Текст книги "Отто Скорцени и секретные операции абвера"

Автор книги: Константин Залесский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 33 страниц)

Видя, что этот проклятый прицеп никак не хочет принять свое нормальное положение, я собираю всех людей из застрявших грузовиков. Вскоре платформу разгружают уже сотни рук; затем мы ее переворачиваем, и она плюхается в озеро, расположенное у дороги. В пятнадцать минут дорога освобождена.

Вечером в Мандерсфельде я присутствую на настоящем военном совете. Северная группа наших танков сумела продвинуться только ценой жестоких боев. Теперь эти танки ведут сражение на подступах к Ставло, упорно защищаемому американцами. Конечно, новости с других участков более благоприятны, но еще далеко не хороши. Безусловно, это неожиданное наступление застало противника врасплох, но он цепляется за местность, хотя мы надеялись, что он будет откатываться без боя; что же до поспешного бегства, которое одно и могло позволить операции "Дракон" достичь весомого успеха, то об этом не идет и речи. Мы и думать не можем, чтобы назавтра достичь Мааса, и даже на послезавтра надежды мало. В сражение уже решительно вступают мощные вражеские подкрепления.

В этих условиях я вынужден смириться и отказаться от нашей операции: всякая импровизация будет лишь чистым безумием. Конечно, я принимаю это решение с тяжелым сердцем; но после долгого размышления я вижу, что не имею права поступать иначе. Об этом я сообщаю в штаб 6-й армии, который дает мне добро. С другой стороны, я предупреждаю свои боевые отряды, приказывая им расположиться лагерем на месте и ждать моих указаний. Наконец, я вверяю свою бригаду в распоряжение 1-го танкового корпуса войск СС – раз уж мы здесь, то лучше принести хоть какую-то пользу, – и прошу, чтобы нам поставили пехотную задачу, соответствующую нашим возможностям.

Между тем с 18 декабря продвижение группы, в которую мы входим, резко останавливается. В Труапоне, который группа захватывает с 11 утра, мосты взорваны. Пополудни наши войска овладевают еще Ля-Глез и Стомоном. Но уже во всех сообщениях, приходящих с переднего края, содержатся запросы боеприпасов и горючего. Пока не будет того и другого, войска останутся на месте. И несмотря на все наши усилия грузовики, посланные нам на помощь, до нас не доходят. Теперь о продвижении вперед и помышлять уже не стоит.

На следующий день появляется новая забота. Почти весь северный фланг выступа, созданного нашим наступлением, оказывается, открыт. Там Мальмеди, важное пересечение дорог, и именно через него враг сможет перебросить подкрепления к югу и попытаться отрезать нас от исходных рубежей. Меня спрашивают, не хочу ли я заткнуть эту дыру, атаковав город; как только Мальмеди будет в наших руках, то вражеского удара можно будет не опасаться.

Разумеется, я отвечаю согласием и даю своим трем боевым отрядам приказ собраться в течение дня 20 декабря вокруг деревни Энгельсдорф. Там я представляюсь в штабе первой бронетанковой дивизии СС и хочу выяснить, возможна ли немедленная атака.

Поскольку мы не располагаем ни единым артиллерийским орудием, то решаем напасть на Мальмеди с двух сторон сразу на рассвете 21 декабря. Нашей целью станет цепь холмов к северу от города, где мы и зароемся, чтобы отразить возможные контратаки. На данный момент обе дороги, которые подходят к деревне с севера, защищаются двумя отделениями по девять человек в каждом – по-моему, весьма шаткое прикрытие.

20 декабря разведывательный отряд, посланный мною в Мальмеди, сообщает, что город удерживается, по всей видимости, лишь очень незначительными силами противника. Начальник этого отряда, старый капитан военно-морского флота, докладывает мне с откровенностью столь же похвальной, сколь и озадачивающей. Он совсем и не собирался переходить линию фронта, но... заблудился. Внезапно, когда он меньше всего этого ожидал, очутился у самой окраины городка. Несколько прохожих спросили у него, придут ли немцы. Поняв, что он попал в Мальмеди, все еще занятый американцами, он повернул обратно и поспешил вернуться в Энгельсдорф.

– В общем, нам чертовски повезло, – заключает он, пытаясь изобразить улыбку.

Из этого приключения я делаю вывод, что город почти не защищен. Возможно, нам удастся его захватить даже без артподготовки. Во всяком случае, у меня осталось десять танков – все остальные сломались.

Между тем я получаю известия от групп, посланных за линию фронта, чтобы дезорганизовать вражеские тылы. Из девяти групп, получивших такой приказ, только шесть или, самое большее, восемь сумели по-настоящему пересечь линию огня. Даже сегодня я не могу назвать точную цифру. Впрочем, я хорошо понимаю, что многие из этих молодых солдат побоялись признаться, что им изменило мужество, когда пришлось просачиваться в боевые порядки противника. С другой стороны, я знаю, что два из этих отрядов были взяты в плен. Четыре других впоследствии представили мне такие ясные и точные донесения, что подвергать сомнению их нельзя. Ради любопытства я бы хотел коротко пересказать некоторые из этих эпизодов.

Одной из моих групп удалось уже в первый день наступления пройти сквозь брешь, открытую в союзнических линиях, и продвинуться до Юи, что вблизи берегов Мааса. Там она спокойно устроилась на пересечении дорог, чтобы наблюдать за движением вражеских войск, Командир группы, бегло говоривший по-английски, даже дошел в своей смелости до того, что прогуливался по окрестностям, чтобы "ознакомиться с ситуацией".

Несколько часов спустя они увидели, как прибыл бронетанковый полк, и командир его спросил у них дорогу. Не моргнув глазом, наш командир дал ему совершенно завиральный ответ. А именно, заявил, что эти "немецкие свиньи" только что перерезали несколько дорог. Он сам получил приказ сделать со своей колонной большой крюк. Очень радостные, что их предупредили вовремя, американские танкисты и в самом деле направились по пути, который указал им наш человек.

Возвращаясь обратно, этот отряд перерезал несколько телефонных линий и снял таблички, развешенные американской интендантской службой. Двадцать четыре часа спустя он вернулся в наши порядки, принеся интересные наблюдения о сумятице, которая в начале наступления царила позади линии фронта у американцев.

Другой из этих маленьких отрядов также перешел за линию фронта и продвинулся до самого Мааса. Согласно его наблюдениям, союзники, можно сказать, ничего не сделали для того, чтобы защитить мосты в этом районе. На обратном пути отряд перегородил три шоссе, ведущие к переднему краю, развесив на деревьях цветные ленты, которые в американской армии означают, что дорога заминирована. Впоследствии мы увидели, что союзнические колонны подкрепления и в самом деле избегали этих дорог, предпочитая делать большой крюк.

Третья группа обнаружила склад боеприпасов. Наши люди спрятались до наступления темноты, а затем взорвали этот склад. Немного позднее они нашли телефонный кабель-коллектор, который сумели перерезать в трех местах.

Но самая замечательная история приключилась еще с одним отрядом, который уже 16 декабря внезапно оказался перед американскими позициями. Две роты джи-ай устроились там будто на долгую осаду, построили баррикады и установили пулеметы. Наши люди, должно быть, здорово перепугались, особенно когда один американский офицер спросил у них, что известно из последних вестей с фронта.

Взяв себя в руки, командир отряда, одетый в прекрасную форму американского сержанта, рассказал капитану-янки весьма занятную историю. Вероятно, испуг, который читался на лицах наших солдат, американцы приписали последней стычке с "проклятыми немцами". Ибо, по словам командира отряда, немцы уже обошли эту позицию как справа, так и слева, так что она была практически окружена. Пораженный американский капитан немедленно дал приказ об отступлении.

В общем, учитывая обстоятельства, успех этих отрядов далеко превзошел мои надежды. Кстати, несколько дней спустя американское радио в Кале говорило о раскрытии огромной сети шпионажа и диверсий в тылу у союзников и эта сеть подчинялась оберштурмбаннфюреру Скорцени, "похитителю" Муссолини. Американцы даже объявили, что захватили более 250 человек из моей бригады – цифра явно преувеличенная. Позже я узнаю, что союзническая контрразведка, пылая воодушевлением, даже арестовала некоторое количество настоящих, ни в чем не повинных американских солдат и офицеров.

КОНЕЦ

30 января приказ за подписью Гиммлера кладет конец моей карьере командира диверсионного отряда. На меня возлагается задача сформировать из моих "особых частей" плацдарм на восточном берегу Одера, близ Шведта, и удержаться там во что бы то ни стало, чтобы позволить подготовить последующее наступление, которое начнется с этого плацдарма.

После невероятных сложностей мне удается набрать достаточное количество частей, впрочем весьма разношерстных, чтобы твердо занять назначенные позиции. Удается также установить минимум артиллерии и в особенности несколько поднять боевой дух солдат. Это разгром – верный, непоправимый, неизбежный. Разумеется, о наступлении даже не пойдет и речи. Став командиром дивизии, я тщетно пытаюсь ограниченными, но беспрестанными ударами помешать развертыванию боевых порядков советских армий, которые готовятся нанести нам последний удар. Вскоре плацдарм оказывается всего лишь островком в бурном потоке миллионов беженцев и тысяч беглецов в военной форме. Но мы пока держимся, во всяком случае до 28 февраля, когда приказ фюрера вызывает меня в Берлин. С болью в сердце я прощаюсь со своими "особыми частями", которые я уже больше никогда не увижу.

В последующие месяцы обвал военного сопротивления Германии только нарастает. Не буду здесь останавливаться на сумятице, упадке духа, ужасных сценах, которые происходят повсюду, – это болезненные воспоминания, которые я совсем не хочу ворошить. 10 апреля 1945 года я оказываюсь в Австрии, в почти окруженной Вене. В то утро немецкое радио объявляет:

– "Берлин останется нашим, Вена будет освобождена!"

Несколько минут спустя на площадь в центре Берлина упадет первый русский снаряд. В Вене я хорошо вижу, что все потеряно. Мой родной город уже оккупирован советскими солдатами, за исключением нескольких районов, которые держатся еще чудом.

30 апреля – в этот день я ухожу с небольшим отрядом с сторону Альп – к нам приходит известие о смерти Адольфа Гитлера. Решительно, это конец.

6 мая гросс-адмирал Дёниц, глава нового немецкого правительства, объявляет о прекращении военных действий. Начиная с этого дня, всякие передвижения войск запрещены. Но я уже принял решение укрыться вместе с людьми и с офицерами, которые у меня еще остаются, в Альпах, в районе Тауэрна. Разумеется, пресловутый "баварский опорный район", последняя крепость для последних приверженцев, не существует, впрочем, он никогда и не существовал, кроме как на бумаге.

И вот мы – Радль, Хунке, три солдата и я – устроились в небольшой избушке над Радштаттской долиной. Мы знаем, что это местечко только что занято американской частью. Поскольку я полагаю, что американская секретная служба меня разыскивает, то предупреждаю этих военных письмом, что через несколько дней сдамся. Пока же мне хотелось бы насладиться глубоким покоем, который царит в этой местности. Ответа нет...

Но не могу же я до бесконечности сидеть в этой хижине! Снова посылаю письмо в американскую часть с просьбой, чтобы они согласились 15 мая предоставить в мое распоряжение машину, на которой я смог бы поехать в Зальцбург. Мы намереваемся явиться в штаб американской дивизии, расквартированной в этом городе, и сдаться в плен.

Пополудни 15 мая мы прибываем в Зальцбург. Сначала никому до нас нет дела. Поскольку мы настаиваем, то нас перевозят в соседний городишко, где нашу сдачу соглашается принять командир батальона. Переводчик прежде всего требует мой револьвер. Затем мне приходится вывернуть карманы, меня обыскивают...

Теперь уже война и в самом деле для нас закончилась. Я считаю, что, подобно многим другим, честно выполнил свой долг; мои люди вели жестокие бои на всех фронтах – и все это, чтобы испытать разгром. Теперь будь что будет – я всего лишь пленный.

ЮЛИУС МАДЕР

ПО СЛЕДАМ ЧЕЛОВЕКА

СО ШРАМами

ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ РАССКАЗ

О БЫВШЕМ НАЧАЛЬНИКЕ СЕКРЕТНОЙ СЛУЖБЫ СС ОТТО СКОРЦЕНИ

ОБЪЯВЛЯЕТСЯ РОЗЫСК

ПРЕСТУПНИКА.

Аресту подлежит

Отто СКОРЦЕНИ,

скрывающийся под фамилиями:

Мюллер (1938 г., Вена),

Доктор Вольф (сентябрь – октябрь 1944 г., Германия и Венгрия),

Золяр (ноябрь – декабрь 1944 г., Германия и Бельгия),

Мистер Эйбл (1947 г., "Истoрический отдел" американской секретной службы, город Нёйштадт-на-Лане),

Рольф Штайнер (1950 г., Гамбург),

Пабло Лерно (1951 г., Швейцария, Италия, Франция),

Антонио Скорба (1954-1955 гг., Австрия),

Роберт Штайнбауэр (с 1951 г., Испания);

член нацистской партии с 1932 года (членский билет № 1083671),

член СС с 1934 года (эсэсовский номер 29579),

сотрудник Службы безопасности (СД),

бывший военнопленный американской армии,

военный преступник, разыскиваемый для предания суду согласно спискам военных преступников, представленным Чехословацкой Республикой, а также Комиссией Объединенных Наций по расследованию военных преступлений.

26 июля 1948 года совершил побег из лагеря для интернированных крупных нацистских преступников в городе Дармштадте.

ПРИМЕТЫ

Возраст: 55 лет (родился 12 июня 1908 г. в Вене).

Рост: 196 см.

Телосложение: крупное, атлетическое; выправка спортивная, походка непринужденная.

Плечи: очень широкие, покатые.

Особенности лица: прямоугольное, лоб высокий, с тремя глубокими горизонтальными морщинами; на левой щеке и подбородке – шрамы.

Цвет лица: сильный загар.

Волосы: темно-русые, подстрижены ежиком, над лбом выдаются вперед, на висках торчат щеткообразно.

Усы: временами носит в виде "мушки".

Глаза: серо-зеленые.

Нос: средней ширины; ноздри прямые, с горизонтальным основанием.

Уши: овальные, мочки висячие.

Подбородок: выдвинут вперед.

Зубы: передние вполне сохранились.

Рот: узкий, отчетливо виден шрам, идущий от левого уха к подбородку.

Речь: отрывистая; говорит по-немецки отлично, по-английски и по-испански – с немецким акцентом.

ПОДЛЕЖИТ АРЕСТУ ЗА:

соучастие в подделке и распространении фальшивых денежных знаков, изготовление подложных документов, свидетельств и паспортов,

разбой и грабежи,

вымогательство,

членство в преступных организациях,

государственную измену (1938 г., Австрия),

организацию тайных союзов, военные преступления и преступления против человечности (истязание и убийство гражданских лиц, а также ограбления).

ПРИ АРЕСТЕ СОБЛЮДАТЬ

ОСОБУЮ ОСТОРОЖНОСТЬ!

ПРЕСТУПНИК ВООРУЖЕН!

222

Так выглядел бы в 1963 году, когда написана эта книга, приказ об аресте Отто Скорцени – бывшего начальника военного отдела секретной службы СС, с 1943 года специального агента Гитлера. В 1948 году Скорцени при таинственных обстоятельствах скрылся из Западной Германии, избежав наказания за свои преступления и взяв затем в свои руки нити подпольной армии фашистских убийц и диверсантов в государствах нескольких континентов.

Юлиус Мадер – автор книг "Серая рука" и "Убийцы в засаде" – шел по следам Скорцени и в этом документальном рассказе раскрывает одно за другим его преступления.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ИЗДАНИЮ HA РУССКОМ ЯЗЫКЕ 1964 года

"Будь Гитлер жив, я был бы рядом с ним!" – эти слова заставляют насторожиться. Они прозвучали 31 августа 1960 года в ирландском городке Далкей, на собрании так называемого Общества историков. Их произнес закоренелый фашист – человек с лицом, исполосованным шрамами. Имя этого бандита и убийцы, нацистского диверсанта № 1, избранника и любимца Гитлера – Отто Скорцени. И хотя он на сей раз и не думал скрываться под вымышленным именем – а их у него немало, – его никто не задержал.

Несколько лет я следовал по пятам этого политического гангстера, всегда готового на любое преступление. Он менял имена, пристанища, страны, появлялся то на одном континенте, то на другом, потом быстро исчезал, повсюду окружая себя завесой конспирации. Но тщетно пытался он замести свои следы!

В самом начале я обнаружил их в документах нацистских времен. Они повели меня дальше. Я побывал там, где когда-то находилась главная резиденция человека со шрамами, – в охотничьем замке Фриденталь (близ Заксенхаузена), в тех местах, где он совершал свои преступления, – в Плоштине (ЧССР) и в районе Шведта (ГДР). Тщательные поиски пополнили мои материалы новыми данными. Я разыскал свидетелей его преступлений, опросил людей – чудом уцелевших жертв его зверств. Собрать материал о Скорцени мне помогли антифашисты Южной Америки, Израиля, Испании, Австрии, Италии, Западной Германии и Ирландии, а также государственные органы Чехословакии и ГДР.

Преступный путь привел Скорцени от гиммлеровского центра шпионажа и диверсий в руководящий центр существующей ныне международной "пятой колонны" фашизма. Да, это именно так: бывший гитлеровский террорист уже давно задает в ней тон. Кто же его ближайшие сообщники? Вот их имена: Леон Дегрелль – бельгийский фашист и оберштурмбаннфюрер СС, приговоренный бельгийским судом в 1944 году к смертной казни за государственную измену и зверства; Хориа Сима – агент гиммлеровской Службы безопасности и главарь банд "Железной гвардии", сбежавший в 1944 году от гнева румынского народа под защиту Гитлера; экс-полковник князь Боргезе – бывший начальник итальянских диверсантов, фашистский военный преступник; Яльмар Шахт – "свой человек" германских монополий, финансировавших приход Гитлера к власти и его разбойничью войну; оасовский генерал-террорист Рауль Салан, который должен был поплатиться за свои преступления головой, однако французский суд приговорил его лишь к пожизненному заключению; босс английских фашистов Освальд Мосли, именующий себя "сэром"; его шведский коллега Пер Энгдаль, а также до недавнего времени Анте Павелич – кровавый палач хорватского народа.

Человек со шрамами принадлежал к высшей эсэсовской касте. Когда гитлеровский рейх рухнул, он со своим заранее сколоченным диверсионным аппаратом, прихватив припрятанные богатства, перешел в тщательно законспирированное подполье.

Надежно укрывшись, Скорцени стал прилагать все усилия к сохранению и возрождению эсэсовских банд, которые осуществляли истребление многих европейских народов. Эсэсовское войско, насчитывавшее после военного разгрома гитлеровского рейха около миллиона человек, не исчезло с лица земли. Оно до поры до времени притаилось в той части Германии, которая была оккупирована американцами, французами и англичанами. Главари его с помощью влиятельных покровителей укрылись в конторах концернов и в дворянских замках; многие растеклись по белу свету, сохранив тайные связи черного эсэсовского ордена.

Ныне "фюреры СС", спасенные Службой безопасности от преследования и наказания, которому они должны были подвергнуться по приговору Нюрнбергского трибунала, стали кадровым войском неофашистов. Не менее 59 крупных "традиционных союзов" объединяют их в Западной Германии; во Франции они играют роль наставников рвущейся к власти "Секретной вооруженной организации" (ОАС); в Бельгии – окопались в руководящей верхушке неофашистских организаций "Движение гражданского действия" (MAC), "Фламандское национальное движение", в "Фонде Св. Мартина"; в Австрии объединились в так называемом "4-м товариществе".

Вскоре организации, являющиеся преемницами СС, начали искать контакт с тайным на первых порах "Европейским социальным движением" (ESB), которое, маскируясь своим лживым названием, стало собирать вокруг себя не только старых нацистов, но и неофашистов. Итальянские фашисты представлены в нем "Итальянским социальным движением" (MSI). К нему присоединились испанские фалангисты. Верность эсэсовским "идеалам" хранят фанатики-гитлеровцы в Западной Германии, Франции, Англии, Бельгии.

Активность фашистов в Северной, Западной и Южной Европе все возрастает. Она распространилась на США и некоторые страны Южной Америки. Американские фашистские организации насчитывают ныне не менее 500 тысяч человек. Они безнаказанно проповедуют расовую ненависть, вражду между народами и войну. Американская национал-социалистическая партия, возглавляемая доморощенным "фюрером" Джорджем Л. Рокуэллом, открыто унаследовала от гитлеровцев нарукавные повязки со свастикой и их приветствие. Ведь недаром человек со шрамами довольно долго подвизался в США. В Англии фашисты в начале июля 1962 года выдвинули программу-минимум, потребовав изгнать из страны всех евреев и "цветных". В Западной Германии фашисты все больше прибирают к рукам ключевые позиции в государственном аппарате, политике, экономике и культуре. Эсэсовские офицеры служат в бундесвере (причем в своих прежних чинах), а бывшие "фюреры" СД и гестапо заполонили органы тайной полиции и секретной службы боннского государства. Многие эсэсовские бонзы перекочевали в Ирландию. Итальянские фашисты пролезли в парламент, где создали свою фракцию. Французские террористы, вышколенные эсэсовцами, применяли пластические бомбы и автоматы не только в Алжире, но и в самой Франции.

Эсэсовцы пытаются засылать свою агентуру и в социалистические страны.

Далеко не случайно во время фашистского путча в Венгрии в 1956 году в числе тех, кто убивал венгерских граждан, оказался бывший гестаповский агент эсэсовец Антал Майер.

Ныне, когда недобитый и пригретый на Западе фашистский сброд вновь поднимает голову, далеко не бесполезно внимательнее присмотреться к человеку со шрамами, по имени Отто Скорцени. Он принадлежит к той банде террористов, которая порождена империализмом XX века. Этот супернацист классически олицетворяет собой фашизм – террористическую диктатуру самых реакционных и хищных элементов финансового капитала. Его карьера под эгидой различных империалистических государств – это бесконечная цепь гнусных преступлений против человечности.

Ныне, фашистскому сброду становится все труднее творить свои черные дела. Все они обречены на провал. И пусть фашисты зарубят себе на носу: миролюбивые народы ведут точный счет их преступлениям, и рано или поздно виновные предстанут перед судом.

Юлиус Мадер

Берлин, 1963 год

ЧЕРНЫЙ ЦИКЛОП СОВЕРШАЕТ ПОБЕГ

Ограждавшая лагерь колючая проволока осталась цела; не завыла сирена. И тем не менее Отто Скорцени, агент Гитлера по особым поручениям, тот самый, которого обергруппенфюрер* СС Эрнст Кальтенбруннер "под занавес", когда уже рушился нацистский рейх, назначил начальником военной секретной службы СС, сбежал из Дармштадтского лагеря для интернированных нацистов. Сначала лагерная администрация "не замечала" или, вернее, замалчивала его побег, хотя соседи по лагерному бараку передали охране пожитки сбежавшего вместе с запиской, в которой он писал, что не намерен ждать приговора суда. Начальник лагерной администрации недоуменно разводил руками: ведь 26 июля 1948 года за этим верзилой Скорцени приехали трое солдат американской военной полиции и куда-то увезли его на машине!

Как ни старались скрыть побег гитлеровского черного циклопа, слухи об этом проникли за лагерную ограду. Вскоре газета "Дармштадтер эхо" сообщила: "До сих пор не удалось установить лиц, причастных к этому побегу"**.

Германская общественность забила тревогу. Побег оберштурмбаннфюрера СС Скорцени, исполосованная шрамами физиономия которого была слишком хорошо известна немцам, скрыть не удалось. Падкие на сенсации репортеры и корреспонденты атаковали официальные органы земли Гессен. Стараясь замять политический скандал, привлекший внимание всей мировой общественности, представитель гессенских властей, в ведении которых находился этот лагерь для крупных нацистов, подтвердил факт бегства Скорцени. Он заявил, что обвинительный акт денацификационного суда причисляет Скорцени к группе наиболее виновных нацистов. Дело будет рассмотрено и в отсутствие Скорцени, розыск которого уже объявлен***.

* Для сопоставления приводится таблица примерного соответствия между эсэсовскими чинами и общеармейскими чинами гитлеровского вермахта: эсэсманн – рядовой; штурмманн – ефрейтор; роттенфюрер – обер-ефрейтор; унтершарфюрер – унтер-офицер; шарфюрер – унтер-фельдфебель; обершарфюрер фельдфебель; гауптшарфюрер – оберфельдфебель; унтерштурмфюрер – лейтенант; оберштурмфюрер – обер-лейтенант; гауптштурмфюрер – капитан; штурмбаннфюрер – майор; оберштурмбаннфюрер – подполковник; штандартенфюрер (обер-фюрер) – полковник; бригадефюрер – генерал-майор; группенфюрер генерал-лейтенант; обергруппенфюрер – генерал пехоты и других родов войск; оберстфюрер – генерал-полковник; рейхсфюрер СС и начальник германской полиции – Гиммлер. Наименование СС является аббревиатурой от нем.: Schutzstaffeln (SS) и означает: "охранные отряды". – Прим. пер.

** Darmstadter Echo, 28/VII 1948.

*** Neue Zeit, Berlin, 28/VII 1948.

Таким образом, у беглеца оказалось в запасе двое суток. Несмотря на столь благоприятный фактор, шансы скрыться в то время были все же очень невелики, а для Скорцени – просто ничтожны: не так-то легко двухметровому верзиле стать незаметным, да к тому же с его неизгладимой приметой: рассеченной в студенческой стычке левой щекой. В довершение ко всему он покинул лагерь, не имея средств к существованию: всего за месяц до побега в Западной Германии была проведена сепаратная денежная реформа, и обзавестись сколько-нибудь значительной суммой при весьма небольшой квоте обмена наличных денег на одного человека почти не представлялось возможным.

Кроме того, любое передвижение немцев тогда строго контролировалось западными оккупационными властями, не говоря уже о проверке документов на дорогах и в поездах при следовании через зональные границы.

Итак, для человека, разыскиваемого западными оккупационными властями и филиалами их контрразведок совместно с немецкими полицейскими органами, возможность незаметно выбраться из Западной Германии была прямо-таки маловероятной.

И все же шефа эсэсовской армии диверсантов так и не удалось схватить. А впрочем, пытались ли действительно это сделать?

Посмотрим, однако, что представляет собой этот высокопоставленный "фюрер СС" с фамилией, звучащей не на немецкий манер.

"ТОТАЛЬНАЯ ВОЙНА" ОБЪЯВЛЕНА

ЧАС СКОРЦЕНИ ПРОБИЛ

Человек со шрамами получает секретное задание

Берлин, февраль 1943 года. "Вы хотите тотальной войны?"-театрально потрясая вытянутой вперед правой рукой, выкрикнул колченогий Геббельс, и специально подобранная толпа исступленно завопила: "Да! Да!"

"Тотальная война"? Что это, собственно, значит? Вряд ли кто-либо из рядовых немцев имел ясное представление о ней. Может, она означает усиление фашистского террора в самой Германии и за ее пределами? Но ведь он и без того доведен до предела.

В то время положение на фронтах уже в корне изменилось. Исход войны предрешила битва у берегов Волги. Гитлеровский вермахт потерял сразу две армии – 300 тысяч пленными и убитыми. Совсем незадолго до того как Геббельс провозгласил тотальную войну, в волжском "котле" капитулировали последние из уцелевших гитлеровских солдат. Советские войска перешли в мощное контрнаступление на фронте протяжением в полторы тысячи километров. К марту 1943 года на Восточном фронте уже нашли свою гибель 112 фашистских дивизий.

Воспользовавшись наступлением Красной Армии, англо-американские войска высадились в Северной Африке и начали теснить германо-итальянский Африканский корпус Роммеля.

Пора "молниеносных" побед миновала навсегда. Для партнеров по "оси" наступил период военных поражений.

"Тотальная война" принесла немецкому народу новые мобилизации, принудительные повинности, бессмысленные потери. В военной промышленности рабочий день был удлинен до 12 часов и более. Поражения на полях сражений стали остро ощущаться и в самой Германии – они потрясли весь "тыловой фронт", как высокопарно называли тыл гитлеровцы.

В те дни Гитлер решил сделать основную ставку на эсэсовцев.

В руки возглавлявшего эту гитлеровскую лейб-гвардию рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера перешло теперь и министерство внутренних дел. Он заверил Гитлера, что истребит в зародыше малейшее антифашистское движение. Гиммлер не жалел энергии. К началу войны в Германии было 28 концентрационных лагерей. В 1944 году их стало уже 85.

Но эсэсовцы хотели играть в фашистском государстве еще бульшую роль. Они безудержно стремились стать мощной военной силой и располагать как можно большей властью. К моменту нападения гитлеровской Германии на Польшу СС располагали всего лишь одной дивизией. Оттеснив других приближенных Гитлера и став всесильным человеком, Гиммлер задался целью довести численность эсэсовских войск до миллиона. Правда, даже он понимал, что и эти меры вряд ли окажут решающее воздействие на исход войны. Гораздо больше надежд Гиммлер возлагал на новые или усовершенствованные методы тотальной подрывной деятельности, которые должны были, по его уверениям, дать "чудодейственный эффект".

Вот почему Гиммлер решил назначить на пост начальника полиции безопасности и Службы безопасности (СД) "свежего человека". На ком же он остановил свой выбор? То был славившийся своей жестокостью "фюрер СС" района Верхнего Дуная Эрнст Кальтенбруннер. Вскоре этот эсэсовский вельможа, один из самых оголтелых приспешников фашистского варварства, водворился в Берлине, в Главном управлении имперской безопасности (РСХА).

Наряду с гестапо Кальтенбруннеру подчинялась теперь и Служба безопасности – широко разветвленная агентурная сеть нацистов как в самой Германии, так и за границей. Она не только теснейшим образом сотрудничала с отделом шпионажа и диверсий Верховного командования вермахта, но и соперничала с ним, стремясь добиться у Гитлера монопольного положения.

Агентурный аппарат вермахта, его военная разведка (абвер) (она являлась управлением штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил (ОКВ*), возглавлявшаяся адмиралом Вильгельмом Канарисом, к тому времени уже потерпела полный провал в борьбе против Советского Союза. При разработке и осуществлении агрессивного "плана Барбаросса" Канарис смог представить лишь весьма незначительную и неточную шпионскую информацию, ибо его агентура неизменно обезвреживалась в СССР. Если в других странах Канарису и его абверу удавалось создать до нападения на них "пятую колонну", то в СССР все подобные попытки провалились. Так было и с пресловутой диверсионной дивизией "Бранденбург".

Неудивительно, что адмирал медленно, но верно терял доверие Гитлера, чем и воспользовался Гиммлер, домогавшийся неограниченной власти и подчинения эсэсовцам всей разведывательно-диверсионной деятельности. При помощи диверсионного аппарата Службы безопасности он намеревался изменить ход событий на фронтах и оказывать свое воздействие на внешнюю политику "тысячелетнего рейха".