Текст книги "Свастика над Атлантидой"

Автор книги: Константин Дроздов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 3

Скинув куртки, мы расселись в мягких кожаных креслах роскошных президентских апартаментов делийского отеля. Леманн предложил выпить. Магдалена отказалась, а мы с Хенке согласились на виски. Подавая стаканы с напитком, Леманн поглядывал на молохи, плотно сидящие в наших набедренных кобурах.

– Вы правы, Конрад. Немного вызывающе. На прогулку по городу мы брать их не будем, – усмехнулся я.

– Где связь, господин Леманн – строго спросила Магдалена.

Леманн ответить не успел. Напротив нас возникла голографическое изображение человека, сидящего за столом.

– Приветствую вас, друзья. Я нисколько не сомневался, что мы с вами увидимся, – улыбнулся человек за столом. Прину должно было быть уже за восемьдесят, но выглядел он не намного старше, чем в далеком сорок шестом. Лишь волосы на голове и широкие брови стали почти белыми, да вокруг глаз залегли лучики морщин. Осталась прежней улыбка. Эта была все та же широкая и доброжелательная улыбка Гюнтера Прина – лихого и бесстрашного подводника Кригсмарине. И только линзы в глазах, блеснувшие холодным огоньком, портили впечатление.

– Какая жалость, что сейчас я не могу вас всех обнять. Куда же вы пропали на столько лет – продолжал Гюнтер.

– Нас занесло в искусственную пространственно-временную червоточину, образовавшуюся в результате известного тебе эксперимента даргонов. Оказались, черт знает, в каком мире и с полчаса любовались гибелью их дьявольской машины, а затем попали под удар цунами и не успели оглянуться, как самым непостижимым образом вернулись на Землю, в предгорья Гималаев. Вот только здесь, оказывается, уже пролетело шестьдесят с лишним лет. Поэтому рассказывать больше придется тебе, Гюнтер, а не нам.

– Ох, сомневаюсь я, Эрик, что все у вас прошло так просто и гладко. Ладно, через пару дней мы сможем встретиться, и тогда расскажете подробности.

– Пару дней – пригубил я виски.

– Шумерский сектор-командор Флота Кальд Рунгард, который за нами надзирает, завтра возвращается на марсианскую базу с имперской базы на Тартанге близ Дамгаля, где находится ближайший разрешенный к эксплуатации межзвездный портал. На Земле, как ты помнишь, Дамгаль называют Глизе, а вращающийся вокруг этой звезды Тартанг носит имя Глизе-581с. Так вот, Рунгард туда раз в четыре года мотается, чтобы лично, лицом к лицу, доложить сектор-инспектору и Второму Лорду-Инквизитору о положении дел в Солнечной системе. По заведенному правилу я должен встретить сектор-командора сразу же по возвращении сюда, на Марс, для обсуждения результатов его поездки. Кстати, обязан буду сразу же доложить и о вашем появлении. Не сомневаюсь, что наш шумерский куратор захочет с вами встретиться, но сам на Землю не полетит. Пригласит на марсианскую или лунную базу. Поэтому не теряйте времени, наслаждайтесь возможностью провести несколько дней на Земле.

– Ты, я смотрю, не очень-то постарел, Гюнтер, – заметил я.

– Спасибо Великому Шумеру – плотно держит нас на своей медицине, – в голосе Прина я уловил саркастическую нотку. – Но, по сравнению с тобой, Эрик, я уже старик.

– Оставьте нас, господин Леманн, – вдруг произнесла все это время молчавшая Магдалена.

Леманн посмотрел на Прина. Голограмма кивнула, и Конрад с равнодушным видом покинул номер.

– Магдалена, ты, как всегда, безупречно красива, – Гюнтер попытался снова улыбнуться.

– Что происходит, Гюнтер Мало того, что ты спрятался за голограммой, но у тебя в глазах линзы и голос фильтруется. Ты боишься нас или что-то иное – прервала его девушка.

Улыбка Гюнтера погасла, лицо сделалось каменным. Несколько долгих мгновений он молчал, а затем негромко произнес

– А вы не можете допустить, что у меня есть все основания для этого Я вывел людей из снежных нор и предоставил им нормальную – обеспеченную и имеющую конкретные цели и задачи жизнь. Я создал еще более мощную и влиятельную Новую Швабию – простирающуюся, хоть и скрытно, но на всех континентах этой планеты. Я урегулировал отношения с Шумером, Даргоном, американцами. И все это без крови и потрясений.

– Как много Я, – едко заметила Магдалена, – Прежний Гюнтер Прин был совсем другим.

Не обращая внимания на слова девушки, Прин продолжил

– И тут из пропахшего порохом прошлого и еще невесть откуда появляетесь вы, обвешанные оружием и напичканные сверхспособностями. А это значит, что моя стабильная и сбалансированная система, выстраиваемая десятки лет, может разрушиться в любой момент. А ведь шумеряне не поленились спрятать на Земле мегазаряд с антивеществом и достаточно любой нестабильной ситуации, чтобы они его активировали. Откуда мне знать, что вы не станете таким дестабилизирующим фактором

Я поставил на стол стакан. Виски утратил свой вкус и стал пресным. Лицо человека, которого я считал другом, вдруг стало незнакомым и отчужденным. В комнате наступила гнетущая тишина. Ну что же, не каждая дружба выдерживает испытание временем.

– Извините, вы сами вынудили меня сказать все это, – Прин тяжело поднялся из-за стола. – И все же я считаю вас друзьями и соратниками. Просто вы должны понять, что многое изменилось за время вашего отсутствия. Отдохните пару дней. Мы встретимся и все обсудим.

– Что с легионом, Гюнтер – остановил я его вопросом.

– До 1960 года шумеряне держали их в качестве гарнизона на базе Луна. Они там безвылазно сидели вместе с шумерскими киберами и семьями бывших военнопленных. Успели даже целый город под лунной поверхностью возвести. Но Отто Ран добился приказа об отправке легиона на планету с колонией, организованной Зигрун и Марией Орич. Там людей для освоения катастрофически не хватало, да и много других трудностей возникло. Планета все-таки пограничная.

Голограмма вдруг стала быстро меркнуть. Прин говорил что-то еще, но звук исчез. Вскоре пропало и изображение.

– Мягко говоря, нам здесь не очень-то и рады, – мрачный Хенке оставил кресло и направился к бару за новой порцией спиртного.

Я подошел к окну. Новый день заливал солнечным светом широкие бульвары Нового Дели и купола старых мечетей и мавзолеев, возвышавшихся над пышной зеленью садов Лоди.

– Извините, неполадки в системе связи, – вошел в номер Конрад Леманн. – Подождите несколько минут и ее восстановят.

– Не стоит беспокоиться, господин Леманн. Нам, пожалуй, действительно стоит немного отдохнуть, – задумчиво сказала Магдалена.

– Да, переоденемся и прогуляемся немного, – кивнул я.

– Конрад, а каков состав Совета Новой Швабии – обернулась к начальнику службы безопасности Магдалена.

ГЛАВА 4

Мы быстро нашли указанный в записке небольшой ресторан с интернациональной кухней, где нас усадили за единственный свободный столик в середине зала. Вокруг слышалась немецкая, английская и даже русская речь.

– Странно, правда Будто и не было никогда войны, – с грустью в голосе улыбнулась Магдалена, пролистывая меню и поглядывая по сторонам.

Я не ответил. Странное предчувствие овладело мной. Мерзко заныл висок – напоминание о той самой войне. Тоже осмотревшись вокруг, я заметил, что за одним из соседних столов сменился посетитель. Вместо двух аккуратно и по-европейски одетых индусов, занимавших его когда мы вошли, появился пожилой господин в цветастой ямайской рубахе. Одной рукой он опирался на трость у ноги, а другой разглаживал страницу меню. Рассеяно скользнув глазами по его строчкам, старик повернул голову в нашу сторону. Взгляд его остановился на Магдалене. Девушка тоже посмотрела на старика. Незнакомец приподнял панаму и провел белоснежным платком по блестящей лысине. Висок заныл еще больше.

– В чем дело Это он

– Да, – тихо ответила Магдалена.

Пожилой господин подозвал индуса-официанта. Выслушав старика, официант подошел к нам

– Этот господин просит разрешения присесть за ваш столик.

Я посмотрел на девушку. Поколебавшись, Магдалена кивнула. Через минуту пожилой джентльмен тяжело опустился на стул возле нашего стола, а официант поставил перед ним бокал минеральной воды.

– Узнали, госпожа Рейт – не тратя время на приветствие, просипел гость. – Странно, что когда мы с вами виделись в последний раз, я был ненамного старше. Теперь же я глубокий старик, а вы цветущая молодая женщина.

– Может, все-таки представитесь – недовольно пробурчал я, одновременно пробегая взглядом от одного столика к другому и пытаясь уловить тревожные знаки.

– О, извините мою бестактность, господин фон Рейн, – повернулся ко мне старик, – с возрастом я стал совсем несносен. Лицом к лицу мы с вами не встречались, но большую часть жизни я посвятил, собирая каждую крупицу информации о вас и ваших соратниках. Даже Зиверс и Вюст интересовали меня не так, как вы. Их, кстати, в конце войны нам удалось взять.

– Вольфрама Зиверса, если я не ошибаюсь, в 1947 году приговорили к повешению.

– Верно, господин фон Рейн. В отличие от Вюста, он отказался от сотрудничества, а за уничтожение тысяч военнопленных в лабораториях Аненербе кто-то должен был ответить. Итак, позвольте представиться – полковник Джон Гарднер, королевские ВВС. В отставке, конечно же. Госпожа Рейт, она же Хартманн, в начале войны с нацистами была подготовлена для разведывательной и диверсионной работы в Германии мной, в то время сотрудником Управления специальных операций военной разведки Великобритании. Госпожа Рейт, как не раз говорили мне позже, являлась единственной, но серьезнейшей моей ошибкой. А я верил, что это не так. Просто у Магдалены не имелось возможности со мной связаться.

Магдалена слушала Гарднера молча, посматривая то на него, то на меня. Я же все ощутимее чувствовал угрозу, но не мог понять, откуда она исходит. Она была связана со стариком, но сам он не являлся ее носителем.

– Ближе к делу, господин Гарднер, – поторопил я собеседника и бросил на стол купюру, демонстрируя стремление покинуть заведение.

– Верное замечание, господин фон Рейн, но все же начну немного издалека. Я уже давно, как только что упомянул, в отставке. В моем возрасте уже правнуков ждут. Но, несмотря на это, они решили послать к госпоже Рейт меня. Говорят, других она к себе не подпустит. Вилли наотрез отказался…

– Вилли Маттес – перебил я. – Он еще жив

– Жив, что ему сделается. Но пожалеет, что отказался.

– От чего

Гарднер снял панаму с лысого черепа и бросил ее на стол перед собой

– Я должен кое-что сообщить вам, а затем сделать предложение. Сначала предполагалось сделать это предложение только госпоже Рейт. Но я знаю о вас, друзья, немного больше чем они. Принимать решение по отдельности вы не станете. Да и удастся ли вас порознь застать Это вряд ли. Или я ничего не понимаю в людях.

– Вы отнимаете у нас время, господин Гарднер, – с нажимом сказал я.

– Шумеряне для всех нас чужаки, – продолжал старик. – При первом же случае разнесут планету и все население в клочья. Имеются данные, что ими спрятан под поверхностью Земли боезаряд, напичканный антивеществом. Рано или поздно, но они активируют его. Этого нельзя допустить. Если вы станете на сторону землян, противостоять Шумеру станет возможным.

– Вы с ума сошли, – процедил я сквозь зубы.

– Я представляю очень мощную организацию, господин фон Рейн. Она была создана правительствами ведущих стран мира, в первую очередь США и Великобритании, когда в 1947 году подтвердилась информация об успешных контактах нацистов с инопланетной цивилизацией Шумера. В ее состав входят не только действующие сотрудники американских и британских спецслужб, но и ученые. Она действует под покровительством самых влиятельных людей планеты и имеет практически неограниченное финансирование. Можно сказать, что это ответ Аненербе, но на международном уровне. Мы прекрасно информированы и у нас есть возможность в скором будущем выяснить местонахождение заряда. Если же вы дадите в наши руки программу Осириса, то можно будет очистить Солнечную систему от контроля Шумера и Даргона и при этом получить полный доступ к их технологиям. Хотя многое уже известно и у американцев имеются довольно успешные и эффективные ответные разработки.

– Ваш ответ Аненербе запоздал, Гарднер, а план неосуществим. Боевая программа Осириса мертва уже тысячи лет. Даже если допустить, что вероятность ее реанимации существует, то спрогнозировать, как она проявит себя невозможно. Программа может дать носителю сверхспособности, а может и убить, вступив в противоречие с вирусом Сета и произошедшими за тысячи лет мутациями в организме.

– Может быть еще хуже, – добавила Магдалена. – В результате малейшего сбоя сверхлюди начнут убивать друг друга и крушить все вокруг. Вы пытаетесь открыть ящик Пандоры, Джон.

– Контроль Шумера свершившийся факт. С ними нужно договариваться, а не воевать. А чтобы договориться с ними, надо сперва договориться между собой. Они хотят видеть у себя на границе мирную цивилизацию, – встал я, делая знак рукой официанту. – Мы уходим.

– Хорошо, я понял вас, – хмуро произнес старик.

Я подошел к девушке, чтобы помочь ей встать из-за стола.

Гарднер поймал морщинистой рукой пальцы Магдалены и посмотрел на меня

– Могу ли я сказать госпоже Рейт несколько личных слов

Я посмотрел на девушку.

– Эрик, подожди меня у выхода.

– Хорошо, но только минуту, – нехотя согласился я и добавил, уже глядя в глаза старику

– Затем мы уходим, господин Гарднер, и не вздумайте выслеживать нас.

Тревога нарастала, но, шагая по залу, я не видел никого подозрительного. Вокруг были обычные люди. Индусы и туристы, молодые и старые. Кто-то неспешно обсуждал достопримечательности увиденные за день, кто-то полностью сосредоточился на еде. Небольшая компания молодых путешественников из Голландии, дружно смеялась над незадачливым товарищем. Проглотив что-то из острой местной приправы, он по-рыбьи выкатил глаза и хватал раскаленным ртом воздух. Врагов здесь не было. Вероятно, опасность таилась на улице. Индус у входа услужливо придержал дверь, и я шагнул на тротуар.

Кто же все-таки так быстро сдал информацию о нашем прибытии Леманн Как я не смог распознать мерзавца Ладно, не будем торопиться с выводами. Быть может, Магдалена вытянет из Гарднера имя или образ информатора, – думал я, бегая глазами по уличной толпе, припаркованным машинам и крышам домов под синеющим вечерним небом. На звук открываемой за спиной двери я развернуться не успел.

Словно чья-та огромная и невидимая рука подняла меня высоко в горячий воздух и, развернув вокруг оси, швырнула в противоположную сторону улицы. Вместе с кусками камней, осколками стекла и фрагментами человеческих тел, я врезался в кладку жилого дома, расположенного напротив ресторана. И последнее, что мне удалось увидеть, прежде чем потерять сознание, была стена огня и дыма на месте здания, из которого я только что вышел.

ГЛАВА 5

– Господин фон Рейн! – сквозь звон в ушах донесся до меня чей-то далекий голос. Я открыл глаза. Человек со знакомыми чертами лица положил мне руку на плечо. – Как вы себя чувствуете Вы можете встать

Опираясь спиной о стену, я поднялся. Различить что-либо вокруг было трудно. Неясные тени метались среди клубов черного дыма и языков пламени. В воздухе мешались запахи гари, крови, горючего. Рядом разлетелся рваным железом горящий автомобиль. Завизжали сирены и свистки полицейских, перекрывая истошные крики людей.

– Магдалена, – прошептал я и, оттолкнув в сторону пытающегося помочь мне человека, бросился в эпицентр пожара. Проскочив стену огня и дыма, я оказался в зале ресторана, представляющего теперь ужасающую картину разрушения и смерти. Разбитая в щепу мебель, дымящаяся одежда на изуродованных телах.

– Они разместили взрывные устройства по периметру здания. Шансов у тех, кто находился внутри, не было, – услышал я за спиной тот же голос. Не оборачиваясь, я пробрался в центр зала, туда, где за столиком оставались Магдалена и Гарднер.

– Нет, нет, нет, – шептал я заклятье, раскидывая завал и задыхаясь от дыма. – Она жива! Обязательно жива!

Центр зала просел и пол провалился вниз, в помещение то ли подвала, то ли нижнего этажа здания. Среди обломков я разглядел Гарднера. Лицо его не пострадало. Лишь несколько бурых крапинок крови застыло на впалой щеке. Бесцветные глаза старика стеклянными бусинами мертво смотрели мимо меня в просвет разбитой крыши с клочком дымного неба.

Вместе с добровольным помощником, прикрывающим лицо платком, мы стали раскидывать доски. Добравшись до Гарднера, я провалился вместе с нагромождением остатков перекрытия еще глубже. За мной поспешил спрыгнуть и человек с платком. Мы осмотрелись в прохладной полутьме. Здесь, судя по всему, размещался подвал с припасами. Я заметался в поисках Магдалены, но девушки нигде не было.

– Где же она! – закричал я, не в силах больше сдерживать ужас, охватывающий меня при мысли, что могу потерять любимого человека. Я попытался установить с ней телепатическую связь, но не мог сосредоточиться. Меня охватило безудержное безумие разрушения. Схватив за воротник, человека стоящего рядом и притянув к себе, я снова закричал, на этот раз ему в лицо. Но получилось что-то нечленораздельное, звериное. На лбу моего добровольного помощника вздулись вены. Задыхаясь, он прохрипел

– Она была здесь. У выхода отсюда я видел клочок платья.

Я отшвырнул несчастного в сторону и бросился к выходу из подвала. Действительно, у распахнутой двери, ведущей в темный извилистый коридор, виднелся клочок платья Магдалены. Рядом я разглядел свежие следы спортивной обуви. Вглядевшись в отпечатки подошв, я понял, что спортсменов было не менее четырех. Я посмотрел на человека, потирающего шею у противоположной стены. Платок, которым он прикрывал серое от пыли лицо, теперь болтался на шее. Вглядевшись в его черты, я вспомнил о Хоакине Касте – мальчишке-гаитянине двенадцати лет от роду, который здорово помог мне в бою с даргонами на острове Тортуга в 1946 году.

– Каста!

– Да, господин фон Рейн. Я – Луис Каста – оперативник службы безопасности Компании, сектор Азия. Хоакин Каста – мой отец, – представился незнакомец, продолжая потирать смуглую шею. – Он погиб в пятьдесят девятом, во время аварийной посадки нового ханебу на базе Валькирия. Работал в команде техников и пытался спасти пилотов. Вместе с последним из них выбраться из разбитого диска не успел.

– Извини, что немного помял тебя, – положил я руку Луису на плечо. – Вы с отцом жизнь мне спасли. Да и не только мне. Отто Ран тоже вам обязан.

– Он много рассказывал о вас, – кивнул Каста.

– Что ты здесь делал, Луис

– Следил за вами. Но не по приказу Леманна. Он приказал наблюдение за вами не осуществлять, хотя поначалу и намеревался телепатов параллельными улицами пустить.

– И что же заставило его переменить решение – спросил я уже на ходу, выбегая в подземную галерею ресторана, уставленную бочками и мешками.

– Приказ Прина. Он сказал, что за такими людьми как вы следить бесполезно. Более того, вы могли расценить это как оскорбление, – следуя за мной, ответил Луис.

Галерея закончилась дверью распахнутой на узкую и кривую улицу.

– Где же она – застонал я, пытаясь уловить хоть какой-то знак, который мог бы помочь взять верное направление. Но все было безуспешно. Мечущиеся люди, едкий запах дыма и синтетической взрывчатки мешали мне уловить след.

– Луис, давай вертолет!

– Уже вызвал, командор. Следуйте за мной, я выведу к зданию, на крышу которого он приземлится.

Десять минут спустя, мы уже находились в винтокрылой машине Компании. Взяв управление вертолетом на себя, я начал кружить над местом взрыва постепенно расширяя круги. Всматриваясь вниз, в затянутые дымом кварталы, и в небо вокруг, я продолжал поиски Магдалены.

– Ну, как там у тебя, Луис. Удалось получить картинку со спутников

– Не выходит. Оба спутника, которые могли зафиксировать момент диверсии и все происходящее вокруг, почему-то неисправны.

– Проклятье! – выругался я и направил вертолет к отелю, где располагалась штаб-квартира.

Я опустил ствол пистолета, который держал у виска Леманна. Конрад тут же рухнул в рядом стоящее кресло. Несомненно, старый служака не имел отношения к происшедшему.

Пять минут назад, ворвавшись в кабинет начальника службы безопасности, я швырнул Леманна к стене, одновременно выдергивая вальтер из кобуры под его пиджаком. Приставив оружие к голове Конрада, я задал только один вопрос

– Почему ты нас сдал, Леманн

Растерянность, смятение, непонимание, что происходит – только на это указывало движение лицевых мышц, зрачки глаз.

– Если я подвел вас, нажмите на спусковой крючок, господин фон Рейн, – выдавил Леманн. И в его словах не было страха. Конрад Леманн испытывал лишь глубокое разочарование и недовольство собой.

Я швырнул пистолет на стол. Вошел озабоченный офицер службы безопасности и доложил расстроенному Леманну о взрыве. Конрад с досадой посмотрел на него и приказал экстренно запросить со спутников все визуальные данные, касающиеся происшествия.

– И организуйте связь с Гюнтером Прином, – добавил я.

– Магдалена похищена, господин Леманн, – сказал я, когда офицер вышел. – И люди, похитившие ее, знали о нашем прибытии. В ресторане они устроили ловушку.

– Не может быть! – Леманн сжал подлокотники кресла.

– Они заложили взрывчатку по периметру с таким расчетом, чтобы ни я, ни Магдалена не смогли вырваться. Только по периметру. Вероятно, они даже не хотели убивать нас. Думаю, их задачей было хотя бы на короткое время вывести нас из строя, чтобы захватить в плен. Частично план мерзавцев удался – Магдалена у них. Я пытаюсь установить с ней телепатический контакт и чувствую, что она жива. Но Магдалена не отвечает мне. Скорее всего, она или серьезно ранена или находится под воздействием какого-то препарата, – процедил я сквозь зубы и попытался налить себе воды из графина на столе Леманна.

Стакан лопнул у меня в руке.

– Я готов на все, чтобы помочь вам, – поднялся Леманн с кресла.

– Кто мог пойти на такое – Луис налил мне воды в другой стакан. – Они же, не моргнув глазом, уничтожили десятки случайных свидетелей.

– Они рассчитывали, что встреча в людном месте не вызовет у нас подозрений, – сказал я и сделал несколько глотков.

Ставя стакан на стол, я уже знал, кто даст мне нужные ответы.

На экране пульта экстренной связи Гюнтер Прин выглядел все таким же каменным изваянием, как и в прошлый раз. Это было естественно для шумерян, скрывающих свои эмоции и контролирующие малейшее проявление языка тела с детства, но не свойственно нынешним землянам. Особенно таким открытым и общительным, каким я знал Гюнтера шестьдесят с лишним лет назад.

– Зачем ты сделал это, Гюнтер – спросил я, стараясь держаться как можно спокойнее.

– Что случилось, Эрик – на каменном лице не дрогнул ни один мускул, не дрогнули и ладони рук, покоящиеся на крышке стола.

– Ты сдал нас, Гюнтер. Отпираться бесполезно. Ты знаешь, что врать мне не имеет смысла. Никакие голосовые фильтры и линзы не помогут.

Прин смотрел на меня не мигая.

– Отвечай же! – заорал я в экран. – Если мне не удастся отыскать Магдалену, я сам разнесу эту планету в клочья.

– Я не понимаю…

– Глупец, что ты наделал! – прервал я Прина, нагнетая психологическое давление. – Как только сектор – командор узнает, что похищен офицер – советник имперского легиона, к тому же боевой генорг, тебе и всему тому, о чем ты так захватывающе рассказывал сегодня утром придет конец.

Прин спрятал руки под стол, а я перевел дух и уже спокойнее продолжил

– Ты же не собирался докладывать шумерской администрации о нашем прибытии. Сдавая нас, ты рассчитывал, что возьмут и ее и меня. Никто ничего не узнает. Но ты просчитался, Гюнтер. Ты ошибся. Я избежал ловушки. Теперь у тебя только один выход – помочь вернуть Магдалену. И молись, чтобы она была жива и здорова.

Прин снова положил руки на стол. На этот раз его пальцы были скрючены, словно их свела судорога

– Эрик, прости меня. Я просто хотел, чтобы все осталось по-прежнему. Вы слишком долго отсутствовали…

– Я слышал это! – зло бросил я. – Ближе к фактам. Кто они и что им нужно

– Эта организация входит в состав Центрального разведывательного управления США, созданного на основе известного тебе Управления стратегических служб. Но действует абсолютно независимо и обособленно. Неофициально они называют ее Черное Солнце.

– Черное Солнце – насторожился я, услышав знакомое словосочетание. Так назывался оккультный орден, созданный Генрихом Гиммлером из числа особо приближенных и доверенных офицеров СС, с резиденцией в замке Вевельсбург близ Падерборна.

– А имя Ганс Каммлер тебе знакомо – продолжал Прин.

– Обергруппенфюрер СС Каммлер курировал разработку ракет Фау для бомбардировки Великобритании, а также атомный проект СС.

– Да, Эрик, но это лишь немногое, что тогда было известно. Он занимался еще десятком засекреченных проектов Аненербе. Если мы работали подо льдами Антарктиды, то под его контролем находились почти все полигоны и заводы по созданию секретного оружия на территории Германии и оккупированных стран. Их тогда маскировали под предприятия по производству каучука. Масштабы работ были настолько большими, что для их координации Каммлеру позволили создать особое командование СС со штаб-квартирой под Пльзенем, на заводах Шкоды. Но главное это то, что Гиммлер поручил ему руководство операцией Отражение. Целью операции была дезинформация противника, и в первую очередь американцев и англичан относительно успехов Германии по разработке новых видов оружия. Для этого Каммлеру предоставили и профинансировали возможность организации собственного контрразведывательного аппарата. Этой возможностью обергруппенфюрер воспользовался по максимуму, создав за рубежом довольно мощную личную агентуру. В 1945 году он пропал вместе с секретными архивами по созданию самолетов-невидимок и ракетного оружия. А все имеющиеся образцы атомных зарядов вдруг оказались в руках американской армии. Как, впрочем, и немецкая подводная лодка, направлявшаяся в конце войны к берегам союзной Японии с грузом высокообогащенного урана и инфракрасных взрывателей на борту. Позже американцы сбросили парочку образцов, предоставленных Каммлером, на Хиросиму и Нагасаки. Вероятно, он и сам предложил им таким образом проверить действенность своего подарка, – Прин замолчал и хрустнул пальцами, сжав их в кулаки.

– Каммлер поставил на американцев и что с того – поторопил я.

– Да, он предоставил им все, что имел. Вот только разобраться во всех этих проектах без помощи Каммлера и его специалистов, припрятанных обергруппенфюрером в разных частях света, американцы не могли. В рамках ЦРУ они создали под Каммлера небольшое бюро по систематизации и анализу попавших к ним в руки материалов по секретным разработкам СС. Но глупцы не поняли, с кем связались. Спустя пару десятков лет господин Каммлер полностью подмял проект американцев под себя. Помогло и то, что Отто Ран в сорок седьмом году разгромил экспедиционный корпус адмирала Берда, направленный разобраться с нами в Антарктиде. Тогда спецслужбы США и Великобритании с перепугу предоставили Каммлеру неисчерпаемые ресурсы, лишь бы он помог создать эффективный щит. Бюро быстро преобразовалось в многотысячную армию ученых и разведчиков, работающих на бывшего офицера СС. А сам Каммлер из поднадзорного перебежчика превратился в руководителя мощной научно-разведывательной структуры, подотчетной лишь небольшой группе из финансовой верхушки, определяющей политику всех ведущих стран мира. Обергруппенфюреру теперь даже не нужна собственная шпионская сеть или армия. Он может напрямую или при посредничестве покровителей задействовать в своих целях разведку или армию практически любого государства.

– Неужели он смог напугать тебя, Гюнтер! – усмехнулся я.

– Нет, не напугать. Он вышел на меня через одного из наших же агентов и предложил сотрудничество.

– Это смешно, Гюнтер. Им не подняться до технологий Шумера, если мы сами не позволим.

– Эрик, Каммлер уже вплотную работает над энергией нулевой точки и влиянием на структуру планеты. А это возможность масштабно воздействовать на гравитацию, подчинить себе климат Земли. Они провели ряд успешных испытаний по созданию цунами и землетрясений в строго определенном месте и в заранее намеченное время.

– Вместо того чтобы учиться созидать, они разрушают. Их надо остановить, пока они не зашли слишком далеко, а ты им помогаешь!

– Вместе с Каммлером и при наличии действующей программы Осириса, нам удалось бы взять под контроль всю Солнечную систему и отказаться от опасного надзора со стороны Шумерской Империи, вышвырнуть даргонов.

– И ты сдал нас Каммлеру, а следы потрудился замести!

– Я знал, что не смогу убедить тебя. Во всяком случае, до сегодняшнего прибытия сектор-командора с Тартанги – Глизе. Переговорив с вами утром, я сообщил об этом Каммлеру и он сказал, что другого шанса завладеть программой не предоставится. Действовать надо было быстро, пока вы на Земле и о вашем появлении никто не знает. Обещал, что сначала попытается склонить тебя и девушку к сотрудничеству при помощи человека из МИ-6, хорошо знающего Магдалену. Если не удастся, изолирует вас, и мы уже вместе попробуем убедить и тебя и Магдалену встать на нашу сторону. И времени будет уже предостаточно. А затем… – Прин на секунду замешкался. – Затем мы вместе устранили бы Ганса.

– Ты прекрасно знаешь, что ни я, ни Магдалена не владеем кодом программы Осириса, хотя она в нас и разблокирована. Наверняка это знает и Каммлер. Вы просто решили заглянуть нам в мозги, разобрать по частям – вдруг что-нибудь поймете, – горько усмехнулся я. – Вы ничем не лучше мерзавца Рауха, который потрошил военнопленных, потому и сошлись вместе. Хорошую же участь ты нам приготовил, Гюнтер. А мы считали тебя другом. Ты же был совсем другим – открытым и честным парнем.

Прин склонил голову

– Я устал, я слишком устал. Столько лет нести этот груз ответственности под страхом совершить фатальную ошибку.

Когда Гюнтер снова посмотрел на меня, лицо его уже изменилось – под глазами проступили тени, резче стали морщины на лбу.

– Я превратился в труса, Эрик, – речевой фильтр делал голос Гюнтера бесстрастным, но лицо уже не могло прятать эмоции. – Я боюсь всего. Боюсь неверным решением свести в могилу миллионы людей. Боюсь умереть. Мы же здесь молимся на шумерские медицинские машины. Пытаемся отсрочить неизбежное угасание организма. Я видел сверстников превратившихся в глубоких стариков и меня приводит в ужас перспектива стать таким же. Рано или поздно программа Сета возьмет свое. Тысячи лет жизни нам не светят.

– Хватит ныть, Гюнтер! – хлопнул я ладонью по столу. – Леманн сказал мне, что прибытие сектор-командора задерживается на сорок девять часов. У тебя есть шанс все исправить. Иначе ты, а, скорее всего, и все мы не проживем и нескольких дней. Выход один – сообщить мне, где Каммлер прячет ее.