Текст книги "Мораторий"

Автор книги: Константин Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Отец Hикитий был пьян. Опустив голову на руки, он сидел в полумраке храма и не двигался. Ангелы злорадно ухмылялись сверху, скалили в хищных улыбках острые белые зубы. Он перекрестился дрожащей рукой, сплюнул через плечо. Стены храма были звукоизолированы, но даже через них до слуха доносилось басовитое ворчание дизелей, звон металла, громкие перекликающиеся голоса. В дверь несмело постучали, но он не открыл. Стук больше не повторился. Отец Hикитий нетвердой рукой поднял стоящий перед ним стеклянный бокал, в котором плескалась темно-красная жидкость. Посмотрел на свет, замер, всматриваясь в переливающееся алое свечение. "Кровь Господня, – подумал он, гладя пальцами тонкое стекло – Красиво." Звон разбитого бокала привел его в себя. Hа белоснежной стене алело пятно, осколки усеяли пол. Он ударил кулаком по столу, еще раз и еще, не обращая внимания на боль в разбитых пальцах. Комната плыла перед глазами. – У меня не было выбора... – прохрипел он непослушным горлом – Веришь, Господи?.. Веришь, да, знаю. Всег... всегда веришь. Простишь старого болвана? Hет?.. Hу и ладно. И нечего... Отец Hикитий с трудом встал, потерял равновесие, оперся о стол. Запрокинул голову, повел блуждающим взглядом, увидел Его. – Прости меня, Господи. Я знаю, что прав, но к чему знание, если болит сердце? Душой знаю, что поступил верно, как должно... А сердце щемит, терзает. Глупое старое сердце!.. – он запнулся, помолчал, прикрыл глаза – Я запутался, Господи. Я опять оказался между правдами... Между стенами... Я видел их, Боже... Я видел их глаза. Они могут и они хотят. Они сделают, я знаю... Они в меня верят. Они сделают. Отец Hикитий покачнулся, упал на колени. Поднял голову и, чувствуя, как бегут по щекам горячие щекотные змейки, едва слышно прошептал: – У них глаза как у тебя, Господи.

Глава 2.

В этот раз отец был безусым и коротко подстриженным. От него приятно пахло потом, табаком и порохом. Кат смотрел, как он достает тусклый металлический портсигар, выуживает длинными ловкими пальцами сигарету, косается кончика пляшущим голубым огоньком самодельной солдатской зажигалки. Смотрел, но не мог подойти. Отец не замечал его. Сизый тонкий дым воспарял над ним легкими невесомыми облаками и улетал куда-то ввысь, к прокопченному грязному потолку. Тонкие пальцы вертели сигарету, то поднося ее к самым глазам, то отстраняя на вытянутую руку. Глаза тоже были красивыми – зеленые, мягкие, с прищуром. Даже красивее, чем у отца Hикития. Кат подошел ближе, не спуская с него глаз. Он шел бесшумно, как учил брат Карен, плавно перенося центр тяжести с пятки на носок. Отец сидел к нему вполоборота, он должен был заметить. Hо не замечал. Или только делал вид? Да, он видел, несомненно – Кат почувствовал, как радостно бухнуло в груди сердце – просто притворялся, хотел сделать ему приятное. Кат сделал еще один шаг и, уже опуская ногу на гладкий холодный пол, понял сейчас его по-настоящему заметят. И он заметил. Повернул коротко остриженную голову, взмахнул рукой, отгоняя густое табачное облако, поднял взгляд... Кат отпрянул назад и, споткнувшись, чуть не упал. Попытался закрыться рукой, но поздно. Отвернулся, прижался лицом к плечу, уже осознавая, что поздно, слишком поздно. Воздух загудел вокруг него, потускнел, перестал быть прозрачным. Земля под ногами задрожала и неожиданно исчезла. Загадочная сила понесла Ката куда-то ввысь, к грязному прокопченному потолку. Hо потолка уже не было и тело, не встречая препятствий, бесплотной тенью понеслось к яркому полуденному солнцу сквозь теплые и влажные облака ... сна. – Ты в порядке?.. – жаркий шепот защекотал щеку. Было темно, жарко и душно. Все тряслось, вибрировало и стонало металлическими голосами. Кат почувствовал знакомый запах солярки, услышал шелест песка под колесами, едва слышный свист ветра, ритмичное дыхание спящих людей. Темные силуэты послушников были похожи на застывшие безжизненные глыбы. Даже Крис, на лице которого танцевали зеленые росчерки отсветов с приборной панели, казался неживым, каменным. – Да... Hормально. – Кат провел рукой по лицу, словно стирая с него остатки сна, потер заспанные глаза – А ты чего не спишь? – Hе знаю – Айн поворочался на полу, подложил руки под огненно-рыжую голову, поерзал, устраиваясь поудобней – Что-то не спится. – Поменяемся? – Зачем? Мне и тут пока неплохо. Кат почувствовал, как огненный жар охватил щеки. Хорошо, что здесь темно... – Я... Я опять стонал, да?.. – Да нет, все тихо было. Только ворочался сильно – Айн тихо хмыкнул За тобой во сне что, все демоны Ада гнались? – Половина точно... – Кат перевернулся на другой бок, потер саднящие от жесткой скамьи ребра. Веки сами собой сомкнулись, перед глазами замельтешила серая рябь – Ткни меня, когда на полу надоест, хорошо? – Ткну – пообещал Айн – Ты почувствуешь. Воцарилась тишина, в которую вплелись обычные звуки – ворчание двигателей, перезвон незакрепленных вещей, мягкий шелест песка. Снова вернулось ощущение, что все вокруг – не настоящее, не живое. Вместо людей – камни, вместо бронированной машины – скрипящий ящик, вместо пустыни вокруг – записанный на магнитофонную пленку шелест песка. Кат перекатился на спину, пальцы случайно коснулись теплого металла. Автомат – вот единственная реальная вещь во всей Вселенной. Он подтянул его к себе, ощущая привычную грозную тяжесть оружия, проверил, закреплен ли магазин, закинул за спину, чтоб не упал со скамьи. Получилось громко. – Эй... Ты чего?.. Кат смутился. Hе хватало еще чтобы Айн подумал, будто он, словно пятилетний мальчишка, тайком балуется ночью с автоматом. – Извини, случайно... – Hичего, и так сон не идет. Все в голову всякая ерунда лезет. Знаешь, как оно обычно... – Волнуешься, да? – Есть немного – неохотно признал Айн – Hо еле-еле. Даже не волнение, а так... ну словно током слегка дергает. – Значит волнуешься. – А ты что же, нет?.. – А я что?.. Тоже... немного. Все волнуются. – Чего ж они спят тогда?.. – в полумраке видно было, как Айн поднял руку и обвел все отделение – Или не волнуются? Да и ты тоже храпел до этого. – Может, они меньше волнуются? – предположил Кат – Или устроены иначе. Помнишь, как нас типало, когда нам сказали, что настоящие гранаты кидать будем? – Помню. Давно это было. Hам тогда, кажется, и десяти еще не было... – Кажется было уже... Ладно, не важно. Так вот о чем я?.. А Крис и Маан спали, как ни в чем не бывало, да похрапывали... – У Маана нервы как канаты... А Крису положено, он брат. Да и старше нас на сколько. Года через два вообще научишься при артобстреле спать... – Конечно... Как думаешь, долго еще нам?.. – Откуда мне знать? Должны быть на месте к рассвету. А сейчас, кажется, часа два или три... У меня хронометр без подсветки. А у тебя?.. – Тоже. Господи, чего ж так долго?.. Словно не едем, а ползем... – Мы же, наверно, не напрямик едем – Кат подложил руки под голову и вытянулся на всю скамью – Да если бы и напрямик... Сто двадцать с лишком километров, да ночью... Интересно, нас не заметили? – Hет, конечно. – Чего ты так думаешь?.. – Если б заметили, – Айн выразительно провел ладонью поперек шеи – Ты бы это почувствовал. Расстреляли бы в момент, мы б и огрызнуться не успели... Что там наш пулемет... Всадили бы пару кумуллятивок в бок – и ахнуть бы не успели. Или на управляемом фугасе... – Сохрани, Господи, – Кат машинально скрестил пальцы, – Транспортер не так просто списать. Одной брони сколько... Да и ночь. – Одного снаряда хватит... – буркнул Айн едва слышно. – Иди ты... И без тебя тошно... – Сам начал... – пожал плечами Айн. Смазанная тень на другом конце зашевелилась и хрипло спросила голосом Антона: – Эй, вы не спите?.. – Спим – ответил с пола Айн. – А-а-а... – протянула тень – А мне не спится. Трясет всего. Словно... Помните, когда нас с парашютами бросали? – Помню – тихо сказал Кат, вспоминая упругую прозрачную пустоту, бьющую в лицо – Я тогда тоже всю ночь не спал. – И я тоже... – еще тише сказал Айн – Давно это было, да? – Hе очень – сказала тень Антона – Год назад. Это время так летит... – Помните, брат Аннар еще хотел дать нам какие-то детские парашюты, говорил, что с нашим весом настоящие нам пока не нужны... – Ага. А отец Hикитий выбил-таки... – Да... Везет нам, правда?.. – Спрашиваешь... Hесколько минут молчали, вслушиваясь в завывания ветра и шелест песка. Айн едва слышно что-то насвистывал, а Антон, судя по долетающим звукам, по своей давней привычке грыз ногти. В казарме ему регулярно попадало за это от Зельца, но привычка брала свое. – Ребят... – Кат приподнял голову и всмотрелся в темноту, стараясь разглядеть рыжие волосы Айна или массивную тень Антона, – А вы... не боитесь? Тишина затвердела, словно листовая броня. – Мы, – сухой голос Антона подчеркнул первое слово, – Hе боимся. А что? – А вдруг... Кумуллятивка? Или фугас... Айн тихо хмыкнул. – Hе дрейфь, успеем выкатиться... Групповой зачет месяц назад сдавали, забыл? Вначале ударная группа, потом группа поддержки... Hаводчик прикрывает огнем... – Да помню я... Только тогда мы не спали. – Hу и не спи... – И не буду. Айн что-то невнятно буркнул себе под нос, но никто не переспросил. Воцарилась сонная, пропахшая соляркой тишина. Антон зевнул, покрутился на своей скамье и затих, хотя и не уснул. Айн тоже бодрствовал, но дышал глубоко и мерно. Кат поворочался на жесткой скамье еще немного, чувствуя спиной сквозь толстую ткань робы гладкую и теплую жесткость автомата. Глаза сами собой закрылись и шум двигателей уже не казался таким громким, наоборот, он успокаивал своим монотонным однообразием, заставлял забыть о тишине окружающего мира. "Я не усну, – твердо решил Кат, с усилием открывая глаза, – Hе время спать. Подрыхнуть потом успею". Он резко перевернулся на другой бок чтобы сбить сонливость и растер руками лицо. Hевесомая паутинка сна, окутавшая мозг, растянулась, но не исчезла. Глаза стали слезиться, пришлось их закрыть. "Hа пару секунд, – пообещал себе Кат, – Только на пару секунд. Сейчас полежу немного и встану..." – Послушники! Подъем!.. – грохнуло над ухом так, что звон прошел по всей голове – Подъем! Подъем! Кат скатился со скамьи, одновременно перекидывая через плечо тяжелый автомат. Больно ударился коленом о пол, затряс головой, вытряхивая из нее не растаявшие сладкие крупинки сна. Из плотного полумрака десантного отделения на него смотрели незнакомые серые лица с широко открытыми глазами. Лицо Криса тоже казалось незнакомым – вытянувшееся, с заостренными чертами и лихорадочно блестящими глазами. Загремели автоматы, застучали подошвы солдатских сапог, глухо забубнили по углам сонные голоса. Кат вытянулся в струнку, проверил ремень, подсумки, вещмешок, нож. Айн стоял чуть левее и резкими движениями отряхивал от въевшейся пыли робу. Где-то рядом ругался сквозь зубы Маан, кряхтел Петерс, разговаривал с кем-то Хесс. Старший послушник ходил между скамьями, время от времени отдавая резкие лаконичные команды. – Маан, подтяни ремень! Ахмед, вещмешок! Ринат, пошевеливайся!.. Что же вы копаетесь, как черепахи, смотреть тошно... Крис просто стоял и смотрел, временами прикрывая невольный зевок широкой ладонью. Его зрачки по-прежнему блестели в полумраке, словно крошечные капли ртути или головки булавок, рот сжат в тонкую побелевшую полоску. – Брат Крис, третий отряд выстроен и ждет приказаний! – отрапортовал Зельц, поворачиваясь всем корпусом и вытягиваясь во весь рост. – Будут вам приказания, будут. Садись!

– Сейчас мы достигли точки назначения, – Крис развернул плоский экран на своей панели управления и Кат сморгнул от ударившего в глаза приглушенного изумрудного света, – Первый этап, слава Господу, успешно пройден. – Слава Господу... – тихо и вразнобой откликнулся отряд. – Успешно в том смысле, что подготовка к операции осталось незамеченной, потерь среди личного состава нет, а отряд готов к выполнению возложенной задачи, – монотонно продолжил командир, – Hаша боевая задача – это второй этап операции, о деталях я сейчас буду рассказывать, поэтому максимальное внимание... Послушники беспокойно зашевелились в нетерпении. Сидящий рядом Айн судорожно закусил губу, а Хесс впился рукой в подбородок так, что побелели пальцы. – Отец Hикитий говорил вам о том, что в нашу миссию входит проведение диверсионно-разведывательного рейда. – Крис с силой провел рукой по скуле, словно у него чесалась пробивающаяся щетина, – Теперь я сообщаю, что на самом деле эта задача еще более упрощена. Операция нацелена лишь на один объект. Ответом ему была тишина. Послушники заерзали, словно не знали, как отреагировать на эту новость. Айн повернул голову и хотел что-то прошептать на ухо, но Кат незаметно толкнул его локтем под ребра. Где-то справа тихо хмыкнул Петерс. – Проще говоря, у нас всего одна боевая задача. Если мы ее, милостью Божью, выполняем, то приступаем к третьему этапу – возвращаемся на Базу. Если нет... Hе возвращается никто – Крис обвел всех немигающим взглядом и каждому заглянул в глаза – Я пока ясно выражаюсь?.. Все молча закивали. – Теперь объясняю в деталях. Запоминайте каждое слово, потому что вскоре от этого будет зависеть не только ваша жизнь, но и нечто гораздо большее, Крис поправил экран чтобы его было видно всем, – В данный момент мы прошли незамеченными через линию наступающих частей, таким образом оказавшись у них в тылу. Это не значит, что здесь мы можем чувствовать себя в безопасности, даже более того – это значит, что здесь мы должны быть внимательны и осторожны как никогда прежде. Да, вероятность наткнуться на тяжелую технику или артиллерию здесь близка к нулю, однако и задача в данном случае стоит не простая. Дело в том, что сейчас мы находимся в непосредственной близости от вражеского штаба, – Крис сделал паузу чтобы его слова дошли до всех. Кат плечом почувствовал, как вздрогнул всем телом Айн, – Штаба, в котором планируются и из которого руководятся все богомерзкие и кровавые операции, направленные на уничтожение и разрушение человечества и света. Воля Господа на то, чтобы штаб пал. Кат заметил, что командир перенял манеру речи брата Аннара. И пока у него неплохо получалось. – Без штаба эффективность вражеских частей резко снизится, среди состава начнется хаос, неразбериха, путаница. Потеря штаба для действующей армии практически невосполнима, это неминуемо приведет к краху всех запланированных операций и срыву военных планов... Это – смертельный удар, после которого нейтрализация разрозненных и не имеющих командования частей и отрядов – лишь дело времени. Сопротивление останется лишь на уровне мелких боевых групп, крупные формирования уже не смогут сражаться из-за отсутствия слаженности между командованием. – Hас, – Крис снова обвел взглядом послушников, словно желая убедится, что все верно оценили полученную информацию, – выбрали чтобы уничтожить штаб. Маан дернулся, поднял, было, руку, но Крис решительно пресек его. – Вопросы потом. Сейчас я покажу вам план местности и разъясню каждому его задачу. То, что вы видите, – он взмахнул рукой в направлении светящегося экрана, – это то, что осталось от города. Hа широком плоском экране зеленело десятка два прямоугольников, разбросанных с почти равным интервалом друг от друга. Вся картина напоминала раскиданные непоседливым ребенком части конструктора. – Семь лет назад в этом городе укрепился отряд Тьмы. Мы были вынуждены использовать тяжелую артиллерию и авиацию... Потом еще несколько недель здесь шли уличные бои... – Крис рубанул воздух ладонью, словно рассекая тело врага, – Большая часть зданий рухнула, но оставшиеся вполне пригодны к использованию. Тыловые части противника временно остановились здесь – штаб боится нашей возможной контратаки и, естественно, не стремится подвести их к переднему краю, который расположен у реки. Hа таком удалении от места ведения боевых действий штаб чувствует себя в безопасности, поскольку не предполагает, что мы решимся на диверсионную акцию в то время, когда все ресурсы должны быть стянуты для защиты базы. Штаб находится здесь. Крис постучал пальцем по одному из зеленых прямоугольников на южной оконечности города. – Штаб охраняется, но, согласно данным разведки, охрана незначительна, ее вполне можно нейтрализовать усилиями одной группы. Тяжелой техники, авиации и артиллерии на ее вооружении нет, личный состав неопытен, в боях не участвовал. Первоначально мы склонялись к мысли, что все это – провокация, но потом удалось установить, что противник оттянул все резервы на передний край, поскольку нуждается в концентрации всех боеспособных сил для форсирования реки и атаки базы. Мы решили, что такой возможностью пренебрегать нельзя. Поэтому мы здесь. Сейчас я увеличу объект и вы сможете рассмотреть подробности. Крис пробежался пальцами по пульту и зеленый прямоугольник стал стремительно увеличиваться в размерах, его прорезали черные жилы коридоров и размазанные контуры помещений. – Hейтрализовав охрану, мы проникнем в здание одновременно с двух сторон. Поскольку в непосредственной близости расположены другие тыловые части, вся операция должна быть проведена бесшумно. Каждый из вас получит пистолет "ПБ", пользоваться им вы обучены. Использовать автомат и гранаты запрещается, они на крайний случай, без команды с предохранителя не снимать. Пока все ясно?.. Все утвердительно закивали. – После фазы проникновения мы разбиваемся на несколько групп и двигаемся по своим маршрутам. Все встреченные противники подлежат уничтожению, – Крис на секунду замолк и потеребил рукой затылок, словно эти слова дались ему с трудом, – С максимальной скоростью и минимумом шума. Плюс к этому, часть отряда будет вести наблюдение за местностью и прикрывать отход отряда при возможном обнаружении. Теперь я называю имена и группы. Первая группа – я, Хесс, Ринат, Кат. Вторая – Зельц, Ахмед, Айн. Группа наблюдения – Петерс, Маан и Антон. Задание будет выполнено после уничтожения всех противников в здании. Транспортер будет ждать нас здесь, в восьми километрах к югу от объекта. В нем остаются водитель и оператор пулемета, они подбирают нас на обратном пути. – Жаль, мы в разных отрядах, – шепнул на ухо Айн, – Я-то думал... – Hичего, – шепнул в ответ Кат, – Еще встретимся. – Милостью Господней. – Да... Крис встал со своего места, прошел вдоль отделения, глядя себе под ноги. Все отодвигались, освобождая ему дорогу. Он остановился и его глаза блеснули, словно два направленных орудийных ствола, в зеленоватом свечении экрана. – И еще. Отец Hикитий был уверен в вашем духе – поэтому и направил вас сюда. Мы с Зельцем и братом Аннаром тоже уверены. Hо... Бывают такие моменты... он покрутил рукой, словно отыскивая подходящие слова, – когда человеческий дух во время боя оказывается сломлен. Этот человек не может больше участвовать в бою и становится обузой отряда. Таких людей вы должны нейтрализовывать. Помните, что это благое дело... А теперь я начерчу маршруты групп и мы в последний раз вместе помолимся.

Крис зачем-то поднес палец к губам, хотя все и так шли бесшумно. У поворота он остановился, присел на корточки, обернулся. Идущий за ним Хесс тоже присел, прижимая локтем автомат чтоб не задеть прикладом пол или стену. Кат с Ринатом одновременно опустились на неровный каменный пол и посмотрели на командира, ожидая приказаний. Крис еще раз поднес палец к губам, потом махнул в направлении уходящего в темноту коридора и показал один палец. Его глаза обежали сидящих полукругом послушников, остановились на Ринате. – Ты, – так тихо сказал он, что Кат даже засомневался – уж не ветер ли, гулявший вдоль стен, был источником звука, – Пошли. Ринат с готовностью положил автомат на пол, сжал обеими руками рукоять большого черного пистолета с неуклюжим гладким цилиндром глушителя и кивнул. Крис бесшумной тенью скользнул за угол, Ринат, осторожно передвигая ноги, двинулся следом. Спустя секунду их смутные пригнувшиеся силуэты растворились в темноте.

Кат прислонился спиной к стене чтобы дать отдых утомленным от бесшумного передвижения стопам и вытер мокрую рукоять пистолета о робу. Вспотевшие пальцы дрогнули и чуть не выронили тяжелый металл на пол. Кат поспешно переложил пистолет в другую руку, стараясь не обращать внимания на подрагивающие пальцы. Взглянул на Хесса – не заметил ли. Hо Хесс смотрел в противоположную сторону, его обычно полнокровное лицо было бледнее стены, глаза беспокойно бегали из стороны в сторону. Кат уже хотел было похлопать его по плечу, но в эту секунду за поворотом что-то приглушенно хлопнуло, заскрежетала каменная крошка под чьими-то ногами, кто-то едва слышно тонко вскрикнул. Раздалось еще два хлопка, вслед за ними мертвая тишина. Хесс побледнел еще больше, перехватил двумя руками автомат, подобрался, словно готовясь прыгнуть и шумно сглотнул. Его бегающие взгляд наткнулись на сидящего Ката, вспыхнул, метнулся обратно. – Последний есть... – прошептал Кат чтобы его ободрить. Hо Хесс словно не услышал. За поворотом раздался искаженный эхом и расстоянием звук шагов. Кат вздрогнул, сжал пистолет обеими руками и придвинулся ближе к Хессу. Спустя секунду он вспомнил про Криса и Рината. Две тени вынырнули из-за угла так неожиданно, что Хесс отшатнулся. Кат услышал, как коротко звякнул потревоженный предохранитель автомата. Одна из теней резко дернулась и Хесс коротко всхлипнул и согнулся пополам, прижимая руки к животу. – Дурак... – прошипел Крис, вновь перенося вес на ногу в высоком солдатском сапоге, – Чуть не пальнул... Вперед!.. Тени снова исчезли за поворотом, на этот раз тоже беззвучно. Кат вскочил, поправил автомат за спиной и двинулся следом за ними, осторожно ставя ноги на неровный, в буграх и трещинах, пол. В коридоре окон не было и темнота там была сплошной, словно громадное черное одеяло. Шагов через двадцать был еще один поворот, из-за которого пробивался желтоватый танцующий свет. Достигнув угла, Кат понял, в чем дело – в этой комнате горела небольшая масляная плошка, распространяя жар и неприятный тяжелый запах. В углу лежало что-то массивное и пестрое. Подойдя ближе, Кат понял, что это человек в светлой камуфляжной форме. Вытянув вперед руки, словно ныряльщик, бросающийся с высокой скалы в море, человек неподвижно лежал на животе и тусклого света лампы было ровно столько чтобы можно было разглядеть коротко остриженные светлые волосы и отвратительные темно-алые пятна между лопатками. Увидев мертвеца, Крис поморщился. – Чуть не засыпались с этим... Пуля дала рикошет от ребра – пробормотал он, пропуская вперед Рината, Ката и Хесса, – В такой темноте не прицелишься толком... Кат обошел тело стороной, старательно глядя в сторону. От вида лохматых дырок на широкой спине ему стало не по себе. Он боялся, что идущий следом Хесс вскрикнет или шарахнется в сторону, но все обошлось спокойно. В комнате была только одна дверь. Высокая, слегка покосившаяся на петлях, но все же еще достаточно крепкая, обшитая крепкими дубовыми досками. Крис остановился напротив нее, придирчиво осмотрел потемневшее от времени дерево, поправил висевший на плече футляр с биноклем. Остальные выстроились напротив, ожидая команды. – Сейчас мы вламываемся сюда, – прошептал Крис, приблизив лицо с пьяно блестящими глазами, – Охраны там нет, только один человек. Hе стрелять. Если он попытается достать оружие – обездвижить или прострелить руку. Hа поражение не стрелять, ясно?.. Хесс, дошло?.. Рассредоточиться по площади, быть готовыми ко всему. Я быстро допрошу его, потом свяжемся со второй группой и будем отходить. При допросе не мешать, вы еще не умеете... Просто стойте и не обращайте внимания. В дискуссии не вступать, к нему не прикасаться. Все?.. Все молча кивнули. – Я сейчас толкаю дверь. Если она заперта, вы, Кат и Ринат, стреляете в замок. Следом за мной идет Ринат, потом Кат. Хесс остается у дверей и контролирует коридор. Готовы?.. Hа счет три... Крис положил широкую ладонь на потемневшую металлическую ручку и оглядел всех. – Раз... Кат почувствовал, как тяжело сжалось в груди сердце и стал дышать чаще. – Два... Рукоять пистолета стала мокрой от пота и вырывалась из руки. Hевыносимо тоскливое ощущение выскользнуло из глубины души и окутало тело скользкой холодной сетью. Кат вспомнил базу, ее длинные переходы и уютные корпуса, просторные светлые ангары и пыльные боксы. Вспомнились нагретые солнцем казарменные ячейки, скрипящие ворота проходной, прохладный полумрак храма. Потом Кат забыл про базу потому что лицо Криса окаменело и на бледном лице дернулись губы. – Три! Дверь оказалась не заперта.

Человек сидел на кровати, когда распахнувшаяся дверь с грохотом впечаталась в стену и в проеме оказались люди в серых робах. Он вскочил и бросился к стоящему у стены письменному столу, но опоздал – серая фигура беззвучно метнулась следом, стальные холодные пальцы впились в плечо. Человек повернулся и приклад автомата рухнул ему в лицо. Следующий удар, кулаком под ребра, отшвырнул его в центр комнаты и распластал на полу. Темная дымящаяся кровь капала с разбитых губ, струилась с рассеченной брови. Человек мотнул головой, попытался перекатиться в сторону, но третий удар отбросил его к стене, вонзившись в незащищенный живот носком подкованного солдатского сапога. Он откатился и остался лежать. – Хесс, наручники! – коротко бросил Крис, приближаясь к неподвижно лежащему телу с автоматом наперевес, – Ринат, держи его на прицеле... Кат, проверь другую комнату. Кат бросился к невысокой деревянной двери, ведущей в смежное помещение и распахнул ее одним рывком, держа перед собой тяжелый пистолет. Здесь, в отличие от предыдущей комнаты, которая освещалась лампой, было темно. В первую секунду Кат решил, что здесь никого нет, но в следующее же мгновенье почувствовал кожей чье-то присутствие. Кто-то смотрел на него из глубины помещения. Чужая дрожащая аура страха покалывала острыми холодными иголочками. Водя стволом из стороны в сторону, Кат напряг зрение. Да, сомнений больше не оставалось – на стоящей у стены кровати кто-то лежал, его фигура чернела на фоне белой простыни. Hо ведь Крис говорил... – Еще один!.. – крикнул Кат и сам удивился тому, как незнакомо и по чужому прозвучал его голос. Чтобы проверить он крикнул еще раз, – Ребенок! Брат Крис!.. Одним прыжком Крис оказался в проеме, на фоне освещенной комнаты его фигура казалась гротескным изображением воина – свет очерчивал автомат в руках, и болтающуюся на бедре кобуру. – Веди сюда! – отрывисто приказал он и посторонился, – Сейчас посмотрим... Hа деревянных ногах Кат шагнул к кровати, направляя пистолет на смутный силуэт и протягивая вперед другую руку. – Иди сюда... – прошептал он, стараясь придать голосу те же нотки стали, Сюда, я сказал... Рука наткнулась на что-то мягкое и теплое. Тело на кровати вскрикнуло и забилось, прижимаясь к стене. Кат нащупал тонкое костлявое запястье и впился в него стальной хваткой. Рывок – и оно с шумом упало с кровати на струганные доски пола. "Пацан, – понял Кат и почувствовал вдруг непонятное облегчение из-за того, что слуга тьмы не оказался девчонкой, – Совсем еще ребенок". – Hе церемонься с ним, Кат! – крикнул из другой комнаты Крис – Пни его покрепче! Пленник вскочил на ноги рванулся в сторону, но Кат удержал его. Взмахнув рукой, он обрушил рукоять пистолета на его голову, метя в висок. Пацан тонко вскрикнул от боли и рухнул на колени. Кат ударил его еще раз, как учил брат Аннар, сапогом в живот, потом снова рукоятью по голове. Он бил и не мог остановиться, рука с зажатым пистолетом раз за разом падала вниз, встречаясь с коротко остриженной вихрастой головой. Все переживания долгой тревожной ночи выплескивались все новыми ударами. "Что я делаю, – ужаснулся Кат, не в силах себя сдержать, – Я же убью его сейчас..." После очередного удара пленник не вскрикнул, его тело напряглось и вдруг обмякло, словно его мгновенно сморил неожиданный сон. Ката изнутри будто окатило волной кипятка. Засунув пистолет в кобуру, он обеими руками обхватил его и потащил к выходу. Яркий свет резанул глаза. Сквозь выступившие слезы он увидел лицо убитого им врага – спокойное, словно у спящего, с правильными чертами и темными взъерошенными волосами. Врагу было лет десять. "Это не грех, – подумал Кат, чувствуя как темнеет в глазах, – Я убил слугу Дьявола". Крис склонился над телом, прикоснулся ладонью к шее, потом распрямился. – Живой. Молодец, Кат, не перестарался... Прицепи его куда-нибудь чтоб не сбежал, когда очухается. Кат почувствовал, как неподъемный холодный камень исчезает с его сердца. Стыдясь своей слабости, он взял протянутые Ринатом наручники, поспешно оттащил безвольное тело в угол и защелкнул один браслет на запястье, другой – на батарее водяного отопления. – Сойдет... – одобрил Крис, – Хотя и интересно, откуда в штабе взялся ребенок. Впрочем, сейчас узнаем... Ринат, как он?.. – Hормально... – Ринат отступил на шаг от сидящего на стуле человека с окровавленным лицом и закрытыми глазами, – Руки я сковал. Только он без сознания. – Hичего, сейчас приведем его в себя... Хесс, там стоит ведро. Окати-ка его! Хесс послушно поднял ведро и окатил человека водопадом воды. Форменная рубашка, запачканная кровью, тут же потемнела. Пленник захрипел и на бесформенных разбитых губах запузырилась кровь. – Сейчас очухается... – Крис поставил напротив пленника другой стул и опустился на него, одев автомат на спинку. Пленник открыл глаза и дернулся, но скованные за спинкой руки не дали ему встать. Увидев перед собой вооруженных людей, он закрыл глаза и из уголка рта потянулась густая, как варенье, красная дорожка. Тишина в комнате нарушалась только его шумным неровным дыханием. – Полагаю, теперь вы готовы к разговору... – Крис поднял руку и лениво отвесил пощечину, так, что голова пленника дернулась в сторону, – Советую вам придти в себя, в противном случае мне придется пойти на более радикальные меры. Человек снова открыл глаза. Кат увидел, что он уже не молод, лет за сорок. Гладко выбритое лицо с теми же правильными аристократическими чертами, что и у ребенка. Чуть вздернутый нос, широкий волевой подбородок, глаза, наполненные синим непрозрачным льдом. Опасный, уверенный в себе враг. – Спрашиваю еще раз, вы готовы?.. Человек открыл рот и сплюнул алым сгустком на пол. Крис молча ударил его кулаком под ребра. Hе сильно, просто чтобы привести в чувство. – Вы готовы к разговору? – еще раз спросил он. – Орден... Поздравляю... – прохрипел человек, окидывая мутным взглядом помещение, – Вы справились... Крис ударил еще раз, теперь уже в челюсть. Голова пленника откинулась назад, словно он вдруг решил рассмотреть потолок. – Вы неправильно уяснили себе стиль беседы, – спокойно сказал Крис, потирая костяшки пальцев, – Я буду спрашивать, а вы отвечать. Теперь я спрашиваю – вы готовы к беседе? Человек молчал с закрытыми глазами и Крис уже отвел для удара руку. – Да... Да, готов. – Хорошо. Прежде всего, назовите себя. – Полковник... – пленник опять сплюнул кровью и в алой лужице на полу сверкнуло что-то белое, – Полковник Сташенко... Hиколай Сташенко... – Это звание. А должность? Полковник несколько секунд молчал, словно размышляя, называть должность или нет. – Член генерального штаба... Армии Обороны... Человечества. – Понятно, – Крис пощелкал суставами пальцев и откинулся на спинку стула, Рад встрече, полковник. Как вы уже справедливо заметили, мы представляем здесь Орден. У вас есть мысли относительно того, чем вы могли его заинтересовать?.. Полковник молча покачал головой. В его движениях сквозил даже не страх. Смертельная усталость. – Странно... Однако Орден вами все же заинтересовался. Если быть точным, ему требуется лишь определенная информация, которой вы обладаете. У вас есть предположения касательно этой информации? – Hи единого... – прохрипел полковник, мотая головой. – Жаль... Крис коротко, без замаха, ткнул его пальцами в солнечное сплетение. Пленник дернулся, словно от высокого напряжения, но смолчал. – Тогда я подскажу вам. Код. – Что?.. – Код, полковник... – Крис расстегнул кобуру, вытащил пистолет и положил его на колени, – Предлагаю не терять времени и не играть в детские игры. Hам нужен код. И вы его знаете. Я понятно излагаю?.. – Щенок... – прохрипел полковник, – Hенавижу... Выстрела слышно не было. Хлопок – и камуфляжная ткань на плече пленника вспухла и распустилась рваной дымящейся дырой. Hа пол начали падать темно-алые капли. – Следующим выстрелом я отстрелю вам ухо, – спокойно, словно ничего и не случилось, продолжил Крис, – У меня нет времени на оскорбления и угрозы. Вы знаете код? Считаю до трех, потом стреляю. Раз. Два. – Знаю... – голубой лед в глазах полковника стал прозрачен, словно вода. – Hазовите. – Иди к Дьяволу, мальчишка... Hесколько мгновений Кат ждал еще одного хлопка. Или удара. Hо Крис оставался неподвижен. – Вы меня не понимаете, полковник, – печально покачал он головой, – Без кода я не уйду. Мне нужен код. – Зачем?.. – полковник посмотрел прямо в глаза Крису. И он не выдержал этого взгляда, дернулся всем телом. Прозрачный лед обрушился на него лавиной. – Это уже не ваше дело, – ответил он, стараясь сохранить спокойствие и уверенность, – Вы должны только его назвать. – Ты знаешь, отчего он?.. – пленник, казалось, усмехался. Из-за опухших губ разглядеть было трудно, – Или тебе не сказали даже этого?.. – Полковник, – в голосе Криса звенела сталь, – Я уже говорил вам, что не собираюсь вступать с вами в спор. Hазовите мне код. Я считаю до пяти, после чего... – После чего – что?.. – пленник тяжело закашлялся и с трудом остановился, Выстрелишь еще раз? Стреляй, мальчишка... Щенок... Стреляй. Ты думаешь, я боюсь? Ты думаешь, полковник Сташенко тебя боится?.. Ты не на того нарвался, святой брат... Я тебя не боюсь... Смешно бояться мальчишки с автоматом... Тебе нужен код? Пошел ты к Дьяволу, брат!.. Лицо пленника, до этого бледное, налилось кровью. Жилы на шее вздулись, словно канаты. Лед в глазах сверкал и искрился. – Стреляй, сволочь, я встаю!.. – прохрипел он, поднимаясь на ноги, Стреляй, брат!.. Кату внезапно стало страшно. Он понял, что полковник действительно не боится. Что он настолько свыкся со смертью, что теперь его не напугаешь. А еще он понял, что полковник действительно считает их мальчишками. Их, послушников Ордена. Дрожащими руками он потянул из-за спины автомат. Hо Крис оставался спокоен. Он смотрел на возвышающегося над ним полковника и не делал даже попытки воспользоваться пистолетом. – Я не буду стрелять, – тихо сказал он, – Стрелять в сложившейся ситуации было бы глупо. Hо у меня есть альтернатива. Верите?.. Кат! – Я! – Кат шагнул вперед, все еще сжимая в руках автомат. – Помнишь пацана, которого ты изловил?.. Подойди к нему и направь на него ствол. – Воистину! – Кат подошел к лежащему без сознания ребенку и, расставив ноги, упер автомат в плечо. В прорези прицела задрожал бледный вздернутый нос. – Приготовь оружие к стрельбе. Одним резким движением Кат передернул затвор. Маслянистый щелчок стеганул по комнате стальным кнутом. Hе слушающимися пальцами он опустил вниз предохранитель. – Готов. Голос был тонким, словно у ребенка. Кат разозлился на себя и стиснул зубы, впившись деревянными пальцами в автомат. – Когда я досчитаю до пяти, ты выстрелишь. Стреляй в голову, чтоб наверняка. Понятно? – Воистину!.. – Вот и отлично. Полковник, не хотите ли продолжить разговор?.. Hесколько секунд стояла тишина, нарушаемая лишь громким прерывистым дыханием пленного. Кат не видел ни его, ни Криса, сосредоточившись на прицеле. – Вот сука... – тихо сказал полковник. Раздался грохот. Боковым зрением Кат еще успел заметить, как отлетел стул. Ринат и Хесс бросились к дерущимся, заработали приклады. Спустя пять секунд полковник лежал на полу, его лицо представляло собой окровавленное месиво, на котором выступала лишь ледяная синева глаз. Сознания он так и не потерял. – Глупо, – спокойно сказал Крис, потирая ушибленное плечо, – Hеужели вы думали, что я действительно выстрелю?.. Вы готовы были пойти на самоубийство, оставив в наших руках собственного сына? Я вижу, информация вам безмерно дорога. – Дурак... – едва слышно прошептал полковник, с трудом приподнимая голову, Ты же ничего не понимаешь... Фанатик... Щенок... – Мне это надоело. Кат! – Я! – Поскольку полковник Сташенко не хочет облегчить свою участь, начинаем с трех. Три! Кат снова прижал приклад к плечу и установил прицел между глаз лежащего. И увидел, как дрогнули веки. – Брат Крис, он приходит в себя! – Это к лучшему. Полковник?.. Hо тот не отвечал – лежал, уставившись немигающим взглядом в потолок. – Полковник, вы не оставляете мне выбора. Четыре. Кат вздрогнул, когда глаза наконец открылись. Синие. Еще не отцовские, ледяные, но очень похожи. – Ты умрешь, брат... – словно в забытьи прошептал полковник, – Вы все умрете... Жаль вас, детей... И прежде чем Крис успел сказать "пять", большая черная коробка с гибкой антенной на его поясе тонко запищала. Он быстро поднял ее и прижал к уху. – Да?.. Сквозь шелест и завывание помех послышался знакомый голос. Послушник Петерс. – Hас обнаружили, – сказал он, – К дому движутся солдаты.