Текст книги "Книга Снов"
Автор книги: Константин Бояндин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 49 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]
Лас отстранилась, вытерла слёзы.
– Я думала, ты совсем не умеешь плакать, – заметила Вейс. – Всегда каменное лицо, такая вся серьёзная, аж страшно. Только улыбаться иногда и умела. Страх как рада, что ошиблась. Мама говорила, кто умеет плакать по ком-то, тот ещё человек.
– По шее дам!
– Давай, – согласилась Вейс. – Если так будет легче, давай.
Лас дала – легонько. И обняла улыбающуюся Вейс.
– Я люблю тебя, так и знай! Ты старая ворчливая зануда, ты вечно всем недовольна и всегда поучаешь, но я всё равно тебя люблю! Вейс, что с тобой? – Лас отпустила Вейс и та поспешно присела на ближайший стул, едва не промахнувшись.
– Ничего, – Вейс, улыбалась сквозь слёзы. – Думала, что помру, а так это и не услышу.
Лас присела рядом, обняла её и прикрыла глаза. Так и сидели. Сколько – не замечали. Им был всё равно.
* * *
– Бабушки? – Эверан появился в библиотеке. – Вот вы где! С вами всё хорошо?
– Лучше не бывает, – Вейс вытерла слёзы и поднялась первой. – Тебе на работу?
– Да, вначале перевезу вещи, потом и на работу. Вы ведь собирались в Тессегер заглянуть? Подбросите? Заодно обе машины сюда пригоню.
– Конечно, – Лас поднялась. – Я очень рада за тебя, Эверан! Удачи тебе на новом месте!
И, как всегда делала Вейс – расцеловала внука в обе щёки. Тот отчётливо смутился – за няней такого не водилось.
– Со мной всё хорошо, – улыбнулась Лас. – Даже очень. Всё, мы скоро подойдём к стоянке, жди нас там! Ты не видел Тесан?
– Она там, в кладовках, – пояснил парень. – Порядок наводит.
Бабушки переглянулись.
* * *
Тесан и Светлая трудились в «кладовках». Первый подземный этаж – тоже сошёл бы за темницу. Немного сырости и плесени – и будет темница. Но – сухо, чисто, хотя и пыльно, и не везде порядок. Тесан и её подопечная наводили порядок.
– Бабушки! – обрадовалась девушка. – Вы так хорошо выглядите! Я ужасно рада!
– Работаешь? – Вейс посмотрела, как Светлая прибирает в дальнем шкафу. Девочка оглянулась, помахала им рукой и вернулась к работе.
– Я не могла бы просто сидеть, – Тесан понизила голос. – Я же тоже виновата. Она сказала, что скоро вернётся, а я не проследила.
Вейс молча обняла внучку.
– Не заставляй меня краснеть! – предупредила она. – Всё, моя милая, мы поехали.
– Вы вернётесь? – Светлая подбежала к ним. – Возвращайтесь! Я буду ужасно скучать!
– Вернёмся, – пообещала Лас и погладила девочку по голове. – У тебя глаза прабабушки, ты знаешь?
Светлая схватила Тесан за руку, улыбнулась и кивнула.
– Спасибо, что пригласили, – Вейс поклонилась. – Мы рады будем вернуться.
Бабушки и Хорёк, Тессегер-Лан, Вассео 2, 12:30
Сказать, что Лас встретили радостно – ничего не сказать. Они ждали, я обещала и не приезжала, а они всё равно ждали, подумала Лас. Может, мне действительно нужно было написать такую книгу? Другую сказку?
– …Мы всегда рады вас увидеть, – хозяин магазина сиял. – Звоните когда захотите. Приезжайте, когда захотите – мы всегда рады. Скажите, – он жестом предложил улыбающейся Лас присесть. – Я отниму у вас только минутку. Вы собираетесь написать что-нибудь ещё? Это только между нами.
– Собираюсь, – подтвердила Лас. – Теперь собираюсь.
– Замечательно! – хозяин поднялся. – Вы торопитесь, я знаю. Ещё раз спасибо, что почтили нас визитом и – возьмите! – он протянул карточку. – Я и мои коллеги будут рады получить от вас любую весточку!
* * *
– И как вам слава? – поинтересовался Хорёк, медленно поднимая «Сокола» в воздух. – Всё взяли? Ничего не забыли?
Лас пожала плечами. Вейс посмотрела на неё и усмехнулась.
– Мне было приятно, – согласилась Лас. – Чего смеёшься, Вейс? Мне понравилось, что меня читают. Нужно ещё что-нибудь написать, может, тоже хорошо получится.
– Вы сияете, – отметил Хорёк и улыбнулся уголками рта. – Всё взяли?
– Всё, всё, – проворчала Вейс. – Едемте уж, чего кружиться по городу.
Бабушки и Хорёк, Страна Цветов, Вассео 2, 14:50
Первое, что сделала Лас, когда вышла из машины – зажмурилась, подняла руки над головой, улыбнулась. Замерла. Уселась на траву – приветливую, вечно зелёную и мягкую траву – улеглась на спину.
Хорёк вопросительно посмотрел на Вейс.
– Идёмте, – та потянула его за рукав, отвела подальше, понизила голос. – Она так всегда. Я уже не спрашиваю, пусть чудит, как ей нравится. Помогите с вещами!
– Я перенесу вещи, – сообщила Лас, не двигаясь и не открывая глаз. – Вейс, кончай ворчать и займись лучше обедом! Так, как ты, никто не готовит!
– Вейс, займись обедом, – проворчала Вейс, жестом приглашая Хорька за собой. – Всяк сверчок знай свой шесток. – Но глаза её улыбались.
– Дружно живёте, – отметил Хорёк, входя в дом. Внутри оказалось свежо и чисто – Инженер сдержал слово, за домом присматривают. Вейс, надевавшая фартук, оглянулась.
– Не обращайте внимания. Я люблю поворчать, а её мясом не корми, дай поехидничать. Привыкли уже. Если вам делать нечего, подите сюда. Я всем занятие найду. Вон котовья миска, Принц где-то возле дома трётся. Еда в холодильнике, в красной банке. Найдите его, пусть полакомится!
* * *
Лас права, подумал Хорёк. Так, как Вейс, готовят немногие.
– Вы замечательный повар, – отметил Хорёк. – Кроме шуток. Я привык дома, Крайен сами знаете как готовит – как для императоров. Сравнивать не буду, но очень, очень вкусно! Вы не думали открыть своё дело?
– Какое там дело, – Вейс махнула рукой. – Врать не буду, приглашали. Только для меня не это самое важное, – Лас отвела взгляд, улыбнулась. – Почему спрашиваете?
– Крайен говорил, что с удовольствием взял бы вас к себе. Что у вас талант, и нехорошо его не использовать.
Вейс отчётливо покраснела.
– Я… мы с ним… – махнула рукой. – Говорила я с ним. Он мне тоже предлагал, теми же словами – открыть своё дело. Но я готовить умею, в остальном ничего не смыслю!
– Не соглашусь, – Хорёк снял шляпу. – Да вам и не нужно будет заниматься всем остальным. Найдутся люди. Каждый должен заниматься тем, в чём хорошо соображает, верно? Крайен поможет. Он просто так не хвалит, знаете ли.
Вейс посмотрела в глаза Лас.
– Соглашайся, – посоветовала та.
– А ты?
– А я перееду к вам. Обожаю вкусно кушать!
– Да ну тебя! – Вейс махнула поварёшкой. – Умеете уговаривать, вы оба. Тогда сама будешь здесь на хозяйстве! И чтобы Принц горя не знал!
– Буду, – пообещала Лас. – Не беспокойся, справлюсь.
– Что творится, – покачала головой Вейс. – Я точно чокнулась, как вы все. Пойду позвоню ему, прямо сейчас. – И ушла, расстёгивая на ходу фартук.
– У вас есть прямая линия туда? – удивился Хорёк.
Лас кивнула.
– Инженер построил. Говорит, три года потратил, чтобы придумать, как.
– Мне это не удалось пока, – покачал головой Хорёк. – Странно. В отчётах об этом ни слова.
– Я попросила, – Лас взяла егоза руку. – Я попросила его придержать немного, не говорить. Я не хотела, чтобы сюда стали звонить кому не лень. Извините! – Лас склонила голову.
Хорёк вздохнул.
– Ладно. Между нами – сколько ещё инструкций он нарушил?
– Много, – признала Лас. – Я его просила. Но ничего страшного!
– Любовь – страшная сила, – Хорёк встал. – Не беспокойтесь, постараюсь не доводить до взысканий. Но…
– Больше не буду! – пообещала Лас, ощущая, что краснеет.
Хорёк вновь улыбнулся – едва заметно – сжал её ладонь и более об этом не говорил ни слова.
Бабушки и Хорёк, Страна Цветов, плато Аф-фари, летний домик, Вассео 2, 17:00
Вейс сияла – Крайен обрадовался, и просил немедленно приехать, как выпадет случай – поговорить обо всём. Лас и Хорёк тоже были довольны. Увидеть довольную всем Вейс удавалось до сих пор не всем.
– Завтра, – она посмотрела в глаза Лас. – Завтра я поеду, хорошо? Он сказал, в любое время, если что – он отложит все дела. Лас, ну и что ты хотела показать?
– Идёмте, – Лас взяла сумку, которую не открывала с момента, как они выехали из поместья. – Это недалеко.
Они шли по тропинкам, проходили мимо клумб и горок – Хорёк любовался и качал головой – столько труда вложено, ведь подобное по всей планете! Красота!
– Вот, – Лас указала на кустик – небольшие, пурпурные розы, источавшие сладкий, почти медовый аромат. – Посидеть возле кустика минутку, потом отойти. И минуты через три заснёшь, – она расстегнула сумку, вынула оттуда три коврика. – Чтобы не спать на голой земле, – пояснила она. – Я обычно брала палатку, но сегодня дождя не ожидается.
– И… что? – удивилась Вейс. – Заснуть, и что?
– Увидишь сама. Стайен, будете пробовать?
– Не опасно – засыпать под этой розой, если она снотворная?
– Нет, – Лас улыбнулась. – Всё предусмотрено. Если останетесь слишком близко к ней, то через полчаса проснётесь. Правда, голова будет болеть.
– Может, уйти в дом или сесть в машину?
– В дом – не добежите. Здесь нечего бояться, – пояснила Лас. – Насекомых и всё остальное куст отпугивает. Но если опасаетесь – давайте, подгоните сюда «Сокола».
* * *
– Мне немного страшно, – призналась Вейс. Глаза слипались… слипались… слипались… Внутри «Сокола» было удобно, но на свежем воздухе точно было бы приятнее.
Лас взяла её за руку.
– Ничего страшного. Досчитай до десяти.
Стайен забрался в салон и захлопнул за собой дверь. Глаза его блестели – так действует роза? Вейс это показалось необычайно смешным, но нельзя было отвлекаться от счёта. Восемь… девять…
Десять.
Вейс открыла глаза. Никакой сонливости, бодрость и энергия, хотелось прыгать, бегать, плясать.
Она сидит в кресле. Старинном, плетёном кресле – у бабушки было такое. Огромный зал, полупрозрачный пол, сияющий всеми цветами радуги потолок. Письменный стол – массивный, дубовый – неподалёку.
– Всё в порядке? – услышала она. Повернула голову налево – Лас. Довольная, как никогда.
– Какая прелесть, – Вейс восхищённо озиралась. – Лас, где это? Где мы?
– Это сон, – пояснила Лас. – Вставай, тут много интересного!
Вейс поднялась. Одета в то же, в чём была там, в Стране Цветов. Пол музыкально отзывался на каждый шаг. Вейс посмотрела под ноги – из чего этот пол, из стекла? Радужные полотна свивались и танцевали глубоко под ногами.
Лас взмахнула руками и исполнила первую фигуру Fann Levien, танца полёта. Первый сложный танец, которому её выучили, первый, который она исполняла на дне рождения у мамы и потом уже – там, на Сердце Мира, для избранника. И ещё потом, много-много лет спустя, для Ареан, бабушки нынешней Светлой. Всё остальное время – только для себя. И только здесь.
Лас двигалась, и музыка сама собой звучала – невидимый оркестр играл слаженно и виртуозно. Лас остановилась и музыка притихла, через пару секунд умолкла.
– Здорово! – Вейс рассмеялась, бросилась к Лас. – Станцуй! Станцуй ещё раз! Ну пожалуйста!
– Присоединяюсь, – они обе оглянулись. Теперь в зале было три кресла и стол. Из третьего кресла поднялся Хорёк. Поражённый – видно было по лицу. – Я не могу составить вам компанию… суставы не слушаются. Вы замечательно танцуете, Лас!
– Здесь вы здоровы! – Лас подошла к нему. – Вам нужно просто представить, что вы здоровы. И суставы послушаются! Вы знаете Fann Levien?
– Знал когда-то, – Хорёк снял шляпу, поклонился. – И правда, всё в порядке!
– Тогда станцуем вместе, – засмеялась Лас. Подняла руки, стремительно опустила их и оказалась облачённой в праздничный, зелёный с золотом, тефан и лёгкие зелёные туфли. – Просто представьте! Представьте свою новую одежду и взмахните руками!
– Чудо… – прошептала Вейс, глядя на них. Хорёк во фраке выглядел лет на тридцать – если бы не седые волосы, и не подумаешь! Он поклонился партнёрше, протянул ей руку…
И музыка подхватила их.
* * *
– Это Хрустальный Дворец, – пояснила Лас, после того, как они немножко пришли в себя. – Я прихожу сюда танцевать, петь и смотреть на море.
– Впечатляет, – Хорёк, не с первой попытки, но вернул свой любимый костюм и вынул – по привычке – свою указку. Хмыкнул, усмехнулся, спрятал её обратно. – А что за книга?
Вейс тоже только сейчас заметила – на столе, помимо хрустального же графина и трёх стаканов лежала книга – толстая, старинная на вид, в истёртом кожаном переплёте.
– Откройте там, где закладка, – предложила Лас.
– «Хрустальный дворец», – прочёл Хорёк. – Какой интересный почерк. Ваш? Вы знаете каллиграфию? «Затерянный среди просторов Великого Океана, остров Тар-Сиэн манит многих путешественников, но немногим дано отыскать его, и единицам разрешает подняться во дворец его хозяйка, которую никто никогда не видел в лицо. Палаты дворца её полны тайн и чудес, тут оживают добрые воспоминания, каждый шаг отзывается музыкой, бедам и болезням заказан вход сюда…» – он посмотрел на Лас поверх пенсне. – Красиво! – пояснил он. – А другие страницы?
– Прочитайте, – улыбнулась Лас. – Там всё написано.
– «Острова Бурь», – Хорёк открыл книгу в другом месте. – Постойте, так что – каждая страница…
– Это новое место. Новый мир, – пояснила Лас. – Я строила их, придумывала каждый в подробностях. Коснитесь страницы ладонью, скажите «в путь!», и вы окажетесь там.
Вейс схватила Лас за руку.
– Только всем вместе! – заявила она. – Лас, я и представить не могла… ты всё-таки свинка! Ну могла же сказать!
Лас кивнула.
– Попробуем? – предложил Хорёк. – Книга большая, можно коснуться всем вместе.
– В путь!
Мир вокруг расплылся и собрался вновь.
Острова Бурь
Под ногами – каменистая почва. Вершина горы – низкой, но с крутыми склонами. Над головой – крыша. Беседка, деревянная беседка.
И ветер. Сильный, тёплый, но не сбивающий дыхание. И книга – та же или такая же – на столе неподалёку.
Они стояли лицом к северу. И там, далеко внизу, ярилось море. На берег обрушивались волны, каждый высотой в дом – трудно было оценить масштаб. Лазури снизу, аквамарин сверху.
– Здесь постоянно бури, – пояснила Лас. – Если спуститься с горы, найдёте домик. Там всегда можно укрыться от ветра и отдохнуть.
– А если заблудиться? – поинтересовалась Вейс. Ей здесь нравилось. Ветер нёс вкус и запах моря – свежесть и бодрость с привкусом соли.
– Хлопните в ладоши, скажите «ves etean», и вы вернётесь к книге. С ней не может ничего случиться. Она не горит, её не унесёт ветер, никто не порвёт. Рядом с ней безопасно.
– А чтобы вернуться… чтобы проснуться? – поинтересовался Хорёк, придерживая шляпу. «Ves etean» – «начало пути».
Вейс хмыкнула. И с удовольствием посмотрела на лицо Хорька, когда Лас написала слова на листке и показала.
– Ну вы даёте, – покачал головой Хорёк. – А если не смогу сказать?
– Сможете, – заверила Лас. – Можно ещё представить место, где вы заснули и просто пожелать оказаться там. Или прочесть, можно не вслух, то, что на первой странице книги.
– Я бы вернулся, – Хорёк держал шляпу обеими руками. – Мы ведь там сейчас спим?
– Там безопасно, – Лас посмотрела ему в глаза. – Стайен, я прихожу сюда уже сорок лет. Почти каждый день. И ничего со мной не случилось.
– Я возвращаюсь, – решил Стайен. – Подожду вас в машине.
Поклонился и… исчез.
– Волшебство! – Вейс схватила Лас за руку. – А спать здесь можно?
– Можно, – улыбнулась Лас. – Но сразу же проснёшься обратно – там, где уснула.
– А что ещё можно?
– Представь, что ты умеешь летать, – Лас вывела её из беседки. – Просто представь. Что нужно только пожелать подняться, и ты поднимешься. Держи меня за руку.
Вейс вскрикнула, когда они с Лас поднялись над землёй – стремительно, плавно. Беседка осталась далеко внизу, а над головой, совсем рядом, неслись, разрываясь и смешиваясь, белёсые облака.
– Лас, мне страшно! – Вейс зажмурилась, вцепилась в руку Лас. – Мне правда страшно!
– Представь, что мы опускаемся, – Лас понимала Вейс – ей самой первые двадцать раз было не по себе. – Просто представь. И всё.
Приземление было мягким и плавным. Хоть Вейс и боялась, но головы не потеряла.
– Покажи мне ещё что-нибудь! – Вейс взяла Лас за руки, заглянула в глаза. – Покажи! Только не надо летать, не сейчас!
– Идём к книге, – Лас махнула рукой.
* * *
– …Это они? – тихо спросила Вейс. Она потеряла счёт местам, которые Лас показывала ей. Сейчас они стояли в парке – лето, тёплый вечер, аромат хвои в воздухе. Шагах в сорока от них компания собралась на пикник. Вейс сразу узнала тех, кого Лас показывала в своей тайной комнате. Вечерело, но огонь освещал лица.
– Это они, – согласилась Лас. – Я иногда приходила сюда. Когда совсем уже не могла не думать.
– Лас, они настоящие? Они живые?
– Они живые. И здесь идёт время, и всё сохраняется. Они помнят, о чём говорили с тобой, что было, у них тут другая жизнь.
– Значит, на самом деле они не умерли, – прошептала Вейс. – Ты их собрала здесь, да?
– Это воспоминания, – Лас посмотрела в глаза подруги. – Здесь они не стареют. Они уезжают иногда отсюда, я не знаю куда. Не интересовалась. Но всегда возвращаются. По выходным они здесь.
– Лас, давай вернёмся, – Вейс поёжилась. – Не спрашивай, пожалуйста. Просто давай вернёмся.
Бабушки и Хорёк, Страна Цветов, плато Аф-фари, летний домик, Вассео 2, 17:30
Они проснулись там же, где и были – в машине.
– Всё в порядке? – Хорёк перевёл взгляд с Лас на Вейс. Они спали, обнявшись, и Лас выглядела внучкой, а Вейс – её бабушкой. Нехорошо подсматривать, подумал Стайен, но куда деваться!
– Ой, – спохватилась Вейс, – а времени прошло всего ничего! Я думала, мы там полдня провели!
– Время идёт по-разному, – согласилась Лас. – Там быстрее, здесь медленнее. Стайен? Всё в порядке?
– Всё, – согласился тот. – Мне нужно подумать, Лас. Вы меня удивили, в хорошем смысле. Мне нужно хорошенько подумать.
– Останемся здесь? – предложила Вейс. – Я слетаю за продуктами.
– Слетаем вместе, – предложила Лас. – Стайен, а вы?
– А я погуляю. У вас все пурпурные кустики такие? Или он один такой?
– Их несколько, – признала Лас. – Этот ближе всего. Не сидите под ним!
– Не буду, – пообещал Хорёк, вздохнул и направился в сторону дома.
* * *
– Сядь, – приказала Вейс, когда они вошли в дом. Уселась на колени Лас, обхватила, прижалась щекой к плечу. – Ты сошла с ума, – прошептала Вейс. – Зачем, Ласточка? Зачем тебе это?
– Мне было одиноко, – Лас прикрыла глаза. – Я думала, что схожу с ума. Голоса, она, всё остальное. И как в подлиннике сказки, они уходили один за другим, а я оставалась. Знаешь, что стало с той, которая осталась последней?
– Что? – Вейс крепче прижалась.
– Сошла с ума. Состарилась, сошла с ума. Все забыли её, никто не пускал на порог, обращались хуже, чем с собакой. Так и умерла, в подворотне, в грязи. Такая вот сказка, Вейс. Мастер думал о плохом в тот момент. Это единственная его сказка с таким страшным концом. Её переделали, и издали, и весь мир считает, что это единственная его сказка.
– Мастер? Майри-Та?
– Да. Я его так зову. Я прочитала все его произведения. У него случилось в жизни что-то очень плохое. И он озлился на весь мир. Он редко показывал подлинные чувства. Заносчивый, да, высокомерный, вспыльчивый. Но он мог быть очень добрым. И всё равно постоянно думал о чём-то плохом. Никто не знает до сих пор, о чём.
– Бедняжка, – Вейс подняла голову, погладила Лас по щеке. – Теперь я понимаю. Ты так и будешь делать эти свои сны? Дописывать ту книгу?
– Нет, – Лас покачала головой, вытерла слёзы. – Пусть будет то, что уже написано. Хватит снов. Ещё немного, и я бы осталась там насовсем.
– Стайен ждёт, – вздохнула Вейс и снова прижалась щекой к плечу подруги. – Ладно, подождёт.
* * *
– О, будем жарить мясо! – обрадовался Хорёк. – Замечательно. То, что надо! Обожаю, чтобы своими руками, на настоящих углях. Вессен вечно ворчит, когда я устраиваю себе пикничок в парке. А мне нравится. Позволите?
– Да, конечно, – Вейс с улыбкой помогла ему надеть фартук и расставила на столе всё необходимое. – Приготовить жаровню? Или сами?
– Я сам, – Хорёк снял шляпу и небрежным движением отправил ту в полёт – попал точно на вешалку. Бабушки рассмеялись. – Можете пока приготовить салат и что мы там собрались пить?
– Ой, я сейчас! – засуетилась Вейс, и бросилась в дом. Почти сто лет прошло, думала Лас, идя за ней следом, а она всё такая же. И мне это нравится.
* * *
От запаха свежего хлеба текли слюнки. Только сейчас Лас поняла, как голодна. Вейс сама готовит хлеб. На Сердце Мира не едят хлеб – такой, какой любят на севере. Только лепёшки. А у Вейс получается нечто невообразимо вкусное. Хорошо ещё можно почти не следить за фигурой – сколько ни ем, так и буду тощей, подумала Лас. А вот Вейс страдает, что нельзя съесть лишнюю булочку… и толстеть не хочет, считает, что это вовсе неприлично.
– Ещё минутка, – заявила Вейс и выпрямилась, отряхнула руки о фартук. – Лас, прости, что спрашиваю. Она появляется там? Незнакомка?
– Если представишь её, может появиться, – согласилась Лас. – Но ты знаешь, как её прогнать. В этих снах она не имеет силы.
– А остальные? Лас, они тоже воспоминания?
– Я не уверена. Многие – да. Некоторых я придумала, некоторые сами появились.
Вейс посмотрела в её глаза.
– Ласточка, обещай мне, что не будешь возвращаться туда одна. Пожалуйста!
Лас долго думала.
– Обещаю, – согласилась она.
– Ты не сошла с ума, – Вейс взяла её за руку. – Не успела. И я страх как рада! Всё, давай неси, всё уже готово.
Бабушки и Хорёк, Страна Цветов, плато Аф-фари, летний домик, Вассео 2, 21:10
– Я вас расстроила? – Лас обратила внимание на то, как Хорёк поджимает губы. Чудесный вечер – после такого пиршества уже ничего не хотелось, даже прогуливаться. Хотелось сидеть, смотреть на звёздное небо и думать о приятном.
– Нет, не беспокойтесь. Я о другом думаю. У нас специальное отделение изучает сны – и там много интересного нашли, но чтобы так… Понимаете, я всё помню. Каждый момент. Звуки, запахи, всё. Кстати, ещё раз спасибо за танец, это было великолепно.
– С вами – особенно! – Лас пожала протянутую руку.
– Обычные сны редко такие отчётливые. То есть что я говорю – никогда такими не бывают. А у вас потрясающее ощущение реальности. Вы не боялись однажды перепутать, что есть что?
– Иногда, – согласилась Лас.
– Наверное, нет смысла спрашивать, как вы это сумели?
– Роза, – Лас откинулась на спинку кресла. – Я попросила такую розу, чтобы она помогла видеть любые сны. Так оно и случилось.
– Думаю, Вессен тоже нужно это увидеть. Не возражаете?
– Если захочет, – пожала плечами Лас. – Помните наш разговор? Если я долго не возвращалась в эти сны, по утрам я была хмурая и огрызалась на каждую мелочь.
– Это точно, – заметила Вейс.
– Это наводит на мысли, – кивнул Хорёк. – Мне нужно поговорить с Вессен. Но не сейчас, конечно. Завтра – я отвезу Вейс к нам, Крайен ждёт её, и поговорю. А ваши планы?
– Я бы осталась здесь, – Лас посмотрела на небо. – Подождала бы вашего возвращения.
– Лас, только не одна! – Вейс схватила её за руку. – Не здесь! Давай отвезу тебя в Тессегер, если хочешь побыть одна! В Тегарон, тебя же там ждут, ты знаешь!
– Боишься, что я приду и усну под кустиком?
– Да, – Вейс смотрела ей в лицо. – Придёшь и уснёшь. Именно так ты и хочешь.
– Хорошо, – Лас согласилась. – Отвезёте меня в Тегарон.
Лас и Вейс, Страна Цветов, плато Аф-фари, летний домик, Вассео 2, 22:40
– Мы так и не сыграли ту партию, – неожиданно вспомнила Вейс. Первые несколько дней в Стране Цветов никто не засыпает в привычное время – спят всего час-другой и при этом высыпаются. Стоит пожить здесь дольше, как привычный ритм сна возвращается, но лишь отчасти – человек спит не более шести часов, а многим хватает и четырёх. Возвращаешься в Шамтеран – в течение месяца возвращаешсья к тамошнему режиму.
Объяснить это никто не может. Просто факт – без объяснений. Так же, как никто не может объяснить, почему здешние формы жизни «совместимы» с людьми и теми формами, что привезли с собой. И такое наблюдается во всех найденных обитаемых, «не технических» мирах. В технических вообще нет жизни. Даже простейших. И это тоже не могут объяснить.
Здешние сутки на сорок три минуты дольше, чем на Шамтеране. Помнится, Умник и Доктор долго препирались – добавлять эти минуты или «удлинить» каждый час. Доктор считал, что психологически удобнее удлинить. С точки зрения Умника секунды разной длины – абсурд, ведь всю технику придётся перенастраивать. В конце концов победил Доктор. Умник с проклятиями занимался настройкой всевозможных устройств и не стеснялся в выражениях по поводу Доктора – тот смотрел на эту суету поверх своего пенсне-невидимки, и довольно поглаживал лысину. Это ещё что, говорил он, в других реальностях есть и вдвое более длинные сутки. Привыкай.
Год удлинять не стали. Год здесь длиннее на одиннадцать дней и пришлось смириться, что привычные месяцы начинаются и кончаются когда хотят. Зато к здешнему календарю привыкаешь быстро.
Лас не выдержала, прыснула, вспомнив, как и Умник, и Доктор пришли к Вейс, как к арбитру, и та им заявила, что её интуиции всё равно, что какой длины, она и так чует, что когда ставить и вынимать, а вот пока она тут с ними лясы точила, у неё подгорел пирог. И в наказание оба спорщика его съедят. И ведь съели.
– Что смешного? – удивилась Вейс.
– Я не об этом. Хочешь сыграть прямо сейчас?
– Да, а что? Я не устала. Если не хочешь, давай завтра, перед отъездом.
– Давай сейчас, – согласилась Лас. – Может, отложим? Ты же у нас вроде как «горишь»?
– Ты тоже, – парировала Вейс. – Я же чую. Давай без этих отговорок!
Лас пожала плечами, потянулась. Вейс наотрез отказалась спать в той же кровати. В «такое время» неприлично. А то, что «жар» и так попадает в воздух, и им всё равно придётся дышать обеим – неважно. Лас давно не называет обитателей Севера варварами, отвыкла, ведь среди них и живёт, но не зря, не зря их так назвали.
Вейс сбегала за доской – похоже, в гараж.
– Какое построение?
– «Лестницу», – предложила Лас. Самое нейтральное, где уравниваются случайности во время дебюта.
– Прикажешь тебе в постель подать? – съязвила Вейс. – Вставай давай. Может, тебе кофе? Я бы выпила.
– Кофе можно, – согласилась Лас и снова потянулась, – мне с корицей.
Вейс фыркнула и вышла за дверь. Через десять минут вернулась, поставила чашку на столик у кровати Лас, сама вернулась к письменному столу.
– Как допьёшь, подходи, – она поставила книгу на подставку и включила лампу. Взяла свою чашку.
– Мне и здесь неплохо, – заметила Лас. – Давай, открой страницу, узнаем, кто первый ходит. Если сумма чётная, то я.
– Вслепую?! – поразилась Вейс. – Ты умеешь?
– Умею, умею. Открывай страницу!
– Твой ход, – сообщила Вейс через десяток секунд. – Не ожидала! Ну, посмотрим!
– Десять-один, на восток, – сообщила Лас и уселась. Кофе с корицей у Вейс получается великолепным – нигде больше не пила такой вкусный. – Чудесный кофе, Медвежонок.
– Не заговаривай зубы, – посоветовала та. – На здоровье! Восемнадцать-пять, на юг.
* * *
Всё зависело от того, поймается ли Медвежонок на ловушку. И как она притворялась, что играет плохо, и – главное – где и зачем так выучилась? И почему не участвовала в турнирах?
После того, как игра вступила в эндшпиль, они начали разговаривать. По правилам Федерации Аффаран, так звучит на Старом Ронно название игры, пока не пройдёт хотя бы полсотни ходов, категорически запрещается отвлекать партнёра. В былое время за попытки невовремя заговорить могли дисквалифицировать навсегда, а если играли в присутствии коронованных особ, то можно было и головы лишиться.
– Лас, ты почти пять месяцев носила медальон, – вспомнила Вейс. Кофе уже был выпит, и сварен снова, и снова выпит, и сварен в третий раз. – Такой, в виде морской звезды. Серебряный. Очень старый. Пять-тринадцать, прыжок на север, вилка.
– Не хочу носить, – призналась Лас. – Уже не хочу. Пять-девять на юг, твой камень в плену. – Вейс не пошла в ловушку. И это плохо. Вейс играла всю партию очень остро, делала неожиданные, оригинальные вылазки и сумела забрать у Лас почти семь камней. Эндшпиль будет трудным.
– Это подарок?
– Не приведи Матерь получать такие подарки. Но да, наверное. Только очень своеобразный подарок.
– От родственников?
– От старшей сестры. Когда мамы не стало, она возглавила дом. Я написала ей официальное письмо – прошение о возвращении имени. В ответ она прислала медальон.
– Я не понимаю, – призналась Вейс. – Что это значит?
– В медальоне яд.
Вейс чуть не уронила чашку.
– Ч-что?
– Яд, что тут непонятного? Такие присылали неугодным вассалам, когда не было прямого повода приказать им покончить с собой. Намёк.
Вейс долго не отвечала, Лас ощущала всей собой, что Вейс сейчас смотрит на неё.
– За что она так?
– Мама оставила приказ – никогда не возвращать мне имени. Тесан возглавила дом и просто выполнила её волю. Она потом вызвала меня, инкогнито, на разговор – в другой стране. Мы с ней долго так встречались – ей было очень жаль, что со мной так поступили. Но она не могла пойти против воли матери, дом Вантар в тот момент был в немилости.
– Хорошо, что ты его сняла, – отозвалась Вейс минут через пять. – Лас, я забираю у тебя три камня и через пять ходов занимаю вход в крепость – видишь?
– Вижу, – Лас уселась. – Сдаюсь, Медвежонок. Слушай, где ты так научилась? И зачем, если не играла?
– Играла, – Вейс почему-то обиделась. – Просто под псевдонимом. Это не запрещается. Я не гроссмейстер, лень было пять лет в турнирах играть, но чемпионом провинции я была три раза.
Лас покачала головой.
– Вот не думала! Ты ужасно умная, Медвежонок! Я серьёзно!
– Я знаю, – проворчала Вейс. – Я всё про себя знаю. Это моя дочка ненаглядная выдала однажды, «вы, мама, так и останетесь огородницей». Ну я и подумала, что надо сдачи ей дать. А потом поняла, что мне игра эта нравится, и что хорошо получается всё просчитывать. Тренер как узнал, сколько мне лет, только ахнул. Пришлось взять псевдоним, чтобы молодёжь не смущать.
– И как дочка?
– Приехала извиняться, – Вейс улыбнулась. – Я не в обиде. Мне и играть интересно, и огород люблю, и готовить обожаю. Мне всё равно, кто что там думает. Но иногда нужно манерам учить, да и времени на всё нет.
Она подошла к кровати Лас и присела на краешек.
– Мне не спится, Ласточка. Я пойду прогуляюсь. Составишь компанию?
– Мы играли на желание, – напомнила Лас. – Когда будешь загадывать?
– Успею. У меня есть неделя, чтобы сказать, да?
– Десять дней, – поправила Лас. – У нас было десять дней. Да, пошли прогуляемся.
* * *
Хорёк оказался в парке. Сидел на складном стуле, рядом с ним на треноге стоял телескоп. Хорёк любуется небесными видами.
– Красивые у вас звёзды, – пояснил он, не оборачиваясь. – Мне вот тоже не спится. Лас, у меня неприятные предчувствия. Вессен последние два дня вела себя очень странно. Я подозреваю теперь, почему. Я хочу уговорить её приехать сюда, пожить здесь. Вы не против?
– Приезжайте, конечно, – Лас и Вейс остановились возле треноги. Хорёк оторвался от окуляра, улыбнулся им. – Приезжайте все! Слушайте, а хотите кофе? Нам не вредно столько, а вы сегодня не пили.
– С удовольствием, – Хорёк поднялся. – Лас, Вессен просила передать, – он протянул карту памяти. – Это видеозапись. Не знаю, зачем нужно передавать, когда она может просто пригласить вас к себе, но – выполняю просьбу.
