли.

– Верно, – улыбнулась Агата. – Так и было. Чёрт… – Она посмотрела в глаза Владимиру, прикрыв рот кончиками пальцев. На долю секунды в её глазах мелькнул ужас. – Ничего не понимаю!

– Вы точно детдомовская?

– Точнее некуда. Документы все есть, любой дурак проверит за пять секунд. Слушайте, откуда это? – поразилась Агата. – Я была так в этом уверена… – задумалась она. – И только не смейтесь, я даже припоминаю, смутно, как я в том детском саду с другими детишками была. И что мама меня туда и оттуда водила. Точно что ли крыша едет?

– Смеяться не буду. – Владимир поднялся на ноги. – Слушайте, я возьму сегодня отгул. Лето на дворе. Сейчас сдам начальству, что от меня ожидается – идёмте проветримся. Не знаю, в какой-нибудь парк, что ли.

– Хорошая мысль, – оживилась Агата и тоже поднялась. – Знаете, сделайте мне одолжение. Съездим в тот детдом? Это близко. Я туда входить не буду, снаружи потусуюсь. Там у них есть такая доска почёта в фойе. Если я там есть – просто сделайте фото.

– Договорились, – улыбнулся Владимир и взял Агату за руки. – Не беспокойтесь, я вам верю.

– На пару секунд вы подумали, что я вру как сивый мерин, – покачала головой Агата. – По лицу было ясно. Спасибо. Нет, я тут всё уберу, займитесь лучше работой. Раньше сядешь – раньше выйдешь.

Где она набралась таких фразочек? И про свой “выпуск” из детского дома сказала “откинулась”. Ладно, потом разберёмся.

* * *

Детский дом – официально, “центр помощи детям, оставшимся без родителей” носил звонкое имя “Vox viva”, то есть “Живой голос”. Агата осталась снаружи ограды – присела там на скамейке и сделала вид, что увлечённо читает что-то с экрана телефона.

Владимир вошёл внутрь. Внутри ограды было и шумно, и людно – воспитанники, всех возрастов, веселились вовсю. И не скажешь, что тут тюремные нравы – нет такого ощущения. Хотя кто знает, что было здесь двадцать семь лет назад, и что творится за запертыми дверями.

– Вам помочь? – встретила Владимира дама лет пятидесяти. – Чем-то конкретно интересуетесь?

– Я пересекался с одной из ваших воспитанниц, – кивнул Владимир. – С Агатой Камышовой. Она часто вспоминала этот детский дом.

– Ганечка очень талантливая, – улыбнулась женщина. – Очень сложный подросток – была очень сложным подростком. Мы гордимся её карьерой. Да вот, посмотрите сами. – Она подвела Владимира к стенду. И действительно, фото Агаты – на вид ей лет двадцать. То есть уже после “выпуска”. – Юрист, психолог, помогает нашему центру и консультациями, и финансами. Мы очень ей гордимся.

– А Григорий Воронин?

– Ганечкин друг? Он тоже сделал карьеру, – указала женщина. – И тоже помогает нам. Они с Ганечкой были не разлей вода, всегда вместе – как брат с сестрой. Мы переживали, когда пришлось их разлучить – Гришу усыновили другие люди, через год после того, как удочерили Ганю. Трудные были ребята, много я от них наслушалась, но – не зря всё это было.

– А вы – директор? – поинтересовался Владимир.

– Всё верно. Вот, прошу. – Женщина протянула визитку. Владимир глянул: “Юрская Анна Леонидовна”. – Чем обязаны вашему визиту? Вы знакомы с Ганечкой?

– Очень близко, – согласился Владимир. – Захотелось посмотреть на место, в котором она провела половину жизни.

– Я могу устроить вам экскурсию, – предложила Юрская. – Прямо сейчас, или когда вам будет удобно.

– Сейчас, к сожалению, не получится, – покачал головой Владимир, пряча визитку в сумку.

– Будем вам рады! – покивала директриса. – Увидите Ганечку – передавайте привет!

– …Что, Анна Леонидовна всё ещё правит? – поинтересовалась Агата, когда Владимир вернулся из-за ограды и доложил о разговоре с директрисой. – Ну да, я помогаю им, в меру сил. У них всегда мало денег, вдруг кому-то ещё помогу выбраться оттуда пораньше. Видели моё фото?

– И ваше, и Григория, – согласился Владимир. – Выходит, ваши воспоминания о детском саде ненастоящие?

– Или чужие, – согласилась Агата. – Всё, поехали в парк. Не то у меня настроение, чтобы самой в милый детский дом ходить. В другой раз.

* * *

Агата попросила купить ей мороженое – только не ванильное – и они сидели на скамейке в парке аттракционов, наслаждались жизнью.

– Чувствуете шум? – поинтересовалась Агата. – Помните, я говорила? Когда на улице, а тем более среди людей, постоянное ощущение шума в голове. Как бы это объяснить… Вот, идёмте! – Агата указала направление, и через полминуты они оба стояли у трансформаторной подстанции. – Вот как здесь, такой вот гул. Только не такой громкий, но везде.

– Я такого не ощущаю, – признался Владимир. Агата вздохнула, забрала у Владимира обёртку от мороженого и выбросила, вместе со своей, в урну.

– А я почти везде ощущаю. Только у вас дома такого нет – там тихо и спокойно. Слушайте, я правду говорю! – обиделась Агата, заметив выражение лица Владимира. – Проходила я все эти медосмотры, нет у меня никаких болячек. И я с детства не переношу шумные компании, там вообще караул.

– Всё это очень странно, – покачал головой Владимир. – Не собирался вас обижать. Ну тогда давайте смотреть, что у меня дома такого особенного, чем отличается от других мест.

– Обязательно, – покивала Агата. – Да, к слову о странном. Я написала сегодня Нике. Спросила, о какой квартире речь. В общем, она ничего не поняла – да и я тоже.

Владимир ощутил, что по спине прополз ледяной ручеёк.

– Вы написали ей с нового телефона?

Агата рассмеялась.

– Нет, конечно. Со своего. А на том телефоне они пока больше не переписывались. Понять бы, что ещё за тренировки такие…

– Если хотите, можем поехать в Управу и посмотреть то самое место, где я с ней встретился.

– Да, но не сегодня, ладно? Меня в Управе точно заметят, опять работы накидают. О, смотрите, комната смеха. Зайдём?

* * *

В комнате смеха действительно слышался смех и веселились люди. Может, не так сильно, как волк и заяц в известном старом мультфильме, но вполне искренне. Агата тоже веселилась, по детски – сильно и до слёз. Они прошли извилистую галерею, где уродливые, сжатые или вытянутые отражения таращились со всех сторон, прошли по затейливому зеркальному лабиринту, едва не разбив там носы о стены, и вышли в центр аттракциона – комнату, обставленную под гостиную: стол, кресла, имитация камина и по зеркалу на каждой стене – обычному, не кривому. Здесь и пахло не так, как в других помещениях аттракциона – в этой гостиной пахло уютом, спокойствием. Пусть даже камин ненастоящий, и повсюду пыль.

Люди входили в “гостиную” и покидали её через другие проходы. Если бы не стрелки у проходов – указания, где выход – здесь и в самом деле было бы уютно.

– Клёво! – высказалась довольная Агата. – Слушайте, а здесь нет того шума! Совсем-совсем! – Она огляделась и сделала несколько снимков интерьера.

– Не боитесь, что заставят стереть снимки? – указал Владимир на табличку, где вежливо просили не вести фотосъёмки.

– Я юрист. Пусть попробуют, – хмыкнула Агата. – А табличку эту могут в сортир повесить, я законы знаю. Нет, правда, ничего нам не сделают. Смотрите! – поманила Агата Владимира к себе, и указала на ближайшую стену. – Смотрите, какие узоры прикольные. Спиральки, молнии, всё такое. Я где-то это уже видела!

– Это мои узоры, – признался Владимир. – Был такой заказ. Нужен был узор для оформления аттракционов – со всякими завитушками, молниями, вихрями, всем таким.

– Ух ты! – восхитилась Агата, делая ещё один снимок. – Наверное, я тогда у вас и видела. Я заходила к вам на этаж, там у вас есть стенды разные. Странно… – потёрла она лоб. – Точно, шума нет! Во всей этой комнате нет. Подождите меня, я быстро!

Агата умчалась в один из проходов, а Владимир тем временем стал поодаль от зеркала – сегодня в парке людно, и поток посетителей в комнату смеха не ослабевает. Встать так, чтобы никому не мешать.

Агата вернулась и поманила Владимира к камину – там можно стоять, никому не мешая.

– Слушайте, точно! – сообщила она. – Везде этот шум есть, а тут нет, прямо как у вас в квартире! Странно, да?

Владимир оглянулся. Сглотнул – на пару секунд уши отчётливо заложило, словно в самолёте при наборе высоты.

– Вы заметили, что стало тихо? – удивилась Агата. – Смотрите! Где все?

Они оглянулись – в “гостиной” никого. Только что шли отдыхающие, по одному и компаниями, а сейчас никого. И тишина повисла в комнате – не очень приятная, давящая.

– Телефоны не ловят! – заметила Агата, достав оба аппарата по очереди. – Нет связи. Только что была. Что за глюки?! – Она прошлась по комнате, из конца в конец, глядя на индикацию на телефоне. Владимир посмотрел на свой телефон – то же самое, нет связи. Он подошёл к Агате, стоящей у зеркала, и проверил свой новый телефон – и там нет связи.

Агата вздрогнула и подняла взгляд, глядя в зеркало. То же сделал и Владимир. Они не одни в комнате – у противоположной стены стоит молодая черноволосая женщина во всём красном – кроссовки, джинсы, кофта. Стоит и смотрит на них с Агатой.

– Вы не… – начала Агата и обернулась. Вздрогнула, попятившись, и схватила Владимира за руку. Взгляд Агаты стал совершенно безумным. Владимир оглянулся – в комнате никого. Посмотрел в зеркало – женщина никуда не делась, так и стоит, так и смотрит.

– Что за дурацкие шут… – начал было Владимир, когда женщина перестала казаться статуей и направилась к ним – там, в отражении. Владимир ощутил, что ладонь Агаты стала горячей, физически почувствовал накативший на неё ужас. Бежать отсюда, бежать немедленно!

Он уже разворачивался, уже тянул Агату за собой, когда женщина – отражение – оказалась вплотную к ним, и лицо её на короткий миг перестало быть человеческим – Владимиру померещилась голова не то льва, не то тигра – пасть её распахнулась, ослепляя блеском клыков, и чудовище зарычало.

Всё померкло перед глазами.

* * *

Агата и Владимир обнаружили, что сидят на полу, рядом с зеркалом. В комнате безлюдно, воздух сухой и затхлый. И на полу, и на столе, и вокруг полно пыли. И лампы над головой светят тускло, призрачно – еле тлеют.

– Что за… – Агата посмотрела на себя, потом на Владимира. – Офигеть! Что за идиотские шутки?!

На Агате не было одежды. Вообще никакой. Одежда Владимира уцелела, но в карманах не оказалось телефонов.

– Я кому-то устрою! – пообещала Агата и стянула со стола скатерть, набросила на себя. – Кто это сделал? Эй! – помахала Агата рукой, глядя в чёрный зрачок камеры в углу напротив. – Передайте начальству, что я уже иду!

Владимир отыскал взглядом свою сумку – валялась рядом, и тоже покрыта пылью – и перебрал всё содержимое. Всё проверил. Всё на месте, кроме электронных устройств: нет планшета, нет зарядников для него и телефона.

– Гады, ногам холодно! – Агата поискала взглядом свою обувь. – Хоть ботинки бы оставили. Что вы делаете? – спросила она, заметив, что Владимир расшнуровывает свои туфли. – Спасибо, но тогда вы будете босым!

– В носках, – поправил Владимир и протянул ей пару носков. – Наденьте. Они чистые.

– Зачем вы носите запасные носки? – удивилась Агата.

– Это ортопедические. Ногу несколько раз подворачивал, теперь всегда ношу. Камера, похоже, выключена… – Владимир прогулялся по комнате. – И зеркала бутафорские – смотрите, ничего не отражается. И в проходах темно, света нет.

– И у нас стырили телефоны, да? – закончила Агата, поворачиваясь лицом к зеркалу, у которого они очнулись. – Странно. Стеклянное, но ничего не отражает. Идите сюда! – позвала Агата, и указала. – Смотрите, там всё черно, но я как будто кого-то вижу. Чёрт, это же мы с вами!

И верно – едва ощутимо, смутно, но в глубине зеркала виднелись они оба. Стоят у зеркала, замерев в странной позе – словно собирались бежать куда-то.

– Очень странно! – поёжилась Агата. – Нужно выбираться! Давайте мы…

Головокружение. И снова всё потемнело вокруг.

* * *

Агата и Владимир обнаружили, что сидят у стены, рядом с зеркалом. Всё та же комната – и воздух стал свежее, и свет ярче. И пыли нет.

В один из проходов вошли люди – похоже, семья: отец, мать и девочка лет семи. Вошли и удивлённо посмотрели на сидящих у стены Агату и Владимира. Те вскочили на ноги.

– Чёрт, я… – Агата осмотрела себя в замешательстве. Всё на месте – и одежда, и телефоны. Агата, не без опаски, заглянула в то самое зеркало. Обычное зеркало, всё отражается как положено.

– У вас тоже всё на месте? – тихо поинтересовалась Агата. Владимир проверил карманы, заглянул в сумку – всё на месте, ничего не пропало. – Жуть, что это было?!

Владимир только руками развёл – сам ещё не пришёл в себя.

– Идёмте отсюда! – Агата потянула Владимира за руку. – Не нравятся мне такие глюки. Хочу на свежий воздух.

* * *

Агата потребовала купить ещё мороженого, и минут десять оба просто сидели на скамейке, дышали свежим воздухом.

– Вот это глюки так глюки! – покачала головой Агата. – Совершенно от реальности не отличить. И тётя та, с тигриной головой – я уж не знаю, каких колёс нужно переесть, чтоб такое увидеть.

– Мне это не казалось глюками, – заметил Владимир. – Полное чувство реальности. Хотя понимаю, что такого быть не могло – но очень убедительное.

– Запишите, – посоветовала Агата. – Вот прямо сейчас. В блокнот, или на диктофон, как вам удобнее. Я это и через сто лет не забуду, а насчёт вас не уверена. Пока все детали помните – запишите, потом сравним. А я пока кофе вон там возьму, – указала Агата в сторону кафе. – Вам американо, верно? Я там часто бываю, кофе у них хорошее.

– “Хороший”? – не удержался Владимир.

– Не будьте занудой! – посоветовала Агата и ушла, улыбаясь.

Владимир записал, вкратце, свои впечатления от “глюков”, и попробовал, насколько возможно, припомнить лицо той “зазеркальной женщины”. Где-то я её видел, подумал он. Знакомое лицо. Но так и не вспомнил.

Когда он присоединился к Агате – она ждала его, что-то записывая на листе бумаги – то заметил на столе ворох бумажных обрывков. На его глазах Агата закончила писать и протянула ему лист.

– Порвите на части, ладно?

Владимир успел заметить текст. Ровно такая же “индульгенция”, с поправкой на дату и время. Ну, если сейчас начнётся…

Не началось. Бумага так и осталась в виде обрывков. Агата улыбнулась, кивнула и указала на чашки кофе.

– Пейте, пока не остыло. Вы видели, да? Здесь не срастаются. А дома срастаются.

Владимиру стало не по себе – место людное, и кое-кто поглядывал в их сторону – возможно, из-за клочьев бумаги.

– Экспериментируете?

– Ну да. Всё лучше, чем умом трогаться. Мы ведь оба видели, на записи это остаётся – значит, реальность. Значит, можно докопаться, почему так происходит.

Сигнал – сообщение на новый телефон Агаты. Та чуть не подскочила – достала телефон и молча показала сообщение Владимиру. Отправитель: Ника, получатель: Агафья. “Ганечка, мне дали второй ранг! Спасибо тебе огромное!” – и пять символов сердечек.

Агата молча достала второй телефон и набрала номер.

– Ника? Всё в порядке? Нет, получила тут сообщение от твоего имени. Не отправляла? Понятно, извини – наверное, кто-то номером ошибся. Да нет, глупость какая-то, не бери в голову. Шеф меня не искал? Да, я всё время на связи. Что? Правда?! Поздравляю, ты умничка. Всё, спасибо, не скучай там!

– Вы с ней вправду так разговариваете? – поинтересовался Владимир. – “Умничка”, всё такое?

– А с ней по-другому не выходит, – пояснила Агата. – С ней в столовую ходить невозможно, меня потом трясёт. “Ой, мне вон то мяско, и салатик, и хлебушка два кусочка, и супчик…” Сплошные уменьшительные. Это какой должен быть навозик в головушке, чтобы так всю дорогу говорить!

Они оба посмеялись, и Агата посерьёзнела.

– Будете смеяться, но нашей Нике повышение дали! Убиться об стену! Её потому диспетчером и держали, что она вечно всё путает и забывает. Юрист она хороший, когда за ум берётся – всё делает путём. Только вот берётся редко. Что это с ней случилось?

– Той Нике повышение, и этой тоже, – покивал Владимир. – Занятное совпадение.

– Если совпадение, – согласилась Агата. – Всё, идёмте ещё куда-нибудь. Вы как, фигуру бережёте? Хотите каких-нибудь пирожных? Я вот жутко хочу.

– Пока не берегу, – признал Владимир, критически посмотрев на свой живот. Брюхом его ещё не назвать, но что-то делать уже пора. – Думаю, от одного раза хуже не станет. Есть идеи?

– Ага, я ещё одно классное заведение знаю. Гулять – так гулять.

* * *

Невзирая на понедельник, в заведении (под многообещающей вывеской “Мечта”) полно народу. Оно и понятно – лето, отпуска. Но свободный столик всё же нашли. Как только спровадили официантку с заказом, Агата добыла из куртки ещё несколько листов бумаги и принялась за дело – записывала новые “индульгенции”.

– У вас там прямо склад! – поразился Владимир. – Второй раз за неделю вижу женщину без сумочки. Всё в куртке помещается?

Агата зубасто улыбнулась и кивнула, возвращаясь к работе.

– Жутко удобная, – пояснила она. – Кажется очень тёплой, но в ней нормально. И карманов полно, и не знаю, как это сказать – в общем, она какая-то ортопедическая, что ли. Всё тело как будто массирует. Я проверяла – в одной майке такого нет, только в куртке. Я уже привыкла – даже вечером всё ещё бодрая.

Владимир только головой покачал. Треск бумаги особого внимания не привлёк, а вот распадающиеся в пыль обрывки… Агата вздрогнула, улыбнулась и только потом оглянулась.

– Класс! – сообщила она громким шёпотом. – Сейчас ещё одну сделаю – проверите, ладно?

Проверили. Срастаются – когда разрывает Владимир, и превращаются в пыль – когда Агата. И никто в кафе не заметил?

– А здесь работает, – подумала вслух Агата, почесав затылок. – Почему? Я пока засниму всё вокруг – потом на снимки погляжу, вдруг что замечу.

И принялась снимать – по возможности незаметно для окружающих. Понятно, что неохота связываться с охраной, даже если по закону придраться не к чему. Агата сделала последний снимок, вздрогнула, и уставилась взглядом в зеркальную стену – смотрела куда-то мимо Владимира.

– Посмотрите, – предложила она, не отводя взгляда. – Туда же, куда и я. Только без резких движений.

Владимир повиновался. Осторожно повернул голову. В отражении видно, что поодаль от их столика – шагах в десяти – стоит та же, или такая же черноволосая женщина во всём красном. С обычной, человеческой головой. Владимир осторожно оглянулся – по эту сторону зеркала там никого нет. Он снова посмотрел в отражение.

Похоже, женщина заметила, что на неё смотрят – кивнула, встретившись взглядом поочерёдно с Агатой и Владимиром. На её плече висела чёрная сумка – похожая на ту, что носит Владимир. Вовсе не дамская. Женщина добыла из неё белую прямоугольную пластину и маркер – и что-то написала на пластине. Повернула надписью к зрителям.

– “Не делайте так больше!” – прочитала Агата вслух, поражённая. – Минуту. – Она вновь достала фотоаппарат и сделала снимок отражения. – Чего не делать-то?!

Женщина, похоже, их слышала. Она спрятала табличку и маркер в сумку, достала оттуда лист бумаги и порвала его в мелкие клочки, глядя в глаза Агаты. После чего молча повернулась и пошла из кафе.

– Может, домой пойдём? – предложил Владимир, едва вернул самообладание. Не очень нравилось выражение лица Агаты.

– Вот ещё! – Агата пришла в себя. – Я сюда пришла за вкусным, и просто так не уйду.

Следующие полчаса прошли во вполне обычных и приятных разговорах ни о чём. Ни Агата, ни Владимир не смотрели больше в зеркала – не сговариваясь.

* * *

За ужином – готовили его вместе – вновь говорили о всяких пустяках. А потом смотрели кино – одну из старых французских комедий с де Фюнесом. Агата, отсмеявшись после заключительных титров, потрепала Владимира по голове и поднялась на ноги.

– Пора баиньки, – заметила она. – Чур, я первая в ванну!

Первая так первая. Вернувшись из ванной, Владимир подумал, глядя на экран компьютера… нет, лучше не садиться. Снова втянется в работу, как пить дать. Интересно, брать ли следующий отгул? Да и зачем обязательно отгул – разрешили же работать дистанционно. Оценку с утра сделать, там уже немного, а там по обстоятельствам. Хотя не выйдет работать дистанционно – капризный заказчик захотел обсуждать подробности дизайна с глазу на глаз с исполнителем.

Агата появилась в комнате – на этот раз в халате. Взглядом спросила – можно? Владимир кивнул – сам уже сидел на диване, осталось только лечь и укрыться одеялом.

Агата погасила свет и, шагнув к Владимиру, уселась ему на колени, лицом к лицу. Привлекла Владимира к себе и медленно прикоснулась губами к его губам. Когда ясность мышления отчасти вернулась, Владимир потянулся ладонью к её щеке и замер – на все предыдущие такие попытки Агата молча отстранялась. Агата кивнула – можно. Он погладил её по щеке, ощущая, что ясность мышления вот-вот покинет вновь, и надолго. Агата прикрыла глаза, держа Владимира за плечи. Владимир погладил её по щеке, затем по шее, Агата уже дёрнула плечом, попытавшись сбросить халат – не получилось с первой попытки…