Текст книги "Свастика над Атлантидой"

Автор книги: Константин Дроздов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 10

Обливаясь кровью, я сумел уложить двух противников и теперь с тесаком в руке схватился с третьим. Он, как и его товарищи на полу не был обычным солдатом. Не уступая мне в быстроте и выносливости, воин также не обращал внимания и на свои многочисленные раны. Одурманенный странным составом в крови и повинуясь чужой команде, он жаждал моей смерти любой ценой, даже ценой собственной жизни. Сквозь прорезь бронированного шлема я видел стеклянные и равнодушные глаза человекообразной машины. Тесня меня к стене, он наносил мощные удары прикладом опустошенного автомата, то по моей шлем-маске, пытаясь ее разбить, то по рукам, в надежде услышать хруст сломанных костей. Парировать удары становилось все сложнее. Кровоточило разорванное пулей бедро, сломанные под истерзанным бронежилетом ребра рвали внутренности. И все дальше под напором врага отступал я от капсулы, куда была заключена моя любимая.

– Нет, еще не время, – прохрипел я и, изловчившись, все же сумел вонзить клинок в щель между шлемом и воротником бронежилета потерявшего рассудок противника. – Передай привет доктору Рауху, приятель!

Враг распластался у моих ног. Путь к постаменту освободился. Я попытался перешагнуть труп и не смог, упав на колени. От большой потери крови закружилась голова.

– Не сейчас, – то ли подумал, то ли вслух сказал сам себе я. – Только не сейчас.

Сорвав портативного кибер-медика с пояса, я закрепил его на бедре.

– Теперь станет лучше, обязательно станет лучше, – зашептал я себе, ожидая восстанавливающих инъекций. На миг показалось, что чья-то твердая рука стиснула мне плечо, и я обернулся назад. Но за спиной никого не оказалось. Я мотнул головой, отмахиваясь от наваждения.

Покачиваясь, я встал и направился к капсуле. Приблизившись и подняв прозрачную крышку, сорвал с хрупкого бледного тела трубки и провода, а затем прижал Магдалену к себе, желая одного – лишь бы затрепетали Ее ресницы, лишь бы Она открыла глаза. Все тепло, всю жизнь, что наполняла меня, я мысленно попытался отдать Ей, наполнить словно чашу до краев.

– Давай, милая, просыпайся. Я не могу без тебя. Все теряет смысл. Не уходи, милая.

Робкий удар сердца, еще один. Маленькая прозрачная слезинка поползла по щеке девушки.

– Милая моя, – прижался я глазами к ее мокрой щеке.

– Жаль, господин фон Рейн…, – донесся до меня прерванный сбоем нестабильной системы связи чей-то хрипло-скрипучий голос.

Я поднял глаза на экран большого монитора на ближайшей к капсуле стене.

– Жаль, что мы не вместе, – сквозь квадраты искажений бегущих по транслируемому изображению возникла размытая фигура сидящего в кресле человека преклонных лет. – Совместными усилиями мы смогли бы дать человечеству полную власть над планетой, повести к звездам.

– Я уже там был, Каммлер.

– Только вы, фон Рейн, и горстка смельчаков. Я же говорю о миллиардах людей, чье существование с вашего молчаливого согласия зависит от прихоти далекого Шумера, да ластоногих саламандр в наших водах.

– Не думаю, что власть Шумера хуже власти таких как вы, Каммлер. Ради блага миллиардов, вы, не задумываясь, уничтожите миллионы людей. Вы же помогли американцам стереть с лица планеты два города только ради того, чтобы доказать новым хозяевам свою полезность.

– Мы из СС, фон Рейн. И вы и я. Этого не вытравишь, не сотрешь. И вы, и я знаем – высокой цели достигнут не все, а только лучшие из лучших. Остальные должны или полностью подчиниться или умереть. Свободы быть не может. Она развращает, заставляет думать. А необходимо не размышлять, необходимо четко и беспрекословно выполнять приказы. Дисциплина и самоотречение, только так можно достигнуть истинно значимой цели. Даже такие как мы с вами не свободны в выборе судьбы, потому что у нас есть предназначение, миссия, которую мы обязаны довести до конца, хотим того или нет, – старик стиснул длинными костистыми пальцами подлокотники и замолчал, глядя куда-то мимо меня.

Отвернувшись от экрана и подхватив Магдалену, я поспешил к выходу. Но сенсорная панель управления дверными плитами оказалась вдребезги разбита.

– Начался отсчет, фон Рейн, и дверь уже не откроется. Осталось пятьдесят восемь секунд. Затем три негромких хлопка и опоры, удерживающие свод лаборатории лопнут. Тонны бетона и земли рухнут на вас и никакие сверхспособности не помогут. А ваши тела мы потом откопаем и изучим. Полностью, до последнего атома. Все получилось даже лучше, чем я планировал. Узнав об этом, Гюнтер Прин пойдет за мной. Он уже почти… – погаснувшие экраны мониторов не дали старику договорить.

– Нет, – скрипнул я зубами, – У тебя ничего не выйдет, Ганс.

И, словно по волшебному заклинанию, заблокированные створки вдруг разъехались. В открывшемся проеме показался Вернер Хенке. Без маски, с окровавленным лицом.

– Может быть, мне и суждено сегодня погибнуть, командир, но только не вам и не госпоже Магдалене, – сплюнул Хенке кровавым сгустком.

– Вернер, дружище, – я потянул его свободной рукой за собой, – мы все должны выбраться отсюда живыми. Бежим!

Мы бросились вон из зала. А позади начали рушиться подорванные своды и горячая взрывная волна, клубясь бетонной пылью, устремилась вслед за нами.

Когда мы выбрались на поверхность, уже смеркалось. Над нашими головами, почти касаясь верхушек деревьев, пронесся серебряный силуэт серпа с двумя истребителями – треугольниками на хвосте. Второй серповидный корабль, преследуемый стаей ракет, пущенной со стороны плато, пытался уйти от них за пик дальней вершины. По кускам обшивки, которые он терял, стало ясно, что он уже получил повреждение. Воздушное сражение было в самом разгаре.

– Где же эвакуация – прохрипел Хенке, сползая спиной по стволу дерева.

Прижимая Магдалену, я искал глазами помощь. Наконец, темный силуэт закрыл собой звезды. Винтокрылая машина бесшумно опустилась рядом с нами. Я передал Магдалену показавшемуся в проеме Луису и вернулся за Хенке. Взвалив потерявшего сознание офицера на плечо, я побежал обратно, к вертолету. Что-то тяжело и опасно близко ухнуло за нашими спинами. Тугая горячая волна подняла нас в воздух и в заливающем лес и скалы вокруг, почти дневном, свете мы с Вернером влетели в спасительное чрево вертолета. Корпус зависшей над землей машины опасно накренился, но пилоту удалось ее выправить, и с ровным гулом она взмыла вверх. Лавируя меж темных вершин и кусков горящей обшивки разваливающегося в воздухе треугольника, мы понеслись все дальше и дальше от места сражения.

– Через двадцать-двадцать пять минут будем на частной территории в пригороде Рангуна. Туда советник Прин направил врил с шумерской медицинской капсулой на борту. Ее на базе Валькирия спешно смонтировали для эвакуации госпожи Рейт. Надеюсь, с ней все будет в порядке, – помогая укладывать в санитарный гамак раненого товарища, сообщил Луис.

– Займись, – кивнул я ему на Вернера и переместился к месту Магдалены.

Как только я взял ее прохладную руку, девушка открыла глаза.

– Магдалена! – подался я вперед.

– Эрик, – слабо улыбнувшись, прошептала девушка.

Теперь мы снова вместе и все будет хорошо, – продолжал гладить я ее руку.

Магдалена устало закрыла глаза, а я все поглаживал и поглаживал тонкую ладошку и повторял как молитву Все будет хорошо, милая.

– Мы падаем, Эрик! – вдруг распахнулись ее глаза.

Вертолет затрясло, по корпусу забарабанило, словно мы попали под обстрел.

– Симон, что происходит – закричал Каста пилоту.

– Сильный, постоянно усиливающийся, ветер, – донеслось до меня.

Я метнулся в кабину, на пустующее место второго пилота. И хотя Черный ястреб Сикорского был напичкан новошвабской начинкой, ситуация складывалась тяжелая. Ветер достиг почти ста метров в секунду. Скручиваясь в вихревые потоки, он бросал машину то вверх, то вниз. Начавшийся ливень волнами хлестал по корпусу. Я невольно отпрянул назад, когда перед стеклом кабины безвольной куклой промелькнуло человеческое тело. А ведь до поверхности земли было почти две тысячи метров. Мы оказались в эпицентре мощнейшего урагана. Двигатель геликоптера захлебывался, и машина почти не слушалась управления. Полет превращался то в беспорядочное падение, то в неконтролируемый бросок вверх, навстречу бьющим с неба потокам воды. Несмотря на это, я пытался отвести летательный аппарат в сторону от неожиданно оказавшейся под нами терзаемой стихией бывшей столицей Бирмы. Срываемые крыши домов, взлетающие в воздух автомобили и люди, смешались в безумную карусель, в которую затягивало и нас.

– Симон, где врил – крикнул я, присматриваясь к раскидистым кронам деревьев на окраине города, на которые можно бросить вертолет, чтобы смягчить удар при уже неизбежной аварийной посадке.

– Нет связи, но я включил маяк. Они найдут нас. Надо лишь приземлиться и где-нибудь укрыться, – прокричал в ответ Зонн.

– Каста, готовь раненых к жесткому приземлению! – снова заорал я, глядя, как стремительно несется навстречу разметаемая ураганным ветром и потоками воды зелень.

Это была, конечно, не посадка. Неведомая рука метнула нас в кроны городского парка. Я сумел лишь немного подправить бросок. Сикорский со скрежетом вонзился в зеленую подушку. Фонарь кабины разнесло вдребезги невесть откуда взявшимся автомобилем. Бампер грузовика пролетел мимо моего лица и ударил в шлем вжавшегося в соседнее кресло Симона Зонна. Потоки воды устремились в кабину. Отстегнув ремни контуженого пилота, я потащил его за собой, в пассажирский отсек.

– С нами все в порядке, Эрик, – Магдалена, застегивая молнию летного комбинезона, посмотрела на меня, словно ничего не случилось. Лишь синие круги под глазами и растрепанная челка светлых волос напоминали о ее недавнем состоянии. На мгновенье я застыл. Как много мне хотелось ей сказать, обнять. Но время для этого, увы, было не подходящим. Судьба приготовила нам новое испытание.

Что-то гулко ударило в корпус, и вертолет резко просел вниз. Дверь в разбитую кабину, удерживаемая моей спиной, попыталась открыться.

Я знаю, милый, что ты хочешь сказать. Скажешь потом, – на бескровных губах Магдалены мелькнула легкая улыбка.

– Надо выбираться, шеф, – ожил от укола Луиса Вернер Хенке.

Очередной мощный удар заставил корпус сикорского затрещать скорлупой ореха.

– Сначала выйду я и попытаюсь найти убежище. Без разведки нельзя. Даже здесь лучше, чем снаружи. Попытайтесь установить связь с врилом. На нем мы сможем выбраться, – обратился я к товарищам, – Луис притвори за мной.

Не дожидаясь возражений, я развернулся и приоткрыл дверь в пилотскую кабину, заполненную мокрыми ветвями.

Выбравшись наружу, я первым делом удостоверился, что аварийная машина прочно засела в кронах деревьев, уже превратившихся в беспорядочный навал, с трудом противостоящий штормовому напору. Укрывшись в глубокой выемке в корнях старой зонтичной акации, я огляделся и понял, что наши дела, в отличие от жителей Рангуна, находящегося чуть ниже того места, где мы потерпели крушение, не так уж плохи. Город терзал не только ураган, но и безудержные потоки грязной воды, заполнившей улицы. И никакого света. Люди гибли в полной темноте. У них не было шансов ни спастись самим, ни спасти кого-либо.

Соседнее дерево под напором воздушного потока и груза из остатков деревянной постройки, еще недавно служившей чьим-то кровом, затрещало и накренилось. Комья грязи из-под вывороченных корней тут же стремглав понеслись прочь, превращаясь в мокрую пыль.

Сквозь вихрем закручивающийся ливень я разглядел очертания крупного объекта. Это был летательный аппарат дисковидной формы около ста метров в диаметре, пытающийся приблизиться к месту падения сикорского. Плазменная оболочка хорошо защищала диск от разбушевавшейся стихии. Машина грузно опустилась на мокрые камни и поваленные стволы в трех десятках метрах от меня. Если это и был врил, то, по всей видимости, новой модификации – Врил-20. Вот только как добраться до него, да еще с поврежденной ногой

В проеме шлюза появилась фигура в тяжелых латах боевого скафандра. Я поднял руку. Обзорные фильтры шлема помогут спасателю разглядеть меня. Рыцарь поднял руку в ответ.

Взрыв ракеты отбросил спасателя обратно в шлюз.

– Дьявол! – от неожиданности выругался вслух я.

Над нами пронеслось что-то большое. Неужели один из треугольников Черного Солнца

Рискуя быть снесенным потоком воды и мусора или просто унесенным бушующим смерчем, я двинулся, прячась и цепляясь за искореженные деревья и скользкие камни, по направлению к врилу.

Наконец, поток воды внес меня в открытый шлюз. Гюнтер Прин, скинув шлем и прижавшись к внутреннему люку шлюза, глотал ртом воздух.

– Что, Гюнтер, отвык – помог я подняться советнику и ударил по панели аварийного управления шлюзом. Плазменная оболочка отключена, пока шлюз открыт.

Внешняя дверь захлопнулась, началась откачка воды. Я снова провел рукой по панели и отъехал второй люк, впустив нас внутрь корабля.

– Бортовой шкипер спит что ли

– Я его отключил, – оплевываясь и отдуваясь, сообщил закованный в скафандр Прин. – Чтобы не записал чего лишнего.

Новый взрыв ракеты за бортом заставил его схватиться за стену.

– Хотя и близко, но опять мимо, – успокоил я его. – В таких условиях поразить цель мудрено. Ты один

– Да, – услышал я уже вдогонку, так как устремился в пилотский отсек.

Как только я нырнул в капсулу управления, вокруг моей головы возникла голографическая сфера, отражающая обстановку вокруг корабля и его технические данные. Я сразу же понял, что ошибся – вторая вражеская ракета все-таки нанесла ущерб. Система плазменной защиты автоматически не сработала, а теперь и вовсе вышла из строя и не желала активироваться.

Переживать было некогда. Я поднял диск в воздух, а вернее в смертельную ураганную мешанину, его заменившую. Врил завибрировал, принимая покатыми бортами удары стихии. Уведя его в сторону от очередной ракеты вражеского корабля, я открыл ответный огонь. Но обе наши воздушные торпеды цели не достигли. Одна из них на полпути поразила внезапно возникший между нами вертолет, вторая врезалась в вершину холма, за которую поспешно ушел боевой треугольник Черного Солнца

– Гюнтер, бери врага на мушку, а я займусь спасательной операцией, – приказал я и полностью переключился на попытку сесть как можно ближе к нашему аварийному вертолету.

Радио молчало, словно не существовало вовсе. Лишь телепатическая связь с Магдаленой позволила мне сообщить друзьям о близкой помощи. С каждой минутой их положение все более осложнялось. Под грудой поваленных стволов корпус вертолета раскололся, и экипаж заливало водой.

– Черт, Гюнтер, он совсем близко! – пытаясь посадить врил рядом с вертолетом, я заметил на экране символ вражеского корабля. – Выдай по нему всем, что есть!

Лазерный луч и две волны плазменных торпед устремились навстречу врагу. И огневой шквал взломал-таки защиту треугольника. Вспышки взрывов на корпусе чужого летательного аппарата и разлетающиеся фрагменты оболочки свидетельствовали о прямом попадании. Однако, бой на этом не закончился. Вражеский корабль начал терять высоту, но не скорость. Самоубийственным тараном он несся нам в лоб. Я вдруг понял, что столкновение с треугольником неминуемо и направил врил резко вверх, мысленно проклиная Прина за решение отключить кибернетического шкипера.

Удар по касательной разбросал наши корабли в стороны. Противно заурчала тревожная сирена, сообщая о разгерметизации. Не обращая на это внимание, я сосредоточился на стабилизации полета. Враг, несмотря на ужасающие повреждения, тоже сумел выправиться и на бреющем скрылся за скалистыми холмами пригородов Рангуна.

– Вот дьявольщина! Гюнтер, активируй шкипера, пока не поздно! – заорал я, снова заходя на посадку.

Пока оживленный Прином электронный мозг диагностировал повреждения и принимал меры по их нейтрализации, я заставил летательный аппарат вплотную опуститься к вертолету, зависнув в считанных сантиметрах над навалом деревьев, образовавшимся над ним. Передав дальнейшее управление и оборону врила компьютеру, я и Гюнтер спустились к аварийному люку в нижней части корабля. Как только отъехала внешняя крышка, в отсек ворвалась плотная взвесь воды, но вместе с ней, к моей радости, внутрь корабля быстро нырнули Магдалена и Зонн. Затем я протянул руку изможденному ранами Вернеру Хенке, которого снизу подсаживал захлебывающийся Каста. Рывком я втянул его в отсек. Луис подтянуться не успел. Корабль вздрогнул от сильного бокового удара и пошел в сторону, утюжа ветви и стволы деревьев. Каста остался где-то среди них.

– Герметизируй и поднимай врил, – приказал я Прину. – А я выйду в скафандре через основной шлюз и найду Касту.

Выпрыгнув из пытающегося подняться вверх дисколета, я пауком вцепился в остатки какой-то металлической конструкции оказавшейся среди деревьев.

Ураган же не унимался. Закручиваясь в жгуты, вода поднималась в низкое небо мощными витыми колоннами. Надеяться на ранцевый двигатель за плечами было глупо, и я устремился ниже, к бурлящим потокам грязи и камней. Достигнув вязкой жижи, я ползком устремился туда, где предположительно находился Каста. Оставить его я никак не мог.

Преодолев всего несколько метров, я застрял. Продолжить движение удалось, лишь скинув ранец с портативным движком и воспользовавшись плазменным резаком. Тяжелая масса вокруг находилась в постоянном движении, а вода время от времени накрывала меня с головой. Был ли шанс, что Каста еще жив Был. Думая о нем, я чувствовал биение его жизненной силы.

Наконец, наткнувшись на почти полностью раздавленный корпус сикорского, я вскрыл его резаком и протиснулся внутрь. Но Луиса там не оказалось. Только мутная вода и мусор.

Час спустя, так и не обнаружив товарища, я вынужден был вернуться на борт корабля. Прин опасался, что серьезный урон, который нанесли вражеские ракеты и стихия нашему дисколету, ставят под угрозу и наши жизни. В то время, когда я осуществлял поиски даже оживший на некоторое время электронный шкипер окончательно вышел из строя. Неутихающий ураган грозил добить истерзанную машину.

– Уходим, и чем быстрее, тем лучше, – произнес Прин по громкоговорящей связи, как только я оказался в шлюзе. – Занимай место в пассажирском отсеке. Отчаливаем.

– Нет, мы можем попытаться спасти хоть кого-то из людей, погибающих в городе, – услышал я голос Магдалены. – Запас прочности машины еще не исчерпан, и она сможет принять на борт не менее полсотни человек.

– Гюнтер, в паре сотен метров отсюда на крыше одного из еще уцелевших зданий я видел несколько десятков человек. Давай попробуем хотя бы их забрать, – нажал я кнопку корабельной связи, а затем быстро зашагал к пилотской кабине. Возможно, спасая бирманцев, мы сумеем отыскать и Касту.

– Думаю, вы знаете, что делаете, – буркнул вдогонку динамик недовольным голосом Прина.

Рискуя рухнуть в бурлящий водоворот разрушаемого города, мы все же сумели в несколько заходов поднять на борт пятьдесят восемь человек. И лишь когда стала падать мощность двигателя и в который раз взвыла аварийная сирена, мы направились в сторону Лаоса. С величайшим трудом, иногда проваливаясь почти к самой поверхности земли, перегруженному диску удалось покинуть зону страшной катастрофы. До лаосской базы Компании мы не дотянули чуть менее шести километров, упав в гуще тропического леса. Утром появился спасательный врил с ремонтной бригадой и отрядом коммандос.

В то время, когда эвакуированным бирманцам оказывалась первая помощь и разъяснялось, что они обязаны своим спасением Организации Объединенных Наций, я, Магдалена, Гюнтер и Вернер, чувствовавший себя уже гораздо лучше после обработки в шумерской медкапсуле, поднялись на борт нового дисколета и стартовали в сторону южноамериканской базы Валькирия. Оттуда, после короткого отдыха, нам предстояло отправиться на Марс. Вечером там ожидалось прибытие корабля сектор-командора Кальда Рунгарда. Вместе с ним на борту находился и Второй Лорд-Инквизитор Великого Шумера Тархем Хан.

ГЛАВА 11

После взаимных официальных приветствий мне и Магдалене было позволено присесть в конце длинного стола, во главе которого восседал грозный Второй Лорд-Инквизитор. Сектор-командор имперского флота Кальд Рунгард примостился по правую руку от него. Сквозь прорези резной маски инквизитора поблескивали знакомый мне взгляд Тархема Хана. Последний раз я видел высокопоставленного шумерянина более полувека назад на этой самой марсианской базе – окровавленного и без руки, которую я сам же отхватил ему солдатским тесаком. То давнее расставание было долгим и жестоким.

Кальд Рунгард, затянутый в белый мундир, сверлил то меня, то Магдалену традиционным взглядом имперского офицера – морозно – ледяным и пристальным. Типичное для уроженца далекого Шумера лицо с идеальными чертами, достойное греческих статуй. Длинные соломенные волосы забраны золотым зажимом в хвост. Вот только глаза необычного для Шумера цвета – черные, словно уголь.

Тархем Хан снял, наконец, маску, открыв татуированное лицо. Это был хороший признак, и Магдалена довольно приподняла уголки губ. За сутки она сумела восстановиться после ужасающего состояния, в котором содержали ее агенты Черного Солнца, и вновь блистала своей мягкой, истинно женской, красотой. Лицо инквизитора за прошедшие годы тоже почти не изменилось. Лишь пара морщин притаилась под кристальной чистоты голубыми глазами, да черные пряди на висках отливали благородной, отливающей серебром, сединой.

– Недавно, во время молитвы, Великий Малок почтил мою скромную персону своим вниманием и предупредил, что мне предстоит, наконец, увидеть давно пропавших друзей, – также чуть приподняв уголки губ, Хан улыбнулся Магдалене в ответ. – Когда же на следующий день в сектор-ставку Инквизиции прибыл посол Даргона, меня покинули последние сомнения.

Сделав паузу, Тархем Хан явно хотел увидеть в наших глазах, если не явный, то скрытый вопрос. Подзабыл, видно, с кем имеет дело.

– Мы также рады видеть Второго Лорда-Инквизитора. Более того, для нас большая честь являться его друзьями. Как и прежде мы готовы служить Великой Шумерской Империи и несравненной Геру, – спокойно ответил я, не меняя выражения лица.

– Теперь я уверен, что передо мной тот самый Эрик фон Рейн, – чуть шире улыбнулся Хан и кивнул Кальду Рунгарду.

Повинуясь знаку инквизитора, сектор-командор вступил в разговор монотонным, словно у машины, голосом

– Поясняю, командор фон Рейн и советник Рейт. В то время как я готовился покинуть Тартан после своего доклада о положении дел в Солнечной системе, на планету прибыл уполномоченный Советом Даргона представитель, который обратился лично ко Второму Лорду-Инквизитору, – Рунгард почтительно склонил голову в сторону Хана, – с просьбой оказать содействие в проведении проверки ряда тревожных фактов. Даргоны подозревают, что ряд природных катастроф, произошедших на Земле в течение последних трех лет, имеют искусственное происхождение. И не просто искусственное, а представляют собой результат целенаправленного электромагнитного воздействия на гармоническую сигнатуру планеты или иначе – баланс-сигнатуру. А это чревато далеко идущими последствиями.

– Мне доложили, командор, что и вы с госпожой Магдаленой попали в эпицентр так называемого урагана Наргиз в Юго-Восточной Азии. По предварительным данным погибло тридцать тысяч землян, – продолжил разговор Хан.