Текст книги "Мифы о смерти. От островов блаженных и знаков-предвестников до дьявольских рыцарей и дара бессмертия"

Автор книги: Клод Лекуте

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 2. Загробный мир в мифологиях и религиях

Греки верили, что подземным царством мертвых правят Аид («невидимый») и Персефона, а помогают им в этом демоны и духи. В самой глубокой части этого места, Тартаре, находящемся ниже царства теней, претерпевают муки самые страшные преступники. Согласно «Теогонии» Гесиода (стр. 775 и далее), Тартар окружает бронзовая река. Но помимо нее в царстве мертвых есть еще несколько рек: Стикс, Ахерон (через почти недвижные воды которого переправляет души Харон), Коцит – река плача, Пирифлегетон[44]44
  Она же Флегетон. Прим. ред.


[Закрыть] – огненная река и Лета – река забвения, из которой пьют мертвые, чтобы забыть свою земную жизнь. Эти представления повлияли и на раннехристианских авторов. Так, Пруденций (ум. ок. 405) в своем поэтическом произведении «Психомахия» («Битва душ») упоминает Тартар, Аверн и Флегетон.

К счастью, не только ад ожидает человека после смерти. В «Трудах и днях» Гесиод говорит о награде для героев, которые попадают на острова блаженных (μακάρων νῆσοι) – в райскую обитель праведников:

 
Прочих к границам земли перенес громовержец Кронион,
Дав пропитание им и жилища отдельно от смертных.
Там, вдалеке от бессмертных, под властью живут они Крона.
Сердцем ни дум, ни заботы не зная, они безмятежно
Близ океанских пучин острова населяют блаженных[45]45
  Гесиод «Труды и дни» (пер. В. Вересаева).


[Закрыть].
 

Географ Птолемей (ок. 90–168) описывает эти острова как недоступные, а Диодор Сицилийский (писавший в I в. до н. э.) утверждает, что их невозможно найти.

В 380 году до нашей эры Платон в диалоге «Федр» отмечает:

^{Аид и Персефона. Иллюстрация из рукописи на французском языке. Национальная библиотека Франции, XV в.}

^{Bibliothèque nationale de France (BnF)}

Остальные же по окончании своей первой жизни подвергаются суду, а после приговора суда одни отбывают наказание, сошедши в подземные темницы, другие же, кого Дике облегчила от груза и подняла в некую область неба, ведут жизнь соответственно той, какую они прожили в человеческом образе[46]46
  Платон «Федр» («Диалоги Платона», пер. А. Егунова).


[Закрыть].

Как мы видим, уже тогда существовало представление о суде. В своем опровержении сочинения Цельса (трактат «Против Цельса» (Contra Celsum), кн. XXV) Ориген пишет:

У стен Иерусалима кары будут наложены на тех, кто проходит процесс очищения, кто впустил в свою душу семена нечестия, образно именуемого «свинцом». Потому неправедность в Книге пророка Захарии изображена сидящей на «мере свинца»[47]47
  Ориген «Против Цельса» [Contra Celsum], кн. 6, гл. 26.


[Закрыть] (см. Зах. 5: 7–8).

Эта идея о суде и наказаниях, соответствующих грехам, прослеживается на протяжении веков, особенно в тех мифологиях, где ад предстает в разных обличьях. Для вавилонян это Аралу, «земля, где люди ничего не видят» (mat la namari), что по смыслу совпадает с греческим понятием ᾍδης (Аид). Эту землю называли также «землей, откуда никто не возвращается» (mat la tayarti). Правили ею Нергал и его жена Аллат. Один из древнейших примеров спуска в ад – история богини Иштар, чей путь преграждали семь врат, через которые она смогла пройти, лишь постепенно снимая с себя одежды[48]48
  Jacques Trescases, La Symbolique de la mort, ou Hermeneutique de la resurrection.


[Закрыть]. Это место, лишенное света, его обитатели сидят во тьме, питаясь только пылью и грязью.

^{Изображение островов блаженных. Иллюстрация из рукописи на французском языке. Национальная библиотека Франции, XV в.}

^{Bibliothèque nationale de France (BnF)}

У иудеев есть понятие Шеол, обозначающее подземное царство, где мертвые пребывают в состоянии летаргии, в нем нет различия между праведными и нечестивыми, нет ни награды, ни наказания. Шеол подобен греческому Аиду и вавилонскому Аралу. В этом царстве мертвые не могут даже восхвалять Бога, ибо он является Богом только для живых (см. псалмы 6; 30: 10; 88: 6 [Вульгата]). Еврейский ученый Мозес Гастер перевел текст Gedulath Mosheh («Откровение Моисея»), где рассказывается о том, как библейский Моисей покинул свое тело, превратившееся в огонь, и совершил путешествие по семи небесам[49]49
  Каждое небо соответствует дню недели. Прим. авт.


[Закрыть],[50]50
  Moses Gaster, Hebrew Visions of Hell and Paradise.


[Закрыть]. Он увидел ад и людей, которых там «мучили ангелы разрушения». Одни были подвешены за веки, другие – за уши, руки, язык, половые органы или ноги, и все они были покрыты черными червями.

Согласно другому иудейскому откровению, у ада трое врат. Первые врата ведут в море, вторые – в дикие земли, а третьи – в населенные области мира. Согласно видению Иезекииля (1: 10), у этого проклятого места семь имен: Adamah – «дно», Erez – «земля», Nehsiyyah – «забвение», Dumah – «молчание», Sheol[51]51
  Наиболее часто встречающаяся трактовка Sheol – «преисподняя». Прим. ред.


[Закрыть] и Tit ha-Yaven – «глиняная жижа»[52]52
  Здесь перечислены шесть названий, возможно, под седьмым названием автор имел в виду Eretz Tachtit – «земля преисподняя» (Иез. 26: 20). Прим. ред.


[Закрыть]. Эти названия соответствуют семи разделам Вавилонского Талмуда: Шеол, Аваддон (разрушение или бездна), Беер Шахат[53]53
  Беер Шахат (ивр.) – яма разложения. Прим. ред.


[Закрыть], Тит ха-Явен, Шаар[54]54
  Шаар (ивр.) – ворота, врата. Прим. ред.


[Закрыть], Мавет (тень смерти) и Гехином (геенна). В видениях, упоминаемых Гастером, их названия отличаются, и мы видим Хацар-Мавет, что на иврите означает «место обитания смерти», Беер Тахтию и Беер Шаон. Там есть девять видов огня, а также реки смолы и кипящей серы[55]55
  Moses Gaster, Hebrew Visions of Hell and Paradise, 599.


[Закрыть].

В исламе в загробном мире () есть обитель проклятых, имеющая несколько названий и уровней[56]56
  Эти уровни: Джаханнам, Сакар, Ладха, Хутама, Джахим, Саир и Хаавия; последний уровень безграничен и не имеет дна. Прим. авт.


[Закрыть], находящаяся под надзором девятнадцати архангелов. Среди ее названий: Джахим (пылающий огонь), Сакар (преисподняя) и Джаханнам (геенна). Другие имена указывают на ее глубину (Хутама, Хавия). Главная особенность этого ада в том, что он представляет собой Огонь (Нар), который в семьдесят раз жарче земного. Ад имеет семь врат, охраняемых ангелами; души, обреченные мучиться здесь, страдают от огня и жажды. Избранные же после Страшного суда попадают в рай; некоторые источники упоминают о существовании четырех небес, другие – восьми. Это место обитания блаженных, именуемое Садами пристанища, Садом вечности, Эдемским садом, Садом благодати, Обителью мира и т. д., представляет собой настоящий дворец, где избранные облачены в шелка, носят золотые и серебряные браслеты и спят на золотых кроватях, усыпанных драгоценными камнями[57]57
  См. Weber, Petit Dictionnaire de mythologie arabe.


[Закрыть].

В персидском зороастризме душа Арда Вираза, погруженного при помощи особого зелья в семидневный экстатический транс, в сопровождении благочестивого Сроша и божества Адура пересекла мост Чинват и попала в загробный мир. Там он увидел рай, чистилище (Хамистаган) и места вечных мук[58]58
  «Книга о праведном Виразе» (Арда Вираз Намаг) [Arda-Viraf-Namak], гл. 5 («Мост Чинват»), гл. 6 («Чистилище»), гл. 16 и далее («Ад»).


[Закрыть]. По другим версиям язаты ведут его в предназначенный для праведников Дом песни (Garōdemāna).

В месопотамском мандеизме, для которого характерен гностический дуализм, мир света (nhura) противопоставляется миру мрака (hshuka). Миром света правит неизвестный бог, имеющий разные имена: Жизнь (hiia, или Великая жизнь, Hiiyē rbē), Господь Величия (mare rbuta) и Могучий Мана (mana = вместилище, дух). Он окружен бесчисленными световыми существами, именуемыми утра (богатства), которые обитают во множестве миров света (almē)[59]59
  Schattner-Rieser, Les Mandeens ou disciples de Saint Jean.


[Закрыть]. Главная книга мандеев, Гинза (Сокровище)[60]60
  См. Lidzbarski, trans. Ginzā.


[Закрыть], представляет собой сборник наставлений по мифологии и космологии. В нем содержатся гимны и описание восхождения души к царству света. Направляемая двумя утрами душа поднимается мимо стражей Солнца, Луны, огня, семи планет, Ruhā (ветра)[61]61
  См. Brock S. P., The ruah. elōhim of Gen, 1, 2, 334.


[Закрыть] и некоторых рек. Место наказания, куда падает грешник, именуется «пылающим огнем», «мраком» и «морем конца»[62]62
  Полное описание см.: Brandt, Die mandaische Religion, 72–82.


[Закрыть].

Древние северогерманские народы считали, что мир тройственен и состоит из «срединного огороженного пространства» (Мидгард, Miðgarðr), мира богов (Асгард, Ásgarðr) и мира великанов (Йотунхейм, Jötunheimr, или Рисаланд, Risaland) – мифического места, не имеющего точного местоположения или описания. Это царство великанов – потусторонний мир, который иногда помещают на востоке или северо-востоке, за океаном. Есть также Хельхейм – царство богини Хель (чье имя означает «скрытая»), именуемое также Нифльхель, «Темный Хель», и Нифльхейм, «Темный мир». Чтобы попасть туда, нужно перейти мост и пройти через кованые ворота. Там оказывались те, кто не погиб в бою. Один даровал богине Хель власть над умершими девяти миров, ей поручено было размещать у себя всех почивших от болезни и старости.

Любопытно, что даже после апокалипсиса Рагнарёка (Ragnarökr) (позже благодаря Рихарду Вагнеру он стал широко известен как «Сумерки богов» (Götterdämmerung)) останутся «сумрачная равнина, темные поля и берег трупов». В этом аду есть несколько чертогов, два из которых, выходящие на север, особенно ужасны. В один, сотканный из змеиных спин и предназначенный для клятвопреступников и убийц, через дымоход вливается яд. В другом чертоге тела мертвых пожирает змей Нидхегг (Nidhöggr). Есть и другое царство мертвых, принадлежащее богине Ран и предназначенное для утопленников.

В финской мифологии богиней смерти и разложения была Калма, а богиней болезни и смерти – Кипу-Тютта (Kipu-Tyttö). Земля мертвых называлась Туонела[63]63
  Словом «Туонела» традиционно переводится на финский язык библейский Гадес (Аид, ᾍδης). Прим. авт.


[Закрыть], и правили ею Туони и Туонетар – царь и царица мертвых (в другом варианте она называлась Манала и правила ею царица Маналатар). В большинстве источников Туонела – это подземное царство, находящееся либо под озером[64]64
  Мотив F93.2. Вход в нижний мир через озеро.


[Закрыть], либо по ту сторону черной реки, через которую переправляет в своей лодке дева Туонен Тютти или Туонен Пиика. Туонела – это мрачное безжизненное место, где мертвые пребывают в вечной дремоте. Находится оно где-то на севере, и иногда его путают с Похьолой, название которой происходит от слова pohja – север.

Мифология саамов не очень широко известна, однако она показывает загробный мир в интересном свете благодаря тому, что в основе ее лежит шаманизм. Загробный мир у саамов именуется Ябми-айму (Jabmiidaibmu), это название составлено из слов «иной мир» (aibmu) и «смерть» (jabmi). В Средние века, под влиянием католических миссионеров, загробный мир саамов стал состоять из ада Ротаймо (Rotaimo), чистилища Ябми-айму и небесного мира Радиенаймо (Radienaimo). Владыка ада, Рота (Rota), принимает всех, кто не почитал местных богов. Праведники получают новое тело, попадают в Радиен и живут там некоторое время. Однако душа может оказаться в царстве мертвых еще до смерти человека. В таком случае шаман «должен разыскать душу и вернуть ее больному, чтобы тот мог вновь обрести здоровье и жизнь»[65]65
  Pentikainen, Mythologie des Lapons, 183.


[Закрыть].

Для древних кельтов загробный мир представлял собой прекрасную страну, носившую множество имен: Тир на Ног (Tír na n-Óg, Страна молодости), Тир нам Бео (Tír na mBéo, Страна вечно живых), Тир на Сорха (Сверкающая земля) и другие. Эта страна – не царство мертвых, о чем красноречиво говорят его названия. При этом историк Прокопий Кесарийский (ок. 500–565) сообщает нам, что души умерших переносились на остров Бриттия. В Ирландии считалось, что души переправляют на небольшой остров Тех Дуинн, расположенный неподалеку от острова Дурси. Самый известный из таких островов – Авалон (Яблоневый сад), куда был доставлен король Артур. А Брана мак Фебала таинственная женщина позвала к себе на другой райский остров, располагающийся «в океане, к западу от нас» (isind oceon frinn aníar).

Загробный мир может находиться под могильным холмом (в валлийской «Книге Талиесина» сказано: «Аннун ниже мира» (Annwfyn is eluyd)), под озером (например, Лох нан Эн, Loch nan Én), в море, на острове посреди озера или у морского побережья.

Представления об изолированности иного мира присутствуют и в легендах об Александре Македонском, где фигурируют острова баженных[66]66
  Псевдо-Каллисфен «Жизнь и деяния Александра Македонского» [Жирмунский В. М. «Народный героический эпос»] (Life and Deeds of Alexander of Macedonia, II, 23–41, in Meusel, ed., Pseudo-Callisthenes).


[Закрыть]. Еще раз отметим, что древние помещали его за Землей тьмы – на севере. Более того, и в мифологиях, и в видениях расположение «на севере» встречается постоянно, иногда к нему добавляются также восток и северо-восток. Эту веру древних подтверждает ориентация языческих захоронений. Иногда встречаются косвенные упоминания об этом: например, в истории вернувшегося с того света Гарнье, который говорит: «Увы мне, ибо я пришел из дальних стран через множество опасностей, я страдал от бурь, снега и холода. Сколько костров я разжег и сколько непогоды претерпел, пока добрался сюда»[67]67
  Hugues du Mans, Actus Pontificum Cenomannis in urbe degentium, chap. 37, in Mabillon, ed., Vetera analecta, III, 326.


[Закрыть].

Глава 3. От христианских представлений о загробном мире до литературы откровений

Представления христиан о загробном мире опирались в основном на Библию и апокрифические тексты. Основополагающими текстами литературы откровений являются «Сошествие Христа в ад» (Descensus ad inferos); «Видение Ездры», датируемое II веком; «Апокалипсис Павла», созданный предположительно в III веке, и «Евангелие от Никодима», написанное на греческом языке около 361 года. Это евангелие имело большое влияние и использовалось в проповедях, в нравоучительных сборниках, exempla, и в «Золотой легенде» Иакова Ворагинского.

Согласно Евангелию от Матфея (12: 40), «Сын Человеческий будет три дня и три ночи в сердце земли». Апокрифические тексты интерпретировали это как катабасис («сошествие в ад») между смертью и воскресением. В тексте II века «Вопросы Варфоломея» Иисус Христос говорит: «Ибо когда Я исчез с креста, тогда Я сошел во ад, чтобы вывести [оттуда] Адама и всех иже с ним»[68]68
  Gospel (Questions) of Bartholomew (trans. James, in The Apocryphal New Testament), § 9 (Евангелие (Вопрошания) Варфоломея, Апокрифический Новый Завет).


[Закрыть]. Созданные в IV–V веках «Деяния Филиппа» четко очерчивают будущий формат литературы откровений: молодой человек рассказывает о своем сошествии в ад, где он был свидетелем наказаний, постигших грешников[69]69
  «Деяния Филиппа». Из книги Е. Н. Мещерской «Апокрифические деяния апостолов» (Actes de Philippe, in Bovon and Geoltrain, eds., Ecrits apocryphes chretiens, 1, 192–201).


[Закрыть].

В «Видении Ездры» герой спускается в ад, преодолевая 6700 ступеней в сопровождении семи присматривающих за ним ангелов. Там он видит, как наказывают тех, кто виновен в прелюбодеянии, кровосмешении, корыстолюбии и других грехах. Он переходит по мосту через огненную реку, кишащую змеями и скорпионами, а затем поднимается на небеса и вступает в спор с Богом[70]70
  Мещерская Е. Н. «Апокрифические деяния апостолов», 558–571.


[Закрыть].

«Апокалипсис Павла» пользовался большим успехом и был переведен на восемь языков. Он стал главным источником вдохновения для литературы видений VIII–XIII веков, в частности для видений святого Фурсы, Тнугдала и Альберика. В нем говорится о вознесении апостола на третьи небеса, где он видит рай, город Христа и реку, в которой находится множество мужчин и женщин, и одним из них вода по колено, другим – по пояс, по губы или по самое темя. Затем он видит еще одну реку, огненную, ямы глубиной в триста локтей и людей, стоящих на вершине огненного обелиска и раздираемых на части зверями. Ужасное зловоние исходит от ям. На севере апостол видит мужчин и женщин, ввергнутых в холод. В конце концов Павел попадает в рай[71]71
  Мещерская Е. Н. «Апокрифические деяния апостолов», 788–826.


[Закрыть]. Следы влияния этого текста можно обнаружить и в трудах Альдхельма VIII века, и (пятью веками позже) в немецкой поэме под названием Sanctus Paulus[72]72
  См. «Видение святого апостола Павла» (Brandes, trans., Visio S. Pauli, 42–45).


[Закрыть].

^{Сошествие в ад с изображением адской пасти. Гравюра М. Бургерса, XVII–XVIII вв.}

^{Library of Congress}

«Евангелие от Никодима» повествует о сошествии Христа в ад, о том, как он подчинил ад своей власти, и о его встречах с Адамом, Илией и Енохом. В XII веке Андре де Кутанс перевел этот текст на французский[73]73
  Paris and Bos, eds., Trois Versions rimees de l’«Evangile de Nicodeme».


[Закрыть].

Апологетик и моралист Тертуллиан (ок. 197–222) считал ад тюрьмой, что соответствует платоновскому образу темницы и телесных уз души: «Глубочайшая и потаенная впадина, запрятанная в самой земле, замкнутая внутри нее и находящаяся ниже самых глубоких бездн» (in fossa terrae et in alto vastitas et in ipsis visceribus eius abstrusa profunditas (Ad nationes 7: 4)). Здесь душа будет ожидать суда, врата же этой темницы откроются лишь во время второго пришествия Христа. У Тертуллиана геенна заменяет Флегетон и представляет собой «вместилище тайного огня для подземного наказания» (ignis arcani subterraneus ad poenam thesaurus (Apologeticum 47: 12)). Адский огонь по своей божественной натуре несгораем, это «он извергает пламя из земли через кратеры» (Apologeticum 48: 14).

В «Житии Антония Великого» (Βίος καì πολιτέια τοῦ ὁσίου πατρòς ἡμῶν Ἀντονίου)[74]74
  Святитель Афанасий Великий «Житие преп. Антония Великого» (Athanasius, Leben des Heiligen Antonius (trans. Mertel), in Des Heiligen Athanasius Alexandrinus ausgewahlte Schriften, vita 16, 20).


[Закрыть], агиографической легенде, записанной около 360 года епископом Александрийским Афанасием и переведенной на латынь в 373 году Евагрием Антиохийским, появляется образ дьявола, вдохновивший многих последующих авторов. Из пасти его выходили языки пламени и валил дым, волосы его пылали. Он мог предстать в образе старика или даже Христа.

Аврелий Пруденций Клемент (348–405/410), более известный как Пруденций, описывал участь грешников после смерти. В своем труде Hamartigenia («Происхождение грехов») он пишет:

Отец, по Своему предвидению, разжег костры в тусклом Тартаре (liventia Tartara), почерневшем от расплавленного свинца, и на дне мрачного Аверна в зыбких водах преисподней устроил ямы, наполненные смолой, а в омуте Флегетона предопределил, чтобы полчища червей грызущих (inolescere vermes) обрекли грешников на вечные мучения за их преступления (Ἁμαρτιγένεια, стр. 824–830).

Далее Пруденций дает описание того, что ожидает праведников в раю (стр. 856–859). Ад у него – это бездна с ландшафтом озер и пещер, напоминающим вулканическую местность. Души там погружены в ямы[75]75
  Prudentius, Cathemerimon (καθημερινῶν ν¯μνῶν), IX, 71.


[Закрыть], а в ночь на годовщину сошествия Христа бушующее пламя на время утихает[76]76
  Prudentius, Peristephanon, V, 125–127; 134–137.


[Закрыть]. Стоит отметить, что в Средние века труды Пруденция много изучали и комментировали. Его влияние ощущается, например, в «Приключениях Телемаха» и «Диалогах мертвых» Франсуа Фенелона (1651–1715).

Отделение души от тела

Необходимо отделять рассказы очевидцев о случаях комы или каталепсии от рассказов самих людей, считавшихся умершими, поскольку их душа покинула тело, то есть произошла так называемая декорпорация[77]77
  Соответствует термину ВТП – «внетелесное переживание»; см. Hardy, L’Apres-vie a l’epreuve de la science.


[Закрыть].

В первом случае при осмотре тела присутствующие могут либо подтвердить, что смерть не наступала, а то, что пережил человек, происходило в состоянии транса, либо констатировать, что все клинические проявления свидетельствовали о наступлении смерти.

Второй вариант порождает множество историй. Григорий Турский, франкский историк VI века, записал свидетельство Сальвия, который был уже признан мертвым, но вернулся к жизни и возопил:

«О Господи милосердный, зачем ты сделал так, что я вернулся в это мрачное место земного обиталища? Для меня было бы лучше твое милосердие на небесах, чем жалкая жизнь в этом мире…» И продолжил: «Четыре дня тому назад, когда келья сотряслась и вы увидели меня бездыханным, меня подхватили два ангела и подняли высоко в небеса, так что мне казалось, что не только эта жалкая земля, но и солнце и луна, облака и звезды у меня под ногами. Затем меня ввели через ворота ярче этого света в такое жилище, в котором пол блестел, как золото и серебро; свет там был невыразимый, простор неописуемый. Жилище было наполнено таким множеством людей обоего пола, что совершенно нельзя было объять взглядом толпу ни в ширину, ни в длину. И когда нам проложили путь среди сомкнутых рядов ангелы, которые шли впереди, мы дошли до того места, которое мы уже созерцали издали. Над ним нависало сверху облако светлее всякого света, там не было видно ни солнца, ни луны, ни звезд, но облако сияло собственным блеском гораздо больше, чем все эти светила, и из него исходил глас, “как шум вод многих”. Там даже меня, грешника, смиренно приветствовали мужи, одетые в священнические и мирские одежды. Как мне рассказали мои спутники, это были мученики и исповедники, которых мы здесь, на земле, глубоко почитаем. И вот когда я встал там, где мне приказали, меня окутал такой сладкий аромат и я так насытился этой сладостью, что до сих пор не хочу ни есть, ни пить. И услышал я глас, говорящий: “Да возвратится сей в мир, ибо он надобен нашим церквам”. И я слышал глас; видеть же того, кто говорил, я отнюдь не мог…»

Все присутствовавшие были поражены его рассказом, а святой угодник начал вновь говорить со слезами: «Горе мне, посмевшему открыть такую тайну…»[78]78
  Григорий Турский «История франков» (пер. В. Д. Савуковой). Кн. VII, гл. 1.


[Закрыть]

Преподобный Беда Достопочтенный (673–735), англосаксонский историк, в своем труде «Церковная история народа англов», книга V, глава 12[79]79
  Беда Достопочтенный «Церковная история народа англов» (Bede, Historia ecclesiastica gentis Anglorum). Пер. с лат. В. В. Эрлихмана.


[Закрыть] (Historia ecclesiastica gentis Anglorum), записал видение Дрихтхельма[80]80
  См. Tubach Fr. C., Index exemplorum. A handbook of medieval religious tales.


[Закрыть]. Однажды вскоре после полуночи, пораженный быстро прогрессировавшей болезнью, Дрихтхельм умер, но на рассвете вернулся к жизни. Он сел, и все собравшиеся вокруг него плакальщики, кроме его жены, разбежались. После того он ушел в монастырь Мелроуз, принял постриг и провел остаток дней своих в покаянии. Тогда же он рассказал о своем видении: проводник, облаченный в свет, провел его в загробный мир.

Этот текст получил очень широкое распространение. Отлох Санкт-Эммерамский (ок. 1010–1067) включил его в свою «Книгу видений» (Liber visionum)[81]81
  Отлох Санкт-Эммерамский «Книга видений. Видение 20» (Otloh von St. Emmeram, Liber visionum, Visio 20).


[Закрыть]. Он встречается и в сборнике гомилий (проповедей) Эльфрика, аббата Эйншема (ок. 950–1010); в работе автора «Стихов о смерти» (Les Vers de la Mort), монаха-цистерцианца Гелинанда из Фруамона (ок. 1160–1230); в труде Стефана Бурбонского (ок. 1180–1261) и в «Золотой легенде». Беда упоминает также два других видения, которые, как и видение Дрихтхельма, нашли отражение в трудах Отлоха Санкт-Эммерамского[82]82
  Беда Достопочтенный «Церковная история народа англов». Кн. V, гл. 12–14.


[Закрыть].

В 678 или 679 году Баронт, монах монастыря Святого Петра в Лонгорете (Сен-Пьер-де-Лонгоре, известный позже как Сен-Сиран, департамент Эндр, Франция), после заутрени заболел и оказался «на пороге смерти» (ad extremum funere ductus)[83]83
  Visio Baronti, in Bruno Krusch and Wilhelm Levison, eds., MGH, SS rerum Merovingicarum, 5, 368–394.


[Закрыть]. Он призвал диакона Эодана, который обнаружил, что Баронт не может говорить, а затем и вовсе перестал двигаться. Община погрузилась в траур и до вечерни читала псалмы. На рассвете Баронт проснулся, зевнул, открыл глаза и рассказал, где он был и что увидел там.

В письме, адресованном Эдбурге, настоятельнице монастыря Минстер-он-Танет в графстве Кент, святой Бонифаций (ум. 754) пересказал видение монаха из Уэнлока, который, будучи тяжело больным, впал в экстатический транс. Рассказ начинается с описания злых духов, которые сражались с ангелами за душу, причем каждый демон олицетворял собой какой-то грех. Затем монах увидел ад с его огненными ямами и несчастными душами в виде вопящих и стенающих черных птиц. Перейдя по деревянному мосту, перекинутому через реку огня, он достиг небесного града Иерусалима[84]84
  Michael Tangl, ed., Die Briefe des heiligen Bonifatius und Lullus (S. Bonifatii et Lulli epistolae), in MGH, Epistolae selectae, 1, 7–15.


[Закрыть]. Отлох Санкт-Эммерамский повторил это видение почти дословно[85]85
  Отлох Санкт-Эммерамский «Книга видений», гл. 19.


[Закрыть].

В VII веке галисийский отшельник Валерий из Бьерсо (ок. 630–695) рассказал о случившемся с Бонеллом, который «умер в результате тяжелой болезни, поразившей его телесной немощью, а затем, несколько часов спустя, вернулся в свое тело, которое вновь стало здоровым», и поведал о своем видении[86]86
  Migne, ed., Patrologia Latina, vol. LXXXVII, col. 433d–434a.


[Закрыть]. Ангел света показал ему рай, а затем ад, из которого доносились ужасные крики и стоны. Бонелл прожил еще какое-то время, прежде чем окончательно отошел в мир иной. Валерий рассказывает и о другом опыте, пережитом монахом Максимусом Вестготом, которого во время болезни унес ангел света, и он увидел райские кущи и бездну ада, прежде чем вновь вернуться в тело по приказу своего проводника[87]87
  Dicta 17ff., in Migne, ed., Patrologia Latina, vol. LXXXVII, col. 433a.


[Закрыть].

В XI веке Гинкмар (806–882), архиепископ Реймский и советник Карла Лысого, рассказал историю Бернольда, слабое здоровье которого привело его на порог смерти. Четыре дня он не мог ни есть, ни пить, ни говорить, а после призвал священника и рассказал ему о своем видении, где он, сопровождаемый проводником, увидел муки, которым подвергались прелаты и знатные люди. Один из них сказал: «Ты покинешь сей мир, чтобы вернуться в свое тело», а также сообщил ему, что, проведя четырнадцать лет в теле, он вернется в то место вновь[88]88
  Visio Bernoldi, in Migne, ed., Patrologia Latina, vol. CXXV, col. 115–1119.


[Закрыть].

В видении императора Карла III (Visio Karoli Tertii Imperatoris), известного также как Карл Толстый, записанном примерно в 900 году, используется фольклорный мотив: клубок ниток. Анонимный автор сообщает нам:

Перед Карлом появилось великолепное существо, державшее в руках клубок ниток, излучающий яркое сияние[89]89
  Мотив R121.5. Нить Ариадны.


[Закрыть]. Ангел начал разматывать клубок и сказал Карлу привязать один конец нити к большому пальцу, чтобы за эту нить провести его по лабиринту адских мук. И спустились они в долины огненные, где демоны попытались вырвать нить из рук Карла, когда же им это не удалось, то демоны кинулись на него и пытались ввергнуть его в колодец огненный, но ангел набросил нить на плечи Карла и притянул его к себе. Они поднялись на огненные горы, с которых стекали реки горящие. На их берегах стояли печи, полные змей. И вошли они в долину, с одной стороны мрачную, с другой лучезарную, где Карл увидел две бочки: одна была наполнена водою теплой, а другая – кипящей. В бочке с кипятком увидел он своего отца, Людовика II Немецкого. Благодаря заступничеству святого Ремигия Людовик каждый второй день получал облегчение и проводил его в бочке с теплой водой. Выслушав предсказания своего дяди Лотаря о своем будущем, он снял нить с пальца, и его дух вернулся обратно в тело.

Петр Дамиани (ок. 1007–1072), кардинал и епископ Остии, рассказывает историю слабого здоровьем юноши, который вскоре оказался на смертном одре (ad extremum pervenit). Он выглядел как мертвец (quasi defunctus), однако в его недвижном теле (cadaver exanime) еще была жизнь, а в груди еще трепетало сердце (motus in ejus pectore palpitaret); тогда-то и случилось ему видение, в конце которого святой Петр вернул его дух обратно в тело (reddensque spiritum corpori)[90]90
  Petrus Damiani, De variis miraculis narratio, in Migne, ed., Patrologia Latina, vol. CXLV.


[Закрыть].

29 сентября 1125 года тринадцатилетний послушник по имени Орм заболел и пролежал восемь недель не в состоянии ни есть, ни пить. Его тело было безжизненным (exanime), холодным и окоченевшим (corpus frigidum et inflexibile), как у мертвеца (simillimum mortuo). Все думали, что жизненный дух (vitalis spiritus) покинул его. Он оставался недвижным тринадцать дней и ночей, а затем вдруг пошевелился, сел, словно пробудившись ото сна, и рассказал о том, что с ним произошло: архангел Михаил отвел его к вратам рая, а затем ада и показал ему сам рай, огражденный стеной[91]91
  Farmer, ed., The Vision of Orm.


[Закрыть]. Орм прожил с 16 декабря до 1 июня в великих страданиях, а после скончался, причем последние тридцать шесть дней он не говорил и не ел.

^{Тондал выглядит мертвым. Иллюстрация С. Мармирона, XV в.}

^{The J. Paul Getty Museum, Los Angeles, Ms. 30, fol. 11 (87. N.141.11.11)}

В 1148 году рыцарь Тнугдал[92]92
  См. Tubach, Index Exemplorum, № 4998. Более развернутый рассказ о видении см.: Lecouteux and Lecouteux, eds., Travels to the Otherworld and Other Fantastic Realms.


[Закрыть] упал замертво на землю. «Наступили все признаки смерти, поскольку душа покинула его… Он лежал ничком, как мертвый, от десятого часа среды до того же времени в субботу. О погребении не помышляли, поскольку с левой стороны груди его сохранялось немного тепла. В вышеупомянутый час душа вернулась в тело, и оно продолжало оставаться в том же состоянии, разве что появилось очень слабое дыхание. Через час Тнугдал вновь задышал как обычно[93]93
  Tondolus der Ritter; см. также: Palmer, Visio Tnugdali.


[Закрыть]. Он почувствовал, что возвратился в свое тело» (se sensit induere corpus suum).

Альберик из Сеттефрати (1101–1146) тяжело заболел в возрасте девяти лет и в течение девяти дней и девяти ночей оставался неподвижным и совершенно бесчувственным, словно мертвый. Он увидел, как голубь сунул клюв ему в рот и что-то вытащил, а затем птица унесла его самого. В своем путешествии в сопровождении двух ангелов он увидел чистилище, ад и рай. Как и у упомянутого выше Баронта, у Альберика был сильный жар, и он оказался «на пороге смерти» (ad extremum funere ductus)[94]94
  Schmidt, ed., Visio Alberici; cf. Visio Baronti (сноска 66).


[Закрыть].

В 1190 году Годескальк, житель деревни Хорхен близ Ноймюнстера (Шлезвиг-Гольштейн), болел семь дней. «На восьмой день он покинул этот свет, а через пять дней вновь вернулся в свое тело. Заметив, что губы его слегка шевелятся, хоть и лежал он неподвижным и холодным, как мертвец, присутствующие не решились похоронить его, полагая, что душа его все еще находится в теле и лишь застыла от тяжкой болезни». После того Годескальк поведал историю своего путешествия в загробный мир. Священник, записавший этот рассказ со слов Годескалька, добавил к нему свои примечания:

Когда душа этого человека вернулась в тело, он оставался в течение пяти недель таким слабым, что не владел ни чувствами, ни разумом и больше не принимал ни пищи, ни питья. Вкусив прелести мира горнего и чувствуя, будто тонет в блаженстве увиденного им, он страшно проклинал свое заточение в оболочке бренной плоти. Он мечтал избавиться от оков своего тела и всеми силами желал насладиться великолепием той свободы, что была явлена ему.

Но он отравлен был, вдохнув пары, поднимающиеся от дороги, ведущей в ад. Поэтому из его носа и ушей сочился гной, и долго пришлось ему терпеть эти выделения, вызванные адской заразой. Кроме того, его мучила острая боль в боку, которую он объяснял так: когда он приблизился к печи, ее пламя обожгло ему бок. И здесь, как и в другом случае, остались неясны причины того, почему он мог ощущать на теле своем то, что испытала его душа[95]95
  Assmann, ed. and trans., Godeschalcus und Visio Godeschalci.


[Закрыть].

В этом последнем примечании выражается неуверенность священника относительно того, совершил ли Годескальк путешествие в физическом теле, in corpore, или в виде духа, in spiritu. Нужно рассматривать это не как случай декорпорации, отделения от тела, а как нечто вроде состояния диссоциации (dedoublement), только так можно объяснить наличие у Годескалька этих стигмат. Отметим, что с точки зрения психоанализа видения, возникающие в состоянии ослабленного здоровья, отражают психологическое состояние пациента, и тот факт, что Годескальк был болен, укладывается в рамки такой интерпретации. Остается, однако же, объяснить появление на его теле стигматов после пробуждения, и к этому вопросу мы вернемся позже.

Видение Филиберта (Visio Philiberti), записанное в латинской поэме XI или XII века и переведенное на средневерхненемецкий Генрихом фон Нойштадтом[96]96
  Heidelberg, Universitatsbibliothek, ms Cpg 401.


[Закрыть], внесло существенную новизну в жанр видений, включив в повествование спор между душой и телом[97]97
  Ferguson, The Debate between the Body and the Soul; Bartholomaeis, Due testi latini e una versione toscana della Visio Philiberti.


[Закрыть]. Сюжет прост: во сне отшельник видит мертвое тело; душа, отделившаяся от него, проклинает его и обвиняет в своей погибели; спор заканчивается, когда появляются черти и утаскивают душу в ад. Этот сюжет нашел широкий отклик, о нем упоминали в своих работах и архиепископ Тура Хильдеберт Лаварденский (1056–1133), и философ и теолог Петр Абеляр (ум. 1142).

Ансельм Схоластик предлагает нам такую историю XII века:

Однажды на Пасху монах из Реймса увидел, как Иисус сошел с креста и позвал монаха следовать за ним, если верит он в Воскресение. Монах послушался и погрузился в бездны ада. Очень ярко описан страх, охвативший чертей при появлении Иисуса: они бросились в разные стороны, рыча, как львицы, у которых отняли детенышей. Ангелы же ликовали и приветствовали освобожденные из ада души. Христос велел монаху вернуться в его обитель и дал ему в проводники черного демона, что довольно необычно. На обратном пути черти окружили монаха, они скрежетали зубами и пытались схватить его раскаленными клещами в отместку за освобождение душ. Когда они вернулись в монастырь, демон спросил его, зачем Иисус сошел в ад за грешными душами. «По просьбе епископов, аббатов, монахов и монахинь, которые в течение года служат заупокойные мессы и раздают милостыню, – ответил монах. И далее: – Остались лишь воры, прелюбодеи, отцеубийцы, клятвопреступники и нераскаявшиеся грешники. Разве нельзя им, покаявшись, освободиться от адского наказания?» – «Это невозможно, – ответил демон, после чего дал ему пагубный совет: – Не вставай слишком рано, когда колокол звонит к заутрене; отдохни еще, а к службе ты успеешь». Но монах в ужасе отверг этот наказ, и демон исчез[98]98
  Meril, ed., Poesies populaires latines anterieures au douzieme siecle, 200–217.


[Закрыть].

Можно привести еще один пример. В 1467 году в Перудже заболела и «умерла» Изабетта ди Луиджи. Она лежала с застывшими глазами (gli occhi inbambolati), недвижно и без чувств (senca senso et senca movimiento)[99]99
  См. Zabughin, L’Oltretomba classico, 219ff (Забугин В. «Дантовский классический средневековый загробный мир в эпоху Возрождения»).


[Закрыть].