Текст книги "Боги Атлантиды"
Автор книги: Колин Уилсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)
Центр карты Пири Рейса помещался в Египте, но на карту он не попал. Александрия казалась идеальным местом для такого центра. Расчеты, однако, показали, что он помещается несколько южнее.
Как оказалось, центр карты – в Сиене.
Хэпгуд понимал, что это открытие влечет за собой ряд интересных выводов. Когда александрийские картографы начинали работать над новой картой, вряд ли они самолично отправлялись в регион, который на эту карту наносился. Вероятно, они использовали старые карты, которые не содержали просчета на 4° и были более чем точны. Это означает, что доалександрийские картографы применяли более точные и продвинутые картографические методы, нежели греки.
Между прочим, на этот счет имеется любопытное доказательство. Ближе к концу II в. до н. э. греческий грамматист Агатархид Книдский, наставник одного из египетских царей династии Птолемеев, записал, что, согласно древней традиции, основание каждой стороны пирамиды Хеопса составляет в точности одну восьмую минуты градуса земной окружности. (Минута – одна шестидесятая градуса.) Длина основания пирамиды – чуть больше 230 метров.
Проверим это утверждение, умножив 230 на 8, чтобы получить минуты, на 60, чтобы получить градусы, и на 360, чтобы получить длину окружности Земли. Получим немногим меньше 40 000 километров или чуть меньше 25 000 миль – изумительно точная оценка длины экватора. Получается, в 2500 г. до н. э. строителям пирамид уже была известна длина земной окружности.
Этот факт доказывает и сама пирамида Хеопса. Длина основания ее стороны пропорциональна длине экватора, а высота пирамиды пропорциональна «высоте» Земли, то есть расстоянию от ее центра до Северного полюса. Возможно, египтяне предпочли бы изобразить Землю, сконструировав огромный геодезический свод, но это сооружение не обладает сногсшибательной геометрией пирамиды, оттого они решили проблему самым оптимальным образом.
Когда в 1798 году Наполеон вторгся в Египет, один из сопровождавших его ученых, Эдме-Франсуа Жомар, тщательно изучил пирамиду Хеопса и сделал несколько важных открытий, в частности, установил, что стороны пирамиды указывают на стороны света – север, юг, восток и запад – с поразительной точностью. Пирамида расположена в десяти милях от Каира, в основании дельты Нила, образованной тремя потоками, впадающими в море; если продолжить диагонали пирамиды, они аккуратно обведут дельту. Более того, линия, проведенная точно по середине северной стороны пирамиды, разделяет дельту на две равные половины. Все эти факты свидетельствуют о том, что древние египтяне обладали неким исключительно точным методом измерения больших расстояний и не полагались на грубые прикидки.
Французский метр составляет одну десятимиллионную расстояния от экватора до полюса. Исследование пирамиды, предпринятое Жомаром, убедило его в том, что у египтян также имелась мера длины, основанная на длине земной окружности, в данном случае – одна двестишестнадцатитысячная от длины экватора. (216 000 – это 60 в кубе.)
Все это более чем удивительно. В самом деле, откуда примитивная сельскохозяйственная цивилизация могла узнать размеры земного шара? Равным образом трудно понять, почему Эратосфен должен был совершать те же открытия заново более чем две тысячи лет спустя, – пока мы не вспомним о том, что до плавания Колумба к берегам Америки Земля повсеместно считалась плоской. Как подчеркивает Хэпгуд в конце книги «Карты древних морских царей», утратить знания очень легко.
Откуда же египтяне знали так много о расстояниях и измерениях? Все объяснилось бы, будь они великими мореплавателями, подобно викингам, но нет, они таковыми не были. Египтяне тяготели к собственной земле и собственному морю. Остается предположить, что они переняли знания от существовавшей до них цивилизации. Хэпгуд заключает: «Очевидными познаниями о долготе они обязаны народу, о котором мы ничего не знаем, нации мореплавателей, обладавшей инструментами для определения долготы, о которых греки не могли и мечтать» [5]5
Charles Hapgood, Maps of the Ancient Sea Kings (Philadelphia:
Chilton Books, 1966).
[Закрыть].
Увы, нам с Джой не удалось бросить взгляд на знаменитый колодец Эратосфена по очень простой причине – неизвестно, где он находится. Возможно, этот колодец исчез столетия назад. Вместо этого мы взошли на борт корабля «Королева Солнца» и превосходно пообедали.
Пока корабль плыл вниз по Нилу, мы изумлялись пышной растительности и богатству ландшафта между рекой и пустыней. Мы направлялись в храм Эдфу, один из самых древних и сохранившихся храмов Египта, весьма внушительный (хоть и несравнимый с храмом в Карнаке). Особую важность этому храму придают вырезанные на его внешних стенах изображения, описывающие битву между Гором и Сетом, а также связанные с ними тексты, известные как Тексты Строителей. Они повествуют о строительстве храма и предлагают заглянуть в далекое прошлое.
Египтяне считали, что некогда мир был уничтожен потопом, эпоху которого они именовали «Зеп Тепи», «изначальное время». Похоже, египтяне датировали это событие примерно 10 000 годом до н. э., иными словами, причиной потопа вполне могло стать уничтожение Атлантиды. Первоначальный мифический храм был создан в эпоху потопа и лишь позже был овеществлен в камне и песчанике. Эдфу – одно из наиболее почитаемых святилищ Египта.
В том, что касается святилищ, я придерживался мнения, отличного от мнения Флэм-Ата. Он считал, что святилища являли собой только древние маркеры, созданные для разметки зон землетрясения. Мои собственные исследования древних святилищ наподобие Стоунхенджа и Карнака, напротив, убедили меня в том, что эти места были объявлены священными, так как в них помещаются воронки некой земной силы, которая порождает магические явления. Будучи вице-президентом Общества клуба привидений, я неоднократно замечал, сколь часто духи оказываются связаны с воронками земной силы. Работая над книгой о НЛО, я отметил, что в таких местах часто видят НЛО. Приближаясь к мегалитам Стоунхенджа с биолокационной лозой, я ощущал эту силу на себе. Возникает чувство, будто входишь в сильнейшее магнитное поле.
Местами эта сила может вызвать неприятные ощущения-. человек теряет ориентацию в пространстве, его начинает знобить. Однажды мне довелось испытать нечто похожее в бретанской деревне Карнак; я заметил, что ощущение становится почти материальным на крохотном поле, заставленном камнями, где лоза в моей руке вертелась так, словно была живой.
Нашим провожатым в Эдфу был Эмиль Шейкер, специалист по Древнему Египту. Он убежден в том, что важную роль в загадке храмов играет южное направление. В 1998 году ученые из Саутгемптонского университета открыли, что мегалиты Стоунхенджа обладают акустическими свойствами и могут использоваться в качестве гигантских усилителей для барабанов во время празднеств: их плоские поверхности аккумулируют звук с большой площади и отражают его. Мы обнаружили, что тем же эффектом обладают храмы – они функционируют практически как эхокамеры. Остановившись в портале внутреннего двора храма, мы издавали низкие гудящие звуки, которые усиливались камнем.
Эмиль указал на иероглифы на стене близ святилища. Он сказал, что они устанавливают, сколько раз должен исполняться храмовый ритуал. В данном случае его следовало исполнить трижды.
– Ритуальные песнопения нужно повторить три раза, иначе они бесполезны, – объяснил он. – Ритуал включал в себя обращенный к солнцу гимн и жертвоприношение богу.
Я спросил:
– А для чего нужен этот ритуал?
– Он активизирует храм, – сказал Эмиль.
– Вы имеете в виду, что тут словно бы включается свет? – спросил я, озвучивая первый же пришедший мне на ум образ.
Эмиль кивнул.
– Именно: словно бы включается свет.
Итак, ритуал, включавший в себя песнопения, каким-то образом «включал» храм. По всей видимости, этот ритуал напоминал последовательность действий, которую мы используем для отсылки электронного письма.
Святилище, расположенное там, где посетитель ожидает увидеть алтарь, представляет собой нечто вроде грандиозной коробки из серого гранита, положенной на бок. Войдя в эту коробку, я начал продвигаться в направлении храмовой стены, но обнаружил, что узкий проход загораживает человек, погруженный в медитацию и прислонившийся лбом к стене святилища. Я узнал своего спутника Майкла Бейджента, соавтора ряда книг о тамплиерах и замке Ренн-ле-Шато.
Стараясь не шуметь, я пошел назад и присоединился к Джону Уэсту, который повел нас к Текстам Строителей, содержащим упоминание «изначального времени», когда, согласно поверьям, Семь Мудрецов создали храм и пирамиды. Затем мы покинули внутренний двор, оказавшись позади храма (а на деле – перед ним), и некоторое время любовались солнечным сиянием. С верховьев реки дул свежий ветер.
Пришло время возвращаться в автобус и ехать на «Королеву Солнца», где нас ждал обед. Часом позже Роберт Бьювэл сообщил нам, что Майкл не вернулся вместе со всеми. В 15.30 он должен был читать лекцию; Роберт спросил, не могу ли я выступить вместо Майкла, и я согласился. Мы все волновались за Майкла, ибо находились в неспокойной стране. После Асуана к нам приставили солдат, которые должны были защитить нас от террористов. Совсем недавно туристы из Германии были расстреляны из автомата в храме Хатшепсут в Долине Цариц.
Два часа спустя Майкл вернулся в такси. Я спросил его, что случилось.
– Понятия не имею. Я медитировал минуту-другую. Потом вы все исчезли.
Я-то знал, что минутой-другой дело не ограничилось: на моих глазах Майкл медитировал по меньшей мере двадцать минут. Когда я сказал ему об этом, он удивился:
– Мне казалось, прошло от силы две-три минуты.
Происшествие с Майклом всерьез меня озадачило.
Очевидно, он настроился на вибрации Эдфу, и время для него остановилось. Но вот вопрос: был ли этот процесс чисто механическим, как если бы кто-то просто включил свет? Несмотря ни на что, мне казалось, что я стал свидетелем чего-то более необычного. Только спустя шесть лет, когда я писал данную книгу, мне довелось подобрать ключи к этой загадке (см. главу 8).
Я подозревал, что тайна храмов кроется в звуковой вибрации, и эту точку зрения поддержал американский инженер Крис Данн, убежденный в том, что пирамида Хеопса являет собой гигантский резонатор. Данн подкупил охранника, чтобы тот позволил ему остаться в царской камере, когда оттуда ушли остальные туристы. Он ударил кулаком по саркофагу и зарегистрировал частоту звука, после чего спел ту же ноту. Позже, прослушивая запись, он обнаружил, что его пение вызвало в камере симпатические вибрации. Когда Данн покинул камеру, оставив магнитофон включенным, и окликнул охранника, чтобы тот выключил свет, этот оклик записался с той же громкостью, что и звуки, которые Данн издавал внутри камеры. Так он доказал, что камера обладает необычными акустическими свойствами.
Еще один мой друг, Дэвид Элкингтон, наткнулся на куда более поразительное явление. В своей книге «In the Name of the Gods» («Именем богов») он описал, как повстречал в Гизе инженера звукозаписи Джона Рейда. Элкингтон рассказал ему о своей теории, согласно которой пирамида является в некотором смысле «живой» и отзывается на звук Рейд проверил это наблюдение, поставив любопытный эксперимент. Он заместил отбитый угол саркофага алюминиевой «заплатой», установил на саркофаге пластмассовую мембрану и начал посыпать ее песком, включив при этом синусоидальный осциллятор, к которому был подключен маленький репродуктор. Песчинки вскоре начали собираться в узоры, как это обычно происходит, если посыпать песком барабан.
К изумлению Рейда, песок начал образовывать египетские религиозные символы-, ритуальный парик фараона, египетский крест-анх, а также священный глаз Гора. Этот последний символ наполняет масонскую фразу «глаз в пирамиде» совершенно новым смыслом. В книге Элкингтона имеются фотографии этих узоров, не оставляющие сомнений в том, что наш провожатый Эмиль Шейкер был прав: тайна Древнего Египта связана со «звуковыми узорами». Элкингтон описывает звуковые ритуалы в храмах и пирамидах как «акустическую евхаристию» [6]6
David Elkington and Paul Howard Ellson, In the Name of the Gods: the Mystery of Resonance and the Prehistoric Messiah (Green Man Publishing Ltd., 2001).
[Закрыть].
На следующий день мы приехали в Долину Царей и отправились в роскошную усыпальницу Рамзеса VI. Я был поражен, когда Эмиль указал на рисунок на стене длинного нисходящего коридора. Этот рисунок явно изображал сперматозоид. Откуда древние египтяне знали о составе спермы? Разве они изобрели микроскоп? Лишь год спустя, читая книгу Джереми Нарби «The Serpent Power» («Власть змеи»), я разгадал эту загадку, но об этом – позже.
Удовольствие от посещения храмов было подпорчено первыми признаками какой-то желудочной инфекции, которая вызвала у меня рвоту и понос. (Будь я расположен к суевериям, обязательно подумал бы, что во всем виновата экскурсия в гробницу Тутанхамона.) Болезнь вымотала меня настолько, что я ничуть не обрадовался, оказавшись в Долине Цариц. Впрочем, ничто не может затмить великолепие храма Хатшепсут – даже охранники с автоматами.
Инфекция не отвязалась от меня и на следующее утро, а экскурсия в Карнакский храм до завтрака (хоть я и взирал благоговейно на огромные, украшенные искусной резьбой колонны) оказалась слишком ранней даже дня меня, привыкшего вставать в половине шестого.
К великому сожалению, болезнь отравила посещение храма в Дендере, который я мечтал увидеть много лет, с тех пор как написал о нем в книге «Starseekers» («Охотники за звездами»). На потолке этого храма находится знаменитый зодиакальный круг, доказывающий, по словам Шваллера де Любича, что египтяне знали о прецессии равноденствий.
Прецессия возникает из-за слабого колебания земной оси вращения, подобного тому, что наблюдается при вращении юлы. Вообразите ось как гигантский карандаш, проткнувший Землю насквозь от полюса к полюсу; затем вообразите, что на концах этого карандаша имеются прожекторы, свет которых пронизывает космос. Если вы представите себе небо как плоский потолок, свет от прожектора будет описывать на нем окружность. Для того чтобы описать подобную окружность, требуется 25 776 лет, потому трудно поверить, что древние люди вообще знали об этом крайне медленном процессе, не говоря о том, чтобы исследовать его во всей полноте.
На практике из-за прецессии кажется, что созвездия словно бы движутся в обратном направлении. Все мы знаем, что зодиакальный год начинается с Овна, переходя к Тельцу, Близнецам и Раку и далее, пока не достигнет Козерога, Водолея и Рыб. Но если внимательно следить за звездами, окажется, что всякая весна начинается чуть раньше предыдущей. Если бы прецессия проходила в тысячи раз быстрее, весна начиналась бы в этом году с Рыб, в следующем с Водолея, потом с Козерога и так далее; созвездия перемещались бы назад, с востока на запад.
Древние знали о странном попятном движении стрелок небесных часов и придавали ему исключительное значение. Они считали, что прецессия есть отражение мыслей богов, и недоумевали, что же она может означать. О ней было известно всем цивилизациям: эскимосской, исландской, норвежской, финской, гавайской, японской, персидской, римской, греческий, индийской. Может показаться, что наши предки только и делали, что наблюдали за ночным небом.
В Дендере имеются, по существу, два зодиака, вырезанных один поверх другого. На первом ось «восток – запад» проходит через созвездие Рыб, иначе говоря, этот зодиак был создан в эпоху Рыб около 2100 лет тому назад. Однако два иероглифа на краю зодиакального круга предполагают, что вторая ось проходит через начало эпохи Тельца, то есть еще за 4000 лет до того. Значит, зодчие Дендерского храма знали, что Телец уступает Овну, а тот – Рыбам. Другими словами, они знали о прецессии.
Мало того, что египтянам был известен точный размер земной окружности с точностью до метра, они знали и о том, что происходило за 26 тысяч лет до них!
Прежде чем вернуться самолетом в Каир, мы отправились в храм, который я чаял увидеть более прочих: загадочный Осирийон, «гробница Осириса», построенная за храмом Осириса в Абидосе. Этот храм был возведен фараоном Сети I, отцом Рамзеса II, который фигурирует в Библии как угнетатель израильтян.
Осирийон – это небольшой храм, построенный, как и храм Сфинкса в Гизе, из мегалитических блоков. Архитектура его скупа и невзрачна; храм совершенно не похож на храмы Карнака и Луксора, стены которых украшены изысканными росписями. Я стремился увидеть Осирийон своими глазами, потому что подозревал, что храм построен атлантами, теми же людьми, что вырезали блоки Сфинкса и построили его храм.
Осирийон был открыт в начале XX века, когда Флиндерс Петри и его помощница Маргарет Мюррей расчищали песчаные нагромождения за массивом храма Сети I. Когда стало ясно, что требуется удалить еще тысячи тонн песка, Петри и Мюррей передали работу профессору Э. Нэвиллю, который в 1912 году понял, что перед ним – сооружение совсем иной архитектуры, не похожее на храм фараона Сети I. Мегалитический стиль превращал его в миниатюрный Стоунхендж с дольменами.
Труд Нэвилля прервала Первая мировая война. Раскопки храма завершил молодой археолог Генри Франкфорт. Он обнаружил имя Сети I, написанное (не вырезанное) на камне, и черепок с надписью: «Сети I служит Осирису». Черепок, казалось, подтверждал выводы Франкфорта: он решил, что Осирийон был храмом Осириса, построенным Сети I.
Маргарет Мюррей указала на то, что фараоны любили дописывать свои имена на памятниках прошлых эпох, потому надпись Сети I ничего не доказывает, равно как и статуя Хефрена не доказывает, что он построил храм Сфинкса. Кроме того, новооткрытый храм, сложенный из огромных блоков (один из них имеет в длину 25 футов), определенно отличался от храма Сети I, стоявшего перед ним. К тому времени, однако, репутация Маргарет Мюррей в академических кругах уже была серьезно подмочена ее чудаковатыми заявлениями (она утверждала, например, что средневековые ведьмы являлись на деле жрицами культа, посвященного рогатому богу Пану), и на ее слова мало кто обратил внимание.
Возможно, все было проще простого: Осирийон был построен задолго до храма Сети I, и фараон выбрал то же место для строительства собственного храма, надеясь угодить Осирису, чьим слугой он себя объявил.
В любом случае интуиция Нэвилля сработала превосходно: он заявил, что Осирийон мог быть «самым древним строением Египта». В самом деле, есть что-то загадочное в этом здании, которое показалось нам похожим на плавательный бассейн из-за прибывающей воды. Нэвилль даже предположил, что Осирийон – это примитивная водокачка. В этом месте выходят на поверхность грунтовые воды, а глубокая канава вокруг центральной платформы Осирийона явно использовалась как ров. За этим рвом расположены 17 словно бы монастырских келий, в каждую из которых может поместиться человек. Сегодня, семь лет спустя, и ров, и платформа залиты водой.
Осирийон был построен на рукотворной насыпи и напомнил нам пирамиды Гизы, а вода будто намекала на первобытную легенду о сотворении мира. Быть может, египетские жрецы сидели в этих кельях, взирали на водную гладь и размышляли об «изначальном времени»?
Я спустился по склону, чтобы подойти к воде как можно ближе, и был поражен открывшейся изумрудной глубиной. Я стоял у кромки воды очень долго, и Джой вынуждена была крикнуть мне, что остальные уже ушли, а сторож вот-вот запрет дверь храма. И я поспешил обратно в храм с его резьбой и надписями XIII века, ощущая, что возвращаюсь в современный мир.
Осирийон, вне всякого сомнения, является одним из самых сильных по воздействию мест на нашей планете. Хорошо, что этот храм труднодоступен, ибо поток посетителей высосал бы из него всю силу, как это произошло с энергией великих менгиров деревни Карнак, где примитивная сила сохранилась лишь в маленьких, расположенных на периферии камнях.
К вечеру мы возвратились в Каир и через 24 часа были дома в Корнуолле.
Увы, я чуть не забыл упомянуть о самом значительном открытии, совершенном во время путешествия вниз по Нилу, об ошеломляющей улике, которая свидетельствует: явление прецессии было известно нашим предкам уже 60 тысяч лет назад.
В соседней каюте расположилась очаровательная пара из Южной Африки, Герт и Мария Уолтоны. После моей лекции они спросили меня, знаком ли я с трудом французского ученого, бывшего сотрудника НАСА Мориса Шатлена «Our Cosmic Ancestors» («Наши космические предки») [7]7
Maurice Chatelain, Our Cosmic Ancestors (Sedona, AZ: Temple Golden Publications, 1988).
[Закрыть]. Я сказал, что нет, и они одолжили мне экземпляр этой книги. Через пару часов я понял, что наткнулся на открытие, подтверждающее вывод Хэпгуда: люди обладали глубокими научными познаниями сто тысяч лет назад.
В 1843 году француз Поль-Эмиль Ботта, служивший консулом в Мосуле в Ираке (прежней Месопотамии), начал раскопки на холме Куюнджик в верховьях Тигра и нашел библиотеку ассирийского царя Ашшурбанипала (669–626 годы до н. э.). В числе прочего Ботта обнаружил глиняную табличку, на которой было записано огромное число: 195 955 200 000 000. Разрушенный город, некогда стоявший на месте холма, назывался Ниневия.
В ту эпоху мало кто на Западе оперировал даже миллионами, потому Ботта был сбит с толку. Зачем древним ассирийцам понадобилось столь огромное число?
При помощи компьютера Шатлен установил, что это число не является произвольным. Его можно получить, если 70 умножить на 60 в седьмой степени.
В своей книге Шатлен вспоминает о малоизвестном факте: шумеры, изобретатели письменности, при расчетах оперировали числами с основанием не 10, а 60. (Это они придумали минуту с 60 секундами и час с 60 минутами.) Вдруг у Шатлена разыгралось воображение, и он спросил себя, не может ли это огромное число измерять время в секундах. По его расчетам получилось, что оно равняется в этом случае 2268 миллионам дней, или примерно 6 миллионам лет.
Шумеры славились еще и как великие астрономы, составившие таблицы движения всех планет, включая Уран и Нептун. Шатлен задается вопросом: знали ли шумеры о прецессии? Земля проходит один полный прецессионный цикл примерно за 26 тысяч лет. Шатлен разделил ниневийское число на число лет прецессионного цикла и обнаружил, к собственному удовлетворению, что оно равняется 240 таким циклам – или «большим годам».
Затем он спросил себя, не может ли это гигантское число оказаться упоминаемой астрологами и оккультистами «Великой Константой Солнечной системы», «наибольшим общим множителем», который делится на все остальные числа, выражающие периоды обращения планет, и так далее. Шатлен пошел дальше, вычислил циклы обращения планет и их спутников в секундах и обнаружил, что ниневийское число делится на них без остатка.
Этот результат его ошеломил. Современная наука считает, что древние астрономы интересовались небом исключительно потому, что были суеверны. Но если выводы Шатлена о ниневийском числе верны, значит, халдейские астрономы знали о Солнечной системе не меньше, чем знал о ней Ньютон.
Проверяя свою догадку, Шатлен сравнил период обращения Земли с данными, полученными путем деления ниневийского числа. Он был слегка озадачен небольшим расхождением в миллионных долях. Правда, это несоответствие составляло всего лишь 12 миллионных в день за год. Однако ниневийское число показывало такие точные результаты, что Шатлен был сбит с толку даже столь малой разницей.
Тут его осенило. Мы знаем, что движение Земли замедляется, пусть и очень медленно. Через 12 миллионов лет год станет короче на один день.
Ниневийское число дает нам точное значение периода обращения Земли, просто мы должны сделать поправку на то, что оно было вычислено 64 800 лет назад. Получается, уже в то время нашу планету населяли разумные существа?
Если верить ниневийскому числу – да. Более того, эти существа обладали научными познаниями, сравнимыми с теми, которые мы постигли лишь многие тысячи лет спустя.
Если так, кто же населял тогда Землю? Вариантов несколько. Это могли быть неандертальцы, которые тогда еще не вымерли. Это могли быть кроманьонцы, наши предки. Возможно, это были космические пришельцы Дэникена, как считал и Шатлен. Именно поэтому он назвал свою книгу «Наши космические предки». Начинается она так:
«Большинство американских космических аппаратов, начиная с «Меркыори» и «Джемини» и заканчивая «Аполлонами», преследовались неизвестными космическими кораблями, которые могли принадлежать цивилизации, обитающей в другой области Вселенной… Всякий раз, когда астронавты обнаруживали преследователя, они сообщали об этом в Центр управления полетами, который приказывал хранить молчание» [8]8
Ibid.
[Закрыть].
Шатлен упоминает о найденном близ Сан-Диего кроманьонском черепе, возраст которого составляет 50–65 тысяч лет, и цитирует двух ученых, полагающих, что размер мозга данного кроманьонца свидетельствует «о его высочайшем интеллекте»: этот человек «вполне мог… наблюдать и вычислять астрономические циклы» [9]9
Ibid.
[Закрыть].
Шатлен забыл (или, может быть, не знал) о том, что мозг неандертальца был куда больше нашего.
Впрочем, не следует исключать еще одну возможность: ниневийское число вычислили обычные индивиды с необычными умственными способностями. Мой любимый пример – шестилетний мальчик Бенджамин Блит. Этот случай имел место в 1826 году: ребенок гулял со своим отцом и спросил его:
– Который час?
– Семь пятьдесят утра, – ответил отец.
Прошло пять минут. Бенджамин сказал:
– В этом случае я живу уже… – И он выдал число секунд, что-то около 190 миллионов. Отец записал его на манжете и по возвращении домой предался вычислениям. Он заявил, что расчет неверен на 172 800 секунд.
– Нет, – сказал Бенджамин, – ты забыл о двух високосных годах [10]10
E. W. H. Myers, Human Personality and Its Survival of Bodily Death, под редакцией Сьюзи Смит (New Hyde Park, NY: University Books, 1961).
[Закрыть].
Как такое возможно? Человеческие существа развили в себе способность к вычислениям лишь спустя тысячелетия после возникновения цивилизации. Тем не менее люди, не блещущие интеллектом, часто способны производить в уме сложнейшие расчеты. Более того, сплошь и рядом именно эти люди считают в уме куда быстрее остальных.
Поскольку способностями к расчетам обладают даже простаки и дебилы (таких называют «учеными идиотами»), логично предположить, что есть два типа мозга: один способен превратить человека в великого философа, второй – в «феноменального счетчика» наподобие Бенджамина Блита, похожего на суперкомпьютер.
Но и это объяснение не окончательное. Числа, называемые «простыми» – такие, как 5, 7, 11, – не делятся без остатка ни на какое число, кроме единицы и самих себя. Не существует простого математического способа узнать, является какое-нибудь большое число простым или нет; единственный метод – последовательно делить это число на все числа меньше его. Даже компьютеры выполняют эту работу довольно медленно. Однако вундеркинды от математики способны, всего лишь взглянув на большое число, сказать, простое оно или нет. Психиатр Оливер Сакс описал слабоумных близнецов из нью-йоркской психиатрической больницы, которые развлекались, выдавая по очереди 24-значные простые числа. Оставалось впечатление, что сознания близнецов парили, подобно ястребам, над числовыми полями и набрасывались на простые числа, как если бы те были зайцами.
Архитектор Кит Критчлоу пишет в своей книге «Time stands still» («Время останавливается»; этот заголовок заставляет меня вспомнить о происшествии с Майклом Бей-джентом в Эдфу), что вавилоняне использовали данный метод, когда им требовалось построить прямоугольный треугольник, стороны которого измерялись тысячами футов. Возможно, этот же метод использовался и при вычислении ниневийского числа, исследованного Морисом Шатленом.
Критчлоу, кроме того, очень интересуют древние мегалиты и каменные круги, а также исследования профессора Александра Тома. В 1933 году Том пришвартовал свою яхту у берега острова Льюис Гебридского архипелага. В потемках он сошел на берег, чтобы осмотреть мегалитический каменный круг в Калленише, и заметил, что ось «север – юг», главная ось круга, указывает прямо на Полярную звезду. Том знал, что пять тысяч лет назад, когда каменный круг был построен, Полярная звезда располагалась не там, где расположена сейчас.
Когда Том изучал каменные круги в Калленише и других местах, он видел, что некоторые из них не похожи на круги, а скорее повторяют контуры яйца или буквы D. В конце концов Том понял: строители создавали неправильные круги, используя пифагорейские треугольники, что, если мы вспомним пирамиду Хеопса, не покажется простым совпадением. Том решил, что люди, которые строили такие круги, были очень умны, и окрестил их «доисторическими Эйнштейнами».
Кроме того, Том заметил, что строители кругов пользовались одной и той же основной единицей измерения, которую он назвал «мегалитическим ярдом». Этот ярд равен 2,7272 английского фута. (На деле основная единица измерения составляет половину этого расстояния, но Том удвоил ее, чтобы приблизить к ярду.) Мегалитический фут оказался равен египетской единице измерения, известной как «птолемейский фут» и использованной при возведении пирамиды Хеопса. Один из комментаторов-последователей Тома, Б. Л. Ван де Верден, говорил, что должен был существовать довавилонский источник геометрических и алгебраических знаний, из которого черпали Греция, Индия и Китай.
Критчлоу объясняет: культуре необязательно быть сложной и технологической для того, чтобы достичь больших высот. Для этого не нужны ни небоскребы, ни огромные металлические мосты. Цивилизованные люди могут жить очень просто. Тем не менее их познания могут быть достаточно глубоки для того, чтобы создать ниневийское число.
И вновь перед нами встает вопрос: как нашим далеким пращурам удалось получить 15-значное число, которое, если Шатлен прав, выражает 2268 миллионов дней в секундах?
Наши наблюдения над феноменальными счетчиками предлагают по меньшей мере намек на ответ. Возможно, наши пращуры были способны рассчитывать такие числа столь же просто, как шестилетний Бенджамин Блит или слабоумные близнецы Оливера Сакса.
Мое предположение о двух типах мозга тоже может оказаться верным. Мозговая деятельность, необходимая для моментальных расчетов, относится к механической. Но великим философам требуется совсем другой тип мозга, наделенный особой энергией, которую мы называем «воображением». Эта энергия аналогична той, которую использовал Моцарт, когда сочинял симфонию «Юпитер».
В 1969 году, будучи на Майорке, я спросил поэта Роберта Грейвза о том, как он использует силу воображения. Грейвз посоветовал мне прочесть рассказ «Отвратительный мистер Ганн» [11]11
Robert Graves, «The Abominable Mr. Gunn», in The Shout and Other Stories (New York: Penguin Books, 1971).
[Закрыть]. В этом рассказе он описывает необычные способности школяра по имени Ф.Ф. Смайли, феноменального счетчика. Учитель, мистер Ганн, поставил перед классом сложную математическую проблему. Смайли записал решение и уставился в окно. Когда учитель спрашивает, как Смайли получил результат, не записав ни единого расчета, тот отвечает: «Я просто увидел ответ». – «Ты имеешь в виду, что увидел ответ в конце учебника?» – говорит мистер Ганн. Смайли отвечает, что это не так и что в ответе в конце учебника все равно две цифры записаны неправильно. Тогда мистер Ганн отсылает Смайли к директору школы с запиской, в которой говорится, что ученика следует высечь розгами, так как он лгал и дерзил учителю. Эту историю Грейвз связывал с собственным опытом: однажды, когда он сидел в машине на крикетной площадке, на него низошло внезапное «небесное просветление».
