Текст книги "Тайна похищения генерала Кутепова"

Автор книги: Клод Фелисье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

XX. Пристанище Дегро

Бельдит – маленькая рыбачья деревушка на пустынном побережье Бискайского залива. Высоким голым утесом врезается здесь в море мыс Трех Святых – длинная и мрачная громада камня, населенная чайками и гагарами.

Деревушка укрылась за мысом в лощине, окруженная каменными глыбами и сосновым лесом, в беспорядке громоздившимися по уступам. Лес и скалы отделили этот уголок от всего мира и, должно быть, поэтому о его существовании позабыли и люди, и небо.

По крайней мере, жители Бельдита не могли похвастать частым лицезрением начальства, за исключением собственного мэра, который олицетворял собой карающую десницу закона и в то же время был самым богатым человеком в Бельдите.

Что касается небес, то и они редко давали знать о себе бельдитцам, во всяком случае, очень скупо расточали свои блага на население – оно было бедно и свыше головы набито предрассудками. Не расточая милостей, небеса не очень часто простирали над Бельдитом и наказующий перст – население не знало болезней, и потому оравы босоногих ребят росли и крепли на радость родителям в суровой, чисто спартанской обстановке – в обрез пищи и по горло работы.

Когда-то в благословенные времена королей, в лесу за Бельдитом высился замок, принадлежавший маркизам Сомбертон. Революция погасила довольно невзрачный блеск этой семьи и разрушила самый замок. Никто не заботился о его восстановлении. В небольшом кирпичном домике возле руин жил когда-то сторож, неизвестно что охранявший, но он умер от старости, и владение было окончательно предоставлено милости провидения.

Рыбаки Бельдита использовали руины в качестве строительного материала, и несколько кирпичных домиков украсило деревню. Сорок лет никто не заявлял никаких претензий на имение, но год тому назад явился из Парижа некий полный господин, нанял рабочих, и закипела работа в запущенном поместье.

У Дегро были особые основания приобрести это владение. Дикий, заброшенный уголок как нельзя лучше соответствовал его намерениям. Работая на большевиков, Дегро никогда не строил иллюзий насчет того, что его господа когда-нибудь оставят его в покое и примирятся с его отставкой за «выслугой лет». Дегро знал, что большевики не упускают человека, сколько-нибудь знакомого с их секретами, и решил на всякий случай обзавестись таким укромным уголком, где можно было бы чувствовать себя в безопасности, хотя бы на время.

Сколотив определенный капитал, Дегро собирался исчезнуть из Парижа. В Бельдите он думал пожить ровно столько времени, сколько понадобится для того, чтобы естественным образом изменить свою внешность – отрастить солидную бороду и акклиматизироваться под именем Клода Деливрон, рантье, живущего на покое в собственном имении.

За год до событий, описываемых в этой книге, на месте руин старого замка Бельдит выросла вилла в стиле швейцарского шале.

Заброшенный парк – чудный уголок зелени между скал – был приведен в порядок и огорожен высокой чугунной решеткой. Плющ, разросшийся на развалинах, был направлен рукой садовника на ограду и постройки. Издали казалось, что могучая волна зелени плещется, разбиваясь о белый домик и силясь захлестнуть его.

Садовник Барбю в течение года был единственным хранителем и обитателем имения Дегро. Он с женой и восьмилетним сыном занимал бывший домик сторожа, тоже приведенный в порядок и стоявший возле главного въезда в парк.

Рантье Деливрон навещал свое владение всего несколько раз и проводил здесь не больше двух-трех дней сряду. В эти дни жена садовника – добродушная толстушка Мари-Жозефина – стряпала в барском доме для хозяина. Во время таких поездок мнимый рантье Деливрон делал распоряжения относительно последних мелочей убранства дома. Из некоторых подробностей обстановки Мари-Жозефина сделала вывод, что в доме будет жить и дама.

Перед Рождеством Дегро в последний раз навестил Бельдит.

Осмотр дома произвел на него самое приятное впечатление. Особенно радужные мысли навевала просторная спальня, снабженная двумя великолепными кроватями под общим балдахином и убранная с умопомрачительной роскошью.

– Мари-Жозефина, – сказал он жене садовника, подававшей ему утренний кофе, – возможно, что через месяц я уже приеду сюда на постоянное жительство. Не можете ли вы к этому времени подыскать какую-нибудь молодую расторопную девушку для постоянных услуг даме? Сами вы, я надеюсь, не откажетесь заведовать кухней и хозяйством. Кроме того, вам в помощь придется подыскать какого-нибудь парня – для черной работы.

Мари-Жозефина не теряла времени, и к указанному сроку у нее на примете была и девушка из деревни Бельдит, и высокий неуклюжий силач из местных жителей с изрытым оспой лицом. Парень был рыбаком, но несчастный случай лишил его ноги, а вместе с ней и возможности рыбачить. Деревяшка вместо ноги, совершенно неуместная в морском промысле, не мешала ему справляться с метлой, топором и заступом. Мари-Жозефина была вполне довольна своим выбором.

25-го января ночью возле запертых чугунных ворот парка громко заревела автомобильная сирена. Барбю, мирно почивавший в своем маленьком домике, вскочил с постели, спросонья не понимая причины такого необычайного шума.

Взглянув в окно, он увидел полосы яркого света от автомобильных фонарей и мокрый блестящий кузов машины – шел дождь.

– Вставай, Мари-Жозефина, – крикнул он жене, – приехал господин Деливрон.

Он поспешил впустить хозяина, широко распахнув чугунные ворота.

– Как поживаете, Барбю? – крикнул ему Дегро – он сам сидел за рулем автомобиля.

– Спасибо, господин Деливрон. – ответил, снимая шапку, садовник. – С благополучным приездом!

Машина покатила по широкой аллее. Садовник успел заглянуть в нее и заметил двух пассажиров – даму и мужчину.

Затворив ворота, садовник поспешил к дому, где уже суетилась его жена.

Прибывшие казались очень усталыми и изнуренными. У мужчин подбородки заросли щетиной – их несколько дней не касалась бритва. Более свежей выглядела женщина, но и ее костюм был грязен и сильно помят.

Было похоже, что путники несколько дней не вылезали из автомобиля. Это подтверждала и сама машина, сильно облепленная грязью.

– Добрейшая Марго, – сказал Дегро, предлагая ей руку, чтобы выбраться из автомобиля, – будьте хозяйкой этого дома, распоряжайтесь, как вам заблагорассудится. И вы, милейший Посвистов, тоже…

Марго выскочила из автомобиля, отказавшись от помощи Дегро. Она взяла под руку Посвистова, едва тот вышел из машины.

Дегро нахмурился, но продолжал по-прежнему любезным тоном:

– Пожалуйста в дом, господа. Мари-Жозефина, бегите в кухню, голубушка, и приготовьте нам ужин. Мы чертовски устали. Впрочем, сперва помогите этой даме привести себя в порядок. Все, что найдется в гардеробной по части дамского туалета, предоставьте в полное распоряжение нашей гостьи.

Поручив Марго заботам Мари-Жозефины, Дегро взял под руку Посвистова и повел его наверх.

– Я полагаю, что и нам не помешает привести себя в порядок, дорогой Посвистов, – сказал он. – Кстати, какое имя вы выбрали для себя? Посвистов должен быть похоронен на время, так же, как Марго и Дегро. Что вы имеете против, например, Базиля Депортена? И звучно, и легко запоминается.

– Мне безразлично, каким именем называться. Пусть будет Базиль Депортен. Немного нелепо, но ничего – согласен.

– Итак, милейший мосье Базиль, позвольте вам предложить гардероб из моего запаса. Он будет немного просторен для вашей фигуры, но в деревенской глуши это неважно. Пожалуйста.

Дегро распахнул дверцу гардеробного шкафа, и перед Посвистовым предстало более дюжины всяких костюмов.

Марго с наслаждением приняла ванну. Измученная приключениями последних дней, она испытала почти блаженство, погрузившись в теплую воду. В прозрачной влаге, надушенной эвкалиптовой смолкой, точно сходили с ее тела, вместе с утомлением, и тяжести переживаний последних дней. Все время после бегства с фермы Вилье ее преследовал запах сырости и плесени. Казалось, этим смрадом она пропиталась вся. Теперь и это напоминание о застенке фермы Вилье перестало существовать. Марго отдыхала и душой, и телом.

Мари-Жозефина принесла ей гонкое изысканное белье. Марго подумала, что оно из личных запасов жены садовника, и удивилась ее вкусу.

Но ее изумление приняло иное направление, когда жена садовника позвала ее к гардеробу и предложила выбрать платье по вкусу. В доме Дегро оказался большой запас дамского белья и платьев.

Одеваясь, Марго не могла удержаться от смеха: Дегро, по-видимому, основательно готовился в ее приему. А когда она увидела по соседству с ванной и гардеробом роскошную спальню, какие бы то ни было сомнения относительно намерений Дегро у нее улетучились.

Спустя полчаса обитатели виллы сидели внизу в столовой. В большом камине пылал огонь. В ставни стучали капли дождя, из парка доносился гул холодного зимнего ветра.

Хотя и изысканный, но обильный и сытный ужин, приправленный хорошим вином, которым тоже заблаговременно запасся Дегро, создал хорошее настроение. Посвистов закурил сигару.

– Что вы думаете делать, Дегро? – спросил он, откидываясь на спинку стула и пуская кольца синего дыма к потолку.

– Во-первых, не Дегро, а Деливрон, дорогой мосье Базиль, – поправил Дегро. – А делать я не расположен ничего. Пару месяцев можно посидеть, забившись в этой дыре.

Посвистов ничего не ответил. Он думал о чем-то.

– А вы? – спросил его Дегро.

– Мне сидеть сложа руки нельзя, – ответил Посвистов: – От всей истории у меня осталось только ощущение, точно я окунулся с головой в липкую грязь.

– И сорок тысяч франков, – добавил Дегро.

Посвистов сдвинул брови.

– Вы поймали меня в тяжелую минуту, – сказал он. – Зачем я вам понадобился?

– О, вы принесли много пользы, – самодовольно улыбаясь, ответил Дегро. – Видите ли, в то время существовал проект насильственного увоза генерала Кутепова. Через вас нам надо было добраться до шофера Фортунато и заменить его своим в автомобиле, обслуживающем генерала. Помешала ваша ревность. Потом, в тот же день, положение изменилось. Вопрос о похищении отпал. А вы зато с честью провели роль мнимого полицейского.

– А это зачем?

– Теперь вашу роль сыграет надежный чекист. Для того, чтобы не вышло никаких недоразумений… Наши господа боятся Брадлея, и не без оснований… Их беспокоит, что Брадлей хорошо осведомлен о наших планах, а мы ничего не знаем о планах Брадлея. Большевики полагают, что ВКБЕ в последнюю минуту постарается испортить всю игру. Вы подверглись неприятности из-за Брадлея, дорогой Базиль, – не забывайте этого…

– Не забуду, – сквозь зубы процедил Посвистов. – Черт возьми, если бы я мог быть полезен генералу!

Дегро пытливо взглянул на него.

– Не вздумайте впутаться в игру двадцать шестого января. Вы ничего не знаете о действительных намерениях генерала Кутепова и можете оказать ему медвежью услугу… Сидите лучше здесь пока…

На ночь Дегро устроил своих гостей в специальных комнатах. Сам он с неприятным чувством пустоты в душе отправился в свою роскошную спальню. Он вздохнул, увидев лишнюю кровать рядом со своей. Присутствие Посвистова разрушало все его планы на Марго.

– Черт его возьми! – вслух выругался он, залезая под одеяло. – Впрочем, Дегро, – пожурил он самого себя, – от тебя зависит помочь в этом черту. Выждем несколько дней, и если молодчик сам не уберется с дороги, можно будет придумать чего-нибудь.

И, успокоенный беседой с самим собой, Дегро погасил свет и погрузился в сон.

XXI. Таинственный незнакомец

На утро Дегро проснулся в прекрасном настроении. Он обладал счастливой особенностью – почти бесследно изглаживать из памяти все неприятное, приключившееся с ним.

Он потянулся в кровати с видом человека, отбросившего все деловые тяготы и начинающего новую жизнь – жизнь хорошо обеспеченного рантье. Пустая кровать рядом омрачила его настроение. Надевая шелковую пижаму, он подумал о том, что другой, под его же кровлей, пользуется счастьем, которое он давно наметил себе. Эта мысль влила в душу его горечь, и Дегро, хмурый, подошел к окну и поднял жалюзи.

Тусклое зимнее утро тяжелой сыростью залегло среди оголенных деревьев парка. Свинцово-серые тучи ползли по небу, чуть ли не касаясь верхушек деревьев на пригорках. Дождь косыми прозрачными полосками бороздил стекла.

Дегро прошел в уборную и безо всякой охоты принял душ. Когда он сменил пижаму на просторный домашний пиджак, к нему постучала Мари-Жозефина.

– Я слышала, что вы встали, господин Деливрон, – сказала она. – Прикажете подать вам завтрак сюда, или… Ваши гости давно уже поджидают в столовой.

Дегро показалось что-то лукавое и насмешливое в лице жены садовника.

– Да, я сойду вниз… Мадемуазель и мосье Базиль хорошо себя чувствуют?

Теперь уже явная усмешка пробежала по лицу Мари-Жозефины.

– Мадемуазель и мосье? – переспросила она. – Простите, сударь, я предполагала, что они что-то вроде супругов.

По ее многозначительному тону Дегро понял, что Мари-Жозефина сделала кое-какие наблюдения относительно взаимоотношений его гостей, и это неприятно кольнуло его.

– Я скоро сойду вниз. Какие новости у вас?

– Я подыскала и парня для работы, и горничную, господин Деливрон. Угодно вам посмотреть на них?

Дегро поморщился. Он заботился о горничной для своей Марго, а совсем не для подруги Посвистова.

– Потом, после завтрака. Кстати, пришлите и вашего мужа.

В столовой Марго и Посвистов, в ожидании хозяина, проводили время без скуки.

Оба были веселы и оживлены. Посвистов ночью ознакомился с расположением комнат для гостей в доме Дегро, и легкая синева под глазами Марго и странное сияние счастья, исходившее от нее, говорило за то, что ночь эта принесла ей нечто большее, чем отдых после жутких приключений последних дней.

Дегро сошел к завтраку олицетворением любезного хозяина. Трудно было, глядя на него, догадаться, что душу его гложет червь ревности.

Его гости вели себя точно влюбленные гимназисты. Дегро делал вид, что не замечает нежностей, которыми обменивались они, стараясь коснуться руки друг друга при бесконечных передачах ложечек, сахара, сливок и т.п., – но в душе каждое проявление ласки со стороны Марго ставил в счет Посвистову, как похищенное у него.

– У вас тут очень мило, Деливрон, – наконец удостоила его вниманием Марго. – Я и не предполагала себе, что в таком захолустье можно встретить столько уюта.

«Еще бы, – пронеслась в голове Дегро ироническая мысль, – все удобства, до любовника включительно». Вслух он сдержанно сказал:

– Я приспособил этот уголок для отдыха. Будь время года более подходящее, вы могли бы совершить здесь чудесную прогулку.

– Я думаю погулять даже в эту погоду. У вас найдутся какие-нибудь макинтоши… Дег… простите – мосье Деливрон? Хотя, знаете, разрешите мне маленькую вольность: разрешите называть вас просто «дядюшка Констанс». Вы так похожи на милого провинциального дядюшку. Хорошо? Так мы с Ол… то есть с Базилем нарядимся во что-нибудь рыбачье и прогуляемся к морю. Мне хочется добраться до этого мыса, что виден из окна моей комнаты. Вы пойдете с нами, дядюшка Констанс?

Дегро кисло улыбнулся.

– Н… нет… Я не люблю сырости… Кроме того, у меня дела по хозяйству… А все, что вам нужно, спросите у Мари-Жозефины.

Он остался один в столовой и точно застыл, погрузившись в раздумье. Спустя пятнадцать минут он увидел в окно странную пару в кожаных рыбачьих пальто и просмоленных шляпах, спускавшуюся от дома по мокрой дорожке парка. Ветер трепал полы пальто на Марго и обнаруживал ее стройные ножки в туфлях, совсем не приспособленных для такой прогулки. Дегро следил за ножками в телесных чулках, пока они не скрылись за деревьями.

– Все равно ты будешь моей, – сказал он задумчиво.

Мари-Жозефина пришла представить ему новых слуг.

Хромой рябой великан произвел на него сильное впечатление. От него веяло несокрушимой силой и стойкостью. В чертах лица, обнаруживавшего крайнюю простоту и примитивность душевной конструкции, было написано тупое упрямство – человека этого никакие силы не могли бы заставить сойти с позиции, занятой им.

– Как звать тебя? – спросил Дегро, почуявший в великане будущего преданного раба.

– Март…

– Что? – изумился Дегро.

– Мартин, – поправила за него Мари-Жозефина.

– А… Ну, Март, так Март… Я доволен, Март, можешь идти… Кстати, вот тебе мелочь – выпей что-нибудь за мое здоровье.

Хромой верзила от избытка чувств раскрыл рот и подавился словом признательности – в его шершавую длань попала золотая монета.

– Ну, не смущайся… Это – для первого знакомства. Ступай с Богом.

Дегро похлопал парня по плечу, и тот вышел, неуклюже пятясь задом и цепляясь деревяшкой за ковер.

Горничная, хотя и миловидная, была немного глуповата для роли субретки. Дегро не нашел нужным расточать ей милостей.

– Тебя зовут?

– Шарлотта Бос, сударь, – неуклюже присела девушка и покраснела.

– Шарлотта… хм… – пробурчал Дегро (имя ему не понравилось) и кивком головы отпустил ее.

Потом, вызвав садовника, он занялся с ним строительными планами, вдруг пришедшими ему в голову.

– Вот что, дорогой, – сказал Дегро своему управителю, – я хочу построить на холме, откуда открывается вид на море, павильон… Распорядитесь вырыть яму для извести глубиной не меньше сажени – этого материала у меня пойдет много – и можете сразу же наполнить ее известью… гм… известь делается лучше, если постоит подольше… Я бы хотел, чтобы сегодня же вы справились с ямой… Наймите людей для этого… Видите ли, я хочу доставить удовольствие моей гостье, выстроив красивый павильон в ее честь…

Садовник был изумлен прихотью господина. Время года совершенно не соответствовало строительным намерениям, но о причудах господ ему приходилось слышать немало. Он улыбнулся, как человек понимающий.

– Все будет исполнено, господин Деливрон. – Яму придется вырыть там же, на месте постройки?

– Конечно. Идем, я укажу место.

С холма, где задумал Дегро постройку, открывался прекрасный вид на морское побережье. Отсюда был виден целиком мыс Трех Святых, врезавшийся в воду, точно нос гигантского судна. Вправо, за грудой грязно-бурых скал, виднелись домики рыбачьего поселка. Несколько неуклюжих лодок валялось на берегу и покачивалось на воде. Возле них суетились рыбаки, на расстоянии казавшиеся лилипутами.

Налево от мыса скалы сбегали вниз причудливыми ступеньками, переходя в небольшой песчаный пляж. Эта площадка со всех сторон была закрыта каменными глыбами, но с холма видна была часть ее, соприкасающаяся с морем. Глаз Дегро уловил на ней фигуру человека, стоявшего у самой воды.

– Опять этот англичанин, – сказал садовник.

Он тоже смотрел на этого человека. Дегро насторожился.

– Какой англичанин?

– Не знаю. Рыбаки прозвали его англичанином. Вот уже две недели, как он появился в наших краях. Он точно исследователь какой-то – ходит, осматривает побережье. Сперва его видели километров за десять к востоку отсюда, потом он облюбовал наши края и, кажется, больше всего полюбил эту вот отмель… О нем сообщили мэру – подозрительный человек.

Дегро почувствовал тревогу. Всякий посторонний, что-то выслеживающий и вынюхивающий по соседству, таил угрозу его безопасности. Вору или грабителю нечего было делать в этих краях – в особенности же рассматривать побережье. Для контрабандиста он вел себя чересчур неосторожно. Впрочем, местные контрабандисты не потерпели бы какой бы то ни было посторонней конкуренции. Оставалось лишь предположить, что это агент большевиков, всегда занятых всякими таинственными и совершенно неожиданными делами.

– Где он живет? – спросил Дегро.

Садовник пожал плечами.

– Неизвестно. Он приезжает на автомобиле. Вот за теми камнями поджидает его машина. Погуляв пару часов, он уезжает, а куда – неизвестно.

– Он англичанин?

– Ну, этого нельзя сказать. Рыбаки предполагают, что он англичанин, но никто еще не разговаривал с ним. Во всяком случае, он похож на иностранца.

Дегро снова посмотрел на песчаную отмель. Фигура незнакомца исчезла. Спустя минуту послышался гул автомобиля, и Дегро заметил серый кузов машины, выскользнувший из-за камней на дорогу.

Он вернулся домой в подавленном настроении. Соседство большевистского шпиона делало его убежище крайне ненадежным. Он не связывал, конечно, появление шпиона со своей особой – у него были, вероятно, другие задания, – но и не мог чувствовать себя в безопасности.

Нужно было выяснить, что представляет собой этот таинственный незнакомец, и если он действительно окажется большевистским агентом, придется немедленно покинуть Бельдит и искать другого укромного уголка.

Посвистов и Марго, вернувшись с прогулки, застали Дегро погруженным в мрачное раздумье.

– Что с вами? – воскликнула Марго.

Оба они прозябли, но веселые и жизнерадостные стояли перед ним – олицетворение здоровья и счастья. От них крепко пахло морем и свежестью.

Дегро рассказал о таинственном исследователе побережья и с удовольствием увидел, как тревога омрачила лица его гостей.

– Это от них! – убежденно сказала Марго. – Нам опасно оставаться здесь. Как думаете, Базиль?

Посвистов пожал плечами.

– Бежать, не справившись об опасности, глупо. По-моему, нужно выследить этого молодца и выяснить, откуда дует ветер.

Дегро кивнул головой.

– Верно, это наша ближайшая задача. Несколько дней мы можем считать себя в безопасности, а чтобы не быть объектом наблюдений, нам придется жить с некоторой осторожностью и поменьше бродить на людях. Кто бы ни был этот человек, мы должны проследить его, даже если бы пришлось гнаться за ним на автомобиле на край света. В первый же день, как он явится, мы будем наготове. Согласны, полковник?

– О, конечно… А пока не мешало бы перекусить чего-нибудь. Здесь воздух замечательно способствует развитию аппетита.