Текст книги "Межгалактическая тюрьма"

Автор книги: Константин Рыбачук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

– Расскажи нам, пожалуйста, за что это тебе пришили такую статью, – вкрадчивым голосом спросил он.

Мужчина совершенно спокойно обвел взглядом собравшихся. Наши глаза на миг встретились, и я отчетливо понял, что он абсолютно не боится этой блатной компании. Его лицо не выражало страха, что было так непривычно для этого мира. Этот человек смотрел на всех добрым, теплым взглядом. Мне даже показалось, что он испытывает чувство жалости и сочувствия к своим потенциальным мучителям.

– Я – странствующий монах. – Голос мужчины отличался от голосов предыдущих «новоселов» своей глубиной и спокойствием.

Эта фраза объясняла многое. Во всяком случае, для меня.

– По велению сердца и души я ходил по городам и селам. Встречался с разными людьми, по мере сил и возможностей стараясь помочь всем нуждающимся, лечил их тела и души. – Монах на секунду замолчал, вздохнул, а потом продолжил: – В одном из городов я отказался лечить пациента, пришедшего на прием. Я сказал, что не смогу вылечить его болезнь, потому что это – кармическое наказание за его грехи в прошлой и настоящей жизнях. И посоветовал изменить свое отношение к людям: постараться добрыми делами и поступками хоть как-то искупить содеянное зло. Он очень разозлился, и через пару часов я был арестован по обвинению в мошенничестве и шарлатанстве. Этот пациент оказался главным прокурором города. Он оперативно состряпал против меня уголовное дело, представив суду несколько ложных свидетелей, у которых я якобы выманил деньги обманным путем. Все в городе знали, что за лечение я никогда не требую платы, но это ничего не изменило. Суд приговорил меня к пяти годам лишения свободы в исправительно-трудовой колонии общего режима.

– Значит, ты – монах? – усмехнулся Бес.

Рассказ новичка нисколько не тронул его, а только развеселил.

– А я – Бес! Интересная у нас получается компания. Бес и монах в одном бараке. Как вам это нравится?

«Братва» рассмеялась. Им понравился каламбур «пахана».

– Монах! А ты случайно не из Шаолиньского монастыря? – продолжал шутить блатной, иронично посматривая на худощавую фигуру. – Может, ты еще и драться умеешь, как Брюс Ли? Слон, ты проверишь нашего монаха на прочность?

Слон воспринял эти слова как приказ к действию. Он не спеша подошел к мужчине и сильно шлепнул его по плечу, словно приглашая принять вызов на бой. Я видел, как у того от боли скривилось лицо, но глаза продолжали излучать добро и свет.

И вдруг, даже неожиданно для самого себя, ведомый каким-то подсознательным импульсом, я соскочил с подоконника и подошел к ним.

– Оставь его! – негромко сказал я.

Слон вздрогнул и медленно повернулся ко мне, убрав при этом свою руку с плеча монаха. Блатные замерли и уставились на меня. Немая сцена продолжалась не более секунды. Отступать было поздно, и я решился:

– Бес, если хочешь, я могу устроить вам развлечение, заменив монаха. Ты ведь хотел, чтобы я дрался со Слоном? Я согласен. Более того, я готов драться без боксерских перчаток и без правил.

Бес немигающим взглядом уставился на меня. «Братва» одобрительно загалдела, предвкушая невиданное зрелище. Несколько секунд «пахан» думал, а потом согласился:

– Хорошо. Ты сам этого захотел. Будете драться до полного вырубона. Монах, отойди в сторону. Ты тоже будешь наблюдать за боем. Если Кот проиграет – будешь следующим. Начинайте!

Слон не ожидал такого поворота событий, но, как собака по приказу хозяина, сжал кулаки и, переваливаясь с ноги на ногу, словно краб, двинулся на меня. Я стал в стойку и приготовился к бою.

В первый удар Слон вложил всю свою силу, надеясь сразу же закончить поединок. Должен сказать, что так вполне могло случиться. Ведь мой противник намного превосходил меня как размерами, так и силой.

Но его кулак не достиг цели. Меня там просто не оказалось. Я поднырнул под его руку и провел удар в солнечное сплетение. На секунду мне показалось, что кулак врезался в бетонную стену. И все же удар был точен. Гигант задохнулся и, схватившись за грудь, попятился назад. Однако не прошло и нескольких секунд, как он пришел в себя и снова пошел в атаку. Слон провел серию ударов, надеясь, что хотя бы один из них достигнет цели. Но этого не случилось – я уклонился, отпрыгнул в сторону и сбоку ударил его по опорной ноге. Подсечка не совсем удалась, но Слон уже не мог двигаться так быстро, как прежде. Он хромал. Быстро перемещаясь и постоянно маневрируя, я провел еще несколько атак, целясь в болевые и нервные центры на теле противника, известные мне еще по занятиям каратэ.

Мне не хотелось калечить Слона, однако я прекрасно понимал, что легкой победы в этом поединке не будет.

Через какое-то время соперник, вероятно, понял, что таким образом бой не выиграть, и решил сменить тактику. Растопырив руки и нагнув голову, он бросился на меня.

Я не успел вовремя сориентироваться и попался в захват. Худшее положение трудно себе представить. Я почувствовал, как затрещали мои кости под его могучими руками, и понял, что еще немного – и он просто раздавит меня в своих объятиях. Напрягая последние силы, я чуть отклонился назад и двумя руками одновременно резко ударил его по ушам. Оглушенный этим ударом, гигант разжал руки и схватился за голову. Я выскользнул из захвата и упал на пол, не в силах сделать вдох. Затем на четвереньках отполз в сторону и с большим трудом поднялся на ноги.

Блатные одобрительно зашумели, обсуждая прием, с помощью которого мне удалось вырваться из «железного» захвата. Но мне было не до этого. Зверски болела грудь. Нормально дышать я смог только через несколько секунд.

Собрав всю силу воли в кулак, я вновь двинулся в атаку. Все еще оглушенный Слон принял оборонительную стойку, выставив свои руки далеко вперед. Это, по его мнению, должно было удержать меня на расстоянии. Но я нашел другой способ добраться до него. Резко присев, я крутнулся на одной ноге, второй подсекая ногу противника. На этот раз подсечка удалась. Слон грохнулся на пол всей своей массой, сильно ударившись затылком о каменный пол курилки. Он лежал, не подавая признаков жизни, и я уже подумал, что на этом бой закончен.

Но не тут-то было. Полежав несколько секунд, Слон встал и занял боевую позицию. Координация движений у него еще не полностью восстановилась, но тем не менее, медленно переставляя ноги и пошатываясь, он направился в мою сторону.

Пора было заканчивать это представление. Я решил провести прием, который меня еще никогда не подводил.

Между нами было порядочное расстояние, поэтому я сделал несколько быстрых шагов вперед и прыгнул, имитируя удар ногой. Слон попался на мою уловку. Он нагнулся, уклоняясь от прямого удара ногой в голову. Но я и не думал наносить такой удар. Проскочив за спину соперника и мягко приземлившись на ноги, я захватил шею Слона и резким движением дернул ее на себя, в то же время подставляя свою спину под его. Мои руки передавили сонную артерию на его шее, и через пару секунд тело обмякло. Я ослабил захват и осторожно опустил Слона на пол, будучи уверенным, что после такого приема он придет в себя не скоро.

Теперь уже точно, бой был закончен. К тому же удалось обойтись без тяжких травм и увечий. Через несколько минут Слон очнется, надеюсь, с ним все будет в порядке. У меня же, кроме предательской дрожи во всем теле, побаливала только грудная клетка. Сказывались результаты «дружеских» объятий гиганта. Но ничего – это скоро пройдет.

Я выпрямился и посмотрел на Беса и его дружков.

– Базара нет. Ты победил, – нехотя произнес он. – Теперь понятно, как ты умудрился уложить сразу троих в больницу.

– Я тогда не контролировал своих действий, – вырвалось у меня.

– Это почему же?

Я замялся, поняв, что сболтнул лишнее. Но потом все же решил ответить:

– Был в состоянии алкогольного опьянения, как определила экспертиза в милиции. Но это – неправда. Я и выпил-то пару фужеров шампанского, от которых никак не опьянел бы. Дело в том, что один из этих пацанов неожиданно очень сильно ударил меня сзади по голове резиновой дубинкой. Поэтому я смутно помню драку. Только когда полностью пришел в себя, увидел, что натворил. У двоих были сломаны руки, а у третьего – нога. Наверное, я рефлекторно сломал им те конечности, которыми они пытались нанести удар.

– Ты как будто жалеешь об этом? – Казалось, холодные глаза Беса заглядывали мне в самую душу.

– Да, жалею, – ответил я, решив до конца оставаться честным. – Хотя они сами виноваты.

– Где ты так научился драться? – поинтересовался один из блатных по кличке Кореец.

– Какое-то время я ходил на секцию каратэ, а потом, когда его запретили, сам занимался. В армии тоже пришлось немало попотеть – был командиром противодиверсионного отделения. В институте снова записался в секцию, только на этот раз это было айкидо. Тренер говорил, что у меня талант к боевым видам единоборств. Может быть, он был прав, но я не считал это главным в своей жизни, поэтому и бросил спорт. – Сам не знаю, зачем я все это говорил блатным, возможно, надеялся, что, узнав о моих бойцовских качествах, они отстанут от меня.

Как я ошибался!

– Лады. Твоим способностям найдется применение. А сейчас забирай монаха и идите спать. Да, позови дневального. Пусть он займется бедным Слоником.

Бес засмеялся, блатные поддержали его. Мы вышли с монахом из курилки, слыша за собой издевательский смех зеков.

– Спасибо, – сказал монах, закрывая за нами дверь.

– Не за что, – ответил я. – Рано или поздно что-то подобное должно было произойти. Сейчас я даже чувствую душевное облегчение, потому что снова стал самим собой. И чем бы это ни закончилось, я не буду жалеть о своем поступке.

– А ты отлично дерешься. У меня, например, никогда так не получится.

– Наверное, это заложено в моих генах, – то ли в шутку, то ли всерьез ответил я.

– Возможно. – Монах задумчиво покачал головой и добавил: – А быть может, в прошлой жизни ты был каким-нибудь знаменитым воином.

Я только улыбнулся его словам и, решив отложить разговоры о моих воплощениях на будущее, сменил тему.

– Кстати, как тебя зовут? – спросил я. – А то как-то неудобно называть тебя монахом.

– Меня не обижает такое обращение, ведь это – моя суть. А зовут меня Андреем. Во всяком случае, под этим именем я числюсь в лагерных списках.

– Хорошо! Андрей так Андрей. – Мне был непонятен смысл его последнего высказывания, однако я не стал вдаваться в подробности. – А меня зовут Алексей! Алексей Котов, но можно просто Алекс или Кот.

Мы пожали друг другу руки и разошлись спать.

* * *

Эту и последующие ночи я спал спокойно. Ко мне опять вернулся нормальный сон, и я не чувствовал себя таким психически разбитым.

Андрея назначили в мою бригаду, и все время мы проводили вместе. За эти дни нас связала крепкая дружба. Я чувствовал искреннюю симпатию к этому, не похожему на других, человеку. И хотя физически он был, откровенно говоря, слабоват, зато духовно и интеллектуально превосходил всех, с кем мне приходилось общаться в своей жизни.

Незаметно для самого себя я рассказал Андрею всю историю своей жизни.

– Ты – хороший человек, Алекс! – сказал он мне. – Я с первого взгляда, как только увидел тебя, понял это. И это очень несправедливо, что ты находишься в тюрьме. Тебе здесь не место, так же, как и мне.

– Что ты хочешь этим сказать? – не понял я.

– Я хочу сказать, что государство несправедливо осудило тебя. Оно заставляет провести лучшие годы жизни в тюрьме, хотя ты не совершал никакого преступления.

– Ты предлагаешь бежать отсюда? – Я все еще не мог понять, шутит Андрей или говорит серьезно.

– Но ведь ты согласен, что мы незаслуженно понесли наказание? – вопросом на вопрос ответил монах и улыбнулся. – А с несправедливостью нужно бороться! В данном случае все, что мы можем сделать, – бежать. – Уже серьезно он посмотрел мне в глаза.

Говорят, что глаза – зеркало души. Раньше я с легкой иронией относился к подобным высказываниям, но, заглянув в бездонные, полные тепла и доброты глаза своего друга, убедился в справедливости древней мудрости.

– Куда бежать? – Я спросил это чисто автоматически, хотя в душе уже согласился с предложением моего друга.

– Алекс, перед тобой открыты все дороги! Что ты видел в жизни? Где был? И ты предлагаешь смириться с судьбой и провести несколько лет в этом ужасном месте с его нечеловеческими законами?

Я задумался. Все, что говорил монах, было правдой. С точки зрения закона, мы – преступники, но по совести наше заключение – ошибка правоохранительной системы. Бороться с сильными мира сего, доказывая свою невиновность, – бесполезная трата сил и времени. Оставалось одно – побег…

– Я согласен! – решился я.

И как истинный практик спросил:

– Когда и как мы это сделаем?

– Я еще не знаю ни того, ни другого, – честно признался Андрей, – но думаю, что нет такой тюрьмы, из которой умные люди не смогут сбежать.

– Для полного успеха нам необходимо будет все хорошо подготовить и предусмотреть, – согласился я, уже начав обдумывать план побега.

После этого разговора прошло около недели. Мы внимательно присматривались к системе охраны заключенных в лагере и на работах. В конце концов пришли к единому мнению, что побег лучше всего осуществить со стройплощадки. Во-первых, оттуда легче выбраться, потому что на стройке работают не только зеки, но и вольнонаемные рабочие. Следовательно, охранники не так бдительно следят за перемещениями того или иного субъекта по стройплощадке. Во-вторых, у нас в запасе будет несколько часов, чтобы успеть убежать как можно дальше, до того как охрана заметит наше отсутствие и поднимет тревогу. В-третьих, сама собой решалась проблема гражданской одежды. На стройке была раздевалка, где вольнонаемные переодевались перед работой. Мы считали, что всегда можно незаметно позаимствовать какую-нибудь старую рабочую одежду. И хотя, конечно, в ресторан в этой одежде не пустят, все же это лучше, чем наша зековская роба.

Жизнь снова наполнилась смыслом. Мне уже не казалось, что я обречен судьбой влачить жалкое существование в лагере. Теперь я смотрел на заключение, как на еще одно испытание, которое должен пройти в своей жизни.

Через две недели мы были полностью готовы к побегу: заготовили одежду; инструменты для перекусывания колючей проволоки; перец, чтобы собаки не могли взять наш след. И ждали только одного – погоды, подходящей для задуманной нами операции.

Как-то вечером, просматривая программу новостей по телевидению, я наконец-то услышал долгожданный прогноз. На следующий день по всей территории Украины обещали обильные дожди и грозы.

«Завтра – самый подходящий день для побега», – подумал я.

Надо было предупредить об этом Андрея, и я поспешил найти его, что оказалось совсем не сложно. Монах сидел возле кровати одного из заключенных нашего барака по кличке Дохляк. У этого молодого еще парня была какая-то врожденная болезнь сердца. Его не посылали на тяжелые работы, но колония – это не курорт, и парень угасал с каждым проведенным здесь днем. Надежда затеплилась в глазах Дохляка лишь только с появлением Андрея. За несколько недель Андрей сделал то, чего не смогли сделать врачи за всю предыдущую жизнь Дохляка. Он вылечил его. И не только его одного. Монах помог многим ребятам нашего отряда, залечивая не только физические, но и душевные раны.

– У тебя уже все нормально, – услышал я слова Андрея, подходя к койке Дохляка. – Но помни, что все твои плохие мысли и поступки вернутся к тебе назад в виде несчастий и болезней, как бумеранг. Поэтому, если хочешь быть здоровым, – не желай, а уж тем более не делай никому зла.

Я подошел к моему другу и тронул его за плечо.

– Пойдем покурим! – сказал я, прекрасно зная, что он не курит.

Андрей недоуменно посмотрел на меня, но все же встал и направился вслед за мной. Мы вошли в курилку. Я внимательно осмотрелся, боясь, что кто-то может подслушать наш разговор, и, подойдя к нему вплотную, шепнул в самое ухо:

– Мы бежим завтра!

– Почему именно завтра? – тоже шепотом спросил он.

– Я слушал прогноз погоды, – объяснил я. – На завтра обещают сильные дожди и грозы.

– Отлично! Подходящая погодка! У нас все готово?

– Да! Мне даже удалось раздобыть немного денег. На первое время хватит, а потом – что-нибудь придумаем.

Не успел я договорить, как дверь в курилку распахнулась. На пороге показался Бес со своими дружками. От них сильно несло водочным перегаром.

– Ого! Кого я вижу! Первый гитарист нашего барака! Когда же мы вместе споем? – спросил Бес, обращаясь ко мне.

Я только пожал плечами, показав порезанные на работе пальцы.

– Монах, а ты что здесь делаешь? – переключился «пахан», утратив ко мне интерес. – Ты ведь не куришь! – совсем как «добрый дядя», заботящийся о здоровье, произнес он.

Но ни меня, ни Андрея его добрый тон не обманул.

– Просто зашли поговорить, – спокойно ответил Андрей.

– Я вижу, у вас появились секреты! Может быть, нам выйти? – ухмыльнулся Бес.

– Да нет. Мы уже все обсудили, – ответил я, надеясь побыстрее покинуть их общество.

– Вот и хорошо. Вы поговорили, теперь мы поговорим, – еще раз недобро ухмыльнулся блатной.

Видимо, сегодня у него было игривое настроение, а мы подвернулись под руку.

– Вот ответь мне, монах! Как ты лечишь людей? У тебя нет никаких лекарств, а ты умудрился вылечить полбарака. Даже Дохляка вернул к жизни!

После непродолжительного молчания Андрей объяснил:

– Все очень просто. Каждый человек, кроме своего физического тела, имеет биополе, если тебе это понятно. Оно невидимо человеческому глазу, но некоторые люди, в том числе и я, могут чувствовать его. Всякая болезнь начинается с разрушения одного из участков этого поля. И лишь затем страдает материальная оболочка. Я воздействую своими силами на поврежденные зоны, восстанавливая их первоначальное здоровое состояние. Таким образом я вылечиваю тело человека. Это – если в двух словах.

– Так ты, значит, врачеватель душ? – заключил Бес.

– Называй меня так, если тебе угодно. Но это определение не совсем точное, – не стал вдаваться в подробности Андрей.

– Монах! – не успокаивался Бес– Если я правильно понял, ты можешь определить болезнь, если она еще началась?

– Да! Нарушение биополя может не сразу отразиться на материальной оболочке.

– Тогда наверняка ты сможешь определить, какие болезни грозят мне в будущем. Я говорю о будущем, потому что сейчас меня ничего не беспокоит. Разве что похмелье… Но ведь от похмелья даже ты не можешь вылечить. – Он подмигнул своим собутыльникам. – Ну, а если найдешь какую-нибудь начинающуюся болячку, сразу же вылечи ее, – строго закончил «пахан».

Андрей внимательно посмотрел на Беса, а затем ответил:

– Я не лечу таких людей, как ты. Это бесполезно. Твоя аура настолько темна, что я не в силах помочь тебе. Вероятно, в своей жизни ты натворил очень много зла и продолжаешь творить его дальше. Я могу сказать лишь одно. В следующем воплощении, то есть в твоей следующей жизни, ты будешь очень сильно страдать! Тебе придется на себе испытать все то зло, которое ты причинил людям!

– Ты много говоришь, монах! – со злостью в голосе рявкнул Бес.

Пьяная ухмылка исчезла с его лица.

Я знал, что это не предвещает ничего хорошего.

– Я говорю правду! – Андрей взглянул блатному прямо в глаза.

Несколько секунд они смотрели в упор друг на друга. Бес первым отвел свой взгляд. Опустив голову, он прошел мимо нас, словно потерял всякий интерес к разговору, да и к нам тоже. Я потянул Андрея за руку, и мы вышли из курилки.

– Зачем ты все это ему сказал? – спросил я, предчувствуя самые плохие последствия этого разговора.

– Он хотел знать правду. Теперь он ее знает, хотя очень сомневаюсь, что это остановит его. – В голосе монаха звучало неподдельное сочувствие. – Мне жаль его. Так же, как и остальных людей, совершающих подобные ошибки.

– Нашел, кого жалеть! – удивленно воскликнул я, а про себя подумал: «Наверное, я никогда не перестану удивляться поступкам моего друга». – Ты слишком добрый, Андрей, а в нашем мире это недопустимо.

– А я уверен, что доброта и любовь спасут мир! – убежденно ответил он.

– Если уж ты такой идеалист, то почему тогда бежишь из тюрьмы? – Я не смог удержаться, чтобы не подковырнуть его.

– Мы ведь не делаем никому зла тем, что бежим отсюда. Мы просто исправляем ошибку, допущенную правоохранительной системой, – спокойно ответил мой друг.

– Да, это точно. Мы просто исправляем несправедливость, и совесть наша чиста, – повторил я за Андреем. – Хорошо, пойдем спать. У нас завтра трудный день.

Мы разошлись по своим местам. Мне очень долго не удавалось заснуть. В голове постоянно прокручивались различные варианты нашего побега. Конечно же в таком случае все предусмотреть невозможно. Но, пользуясь логикой, можно просчитать действия наших преследователей и постараться упредить их.

Я слышал, как дневальный прошел в другой конец барака и с кем-то заговорил. Но, увлеченный своими мыслями, не обратил на это никакого внимания. Кому-то не спится, ну и что с этого?

Уже засыпая, я вдруг почувствовал, что меня тормошат за плечо. Я открыл глаза. Возле моей койки стоял испуганный Дохляк.

– Кот! – прошептал он. – Монаха вызвали на разборку. Я недавно ходил в туалет и мельком услышал разговор блатных. Они решили опустить его.

Сон как рукой сняло. Я вскочил на ноги и, не одеваясь, бросился в курилку. Слава Богу, я успел вовремя!

Двое подручных Беса уже скрутили Андрея, третий достал веревку, чтобы связать ему руки и ноги.

– Отпустите его! – крикнул я, вбегая в курилку.

От неожиданности блатные вздрогнули и отпустили монаха. Потеряв равновесие, он упал, грохнувшись головой о каменный пол. Я подошел к Андрею, присел на корточки и приподнял его голову. Никаких особенных повреждений не было, лишь небольшая ранка на лбу, из которой сочилась кровь.

– Эй ты! – пришел в себя Бес– Ты кто такой, что распоряжаешься здесь? Тебя кто звал сюда?

– Монах – мой друг. И вы ничего с ним не сделаете. – В моем голосе звучала твердая решимость, однако Беса это не смутило.

– Ах, он – твой друг! – со злобной иронией произнес он. – Значит, ты хочешь разделить участь своего друга? Извини, я сразу не понял, что вы хотите стать подружками после этой ночи! Братва, вместо одного «петушка» у нас будет два, – заржал урка.

После этих слов стало абсолютно ясно, что мирно разойтись с этой блатной компанией на этот раз не удастся. «Петух» – тягчайшее оскорбление на зоне. Оно смывается

только кровью.

– Сначала вы должны будете убить меня, – еле слышно

произнес я.

– Ну, это мы еще посмотрим! Скорее всего, ты сам повесишься после сегодняшней ночи. Валет, Крест! А ну-ка дайте этому крутому фраеру, чтобы у него кроме задницы ни одного живого места не осталось! А задницей мы займемся потом!

Валет и Крест, которые до этого держали монаха, злобно ощерились и пошли на меня. Я успел прислонить Андрея к стене и повернуться навстречу противникам.

Первым напал Крест. Он постарался пригвоздить меня к стене своим мощным ударом, но я успел уклониться в сторону. Кулак Креста сильно ударил в стену именно в то место, где еще долю секунды назад находилась моя голова. Блатной взвыл от боли и отскочил, прижимая к груди разбитый до крови кулак.

«Отлично, – подумалось мне, – одним меньше!»

Валет, в отличие от Креста, не спешил. Вероятно, он помнил мой бой со Слоном и понимал, что легкой победы в данном случае не добиться. Я решил сам ускорить события, пока Бесу не пришло в голову заменить Креста кем-нибудь другим.

Приблизившись к Валету и всем своим видом показывая, что буду бить рукой в голову, я неожиданно переменил направление атаки и ударил ногой по его коленной чашечке. Тот вскрикнул от боли, согнулся, обхватив ушибленное колено, и запрыгал на одной ноге. Тогда я подскочил к нему и изо всей силы ударил по затылку сжатыми в замок руками. После такого удара блатной свалился на пол и больше не вставал.

Занимаясь Валетом, я на несколько секунд упустил из виду Креста. За это время он успел подобраться ко мне сзади. Боковым зрением я уловил движение за спиной и понял, что избежать удара не удастся. Хорошо еще, что правая рука Креста была выбита, а левой он действовал не так хорошо, как правой. К тому же в последний момент я успел чуть-чуть наклониться. Его удар пришелся по касательной мне в ухо. Казалось, что в голове зазвонили колокола. Ухо горело, словно к нему прислонили раскаленное докрасна железо.

Я тряхнул головой, приходя в себя и восстанавливая ясность мышления. Крест отвел руку для второго удара…

«Ну уж нет, – пронеслось у меня в голове, – второго шанса у тебя не будет!»

И когда противник начал движение, я нагнулся и, крутнувшись на одной, вогнал пятку второй ноги ему в солнечное сплетение. Блатной на мгновение замер, а потом стал медленно оседать на пол.

«Никакой пощады!» – решил я и ударом ноги в челюсть добил противника.

Что-то хрустнуло, и Крест замертво свалился на пол. Я оглянулся. Бес встал со своего места и кивнул троим подручным, еще не принимавшим участия в драке.

– Действительно, крутой фраер! Ну что, кто из вас сможет его уложить?

Блатные замялись. Они привыкли бить беззащитных, психически подавленных людей. А теперь, столкнувшись с реальной силой, стушевались.

– Нет проблем, Бес! – первым взял себя в руки Кореец.

Эту кличку он получил за раскосые глаза, знание приемов каратэ и умение владеть нунчаками. Несколько раз я видел, как он тренировался с ними, отрабатывая боевые приемы, и по достоинству оценил его мастерство.

– Я сам заделаю этого гада! – самоуверенно заявил Кореец.

Откуда-то из-за пазухи он достал нунчаки и крутнул ими восьмерку.

– Давай, Кореец! Только гляди не убей! Он мне еще нужен живым. – Бес одобрительно кивнул своему дружку.

Я прекрасно понимал, что очень тяжело голыми руками сражаться с человеком, у которого в руках такое грозное оружие.

Кореец медленно приближался, корча рожи и поигрывая нунчаками.

Я оглянулся в надежде найти хоть что-нибудь, что могло бы заменить мне оружие. Ничего… Ничего такого, что могло бы сойти за него. Тогда я быстро скинул с себя майку и, скрутив ее в жгут, взялся за оба конца. Конечно, матерчатый жгут – слабая защита, но все же это лучше, чем ничего.

Кореец ухмыльнулся, видя мои приготовления, и пошел в атаку. Несколько раз я отпрыгивал, стараясь избежать удара эбонитовой палки. Пока это удавалось. Однако долго так продолжаться не могло, и в конце концов противник прижал меня к стене.

Я видел, как он размахнулся, и успел заметить, что конец палки летит мне прямо в лоб. Мгновенная реакция спасла меня и на этот раз. Я успел отклонить голову. Эбонитовая палка сильно ударила в стену. Во все стороны брызнули осколки кафельной плитки и разлетелись по полу. В этот миг я подумал, что то же самое могло произойти с моим черепом, не успей я убрать голову. От этой мысли меня бросило в холодный пот.

Видя мою полную беззащитность перед ним, Кореец расслабился. Как в учебном бою, бравируя своим искусством владения нунчаками, он решил провести боковой удар. Именно этого я и ждал…

На большой дуге я успел перехватить эбонитовую палку, подставив жгут. Обмотав его вокруг, я изо всей силы дернул. Нунчаки выскользнули из рук Корейца и упали на пол.

Рефлекторно, не осознавая последствий, блатной нагнулся, чтобы подобрать свое боевое оружие. Конечно же этого я позволить ему никак не мог. Удар ногой пришелся ему в плечо и отбросил на несколько метров. Он упал на пол, но тут же вскочил на ноги, заняв боевую стойку каратэ.

Я быстро нагнулся и поднял с пола нунчаки. Кореец не знал, умею ли я пользоваться его оружием, но во что бы то ни стало решил вернуть его себе. Он прыгнул, стараясь достать меня ногой. Я блокировал его ногу зажатыми в руках нунчаками. Кореец потерял равновесие и упал на пол, но успел при этом сгруппироваться. А вот встать он уже не успел. Сделав молниеносный выпад, я ударил его же оружием ему между глаз. После такого удара сотрясение мозга обеспечено, но мне было некогда жалеть своего врага. Борьба шла не на жизнь, а на смерть.

– Бес, может, ты сам покажешь, как надо драться? Давай разберемся как мужчина с мужчиной! – сказал я и отшвырнул нунчаки далеко в сторону.

Это оказалось большой ошибкой…

– Ну что ж! Ты заслужил свою смерть! – угрожающе ответил Бес, а затем, криво усмехнувшись, добавил: – Только в благородство я не играю! Надо кончать с ним, братва!

Он вытащил откуда-то из-за спины финку с наборной ручкой и перебросил ее из руки в руку. Двое подручных Беса тоже достали заточки и, поигрывая ими, пошли на меня. Теперь я оказался один против троих вооруженных противников. Ситуация не из приятных. Реально оценивая свои возможности, я прекрасно понимал, что победить этих троих у меня практически нет шансов. «Ну что ж! По крайней мере, умру достойно», – подумал я и стал пятиться в угол курилки, где хотя бы моя спина будет прикрыта.

Блатные не спешили, понимая, что деваться мне некуда.

– Все, тебе конец, Кот! – злобно прошипел Бес. – Сейчас мы из тебя ремней нарежем, а потом этими ремнями свяжем твоего друга монаха и побалуемся с ним.

Я на секунду взглянул на Андрея. Он все еще не пришел в сознание и сидел на полу курилки, прислонившись к стене.

– Если мне и суждено умереть, то я обязательно захвачу с собой кого-нибудь из вас, – прошептал я.

Блатные на секунду остановились, понимая, что это не пустая угроза. Они видели меня в бою и знали, чего я стою.

В этот миг дверь курилки распахнулась. На пороге показались Дохляк, Слон и еще несколько заключенных. Сзади напирали остальные. Скоро в курилку набились человек

двадцать.

– Кто вас сюда звал? – рявкнул Бес, пряча руку с ножом за спину. – А ну, пошли вон отсюда!

Однако его приказ не возымел действия. Дохляк, от которого я этого никак не ожидал, выступил вперед и заявил:

– А нас теперь звать не надо! Мы решили, что хоть мы и зеки – все равно люди вольные. И твое слово нам не указ!

– Это кто ж так решил? Ты, что ли, Дохляк?

– Мы все решили, – ответил за Дохляка Слон. – Мы ведь не стадо баранов и понимаем, что ты хотел опустить монаха, который ничего плохого в жизни не сделал. Да и какой из тебя «авторитет», если ты со всем своим кодлом даже с одним человеком не можешь справиться?

– Это с кем я не могу справиться? С тобой, что ли, Слон? – Бес угрожающе взглянул на гиганта.

– Нет! Не со мной, а с ним. – Слон кивнул в мою сторону. – Мы ведь видим, что у вас ничего не получилось, – Он махнул рукой на блатных, все еще лежащих на полу без сознания.

Толпа зеков одобрительно загудела, соглашаясь с этими словами. Бес впервые столкнулся с таким явным неповиновением. Злобно сверкая глазами, как затравленный волк, он посмотрел на столпившихся у дверей и, перекрикивая гомон толпы, прорычал: