Текст книги "Дальше в лес-Апл больше (СИ)"

Автор книги: Константин Шемагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

                              Глава четвертая.      И все же прощай Алмаз? И Омнибус здравствуй!

Но так оказалось, что Алмаз ни как не хотел их отпускать. В цеху их теперь уже обстрелянную, но все-таки выжившую, в невыносимых для любой работы условиях Прибалтики, бригаду ждал еще один Алмаз. Теперь это был уже самый последний из всех последних Алмазов, которые должен был сделать их цех. Самое интересное было то, что заказан был он министерством обороны для того же самого учебного центра в Палдиски, в котором они только что сдали Алмаз. И хотя по бумагам, это был Алмаз другой модификации, но на самом деле все его отличие от предыдущего заключалось лишь в незначительной перепрошивке программного обеспечения. Поэтому зачем нужно было выбрасывать достаточно большое количество денег на фактически такое же изделие было для простого ума не понятно. Сроки сдачи системы на стенде были крайне сжаты и ограничивались одним месяцем. Во вновь построенном цеху теперь было три комплексных стенда . Сейчас два занимали бригады, работающие на новом изделии Омнибус, а один был отдан их бригаде для регулировки последнего цехового Алмаза. Бригады, занимающиеся Омнибусом, были довольно многочисленны. Многие лица для нашего героя были новыми. По сравнению с Алмазом увеличилось и число семейных пар. Ребята только что позаканчивали институты, а здесь можно было и временно за счет командировок порешить жилищный вопрос, да и деньжат поднакосить для будущей совместной жизни. Некоторые регулировщики из их Алмазной бригады в свободное время бегали на стенды с Омнибусом, чтобы чего-нибудь там поднахвататься. Нашему герою эта суета казалась явно преждевременной. Он думал, что придет время Омнибуса, тогда он и начнет вникать в эту тему. Тем более, что Омнибус был более чем сырой, и толком кроме каких-то отдельных локальных тестов ничего еще не работало. Они достаточно легко в начале осени сдали последний Алмаз. Погода стояла явно летняя. Была куча всяких поздравлений им и друг другу от всех других бригад цеха, всякие душещипательные плакаты «Прощай Алмаз». Затем с вновь влившимися в ряды регулировщиками ресторан в центре города и за сдачу последнего Алмаза и за знакомство. После ресторана через пару дней выезд на выходные с ночевкой на Южный берег Крыма в очень красивое место, где стоял пансионат для подводников, состоящий из деревянных домиков, и где папа Миши на пенсии работал завхозом. И если ресторан на удивление прошел гладко, то с ЮБК с самого начала не заладилось. Там к их компании примкнули какие-то две знакомые Мишины девицы вроде бы из Москвы. И Наташе почему-то взбрело в голову, что они знакомы и с ее мужем. Они поехали на отдых вместе со своим сыном, и хотя наш герой сказал жене, что видит этих телок, как и она в первый раз в своей жизни, что и было истинной правдой, но, уже не плохо зная свою жену в этих вопросах, ему было понятно, что семейного скандала ему не избежать. Теперь жене нужен был только повод, и при смешанной компании и большом количестве выпитого спиртного этот повод легко нашелся. Так как наш герой ни только был изрядно под градусом, но и на самом деле не видел причины, почему он попал под раздачу, то скандал он тушить не стал. Они впервые за совместную жизнь настолько крупно разругались, что утром жена забрала с собой сына и свалила с ним самостоятельно из их лагеря. Брошенный ей верный супруг продолжал активно отдыхать, но настроение было полностью испорчено, и даже дополнительное спиртное не меняло дела. Когда он вечером вернулся домой, то, слава богу, жена и сын были на месте. После дополнительных бурных разборок наступило еще более бурное примирение, и ссора закончилась. Как наш герой стал знакомиться с Омнибусом он чего-то припомнить не мог. Скорее всего опять началось с элементной базы. Это был явный шаг вперед после импульсно-потенциальной логики Алмаза. Омнибус был собран на интегральных микросхемах отечественного производства. Причем качество самих микросхем было достаточно высоким. Некоторые их типы никогда не выходили из строя, хотя,конечно, многое зависело от режимов, в которых им было суждено работать. Теперь вся логика работы схем была связана с двумя состояниями микросхемы ДА или НЕТ. Были и специальные микросхемы различных коммутаторов, а также пассивных элементов резисторов и конденсаторов. Сложность в освоении Омнибуса по сравнению с Алмазом возросла в десятки если не в сотни раз. Исторически нашему герою опять достались сто первые приборы. Только теперь это были многофункциональные компьютеры, которые еще были должны работать в обменных процессах с чистыми вычислительными машинами ЦВК. Там тоже в результате того, что первоначальная вычислительная машина, которая по замыслу разработчиков должна была быть в единственном числе, оказалась не в состоянии одновременно проводить все вычислительные операции и участвовать в сложных обменных процессах как с приборами внутри системы, так и с различными другими системами на корабле от которых Омнибус получал и которым выдавал информацию, пришлось создать еще более сложную вторую вычислительную машину. Она и оказалась главной в обменных процессах информацией, а первая машина фактически превратилась в чистый арифмометр, работающий параллельно и одновременно, что значительно повысило скорость решаемых задач. Даже первоначальное ознакомление с концепциями заложенными разработчиками в систему привели нашего героя к мысли, что мало кому из этих новых симпатичных мальчиков, а тем более девочек удастся стать полноценными регулировщиками системы Омнибус. Если на Алмазе самые трудолюбивые даже умудрялись перечерчивать целые схемы в свои тетради, то здесь чтобы перечертить все необходимые схемы по своему прибору понадобилось бы наверное пол жизни. Если на Алмазе можно было ухватиться за ниточку и с помощью логического мышления пытаться размотать весь клубок, то на Омнибусе без представления того, что происходило с твоим прибором в тот момент, когда произошел затык, делать было нечего. Можно было имитировать, открыть прибор, разложить схемы и с очень озабоченным и умным видом врубиться в тему. И делать так до тех пор, пока кто-то из очень не большого числа регулировщиков возьмет и в свою смену отремонтирует или устранит ту или иную неисправность. Так наш герой встретил своего школьного одноклассника Сережу. Где-то классе в девятом они с ним даже были почти по корешам. Мама Сережи работала в их цеху по первому отделу и отвечала за секретную документацию. Ее любимым занятием было подкрасться в комнату программистов и свистнуть у зазевавшихся заболтавшихся девушек или у находящихся на перекуре мальчиков записанную на них секретную книжку и утащить ее в свою зарешетчетую комнату. А потом с удовольствием наблюдать как обезумевшая от страха мадам ищет пропажу. В школе Сережа был крепким троечником и скорее был гуманитарием. На Алмазе нашему герою он также не попадался на глаза А теперь сидел на стенде Омнибуса и пытливо всматривался в схемы того самого сто первого прибора. Видимо мама Сережи пристроила сына на хлебное место. Нашему герою достаточно забавно было слушать Сережу о секретах регулировки. Главное оказывается, по его словам, было проявлять выдержку и спокойствие и никогда не признаваться, что ты не в состоянии устранить эту или другую неисправность. Ты весь в процессе и победа уже близка. Ну а если времени нет, тогда пришлют того, который сумеет все исправить. Так в конечном счете и распределялись роли в бригадах. Одни были просто хорошими ребятами и девчатами, обхаживающие со всех сторон бригадиров или, по другому, ответственных сдатчиков, всячески подчеркивая им свою верность и преданность. И как правило это приводило к тому, что еще вчера нормальные ребята при постоянном потоке лести и угодничества постепенно съезжали с нормальных рельсов. Но стоило им только оступиться, как весь этот вчерашний верный им до гроба народ как стая голодных шакалов набрасывалась на ослабевшего своего начальника ,полностью вымещая долго копившуюся ненависть. Таких примеров наш герой за годы регулировки насмотрелся вдоволь. Настоящим спецам, за спиной которых оставалась только если и не Москва, но точно их профессиональная гордость, а еще в большей степени их самолюбие и честолюбие, не нужно было преданно смотреть в глаза начальнику любого ранга, что само по себе сохраняло кучу душевного здоровья. Чем– то по своим функциям и задачам, которые Омнибус должен был выполнять на АПЛ он был схож с Алмазом. Но были и существенные отличия. Комплекс лишился практически всех навигационных и связных функций. Теперь в штурманской не было прибора 101Ш. Зато в центральном посту, прижавшись вплотную друг к другу, стояли не один как на Алмазе, а два сто первых прибора. Причем один из них назывался И-то есть информационный, а другой Т– торпедный. В какой-то степени модули были взаимно заменяемые. И в случае выхода из строя одного из них, можно было в более усеченном виде работать и на одном. А у регулировщиков сто первых приборов, как и всех других, теперь появилась возможность тупо перебрасывать блоки из одного модуля в другой, ища неисправный. Так как Омнибус был уже системой следующего после Алмаза поколения, то на АПЛ менялись и другие комплексы. А ввод данных в торпеды, торпеды-ракеты и много другого нового оружия теперь был цифровой. Особенностью Омнибуса в тот момент, когда с ним столкнулся наш герой, было и то, что он был не просто на тот момент сырым, а фактически не работающим комплексом. То есть на завод-изготовитель серийных Омнибусов поступило нечто, которое как в железе, так и программном обеспечении было набором ящиков-приборов очень далекими от тех задач, которые на них возлагались. Практически система находилась где-то на начальной стадии автономной наладки ее отдельных приборов. И опять можно было только удивляться сумасшедшей пробивной силе конторы разработчиков, сумевшим откровенное пока еще фуфло выдать за новый вычислительный комплекс и добиться запуска его в серию. Говорили, что в Северодвинске разработчики москвичи уже даже установили какую-то модификацию Омнибуса на АПЛ, которая стоит там под модернизацией. Но,видя в каком состоянии к ним в цех поступили серийные комплексы, наш герой очень сильно сомневался, что при тесноте и очень плотном расположении приборов на АПЛ есть хотя бы малейшая возможность работать над улучшением комплекса в условиях лодки. А регулировщики, побывавшие в Комсомольске на Амуре на заводе Ленинского Комсомола утверждали, что на нем уже готовы первые корпуса торпедных лодок РТМ для установки серийных Омнибусов с их родного завода. То есть повторялась история с Алмазом. Но разница проглядывалась. Сейчас комплекс для регулировки был во много раз сложней Алмаза, а его работоспособность значительно ниже чем у первых образцов Алмаза. Кажется на Новый год, а может в начале наступившего следующего года, цех успешно сдал, а завод отгрузил и отправил на Дальний Восток первую систему. Видимо сроки совсем подпирали, поэтому и состоялась сдача. Сам наш герой не стал путаться под ногами у регулировщиков, сдававших первый серийный комплекс родного завода. Но из источников, заслуживающих доверия он знал, что сама сдача проходила не на уровне решения задач, а на уровне тестовых режимов. При чем и здесь все было далеко до прохождения общего теста системы. На сдаче что-то мигнуло, приборы законсервировали, забили в ящики и отправили малой скоростью в город Комсомольск на Амуре. Теперь путь к массовому покорению Дальнего Востока славными регулировщиками из Крыма был открыт.

Глава пятая. Омнибус прокормит всех желающих?

Потихоньку вслед за приборами стал рассасываться и народ из цеха. Вести с Дальнего Востока приходили неутешительные. РТМ были первыми торпедными лодками, на которые устанавливал свою новую аппаратуру их завод. И так как здесь в отличии от стратегических ударных лодок Северодвинска главным оружием были не шахты с баллистическими ракетами, а торпедные аппараты с различными видами оружия выстреливаемые из них, то Омнибус, обеспечивающий стрельбу из этих самых аппаратов, становился самым главным комплексом на корабле. А так как для стрельбы он еще должен был обрабатывать всю информацию как о параметрах и собственной лодки, так и целей, то без него лодку даже нельзя было назвать дорогой игрушкой. И вот эта главная система лодки на Востоке, так же как и в цеху была абсолютно не работоспособной, и не нужно было быть крутым специалистом, чтобы это понять. Разработчики почти всех приборов и математического обеспечения лихорадочно вносили многочисленные изменения в документацию и, соответственно, в железо, но пока особых успехов видно не было. Но дороги назад похоже уже не было. После первой системы их цех сдал вторую, а за ней и третью, примерно в том же состоянии. А вот хозяевами четвертой системы уже была бригада Миши, где работал и наш герой. И снова они, наевшись вкусных эстонских сливок, оказались в роли догоняющих. Снова они учились на боевой очень дорогой технике и одновременно на ней зарабатывали деньги. И снова создавалось впечатление, что деньги, которые тратятся на оборону, никто не считает. Говорили, что когда родному заводу сверху задали вопрос, а сколько ему нужно денег на освоение новой продукции, то завод запросил сумму по принципу проси больше, так как дадут меньше. Но в данном случае этот принцип не сработал, и завод получил денег столько, сколько просил. И тут оказалось, что всеми легальными способами освоить такие деньги завод не в состоянии. Хотя швыряли их с самым большим размахом. Численность в бригадах по Омнибусу доходила до сорока человек. В то время как костяк любой бригады насчитывал не более десяти двенадцати человек. Еще человек с десяток иногда могли принести пользу. Например консервировать приборы после сдачи системы или переноски ящиков с зипом. А еще больше десятка были или мертвые души, которые выполняли спец задания, или вообще не известно кто. В то время, как основные регулировщики не вылезали из лодки по десять четырнадцать часов в день месяцами, то этим выписывали командировки на пару недель. И они ,при стоимости авиационного билета в один конец больше, чем средняя месячная зарплата по стране , лазили по местам проживания местных аборигенов и беспрерывным потоком везли на Юг для начальства разного ранга красную рыбу и икру. Или это были люди, которые где-то учились или еще занимались не известно чем, и никто их на лодке не видел. Вокруг их четвертого на стенде Омнибуса народа вертелось много. На только своих сто первых наш герой насчитал человек шесть. Освоение шло не легко. Первых до них, осваивающих Омнибус, посылали учиться в контору к разработчикам в Москву. Правда особых успехов после учебы в освоении Омнибуса у подавляющего числа из обучающихся не наблюдалось. Как и предполагал наш герой, для многих освоение такой техники было просто не возможным. Им же, которые шли за первой волной осваивающих, приходилось учиться самостоятельно.. Нашему герою на первых порах досталось из прибора,состоящего из двух достаточно самостоятельных функциональных узлов, то, что посложнее. Кроме того, что это был самостоятельный полномасштабный компьютер, работающий на своих программных микродатчиках, так он еще занимался и построением графики в реальном времени с использованием векторной математики. Говорили, что его разработчиком был очень талантливый молодой мужик с большими амбициями и фантазиями. Так как его фантазии были явно еще не обузданы до логического их переноса в отработанный прибор, то регулировать этот прибор было крайне затруднительно. В отличии от чистых вычислительных машин, где, кроме разнообразной диагностики, была масса тумблеров и кнопок позволяющие специалисту остановить машину на любом куске программы и затем по тактно подходить к месту предполагаемой неисправности, анализируя состояния многочисленных,выводящихся на индикационную панель машины, регистров, разработчик сто первого совсем не предусмотрел для прибора таких возможностей. Влезть в какой-то кусок программы 101 можно было только с помощью хитрых манипуляций, уже достаточно хорошо понимая физику работы прибора. Вначале нашему герою это казалось диким, что такую сложную машину оставили без стандартных приемов поиска неисправностей. Но когда он, уже не плохо понимая сущность процессов в приборе,сжег первую свою лучевую трубку с официальной стоимостью в треть Жигулей, когда искусственно заставил электронный луч зависнуть в одной точке, что и привело из-за ошибок в схемах разработчика к прожогу трубки, то понял, насколько опасным было бы давать бездумно пользоваться такими приемами регулировки людям, плохо понимающим в деталях работы прибора. И так наш герой снова полностью с головой ушел в работу. Теперь у него почти все время в голове все мысли зацикливались на сто первом приборе. То, что он не додумывал на работе, оставалось на дом. Все чаще его из внутреннего цикла выводил вопрос жены о чем он сейчас думает. Наверняка ее задевало, что, находясь с ней вместе, он часто отключался от внешнего мира, и его мысли бродили где-то далеко. Вначале он пытался объяснять жене, что ему сейчас нужно не много пошевелить мозгами, чтобы потом снова выйти на стабильную прямую, когда все будет уже делаться почти автоматически с минимальными умственными и физическими затратами. Своей умной головой жена его прекрасно понимала, но ее женский дух полностью противился тому, что сейчас главное его внимание уделяется не ей, а работе. Поэтому при какой-то пустяковой ссоре ему выговаривалось, что о работе нужно думать на работе, что все нормальные люди так и делают и за проходной сразу же забывают о работе до следующего дня, и только больные на голову люди ведут себя как он. В зависимости от настроения он или быстренько все переводил в шутку с обещанием исправиться и стать таким как все нормальные люди, или переходил в контр наступление, и говорил Наташе,что ей крупно повезло, что природа ее щедро одарила во многих отношениях. Но нельзя жить все время за счет того, что досталось тебе от природы. А нужно стараться что-то вкладывать в копилку своего будущего. В то же время, оставаясь сам с собой, он понимал, что, конечно его жена права , и она заслуживает гораздо большего внимания, чем он ей уделяет. Еще когда они были в Прибалтике, на юге тяжело заболела любимая родная тетка Наташи. Муж ее плавал. В море официальную зарплату платили не большую. Одним из доходов семьи моряка была реализация на полу подпольной барахолке тряпок , которые моряки привозили из рейса. Вот со своей племянницей тетка и толкала импортное барахло., заодно развивая у Наташи хороший вкус. Именно эта младшая сестра тещи уговорила ее смириться с реальностью, и дать возможность дочери жить с нашим героем в самое тяжелое и драматическое для них время. Режим работы в Палдиски позволил Наташе почти месяц провести на Юге без отрыва от производства рядом с умирающей тетей, которая прожила меньше сорока лет. Несомненно эта была может быть самая серьезная для Наташи потеря на тот момент. Вернулась она заметно повзрослевшей и намного более серьезной,чем была раньше. И когда наш герой временами раздумывал, почему как правило отношения между устоявшимися супругами лишены в большей степени той романтической составляющей, которая присутствовала у них до женитьбы и может в первые годы супружеской жизни, то приходил к выводу, что дело вовсе не в мытье грязной посуды, а в разном количестве персонального внимания уделяемого парой друг другу до и после оформления супружеских отношений. А на работе все текло своим чередом. Кроме их бригады на стенде работали, и ребята из других бригад, которые по тем или другим причинам сейчас были не на Востоке, где уже на лодках стояли сданные ими на стенде Омнибусы. И наш герой уже мог с удовлетворением для себя констатировать, что он уже в принципе не уступает регулировщикам сто первых приборов из тех бригад, которые занялись Омнибусом больше чем на год раньше их. Другое дело,что эти регулировщики были сами еще очень слабы, как и он. Что касается официальных членов Миши бригады, закрепленных как и он на сто первых приборах, то все они были замечательными ребятами, плюс была еще и одна дама. Они очень не спеша вгрызались в тему, и в основном придерживались олимпийских принципов, что главное не победа, а участие. Одни из них предпочитали коллективные методы регулировки, где были очень активны. Они сыпали многочисленные конструктивные предложения, которые как правило не давали нашему герою полностью сосредоточиться. Другие вели себя тихо, как мышки и никому не мешали. Они включались когда нужно было обсудить игру сборной по футболу или проблемы со сбором прошлогоднего урожая. Поэтому наш герой с того момента, как он что-то начал понимать в приборе, предпочитал выходить на работу или после обеда или во вторую смену, чтобы самому разбираться в хитросплетениях этой новой техники. К примеру ,когда он однажды появился на стенде, и дело у только начинающих что-то решать на пультах программистов полностью стало из-за окончательно вылетевшего сто первого прибора, то прикомандированный к ним очень толковый программист Андрей сообщил нашему герою следующее. Когда Андрей спросил у народа, записанного в смену на сто первом, почему они не возятся с отказавшим прибором, то получил ответ, что лучше подождать появления нашего героя. А тот уже что-нибудь придумает. Сам Андрей был очень интересным для нашего героя челом. Лет в десять одиннадцать в общем дворе Андрей подорвался на боеприпасе времен второй мировой войны. Если верить словам известного уже нам Мише, то во двор боеприпас притащил именно он. После взрыва Андрей остался без глаза и кисти одной руки. Были сильно повреждены и внутренние органы. И вот сейчас Андрей ведущий программист цеха. Позднее наш герой наблюдал, как тот на лодке спускался в прочный корпус через рубочные люки с портфелем секретной документации, держа его в зубах. Вот второй интересный для нашего героя экземпляр. Рыжий Володя два или три. Он тоже программист. Папа этого Вовы начальник образования их города. Вова-2 вроде бы единственный сынок в семье. С одной стороны он блатник, но голова у Вовы очень толковая, он очень самолюбив и пашет на работе, как черт. Вова-2 любит быть в центре внимания собратьев по разуму. Еще он большой хохмач. Вот он рассказывает, как отдыхал в международном молодежном лагере, куда попадание без папы конечно было бы не возможно. Все немецкие девчонки носились с блокнотами где они собирали русский мат. Причем они постоянно приставали к нашим мальчикам, произнося эти слова вслух, с просьбой пояснить их смысл. Чем очень смущали наших ребят, особенно если рядом с ними в этот момент находились русские девчонки. Вот к Вове-2 прицепилась Лида. Она числится в бригаде Миши чуть-ли ни основным программистом. Лида длинного роста,внешности на очень своеобразный вкус, но ведет себя очень нахраписто. На взгляд нашего героя если сказать о ней здравствуй дерево, то можно сильно обидеть зеленое насаждение. В бригаде Миши она вдвоем со своим мужем. Муж у нее татарин, похоже моложе ее и достаточно смазливый. По профессии он художник оформитель. Каким образом они попали на регулировку Омнибуса для нашего героя почти загадка. При этом на Востоке их зарплаты на берегу будут отличаться от зарплаты ведущих специалистов максимум процентов на двадцать пять .И так Лида прицепилась к толковому Вове-2 с конкретной просьбой, чтобы тот научил ее хотя бы чему-нибудь. Не долго думая, Володя-2 подводит Лиду к прибору коммутатору-101С.Главная задача этого прибора автоматическое переключение одной линейки системы на другую в случае отказа хотя бы одного прибора из линейки. Поэтому на этом приборе много светящихся транспарантов с обозначением этих приборов. Подсветка каждого транспаранта осуществляется парой лампочкой. Так как транспарантов достаточно много,то Лампочки вылетают в большом количестве. Для контроля за их состоянием разработчик предусмотрел ручную проверку индикации. На приборе есть кнопка при нажатии на которую загораются все транспаранты прибора, и можно сразу увидеть сколько лампочек сгорело и нуждается в замене. Есть на приборе транспарант, который называется «Тест системы прошел». Володя-2 подводит Лиду к прибору и самым серьезным видом показывает ей на эту кнопку. Он говорит даме, чтобы она каждые полчаса нажимала на эту кнопку и контролировала прохождение «Теста системы»,то есть на самом деле целестность лампочек в этом транспаранте. Мол она должна вести статистику и записывать все сбои. И вот ведущая программист Миши до обеда добросовестно жмет каждые полчаса на эту кнопку. Когда ее прозревают, то к Володе-2 она больше не обращается и смотрит на него без особой любви, но тому похоже от этого не холодно и не жарко. Да со стороны в те времена их цех очень напоминал громадную кормушку с неисчерпаемыми запасами корма. И все, которые тем или иным образом оказывался в числе его работников, могли смело рассчитывать на свою пайку. Вот заботливая мамочка, которая работает на заводе заместителем главного бухгалтера завода, пристроила к кормушке сразу двух своих сыночков Женечку и Валечку. Женечка только не давно уволенный в запас офицер подводник. Служил как раз в тех местах, куда отправляются нынешние Омнибусы. Вроде бы закончил служить капитаном-лейтенантом и даже дослужился до минимальной пенсии,так как служил на Дальнем Востоке. Служил он там не очень долго, но более, чем ярко. Родной его брат Валя или Валик младше Жени лет на пять. Он крутой футболист, играл за команду завода, а может еще где-то. Оба они оказываются в бригаде Миши да еще на сто первом приборе. Причем если Валик имеет какие-то минимальные технические понятия, то Женя, по специальности инженер-механик, похоже далек от любой техники. Поэтому он старается быть общим другом, таким себе рубахой парнем, который никому не мешает, а в случае чего может случайно для чего-нибудь и сгодиться. И если Валик приписан к более простой составляющей сто первого, то Женя приставлен к более сложной части прибора . К прибору он конечно не подходит, руководствуясь мудростью, что главное это не навредить. Он крутится вокруг нашего героя, всячески выражая свое самое искреннейшее к нему расположение. Он готов быть и другом и товарищем и хрен знает еще кем, но только не регулировщиком. Потому что и сам отлично понимает, что эта профессия не для него. Ну а если отбросить эти мелочи, то Женя не производит впечатление не далекого и ограниченного чела. Сказывается его почти интеллигентное воспитание. Мама Жени не глупая женщина, как мы уже знаем, занимающая на заводе достаточно высокую должность, а папа Жени заслуженный фронтовик. На фронте он был политруком, и по Жениным словам, получил тяжелое ранение под Сталинградом. Женя приучен читать книги. А на даче его родителей около моря много красивого старинного саксонского фарфора. Похоже это трофеи папы Жени из какого-то немецкого музея. В общем, как говорится, семья Жени жить умела. И хотя Женя несколько обрюзг и разжирел, он до сих пор не дурен собой ,и пользуется спросом у женщин очень хотящих выйти замуж Сам он разведен и свободен, поэтому каждой из своих дам сразу дает торжественное обещание на ней жениться, чем явно усиливает у этих дам к себе самые честные и чистые чувства. Он чернявый с голубыми глазами, канает под итальянца. Очередной горящей своей невесте говорит, что в совершенстве владеет итальянским. По наблюдению нашего героя это совершенство ограничивается одной фразой типа «Порка мадонна». Женин метод был прост и достаточно эффективен. Он приставал практически к сто процентам женского пола, встречавшего у него на пути. Как рыбак забрасывал невод и греб все подряд, а уже потом проводил сортировку своего улова. Летом этого года, благодаря пробивной и очень упорной в достижении своих целей, теще, и от которой Наташе по наследству полностью перешли эти качества, Наташа и наш герой наконец получили отдельное хорошее жилье. Это было более чем кстати, так как проживание вместе с тещей, да еще уделяемое работе почти все время нашим героем не способствовали мирному и безмятежному течению их с Наташей супружеской жизни. Наш герой видел, что число разборок с женой на повышенных тонах, с использованием своих домочадцев Наташей в качестве зрителей, в последнее время неуклонно росло. И как только они опять стали жить полностью самостоятельно, то Наташа сразу ушла с головой в проблемы семьи, и семейные заботы захватили ее ничуть не меньше, чем нашего героя его работа. Квартира в которой жили теперь наш герой с Наташей была во вновь построенном доме и с мелкими многочисленными недоделками. Вот тут и пришло время Жени. Он, постоянно выражающий свое восхищение, по его выражению, перед электронным мозгом нашего героя, сразу услужливо предложил все свои и связи своих родителей в приобретении дефицитных в то время качественных строительных материалов. Наш герой все таки в душе был не плохим шахматистом. А поэтому у него хорошо были развиты такие качества, как само анализ и само оценка. И хотя это были, конечно, субъективные оценки с явным перекосом не в сторону само бичевания, а в сторону само восхваления, эти качества не давали дешевой лести и угодничества в его сторону никаких шансов. Поэтому он спокойно относился к Жене, считая, что если он кормит в цеху десятки, а в масштабах всего завода может и много десятков таких Жень, то грех был бы не использовать их хотя бы в чем-то для своей выгоды. И вот Женя, изображая из себя как минимум надежного товарища, бегает по разным складам, доставая импортные строй материалы. Все эти процессы как всегда связаны с обмыванием И как только наш герой выходит из дома в магазин за дополнительным спиртным, оставив свою жену наедине с достаточно не трезвым Женей, то тот сразу, конечно со слов жены, предлагает ей не терять времени зря и заняться сексом. И хотя в последствии жена утверждала, что она сразу сказала нашему герою об этом, и тот спустил Женю с лестницы, то тому казалось, что она приберегла это сообщение для более удачного момента, что бы во время очередной разборки иметь какие-то реальные козыря. Что же касается существа предмета, то при всей своей ревнивости наш герой более чем спокойно отнесся к словам жены. Если у Жени была такая манера общения с женщинами то почему здесь должно быть исключение, тем более что на тот момент Женя был сильно пьян. И наш герой отлично осознавал, что в действительности у Жени нет никаких оснований питать к нему сильно дружеские чувства. Ведь Женя все-таки, по его любимому выражению, был явно не из канавы. Поэтому роль регулировщика явно требовала от него внутренних конфликтов между самолюбием и желанием сытно на шару питаться. Так что на его счет наш герой сразу же не питал никаких иллюзий. Что касается жены. Если у тебя красивая, пользующаяся огромным вниманием мужчин женщина, то тебе никуда не деться от порой явно откровенных и может быть даже откровенно похотливых на нее взглядов со стороны этих самых мужиков. Ну не лезть же каждый раз в драку с ними. Тут важно поведение твоей жены. И конечно она должна хорошо чувствовать своего мужа, чтобы не нарваться на крупные для себя неприятности. Что касается нашего героя и Наташи, то именно она установила степень ответственности в их семье даже за фривольные шуточки на эти темы. В первую их командировку в Северодвинск в качестве мужа и жены после своего декретного отпуска Наташа часто устраивала нашему герою пристрастные допросы с кем это он так слишком тепло поздоровался, и почему так на него кто-то посмотрел. И каждый раз он должен был оправдываться за не известно что. Один раз после какой-то коллективной гулянки он не совсем трезвый на очередное доставание со стороны жены достаточно глупо пошутил. Вполне трезвая жена взяла один из своих хорошо заточенных скальпелей и предложила ему дать ей свою ладонь. Он спокойно протянул руку, глядя прямо жене в глаза. И та хладнокровно резанула скальпелем по его мизинцу. И хотя надрез был сделан без усилия кровь брызнула как из барана, и на всю жизнь у него на пальце остался шрам. Жена спокойно сказала, что это, чтобы он больше так не шутил. А он, спокойно глядя ей в глаза добавил, что насколько он понимает все что касается его также касается и ее. И действительно после этого маленького эпизода они вроде бы более аккуратно выражались на все темы, которые могли раскрутить или его или ее ревность. Ну а так наш герой еще со времен своей первой любви сделал для себя выводы, что если тебе по какой-то причине достается красивая женщина, то единственной возможностью не сходить от ревности с ума должна быть внутренняя убежденность, что эта женщина принадлежит тебе по праву, и ты ее достоин. А если ты урвал кусок явно не по своим зубам, то кошмарная жизнь тебе обеспечена. Ведь в природе женщины заложена необходимость в мужском внимании, и твои различные комплексы на основе не уверенности в себе со временем будут только усиливаться. Но парадокс жизни заключается в том, что еще хуже вариант, когда семейная пара представляет из себя видного мужика и серенькую мышку жену. Если красивой женщине никому ничего в том числе и себе самой не нужно доказывать, и она купается в мужском внимании различного вида. Серенькая мышка очень часто чуть ли не сразу после медового месяца начинает бороться за это самое мужское внимание. Сколько таких пар встречалось нашему герою за его долгую командировочную жизнь .И для себя он сделал вывод, что в большинстве случаев самые назовем их проблемные жены, это как раз те самые серенькие мышки.