Текст книги "Свастика над Атлантидой"

Автор книги: Константин Дроздов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 14

Белоснежная 75-метровая яхта с хищными, сверкающими на солнце обводами плавно покачивалась на волнах у западного побережья Сардинии. На взлетной площадке над кормой застыл небольшой вертолет. По меркам нуворишей начала двадцать первого века владелец яхты вел себя довольно скромно.

Расстояние между нашим катером с опознавательными знаками итальянской береговой охраны и роскошной яхтой стремительно сокращалось. Остров остался далеко позади, превратившись в слабую дымку тумана на границе между темно-синим морем и идеально чистым голубым небом.

По палубе яхты, завидев нас, рассыпалась четверка плечистых телохранителей в трепещущих на ветру гавайских рубашках. Пряча руки за спинами они неотрывно следили за нашим приближением.

– Вертолеты огневой поддержки на вилле Хансена до сих пор на месте, – сообщила мне Магдалена, отслеживая данные спутниковой разведки.

Значит, нас никто не ждет, – с удовлетворением подумал я и поправил форменный офицерский берет.

Пришвартовав катер к корме сверкающего белизной судна, я с безмятежным видом ступил на его причальную палубу. Магдалена, также затянутая в пятнистую форму итальянского офицера, оставалась на катере, скрывшись за рубкой с ИксМ8 – немецким штурмовым автоматом Хеклер – Кох в руках.

Сверкнув на солнце зеркальными очками, один из здоровенных гавайцев, выпятил вперед широкую грудь и нахально преградил мне дорогу. Порыв свежего ветра распахнул его рубашку, обнажив бронежилет и рукоятку пистолета под мышкой.

– Капитан Вентура, – козырнул я. – Мне необходимо срочно переговорить с владельцем яхты.

– Вас здесь не ждут, капитан. Вы знаете, что это за яхта – презрительно скривил толстые губы охранник.

– Передайте господину Хансену, что у меня сообщение от господина Ганса Каммлера.

Как я и ожидал, телохранителю такое имя известно не было. Каммлера если он и знал, то совершенно под другой фамилией.

– У него сообщение от некоего Каммлера, – приложив пальцы к левому уху, пробубнил атлет в переговорное устройство

На верхней палубе, у мостика, появился еще один широколицый здоровяк, только с бритым черепом и широким, почти сплюснутым, носом – начальник охраны.

– Снимите очки, – крикнул он, сверкая на солнце голой макушкой. По движению плеч, я понял, что лысый готовит оружие, подвешенное с внутренней стороны к ограждающему борту верхней палубы.

Я снял солнцезащитные очки, и они узнали меня. Описание моей внешности телохранители штудировали десятки раз, десятки раз всматривались в неясные изображения видеокамер слежения базы Черного Солнца в горах Бирмы. И им ставилась одна задача – при появлении человека, мелькающего на записи, стрелять без предупреждения и до полного уничтожения.

Охранники Хансена являлись тренированными, умелыми бойцами-убийцами и, наверное, лучшими профессионалами, которых можно найти за большие деньги. Но у меня и Магдалены имелось одно весьма важное преимущество – мы были быстрее любого из них, намного быстрее. В те доли секунды, которые понадобились телохранителям, чтобы понять, кто перед ними и начать действовать, мы уже атаковали их. Стоявший передо мной нахальный охранник упал замертво, успев лишь дернуть пальцами при попытке выхватить пистолет. Поражая мозг, резкий, снизу вверх, удар в лицо вогнал внутрь его черепа хрящ носовой перегородки и располагающиеся за ним кости петушиного гребня. Но, прежде чем труп ближайшего противника распластался на палубе, я выхватил из кобуры беретту и уложил старшего прямым попаданием в широкий, лоснящийся потом, лоб. Падая, он выронил за борт оружие очертаниями весьма напоминающее боевой лазер, виденный мной в подземельях Бирмы. Это стало очередным подтверждением, что мы прибыли по назначению.

Магдалена тем временем методично расстреляла из автомата остальных трех охранников, находившихся в поле зрения. Затем она тоже перебралась на яхту и, разделившись, мы двинулись вдоль бортов судна вперед.

На первый взгляд господин Роберт Хансен встретил меня спокойно. Когда, застрелив пытавшегося преградить мне путь матроса с пистолетом-пулеметом, я вошел в стильно обставленную гостиную на нижней палубе, пятидесятилетний Хансен сидел, развалившись на широком белом диване толстой кожи, как ни в чем не бывало. Во взгляде стального цвета глаз не было страха или волнения, хотя на мониторах видеонаблюдения он мог хорошо рассмотреть, что творится на корабле. Лишь слегка подрагивали пальцы левой руки небрежно лежащей на спинке дивана. Надо было отдать человеку передо мной должное – выдержкой он обладал железной. Но генорга не обмануть. Я знал, чувствовал, что на самом деле ему сейчас хочется одного – оказаться как можно дальше отсюда. И за это один из богатейших и влиятельнейших людей планеты без сомнения готов был отдать все.

Бросив горячий пистолет на журнальный столик, я опустился в кресло напротив владельца яхты. В дальнем конце каюты, на полу сидела молодая женщина. Сжавшись в дрожащий комок, она тихо всхлипывала и старалась не смотреть в мою сторону.

– Вы знаете, кто я, господин Хансен, и зачем пришел

– Да, знаю, – хрипло ответил Хансен. Голос его все-таки подвел. Но прокашлявшись, он, не без иронии, продолжил

– Зачем же так кроваво и шумно. Я бы с удовольствием пообщался с вами в спокойной обстановке, господин фон Рейн. Разве мистер Каммлер не разъяснил вам, что мы готовы…

– Организация, возглавляемая Каммлером начала заниматься слишком опасными делами, господин Хансен. Вы знаете о работах над нулевой точкой

– Честно говоря, не припоминаю, – стараясь все также оставаться спокойным, ответил Хансен. – Поймите, Черное Солнце слишком…

– У меня есть два пути, гоподин Хансен. Либо я продолжаю задавать вопросы и получаю на них честные ответы, либо я просто отсеку вам голову и отправлюсь с ней на нашу базу, где ее трепанируют и просканируют шумерские киберы. Вы понимаете о чем и о ком я говорю – оперся я щекой о кулак.

Девушка в углу умолкла. Загорелый лоб Хансена под аккуратной челкой седых волос покрылся испариной, а рубашка прилипла к мышцам тренированного тела.

Со стороны виллы Хансена в нашем направлении стартовали два вертолета. Видимо, не дождались очередного выхода на связь. До прибытия – пятнадцать минут, – уловил я мысленное послание Магдалены, находящейся у входа в трюм, куда мы согнали оставшихся в живых членов экипажа и обслугу. При себе она имела прибор связи со спутниковой системой Компании и отслеживала движение на море и в воздушном пространстве вокруг яхты Хансена.

– Мы не думали, что Каммлер продвинется так далеко и так быстро, – заговорил Хансен, вытирая платком предательский пот со лба. – Когда он продемонстрировал возможности собранной машины, это просто ошеломило нас. Мы не могли не содействовать ему. Изменение климата в любой точке земного шара, энергия практически из ниоткуда и в неограниченном количестве. Это технологический рывок на столетия, а может быть и тысячелетия, вперед.

– Что за машина и где она Как найти ее и Каммлера

Хансен набрал в легкие побольше воздуха, словно перед броском в воду

– Это что-то невообразимое, на основе древней конструкции с начинкой из хрустальных стекляшек в виде черепов.

Как только Хансен произнес эти слова, с ним стало твориться что-то неладное. Недоговорив, он вдруг побагровел и стал судорожно хватать ртом с посиневшими губами воздух.

– Черт! – вскочил я, и кинулся к заваливающемуся на бок человеку. – Где она! Где машина! Отвечай и я помогу тебе!

Девушка на ковре завизжала, а глаза Хансена, налились кровью. Поддерживая его голову, я сорвал с пояса шумерскую аптечку.

– Это в…Конго, – просипел Хансен и обмяк. Из носа, рта и ушей бедолаги хлынула кровь.

Кибернетический лекарь смог лишь констатировать смерть. Микроскопическая биобомба в голове сожгла мозг кукловода, который на деле сам оказался марионеткой. Каммлер сумел взять под контроль и своих покровителей. Что активировало механизм самоуничтожения, можно было только догадываться. Вероятно, толчком к детонации послужил какой-то из моих прямых вопросов или сочетание определенных слов. Но, невзирая на это, разговор не прошел даром. Он, хоть и косвенно, подтвердил наши догадки относительно зеркальной машины и информацию Вилли Маттеса по исследовательскому центру на Африканском континенте.

Я разогнулся над мертвым телом и посмотрел на дрожащую в углу девушку. Лишний свидетель был мне не нужен, но убивать беззащитного, ни в чем неповинного человека я не собирался. Девушка расценила мой взгляд по иному и залепетала

– Не убивайте меня, пожалуйста! Я скажу все, что знаю!

– Что – заинтересованный этими словами, я приблизился к ней.

– У мужа сегодня в пять часов назначена встреча с Иссеем Мидзуно – влиятельным бизнесменом из Японии. Они собирались обсудить африканский вопрос.

Мидзуно входил в список Маттеса. Я посмотрел на часы – четверть пятого.

– Где

– Мидзуно прибудет на нашу виллу на побережье, а оттуда вертолет должен доставить его сюда. Тот вертолет, что на верхней палубе.

– Хорошо, – я схватил жену Хансена за запястье и потащил за собой, наверх.

Погода портилась. Солнце заволокли темные облака, а по морю побежали белые барашки. Усилилась качка. Схватившись за борт, я почувствовал что-то липкое – темная кровь Хансена расползлась по всей ладони. Я вытер ее о гавайскую рубашку скорчившегося на палубе мертвого телохранителя.

– Кто это – посмотрела встретившая меня Магдалена на заплаканную девушку.

– Кэтрин – жена Роберта Хансена. Отправляемся на его виллу, а ее возьмем с собой для прикрытия. К пяти часам туда прибудет Иссей Мидзуно. Он тоже в списке и, надеюсь, сможет уточнить местонахождение Каммлера.

– А что Хансен

– Успел сказать только одно – Конго, а затем у него в голове какая-то дрянь сработала и он умер.

– Уже этих слов достаточно, Эрик.

– И все же надо перепроверить, да и точные координаты хотелось бы выяснить. Попробуем с Мидзуно.

– Видишь две точки в небе, – показала рукой Магдалена, – Один из них Апач – ударный вертолет.

– Справимся, – ринулся я вверх по трапу в капитанскую рубку. Разобраться в программе наведения ракетной установки, прячущейся среди леса антенн и радаров над мостиком корабля, не составило труда. Я быстро ввел параметры целей в компьютер и, перешагнув чье-то мертвое тело, снова вернулся на открытую палубу. Бросив короткий взгляд на приближающиеся винтокрылые машины и развернувшиеся в их стороны ракеты, я направился к уже готовящемуся к взлету корабельному вертолету. Лопасти его уже вовсю вращались, Магдалена в пилотской кабине знаком поторапливала меня. Прежде, чем запрыгнуть внутрь, я на секунду замешкался. В трюме были заперты двадцать человек. Лучшим вариантом являлась их ликвидация вместе с яхтой. Запаса взрывчатки у нас на катере имелось предостаточно. Каммлеру пришлось бы гадать, что здесь произошло на самом деле. Да и перед шумерянами отчитываться не придется. Но одно дело – убивать в боевой схватке, другое – уничтожать беззащитных пленных. Говорят, что тот, кто убивает, со временем перестает ценить человеческую жизнь вовсе. И уже не важно, сколько людей отправятся в следующий раз к праотцам – один или двадцать. Таков Каммлер. Но не таков я. Не таков, потому что помню каждого из них. И помню того мальчишку под Лугой. И должен помнить всегда. Магдалена, сидящая за штурвалом, кивнула, соглашаясь с моими мыслями. Я запрыгнул в кабину.

Хмурые волны подбросили яхту вверх, облегчая стремительный взлет нашего геликоптера. Оставив тесную взлетно-посадочную площадку, он стал подниматься все выше к темнеющим над головой облакам. Ворвавшийся в открытую форточку кабины порыв теплого ветра растрепал волосы и хлестнул напоследок солеными брызгами. А в паре сотен метров от нас, под низким сводом неба, расцветали два ярких огненных цветка, фейерверком разбрасывая вокруг горящие останки воздушных машин службы безопасности Хансена.

Пятнадцать минут спустя мы достигли виллы Хансенов. Заставив Кэтрин Хансен поменяться местами с Магдаленой, я опустил вертолет на крышу здания. Как только полозья коснулись взлетно-посадочной площадки, на ней появился пожилой субъект в развевающемся от поднятого винтами ветра пиджаке.

– Это Марио Сандрелли – управляющий, – пояснила Кэтрин.

– Вы первая, – посмотрел я на Кэтрин.

Девушка, придерживая юбку и опираясь на руку управляющего, спрыгнула на площадку.

– Что случилось, Кэтрин – с озабоченным видом обратился к ней Сандрелли, подозрительно посматривая в мою сторону. – Приехал сеньор Мидзуно. Ждет встречи с Робертом, а связь с яхтой пропала. Где воздушное прикрытие срочно вылетевшее к вам Где сам Роберт, наконец

– Я за него, – приблизился я к управляющему.

Тот резко развернулся и, нахмурившись, спросил

– Вы кто! Где господин Хансен! Его ждут!

– На встречу пойду я, Марио, – ткнул я Сандрелли в живот стволом беретты, не забыв при этом выдернуть из кобуры под пиджаком управляющего небольшой револьвер. – Где Мидзуно Сколько с ним людей

Ответить Сандрелли не успел. Мне пришлось развернуть его и прикрыться как щитом от появившейся на крыше парочки азиатов с пистолетами-пулеметами, почти сразу открывших по нам ураганный огонь. Сандрелли тут же принял на себя пару-тройку пуль, остальные в крошево превратили фонарь пилотской кабины.

Поддерживая за воротник обмякшее тело управляющего, я ответил атакующим из пистолета, а Магдалена поддержала меня очередью мощной восьмерки. Азиаты, захлебываясь кровью, разлетелись в стороны. Отпихнув тело Сандрелли, я направился к каменному парапету на краю крыши. Вырвав по пути из мертвых рук охранника Мидзуно пистолет-пулемет и проверив магазин, я перегнулся через перила и открыл огонь по головам телохранителей, пытавшихся посадить своего босса в длинный лимузин у парадного входа виллы. Магдалена позади меня забрасывала гранатами надстройку с лифтом и лестницей вниз.

Не прошло и минуты, как с телохранителями Мидзуно было покончено. Сама охраняемая персона – толстяк в лопнувшем на спине пиджаке спрятался за лимузин. Отбросив разряженный пистолет-пулемет, я расстрелял из беретты капот автомобиля и крышу над водительским сиденьем. Но на этом сражение не закончилось. Со стороны въездных ворот раздались выстрелы – это охранники виллы неслись к месту боя на открытом джипе. Крупнокалиберный пулемет, установленный в его кузове, выдал длинную очередь, раскалывая в крупную острую крошку каменную кладку ограждения, за которым я согнулся, меняя обойму. Пригнувшись, Магдалена, подбежала ко мне

– Затягивать бой нельзя, Эрик. Иначе нас обложит целая армия, а результата мы не добьемся.

– Ты права. Дай-ка мне винтовку.

Перезарядив восьмерку, я сместился на десяток метров в сторону и, поднявшись над ограждением, изрешетил притормозивший перед лимузином джип вместе с седоками и стрелком, едва успевшим развернуть в мою сторону ствол пулемета.

– Тащи десантный трос из вертолета, – обернулся я с приказом к Магдалене.

– Уже сделано, – улыбнулась девушка, защелкивая карабин, и прыгнула вниз, вдоль по стене дома.

Я снова вскинул автоматическую винтовку, сквозь прицел осматривая территорию внизу. Но враг был повержен. Истерзанные пулями тела охранников виллы Хансена и телохранителей Мидзуно не подавали признаков жизни.

Магдалена приземлилась и, водя вокруг стволом пистолета, приблизилась к спрятавшемуся за лимузином японцу. Пристегнувшись к тросу, перемахнул через парапет и я.

– Гараж там, – махнула Магдалена в сторону дальней пристройки.

– Откуда знаешь

– Успела расспросить Кэтрин.

– А где она

– Я рекомендовала ей спрятаться в вертолете и не выходить, пока все не утихнет.

Кивнув, я погнал японца в сторону гаража, для ускорения то и дело пихая его стволом винтовки в спину.

Мы выбрали спортивный Порше. Я с Мидзуно втиснулся на тесноватое заднее сиденье, а Магдалена расположилась за рулем. Не теряя времени, она бросила автомобиль вперед, к выезду с территории виллы. Охрана на воротах отсутствовала, и мы беспрепятственно миновали их, а еще пять минут спустя наша скоростная машина выскочила на общую трассу.

– Вы догадываетесь, что происходит, господин Мидзуно – приступил я к допросу японца, вцепившегося руками в сиденье впереди.

– Будет лучше, если вы поясните, – покосился на меня Мидзуно.

Я щелкнул пальцем по коммуникатору и спроецировал на спинку кресла впереди изображение Ганса Каммлера. Японец даже бровью не повел, но я почувствовал, как он внутренне напрягся, даже жилка на виске сильнее запульсировала.

– Где он и его машина Та самая, которой восхищался Хансен, – я щелкнул по коммуникатору еще раз и вызвал проекцию земного шара. Меленькая копия планеты медленно завращалась в воздухе перед нами.

– Вы подписали себе смертный приговор! Не понимаете, во что ввязались! – зашипел японец, накачивая себя злобой и ненавистью и пытаясь сконцентрироваться на чем угодно, но не на местоположении Каммлера и базы интересующего нас проекта.

– Мне это говорили и в сороковые, Иссей, когда вас еще на свете не было, а сейчас уже 2008-й, – усмехнулся я и, используя старый прием, представил, как Мидзуно вываливается на полном ходу из машины.

Его грузное тело падает на серый асфальт – ломаются кости, рвутся мышцы. Следующая позади машина визжит тормозами, но не в состоянии сразу же остановится и подминает под себя тело человека на дороге, проворачивая его в бесформенное, сочащееся кровью, месиво. Жирный темный след расползается по асфальту.

Еще недавно самоуверенный и наглый, делец, увидев у себя в голове эту картинку, тут же покрылся обильным потом и согнулся в блевотном позыве – в сорок пять лет умирать не хочется, особенно так. Особенно, когда у тебя все есть.

Схватив Иссея за волосы, я рывком поднял его голову и коротко повторил вопрос

– Где! Можешь не говорить, только думай!

Сквозь застлавшие глаза слезы, Мидзуно посмотрел на вращающийся в центре салона земной шарик.

– Вертолет на хвосте! – крикнула Магдалена, выворачивая руль на очередном повороте.

Когда я посмотрел назад, преследующая нас винтокрылая машина, снизившаяся почти к самому транспортному потоку метрах в двухстах позади, открыла пулеметный огонь.

– Мы под обстрелом! Поднажми! – крикнул я девушке за рулем и, схватив ИксМ, высунулся из окна.

Крупнокалиберные пули противника разбивали в куски асфальт вокруг нас. Несколько из них угодили в соседнюю машину и, пробив в ее металле пару огромных дыр и разорвав водителя, заставили завращаться, а потом взлететь в воздух, разбрасываясь частями кузова и ошметками покрышек.

Мерзавец! – подумал я, открывая ответный огонь. Целиться с петляющей на скорости почти в триста километров в час машины затруднительно, но попасть в цель было необходимо, иначе воздушные убийцы превратят все шоссе в кладбище. И в тот момент, когда от вертолета начала отделятся ракета, я смог-таки уложить длинную очередь бронебойно-зажигательных зарядов точнехонько в стекло его кабины. Боевой геликоптер мгновенно превратилась в огненный шар, плюющийся раскаленными кусками металла.

– Вон из машины! Ракета! – нырнул я обратно в салон.

Магдалена бросила Порше в резкий поворот на подвернувшуюся грунтовую дорогу и ударила по тормозам. Мы кинулись врассыпную от автомобиля, который тут же разметал мощный взрыв, ударной волной поднимая нас в воздух и бросая еще дальше от себя.

Обежав горящие останки, я с облегчением удостоверился, что с Магдаленой все в порядке. А вот Мидзуно выпрыгнуть не успел.

– Ты сумел узнать что-нибудь

– Координат африканской базы японец не знал, хотя и бывал там пару раз. С базы ЦРУ в США Иссея доставлял туда боевой треугольник Черного Солнца. И он видел там нечто потрясшее и даже испугавшее его. Это Мидзуно и хотел обсудить с Хансеном. Но что его так поразило и напугало, я понять не успел.

– Но это Конго

– Центральная Африка – точнее он не знал.

ГЛАВА 15

На Рим опустилась ночь, и туристическая суета большого города приутихла. Мы остановились в номере на пятом этаже небольшого и недорогого отеля, зажатого в тесных улочках близ Центрального железнодорожного терминала. Магдалена отправилась в ванную комнату, а я вышел на широкий балкон, выходящий в узкий и глубокий двор. За окнами жилого дома напротив вовсю текла жизнь обычных итальянцев – темпераментно обсуждались события прошедшего дня, смеялись дети, а телевизоры бубнили новости и взрывались рекламой.

Усевшись в шезлонг, я вытянул ноги и раскрыл на столике рядом чемоданчик с аппаратурой связи и управления. Пробежав пальцами по экрану, я подключился к системе безопасности отеля. Хоть он и принадлежал Компании, надежнее было самому удостовериться, что маленькая гостиница живет своей обычной жизнью. Штаб-квартиру Компании на западной окраине города мы решили проигнорировать.

– Как успехи, Эрик – возникло на экране лицо Второго Лорда-Инквизитора.

– Еще днем ожидал увидеть доклад Комиссии о ходе дознания, но сектор-командор не очень-то спешит, Тархем, – ответил я, взяв тот же неофициальный тон, который Хан прощал мне в разговорах с глазу на глаз.

– Этот доклад сейчас передо мной. Особого интереса он не представляет. Большей частью это аналитическая справка на основе данных спутниковой разведки, подслушанных радио и телефонных переговоров. Требуется работа непосредственно среди землян, а с этим проблемы. У даргонов это получается слишком… – Тархем Хан замялся, подбирая нужное слово. – Неповоротливо. А в Новой Швабии заняты перетряской и перепроверкой кадров службы безопасности.

– И все ж таки я взглянул бы на отчет.

– Я тебе его переправлю, но сразу могу сказать – единственное, что нашей Комиссии удалось установить, так это то, что эксперименты по воздействию на климат Земли действительно ведутся. В основном этой программой занимаются организации и службы Соединенных Штатов Америки, хотя довольно часто задействуются и другие страны НАТО. Существует несколько исследовательских баз, множество передвижных комплексов, но вся используемая аппаратура имеет весьма слабые возможности. О серьезном воздействии на точку баланса планеты такими средствами не может быть и речи. Несмотря на это, даргоны продолжают настаивать, что такое воздействие было.

Я ждал, когда по экрану побегут строчки отчета Комиссии, но Хан не торопился шевельнуть пальцем. Что-то не договаривал инквизитор.

– Не доверяешь мне, Хан – спросил я напрямую.

– У меня нет оснований не доверять ни тебе, Эрик, ни Магдалене, – даже бровью не повел Тархем. – Но я не был бы инквизитором, если бы не перепроверял всех и вся.

– У меня письменного рапорта нет. Доложу на словах. Мои данные подтверждают отчет Комиссии. Но есть кое-что еще. За исследованиями стоит научно-исследовательский отдел Центрального разведывательного управления США, имеющий солидную финансовую поддержку. Руководит отделом некогда высокопоставленный офицер СС Ганс Каммлер.

– Интересно, – без видимой заинтересованности произнес Хан, но наконец-то соблаговолил небрежно щелкнуть пальцем и по экрану моего монитора побежали строчки шумерско-даргонского отчета. В конце документа, подтверждая сказанное мной, указывалось на причастность к экспериментам с баланс-точкой сотрудника Аненербе – научно-исследовательского института СС. Вот только имя указывалось иное – Смит.

– У Каммлера десятки имен. Уверен, что Смит – одно из них. Это любимое имя большинства сотрудников американской разведки, – ухмыльнулся я.

– По данным Комиссии Каммлер – Смит всего лишь пешка. За ним стоят более влиятельные люди. Что тебе известно о них

– Мне известны двое из них – Роберт Хансен и Иссей Мидзуно, – улыбнулся я и ответным щелчком по экрану отправил Хану данные на финансистов Черного Солнца.

– Отлично, – на этот раз инквизитор позволил довольно дернуться уголку рта. – Я направлю информацию Кальде. Пусть займется проверкой.

– Я не думаю, что американцы продвинулись в своих экспериментах слишком далеко. Но обещаю, что найду Каммлера и уничтожу его вместе со всеми, кто причастен к разработке.

– Мне нужны сверхточные данные об их программе и используемых методах и машинах. Представь мне их, Эрик.

– Если изымете с планеты А – заряд, мне будет легче.

– Выполняйте задание, командор, – помрачнев ответил Хан и экран погас.

Помрачнел и я.

Вернувшись в номер, я увидел, что Магдалена спит, свернувшись калачиком. Поправив тонкое одеяло, я осторожно прилег рядом. Генорг по открытой программе может не спать месяцами, но время от времени сон необходим. Во сне происходит наиболее полное и быстрое восстановление организма уникальной биологической машины. Прикрыл глаза и я. Тонкая пелена дремы начала туманить мозг. По этой пелене чужой сон – воспоминание, словно по мостику, проник в мое сознание.

Наложница следила, как ест и пьет Рикуаль. Раньше большой и сильный офицер-генорг из личной гвардии Исидо принимал пищу быстро, почти автоматически. Он не ел, а насыщал свой мощный организм. Но за тот месяц, что красивая пленница провела в доме капитана, воин изменился. Рикуаль теперь подолгу смаковал блюда, приготовленные ее рукой, и перестал при этом посматривать по сторонам, словно постоянно ожидал нападения врага. Теперь он все время смотрел на нее.

Во время резни, учиненной Гором по приказу Исидо в одном из городов павшего Сета, старший офицер Рикуаль силой взял приглянувшуюся горожанку. А вскоре она оказалась в его доме на правах наложницы и полностью завладела его мыслями и телом. Он не заметил, как день за днем и ночь за ночью прекрасная незнакомка, подчинила его себе, опутала нежностью, словно паучьей сетью.

– Расскажи мне о Великом Исидо, мой повелитель, – зашептала красавица Рикуалю на ухо, когда утомленный ее ласками, он откинулся на подушки. – Я столько слышала о нем, но ни разу не видела. Говорят, что он величайший воин планеты и по праву занял место Создателя.

– Так оно и есть. Исидо – величайший воин. Но ныне даже Гор видит его все реже. Великий Исидо давно перестал покидать свой дворец, почти полностью передав правление сыну. И никого не терпит в стенах старой цитадели, кроме него. Даже жрецов-шумеров и стражу, которая теперь охраняет только внешние стены и главный вход, – вздохнул усталый Рикуаль.

– Что же он может делать в одиночестве во всех этих залах и комнатах – то ли шептала, то ли напевала вопросы засыпающему воину девушка.

– Он разговаривает с Великим Осирисом и звездами, – сквозь сон отвечал Рикуаль. – Завтра, когда стражу сменит мой отряд, Великий Исидо даже Гора не примет. Завтра день смерти Осириса. Завтра в цитадели будут умирать и даже нам не стоит лишний раз попадаться ему на глаза.

Лорелея шептала новые вопросы, и, одурманенный ее голосом и терпким вином, воин кровавой армии Исидо продолжал отвечать и, сам того не замечая, раскрывать все новые секреты Кровавого Зверя.

Тихий зуммер тревоги заставил меня вскочить с кровати. На экране раскрытого чемоданчика, вооруженные люди быстро заполняли здание отеля. На часах было ровно четыре часа утра.

– Балкон! – шепнула Магдалена, застегивая джинсы.

За прикрытыми створками балкона послышался легкий шорох, а на новой наплывшей картинке монитора возникло изображение нашего балкона, на который по сброшенным с крыши тросах съезжали вооруженные люди в масках. Я насчитал троих. Четвертый оставался наверху, страхуя товарищей. На кровлях соседних домов замелькали тени снайперов. Еще через мгновенье несколько экранов погасли – систему видеонаблюдения гостиницы отключили.

– В коридор! – захлопнул я чемоданчик и, активировав взрыватель, бросил его к балконной двери. Со смешанным чувством то ли досады, то ли печальной обреченности я подумал, что если бы не оставленные в живых свидетели на яхте Хансена, всего происходящего вокруг сейчас, возможно, не случилось бы.

Взрыв у балкона раздался, когда мы уже выскочили в коридор. Хлопок был негромкий, но пол под ногами вздрогнул, и дверь номера, сорвавшись с петель, разлетелась в щепки, ударившись о противоположную стену. Шумно остановился между этажами поднимающийся из холла лифт – спрятавшийся за зеркалом паук рванул противопехотной миной, превратив подъемник в металлический гроб для двух увешанных оружием штурмовиков. По отелю начал распространяться удушливый черный дым.

Спустившись этажом ниже, мы оказались среди постояльцев-туристов, в панике покидающих свои номера, и стремящихся к выходу. Магдалене легко удалось бы смешаться с ними, а я выделялся камуфляжем офицера береговой охраны. Было решено разделиться. Вместе с многоголосым потоком Магдалена устремилась вниз, к главному выходу. Я, не теряя времени, вбежал в распахнутые настежь двери номера в конце коридора четвертого этажа. Притворив их за собой, погасил свет.

Оставив шумерского миротворца в кобуре – лишние следы и разрушения ни к чему, я приготовил беретту и осторожно приблизился к балконным дверям, готовясь к прорыву из кольца. Прижавшись спиной к стене у проема, я попытался сосредоточить свой внутренний взор на расстановке сил противника снаружи – не хотелось попасть под меткий выстрел снайпера на крыше.

Звук вышибаемой двери помешал мне войти в транс. В номер влетели два штурмовика в бронежилетах и касках. Расстреляв половину семнадцатизарядного магазина по незащищенным конечностям нападавших, я заставил их отступить, заливая кровью палас, обратно в коридор. Однако зевать не стоило – для следующего штурма противник готовил бронированные щиты. Выбежав на балкон, я сразу же приник к массивному парапету. По площадке вокруг заплясали высокие фонтанчики – снайперы на крышах пытались меня достать. И достанут, если я задержусь чуть дольше.

Тем временем начался новый штурм гостиничного номера. Когда под ногами штурмующих взорвался последний паук, я, мысленно поблагодарив римские переулки за их узость, перемахнул через перила и длинным прыжком достиг приглянувшегося балкона здания напротив. Там небритый итальянец в обтягивающей живот майке и с бутылкой вина в руке, отмахиваясь от встревоженной жены с криком тянущей его назад, уже давно порывался посмотреть, что происходит в здании отеля.

– Привет, дружище! Приятного аппетита! – приземлился я перед удивленным римлянином и хлопнул ладонью по шеврону на рукаве форменной рубашки. – Мы тут небольшую спецоперацию проводим. Я немного заблудился. Где тут у вас выход

Не прошло и минуты, как я выскочил на одну из соседних улиц с плотно уставленными автомобилями горожан обочинами. Шагнув к ближайшему из них, я приметил пару вооруженных автоматическими винтовками карабинеров, возникших из-за небольшого фургончика на противоположной стороне улице. Вскинув оружие, итальянцы приказали мне поднять руки и стали опасливо приближаться под монотонный бубнеж рации на плече одного из них. В дальнем конце улицы, взвизгнув тормозами, появилась полицейская машина. Я бросился бежать. Автоматные очереди вдогонку стали безжалостно кромсать разноцветное железо и стекла стоящих в ряд автомобилей. Налегке удалось быстро оторваться от автоматчиков, но полицейский фиат меня все же догнал. Я развернулся, готовый дать отпор, разрядив в него последнюю обойму беретты, но за лобовым стеклом белело красивое лицо с нахмуренными бровями и сосредоточенным взглядом воина – Магдалена. Снова завизжав тормозами, автомобиль остановился точно напротив меня, приветливо распахнув дверцу со стороны пассажирского места. Я нырнул внутрь, и юркая машина стрелой помчалась по мощеным улицам полусонного города.