Текст книги "Архивраг. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Константин Стригунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 41 страниц)

Наступило гробовое молчание. Слова Серегина оказали эффект разорвавшейся бомбы и ощущалось, как на полминуты каждый забыл обо всем на свете, услышав этот приказ.

– Поверить не могу, – тихо произнес Самонин, все еще не зная, как ему дальше поступить. Выбежать наружу и пытаться всем сообщить, что Серегин лжет и сам стоит во главе заговора? Но кто поверит такому утверждению, тем более, если сейчас в руках полковника сосредоточена вся власть? Алексей прекрасно понимал последствия таких действий с его стороны, да и прямых доказательств против полковника у него не было. Весь ум инженера сосредоточился на поиске выхода из сложившейся ситуации, ведь в таких делах как убийство, свидетелей не оставляют в живых. Выйди он и заяви о своих догадках, его попросту арестуют и в одном из помещений на верхних уровнях убьют. Решив не оставаться здесь слишком долго, Самонин понимал, что как-то должен сообщить остальным про диверсию или вообще попытаться выбраться из комплекса для связи с Центром. Как бы то ни было, здесь ему оставаться больше нельзя, тем более по камерам его могли отследить. Надев халат, Алексей взял специальное ведро, пару моющих средств с желтыми перчатками и теперь являл собой обыкновенного уборщика, которых постоянно видел на своем уровне. Прежде, чем выйти, Алексей прислонился ухом к двери. Снаружи торопливо шагали люди, перешептываясь между собой о последнем сообщении, уходя в свои кабинеты и лаборатории. Сделав глубокий вдох, Самонин достал ручку швабры и открыл дверь. Снаружи в коридоре находилась лишь пара человек, поэтому Самонин, стараясь делать все как можно более естественно, обычным шагом пошел направо. У него не было четкого плана дальнейших действий, но инженер понимал, что не может оставаться там, где был раньше и следовало найти более безопасное место, не просматриваемое с камер наблюдений. Подобно натянутой струне все его мышцы напряглись, особенно, когда пришлось идти мимо камер, висевших впереди. С такого ракурса его могли распознать благодаря специальным программам, ведь его фотография хранилась в базе данных Службы безопасности. Шагая по коридору, Самонин дошел до разветвленного поворота и завернул в тот из них, который уходил налево, но увидел там разговаривавших между собой нескольких человек и решил пойти в другую сторону. По аналогии с уровнем, на котором Алексей провел почти все время в комплексе, он предположил, что остальные уровни могут быть схожи между собой и в той части, где не было лабораторий и рабочих кабинетов, могли быть складские и технические помещения. Здесь Самонин никого не знал и соответственно не мог ни к кому обратиться за помощью, поэтому оставался вариант спрятаться и придумать план дальнейших действий. Инстинктивно Алексей ускорил шаг, как вдруг навстречу ему вышел сотрудник в точно такой же форме.

«Только не сейчас»

Самонин, с видом будто забыл закрыть дверь, резко развернулся в обратном направлении с намерением пройти мимо ученых, но услышал как его окликнул рабочий.

– Эй, постой! Мне нужна твоя помощь, ты ведь со второй смены, верно? – спросил рабочий. Алексей остановился и не оборачиваясь, небрежно ответил:

– Да. Но сейчас мне нужно идти в лаборатории первого сектора.

– Но там уже убирались… а ну-ка постой! – Алексей услышал, как сзади к нему быстрым шагом шел уборщик. Когда он догнал Самонина, то с некоторым раздражением и напором хотел было что-то разъяснить, но присмотревшись, удивленно с подозрением спросил:

– Я знаю всех из техперсонала, кто работает на этом уровне и тебя среди них точно нет.

Рабочий буквально впился взглядом в лицо Алексея в ожидании ответа, но как только переодетый иженер-связист открыл рот с намерением правдоподобно соврать, из лабораторий выбежали научные сотрудники, преисполненные дикого ужаса. Человек десять бежали куда глаза глядят, но трое упали, подкошенные почти беззвучными автоматными очередями. Один ученый, посмотрев на двух уборщиков, крикнул: "Убегайте, они не щадят никого!" и промчался мимо них. Не раздумывая, Самонин бросил моющие средства и кинулся за поворот, из которого пришел сюда. Обалдевший рабочий остался на месте, не веря своим глазам и не в силах воспринять то, что видел, особенно когда из лабораторий с противоположного конца коридора выбежали в специальных бронекостюмах люди из разведподразделения. Рабочий только сейчас осознал опасность, но было поздно; его застрелили, едва он сделал несколько шагов. Промедли Алексей несколько секунд, то подобная учесть постигла бы его, но знание ситуации его подготовило к чему-то подобному и спасло от ступора. Он бежал не разбирая куда, лишь видя как навстречу ему выбегали люди в белых халатах и тогда Самонин спасался вместе с ними, повинуясь инстинкту выживания. Коллективное бессознательное, завладевшее сотрудниками в стремлении спасти свои жизни от разведчиков, в миг превратившихся в безжалостных убийц, гнало людей к выходу, но Самонин, осознав, что их загоняют в ловушку, завернул в другую сторону. Крики и отчаяние, заполнившие пустоту резко усилились, когда навстречу им из выхода выбежали трое вооруженных человек и открыли беспорядочный огонь по персоналу. Алексей успел скрыться за поворотом и остановился, стараясь справиться с сильной одышкой.

Он слышал, как отстреливают людей.

Все длилось не более десяти секунд, пока крики не стихли. Ликвидаторы методично прочесывали коридоры и помещения в явном стремлении уничтожить любого, кто остался в живых. Где-то вдалеке послышались еще голоса и резкий голос крикнул: «Сюда!». Шаги разведчиков стали удаляться и Алексей осторожно выглянул за угол. Увиденная картина ужаснула его: сотрудники лежали на полу, истекая кровью, а эхо их голосов, казалось, до сих пор отражалось от стен. Факт того, что осталось совсем немного времени до того момента, когда убийцы доберутся до Самонина, прекрасно осознавался им, поэтому связист понял важность предпринять нечто неожиданное для них, если ему хочется остаться живым. Глядя на окровавленные тела, идея пришла сама собой и Алексей тут же взялся за ее воплощение. С камеры наблюдения можно было увидеть не весь коридор и Алексей подошел к груде трупов, держась как можно ближе к стене. Вторая камера висела значительно дальше и не видела этот участок – вряд ли те, кто их устанавливал могли себе представить, что кому-то придет в голову по ним отлавливать персонал для последующего уничтожения. Схватив за руку ближайшего мертвеца, он подтянул его тело к себе и быстро снял продырявленный испачканный кровью халат. Переодевшись в него, Самонин как смог надел свою рабочую форму на труп, а затем измазал ее в крови убиенного. То, что он был вынужден сделать, Алексей считал отвратительным, но острейшее желание выжить взяло верх на моральными нормами, тем более мертвому уже все равно. Нацепив бейджик с надписью «Белозерский А.И. Эколог. Уровень минус три», Алексей замазал кровью фото и подтянул к себе тело ученого. Не без труда, связист сумел залезть под него и теперь все зависело от умения притворяться неживым или от того, заметил ли кто эти уловки с камер. Ну и конечно же от удачи.

Алексей развернулся к стене, чтобы его лицо не бросалось в глаза, и затащил труп на себя. Ему оставалось только ждать…

…Череда воспоминаний прошла и Самонин еще раз посмотрел на Дементьева. Надо продолжать искать остальных, напомнил он себе, после чего тяжело встал на ноги и поплелся в сторону поста центрального наблюдения. Дверь в него оказалась открытой, поэтому Алексей свободно зашел внутрь, уставившись на множество мониторов, с которых можно было просмотреть все уровни. Упрекнув себя за потерю времени, инженер поочередно изучил их все, но не увидел никого из тех, кого можно причислить к живым. Переключая на пульте управления вид из разных камер, Самонин включил все те из них, что находились на минус первом уровне, где и располагалось подразделение глубинной разведки, санитарный шлюз и система дозиметрического и радиометрического контроля. Все они пустовали, но Алексей продолжил осматривать через мониторы помещения и, переключая изображения с одного на другое, заметил странные туннели, о которых ему ничего не было известно и чье назначение осталось неясным. Уровни с лабораториями мало отличались друг от друга, а вид расстрелянных людей уже практически не пугал (и это казалось самым страшным) до тех пор, пока он не обнаружил изолятор. От шокирующего изображения, Самонин отпрял от экрана монитора и почувствовал рвотный позыв, от которого лишь с трудом сумел сдержаться. В помещении были разбросаны тела по меньшей мере трех десятков охранников без видимых признаков стреляных ран, но уверенность в том, что они все были мертвы не покидала инженера.

"Кто же придумал весь этот изуверский план?

– спрашивал себя Алексей. –

Сначала охранникам приказали сдать оружие и направиться в изолятор, после чего их, ничего не подозревающих, просто умертвили! Черт возьми… ведь этим заговорщики устранили единственную силу, способную противостоять им. Умно. Чертовски умно"

И все-таки нужно было воочию убедиться, что среди мертвых не остался кто-либо живой, тем паче не всё на минус первом уровне можно было просмотреть отсюда. Однако более всего Алексея беспокоил вид охранников, словно они задохнулись. Это могло быть свидетельством использования какого-нибудь отравляющего газа, поэтому прежде, чем идти к ним, следовало найти защитный костюм. Такой Самонин видел в биохимической лаборатории на минус четвертом уровне, но перед тем как выйти из комнаты он заметил в углу двоих охранников с пулевыми ранениями головы, убитых, по всей видимости, еще в самом начале, чтобы они не смогли сообщить шефу Службы безопасности о готовящимся саботаже. Алексей отвернулся и вышел прочь.

На все про все у Самонина ушло не более четверти часа, когда он поднимался на самый верхний уровень в сером костюме «Л-1» РБХ-защиты. Единственное, чего найти не удалось, так это химический анализатор, но это не сильно беспокоило Алексея. Пришлось изрядно постараться, прежде чем в довольно громоздком костюме найти изолятор и заглянуть в него. Помещений, куда направляли сотрудников, совершивших какое-либо преступление или чье поведение признавалось опасным для окружающих (Самонин слышал о пагубном воздействии некоторых артефактов на человеческую психику), имелось несколько, для содержания десятка или около того заключенных в каждом. На электрозамки дверей подавались команды с пульта управления и контроля, но сейчас они были закрыты. Подойдя к одной из них, Алексей открыл глазок, чтобы воочию убедиться в том, что все мертвы. Зрелище пугало. Перекошенные лица солдат, навеки застывшие от понимания прихода неизбежной и жуткой смерти, смотрели в разные стороны. Кое-кто держал себя за горло, другие пали возле стен, а некоторые грудой лежали в углу. Чуть позже Самонин обнаружил причину этому. Наверху в стене имелась вентиляция и в отчаянии кто-то заметил ее, стараясь забраться ближе к ней в бесплодных усилиях найти там воздух. Вентиляция им не могла помочь, поскольку газ просто не успевал развеяться и постепенно, один за другим охранники погибали. На полу в руке солдата Алексей увидел черный предмет и только присмотревшись, он опознал в нем газовую гранату. Самонин медленно отпрянул и подошел к другим камерам, но в них как и в первой царил лишь мертвый покой. Выяснив, что в этом секторе никого из живых не осталось, связист направился к шлюзу, отделенному вместе с сектором для разведчиков от изолятора бронированной дверью с кодовым замком. К своему удивлению дверь оказалась открытой и Алексей беспрепятственно прошел через нее. В правой части имелся санитарный отсек представлявший помещение, разделенное между собой стеной, дабы изолировать обе части друг от друга и не допустить проникновение радиоактивных веществ внутрь в комплекса разведчиками, возвращавшихся из рейдов. Пройдя в часть, предназначенную для выхода, Самонин убедился в невозможности открыть изнутри гермодверь и подозрение о ее блокировки снаружи подтвердилось. Пнув в нее ногой, Алексей направился к центру планирования на противоположной стороне, но когда связист попал внутрь, то просто обомлел: на полу ровными штабелями были уложены трупы разведчиков с пулевыми ранениями. Стулья, раньше стоявшие в несколько рядов, были бесцеремонно сброшены в одну кучу возле стены, на которой висел огромный монитор. Здесь Алексей насчитал четырнадцать трупов, по форме относившихся к подразделению, возглавляемым полковником Серегиным. Всех до единого убили выстрелами из огнестрельного оружия, на что отчетливо указывали их раны. Теперь мысли еще больше запутались, чем прежде.

– Мертвые разведчики? – вслух произнес инженер, пораженный увиденным. – Но ведь именно они стреляли в остальной персонал… Значит, кто-то отказался и тогда несогласных решили убрать?

Ответа на свой вопрос Алексей не мог получить. Общее число убитых перевалило за пятьдесят человек и связист в депрессивном состоянии вышел из зала.

«Кто-то должен будет за это ответить»

Пройдя по кабинетам к жилому отделу, Самонин нашел еще одно тело – главного научного сотрудника Дмитрия Логинова, голова которого находилась под неестественным углом. Он не удивился тому, что кабинет, в котором он нашел начальника научно-исследовательского подразделения, принадлежал Серегину. Когда Алексей вышел оттуда, то знал, что в тех частях комплекса, куда у него имелся доступ и где имелись камеры наблюдения в живых больше не осталось ни единого человека. Теперь спешить стало некуда и связист направился к биологу Руденко. Хороших новостей для него у Самонина не было.

***

Серегин заблудился и теперь он это знал совершенно точно.

Странный

Туман

как бы облеплял, обволакивал все тело, будто живой. Третий час к ряду полковник блуждал в нем, избегая скрытых аномалий в этом белесом мире, таившем в себе невидимые угрозы. Чем глубже продвигался полковник во мгле, тем больше его одолевала тревога. Она порождала семена страха, граничившего с паникой, от которого не получалось ни скрыться, ни избавиться. Мертвая тишина и молчащий радиоэфир сопровождали Серегина на всем пути и, казалось, время здесь остановилось. Плохая видимость – десятка два шагов, не больше – не давала возможности видеть ориентиры, поэтому полковнику ничего не оставалось, кроме как делать отметины на деревьях, чтобы иметь возможность определить, идет ли он по кругу или нет. Удивительно, но Туман по неизвестной причине влиял и на компас, стрелка которого постоянно вращалась и дергалась. Единственное, что знал Серегин так это приблизительную область Зоны, где он сейчас находился, поскольку имел представление о скорости своей ходьбы.

"Но в каком направлении я иду?

– все чаще задавался вопросом полковник. –

А если я сбился и выберусь куда-нибудь в западные сектора?"

«Брось, черт бы тебя побрал, брось эти долбанные гадания! Чем больше ты думаешь об этом, тем сильнее ты предаешься панике и тем меньше у тебя шансов выжить»

Хотя основания для паники у любого, кто окажется в такой аномалии, имелись и весьма основательные. Электроника здесь работала через раз и полагаться на детектор становилось опасно, из-за чего полковник максимально осторожно выверял каждый шаг, примечая любые странности. Однажды, заметив легкое движение, он еле успел отскочить, ибо зашел в область действия некой турбуленции, где область Тумана стала закручиваться в нечто похожее на смерч. Лишь годами отработанная реакция и немалый опыт спасли его от погибели. Вихрь в считанные секунды усилился, затягивая в себя потоки мглы, но полковник резким броском отпрыгнул на безопасное расстояние. Сердце, казалось, выскочит из груди от столь неожиданной ловушки и военный по давней сталкерской привычке немедленно нашел для нее пустой слот в своей памяти, хотя намеревался больше никогда не соваться в Зону. Теперь он знает приметы ловушки.

Выругавшись про себя за свою неосторожность, Серегин двинулся дальше, отметив особую опасность аномалий в Тумане, которые, как он убедился, отличались куда большей скоростью срабатывания. Сейчас Серегин просто пытался идти по прямой, не сворачивая без особой на то необходимости, посчитав, что рано или поздно Туман должен был закончиться, а поскольку направление он все равно не мог определить, то постоянное движение по прямой оставалось единственной возможностью выбраться из него. Если не считать аномалий и живности, в своем положении Серегин видел, лишь одну причину для серьезного беспокойства. Все может оказаться куда печальней, если выяснится, что Туман это часть некой пространственной аномалии, выхода из которой не может быть в принципе. В подобном случае он может блуждать здесь до тех пор, пока у него не закончится запас воды или его не сожрут здешние хищники. Решив не зацикливаться на подобных мыслях, полковник продвигался все дальше, но с каждым пройденным метром, угнетающее чувство становилось все сильнее.

«Найти выход, найти выход, найти выход»

– эта фраза укрепилась в сознании, стала неотъемлемой частью всего, о чем думал Серегин. В добавок ко всему, крайне низкая видимость развивала убийственное ощущение паранойи. Ему казалось, будто в любой момент из этой пелены выпрыгнет кошмарная тварь и разорвет на куски, а воображение, словно нащупало пространство для разгула и дорисовывало в голове жуткие образы. Мерзкие рожи скалились на него, приближались все ближе и он уже слышал их дыхание со злобным рычанием, издаваемым в предвкушении славного пира. Узкий обзор заставлял почти непрерывно поворачивать головой, чтобы видеть все, что могло быть сбоку и Серегину показалось, будто периферийным зрением он заметил некую тень. Взгляд в ее сторону – никого. В горле пересохло и, направив автомат туда, где, как ему казалось, пробегала тень, Серегин ожидал увидеть причину своих страхов, но неуловимое существо постоянно скрывалось в Тумане. В конце концов, полковник начал испытывать трудности с дыханием, от чего вынужденно совершал вдохи все чаще. Последнее приводило к ухудшению состояния и теперь иллюзия асфиксии достигла своего предела. Голова закружилась и Серегин спешно отсоединил свой шлем, хватая воздух ртом, подобно выброшенной на берег рыбе. Теперь он стоял на четвереньках, потихоньку приходя в себя. Взглянув на свои руки, полковник сжал их в кулаки и с силой ударил по земле.

– Тебе меня не сломать! – сдавленным шепотом произнес он. – Ты меня слышишь? НЕ СЛОМАТЬ!

Взор его обратился во мглу, которая ответила мертвым спокойствием, будто насмехаясь над словами ходока. Серегин медленно встал на ноги и подобрал свой шлем. Как только он надел его и собрался продолжать идти дальше, то чуть вдалеке им был замечен человеческий труп. Насторожившись, военный стал осторожно подходить к телу и чуть было не пожалел. На земле лежали куски буквально расчлененного человека с чудовищными ранами на частях тела, оставшихся от него. Останки поедали странные четырехпалые организмы размером с кошку, внешне напоминавшие пауков. Приближение Серегина встревожило их и дюжина падальщиков спешно разбежалась в стороны, оставив ему результат чьего-то банкета. Весь вид покойника говорил о силе того, кто сделал с ним такое, но полковник понимал, что один человек в этих краях – явление из ряд вон. По остаткам экипировки и другим мелочам, Серегин определил в трупе сталкера, которые в большинстве своем не ходят в дальние рейды по одиночке. Следовательно, заключил он, где-то поблизости могут быть напарники мертвеца. Возле него и дальше, на земле, обнаружились странные следы, вероятно, принадлежавшие самому существу. Во всяком случае Серегину слабо верилось в принадлежность кого-то другому, не причастному к расправе над сталкером. Их размер настораживал. Вытянутые, со следами массивных когтей – общая длина одного следа без малого оказалась в человеческий локоть, что говорило про внушительные размеры их обладателя. Были и другие следы, которые Серегин поначалу принял за отпечатки иного существа или еще одной особи из-за довольно существенного различия в их размерах. Однако, изучив их лучше, полковник пришел к выводу, что все они принадлежали одному и тому же зверю. Более крупные следы относились к передним конечностям, поменьше – к задним, из чего напрашивался вывод о размерах чудовища, значительно превосходивших белого медведя. Инстинктивно военный оглянулся, хотя увидеть что-либо дальше двух десятков шагов не представлялось возможным. Тогда он отошел метров на пятнадцать в сторону, чтобы тело сталкера находилось в пределах видимости, и стал идти по часовой стрелке пока не узрел еще одно тело. Если быть точнее, им оказался ботинок, из которого торчал огрызок ноги с обломанными костями и засохшей кровью, а чуть дальше по следам на земле удалось найти остальные части тела, говорившие о той же причине гибели этого сталкера, чей шлем полковник нашел чуть в стороне. Весь помятый, с явными следами крупных зубов, он оказался не по вкусу зверю, сумевшему устроить бойню. Осмотревшись, полковник увидел другие останки приблизительно в таком же состоянии, что и первые. Всего он насчитал шестерых человек и теперь особо остро встал вопрос, куда идти дальше. Не исключено, что здешний царь зверей мог быть где-то поблизости и перспектива присоединиться к остальным мертвецам Серегина совсем не устраивала. Решив не осматривать все тела, он хотел было продолжить свой путь, если бы не одна деталь, которая привлекла к себе внимание. Один из сталкеров не был разорван на куски, как его бывшие коллеги, и просто лежал на холодной земле. Шлем он снял и отбросил на несколько метров в сторону, держа в руке пистолет. Вблизи все стало понятно. Сталкер, доведенный до полного отчаяния, всадил себе пулю в голову и вышиб мозги с кусками черепа. По форме и схожим признакам разложения, Серегин заключил, что скорее всего он принадлежал к отряду найденных им остальных покойников.

«Значит, тварь перебила всех, кроме одного. Выживший либо сразу застрелился, либо позже, осознав безвыходность положения. Сколько же они здесь провели времени?»

Он вгляделся в невидящие глаза покойника и вновь ощутил приступ сильнейшей боли в голове. Это лицо – оно чем-то было так похоже на Логинова…

***

22 октября 2016 года. Научно-исследовательский комплекс изучения

Чернобыльской аномальной Зоны

…Труп профессора пришлось оставить в кабинете, пока все не закончится. Настало время действовать, тем более они так долго готовились к этому моменту, прорабатывали каждую деталь и действия сообщников. Кравцов шел вместе с Серегиным и теперь следовало все сделать как можно быстрее, пока никто не смог узнать об их плане.

В зале для совещаний ожидал Юрий Дементьев, взглянув на полковника как всегда с некоторой настороженностью, хотя обращался к нему подчеркнуто вежливо. Кроме него внутри находился шеф Службы безопасности полковник Севастьянов и особист майор Ефимов. Серегин плотно закрыл дверь и обменялся приветствиями с остальными. Дементьев, заметив отсутствие Логинова, спросил своим баритоном:

– В первый раз вижу, чтобы Дмитрий Сергеевич опаздывал, тем более в столь ответственный момент. Никто не знает где он может быть?

– Странно, – притворно согласился Серегин. – Думаю, он у себя, на минус четвертом уровне. Вы же знаете этих исследователей – обнаружат очередной неизвестный эффект и тогда их и за уши не оттянешь.

Севастьянов, которому ожидание изрядно надоело, с плохо скрываемым раздражением заметил:

– Если одного из тройки нет, то согласно действующему порядку, это не нарушает правил, так что, Юрий Семенович, мы можем начать без него, а как только наш главный светило науки появится мы обязательно зачтем ему шифровку.

Мимика скуластого лица Севастьянова не изменилась, не смотря на эмоции, но Дементьев, любивший во всем порядок, набрал по внутренней связи заместителя Логинова, однако на вопрос, где же находится главный научный сотрудник получил отрицательный ответ от его заместителя.

– Скорее всего поднимается, – заключил Серегин и двое службиста, соглашаясь, кивнули.

– Тогда приступим, – сдался Дементьев и взял со стола лист с расшифрованным текстом. Незадолго до встречи дежурный радист в центре связи получил шифрованное сообщение, когда на экране его монитора появился на первый взгляд беспорядочный набор букв, хотя на самом деле это был одноразовый шифр. Записав его на электронный носитель, дежурный передал его офицеру связи Юрию Дементьеву, который уже в зале совещаний принялся за расшифровку сообщения с помощью кодовой книги, заполненной случайными комбинациями букв и цифр для каждой буквы алфавита. Такая наугад выбранная последовательность букв и чисел соответствовала заранее выбранному слову в еще одной книге. Каждые три месяца эти книги менялись, когда засекреченный спецотдел фельдъегерской службы, созданный шестью годами ранее, доставлял новые книги в бронированном кейсе с системой самоуничтожения. В определенный момент группе спецотдела из семи человек, уже находившейся в Зоне, по закрытому спутниковому каналу указывали точные координаты места, где они должны были спрятать кейс. Как только группа покидала район, то в комплекс поступала команда, содержащая координаты закладки и код деактивации системы самоуничтожения. К ней отправлялся отряд, подобранный наполовину из разведчиков, наполовину из службистов и приносил кейс в комплекс. Старые книги подлежали немедленной ликвидации, для чего имелась специальная печь на минус втором уровне. При дешифровке запрещалось переносить информацию из кодовых книг на электронные носители по требованиям правил безопасности, поэтому службисты и Серегин терпеливо ждали, когда Дементьев начнет читать расшифрованное сообщение. В этот момент к нему чуть ближе подошел Севастьянов с Ефимовым так, что Серегин оказался у них за спинами. Просунув руку в наполовину расстегнутую куртку своей полевой формы, шеф разведки нащупал рукоять пистолета с глушителем и медленно вытащил его. Первый, кому Серегин прострелил затылок был Севастьянов, который лишь дернулся и упал вперед. Все произошло настолько быстро, что стоявший рядом особист не успел отреагировать, получив следом свою долю свинца. От неожиданности Дементьев отпрянул назад и с нескрываемым испугом посмотрел на пистолет в руке Серегина.

– Зачем вы это сделали, черт бы вас побрал?! – ошарашено произнес Дементьев, переведя взгляд на убитых. – Мы же договаривались, что обойдемся без этого!

– Не будьте наивными, Юрий Семенович, – спокойно произнес Серегин, пряча пистолет, – вы прекрасно понимали невозможность пойти иным путем. Блокировка этого уровня лишь немного сдержала бы тех, кто работает внизу, а нам главное выиграть время.

Серегин протянул руку вперед.

– Дайте взглянуть на расшифровку, – сказал он и Дементьев, шокированный увиденным медленно протянул лист бумаги с текстом. Ошеломленный, офицер-связист подошел к телам и поочередно проверил пульс у службистов, пока не убедился в их гибели.

– Все не должно было так случиться, – бормотал он про себя, присев возле стены. Полковник посмотрел на него с видом, будто перед ним была половая тряпка.

«И как только тебя взяли сюда?»

– подумал он, но вслух не сказал. В расшифровке, которую он читал, Центр сообщал о необходимости дополнительных замеров фона пси-излучения с помощью дронов в районе открытого разлома с минимальной дистанцией для людей в пятьсот метров. Всякие рейды подразделений на меньшее расстояние строго запрещались до того, пока оценка главного научного сотрудника не станет основанием для принятия решения возможности использовать разведчиков в непосредственной близости от него или при спуске. В противном случае проводить замеры дозволялось только техническими средствами и только дистанционно. Сложив лист, полковник посмотрел на Дементьева.

– Ну полно вам, Юрий Семенович, пора прейти в себя, – произнес он, вынимая из сейфа вторые и третьи запасные экземпляры кодовых книг.

Связист исподлобья злобно посмотрел на полковника, осененный страшной догадкой.

– Значит и Логинов не опаздывал, верно? – тихо спросил он. Вместо прямого ответа Серегин с притворным сожалением заметил:

– Увы, но Дмитрий Сергеевич представлял собой тот тип людей, с которыми очень трудно договориться, тем более в таком щекотливом деле, как поиск компромисса. А ведь он мог бы помочь нам.

– Вы просто хладнокровно убили его! – прошептал Дементьев. Серегин остановился, а затем быстро подошел к связисту и, схватив его за плечи, рыком поднял на ноги.

– Послушайте, у меня нет времени, чтобы нянькаться с вами, поэтому окажите всем услугу – придите в себя!

Кивнув головой, Дементьев холодным взглядом посмотрел на Серегина, выражение лица которого говорило о гневе, вызванном мягкостью связиста. Полковник отпустил его и сказал: – У нас не было иного выбора.

Когда он убедился, что связист больше не проявляет явных признаков волнения, то истолковал это как признак прихода Дементьевым в себя. Однако Серегин ошибся в своей догадке, поскольку спокойствие связиста объяснялось совершенно иной причиной, нежели согласие с ним. Сложив на стол все шесть книг, полковник повернулся чтобы проследовать к двери и позвать стоявшего за ней капитана Кравцова. В этот момент Дементьев схватил со стола два увесистых тома и с размаху ударил ими по голове Серегина, от чего разведчик с глухим стоном повалился на бетонный пол. Дементьев быстро взял подмышку книги и вышел из зала, заметив на себе пристальный взгляд Кравцова, который стоял рядом со входом. Не поворачивая головы, Дементьев коротко бросил:

– Он занят телами, – и размеренным шагом пошел дальше по коридору. Кравцов лишь просмотрел ему в спину, но затем подошел к двери, из которой навстречу, держась за голову, вылетел Серегин и разъяренно крикнул:

– Не дай ему уйти!!! – заорал он. Кравцов обернулся и увидел, как Дементьев бросился бежать. Капитан отреагировал незамедлительно и успел произвести один меткий выстрел, но каким-то образом Дементьеву удалось свернуть за угол.

– Чего стал?! За ним!! – крикнул Серегин и капитан бегом направился за связистом.

Удар книг был весьма ощутимым и полковник представил, что будь он чуть пониже, то Дементьев мог запросто вырубить его. Самым необычным для полковника оказалось отсутствие удивления поступком связиста, будто на подсознательном уровне он этого ожидал.

«Значит, не выдержал угрызений совести за смерть этих недоносков? Слизняк»

– с отвращением подумал полковник и вслух добавил:

– Никому нельзя доверять.

Книги он передал двоим из тех разведчиков, кто присоединился к нему, которые уничтожили их в печи для секретных документов. Через пару минут вернулся запыхавшийся Кравцов и на молчаливый вопрос полковника отрицательно покачал головой.