Текст книги "Мифы о смерти. От островов блаженных и знаков-предвестников до дьявольских рыцарей и дара бессмертия"
Автор книги: Клод Лекуте
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Ивейн
Как вдруг увидел пастуха.
Какая это образина!
Сидит на пне, в руках дубина,
Обличьем сущий эфиоп,
Косматый широченный лоб,
Как будто череп лошадиный
У этого простолюдина.
Густыми космами волос
Он весь, как дикий зверь, зарос.
Под стать громоздкой этой туше
Слоновые свисают уши
С продолговатой головы.
Кошачий нос, глаза совы,
Кабаний клык из волчьей пасти,
Всклокоченная, рыжей масти,
Засаленная борода.
Поверите ли, господа!
Он бородою утирался.
В грудь подбородок упирался,
Искривлена была спина.
Одежда не из полотна.
Конечно, при таком обличье
Носил он только шкуры бычьи[223]223
Кретьен де Труа «Ивейн, или Рыцарь со львом» (пер. со ст. – фр. В. Микушевича).
[Закрыть].
Овейн
Пойдешь по дороге до большой поляны, посреди которой возвышается холм. На вершине холма увидишь огромного черного великана, одноногого и одноглазого, вдвое больше двух обычных людей. Его железная дубина весит столько, что даже самые сильные люди смогли бы поднять ее только вдвоем. Он страж этого леса. Вокруг него будут пастись стада диких зверей. Спроси у него дорогу. Он ответит резко, но укажет путь к тому, что ты ищешь.
В последующем разговоре этот уродливый персонаж демонстрирует свою власть над животными. В обоих текстах используется известный мотив народных сказок: сверхъестественное существо, которое обитает в лесах и пасет диких зверей[224]224
См. статью Lutz Rohrich, Herr der Tiere, в Enzyklopadie des Marchens, vol. 6, col. 866–879.
[Закрыть]. Калогренан / Кинон достигает границы потустороннего мира, и этот пастух – привратник. Он указывает рыцарю путь, по которому нужно отправиться, чтобы пройти свое испытание:
Когда ты человек неробкий,
Езжай по этой самой тропке.
Поскачешь напрямик, вперед,
Куда тропа тебя ведет.
У нас в лесу тропинок много.
Лишь напрямик – твоя дорога.
Увидишь ты родник тогда.
Бурлит вода, кипит вода,
Однако можешь убедиться:
Как мрамор, холодна водица.
Большое дерево растет
И зеленеет круглый год
Над заповедной этой чашей.
Деревьев не бывает краше,
Видна цепочка меж ветвей,
Поблескивает ковш на ней.
Увидишь камень самоцветный,
Для проезжающих приметный
(Не знаю, как его назвать).
Там, право, стоит побывать.
Вблизи часовенка на диво.
Она мала, зато красива.
Возьми ты ковш в тени ветвей,
Водою камень тот облей,
И сразу дерево качнется.
Такая буря вмиг начнется,
Как будто бы обречены
Олени, лани, кабаны[225]225
Этот сюжет можно увидеть также в артурианском романе Генриха фон дем Тюрлина «Венец приключений» (Diu Crone), стр. 2194–2207 и 24638–24651.
[Закрыть].
Сверкать начнет, греметь и литься.
Столетним деревам валиться,
Зверью несчастному страдать,
И человеку пропадать.
Когда вернешься невредимым,
Считай себя непобедимым[226]226
Кретьен де Труа «Ивейн, или Рыцарь со львом».
[Закрыть].
Следуй по тропе на вершину холма. Там пред тобою откроется широкая долина, в самом центре ее растет огромное дерево, ветви которого зеленее самой зеленой ели. Под этим деревом – источник, а на дне его лежит большая каменная плита. На этой плите стоит серебряная чаша на золотой цепи. Возьми ту чашу и вылей воду на плиту. Раздастся гром, такой сильный, что покажется, будто он сотрясает небо и землю. Затем прольется ливень ледяной. Посыпется такой град, что непросто будет тебе уйти оттуда живым. Когда дождь утихнет, небо прояснится. На дереве после бури не останется ни единого листочка. Затем на его ветви слетится стая птиц, их песня будет настолько прекрасна, что никогда еще ты не слыхал музыки такой красоты. Когда ты будешь наслаждаться их пением, из долины донесутся великий плач и стенания. Потом появится всадник на черном коне, одетый в черный шелк, с черным знаменем на копье. Он нападет на тебя…
Калогренан / Кинон выливает воду на камень (Кретьен де Труа говорит, что это изумруд, покоящийся на четырех рубинах) – и появляется рыцарь, который выбивает его из седла и забирает его коня. Услышав эту историю, Ивейн решает лично отправиться на это испытание. Он идет по тому же пути, встречает тех же персонажей, смертельно ранит черного рыцаря и следует за ним в его замок, где попадает в ловушку. Ивейна спасает и укрывает в безопасном месте некая девушка. В день похорон рыцаря Ивейн / Овейн видит хозяйку того замка и влюбляется в нее. Он женится на ней и становится стражем источника.
Но Гавейн убеждает его попросить у жены разрешения отлучиться на время. С неохотой соглашается она отпустить его, но берет с него обещание вернуться не позднее чем через год и восемь дней. Он забывает вернуться в назначенный срок, а потеряв жену, сходит с ума и ведет жизнь дикаря:
Он теряет рассудок. Рвет на себе одежды… Подстерегает лесных зверей и убивает их, ест сырое мясо…
Овейн отправился на край земли, в горные пустоши. Он так долго скитался, что одежда его износилась, как и тело, если так можно сказать. Длинные волосы покрыли его всего. Он странствовал с дикими животными и питался вместе с ними…
Ивейн остается в этом состоянии до того дня, когда феи, очевидно служащие его жене, дают ему мазь, которая возвращает безумцу рассудок. После многочисленных приключений он вновь находит свою жену.
Все декоративные элементы этой истории указывают на потусторонний мир, хотя Кретьен де Труа не использовал слово «фея» для обозначения хозяйки источника и ее служанки Люнетты[227]227
Больше об этом можно прочитать в работе Philippe Walter, Canicule: Essai de mythologie sur Yvain de Chrétien de Troyes.
[Закрыть].
В одном из своих романов, «Эрек и Энида», Кретьен де Труа рисует картину другого волшебного мира, который имеет большое сходство с валлийской историей «Герайнт и Энид». Место действия авантюры «Радость двора» – чудесный сад, охраняемый рыцарем, и ограда его выглядит весьма тревожно: «На каждый кол ее, кроме двух, были насажены человеческие головы». В романе Кретьена де Труа колья находятся внутри сада, и на одном из них висит рог.
Эрек
Ни стенкой, ни забором он
По кругу не был огражден,
Но не давало волшебство
Свободно заходить в него,
Как будто воздух был сплошной
Железной замкнутой стеной.
И летом и зимою там
Цвести всегда дано цветам,
Зимой и летом, круглый год,
Свисает с ветки зрелый плод,
Но у плодов тех свойство есть:
В саду их каждый может есть,
А кто захочет унести,
Обратно не найдет пути
И к выходу не подойдет,
Покуда не оставит плод[228]228
Кретьен де Труа «Эрек и Энида» (пер. со ст. – фр. Н. Я. Рыковой).
[Закрыть].
Герайнт
«Там лежит туман, за которым неведомые чары, и никто из ушедших туда не вернулся» [сказал Гвиффар]. Без страха или сомнения Герайнт пошел прямо в туман. И, пройдя через завесу тумана, он увидел обширный сад, и поляну в нем, и шелковый шатер с красным верхом, стоящий на этой поляне. Полог шатра был открыт, а у входа росла яблоня, и на ветке ее висел рог. И Герайнт спешился и вошел в шатер[229]229
«Герайнт, сын Эрбина» (сборник «Мабиногион. Волшебные легенды Уэльса»).
[Закрыть].
Увидев деву удивительной красоты, Эрек идет к ней, но его вызывает на бой рыцарь огромного роста в красных доспехах (Мабонагрейн), и они начинают сражаться. Победителем, как и положено, оказывается Эрек. Тут мы узнаём скрытую в этом испытании тайну. Мабонагрейна заточила в саду его возлюбленная, которой он поклялся, что не уйдет отсюда, покуда какой-нибудь рыцарь не одолеет его. В валлийской легенде не упоминается огромный рост противника и не называется его имя. Однако последовательность мотивов: магическая ограда, головы на кольях, чудесный сад – указывает на то, что это место явно принадлежит иному миру. Исследователи давно выяснили, что это испытание пересекается с другим, в котором великан оказывается пленником феи. В переложении романа Кретьена де Труа на средневерхненемецкий язык, выполненном Гартманом фон Ауэ (ум. ок. 1110–1120), оградой сада служит облако (ein Wolken, стр. 8751), этот сад райский (daz ander Paradise, стр. 9542), а у Мабонагрейна красный конь, что подчеркивает сверхъестественную природу его седока. Его великанская сущность раскрывается при помощи клише, часто используемых для описания великанов в немецких рыцарских романах:
Написанный в XIII веке рыцарский роман в стихах «Флориан и Флорета» следует сюжету, хорошо известному по произведениям жанра ле, но вносит в него важное новшество:
Флориана похищают «три феи соленого моря» (III fee de la mer salee; стр. 549), одна из которых – Моргана, сестра короля Артура. Как и Ланселота, его растит и воспитывает фея, ставшая ему приемной матерью. Однажды он отправляется на охоту к подножию горы и выслеживает большого оленя, белого как снег. Он гонится за ним десять лиг, а затем видит великолепный замок, в котором скрывается тот олень. Он спешивается, входит следом, осматривает замок, но не обнаруживает животного. В замке он встречает Моргану, которая говорит ему: «Я не могу покинуть это место, не потеряв свою жизнь». И объясняет, что заманила его в замок, потому что «он должен вскоре умереть и покинуть этот мир. Никто не сможет тебе помочь, и медицина здесь бессильна. По правде говоря, тебе следует знать, что этот замок заколдован… тот, кто остается в нем, не может умереть» (стр. 8177 и далее).
Танец эльфов. Картина Н. Бломмера, XIX в.
Nationalmuseum, Sweden
Иными словами, она спасла его и подарила ему вечную жизнь при условии, что он никогда не покинет замок: время в замке остановилось, но стоит Флориану ступить за его пределы, как оно возьмет свое.
В артурианском романе Конрада фон Штоффеля «Гауриель, или Рыцарь с козлом» (Gauriel von Muntabel) (XIII в.)[231]231
Achnitz, ed., Der Ritter mit dem Bock: Konrads von Stoffeln Gauriel von Muntabel.
[Закрыть], первые строки которого, к сожалению, утрачены, мы видим новый вариант потустороннего мира. Заглавный герой нарушает запрет, наложенный королевой Флуратрона (дословно переводится как «цветочный трон»), и фея наказывает его (стр. 258–262):
…diu schoene wirt iu gar benomen
und ir werdet ein solich bilde,
gar ungetan und wilde,
daz iuch vurhtent wip und man.
Daz wil ich iu ze booze lan.
Ты лишишься своей красоты
И получишь облик,
Такой дикий и безобразный,
Что мужчины и женщины будут бояться тебя.
Таково мое для тебя наказание.
Гауриель полгода болеет. В письме возлюбленная сообщает ему условие, выполнив которое он вернет ее: нужно победить трех лучших рыцарей короля Артура. Совершив этот подвиг, он вместе с Вальваном, Гавейном, Ивейном и Эреком отправляется во Флуратрон – страну, ворота которой охраняют два дракона. Убив этих чудищ, они вступают в прекрасный лес и приходят к бурной реке с перекинутым через нее мостом, охраняемым двумя великанами, которых они убивают. Эти детали указывают на то, что рыцари добрались до границ потустороннего мира. Затем они направляются к замку феи, Фриаполатузе (Friapolatuse), название которого тоже заслуживает внимания: оно состоит из слов fria – «свобода, привилегия, почитание», и palast – «дворец». Одна из учениц феи выходит им навстречу и дает Гауриелю мазь, которая возвращает его красоту:
Mit der salben si zehant
Allenthalben (in) bestreich.
Zuo ir aller angesihte im entweich
Sîn antlütze griulich
Und wart der schoenste man
Den man kunde ie gewan (стр. 3046 и далее).
Она намазала его. И на глазах у всех уродство исчезло с его лица. Он преобразился и стал самым красивым мужчиной на свете.
Фея выходит ему навстречу в сопровождении целой стаи чудовищ[232]232
Ее свита состоит из четырех великанов, гибридов (наполовину людей, наполовину животных или даже змей), безголовых аманов и рогатых существ со множеством глаз и волосами, острыми как иглы. Прим. авт.
[Закрыть], что еще раз подчеркивает ее сверхъестественную природу. Завершается роман счастливым концом, характерным для волшебных сказок.
Демонизация волшебного мира
Иногда волшебный мир фей демонизируется, и тогда любое пребывание в нем обрекает человека на вечные муки в аду. Можно рассматривать это как реакцию церкви на то, что она считала пережитками язычества. Шотландский поэт и провидец XIII века Томас-Рифмач рассказывает о рыцаре, который последовал за королевой фей в ее царство:
Она привела его к Эйлдонскому дереву и провела в тайное место внутри холма, где было темно, как в полночь. Они брели по колено в кроваво-красных водах, ибо вся кровь, что льется на земле, должна смешаться затем с потоками той земли. Три дня Томас не слышал ничего, кроме журчания реки.
Они пришли в прекрасный сад. Томас захотел съесть плод, но фея воскликнула: «Стой, ведь эти плоды таят в себе все муки ада! Истинно говорю тебе: если сорвешь их, то гореть твоей душе в адском пламени». Она уложила его голову себе на колени, и тогда ему открылось видение, позволившее рассмотреть загробный мир:
«Видишь ли ты тот светлый путь, что пересекает высокую гору? Это дорога, по которой идут души грешников, обретших искупление. А видишь ли другой путь, ниже, что пролегает через зелень? Он ведет к радостям рая. А видишь ли третий путь, пересекающий зеленую равнину? Это путь, на котором страдают души грешников. А видишь ли четвертый путь в самом низу этой глубокой долины? Оттуда доносятся вопли из адской печи. И наконец, видишь ли великолепный замок на вершине холма? Нет ему равных на земле. Он принадлежит мне и владыке этих земель».
Когда Томас покинул возлюбленную, она пообещала навестить его, если сможет[233]233
Murray, ed., The Romance and Prophecies of Thomas of Erceldoune.
[Закрыть]. Сюжет этой истории схож с сюжетом произведения немецкого трубадура XIII века Тангейзера, который примерно к 1440 году стал легендарной фигурой. Та же тема прослеживается в повести Антуана де Ла Саля (ум. 1460/1461) «Рай королевы Сивиллы» (Le Paradis de la reine Sibylle).
В конце опасного пути через пещеры, ущелья и горы находится рай любви и наслаждения, которым правит королева. Ведут к нему проход через пещеру, полную ветров, и мост, перекинутый через «широчайшую отвратительную пропасть, по дну которой течет очень большая река» (tresgrant et tres hydeux abisme deparfondeur, et au fons oyt une tresgrosse riviere). В конце этой пещеры живут два дракона, чьи сияющие глаза освещают все вокруг. Рыцарь и его оруженосец, попадая в этот потусторонний мир, оказываются в гостях у прекрасных женщин, которые каждую ночь превращаются в гадюк. Герои проводят там триста дней, после чего отправляются в Рим, чтобы просить у папы отпущения грехов, но тот отказывается это сделать, и рыцарь возвращается в рай королевы Сивиллы[234]234
La Sale, Le Paradis de la reine Sibylle d’Antoine (ed. Desonay).
[Закрыть].
Андреа да Барберино примерно в 1410 году написал рыцарский роман «Гверино по прозвищу Горемыка» (Guerino detto il Meschino). Он пользовался большой популярностью и в 1638 году даже был издан в виде брошюры.
Отправившись на поиски своих родителей, Гверино решил расспросить фею Альчину и добрался до горы, где она жила. Входом служила пещера с целым лабиринтом проходов. Путь был «каменистым, с ущельями, окруженными глубокими долинами и ужасными обрывами. Вершины терялись в облаках. Свет едва проникал в эти ущелья, и не росло там ни единого деревца или даже пучка травы. Попасть в это место можно было лишь три месяца в году…»
Гверино рассказывает о своих великих подвигах и победах над турками. Гравюра из книги «Гверино по прозвищу Горемыка» А. да Барберино, 1841 г.
Andrea, da Barberino; Berta, Giuseppe. Guerino, detto Il Meschino, storia in cui si tratta della grandi imprese e vittorie da lui riportate contro i Turchi. Milano, 1841
Гверино достиг ворот в царство феи, над которыми было начертано: «Вошедший сюда останется здесь на целый год и не сможет уйти раньше. Он проживет до Страшного суда, а затем лишится и души и тела и будет проклят навеки». Таким образом, царство этой феи – преддверие ада.
Гверино подвергся искушению, но смог противостоять чувственному обаянию Альчины. Он узнал, что жители города, в котором он оказался, каждую неделю превращаются. «Знай же, что, когда папа служит мессу, – говорит ему встреченный им человек, – всё в царстве феи меняет свой облик: все мужчины и женщины, молодые и старые, превращаются в диких зверей, драконов, змей, василисков, скорпионов, жаб или червей. Но тебе нечего бояться, ибо они не смогут причинить тебе вред или ранить. Когда мы превратимся, если захочешь есть, постарайся не делать этого в нашем присутствии! Найди место, где ты сможешь побыть один до следующего утра. Мы будем оставаться в этом обличье до утренней мессы в понедельник, после нее же вновь превратимся в людей. Такое происходит каждую субботу года».
Чуть позже Альчина сообщает ему, что облик, который принимает человек, зависит от его грехов. Гверино удается покинуть это место и продолжить свои поиски[235]235
Barbarino, Guerino detto il Meschino. Современная адаптация в сборнике Travels to the Otherworld and Other Fantastic Realms, ed. Corinne and Claude Lecouteux («Путешествия в потусторонний мир и другие фантастические царства» под ред. Коринны и Лекутё).
[Закрыть].
В этом романе мы встречаем уникальное сочетание двух миров: волшебный мир, через который довольно прозрачно виден мир ада; пространство, где люди претерпевают наказания, наводит на мысли о чистилище, поскольку в тексте не говорится об адских муках.
Глава 6. Потусторонний мир в средневековой скандинавской литературе
Скандинавская литература богата рассказами о путешествиях в потусторонний мир. Я начну обзор с самых древних текстов, где отчетливо видны мифологические мотивы. В главе 49 «Видения Гюльви» Снорри Стурлусона (1179–1241) рассказывается о том, как Один послал своего сына Хермода в царство богини Хель, чтобы тот вернул своего погибшего брата Бальдра:
Теперь надо поведать о Хермоде, что он скакал девять ночей темными и глубокими долинами и ничего не видел, пока не подъехал к реке Гьелль и не ступил на мост, выстланный светящимся золотом…
Тогда Хермод поехал дальше, пока не добрался до решетчатых ворот в Хель. Тут… конь перескочил через ворота, да так высоко, что вовсе их не задел. Тогда Хермод подъехал к палатам и, сойдя с коня, ступил в палаты и увидел там на почетном месте брата своего Бальдра.
Хермод заночевал там. А наутро стал он просить Хель отпустить Бальдра назад, рассказывая, что за плач великий был у асов. Но Хель сказала, что надо проверить, правда ли все так любят Бальдра, как о том говорят. И если все, что ни есть на земле живого иль мертвого, будет плакать по Бальдру, он возвратится к асам. Но он останется у Хель, если кто-нибудь воспротивится и не станет плакать[236]236
Снорри Стурлусон «Младшая Эдда», гл. 49.
[Закрыть]. Хермод вернулся к богам, и все на земле плакали по Бальдру, лишь одна великанша отказалась его оплакивать, и Бальдр так и не вернулся из мира мертвых.
В хронике «Деяния данов» (Gesta Danorum)[237]237
Saxo Grammaticus, Saxonis Gesta Danorum (ed. Olrik and Ræder).
[Закрыть], написанной датским историком Саксоном Грамматиком между 1212 и 1216 годами, где древнескандинавская мифология перенесена на канву истории и изложена в форме романа, рассказывается о двух путешествиях Торкиля в другой мир. Мир этот описан как страна, расположенная к северо-востоку от известных земель, при этом целый ряд деталей позволяет идентифицировать, что лежит в основе этого повествования. К тому же у нас есть мифологический вариант того же путешествия, изложенный в «Младшей Эдде» великого исландского поэта Снорри Стурлусона.
Прослышав о богатствах [великана] Герута, король Гормо решил отправить Торкиля на их поиски, однако «путь туда полон опасностей и почти непреодолим для простых смертных. Как уверяли знающие люди, чтобы оказаться там, нужно было переплыть омывающий всю землю океан, оставить позади себя солнце и звезды и, опустившись в бездну, добраться наконец до тех мест, где нет света и царит вечный мрак».
В конце концов Торкиль и его спутники достигают берега, и Гудмунд, «человек необычайно высокого роста» (inusitatae magnitudinis vir), приглашает их к себе в гости. «По дороге они увидели реку, через которую был перекинут золотой мост. Они хотели было перейти через него, но Гудмунд отговорил их от этого намерения, сказав, что эта река разделяет мир людей и мир чудовищ и что никому из смертных не позволено переходить на другую сторону (naturam nec mortalibus ultra fas esse vestigiis)». То есть земля мертвых находится по ту сторону моста.
Торкилю удается избежать ловушек, скрывающихся за гостеприимством Гудмунда, который предлагает гостям своих дочерей; четверо же из его спутников проводят с ними ночь и сходят с ума. Тогда Гудмунд предлагает путникам плоды из своего сада, однако если бы они съели их, то лишились бы памяти о своей прежней жизни. Когда все его попытки терпят неудачу, Гудмунд перевозит Торкиля и его спутников на другой берег реки, исполнив таким образом роль Харона.
По пути «неподалеку они увидели мрачный и заброшенный город, который более всего напоминал клубящееся облако. На торчащих между зубцов его стен жердях были насажены отрубленные человеческие головы. [Также] они увидели несколько весьма свирепого вида собак, которые сидели у ворот, охраняя вход в город»[238]238
В русском переводе «Деяний данов» король Гормо отправляется на поиски сам и берет с собой Торкиля. Далее одна только дочь предлагается в жены королю, остальным предложены служанки. Прим. пер.
[Закрыть], [239]239
«Progressi atrum incultumque oppidum, vaporanti maxime nubi simile, haud procul abesse prospectant. Pali propugnaculis intersiti desecta virorum capita praeferebant. Eximiae ferocitatis canes tuentes aditum prae foribus excubare conspecti».
Saxo Grammaticus, Saxonis Gesta Danorum (ed. Olrik and R.der), I, 14. (Саксон Грамматик «Деяния данов», пер. на рус. А. Досаева, 8.14.1–8.14.12).
[Закрыть].
Все эти детали указывают на то, что мы оказались у входа в ад. В скандинавской мифологии его сторожит, подобно греческому Церберу, пес Гарм. Пройдя по грязным и зловонным помещениям, кишащим змеями, и лишившись своих богатств, двадцать уцелевших путников покидают это место.
Второе плавание, в изложении которого чувствуется христианское влияние, осуществляется с совсем иными намерениями («Деяния данов», VIII, 15):
Проводя все время в полной тишине и спокойствии, он [король], «приблизившись к той поре, когда его жизнь уже клонилась к концу», в силу внушающих доверие доводов, приведенных ему некими людьми, «осознал, что души бессмертны». Он пытается понять, куда отправится его душа, когда последнее дыхание оставит его тело, и какую награду он заслужил тем, что так усердно поклонялся своим богам.
И пока он размышляет об этом, к нему приходят люди, испытывавшие неприязнь к Торкилю, и говорят, что в этом деле ему необходим совет богов, а именно – Утгарда-Локи. Король отправляет Торкиля на его поиски вместе с этими недоброжелателями, и они «приплывают в страну, над которой никогда не бывает солнца, которая не знает звезд и которую не наполняет свет, в страну, которая покрыта мраком вечной ночи» [это похоже на описание районов Крайнего Севера]. Они высаживаются на берег, обнаруживают пещеру и натыкаются на двух черных великанов с клювообразными носами, которые сообщают им, что плавание их будет долгим и опасным. Четыре дня спустя Торкиль и его спутники достигают цели своего путешествия. Они входят в пещеру и видят там Утгарда-Локи в оковах. «Его смердящие волосы как своей длиной, так и жесткостью были похожи на древки копий. Чтобы иметь надлежащее подтверждение своим подвигам, с помощью своих товарищей Торкиль выдернул один волос из бороды Угардилока [Утгарда-Локи]. Тот даже не пошевелился». Затем они все уходят. Их атакуют демоны, но благодаря молитвам, которые Торкиль обращает к «Богу Всевышнему» – то есть, конечно же, христианскому Богу – они в итоге возвращаются домой[240]240
Саксон Грамматик «Деяния данов», 8.15.1–8.15.10.
[Закрыть].
Здесь потусторонний мир принимает форму пещеры, но наиболее интересно то, каким образом Саксон Грамматик адаптирует и преобразует в своем рассказе миф о путешествии бога Тора в жилище Утгарда-Локи – «Локи из Утгарда» (то есть из внешнего, иного, мира) – великана и большого мастера обмана и иллюзий.
В «Деяниях данов» (I, 8) представлен еще один подземный мир:
Затем во время обеда Хадинг заметил у очага женщину, принесшую свежие пучки ядовитого болиголова. Он спросил у нее, где может тот расти посреди зимы. Она повела его под землю (sub terras abduxit), и Саксон отмечает: «Как я полагаю, это подземные боги решили, что Хадинг еще при жизни должен повидать те места, где ему суждено оказаться после смерти». Сначала они прошли через мглу и попали в край, освещенный солнцем, затем переправились по мосту через бурную реку, в черных водах которой кружилось оружие. На другом берегу они увидели битву двух войск мертвецов. Далее путь им преградила непреодолимая стена. Женщина попробовала перепрыгнуть ее, а когда ей это не удалось, оторвала голову петуху, которого несла с собой, и бросила его через стену. Петух сразу же ожил (statimque redevivus) и закукарекал[241]241
Саксон Грамматик «Деяния данов», 1.8.14.
[Закрыть].
Здесь явно описано путешествие в загробный мир, о чем свидетельствуют детали. Кроме того, эта стена напоминает стены, встречавшиеся нам ранее в средневековых видениях, особенно в видениях Тнугдала, а оживший петух наводит на мысль, что по ту сторону стены находится мир вечной жизни.
Небесная стена, где грешники, но не самые тяжкие, испытывают временные страдания. Иллюстрация С. Мармиона, 1475 г.
The J. Paul Getty Museum, Ms. 30, fol. 33v (87.MN.141.33.33v)
Еще один, и уже заключительный, отрывок из «Деяний данов» (III, 4) напоминает то, что мы читали прежде в бретонских ле Марии Французской:
Однажды во время охоты Хед заблудился в лесу и наткнулся на жилище лесных дев (silvestrium virginum). Они приветствовали его, назвав по имени, и рассказали, что именно они решают исход войн. Затем их жилище исчезло, а он оказался один среди равнины.
В исландских сагах описаны самые разнообразные форматы путешествий в потусторонний мир. Мы рассмотрим два из них. В «Пряди о Торстейне Мощь Хуторов» (Þorsteins þáttr bæjarmagns)[242]242
Þorsteins þáttr bæjarmagns, in Jónsson, ed., Fornaldarsögur Norðurlanda, IV.
[Закрыть] Торстейн дважды отправляется в другой мир. Однажды он подходит к кургану и слышит, как мальчик просит у матери посох, потому что хочет прокатиться. (Причем использованное здесь слово gandreið означает буквально «езда на посохе».) Имеется в виду магический способ передвижения, подобный тому, каким пользовались ведьмы. Торстейн находит себе посох и следует за мальчиком. Они ныряют в большую реку. Торстейну кажется, что он перемещается сквозь облако дыма (líkast sem þeir væði reyk), затем он видит город, попадает во дворец, берет золотое кольцо и вместе с мальчиком покидает дворец. Тот бросает свой посох в курган и следует за ним сам, Торстейн же вновь оказывается в мире людей.
В другой раз, пройдя через лес, он приходит к дому Годмунда, человека огромного роста и правителя Гласисвеллира (Glæsisvellir[243]243
См. Simek, Elusive Elysia, or Which Way to Gl.sisvellir?
[Закрыть] – «Сияющие поля»); это название свидетельствует о том, что это другой, божественный, мир и отсылает нас к ирландским традициям. Здесь напрашиваются сравнения и с Гласислундром, сияющей рощей, упоминаемой в «Старшей Эдде», и с волшебной рощей Гласир, находящейся, согласно «Младшей Эдде» Снорри Стурлусона, у врат Вальгаллы. Тот же образ сияющей земли встречается и в англосаксонской поэме «Беовульф»[244]244
Holthausen, ed., Beowulf nebst dem Finnsburg-Bruchstuck.
[Закрыть], где упоминается прекрасная равнина (wlitebeorhtne wang, стр. 93), а из контекста становится понятно, что автор пересказывает нам историю сотворения мира (Быт. 1–2: 25). Этот другой мир состоит из трех царств: Рисаланда и Йотунхейма, Земель великанов, и расположенного между ними Грундира (Grundir)[245]245
Множественное число от grund – «поле, травянистая равнина». Прим. авт.
[Закрыть], где правит сведущий в колдовстве ярл Агди, а подданные его больше похожи на троллей, чем на людей (menn hans váru tröllum likari en mönnum).
«Сага об Эгиле Одноруком и Асмунде Убийце Берсерков» (Egils saga einhenda ok Ásmundar berserkjabana)[246]246
Lagerholm, ed., Drei lygiso˛gur, chaps. 12–13.
[Закрыть] XIV века рассказывает нам любопытную историю о том, как женщина-тролль Аринневья (Arinnefja), способная превращаться в муху, спускается в подземный мир (undirheimr). Эта сага относится к числу так называемых легендарных саг (fornaldarsögur) или лживых саг (lygisögur), в которых используется ряд мотивов, характерных для народных сказок.
Аринневья («орлиный клюв») всеми силами пытается помешать браку Хринга с Ингибьёрг. Будучи схваченной, она вынуждена откупиться, чтобы сохранить свою жизнь. Поэтому она отправляется в подземный мир, чтобы раздобыть три сокровища: плащ, который не горит в огне, рог, который никогда не пустеет, и тафл[247]247
Хнефатафл (тафл) – скандинавская настольная игра, которую иногда называют скандинавскими шахматами. Прим. пер.
[Закрыть], который сам играет с тем, кто бросит ему вызов[248]248
«Skylda ek þá leysa líf mitt, ok skylda ek fara í undirheima ok sækja þrjá kostgripi: skikkju þá, sem eigi mætti í eldi brenna, ok horn þat, er aldrigi yrði allt af drukkit, ok tafl þat, sem sjálft léki sér, þegar nokkurr léki annars vegar». Пер. английской версии: Pálsson and Edwards, Seven Viking Romances, 247.
[Закрыть]. Аринневья пробирается в подземный мир, покупает рог и убивает двух из трех великанш, охраняющих игральную доску и фигурки. Третья великанша, которую она пощадила, отдает ей игру и волшебное зеркало, обладающее, по словам Аринневьи, следующими достоинствами: «Если человек посмотрится в него, то я могу придать ему облик любого другого человека. А захочу, так могу и ослепить любого, кто взглянет в него»[249]249
«…Оk er þat með þeiri náttúru, at hverr, sem í þat lítr, má vera þeim líkr, sem ek vil, en ef mik lystir, þá má ek þann verða láta blindan, sem í litr». Пер. английской версии: Pálsson and Edwards, Seven Viking Romances, 248.
[Закрыть]. В поисках плаща она спускается еще глубже и встречает Повелителя Мрака (ek pá höfðingja myrkanna), – по всей видимости, это Один, который хочет переспать с ней и говорит, что она получит плащ, если прыгнет через огромный костер. Аринневья получает плащ, возвращается и отдает сокровища Хрингу и Ингибьёрг.
«Сага о Самсоне Прекрасном» (Samsons saga fagra) показывает нам еще один потусторонний мир, куда можно попасть, опустившись на дно водоема:
По просьбе ярла Финнлауга Самсон отправляется на поиски пропавшей принцессы Валентины. Он приходит к мельнику, чья мельница стоит рядом с водопадом, под которым образовалась глубокая яма с большим водоворотом. Внезапно женщина-тролль (tröllkona) утаскивает его под воду. Он убивает ее, ныряет под водоворот, обнаруживает пещеру и входит в нее. Осмотрев пещеру, он обнаруживает множество богатств, а также одежду и украшения принцессы Валентины, похищенной женщиной-троллем. Он открывает каменную дверь, которая была «прикрыта, но не заперта», и выходит наружу. Через четыре дня ему удается выйти на проезжую дорогу и вернуться к ярлу Финнлаугу.
Когда Самсон показал ярлу Финнлаугу свои находки, то «решили они, что, вероятнее всего, она мертва» (þótti þeim líkast, að hún mundi dauð vera)[250]250
Wilson, ed., Samsons saga fagra, chap. 7 («Сага о Самсоне Прекрасном», гл. 7. Пер. с др. – исл. Л. Кораблева).
[Закрыть]. То есть Валентина отправилась в мир иной, входом в который служит пещера женщины-тролля.
Потусторонний мир может располагаться и внутри горы. В исландской «Ланднаумабоук» (Landnámabók), книге о заселении Исландии, рассказывается, как Торольв Бородач с Мостра решил поселиться возле горы Хельгафетль (Священная гора), потому что он и его семья верили, что отправятся туда после смерти[251]251
Benediktsson, ed., Landnámabók, Sturlubók, chap. 85: Þat var trúa þeira, at þeir doei allir í fjallit.
[Закрыть]. Верили в это и другие поселенцы, например Торир-Тюлень и Краку-Хрейдар[252]252
Benediktsson, ed., Landnamabok, Sturlubok, chap. 68 and 197.
[Закрыть].
В «Саге о Снорри Годи» (пересказанной в «Саге о людях с Песчаного Берега», Eyrbyggja saga)[253]253
Sveinsson and Þórdarson, eds., Eyrbyggja saga.
[Закрыть] пастух, возвращавшийся со стадом с Хельгафетля, заметил, как северный склон горы приоткрылся. Внутри он увидел большие огни и услышал радостный шум и гул голосов. Разобрав отдельные слова, он понял, что там приветствуют только что утонувших людей и кто-то приглашает Торстейна занять почетное место напротив его отца[254]254
Sveinsson and Þórdarson, eds., Eyrbyggja saga, chap. 11: Hann sá að fjallið laukst upp norðan. Hann sá inn í fjallið elda stóra og heyrði þangað mikinn glaum og hornaskvöl. Og er hann hlýddi ef hann næmi nokkur orðaskil heyrði hann að þar var heilsað Þorsteini þorskabít og förunautum hans og mælt að hann skal sitja í öndvegi gegnt föður sínum.
[Закрыть]. В «Саге о Ньяле» (Brennu-Njáls saga) рассказывается, что Сван погиб в море и некоторые рыбаки утверждали, будто видели, как он вошел внутрь горы Кальдбаксхорн и был там тепло встречен[255]255
Sveinsson, ed., Brennu Njáls saga, chap. 14: En fiskimenn þeir er voru í Kaldbak þóttust sjá Svan ganga inn í fjallið Kaldbakshorn og var honum vel þar fagnað en sumir mæltu því í mót og kváðu engu gegna en það vissu allir að hann fannst hvorki lífs né dauður.
[Закрыть].
Генрик Ибсен написал свою знаменитую пьесу «Пер Гюнт» (1876), взяв за основу норвежскую народную сказку:
В поисках любви и приключений непутевый Пер Гюнт покидает родное село и встречает женщину в зеленом, одну из дочерей короля Доврских гор (горный хребет в центральной Норвегии). Обольщенная Пером, она приводит его в царство троллей. Они приходят к горному королю, однако, чтобы жениться на принцессе и получить богатства и почет, Пер должен позволить королю изуродовать свои глаза, чтобы он мог видеть так же, как видят тролли. Пер отказывается и сбегает.
Здесь другой мир – это мир троллей[256]256
Подробнее см. в Amilien, Le Troll et autres creatures surnaturelles.
[Закрыть], и тролли эти уже не великаны из древнескандинавской мифологии (bergrisar – «горные великаны»), а скорее гномы. Также Ибсен не говорит о том, что у троллей может быть несколько голов (от трех до девяти) или об их глупости, которая позволяет героям народных сказок обманывать или убивать их, но при этом не меняет место их обитания – внутри горы. В норвежской народной сказке «О гигантском тролле, который никогда не носил с собой свое сердце» (Om risen, som ikke havde noget Hjerte pass sig), записанной Петером Кристеном Асбьернсеном (1812–1885), фигурирует гора с крутыми склонами.
В более поздних легендах потусторонний мир – это призрачный остров Утрест[257]257
Здесь автор делает сноску о том, что название Утрест (Utrøst) можно разложить на составляющие ut («внешний») + rost («голос»). Однако это не единственная и не основная из существующих трактовок. Рест (Røst) – один из самых дальних островов Лофотенского архипелага. Utrøst, соответственно, «внешний» Рест, находящийся еще дальше во внешнем море. Существует и вариант трактовки этого названия как «внешнего пути» (по аналогии с радужным мостом Биврестом, «дрожащим путем»). Прим. пер.
[Закрыть], иногда становящийся видимым. Впервые он был упомянут в 1676 году Дидриком Бринчем, который помещает его рядом с Лофотенскими островами и добавляет, что норвежцы называют этот остров Хюльдреландом (Talem terram Nordlandi Huldreland vocant) – страной лесной нимфы Хюльдры. По мнению великого фольклориста Асбьернсена, именно там обитает подземный «скрытый народ» – «хульдуфолк»[258]258
См. Asbjornsen, Norske huldreeventyr og folkesagn: Annen samling, 340–349.
[Закрыть]. Он же пишет, что на Утресте живут три девы, их земля именуется Девственной землей (Jomfruland), моряки же называют ее Землей обетованной (Landet gode)[259]259
Больше по этой теме см. в Edvardsen, Huldreland, 80ff.
[Закрыть].
