Текст книги "Перкалевый ангел. Предтечи этажерок (СИ)"

Автор книги: Константин Буланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Буланов Константин Николаевич
Перкалевый ангел. Предтечи этажерок

Пролог (ЧЕРНОВИК)

Три австрийских аэроплана, сбросив самодельные бомбы на русский аэродром, на обратном пути вновь завернули к расположению штаба 8-й армии и игнорируя редкий ружейный обстрел с земли, принялись нарезать круги, вызывая столь наглым и безнаказанным поведением зубной скрежет у всех штабных офицеров.

– И где же наши прославленные авиаторы! – через десять минут наблюдений за вражеским аэропланом не выдержал генерал Брусилов.

– С аэродрома сообщили, что штабс-капитан Нестеров вылетел на перехват, господин генерал. – тут же отреагировал командир искровой роты.

Вскоре с запада показался еще один аэроплан и некоторые из офицеров начали потихоньку роптать, что австрияки совсем обнаглели, считая небо своим. Но все негодования прекратились, стоило в приближающейся машине опознать отечественный У-2, наиболее грозный аэроплан Императорского Военно-Воздушного Флота.

После ряда разведывательных полетов вражеских аэропланов над расположением штаба армии, раздосадованный генерал приказал пресечь сие непотребство всеми доступными способами. В результате, в течение дня до ближайшего аэродрома был протянут кабель полевого телефона, а командир 11-го авиационного отряда получил приказ держать как минимум один аэроплан в постоянной готовности к вылету для перехвата противника.

Долгожданный звонок пришелся на время дежурства самого командира отряда. Припомнив многочисленные советы трех друзей, ставших для него настоящими учителями, Петр Николаевич, сперва, пролетел подальше на запад, постепенно набирая высоту и отрезая противнику путь к отступлению, а затем сместился южнее, чтобы подойти со стороны солнца.

Еще год назад в одном из тренировочных вылетов Алексей Михайлович наглядно продемонстрировал ему все преимущества подобного нехитрого приема. Тогда его аэроплан появился столь внезапно, что Петр не успел как-либо среагировать и проиграл бой по всем статьям. Теперь же ему предстояло выступить в качестве экзаменатора для австрийских пилотов.

Три белоснежных Альбатроса DD степенно плыли на километровой высоте, когда внезапно раздался треск разрываемой ткани и хруст крошащейся древесины. Ведущий аэроплан тут же повело вправо, но пилот Франц Малина быстро выровнял его и принялся рассматривать трепыхающийся от набегающего воздушного потока правый край верхнего крыла. Создавалось впечатление, будто кто-то неплохо поработал над ним при помощи кувалды, не оставив целой ни одной нервюры. Вот только уделить все свое внимание осмотру повреждений ему не дали. Впереди вновь раздался треск и хруст, для разнообразия разбавленный металлическим скрежетом. От мгновенно сменившего тональность стрекота двигателя повалил едкий дым и во все стороны со звоном брызнул сноп искр состоящих из мельчайших раскаленных стальных и медных осколков.

Сидевший впереди наблюдатель вскрикнул и схватился за левую сторону лица осыпанную небольшим пучком образовавшейся картечи. Вновь, ничего не понимая, пилот снизил обороты, чтобы не перегревать пострадавший двигатель машины и попытаться дотянуть до расположения австрийский войск, но очередная пулеметная очередь на полтора десятка патронов, вспоровшая теперь уже нижнее правое крыло, дала ему понять, что времена безнаказанных полетов закончились.

Сперва, Франц подумал, что попал на мушку невероятно меткого русского пулеметчика сумевшего достать его на километровой высоте и попытался уйти скольжением вправо, чтобы выйти из зоны обстрела, а заодно начать разворот к позициям своих войск. Но, стоило ему увидеть развернувшегося в передней кабине и целящегося из своего Штайера М1912 куда то ему за спину Фридриха, как он все моментально понял. Быстрый взгляд назад подтвердил самые худшие ожидания – на их хвосте висел русский биплан.

– Попал! Господа, ей Богу попал! – первым приметив появившийся за австрийским аэропланом дымный след, закричал молоденький прапорщик.

– А ведь верно! – тут же подтвердил вооруженный биноклем начальник штаба, генерал Ломновский. – Вон как австрияк дымить начал! – последующих комментариев не потребовалось, поскольку уже все могли различить протянувшуюся от белого биплана черную полосу.

Выйти в атаку на один из обнаруженных аэропланов противника удалось просто идеально. Лучших условий Петр и сам пожелать не мог бы. Заходя от солнца со снижением, он легко нагнал австрийца и пристроился тому в хвост. Хоть его и учили, что огонь можно было открывать уже с полутора сотен метров, штабс-капитан не стал торопиться и только когда до противника осталось не более двадцати, дал первую очередь. От переизбытка нахлынувших эмоций он слишком сильно надавил на гашетку и при этом дернул рычаг, так что первая очередь вместо того чтобы ударить в двигатель противника, ушла выше, прошив кромку крыла. Следующая очередь вообще прошла мимо, и лишь третья, перед которой Нестеров заставил себя продышаться и успокоиться, почти полностью пришлась в двигатель вражеского аэроплана, пробив по пути уже пострадавшее верхнее крыло прямо над головой пилота-наблюдателя.

Из-за перекрывавшего обзор крыла он не мог понять попал ли на этот раз, но потянувшийся за австрийцем серый дым, развеял все сомнения. Он попал! Решив добавить туда еще одну очередь для верности, он вновь на короткое время нажал гашетку, но в этот момент противник накренился и чуть дернулся, так что пули лишь пробили нижнее крыло, не причинив особого ущерба. Петр уже хотел было нагнать австрийца и приказать явно растерявшемуся пилоту идти на посадку, как поднявшийся со своего места наблюдатель вытянул в его сторону руку и выстрелил из пистолета. Потом еще раз и еще. Четвертая пуля попала в пропеллер, отколов от него небольшой кусок, о чем Петр узнал только после приземления, а вот произвести пятый выстрел возомнившему о себе невесть что наблюдателю уже было не суждено. Поймав его фигуру в перекрестье прицела, Нестеров вновь нажал на гашетку. Смонтированный над верхним крылом ДТ-12 послушно отозвался, выдав очередь на два десятка патронов.

Тело барона Фридриха фон Розенталя, совсем недавно бомбившего земли своего собственного поместья, на землях которого расквартировался русский авиационный отряд, затряслось как у припадочного, а из его груди прямо в лицо Франца брызнули настоящие потоки крови. Не менее десятка винтовочных пуль прошили наблюдателя насквозь и откинули его обратно в кабину, на дно которой он и сполз. Еще некоторая часть досталась пострадавшему ранее двигателю, и валивший из него ранее серый дым приобрел черные оттенки. Досталось и пилоту. Помимо забрызганного кровью товарища лица и глубокого шока, он получил три касательных ранения, а одна пуля застряла в кисти, предварительно пробив навылет правое плечо.

“Если противник не сдается, его уничтожают.” – вспомнил Петр одно из любимых изречений Алексея Михайловича и убедившись, что опасности более нет, поскольку два оставшихся австрийских аэроплана вовсю улепетывали, отвалив в стороны от обреченного сослуживца, прибавил газу.

Поравнявшись с теряющим скорость и высоту противником, Нестеров жестами показал австрийскому пилоту, что если тот не пойдет на немедленную посадку, он откроет огонь на поражение. Тот, не смотря на полученные ранения и шоковое состояние, все же смог понять, чего от него требуют и повел свой Альбатрос к земле, в направлении указанном русским авиатором.

Удостоверившись, что его поняли верно, Нестеров убавил обороты и вновь занял место за хвостом противника. Минуты через две они уже пронеслись в какой-то сотне метров над расположением штаба армии по направлению к аэродрому 11-го отряда. Вот только похвастаться трофеем Петру Николаевичу было не суждено. Примерно в километре от летного поля двигатель Альбатроса заглох и истекающий кровью пилот не смог удержать одной действующей рукой подбитую машину в воздухе. Довольно резко он начал заваливаться в правое крыло и через десяток секунд разбился на пшеничном поле. Стоило крылу коснуться земли, как аэроплан тут же развернуло на девяносто градусов и подломив шасси, он боком проехался на брюхе, сминая под собой колосья еще не убранного урожая. Двигатель, оторвавшись от планера в момент удара о землю, смял часть попавшегося по пути левого нижнего крыла Альбатроса, а после, кувырнувшись раз пять, замер, зарывшись в жирную плодородную землю.

По всей видимости, только это и спасло остатки аэроплана от возгорания. Сделав несколько кругов над поверженным противником, и отметив, что со стороны аэродрома к месту падения уже вовсю несется грузовик, забитый людьми под завязку, Петр повел свой У-2 на посадку. Пусть ему и не удалось довести трофей относительно целым до аэродрома, тем не менее, он оказался первым кадровым армейским летчиком, кто смог сбить аэроплан противника. И эта мысль грела душу штабс-капитана почище стакана водки. Лишь факт того, что самая первая воздушная победа была одержана несколькими днями ранее пилотом-охотником, слегка портил его настроение. Но лишь слегка!

Глава 1.

Живущие небом. (ЧЕРНОВИК)

Тот, кто единожды познал небо, никогда не сможет с ним расстаться. Многие пилоты, что гражданской авиации, что военной, после списания на землю начинали искать новый путь в манящие небеса. Кому-то везло устроиться инструктором в аэроклуб или найти место пилота в небольших экскурсионных компаниях. Кто-то умудрялся собрать достаточно средств, чтобы прикупить себе небольшой легкомоторный самолетик и время от времени баловать себя умиротворяющими душу прогулками в небесах. А некоторые, что называется, сами становились творцами собственного счастья. Причем в самом прямом смысле этого слова!

Гаражи на окраинах городов, никому не нужные цеха на некогда громадных предприятиях советской эпохи, что не смогли найти себе достойного применения в современных реалиях, а то и старые заброшенные ангары на не менее заброшенных аэродромах тут и там по всей стране превращались в места, где творилось таинство рождения или же возрождения крылатых машин.

Десятки и сотни энтузиастов тратили все свое свободное время на воплощение своей мечты в дереве и металле, но повезло или же не повезло оказаться там, где надо или там, где совсем не надо – смотря с какой стороны посмотреть, лишь троим старым знакомым, что успели не только послужить своей родине, но и выйти в отставку.

Много чего в свое совместными усилиями было прихвачено на гражданку вместе с собой и впоследствии размещено в небольшом гараже принадлежащем некогда гигантскому заводу работавшему на армию. Однако, вслед за развалом страны последовал и развал гиганта военной промышленности и лишившиеся всякого оборудования цеха отныне использовались исключительно в качестве складов.

Но загребущие руки былых хозяев завода все же не смогли дотянуться до секретных подвалов, где за намертво заклиненной дверью, которой могли бы позавидовать едва ли не все банки мира, семь иссушенных мумий, навсегда оставшихся на своих постах и рабочих местах, хранили тайну находившейся тут же машины времени.

Давно уже покинули этот свет, причем далеко не всегда по естественным причинам, все, кто хоть что-нибудь знал об этом проекте, а запущенная отчаявшимися учеными машина продолжала свой многолетний отсчет запуска эффекта, о котором столь много грезили фантасты.

И вот когда результат трехлетнего труда одной из групп энтузиастов авиареставрации как раз готовился к первому выкату, в полусотне метрах под бетонным полом заводского гаража, где когда-то ночевали ЗИЛ-ы и ГАЗ-ы, к итоговому результату своего существования подошла куда более сложная машина, нежели восставший из небытия У-2.

Неконтролируемый никем уже более четверти века процесс перемещения во времени оказался до обидного неприметным. Не было, ни звуков взрыва, ни северного сияния, ни элетролизации воздуха, просто в одно мгновение на месте старого гаража образовалась огромная воронка глубиной почти в сотню метров, в которую тут же завалилась одна из стен цеха. Но занятые нанесением “последних мазков” на возрожденную легенду отечественной авиации друзья даже глазом не моргнули в этот момент, будучи увлеченными своей работой. И лишь прибытие в новое пространство-время заставило их отвлечься от труда и выразить свое недовольство.

– Этого еще не хватало! – хлопнул себя по ногам Егор, с трудом сдержавшись от того, чтобы плюнуть на пошарпанный и местами пошедший трещинами бетонный пол. – Что эти паразиты там опять устроили!?

– Похоже, эти придурки на сей раз не ограничились только одним из цехов, а вдобавок спалили и трансформатор. – угрюмо произнес Алексей, успев указать рукой на гаснущую лампочку до того, как импровизированный ангар погрузился во тьму. К несчастью трех посвятивших свои жизни небу друзей их соседями по съему помещений оказались горе-торгаши всевозможных горюче-смазочных материалов, чей товар уже дважды погибал в устраиваемых конкурентами пожарах вместе с разваливающимися на глазах старыми заводскими цехами.

В подтверждение частично озвученных мыслей снаружи раздался треск и хруст, какой мог возникнуть в процессе разрушения здания, а спустя мгновение их прибежище изрядно тряхнуло, как от ударной волны, отчего с потолка, не знавшего более полувека ремонта, строения посыпались тучи пыли и штукатурки. А настежь распахнутые ворота захлопнулись за какое-то мгновение. Причем, от удара одна из створок слетела с петель и с противным скрипом перекосилась в проеме, всем своим видом показывая, что в ближайшее время никто никуда не поедет и уж тем более не полетит.

– Странно, что никто не кричит. Обычно там чуть что, сразу такой гвалт подымался, а тут тишина, хотя бахнуло знатно. – обратил внимание друзей на весьма тревожный фактор Михаил, после чего покосился на только закончившие звенеть оконные стекла, солнечный свет через которые в помещение проникал в последний раз еще до Перестройки. Сперва, годами не смываемая грязь, а после, графическое творчество не признанных народом мастеров баллончика начисто лишили помещение естественного освещения, отчего внутри всегда приходилось работать при свете ламп либо раскрытых воротах. Но если к факту невозможности увидеть свет через испоганенное остекление они уже давно привыкли, то ожидать подобной же подлости от образовавшихся в результате перекоса ворот щелей оказались явно не готовы. И лишь будучи увлеченными руганью и поиском источников хоть какого-нибудь света никто не обратил на данный факт ни малейшего внимания.

– Во! Нашел! – первым до своего мобильника добрался Михаил и подсвечивая себе экраном, направился к выходу из гаража. Отворив дверь, он с немалым удивлением уставился на непроницаемый туман клубившийся снаружи. Причем туман был настолько густой, что протянутая вперед рука терялась из вида уже через пару сантиметров. – Эй, мужики, вы только взгляните на это! – подсветив телефоном дверной проем, он вновь показал фокус с исчезновением руки, – Вы когда-нибудь встречали такой туман?

– Ты что творишь! – у наблюдавшего за действиями друга Алексея едва не зашевелились волосы, причем, не только на голове. – А вдруг это какая-то очередная забористая химия! И именно из-за нее у соседей уже попросту некому кричать – “Караул”!?

– Вот черт! – тут же одернул руку и захлопнул дверь Михаил, после чего поспешил ретироваться подальше от ворот. – Что-то я действительно вообще не подумал. – повинился он друзьям, поймав на себе обвинительные взгляды.

– И что теперь будем делать? – озвучил явно мучавший не его одного вопрос Алексей.

– Надо звонить в МЧС. Но, сперва, заткнуть щели всем, что найдем, чтобы эта гадость не заползла внутрь. А то действительно, надышимся и будем потом воображаемых зеленых собачек ловить. И это в лучшем случае!

– Вот только что-то она не спешит к нам заползать. Видишь? – нашедший таки дежурный фонарик Егор осветил покосившуюся створку ворот, так что все смогли рассмотреть собравшуюся снаружи хмарь. – И, кстати, хоть у кого-нибудь связь есть? А то у меня телефон не видит сеть.

Продолжавшееся с четверть часа наблюдение за непонятным явлением, лишь изредка прерывалось короткой руганью, когда очередная попытка дозвониться хоть до кого-нибудь заканчивалась очередным же провалом по причине отсутствия сигнала сети. И только когда терпение последнего из трех друзей подошло к концу, а снаружи не изменилось ровным счетом ничего, в ход пошел старый ОЗК, стащенный в лихие девяностые вместе с не малым количеством ставшего резко ненужным военным имуществом и использовавшимся в последнее время при обработке перкали авиационным лаком.

Облачившийся в защитный костюм и нацепивший противогаз, что также использовался при покрасочных работах, Алексей, прихватив второй и последний фонарь, отправился на разведку в продолжавший стоять за пределами цеха, словно студень, туман. Во всяком случае, все трое сошлись во мнении, что наблюдаемое ими явление имеет куда большее отношение к туману, нежели к копоти возникающей при пожаре. Да странным, да невероятно густым, но туманом. Однако, перестраховаться все же виделось не лишним отчего и пошли в ход нашедшиеся под рукой средства индивидуальной защиты.

– Эй, ежик в тумане, отзовись! Ты там снаружи хоть что-нибудь видишь? – не выдержав и минуты, прокричал в открытую дверь Егор.

– Погода там, абсолютно нелетная. К тому же не откликается никто. – прогудела из-под противогаза вынырнувшая из тумана голова, заставив Михаила с Егором синхронно подпрыгнуть и чертыхнуться.

– Ты, Леша, больше так не делай, а то натуральный всадник без головы какой-то. – передернул плечами Михаил. – Точнее, голова без всадника. Висит себе в небе и разговаривает. Жуть натуральная!

– Это вон там жуть натуральная. – столь же внезапно вынырнувшая из тумана рука показала большим пальцем назад, – Не видно ни зги. Не дай Бог садиться в таком тумане!

– А что соседи? – поинтересовался Михаил.

– А что соседи? – пожал плечами полностью вышедший из тумана под свет фонаря Алексей, – Не видать и не слыхать, впрочем, как и всего остального. – Это, я вам доложу, даже не посадка по приборам! Очень, знаете ли, неприятное ощущение. Чувствуешь себя абсолютно беспомощным ничтожеством оказавшимся посредине великого ничто! Я ведь и вернуться смог только потому что шел исключительно по прямой и считал шаги. А не подумал бы изначально о том, как назад идти, так бы и бродил в этом тумане тенью отца Гамлета. Мне, конечно, доводилось и в облаках летать и в туман садиться, но такого я совершенно точно не припомню! Да его хоть ложкой ешь!

– Ну, жрать туман мы точно не будем, однако и сидеть здесь как-то неприятно. Давит на психику. – поежился Егор. – Вы как хотите, а я пробегусь до машины. Хоть радио включу. Пусть себе орет. Лишь бы схлынула эта звенящая тишина.

– Останавливать мы тебя, конечно, не будем. Мальчик ты уже давно взрослый. Вон, даже на пенсию успел выйти. Впрочем, как и мы все. – усмехнулся Михаил, – Но чтобы потом тебя не искать по всей округе, давай хоть тросом каким тебя обвяжем. Всяко легче будет назад вернуться, если мимо машины пройдешь.

– А это идея! – тут же оценил предусмотрительность друга бывший штурмовик.

Пусть не мгновенно, но весьма споро был найден трос, обвязавшись которым, Егор шагнул в неизвестность мглы. Метров пятнадцать аналога нити Ариадны вытравилось вполне легко, но затем тот резко дернулся и после застыл. Естественно, оставшиеся в здании тут же поинтересовались самочувствием своего друга, но не получив в ответ ничего, кроме гробовой тишины, тут же попытались втянуть трос обратно. Однако, все попытки оказались тщетны. Единственным результатом стали лишь порезанные о сталь троса руки, да проступивший на лицах обоих испуг.

– Не нравится мне это. – пробормотал Алексей и бросив трос, кинулся к своей сумке. Дважды споткнувшись по пути и уронив что-то с верстака, он вскоре вернулся обратно к двери, сжимая в руке ТТ. – Резинострел. – пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Михаила. – Прихватил вот, чтобы салют дать при первом выкате нашего крылатого друга.

– Ты бы еще Сайгу приволок. – лишь покачал Михаил головой.

– Знал бы, что случится такое, – кивнул он на стоящую перед глазами стену тумана, – прихватил бы. – Перехватив пистолет поудобнее, Алексей принял в левую руку трос, и пропуская его в сжатом кулаке, нырнул в туман вслед за Егором.

– Видишь что-нибудь? – не выдержал и пяти секунд оставшийся в ангаре Михаил.

– Я даже рук своих не вижу! И вообще, не дергай меня. – отозвался Алексей, после чего переключился на выкликивание своего второго товарища – Егор, ау, ты где? Чего молчишь? – потихоньку продвигаясь по натянутому тросу, он не терял надежду докричаться до пропавшего друга, а заодно давал знать оставшемуся в здании Михаилу, что с ним все в порядке. – Если это твоя очередная шутка юмора, то она ни разу не смешная! Отзовись паразит, а не то сам найду и морду набью!

– Ну что там? Нашел остывающий труп? – нервно хихикнул Михаил.

– Тьфу на тебя! Шутник гребаный! – огрызнулся в ответ Алексей, – Нет тут никого и ничего! Только мы и этот чертов туман! – сплюнув от негодования, он резко развернулся, чтобы оглянуться и совершенно неожиданно влетел лбом в солидных размеров дерево. Вполне закономерно голова тут же отозвалась глухим звуком удара двух тупых предметов и накатившей болью. – Ух ё-ё-ё! – зашипел Алексей и принялся растирать пострадавший лоб.

– Чего ты там? Споткнулся что ли? – вполне отчетливо расслышал чертыхания друга Михаил.

– Нет. В дерево лбом врезался!

– Ну ты придумал тоже! – усмехнулся оставшийся в здании военный пенсионер – Откуда тут дереву взяться?

– Ты знаешь, друг мой дорогой, вот я сейчас мучаюсь тем же вопросом. А еще головной болью! – прошипел в ответ Алексей, продолжая потирать лоб, – Хочешь, верь, хочешь, нет, но тут, прямо у меня перед носом, стоит огромное дерево!

– Хорош разыгрывать! – вновь разлился по туману голос Михаила.

– Какие к чертям розыгрыши! Я в него со всего маха головой влетел! – приложив к пострадавшему лбу холодную сталь пистолета, Алексей, ругаясь про себя, двинулся дальше и буквально через пару метров наткнулся на ноги пропавшего товарища. К его величайшему облегчению и тело, и голова с руками к ногам прилагались. Вот только споткнувшийся о торчащий из земли корень Егор очень неудачно приложился головой о трухлявый пень. В отличие от человека пень столь близкое знакомство не пережил, развалившись на части, а бывший пилот штурмовика отделался огромной шишкой и потерянным сознанием.

– Во! Принимай добычу! – тяжело дышащий Алексей ввалился в ангар, задев плечом косяк и едва не сбив с ног Михаила. – Нашлась пропажа! – развернувшись, он продемонстрировал закинутого на плечи Егора. – Тяжелый, паразит! Еле допер!

– Чего это с ним? – мгновенно подскочив, тот помог сгрузить товарища на пол и вопросительно уставился на Алексея.

– Живой он. – отмахнулся вернувшийся из тумана ежик и разогнувшись, простонал – спина давала знать, что не одобряет подобные нагрузки. – Пень трухлявый забодал, вон какая шишка на лбу. Пульс есть, я проверил.

– А пень то там откуда взялся? – еще больше удивился Михаил, хотя после сообщения о наличии поблизости взявшегося незнамо откуда дерева, информация о пне уже не была столь непостижимой.

– Наверное, оттуда же откуда взялось дерево – из земли. – пожал плечами Алексей. – И не надо на меня так смотреть! Хочешь, верь, хочешь – нет, но там натуральный лес! Я пока шел обратно, как минимум о пяток деревьев зацепился.

– Не разыгрываешь? – недоверчиво протянул Михаил, покосившись на дверной проем, за которым все так же незыблемо продолжала висеть непроглядная хмарь.

– Больно оно мне надо – тебя разыгрывать. – отмахнулся все еще потирающий поясницу Алексей. – Попали мы! Причем черт знает куда!

– О-о-о-х. – протяжно простонал Егор, прерывая диалог друзей, – Моя голова. – Подтянув руку ко лбу, он шикнул от боли, стоило пальцам наткнуться на солидных размеров шишку, – Кто это меня так?

– Никто. Это ты сам так удачно приземлился. – потянувшись, отозвался Алексей. – В следующий раз внимательнее под ноги смотри, штурмовик. Совсем службу забыл что ли?

– Так я же шесть лет как погоны снял. Навыки то подзабылись. И где это я умудрился так?

– Не знаю, дружище. Ясно одно – мы попали. Там, снаружи, кроме тумана только лес. Как он там оказался, или как мы оказались в нем – не имею ни малейшего понятия.

– А может это сон? – предположил Михаил. – Давайте ущипнем друг друга для проверки?

– Эй-эй. – Алексей едва успел отбить руку приятеля, – Давай ка лучше каждый ущипнет себя сам. Я тебя, конечно, давно знаю, но Москва, как говорят, меняет людей. А ты как раз недавно туда мотался.

– Ты это на что, царская морда, намекаешь? – опасно прищурился Михаил примериваясь как бы сподручней отвесить старому товарищу леща.

– Ни на что не намекаю. – лишь отмахнулся тот в ответ, прежде чем произвести опыт над собой. – Ай!

– Уй!

– Похоже, мы все же не спим. – резюмировал Алексей, растирая руку и наблюдая, как тем же самым заняты его товарищи. – Да и сомнительно чтобы всем троим одновременно снилось одно и то же.

– Не спим. – согласно кивнул Михаил и тут же выдал следующее наиболее разумное предположение, – А может водка была паленая?

– Так мы же ее еще не пили!

– Откуда ты знаешь? Может и пили! Просто забыли об этом!

– Нее. Точно не пили. – поднеся ко рту ладонь и выдохнув в нее, покачал головой Алексей. – Вон и пакеты с закусоном нетронутые стоят. – лучом фонаря он прошелся по закинутым под верстак мешкам, из которых торчали горлышки бутылок и края упаковок всевозможных нарезок с салатиками.

– Групповое помешательство? – выдал очередную идею Егор.

– Или нас зеленые человечки похитили. – в тон ему ответил Алексей. – Чего гадать? Подождем, пока туман не рассеется. Не вечно же он будет за дверью висеть. А там и осмотримся.

Когда спустя еще пол часа туман все же сильно поредел, все трое смогли лицезреть окруживший огрызок некогда здорового здания девственный лес. Высоченные сосны, чьи верхушки терялись на непроглядной из-за обилия веток высоте, не оставляли шансов на жизнь другим деревьям и потому лишь небольшие кустарники скромно пытались укрыть тот хаос, что устроили они здесь своим появлением. Не менее пары десятков хвойных великанов лежали, вырванные из земли с корнем, между своими более удачливыми соседями, расходясь от ангара кругом, как от эпицентра сильного взрыва.

– Надеюсь, нам не поставят в вину незаконную вырубку леса, где бы мы ни оказались. – нервно усмехнулся Михаил, осматривая окрестности с крыши остатков здания, куда они забрались по сохранившейся пожарной лестнице.

– Не о том беспокоишься. – покосился на него Егор. – Меня гораздо больше беспокоит – где сейчас все остальные. Где моя семья!? Марина, дети!

– Извини, дружище, – положил тому руку на плечо Михаил, – но пока мы не поймем, что с нами вообще произошло… В общем, давай надеяться на лучшее. И вообще, хватит сидеть на месте. Чем быстрее мы выйдем к людям, тем раньше поймем, что за чертовщина тут творится.

– Это ты верно сказал. Осмотреться будет совсем не лишним. Но прежде чем ломиться во все стороны, как лось сквозь кукурузу, неплохо было бы вооружиться. А то вдруг обнаружится, что мы оказались в плейстоцене, как в каком-нибудь голливудском фильме. Вот встретимся с динозавром с одним голым задом – и все … Тю-тю. – нервно усмехнулся Алексей.

– А у тебя что, ПТР под верстаком завалялся?

– ПТР у меня, конечно, нет, но без топора я не рискну отдалиться от здания. – еще раз окинув взглядом стену стоящих вокруг деревьев, передернул тот плечами – уж больно дурные мысли лезли в голову от всего произошедшего.

Договорившись встретиться через пол часа, друзья разбрелись в разные стороны. На севере, впрочем, как на юге и востоке ничего найти не удалось и только на западе, куда собравшиеся у гаража мужики пошли все вместе уже метров через двести они неожиданно вывалились из леса на заросшую просеку. Наломав веток со стоящих вокруг деревьев, чтобы потом не блуждать в поиске места, где следовало обратно заходить в лес, они, не смотря на жажду, прибавили ходу и примерно через полчаса вышли на укатанную грунтовку, с одной стороны которой протянулись засеянные поля, заканчивающиеся у видневшейся примерно в километре деревеньки.

Деревня производила тягостное впечатление. Потемневшие от времени небольшие бревенчатые избы, покосившиеся плетни вместо заборов и никакого намека на цивилизацию. Отсутствовали не только привычные столбы линий электропередач, которые в отличие от проводов сохранились даже в самых глухих деревнях России, но и вездесущий мусор, что откровенно повергало в шок! Ведь мусор стал истинным доказательством наличия цивилизации на планете. И даже в лесах, когда они изредка выбирались по грибы и ягоды, всевозможные обертки, сигаретные пачки и банки из-под пива попадались в самых казалось бы дремучих местах. Здесь же не было ничего! Ни одного фантика, ни одного окурка. Поначалу, ни один из них даже не обратил на это никакого внимания, но вскоре глаз бывшего пилота штурмовика, успевшего повоевать, зацепился за некоторые несоответствия, и только при подходе к деревне, в голову пришла мысль об отсутствии мусора. Вот только озвучить ее Михаил не успел, поскольку их компанию уже приметили местные, от вида которых становилось не по себе. Заросшие, бородатые, чумазые мужики, одетые если не в обноски, то во что-то очень близкое, в убитых напрочь сапогах появились из-за угла крайнего дома и заметив троих незнакомцев, тут же направились к ним. Ранее подобных колоритных личностей друзья встречали только на Ленинградском, Ярославском и Казанском вокзалах Москвы, где те изволили проживать.

Михаил уже было приготовился к неминуемому мордобою, уж больно неприветливые у местных были физиономии, но те, подойдя поближе, стянули с голов засаленные шапки непонятного фасона и даже чуть поклонились.

– День добрый, вашбродь. – прогудел выглядевший наиболее старшим из числа подошедших.

– И вам, мужики, добрый день. – тут же ответил воодушевившийся Михаил, поняв, что прямо здесь и сейчас их бить не собираются. – Не подскажете, где мы оказались? А то заблудились малость.

– Так деревня Утечино, вашбродь. – огладив растрепанную бороду, степенно ответил мужик.

– Утечино? – Михаил бросил многозначительные взгляды на друзей. – Мы ведь от Нижнего Новгорода недалеко, верно?

– Верст десять выйдет, вашбродь, так что да, недалече будет.

Царапавшее сознание старорежимное “вашбродь” произносимое местными как-то чересчур привычно заставило Михаила напрячься. Не смотря на прошедшее время с тех пор, как исчезла Российская империя, хотя бы раз в двадцать-тридцать лет в новостях проскакивала информация об обнаруженных поселениях староверов да малых народов все еще считающих, что живут под властью царя. Вот только подобное могло бы стать правдой где-нибудь в непролазной сибирской тайге, но никак не в ближайшем пригороде Нижнего Новгорода. Тем более Утечино было ему хорошо знакомо, ведь именно через нее пролегала дорога от города до облюбованного ими заброшенного аэродрома сельхозавиации, куда они собственно и собирались вскоре перевезти поставленный на крыло У2. Вот только еще пару дней назад, когда они навещали его, эта деревня выглядела куда как современнее и значительно больше.