Текст книги "Юрисдикция Такаши Сайто (СИ)"

Автор книги: Константин Костров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Глава 15. Моменты, ради которых стоит жить.

Есть вещи, которые я ненавижу всеми фибрами души. И среди них – любые медицинские учреждения, где люди в белых халатах считают своим священным долгом утыкать меня иголками и напичкать таблетками всех цветов радуги.

И где я провел последние несколько дней? Конечно же, в больнице! Здесь меня пичкали какими-то сомнительными препаратами с названиями из латинского словаря, засовывали в гудящие машины, похожие на космические капсулы, и смотрели на меня с видом профессоров, изучающих особо редкий вид идиота. Нет, я не из тех психов, кто верит в плоскую землю или считает, что прививки превращают людей в зомби. Я даже не фанат макаронного монстра и не верю в рептилоидов, передающих сигналы с планеты Жопа через чипы в мозгу. Просто в последнее время больницы стали моим вторым домом. Точнее, домом принудительного содержания, где каждый считает своим долгом потыкать в меня чем-нибудь острым. И я просто очень устал.

Настроение было хуже некуда. Больничная палата и дырка от пули – это полбеды. Сильнее всего бесило то, что всё получилось впустую. Да, я спас ребенка – это святое, тут без вариантов. Но Ямомото, наша единственная ниточка в этом запутанном клубке, оборвалась, поскольку свидетель неожиданно превратился в труп. Теперь расследование находилось в подвешенном состоянии.

Новость о смерти Ямомото не удивила. Я даже не дернулся искать следы убийцы – бесполезная трата времени. Профессионалы такого уровня не оставляют следов, как призраки. Вся эта история явно выходила за рамки обычной уголовщины. Даже якудза с их понтами и традициями так чисто не работают. Здесь чувствовалась рука других игроков – холодных профессионалов, для которых убийство просто пункт в ежедневнике. Взять хотя бы способ устранения Ямомото – пара кубиков воздуха в капельницу, и готово. Чистая работа. И это при том, что у палаты дежурил коп из местного Кобана, который пропустил липового врача как родного. Теперь этому служаке светит максимум должность старшего инспектора, да и то если звезды сойдутся правильно.

С такими раскладами я даже не стал напрягаться с поисками улик. Пусть этим занимается всякая шушера вроде Камимуры и двух наших детективов-болванчиков из спецгруппы, которые только и умеют, что синхронно кивать на совещаниях, как китайские сувениры на приборной панели.

Любой гражданский наверняка удивится: как так – происходит серия преступлений, создается специальная группа для расследования, а туда отправляют каких-то клоунов вместо профессионалов? Где логика? А логика проста и цинична: ни один начальник полицейского подразделения не отдаст своих лучших сотрудников в чужую группу. Зачем оголять свой участок, терять показатели, рисковать статистикой? А то, что где-то там происходят убийства – так это проблемы того, кто их расследует. Даже если дело на контроле у самого императора.

С представителями нашего округа Чио вышло по-другому. Комиссар Мацуда Уэда, хитрый лис, скрепя сердце отпустил Хикари – она действительно профи. А вот меня, уверен, сплавил с радостью. Подумаешь, простой патрульный, на статистику влияю как прошлогодний снег. Зато любой мой успех автоматически запишется в актив Уэде, а проколы повесят на «некомпетентность» начальника патрульной службы, этой свиной башки Като. Политика, чтоб её.

Я конечно выл от тоски, проводя время в больнице, но все было не настолько уж мрачно. Были и хорошие моменты, а именно то что меня навещали девочки. Хикари и Рицука навещали меня каждый день, делясь новостями. Какого-либо продвижения в расследования, что ожидаемо, не было, поэтому они делились со мной новостями из управления в округе Чио. Мы не затрагивали никаких рабочих тем, потому что девчонки, как и я, были в составе специальной группы и были отрезаны от текущих дел управления. В основном я питался сплетнями и офисными драмами. Вот и сегодня Рицука, давясь смехом, рассказывала, как мой напарник Томоё Ито раздувает щеки от важности. По его версии, именно он, как мой гениальный наставник, взрастил во мне героя, способного войти в спецгруппу и спасти заложника. Якобы его самого звали в группу, но он, скромняга такой, великодушно уступил место мне. Байки Ито меня не злили – только веселили. Павлин, он и в полиции павлин.

Известность накрыла меня, как цунами. Спасибо Мие Танаке с её сенсационными репортажами, где момент моего героического ранения был показан со всех возможных ракурсов. В её роликах я предстал этаким молчаливым героем-одиночкой, чему немало способствовала моя нетипичная для японца внешность. В результате больничный холл превратился в место паломничества фанаток, жаждущих селфи с «героем». Спасибо охране, которая держала оборону, не пуская толпы визжащих девиц в палаты. А то я бы точно свихнулся.

Внезапно Рицука, только что заливисто хихикавшая над очередной сплетней, осеклась на полуслове. Температура резко поползла вниз. Переведя взгляд на дверной проем, я понял – сейчас меня будут убивать. Медленно и со вкусом. В дверях застыла пожилая дама в строгом плаще, сжимающая зонт как самурайский меч. Седые волосы собраны в безупречный пучок на затылке.

Кика Ватанабе, моя бабушка. Ой-ёй.

– Юноша, – её голос мог заморозить адское пламя, – Мможет быть, кто-нибудь объяснит мне, почему о приключениях своего единственного внука я узнаю из новостей? А этот паршивец даже не соизволил позвонить и успокоить женщину, которая его воспитала?

– Бабушка-сан, – я попытался изобразить бодрость, лихорадочно соображая, как отсрочить неминуемую расправу, – Позволь познакомить тебя с моими подругами...

Девчонки синхронно вскочили – Хикари с края моей кровати, Рицука со стула – и отвесили почтительные поклоны. Но, поймав испепеляющий взгляд пожилой дамы, мгновенно испарились из палаты.

Следующие полчаса я бы с радостью обменял на десяток пуль от Ямомото. Сначала Кика обвиняла меня во всех смертных грехах и безразличии, потом плакала, взывая к совести. От её эмоций я и сам готов был разреветься, корил себя за черствость к единственному по-настоящему родному человеку, который был у меня в обоих мирах. Когда буря утихла, мы обсудили семейные дела, подруг Кики и новости из родной деревни. А потом бабушка, как матерый следователь, вытянула из меня всю подноготную о моей личной жизни и роли Хикари Ватанабе в ней. Финальным аккордом стало то, что она бесцеремонно затащила девчонок обратно в палату, учинила им допрос с пристрастием, и как опытный оперативник, заставила Хикари стать её личным информатором. Теперь каждый мой шаг будет докладываться напрямую бабушке.

После ухода Кики и девчонок в палате воцарилась блаженная тишина. Я откинулся на подушку, размышляя о том, как одна пожилая женщина умудрилась за полчаса перевернуть всю мою жизнь с ног на голову и завербовать Хикари быстрее, чем это делают в спецслужбах.

Следующие несколько дней в больнице тянулись как жевательная резинка. Медсестры продолжали колоть, мерить и записывать, а я считал трещины на потолке и мечтал о свободе. Фанатки не оставляли попыток прорваться сквозь больничную охрану, и их визги периодически доносились даже до моей палаты на четвертом этаже.

Наконец настал так ожидаемой мной день выписками. Из больницы я выбирался как шпион, под покровом ночи. Возвращение к работе оказалось той еще забавой. Теперь каждый выход из здания управления превращался в полосу препятствий – приходилось уворачиваться от желающих сделать селфи с «героем-полицейским». Мия Танака со своими репортажами превратила меня в местную знаменитость, чтоб ей пусто было.

После выписки я вновь погрузился в рабочую рутину. Мы вновь и вновь разбирали все собранные материалы, строя версии и планы по их проверке. Я понимал, что нам нужны дополнительные источники информации, но где их взять я не представлял. Фактически всем расследование руководил я, Нагасе, видя мой профессионализм, самоустранился от расследования, доверив его в мои руки, взяв на себя организационные вопросы работы нашей группы. Интеллектуальный вклад в расследование вносили только Ватанабе и Хаяши. Расследование застыло на мертвой точке. Ямомото мертв, улики отсутствуют, свидетели молчат.

Оставался вопрос с предателем в наших рядах. Кроме девушек я никому не доверял, поручая остальным членам группы максимально бесполезные поручения, вроде допроса Сато, которого настолько достало отвечать на одни и те же вопросы, что он, казалось, готов сознаться в чем угодно. Хоть в убийстве Кеннеди и работу на разведку Китая.

В один из вечеров в штаб-квартире, когда мы с Хикари остались вдвоем, и, будем честны, дело было совсем не в работе над делом, обсуждали просмотренные сериалы и прочитанные истории, просто наслаждаясь обществом друг друга.

Сварив очередную порцию кофе, я поднес чашки к столу для брифинга, имевшемуся в нашем штабном пространстве, за которым сидела девушка, склонившись над каким-то отчетом. Склонившись над ней, чтобы поставить чашки на стол, я вдохнул аромат девушки, от которой пахло каким-то легким морским ароматом. Хикари, почувствовав, что я стою за спиной, повернулась ко мне, встретившись со мной глазами.

Ничего друг другу не говоря, мы потянулись друг к другу, и наши губы встретились. Меня как будто пробил электрический заряд, когда я почувствовал вкус ее губ. Это было ни с чем несравненное чувство – первый поцелуй с девушкой, которая тебя сводит с ума. Своим даром эмпата я чувствовал, что мои эмоции и чувства взаимны. Осознание этого делали этот момент еще более незабываемым и ярким. Сколько времени мы провели в поцелуе, я совершенно не представлял, отдавшись потоку бурных чувств.

Оторвавшись друг от друга, Хикари, покраснев до корней волос, смущенно замолчала. Я же не собирался подобно неопытному школьнику краснеть и заикаться, не зная, что сказать и какие предпринять в дальнейшем шаги.

– Ватанабе-сан, – начал я серьезно, – Позвольте вас пригласить на свидание в субботу.

Хикари что-то пробормотала в ответ, отчаянно заикаясь. Единственное что я уловил из ее невнятных ответов, так это согласие. После чего, она смущаясь, и, наверное, будучи в шоке, от своей распущенности просто напросто сбежала, оставив меня в одиночестве. А я, откинувшись на спинку офисного кресла с наслаждением вспоминал только что случившееся.

Время до субботы пролетело незаметно. Мы с Хикари продолжали общаться как ни в чем не бывало, переодически кидая друг на друга хитрые взгляды. Думать о работе я был совершенно не в состоянии. Мне кажется наши переглядывания видел весь офис. Во время обеденного перерыва меня в одном из углов зажала Хаяши, требуя подробностей, и грозя в случае моего отказа сообщить мой телефон экзальтированным фанаткам, продолжавшим штурмовать наш офис. Столь страшные угрозы стали веской причиной мне поделиться подробностями того вечера с Хикари. Выяснив все интересующие ее подробности, Рицука с хищным выражением посмотрев на обеспокоенно следящую за нами со своего рабочего стола Ватанбе, умчалась пытать и выбивать показания из старшего детектива. Я же сварив кофе и достав онигири с удовольствием приступил к обеду в блаженной тишине и одиночестве, листая короткие ролики в сети.

***

Суббота наконец-то наступила. Я поймал себя на том, что нервничаю как школьник перед первым свиданием, хотя в «прошлой» жизни их было предостаточно. Но Хикари... она была другой. Впервые за обе жизни я испытывал такие искренние, неподдельные эмоции к женщине.

Время покажет, куда это все приведет. А пока я собирался просто наслаждаться выходным днем в компании умной и чертовски привлекательной девушки. Никаких конкретных планов мы не строили – договорились встретиться недалеко от управления полиции округа Чио, которое находилось на равном расстоянии от наших домов.

Хоть мы и не продумывали подробности свидания, я все же решил подготовиться, планируя повести себя совершенно не по-японски. Современное японское общество в вопросах времяпрепровождения пар очень сильно отличалось от того, к чему я привык в России. Здесь было не принято дарить цветы на первом свидании, возможно, из-за их дороговизны. Счет в кафе и ресторанах делился пополам. Кроме того, мужчины Страны Восходящего Солнца совершенно, по-моему сугубо личному мнению, совершенно не умеют ухаживать за спутницами – ни дверь придержать, ни руки подать. В этих вопросах я оставался жутким консерватором и приверженцем, что называлось, джентельменских традиций, в самом их русском понимании.

Именно исходя из этих соображений, я назначил местом встречи квартал, в котором находился приличный цветочный магазин. Да, дорого, но деньги в последние пару лет мне было тратить совершенно нечего, а учитывая страховую выплату, которую я получил за травму при исполнении служебных обязанностей, даже две травмы, если считать мое появление в этом мире и пулю от Ямомото, я был достаточно состоятельным молодым человеком и мог позволить себе такие траты. Не стал мудрить с выбором – остановился на букете нежно-белых роз. Правда, потратил добрых полчаса, придирчиво рассматривая внешне одинаковые бутоны. Продавщица, кажется, решила, что я либо маньяк-перфекционист, либо готовлюсь делать предложение императорской дочери.

Я хотел удивить свою спутницу, но все пошло совершенно не по плану.

Стоя на тротуаре в маскировочном наряде – коротком светло-сером пальто, голубых джинсах, на голове бейсболка, на глазах темные очки – с букетом в руках, ловил на себе заинтересованные взгляды проходивших мимо девушек. Я заранее отправил Хикари свое местоположение на карте, всматриваясь в проходящих мимо молодых девушке, ожидая увидеть свю спутницу. Но вместо звука каблуков, возвестивших ее приближение, я услышал рык, низкий утробный рык.

Этот звук я не спутаю ни с чем. Звук работы V-образного 3,5 литрового мотора. Будучи еще школьником, чтобы хоть как-то заработать себе на хлеб в те нищие годы, я подрабатывал, сначала абсолютно бесплатно, в одном большом автосервисе моего родного городка. С развалом Союза на рынок хлынули подержанные автомобили из Японии, в которых я с тех времен достаточно хорошо разбирался.

Посмотрев на источник звука, я увидел, как ко мне приближается совершенно автомобиль, который в этом времени просто не мог существовать – Тойота Марк Два в сотом кузове. Как говорил известный философ Джейсон Стэтем: «Кто знает, тот знает». Автомобиль выглядел как новый, его перламутровый кузов ярко играл на холодном ноябрьском солнце. Автомобиль остановился от меня нескольких метрах, а я не в силах оторвать взгляд от него застыл как истукан. Водительская дверь открылась и меня ждал следующий удар.

Хикари легким движением выбралась из салона автомобиля. На ней была теплая кованная куртка, темно-серые джинсы, которые обтягивали стройные ноги и ботинки на высокой подошве. Ее обычно заплетенные в косу каштановые волосы сегодня рассыпались по плечам и спине, легкий румянец оттенял светлую кожу. Сказать, что я был поражен, значит вообще ничего не сказать. Я был убит выстрелом прямо в сердце со снайперской точностью. Девушка была прекрасна. Легким шагом она подошла ко мне, поцеловала в щеку и только тут обратила внимание на букет в моей руке.

– Такаши, это мне? – с удивлением спросила она меня, – Боже, какая красота. Ты в порядке? – с беспокойством спросила она у меня, заметив мое предынфарктное состояние.

«Выходи за меня!» – хотел сказать я, но вместо этого из моего рта вырвалось только нечленораздельное бульканье. А Хикари мило рассмеялась и пригласила меня пройти в автомобиль, буквально выдрав букет из моих одеревеневших рук. Видя, что я не реагирую на внешние раздражители, она взяла меня за руку и проводила к автомобилю, посадив на пассажирское сиденье. Но на этом сюрпризы не закончились. Автомобиль был с механической коробкой. Увидеть механическую коробку на автомобиле в две тысячи двадцать четвертом году уже было непривычно, а в сороковом – тоже самое, что поставить в квартире для приготовления еды дровяную печь – прикольно, но зачем? И тем не менее, это было.

Хикари, ловко лавировала среди потока, молчала, давая время мне прийти в себя с беспокойством посматривая на меня. Если честно, я был шокирован интересами своей, уже мысленно считая ее таковой, девушки. Однако, в ее эмоциональном фоне сквозило беспокойство моей реакцией. Немного придя в себя, я наконец-то смог снова нормально формулировать свои мысли.

– Ватанабе-сан, вы просто сногсшибательны, – наконец-то начал я, а Хикари заулыбалась, – Куда ты меня везешь?

– О, Сайто-сан, вы вернулись в наш план бытия? – поддела она меня, – Пообедать в одно необычное место. Да мы, в общем-то, уже приехали.

Машина остановилась напротив входа в заведение. Посмотрев на вывеску, я вновь впал в ступор.

На вывеске значилась надпись «Три медведя». Кириллицей. День обещал быть крайне интересным.

Глава 16. Полезные знакомства и неприятные встречи.

Я тупо пялился на кириллицу, украшавшую фасад заведения. «Три медведя» – надпись била по глазам как неоновая вывеска. Хикари продолжала обеспокоенно наблюдать за мной, пытаясь понять, почему я вдруг превратился в соляной столп.

– Такаши, ты в порядке? – спросила она у меня.

Наконец-то взяв себя в руки, успокаивающе ей улыбнулся.

– Все в порядке. Ты не перестаешь меня поражать. Что это за заведение?

– Это, – она немного замешкалась, – Кафе европейской кухни.

Я посмотрел на нее, пытаясь понять в чем причина ее нежелания сказать мне, что это русская кухня. Ладно, скажу сам.

– Хикари, это кафе русской кухни. Там вывеска на русском. В чем проблема, называть вещи своими именами?

– Ты понимаешь русский? Просто, – девушка смутилась, пытаясь подобрать слова, – Понимаешь, не все понимают эту культуру и кухню. Когда я говорила кому-то, особенно парням, на меня смотрели, как на умалишённую. Ну знаешь, почему-то в нашем обществе все считают, что русские строят только ракеты, такни и едят борщ! А это не так! Это глубока культура, которая не уступает нашей и… – девушка раскраснелась, разозлившись на прошлых собеседников.

– Воу-воу, полегче, – я примирительно вскинул руки, – Хикари, я нормально отношусь к России, – подумав, уж кому-кому, а мне то сам Бог велел любить Россию-матушку, – И да, я немного знаю русский. Потом расскажу откуда, – когда придумаю правдоподобную историю, не включающую реинкарнацию, – Зато мне интересно, как ты стала поклонницей русской кухни?

– Потом расскажу, – хитро улыбнулась мне девушка и вышла из автомобиля, заставив меня поспешить за ней.

Входные двери «Трех медведей» поражали своей основательностью – массивные деревянные панели создавали атмосферу старинного русского трактира. Никаких тебе автоматических створок, как в типичных японских забегаловках – только честная механика и мускульная сила. Хикари, опередив меня, схватилась за тяжелую ручку. Я мягко отстранил её и сам распахнул дверь, галантно пропуская девушку вперед. Она бросила на меня удивленный взгляд – наверное, такое проявление галантности, не свойственное японским мужчина, было для нее в новинку.

– Русская традиция! – пояснил я, следуя за ней внутрь. И мысленно усмехнулся, некоторые привычки не вытравить даже перемещением в другой мир.

В этот час в заведении не было посетителей. Внутри «Три медведя» оказалось уютным местом, стилизованный под русскую избу. Деревянные балки под потолком, массивные столы, укрытыми тканными скатертями с традиционными русскими узорами. На стенах – репродукции Васнецова и Билибина вперемешку с современными фотографиями российских городов, которые я с интересом стал разглядывать, пытаясь найти какие-то отличия от тех, которые остались в другом мире.

Хикари, же вежливо поклонилась пожилому мужчине-японцу, который стоял за барной стойкой.

– Сакамото-сан, – а я удивился, подсознательно ожидая увидеть человека славянской внешности.

Сакамото-сан, поклонившись Хикари в ответ, закричал внутрь заведения:

– Кааааатяяяяя! Встречай гостей! – Сакамото закричал на русском языке, к чему я, запретивший себе сегодня удивляться, все равно оказался морально не готов.

На крик бармена из глубины заведения выскочила молодая, лет двадцати пяти на вид, девушка самой что ни на есть славянской внешности – русые волосы, голубые глаза, румяные щеки. На ней был стилизованный под русский народный костюм передник с красной вышивкой по подолу, а волосы украшал ободок, стилизованный под миниатюрный кокошник с традиционным орнаментом. Весь её облик словно сошел с российской сувенирной открытки.

Катя, увидев Хикари, с улыбкой подошла к ней, обнявшись с ней как с давней подругой.

– Привет! Решила меня навестить или просто перекусить? – тут Катя увидела меня – О! Решила испытать нового ухажера? – она весело засмеялась, а Хикари залилась краской.

После слов официантки, я наконец понял, почему у такой потрясающей девушки как Хикари Ватанабе до сих пор не было парня. Представил себе бедных японских юношей, которые после порции холодца с хреном наверняка бежали от неё как от одержимой, считая её вкусы признаком безумия.

Екатерина явно намеревалась поразить очередного японского гостя экзотическими блюдами, но сейчас мы посмотрим, кто кого удивит.

Уголки моих губ дрогнули в предвкушающей улыбке. День определённо становился всё интереснее.

– Здравствуйте. У вас очень милое заведение. Надеюсь, ваши блюда вкусны настолько, насколько уютен интерьер, – обратился я на русском, пытаясь изобразить японский акцент, что, надеюсь, мне удалось.

Судя по наступившей тишине, мне удалось удивить и Екатерину и Сакамото. Про Хикари вообще молчу – девушка уставилась на меня как на воплощение Аматерасу.

– А, да, прошу, – Екатерина с трудом справившись с удивлением проводила нас к столу у окна, – Потом все расскажешь! – с шипением обратилась она к Хикари, а та захихикала.

Екатерина принесла нам по меню, и я углубился в его изучение. С удовольствием читая названия русских блюд. От выбора блюда меня отвлек пристальный взгляд Хикари, пристально изучавшей меня.

– Что?

– Ты мне скажи!

– Что сказать?

– Какого хрена ты знаешь русский?

– Я не знаю.

– А я афроамериканка!

– Ого, вот так общаешься с человеком и неожиданно понимаешь, что он совсем не тот, кем казался.

– Вот и я о том же!

Я тяжело вздохнул, понимая, что теперь придется придумывать на ходу, чтобы объяснить свое знание русского языка. Врать я не любил, но выбора не было. Правда о проекте «Иггдрасиль» и моем появлении в этом мире была настолько фантастической, что её стоило держать при себе. Особенно учитывая, что где-то там существовала организация, готовая на всё, чтобы сохранить свои секреты. К тому же, я не хотел подвергать Хикари опасности. Некоторые тайны лучше хранить в одиночку.

– Когда я приходил в себя после травмы, у меня было слишком много свободного времени. Не знаю, как так вышло, но я добрался до русской литературы, и вот немного изучил язык. Не лучший период в моей жизни. Лучше ты расскажи, как ты нашла это заведение?

– О, это интересная история – мне таки удалось переключить ее внимание.

Не думаю, что мое невнятное объяснение удовлетворило девушку, но продолжать допрос она не стала, посчитав, что вызывает у меня травмирующие воспоминания о тех событиях. И я был ей за это благодарен.

После этого Хикари рассказала, что заведение принадлежит Тосиро Сакамото, а Катя его дочь, приемная дочь. По словам девушки, Тосиро какое-то время жил и работал во Владивостоке, где и познакомился с русской женщиной по имени Елена, у которой тогда была маленькая дочь – Катя. Тосиро и Елена стали жить как муж и жена, а девочку он удочерил. В последующем они и вовсе переехали жить в Японию, вступив в официальный брак. Открыли этот ресторан и жили тихой и спокойной жизнью.

Но идиллия не продлилась вечно. Кому-то не понравилось, что гайдзины смеют открывать заведения на японской земле. Длившийся долгие годы тихий конфликт в конечном итоге перерос в открытое противостояние, что стоило Елене жизни. Ее убийство расследовала тогда еще только начинающий детектив отдела убийств Хикари Ватанабе, справившаяся со своей работой блестяще. Виновные были в итоге наказаны. С тех пор Тосиро и Катя считали девушку практически членом семьи.

Я видел, как эти воспоминания задели некие тонкие струны в душе девушки и успокаивающе взял ее за руку, предложив все же выбрать блюда и поесть. Хикари, тайком смахнув слезу, углубилась в меню. Я же, пробежав его взглядом, даже не стал задумываться что взять. Хотелось всего и сразу, но понимал, что возможности моего желудка несколько ограниченны, поэтому я остановился на классике: Щи, гречка, котлета по-киевски, на десерт пирожное «картошка» с кокосовым кремом, ну и чай, с облепихой и медом.

Боже! Как же давно я не ел всего этого. Да в общем-то никогда и не ел, если вдуматься. Такаши Сайто даже не знал о таком явлении, как русская кухня.

Хикари остановилась на борще и пельменях. Прекрасный выбор. Одобряю!

Ожидая заказ, мы болтали о всякой ерунде. Я намеренно задвинул все мысли о работе подальше – сегодня был день только для нас двоих. В этот день я запретил себе думать о работе. Но она обо мне думать неперестала, как выяснилось в будущем.

Наконец-то принесли наш заказ, который был мною проглочен практически в одно мгновение. Я наслаждался вкусом знакомых блюд, которые местные повара (интересно, японцы ли они) приготовили просто божественно. Так, как и следовало их готовить, по моему сугубо личному мнению.

Объевшись, я осоловело наблюдал за тем, как Хикари доедает пельмени, макая их в сметану. Самое забавное, что девушка ела пельмени палочками для еды. Я же свои блюда уничтожил исключительно с помощью ложки и вилки. Черт возьми, еще один просчет в моей легенде и так белой нитками шитой версии знакомства с русской культурой.

Закончив с едой, мы тепло попрощались с семейством Сакамото, пригласивших заходить нас в любое время и направились к автомобилю Хикари. Тут меня что-то насторожило. Я уловил, направленные на нас эмоции. Нет, там не было ничего, что я мог бы считать признаком агрессии. Я бы сравнил это внимание с наблюдением. Ого, да нас, что называется, пасли.

Сосредоточившись на источнике направленного на нас внимания, я «совершенно случайно» уронил на землю свой смартфон. Боже, сколько падений он уже пережил. Наклоняясь за ним, я незаметно огляделся, однако, не смог заметить, откуда за нами наблюдали, уточнив только направление.

Я забрался в автомобиль, решив пока не тревожить Хикари своими подозрениями. Тем более, как только её Марк ловко нырнул в поток машин, ощущение чужого внимания растворилось. Возможно, моя паранойя начала играть в детектива, и я принял за слежку что-то совершенно безобидное. Хотя интуиция подсказывала обратное.

Хикари направила машину к парку аттракционов – классическому месту свиданий японских парочек. В «прошлой» жизни мне бы и в голову не пришло, что там можно приятно провести время. Сейчас же, прислушавшись к себе, я с удивлением понял, что меня даже воодушевляет мысль о том, чтобы прокатиться на парочке аттракционов или пострелять в тире. Наверное, остатки личности Такаши Сайто влияют на мое сознание.

Оказавшись в парке развлечений где-то в центре Токио, мы с головой окунулись в атмосферу беззаботного детства. Носились от аттракциона к аттракциону как подростки, объедались сладкой ватой, соревновались в меткости в тире. Я даже выиграл для Хикари какого-то нелепого плюшевого монстра, больше похожего на результат генетического эксперимента, чем на игрушку.

Время летело незаметно. Мы подшучивали друг над друга, смеялись над общими промахами, и впервые за долгое время я чувствовал себя по-настоящему счастливым. Тревожное ощущение слежки растворилось без следа, словно его и не было.

Стоя в очереди на очередной аттракцион, мы затеяли шуточный спор на тему нашей меткости.

– И все же я лучше стреляю! – заявила Хикари. В целом это была правда, девушка уверено попадала в десятку там, где я не мог даже попасть в мишень, но сдаваться я не собирался.

– А толку, нам даже пистолеты не выдают, – я махнул рукой, – Зато, ты вряд ли сможешь победить меня в рукопашною!

– Да тебя даже девчонка побьет! – со смехом возразила девушка.

Я же, изображая уличного грабителя, резко приблизился к ней и схватился за выигранную для нее игрушки, резко дернув ее на себя, схватив ее за руку, дернул к себе, наверное излишне резко. Мне просто хотелось над ней подшутить.

В эту же секунду я почувствовал злость, но она исходила не от Хикари, а от кого-то за моей спиной. Похоже за нами все-таки велась слежка! А сейчас происходило нападение. Задвинув девушку за спину, резко развернулся, заметив, как какой-то мужик в темной куртке наносит удар мне прямо в лицо. Увернувшись, я сделал хук правой, ударив мужика прямо в лицо от чего тот резко отступил от меня. Я приготовился отражать нападение врагов, однако, рядом не было никого, кто мог бы на меня напасть,

Именно в этот момент, я почувствовал удар правую голень и боль затопила мое сознание.

– А ну не трогай папу и тетю Хикари! – на меня закричала какая-то девочка лет десяти.

Я же, держась за ногу, ничего не мог понять. Какой, к чертовой бабушке, папа и тетя Хикари!

– Кенджи, придурок! – голос Ватанабе, – Ты что творишь?

Она что знает кто за нами следил? Я вообще ничего не понимаю.

Неожиданно между мной, разъяренным мужиком и маленькой фурией, наградившей меня пинком по голени, возникла Хикари. Очередь к аттракциону замерла, наблюдая за нашим представлением как за уличным театром. Я-то готовился к появлению наемных убийц, а тут развернулась самая настоящая семейная драма. Оказывается, в парке развлечений мы были не одни – здесь же гулял старший брат Хикари, Кенджи Ватанабе, со своим семейством. Его жена Мидори пыталась успокоить четырехлетнего Харуто, который пытался броситься на помощь сестре и тете, а их старшая дочь Аяка, уже готовилась нанести мне новый удар. Увидев, как какой-то подозрительный тип (то есть я) пытается что-то выхватить у их обожаемой тети Хикари, семейство Ватанабе ринулось на защиту родственницы. Ситуация была бы комичной, если бы не пульсирующая боль в ноге. У малышки Аяки определенно было большое будущее в боевых искусствах.

Когда недоразумение разрешилось, наша компания увеличилась вчетверо. День пролетел как один миг, и к вечеру мы всей толпой завалились в какой-то семейный ресторан. С явным облегчением сплавив вымотавших нас детей в игровую комнату, взрослые наконец смогли расслабиться.

Мы с Кенджи практически сразу нашли общий язык. Он, как и Хикари, работал в полиции, но не в простом подразделении, а в управлении внутренних расследований главного управления полиции Токио. Если по-русски, Кенджи работал в управлении собственной безопасности. Как рассказала мне сегодня Хикари, традицией ее семьи была работа в полиции.