Текст книги "Дальше в лес-Апл больше (СИ)"

Автор книги: Константин Шемагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава семнадцатая.И снова Восток,Юг и опять Восток.

Наш герой уже не мог вспомнить как он решил эту проблему. Вроде бы с Мишей специально договариваться не пришлось. А может и договаривался. В его распоряжении всегда было достаточно аргументов в свою пользу. И главным был тот, что Миша не сопротивлялся с начальством, когда ему в бригаду сливали всех кого попало. С одной стороны он по-своему был прав. Он не платил им из собственного кармана, и их наличие не влияло на зарплату основных специалистов. Зато наличие достаточного количества специалистов от которых реально не было никакого толка сильно влияло на общий климат в бригаде, и очень скоро Мише пришлось в этом убедиться. Пока же, то ли Вова успел все перепрошить, то ли Миша все же где-то не стал сильно перекрывать кислород,но в нужное время бригада УХ собралась в полном составе в первую смену, и началась непосредственная укладка звеньев железной дороги на место старой демонтированной линии. Им в бригаду дали мужичка лет пятидесяти, который был в этих делах дока. И дней за пять, а может семь они построили новую железную дорогу. При этом она была с приличным поворотом, поэтому одна сторона рельсов на одном из участков была выше, чем другая. Но все у них получилось. Пришедшая комиссия работу у них приняла, и настало время расчета. Наш герой отправился с хорошим настроением в контору цеха. Но работодатель встретил его уже без лучезарной улыбки. Он что-то начал бурчать о каких-то недоделках. Тогда наш герой был еще валенок валенком в экономических делах и не соображал, что от него просто хотят отката. Он внимательно выслушал о всех якобы недоделках, а потом они вдвоем с Радиком вышли на следующий день на работу на Амурсталь , и целый день занимались этими недоделками, или точнее окультуриванием территории .вокруг их новой железной дороги. Через день наш герой снова поперся к их работодателю. Тот опять что-то крутил, вертел, но визу на документах типа об оплате бухгалтерии ставить не стал. Что то стал мутить о том, что нужно пересчитать смету, с учетом возникших каких-то новых обстоятельств. И опять наш герой отправился домой ни с чем. Тем временем параллельно они сдали что-то типа швартовных в усеченном виде, и лодку стали готовить к переходу внутри дока в сторону Большого Камня. И все стали собираться домой на перекомандировку на время перехода лодки из Хабаровского в Приморский край. И тут у нашего героя появился внутренний страх. А если им не оплатят до отъезда или не оплатят вообще? Что тогда ему делать? Его даже не столько беспокоила серьезная потеря в финансах, как то, как он потом будет смотреть в глаза ребятам из бригады УХ. В условленное с их работодателем время он снова пошел к нему на прием. Тот минут пять с каким-то интересом его рассматривал. Потом взял документы, со вздохом исправил общую сумму расчета в меньшую сторону процентов на десять, размашисто написал бухгалтерии оплатить, а потом с прежней своей лучезарной улыбкой пожал нашему герою руку, поблагодарил всех ребят через нашего героя за отличную работу, отдал документ об оплате нашему герою, сказал ему, чтобы тот отнес его в бухгалтерию. И они расстались навсегда. Через два дня деньги были у ребят в кармане. Вначале наш герой пошел в золотой магазин и долго ковырялся во всем этом разнообразии, в котором он ничего не понимал. У них на Юге ювелирные изделия в то время были в дефиците. С появлением в продаже чего угодно за ним сразу выстраивалась большая очередь. Здесь же в Комсомольске у народа были другие интересы. Ювелирный магазин был забит всякой всячиной на все сто. К этому времени жена нашего героя уже успела ни только накупить, но и потерять достаточное количество сережек. Они так и валялись у нее дома скрепленные по одной оставшейся штуке между собой. Жена каждый раз рыдала, потом успокаивалась до следующей потери, и только сережки, подаренные ей мужем то ли она более тщательно берегла, то ли замки на них были более качественные, но они были в полной сохранности. Сережки он ей уже дарил. Может подарить какое-нибудь кольцо с камнем? Но, во-первых, он в них ничего не понимал, а во-вторых он уже точно не знал какой размер кольца нужно покупать для жены. Поэтому он решил остановиться на золотой цепочке. Выбор здесь был тоже достаточно большой. Он выбрал цепочку подлиннее и со звеньями потолще и отдал за нее фактически все свои заработанные на строительстве железной дороги деньги. Подарок жене был готов, и можно было ехать домой на перекомандировку. Билеты на поезд до Хабаровска тоже были уже куплены. Поезд уходил вечером. Днем они с Володей после обеда решили сходить в ресторан выпить чего– то не гидролизного. В Комсомольске все еще был сухой практически закон, и купить в магазине спиртное было крайне тяжело. В ресторане они засиделись. И тут Володю развезло. Видимо, сказались все его перегрузки последних дней и недель. Когда наш герой стал сажать Володю в поезд, то проводник не хотел вначале пускать в вагон почти полностью отключившегося Володю. Пришлось нашему герою улаживать этот дипломатический скандал. Он забросил Вову на верхнюю полку в купе. У него и самого была верхняя полка. Ночью его разбудил шум, и вопли пассажиров. Оказывается, Вова грохнулся со второй полки в темноте, но не на пол, а на нижнюю полку с соседом по купе полковником. Каким-то образом нашему не совсем еще трезвому герою удалось уладить конфликт и с разбушевавшимся полковником, который потрясал измятым Володей мундиром, который Володя свалил и придавил собой вместе с плечиками, на которых мундир висел. Утром они были уже в Хабаре. Затем восьмичасовой беспосадочный перелет до Москвы. Переезд из Домодедово во Внуково. Еще два с половиной часа в воздухе, и уже Симферополь. Три часа на автобусе. И вот он дом.Он побыл с семьей дома с недельку и улетел уже во Владивосток. И через несколько дней их лодка вышла на ходовые испытания. Теперь Омнибус, наконец, начал немножко дышать, и на сто первых нашего героя в ЦП выдавалась обработанная Биусом информация от радиометристов. И сразу экипаж увидел, что такое современная техника, когда она в строю. Они не успели еще выйти в открытый океан, как попали в гущу рыболовного флота. Был разгар путины. Лодке пришлось буквально продираться в условиях достаточно туманной ночи среди десятков и десятков рыболовных сейнеров и всяких других мелких и не очень мелких суденышек. Уже минут через десять начальник РТС, сидящий за БИПОМ в Центральном Посту, зашился. БИП представлял из себя круговой планшет, на котором по сообщениям радиометристов, то есть по данным локаторов наносились вручную суда ,которые представляли для лодки опасность. Метрист давал на них пеленг, то есть угол относительно лодки, а вторым замером локационная станция определяла и дальность до судна, и с помощью карандаша, циркуля и линейки рассчитывались параметры движения судов, по– военному они все назывались целями. Эти параметры наносились на планшет, который считался официальным документом. Направления, то есть курсы движения целей сопоставлялись с параметрами движения лодки, и делался вывод, опасны эти цели с точки зрения возможного столкновения с лодкой или нет. Выводы с БИПА докладывались командиру лодки, находящемуся при такой опасной обстановке на мостике, а точнее на мостике в рубке лодки. Командир принимал решения, как дальше, каким курсом и с какой скоростью должна двигаться лодка. Но даже при грамотном офицере, сидящем за БИПОМ , такой порядок действий хорош был если судов, которые создавали помехи движению были единицы. Сейчас перед лодкой их было десятки и десятки. Достаточно грамотный офицер начальник РТС в такой ситуации был абсолютно бессилен. И тут Омнибус показал себя во всей красе. На дисплей ЦИО сто первых приборов не только выдавались десятки целей одновременно, но опасные цели выдавались красным цветом, и также на АЦТ сто первых выдавались параметры расхождения с этими целями, то есть через какое время, и на каком расстоянии лодка разойдется с ними. Если цель меняла скорость или курс, то Омнибус сразу же пересчитывал эти маневры, и выдавались новые данные. И через минут двадцать про планшет забыли все и работали только с вычислительным комплексом. В этот момент, смотрящий за первыми шагами Омнибуса, наш герой вспомнил морского волка в шлемофоне, то ли бурята, то ли монгола и улыбнулся. Да прогресс остановить не дано никому. Они пробыли в море почти двадцать дней. Никаких серьезных происшествий нашему герою не запомнилось. Были обычные локальные задымления, где-то что-то не срабатывало, но все было в рамках первых серьезных для каждой лодки заводских или ходовых испытаний. Запомнился только несколько комичный случай. Он был в гостях у Володи, чье спальное место находилось на антресолях отсека, в котором этажом ниже располагалась выгородка Омнибуса. На этих же антресолях была и вентиляционная, в которой жил на своем уже любимом привычном месте и на этой лодке Юра. Близилось время обеда. В море они уже были недели две. Перед обедом наш герой с Володей решили принять по дозе антидепрессанта . Они свернули часть матраца с постелью Вовы и расположились на освободившейся части его самолета. Разлили по кружкам, выпили, закусили. Минут десять пообщались, затем опять разлили. Тут откуда-то снизу, с нижних палуб отсека донесся запах гари. И минут через пять, а может и гораздо меньше поступила команда из ЦП, что в связи с возгоранием во втором отсеке всем гражданским срочно покинуть этот отсек. И тут наш герой и Вова вспомнили о Юре, который в грохоте вентилятора не мог слышать никаких команд. Они отдраили дверь полу люкса Юры и стали ему кричать и махать руками, чтобы тот уматывал из своего убежища. Юра прополз под вентилятором, затем высунул голову наружу из своего помещения и увидел накрытый стол на кровати у Володи. Он посмотрел уже на раскрасневшуюся физиономию Володи, заулыбался и пополз назад под вентилятор. Похоже, решив, что его разыгрывают. Пришлось ребятам схватить его за ноги и вытащить наружу. Они втроем покинули отсек. Через полчаса все уже было затушено, а отсек провентилирован, и все вернулись назад. Их лодка возвратилась в Большой Камень, когда там была уже глубокая осень. До следующего выхода в море было несколько дней, и уже не было настроя ходить на завод от и до. Теперь у Миши была новая фишка. Утром он вешал на стул свою верхнюю цивильную куртку, переодевался в ватник, и через полчаса они уже с нашим героем покупали на закус огурцы на местном рынке. Потом они еще вышли в море на недельку, и перед госами опять начались объемные перепрошивки математического обеспечения.

Глава восемнадцатая.Про Володю.

И опять вся основная нагрузка легла на Володю. С каждым днем он работал все увереннее, и наш герой, с интересом следящий за успехами Вовы, отметил для себя, что с Володей их бригаде явно повезло. И из Володи в конечном итоге вырастит мега звезда. При этом он уже знал от Володи, что тот заканчивал в институте механический факультет, не был никаким радиолюбителем. Зато нашему герою было видно, что у Володи очень светлая голова. Он делал все не броско, но с неотразимой логикой. Оставшиеся члены команды из ЦВК вначале даже не понимали, что рядом с ними появился уже фактически первый номер, в ближайшем времени несомненный лидер. Они все продолжали с апломбом стучать клавишами на вычислительных машинах, говорить умные слова. Но, постепенно, как когда-то и у нашего героя на его сто первых, стало получаться, что все основные неисправности в ЦВК устранялись в ту смену, в которой работал Вова. Причем он все делал спокойно без саморекламы и без выпячивания своего я, в отличии от гораздо менее способных его собратьев по ЦВК. Вова был на год старше жены нашего героя и на год младше собственной жены. Жил он с родителями, женой и дочкой в военном городке вертолетчиков за Северной стороной города. Папа Вовы был подполковником-вертолетчиком, а сам городок был прямо на берегу моря. У Наташи Вовы была еще младшая очень приятная на внешность сестра Света, и был вроде бы старший брат. По каким-то причинам они рано остались без родителей, и Наташу и Свету воспитала русская женщина. Сами они похоже имели не менее пятьдесят процентов татарской крови. И если Света была достаточно светловолосой, то Наташа вполне смахивала на типичную татарку. И отчества у Наташи и Светы были мусульманскими. Володя же был светлоглазым и светловолосым. И в институте у него была кликуха Белый. И общение с Володей и его женой было достаточно интересным. Наш герой помнил, как в начале своего у них появления жена Володи как-то к слову сказала, что к золоту и золотым украшениям она совершенно равнодушна и даже не любит ничего носить из золота. Что-то подобное наш герой уже слышал в свое время и от своей супруги в начале их знакомства. Его Наташа была из рабочей семьи с тремя, а потом и четырьмя детьми. Естественно, в семье было ни до золота. Зато позже, когда у Наташи нашего героя появились свои собственные свободные деньги, то изделия из золота вполне стали для нее интересны. То же наш герой наблюдал и в семье Володи. С повышением дохода семьи у жены Володи стали появляться и золотые украшения. Ведь природный инстинкт, наряжаться и вертеться перед зеркалом, очень трудно вытравить из любой нормальной женщины. Вова же, как практически любой славянский мужик, любил посидеть с товарищами за чаркой чего-нибудь крепкого. Любил он и пиво с рыбой. Особенно нашего героя впечатляло, как Вова чистит под пиво сухую рыбу. Вова разделял воблу на отдельные части до самого последнего перышка, как профессионал высочайшего класса и красиво все раскладывал на столе. Нашему герою запомнился более поздний случай уже в Северодвинске во втором цикле его там работы, случай распития с Вовой пива. Они пару дней до этого вернулись из моря. Их бригада клепала целую серию лодок типа утонувшего Курска. По замыслу разработчиков эти типы лодок с двадцатью четырьмя крылатыми ракетами с ядерными боеголовками были убийцами американских авианосцев. И каждый авианосец должен был иметь своего персонального убийцу. Пару дней по возвращению в базу Вова бухал на берегу со своими многочисленными корешами, в основном халявщиками и бестолковыми типа Жени, которые сбрасывали на Вову кучу собственной работы при стыковках своих приборов с вычислительными машинами, пользуясь безотказностью Вовы. Он прилично надоел своими пьянками своей Наташе. На третий день он все же получил у Наташи разрешения попить пива с нашим героем, который у Наташи Вовы по основным параметрам был на хорошем счету, но у них в номере и ее приглядом. Вова купил в дуковский мешок литров пять пива, зашел в номер к нашему герою, и отпросил его уже у другой Наташи. Дуковский мешок представлял из себя мешок из толстого полиэтилена,который использовался на АПЛ для закладки в него бытовых отходов и выстреливания их за борт в автономном плавании.Подводные лодки нового типа имели маленькие аппараты типа торпедных для стрельбы мусором с больших глубин, когда лодка находилась в автономке, и за плавание скапливалось много отходов Этот аппарат находился в отсеке вместе с камбузом, и периодически с помощью его лодка избавлялась от накопившегося бытового мусора. В такой мешок помещалось легко десять литров разливного пива.Тараньку они привезли с собой из моря на АПЛ. Они вылили часть пива в трехлитровый бутыль и собрались уже заходить в номер к Володе, ну тут им в голову пришла идиотская идея. Наш герой достал фляжку с чистым спиртом и плеснул в бутыль с нормальным холодным пивом граммов двести . Наташа Вовы сидела на кровати и вязала что-то на спицах, она приветливо встретила нашего героя. Вова своей коронкой разделал воблу, и процесс пошел. Такой теплой гадости нашему герою пить еще не приходилось. Но когда они выпили по паре стаканов этого замечательного пива, то вполне втянулись в процесс. Тут сильно раскрасневшийся блондин Вова открыл рот, и оказалось, что язык у него уже совсем плохо шевелится. Наш герой с интересом наблюдал за реакцией жены Вовы, которая казалась ему не глупой женщиной. Наташа с удивлением и подозрением стала прислушиваться к бреду Володи, то бросать взгляд на едва только отпитый трехлитровый бутыль с пивом.Она со своей женской логикой никак не могла понять, почему Володя совершенно неожиданно прямо у нее на глазах стал резко криветь. И в конечном итоге, исходя из ее слов, сделала вывод, что Вову развезло на старых дрожжах пьянки последних двух дней. Да с Володей у нашего героя будет много совместных славных дел. На одном из довольно поздних Омнибусе они выйдут с Вовой на пятидневный выход в море вдвоем, вполне контролируя всю систему. И так получится впервые и в последний раз в практике нашего героя, что когда они придут в заводскую кладовую за спиртом, то выдающая по накладным спирт сообщит им, что их гидролизный спирт закончился. И она предложит им вместо их по документам двадцати литров качественного,но спирта из древесины, восемнадцать литров ректификата, то есть спирта, изготовленного из натуральных продуктов типа картофеля. По вкусу он напоминал очень качественную мягкую водку, хотя и имел ту же крепость в девяносто шесть градусов. Да то был шикарный поход с восемнадцатью литрами на пять дней на двоих. Они в прямом смысле с такой валютой могли ни в чем себе не отказывать, и наверное, если бы им было это сильно нужно, то лодка изменила бы курс и из холодных северных морей отправилась в сторону Экватора. Помнил наш герой, как Вова, имея уже двух дочек, из родительской квартиры в военном городке получил отличную двухкомнатную квартиру в хорошем районе города в пяти минутах ходьбы от городского пляжа. Причем они получили две такие квартиры. Вторую его родители с его братом. Наш герой помнит, что когда он зашел к Вове в гости, то счастливая Наташа Вовы, ставшая полноправной самостоятельной хозяйкой, демонстрировала нашему герою только что купленную очень красивую люстру со словами, что все стоит мол очень дешево. В то время наш герой еще не был знаком с притчей, которую в тот момент и нужно было рассказать жене Вовы. Он услышит ее гораздо позже в те жестокие годы, когда им с Наташей и детьми придется бороться за выживание. Суть ее заключалась в следующем. Один хрен дошел до полного отчаяния.Все у него было плохо. Полное обнищание, жена, не выдержав такой жизни, бросила его и ушла к более успешному его знакомому. И вот когда ему казалось, что жизнь уже кончена, к нему во сне явился сам Господь. Он сказал этому мену, чтобы тот написал на чистом листке бумаги слова: «Так будет не всегда», и этот листок прикрепил на стенку и почаще на него смотрел. Мужик, проснувшись, так и сделал. И постепенно, вначале очень медленно, а затем все быстрее и быстрее его жизнь стала налаживаться. И через несколько лет он был уже если и не олигархом, то вполне успешным бизнесменом. Денег у него стало навалом. Он сделал в своей обшарпанной квартире евро ремонт, и листок со стенки был снят. Дела у него шли все лучше и лучше., и когда он уже не знал, чтобы он хотел еще себе пожелать, к нему во сне опять явился Господь и сказал, чтобы он снова прикрепил на стенку листок с теми же словами. Притча не говорит, послушался ли на этот раз его мужик. Но через некоторое время все у этого кренделя снова пошло под откос. Его на крупной сделке кинули его верные компаньоны, и в конечном итоге он полностью разорился, и ему опять все пришлось начинать с нуля. Наш герой хорошо помнил и последнюю их совместную с Володей командировку. Их с Володей срочно перебросили из Северодвинска на базу АПЛ на Кольский полуостров. Это уже было временем полного и всеобщего развала. Прямо на лодках началось воровство блоков, содержащих золото системы Омнибус. Нужно было укомплектовать и подготовить к выходу в автономку хотя бы одну лодку. Когда они поездом с пересадкой добрались до нужной точки, то оказалось, что их суточных в местной гарнизонной столовой хватает только на пару небольших кусков жаренной рыбы и тарелки слипшихся макарон. Они сразу же отказались от столовой и стали покупать себе какую-то еду на возникших стихийных базарчиках. Ну и там все было очень не дешево. И тут Вова после обходов магазинов пришел в номер и сказал нашему герою, что он в одном из гастрономов надыбал настоящий шотландский виски по вполне для нынешних времен нормальным ценам, и что таким виски его угощал наш герой в хорошие времена, возвратившись на Север с перекомандировки. Тот виски он покупал в Москве в Елисеевском гастрономе для привальной по приезду на Север. Вова с нашим героем сложились и купили себе бутылку виски. Они целый вечер без закуса его смаковали, вспоминая добрые времена. Потом их пути с Володей разошлись. Семьи свои с Севера они успели вывести в последний момент перед развалом. И теперь все выживали как могли по одиночке. Вова продолжал ездить в командировки один, пытаясь приспособиться к полностью изменившемся условиям. Наш герой вначале без особого успеха, а потом и совсем плохо барахтался на Юге. Один раз они все же перехлестнулись и съездили за товаром со своими копейками на польский оптовый рынок в Тернополь. И если наш герой скорее для отмазки, и чтобы не совсем стыдно было смотреть в глаза своей жене, что-то там по мелочи и прикупил, то Володя только хорошо провел с ним время, окончательно и вполне резонно решив для себя, что это не его гайки. А да еще один раз они вроде бы как за товаром съездили в Россию к родственникам нашего героя в Дзержинск Нижегородской области. В ту поездку шестнадцати летний сын нашего героя, делающий свои первые самостоятельные шаги в бизнесе, снабдил папу и дядю Вову двумя пятилитровыми канистрами самогона собственного приготовления, чтобы они успешнее могли решать свои дела. После той замечательной поездки их дороги совсем разошлись. Вова продолжал кормить свою жену и двух дочерей, регулируя не увядающий Омнибус, а наш герой мучительно тяжело привыкал к жизни на Юге. И здесь его снова спас правильно когда-то сделанный, наверное, самый главный выбор в его жизни– выбор жены, и очень рано ставший самостоятельным и взрослым их с Наташей сын, которому они с женой кроме хороших генов больше ничего в те очень сложные и тяжелые времена дать не могли. С Вовой наш герой несколько самых трудных для себя лет не встречался. Он слышал от других регулировщиков, которые продолжали ездить на Север, что Володя живет с холостяками, что жизнь сейчас на Севере совсем не сахар, народ в Северодвинске резко обнищал, из-за отсутствия ежегодных заказов большинство высококвалифицированных рабочих разогнали, их сбережения обесценились, и еще не давно цветущий Северодвинск превратился в захудалый нищий городишко. Потом про Вову те, которые долго, можно сказать десятки лет, кормились за его счет не только сами, но еще и со своими замечательными женами-регулировщицами, и из-за которых Вова просидел в прочном корпусе АПЛ ни одну лишнюю сотню, а может и тысячу часов, совместно отлаживая работу их приборов в системе, начали говорить, что Вова мол начал сильно бухать со своими холостыми в основном разведенными сожителями. На что наш герой подумал, а сколько может выдержать любой человек такой работы на износ без семьи, в условиях не стабильной зарплаты и всего остального. Потом произошла совсем дичайшая история. Вова возвращался с Севера с еще одним регулировщиком. Наш герой знал того мужика. Он раньше ходил в море на торговых судах, потом развелся и несколько лет работал регулировщиком. Особых звезд с неба не хватал, бухал не слабо, но был честным мужиком. Так им с Вовой передали деньги для одного козла, который был на Юге представителем СМП. В Москве при пересадке на Вову и этого мена наехали вокзальные менты. И домой они приехали без денег. Когда они пошли на завод отчитываться, то и там денег им не дали то ли из-за их отсутствия, то ли еще по какой-то причине. Так Вовин напарник поставил ультиматум, что если им не заплатят долги, то он повесится прямо на заводе. Денег ему так и не дали. Он обмотал себе шею каким-то шнуром, привязал второй конец к какой-то железяке и прыгнул где-то чуть ли ни в районе заводской проходной на самом заводе с этим шнуром на шее с высоты в пару метров. Из петли его вытащили, но он повредил себе шейные позвонки и умер через несколько часов. А ему явно не было еще и сорока. Вот примерно в такой обстановке Вова зарабатывал деньги для своей семьи. А потом, когда у нашего героя уже было две стабильных работы со стабильными, хотя может и не сверхбольшими заработками, Вова нарисовался у него на работе. И так совпало, что в этот день еще один очень хороший и светлый человек в жизни нашего героя, его товарищ и муж сестры в тот день получил через суд многолетние долги от своего предприятия, и на радостях решил отметить это событие. Он тоже нарисовался на работе у нашего героя с пачкой денег в руках, контора его предприятия находилась в двух минутах хода от основной на то время работы нашего героя. И через некоторое время они уже втроем сидели за столом в квартире родственника нашего героя и отмечали это событие. Дело было летом или может в мае месяце. Больше с Володей наш герой не встречался. И вот опять тридцать первого декабря может этого же года, а может следующего где-то ближе к вечеру в квартире у нашего героя раздался телефонный звонок. Он в этот момент по указанию жены чистил варенную картошку под салаты. Звонил Володя. Да этого наш герой не мог припомнить, чтобы Володя звонил ему, да еще на Новый Год. Поздравлял ли он нашего героя с Наступающим? Тот не запомнил. Зато запомнил, что Вова жаловался на жизнь, на непомерные коммунальные тарифы без реальных услуг и т.д. Руки у нашего героя были в варенной картошке, через часов шесть-семь наступал Новый Год. И на этот Новый Год, наверное, впервые за последние годы их с Наташей новогодний стол вполне соответствовал в их понимании требованиям праздничного новогоднего стола. Они поговорили с Вовой минут пять, и наш герой занялся дальше хозяйственными делами. В десятых числах февраля он вернулся с работы. Когда он ключом открыл входную дверь около порога его ждала Наташа .По ее лицу он сразу догадался, что что-то случилось. Он только сказал ей :"Что?" И его Наташа ответила ему одним словом, назвав фамилию Володи Он,,не раздеваясь, налил себе и выпил залпом граммов триста водки, и только потом продолжил общение с женой. И вот он стоял на отпевании Вовы в центральной церкви города, и ему казалось, что это всего сон. И Наташа Вовы вся в черном, беспрерывно крестящаяся и беспрерывно отбивающая поклоны перед гробом Володи до самого пола, и лежащий в гробу Володя со своей интеллигентной бородкой, такой вроде бы еще не старый, не доживший до своего сорока шестилетия в начале марта. И смотря на Наташу Вовы, наш герой точно уже знал, что ни у нее, ни у ее семьи уже никогда не будет такой жизни, которая была при живом Володе. И все лучшее для них уже в прошлом. У него уже был пример семьи соседа со второго этажа его подъезда, который кормил жену и двух дочерей, да заодно фактически и еще двух своих зятьев, возя бензин в бензовозе с прицепом с нефтеперерабатывающего завода в их город. С каждого рейса он загонял свой бензовоз в лесопосадку около Максимовой дачи, и в условиях страшных очередей на бензоколонках, заливал нашему герою все имеющееся у него емкости по самым возможно низким ценам. Но, видимо, все эти ходки и все это благосостояние его семьи давалось ему не очень легко. И в один день его прямо на оживленной трассе груженного под завязку схватил инсульт. Каким-то чудом он сумел вывернуть на обочину и затормозить, а потом потерял сознание и через пару дней умер, не приходя в него. И все в их семье без него пошло под откос. Обе дочки развелись. И лучшие времена остались для этой хорошей семьи в прошлом. И наш герой смотрел на Наташу Вовы, на ее бесконечные поклоны, то ли в знак благодарности Вове, то ли просящие у него за что-то прощение, а может и не первое и не второе, и думал, что если бы и он сам тридцать первого декабря бросил бы салаты и сказал бы своей Наташе, что ему нужно срочно встретиться с Вовой, то может Вова бы сейчас и не лежал в гробу. И каждый раз, когда он навещает Вову, стоя около его могилы, он вспоминает звонок Вовы тридцать первого декабря.

Глава девятнадцатая.Про море, Мишину головомойку,и чуток про шахматы.

Но это все еще будет не завтра от описываемых событий на Дальнем Востоке. И так лодка готовилась к выходу на Государственные испытания, шла очередная интенсивная перепрошивка кассет, и Миша нервничал все сильнее. И в конечном итоге он нарвался. Все произошло так, как и предсказывал Мише наш герой еще год назад, когда он прилетел после недельной отсидки в Киеве и его окрестностях. В Мишиной бригаде уже давно подросли силы, которых уже не устраивала их вторая роль. Во-первых Омнибус работал все более и более надежно и предсказуемо, во-вторых и силы эти не состояли из круглых дураков. И если со специфическим регулировочным мышлением у них и не всегда получалось хорошо, то в работе локтями на пути к кормушке им явно не было равных. Они очень хорошо и грамотно организовали не довольных Мишей в первую очередь программисток, и народная революция началась. На Мишу набросились как стаи пираний. Еще вчера они пели Мише о его гениальности и прозорливости, а сегодня он уже был последней сволочью,которая терроризирует и издевается над честным рабочим людом. Все вылилось в профсоюзное собрание. Короче сценарий был примерно таким, как когда-то пытались осудить нашего героя при его конфликте с регулировщиком Толиком. Но в те времена у них был костяк бригады, и за нашего героя заступился бригадир или ответственный сдатчик. Здесь же Миша сам проводил такую политику, что у него в бригаде желающих поддерживать его просто не было. Больше всех разорялась холостая программистка Таня,которая явно на Мишу имела взгляды как на супер желанную партию, и к которой он как минимум был равнодушен. В то же время, если верить сплетням, распространяемым самой Таней, Миша попадал, а может и каким-то образом вляпался, в достаточно длинный список Таниных командировочных успехов.. Наш герой максимально пытался смягчить и формулировки в протоколе собрания, и несколько раз брал слово, чтобы свести потери для Миши к самому минимуму. И со стороны было видно, что ведущие регулировщики, если и не поддерживали Мишу, то и пасть на него не открывали. Зато те, которых одним пинком можно было отправить на Юг, и кроме улучшения климата в бригаде это ни к чему бы ни привело, разошлись не на шутку. И главное было то, что их в бригаде было явно больше половины ее состава. В общем Миша получил очень чувствительную взбучку .Был заменен толпой профорг бригады. Выводов в протоколе собрания наш герой не помнил, но умники кричали чуть ли ни о нарушении Мишей финансовой дисциплины. Внешне Миша сохранял спокойствие и не кричал, что уйдет в лесники. Но, похоже, к такому бунту против своего мудрого руководства он готов не был. Потом лодка ушла на государственные испытания. Внешне Омнибус выглядел уже достаточно прилично. Потом, после того как они подписали все формуляры, а лодка пошла еще в полигон опять замерять шумы, Миша договорился с ответственным сдатчиком лодки, и их сняли с другими отработавшими специалистами на буксире. По деньгам они ничего не теряли, так как морские им ставили до конца выхода. Но им уже так надоело в прочном корпусе, что с большим удовольствием променяли его на буксир и свежий воздух .Впервые за свою практику наш герой возвращался в базу не на лодке. Когда они отошли от нее, то стоящая на якорях она очень красиво смотрелась со стороны. Действительно, черный принц. Они шли на буксире часов восемь по слегка штормящему морю или океану, и можно было высунуться на палубу и глотать свежий морской слегка морозный воздух в неограниченном количестве. Наконец они отходили последний контрольный выход, и под елочку улетели домой. И этот Новый год наш герой встречал в привычном кругу жены и детей. Начался следующий год .Все было стабильно и достаточно однообразно. И хотелось уже чего-то свеженького. И взоры нашего героя опять обратились в сторону шахмат. Тем более, что в их шахматном многолетнем городском болоте произошли серьезные перемены в виде появившегося в их городском шахматном мире нового очень интересного перца Как рассказывал нашему герою руководитель флотских шахмат, с которым он ездил на соревнования в Калининград, политотдел Черноморского флота решил прикупить для флота хорошего перспективного шахматиста. И хотя дело было в СССР, н все хорошие армейские спортивные организации держались на спортсменах профессионалах, которые числились начиная от солдатки и матроса до кадровых офицеров ВС СССР. Собственно говоря, наш герой уже сталкивался с этим при игре с дважды краснознаменным Балтийским флотом, где все шахматисты были или мичманами или офицерами, для которых вся служба заключалась в игре в шахматы. Да и Черноморский флот состоял из набираемых на соревнования шахматистов, которые к флоту не имели реально никакого отношения. Просто класс набираемых в последний момент шахматистов типа нашего героя явно не удовлетворял теперь всех запросов политотдела флота. Им хотелось побед, а без высококлассных профессиональных шахматистов в условиях, когда другие ведущие команды уже укомплектованы профессионалами это было невозможно. Вот в конечном итоге и пригласили они в кадровые офицеры для службы на Черноморском флоте молодого очень сильного, а главное очень перспективного мастера, который только что закончил институт физической культуры в Москве по специализации шахматы. Наш герой не знал, была ли в этом институте военная кафедра. Возможно и была, но у них в городе появился морской офицер, здорово играющий в шахматы. Звали его Володей. Сам он родом был из Архангельска. И так как наш мир очень тесен, то Володя жил в Архангельске с родителями на одной из главных улиц в центре города в двух шагах от кинотеатра Русь, с которого фактически был дан старт многолетнему роману нашего героя с Наташей. Причем это улица почему-то носила название Тимме, кажется через два м. И хотя нашему герою было не понятно, почему центральная улица русского города поморов– трескоедов носит такое название, за все время его пребывания на Севере, он так и не удосужился узнать, кто это такое Тимме. Папа Володи был музыкантом, и кажется, заведовал или руководил областной филармонией, а мама вроде бы как заведовала аптеками города, хотя эту информацию наш герой не перепроверял из независимых источников. В шахматы Вова играл здорово, и после окончания школы он поступил в московский институт, почти как в свое время Ломоносов. Как потом само архангельское дарование рассказывало нашему герою он очень быстро освоился и образовался в столичном ВУЗЕ, и уже со второго курса не нуждался в деньгах родителей, хорошо зарабатывая на таких же честолюбивых как и он, но гораздо менее талантливых чем он студентах и абитуриентах, играя с ними в шахматы и карты на деньги. В шахматах Москвы Володя тоже быстро стал известен, как очень интересный самобытный шахматист ни только с очень большой фантазией, но и с головой, считающей много ходовые варианты не хуже самой современной вычислительной машины Наш герой, чтобы иметь собственное представление об этом шахматисте, даже не поленился посмотреть одну его из партий в первенстве Москвы с гроссмейстером, которому в свое время не хватило половинки очка, чтобы стать чемпионом мира. Фактически юный Володя в очень не простой партии разделал его подчистую. Первое знакомство нашего героя с восходящей шахматной звездой мирового уровня состоялась стандартным образом. Черноморскому флоту опять нужно было выставлять команду на первенство .ВС СССР. Теперь эта зона должна была пройти в Кронштадте, то есть фактически в Ленинграде, где когда-то в детстве жил наш герой с родителями во время учебы его отца в Военной Академии. И опять, как практически девяносто процентов событий в жизни нашего героя, все опять произошло случайно. Вначале ему уже приелся Омнибус, который , кроме хорошей зарплаты, почти не приносил ему никакого удовлетворения. Жена и дети, естественно, занимали важное или можно сказать решающее место в жизни нашего героя, но и здесь все было понятно и прогнозируемо. И явно шахматы были хорошей возможностью разнообразить жизнь. И здесь его заманили в личное первенство Крыма по шахматам общества Зенит, которое объединяло представителей оборонной промышленности страны. Соревнование на этот раз проходили в его городе. Он по блату попал сразу в финальную часть из двенадцати участников. Половину участников он хорошо знал по предыдущим годам, в том числе и школьным и студенческим. Другая же выросла, пока он строил и испытывал АПЛ, да пил гидролизный спирт с хорошими и разными людями. Вот и на этот раз он что-то не мог припомнить брал ли он в руки шахматы после Калининграда, а ведь прошло с тех пор уже года три. Первую партию он играл с соперником, которого звали Львом. Леа был старше нашего героя. Когда-то плавал на судах в загранку, затем, видно порешив, что золотое дно в другом месте, а точнее в том цеху, где работал наш герой, устроился в него на работу, скорее всего имея какой-то блат. Он работал на участке, где собирали приборы, с которыми потом возился в комплексе наш герой. И среди ведущих регулировшиков автономки не просматривался. Но Лева был хорошим добрым услужливым малым. Любил шахматы, не плохо в них играл и у них на заводе был где-то по рейтингу на четвертом пятом местах. Выпить он тоже был не дурак, а еще он здорово умел стоять на своей лысой голове и махать ногами, лечась таким образом от радикулита. И вот, играя с ним первую партию очень тяжело и тупо, наш герой, забыв похоже высказывание одного великого шахматного классика, что конь на краю доски стоит всегда плохо, не только поставил свою кобылу на этот самый край, но поставил еще ее под бой, оставив без всякой защиты. То есть сделал одноходовый зевок в целую фигуру. Лев не растерялся и с удовольствием сожрал заблудившиеся животное. И как наш герой потом не дергался без фигуры, Льву он эту партию проиграл. То есть, тем самым дав основным своим соперникам, в число которых Лев никак не попадал, фору в целое очко. Так что где-то за три-четыре игровых часа наш герой нахватался эмоций больше, чем за весь предыдущий в командировках год. Он поносил себя последними словами за такую тупую бездарную партию. Но в то же время он по опыту знал, что все его попытки каким-то образом спасти партию после зевка фигуры не пройдут даром, а дадут ему возможность быстрее вспомнить и как ходят и как сдают. Так и получилось. Во второй партии он играл намного сильнее, и в конечном итоге ни без помощи со стороны соперника вымучил очко у не плохого керчанина А дальше все пошло как по маслу. Не во всех партиях у него было все хорошо, но тогда вступало в игру везение, которое в шахматах необходимо также, как и в других областях человеческой деятельности. Да и сам жребий был благосклонен к нашему герою. Со своими тремя основными конкурентами он играл во второй половине турнира, когда уже чуток пришел в себя, да еще и белым цветом. Короче перед последним туром наш герой уже лидировал, и чтобы стать победителем турнира ему достаточно в последней партии было сделать ничью. Играл он черными с феодосийцем. Тот был крепким шахматистом, но на заводе Море занимал приличный пост, и в шахматы за пределами своего города играл не часто. Наш герой думал, что они сделают быструю ничью, и можно будет начать отмечать сразу и победу и встречу со своими корешами шахматистами и организаторами, которые всегда шли ему навстречу, давая возможность принять участие в том или ином турнире. Да и его Наташа собиралась заскочить на закрытие, чтобы убедиться, что ее муж еще не окончательно деградировал без нее в командировках. Но феодосиец был явно настроен играть на победу. В то же время его психология быстро стала понятна за партией нашему герою. Вроде бы соперник и играл на победу, но внутри себя его явно устраивал и ничейный результат. Поэтому и партия шла у него рывками. Он даже вначале пожертвовал пешку, а в критический момент не стал сжигать за собой мосты, и после его осторожного хода он остался и без пешки и с не большими шансами сделать ничью. О победе уже говорить не приходилось. И тут к нашему герою подошел организатор и главный судья турнира. Звали его опять же Володей. На самом деле он был почти на девятнадцать лет старше нашего героя. И был Владимиром Васильевичем. На нем держались все шахматы их города. Шахматы он любил, они были единственным смыслом в его в общей беспутной и бессмысленной жизни. В последние дни обороны их города его одиннадцати летнего пацана вместе с матерью вывозили на линкоре. Это был чуть ли не последний рейс из осажденного города. Беженцев набралось немерено. В кубриках мест на всех не хватало. И Володя вместе с матерью разместился прямо на верхней палубе. Где по его рассказам он наблюдал за постоянно пикирующими на корабль немецкими бомбардировщиками. Зенитные орудия корабля вели беспрерывный заградительный огонь, не давая самолетам осуществить прицельное бомбометание. Осколки от разрывающихся в воздухе зенитных снарядов сыпались во все стороны. И вот одним из таких осколков Володе повредило ногу, которую ему потом ниже колена и ампутировали. Все это наш герой слышал из уст самого Владимира Васильевича, Сколько он его помнил с самого детства, тот всегда ходил, сильно хромая на протезе. Употреблял алкоголь в неограниченных количествах, по его и не только его словам, обладал огромным мужским достоинством, и вокруг него было очень много всяких сплетен и анекдотов. Сам он тоже любил посплетничать о своих ровесниках. Ходили разговоры, что его сплетни и довели детского тренера нашего героя вначале до психушки, а потом и до выбрасывания с теплохода Абхазия. В то же время Владимир Васильевич был настоящим генератором всей шахматной жизни в их городе. Нашего героя он не только уважал, но фактически любил и создавал для него всегда самые возможно удобные варианты участия в турнирах.Тех же, кого считал бездарями и тупицами за участие в турнирах обкладывал оброком. Его высказывания: «Дашь пятерку-попадешь в десятку и Дашь десятку-попадешь в пятерку»-знали все шахматисты города. Не отказывался Владимир Васильевич и от натурпродуктов. Наш герой сам был свидетелем анекдотического случая, когда главный судья Владимир Васильевич появился на очередном туре финала первенства города через час после его начала. Мало того, что он был мертвецки пьян и еле держался на ногах, так еще и вся его физиономия была расцарапана явно женскими когтями. Он с порога отправился к одному из играющих, и со словами типа кого это ты мне привел, смел у него фигуры с доски и заявил, что исключает его из турнира. Володя и просветил нашего героя, что феодосийцу нужна победа, даже не столько для того, чтобы попасть в тройку, а в большей степени для подтверждения звания кандидата в мастера. Турнир по составу был не плохим, норма была, а редко играющему за пределами своего города феодосийцу кроме этого турнира и подтверждаться особо было негде.Володя сказал нашему герою, что единственный возможный его конкурент, который отставал от него на половину очка, сейчас засаживает свою партию симферопольцу. А в случае его поражения наш герой становится чистым первым призером независимо от его результата в партии с феодосийцем. И что он, Володя, уже успел провести предварительные переговоры с феодосийцем. И тот с радостью согласен за сплав ему очка нашим героем в уже безнадежной для феодосийца позиции, организовать и оплатить за свой счет банкет для хороших людей по случаю окончания турнира. А что, он, Володя, последние два дня подсуетился для нашего героя, бегая по кабинетам разных начальников, и за первое место тот получит и красивый большой по размерам кубок и еще кучу ценных подарков. Наш герой уже давно был до конца своих дней обязан Володе за его отношение к себе, поэтому он, конечно. же согласился .Им оставалось только подождать окончание партии основного конкурента нашего героя. И тот где-то через полчаса ее успешно просадил. Володя сразу же послал феодосийца в магазин за выпивкой и закуской, а наш герой глубокомысленно задумался над своими проигрывающими ходами. Феодосиец вернулся груженный из магазина. И тут подошла Наташа. Она уже давно восстановилась после родов и выглядела очень не слабо. Феодосиец спросил у нашего героя, а пьет ли его жена водку. Тот ответил, что спиртное жена пить не будет, что у нее грудной ребенок, а поэтому в магазин за вином ему бежать не надо. Но феодосиец все же убежал и вернулся с большой коробкой конфет. Так они заканчивали турнир. Наш герой проиграл последнюю партию, получил все свои награды, и банкет начался. И тут гвоздем программы выступил обидчик нашего героя в первом туре Лев. Он беспрестанно говорил Наташе комплименты, падал перед ней на колено, проезжая по грязному полу приличное расстояние, показывал ей лучшие свои акробатические номера, стоя на голове и вращая то руками, то ногами. Но делал все комично-артистично, и нашему подвыпившему уже герою ни разу даже не захотелось зарядить ему в бубен для профилактики. Турнир закончился, и нашего героя пригласили в ДОФ на сборы.