Текст книги "Разные полюса (ЛП)"

Автор книги: Кирсти Моусли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Когда члены команд каждого водителя начали уходить с трассы через маленькую калитку сбоку, кто-то подошел ко мне. Я повернулась, с благодарностью улыбаясь и ожидая, что это будет официант, который должен вернуться с выпивкой для меня. Вместо этого там стояла улыбающаяся леди в возрасте между тридцатью и сорока лет. Я сглотнула, нервничая из-за того, что не ожидала, что кто-нибудь ко мне подойдет.

– Здравствуйте, Вы, должно быть, Эмма. Я так много слышала о Вас от Карсона, – поздоровалась она.

Я отпрянула и постаралась держать один глаз на трассе, но в то же время разговаривать с ней, потому что я не хотела пропустить начало.

– Эмм, да, это я. К сожалению, я не... – я покачала головой, и румянец пополз по моим щекам. Я понятия не имела, кем она была.

Она разразилась высоким поверхностным смехом и протянула мне свою руку.

– Я жена Стюарта – Катрина. Мы – болельщицы команды, ты и я. Мы возглавим для них бабий клуб, – пошутила она и подмигнула, когда я вежливо пожала ей руку. – Приятно наконец-то иметь здесь кого-то со стороны Карсона, чтобы посплетничать, пока мы смотрим гонки. Обычно, я одна в этих вещах. Некоторые жены могут быть немного... – сморщив нос, – «заносчивыми», – закончила она.

Я смущенно хмыкнула, надеясь, что это был не какой-то тест, который я могла провалить.

– Да, я убедилась в этом, – призналась я. – Я вроде привыкла к такой реакции в мой адрес, хотя это часто случалось.

Она закатила глаза и взгромоздилась на один из высоких стульев, закинув ногу на ногу.

– Кого это волнует? Мы все должны зарабатывать на жизнь. Игнорируй их. Они все просто завидуют, потому что их зады не так мило выглядят, как твоя маленькая попка в этих джинсах, – шутливо подмигнула она мне, и похлопала по сиденью рядом с ней. Садись, я не кусаюсь.

Неловко засмеявшись, я села на табурет. Мгновение спустя подошел официант, и поставил стакан пепси передо мной. Я закусила губу, возвращая взгляд на Карсона. Внезапно заезд начался, и все байки двинулись вперед. Карсону потребовалось несколько секунд, чтобы поехать, хотя он вроде колебался, в то время как другие проезжали мимо него. Я видела начало нескольких гонок, поэтому знала, что они на этом круге никогда не разгонялись так сильно, только простая езда по трассе на неспешной скорости. В течение нескольких секунд все мотоциклы скрылись из виду. Повернувшись в своем кресле, я уставилась на экран телевизора вместо того, чтобы искать их, гоняющихся вокруг трека. Этот круг был просто для разогрева байков и шин, так что не было никакой серьезной спешки или конкуренции.

– Ты когда-нибудь раньше была на гонках? – спросила Катрина, и взяла в руки наушники, висевшие на перилах возле моей коленки. В ответ я покачала головой.

– Нет. Я не уверена, что мне понравится, – призналась я.

Она засмеялась и кивнула, подбирая очередной комплект коренастых черных наушников и протягивая их в мою сторону.

– Мне никогда раньше не нравилось смотреть. К этому привыкаешь, когда пройдет время. Хочешь послушать комментарии?

Я нерешительно взяла предложенный головной убор и наблюдала за тем, как она заткнула уши, но оставила соединяющую планку под подбородком, вероятно, чтобы не испортить прическу. Я сделала то же самое, прижав их к своим ушам, и услышала комментатора, который обычно звучал на гонках.

Он говорил о форме и кому были нужны сегодня очки. Он объявил, что если Карсон выиграет эту

гонку, то станет неуловимым в лидерской таблице, то есть он выиграет чемпионат года. От этого я

улыбнулась и молча скрестила пальцы.

Когда мотоциклы сделали полный круг, они опять вернулись в поле зрения и остановились на своих соответствующих отметках на земле. У меня сжалось в груди, когда я смотрела и едва могла усидеть на месте. В гонке было двадцать кругов, что Карсон сказал, будет длиться где-то сорок минут. Я не могла дождаться конца. Мои нервы и волнение насчет того, чтобы сказать ему о своей любви, действительно начали ровняться с беспокойством, которое обычно накрывало меня во время гонки.

После того, как все гонщики встали на свои позиции, все члены семьи затолпились вокруг окна, заняв свои места, и взволновано смотрели на своих близких. Мои взгляд направился к Карсону, и я напряженно ухватилась за край сиденья и приготовилась к его отправке. Вспыхнул зеленый свет. На мгновение звук в наушниках был оглушающим, когда байки взвизгнули и рванули вперед со своих линий, выпуская облака дыма и выхлопных газов. Не в силах больше усидеть на месте, я вскочила и смотрела на них с широко раскрытыми глазами. В тот же час Карсон рванул и перегнал двух других гонщиков. Он хаотично двигался на своем мотоцикле, тяжелом на вид, прижимаясь к внутреннему краю трека и в одно мгновенье поднимаясь до седьмого места. Пара других людей тоже поменялась местами, но мои глаза были твердо зафиксированы на моем любимом.

– Давай, малыш! Надери им задницу! Ты сможешь! – закричала я, прежде чем успела остановить себя.

Катрина хмыкнула рядом со мной, и я поняла, что больше никто не стоял и не кричал. Тепло распространилось по моим щекам, когда группа гонщиков обогнула угол и снова скрылась из виду. Неприятных и неодобрительных взглядов на некоторых лицах было достаточно, чтобы заставить меня сесть обратно на свой стул и съежиться.

Когда осели пыль и дым, стало ясно, что вначале у одного из водителей возникли проблемы. Он всё ещё сидел на своем исходном положении, когда его команда выбежала к нему и забрала его байк. Парень раздраженно вскинул руки и дико жестикулировал в сторону мотоцикла, пока шел к воротам и выходил с ипподрома.

– Ну, Шинейде понадобиться счастливый кролик. Позор, – сказала Катрина рядом со мной. Она хихикала и подталкивала меня в бок, кивая в сторону одной женщины с наиболее надменным видом, которая сидела в конце ряда.

Шинейд стояла с грозным взглядом, который уперся в окно, прежде чем она сделала неодобрительно насмешливый звук и выскочила из комнаты. Очевидно, это был ее муж или партнер, и судя по выражению ее лица, она была не в восторге от того, что он даже не стартовал.

Я поделилась с Катриной законспирированной улыбкой, прежде чем вернуть своё внимание к телевизионным экранам, наблюдая, как камеры следовали за лидирующей группой. В моих ушах комментатор был занят анализом их формы и мотоциклов. Когда камера показала Карсона, входящего в поворот, я ахнула и отвела глаза, не желая видеть, как близко находились к земле его мотоцикл и тело, когда он наклонялся. Я сразу засомневалась в своей способности смотреть эту гонку. Мой желудок скрутило, сердце подкатило к горлу, а ладони стали скользкими от пота. Я стала считать минуты про себя, слушая счет кругов и зная, что каждый круг подводит меня на один шаг ближе, чтобы увидеть его и произнести слова, которые я хотела сказать ему в течение трех лет.

Спустя десять минут, Карсон поднялся вверх еще на три места и теперь был четвертым. Я едва могла смотреть, но все равно жадно слушала комментатора через свои наушники. Как оказалось, по мнению экспертов, сегодня у Карсона была плохая гонка. Они уже покритиковали его за преждевременное движение, где он не закончил поворот и потерял время, врезавшись в траву.

– Ох, что это было? Он даже не ожидал! Карсон Мэтьюз просто уступил место. Его легко занял Мартин Бешинг! – возбужденно заорал комментатор в мое ухо. Я нахмурилась.

– Кажется, сегодня с Карсоном что-то не так. Видимо, его разум в другом месте. На последних трех кругах он потерял четыре десятых секунды. Расстояние времени между ним и лидером растет. Если он хочет занять первое место, он должен поднапрячься.

– Ты прав, Симон. Он не похож на Карсона, которого мы ожидали увидеть, когда пришли сюда.

Я нахмурилась и взглянула на Катрину, которая тоже была недовольной. Я вернула взор на телевизионные экраны, увидев там Карсона. Он направлялся в сторону поворота. Все как один перед ним снизили скорость, но он нет. Быстро догнав их, и наконец, его стоп-сигнал замигал, когда он затормозил на углу. Мои глаза расширились, когда он вдруг рванул к правой стороне трека, едва избежав столкновения с байком, который ехал перед ним. Он ускорился и на повороте наклонился, сократив почти несущественный разрыв и подрезая другого мотоцикла, через что они чуть ли не столкнулись. Два громадных мотоцикла сейчас были на одном уровне, но из-за притеснения друг друга, Карсон сейчас находился у внутреннего края. Когда они выпрямились, Карсон находился чуть впереди и надавил на газ, спускаясь вниз по прямой и наконец, обгоняя другого водителя, которого сразу потянуло вправо. Похоже, он снова хотел перегнать его, но Карсон повернул направо, также пресекая его попытку.

Я застонала и прикрыла рот рукой. Я была уверена, что никогда не привыкну к виду того, как он это делает.

– О, это был рискованный шаг. Мэтьюз повезло, что он не вырубил их обоих, делая это. Бешинг

не будет счастлив от этого, – наблюдал комментатор. – Если честно, то это не день Карсона.

Это больше похоже на езду новичка с опасными обгонами, и я не думаю, что когда-либо видел подростка, подвергающего себя и других такой опасности. Он действительно не сосредоточен.

Вдруг меня осенило, что это было и почему он так по-другому сегодня гонялся. Перед гонкой у нас был огромный спор, после чего он сказал, что любит меня, а я ничего не сказала ему в ответ. Теперь он не был должным образом сосредоточен на гонке из-за меня и того, что раньше произошло между нами.

Я закрыла рот и покачала головой, возненавидев себя за то, что не сумела произнести ответные слова, прежде чем он покинул комнату. Сегодня он плохо ездил из-за меня. Если он проиграет эту гонку из-за отсутствия концентрации, это будет полностью моя вина.

Телевизионные камеры следовали за Карсоном и показывали в кадре только трех лидеров гонки, проезжавшие особенно крутой на вид изгиб, который комментаторы называли Петлёй. Когда я наблюдала за ними и ненавидела себя за то, что Карсон был явно расстроен, потрясенный голос взорвался в моих наушниках.

– Он выбыл! Карсон Мэтьюз только что выбыл из гонки!

От этих слов мое сердце остановилось и я в шоке открыла рот. Время, будто остановилось, когда

их слова окатили меня, как ведро холодной воды. Я вскочила на ноги, не поверив уставилась на экран.

– Я не могу увидеть, что произошло. Медики уже в пути, – сказал комментатор.

Камеры показывали обломки везде валяющегося мотоцикла Карсона. Шины оставили на треке след и простирались по траве. Люди в белых комбинезонах бежали в сторону знака, который был разбит и лежал в куче вместе с мотоциклом Карсона. Когда я в этом ужасном месиве увидела ноги, громкий визг сорвался с моих губ.

Нет. Нет. Нет. Этого не может быть. Пожалуйста, нет.

– Давайте включим повтор того, что произошло.

Камера сменила картинку, показывая мотоцикл Карсона, проезжающего пит-лейн (прим. пер. – часть гоночной трассы, на которой располагаются боксы команд), по-прежнему отсекая все попытки парня, который пытался его обогнать. Когда он приблизился к повороту, парень позади него немного замедлился и отстал, но Карсон затормозил позже.

Когда он приблизился к повороту, похоже, он ехал слишком быстро. Ведь когда он наклонился, чтобы войти в поворот, он потерял контроль и мотоцикл зашатался, перед тем как резко удариться. Карсона подбросило. Он врезался в землю и покатился по земле, как тряпичная кукла, пару раз перекатившись. Его руки метались везде, прежде чем его занесло вдоль дороги, и он врезался в барьер на левой стороне трека.

Страшней всего было, когда он врезался в барьер, его байк занесло за ним и мотоцикл врезался в него.

– Нет! О, Боже, нет! – закричала я, прикрыв рот руками.

24 глава

– Нет, он не мог. Это не ... – я покачала головой, мои глаза были приклеены к экрану. Ноги подогнулись, и я налетела на табурет позади себя, заставив его с грохотом свалиться на землю. Вся комната погрузилась в тишину, и каждый смотрел на меня. Телевизор прокручивал это снова и снова, замедляя видео и показывая, как Карсон перекинулся через руль своего мотоцикла, и его тело коснулось земли. В замедленной съемке, я видела, как отлетел его шлем, прежде чем он подскочил снова. Его плечо врезалось в асфальт, а руки вывернулись за спиной, до того, как его начало заносить вдоль трека вместе с обломками его мотоцикла, со свистом проносящегося мимо него.

Легкие сдавило, а сердце сжалось в груди. Я не могла оторвать глаз от экрана, наблюдая за этим снова и снова. В наушниках говорили голоса, но я не могла понять ни единого слова, которое они сказали. В голове было глухо; видение проплыло передо мной, когда глаза наполнились слезами.

Ноги Карсона не двигались. Он не двигался вообще. Люди пытались поднять его, убрать куски деревянного знака, небрежно отбрасывая их в сторону. Двое из них взялись за него, чтобы оттащить мотоцикл от его тела. Я наблюдала за всем этим, зная, что причиной этой аварии была я, из-за спора, который у нас произошел, и не признании своих чувств к нему. И теперь было слишком поздно. Он разбился и умер, и он никогда не узнает, что я любила его больше жизни, что буду любить вечно и, не задумываясь, отдала бы за него свою жизнь. Он никогда не узнает, что он весь мой мир.

Вдруг, камеры переключились обратно на гонку. Это было тогда, когда я, наконец, вернулась в реальность. Я откинула свои наушники, небрежно бросая их на пол.

– Что мне делать? – плакала я, обращаясь к Катрине и, для поддержки, ухватилась за ее локоть, когда мои ноги подкосились. – Мне нужно быть там. Как мне туда попасть?

Ее глаза были полны сострадания, когда она посмотрела через мое плечо. Я взглянула в том направлении, видя двоих мужчин, идущих мне навстречу и одетых в футболках персонала. Я сглотнула, вытерев свои слезы, когда они начали струиться по моему лицу. Весь мой мир канул в небытие, когда я поняла, что могу никогда не увидеть его улыбку, никогда не посмотреть ему в глаза или ощутить его кожу под своими пальцами.

– Мисс Бэнкрофт, произошел несчастный случай. Сейчас Карсон с медиками. Вы бы хотели, чтобы мы отвели Вас к нему?

Я быстро кивнула, ступая за ними, когда сердце начало колотиться в моей груди.

– Да, – я всхлипнула. – Он в порядке? Он ужасно выглядел. Он не двигался, пожалуйста... с ним все будет хорошо? – я схватила мужчину за рукав, когда мой подбородок задрожал. Мне был нужен ответ. Он нужен мне, чтобы убедить меня сказать своей маленькой девочке, что ее папа, с которым оно только познакомилась и полюбила, отправился в Рай. Я не хотела говорить эти слова. Я не могла.

Парень грустно улыбнулся и махнул на дверцу своей тощей рукой.

– Я не знаю подробностей, мисс. Они просто сказали мне, провести Вас вниз.

Его руки сомкнулись на моем локте, когда он начал вести меня через комнату. Когда мы проходили мимо людей, я видела их мрачные, привлекательные лица. Отвращение исчезло; теперь я была одной из них, и они сочувствовали мне. В этот момент мое прошлое и работа не имели значения, потому что они могли почувствовать мою боль.

– Он будет в порядке. С ним все будет хорошо, – повторяла это, когда мы вышли из здания и направились к гольфмобилю, это все равно не помогало. – Где он? Как долго мы будем к нему ехать? – пробормотала я, заламывая руки.

Не ответив на мой вопрос, парень помог забраться в машину и сел рядом со мной, когда кто-то другой сел за руль и поехал. Маленькая дорога, по которой мы ехали простилалась рядом с треком, а трибуны зрителей находились слева от меня. Люди продолжали кричать и аплодировать. Другие водители, проносились мимо нас по другую сторону забора, их двигатели издавали такой громкий шум, что это оставляло в моих ушах звон. Все шло своим чередом, совершенно не замечая, что моя жизнь закончилась и мой мир остановился.

Вдруг, парень, который удерживал меня, поднял руку к уху, прежде чем повернуться ко мне.

– Он жив. Они оценивают его сейчас, но он в сознании.

От его слов мое сердце забилось, и я закрыла глаза, молча посылая вверх благодарности тому, кто присматривал за ним.

– Он? – Мой голос даже не был похож на свой собственный, когда все мое тело осело от облегчения. – С ним все в порядке? Сколько времени займет путь к нему?

Я уже не нуждалась в его ответе на мой вопрос, потому что перед собой я могла видеть две машины скорой помощи, пожарную машину, большое скопление людей, охраны, и несколько людей с команды Карсона, толпящиеся вокруг. Справа от меня, на трассе, я могла видеть остатки мотоцикла Карсона и обломки, которые они вызвали, когда он врезался в знак и забор. Мой рот приоткрылся, видя обломки и хаос, воцарившийся после него. Хныканье сошло с моих губ, когда страшная истина ударила меня в лоб. Я понятия не имела, что готовилась увидеть, когда гольфмобиль остановился возле скорой помощи.

Я выскочила, спотыкаясь и пытаясь вдохнуть, когда паника взяла надо мною верх. Мне нужно было быть там, видеть его. Там нельзя было терять время, потому что обломки, которые я видела, были очень тяжелыми и от которых он бы не выжил. Он не мог пережить это. Я нечаянно убила его.

Когда я побежала в сторону большой толпы сотрудников и групп экстренного реагирования, охранник встал передо мной, вытянул руку и остановил мои панические попытки добраться до Карсона.

– Никаких зрителей! – рявкнул он, непреклонно качая головой.

Я всхлипнула и изо всех сил, пытаясь выбраться из его хватки.

– Мне нужно увидеться с ним, отпустите меня! – плакала я, беззастенчиво направляя удар в его голени. – Отвали от меня! – закричала я. Гнев кипел в моих венах.

Он терял драгоценные секунды.

– Фил, Фил, отпусти ее! – кто-то сказал позади меня.

Я не остановилась, чтобы посмотреть, кто это был, когда вокруг меня внезапно ослабили хватку. Вместо этого, я вырвалась и побежала, пробираясь в глубь толпы с пяти людей. Они все, казалось, придерживались одного мнения. Я могла слышать их шепот. Такие слова, как «повезло» и «на волоске» заполняли мои уши. Я не остановилась, чтобы попробовать переварить их, а просто пробралась сквозь толпу в сторону машины скорой помощи, припаркованную с открытыми дверями.

Когда я протолкнулась мимо последнего человека, мои глаза приземлились на него. Карсон. Он был жив, как и сказал мне парень. Он лежал на каталке, плотный белый фиксатор охватывал его шею, и удерживал голову на месте. Черные пятна омрачали его лицо, а кожаный комбинезон был поцарапан и в некоторых местах разорван. Они наполовину сняли его, оставив свисать с его талии. Он сидел с закрытыми глазами и морщился от боли, когда фельдшер колол его.

Я подавилась всхлипом, чувствуя облегчение и благодарность, нахлынувшую на меня. Он был жив. Я не потеряла его.

И, что удивительно, он не был в ужасном состоянии. Голова кружилась, когда я нерешительно шагнула вперед, все мое тело тряслось, а ноги едва поддерживали мой вес. Боль от его потери и мыслей, что он был мертв, по-прежнему преследовали меня, и я знала, что пройдет много времени, чтобы полностью избавиться от этого чувства. Оно все еще находилось в моем животе, вертелось и смешивалось с облегчением, которое я чувствовала из-за того, что он был живым и относительно невредимым.

Когда я остановилась перед ним, он открыл глаза и взглянул на меня. Синева его глаз поймала меня врасплох, что было каждый раз, когда я их видела. Мое дыхание дрогнуло, и, в конце концов, ноги не выдержали. Я упала перед ним на колени и безудержно зарыдала, прижимаясь лицом к его животу.

Одна его рука прикоснулась к моей голове, тем временем, когда мое тело сотрясалось от рыданий.

– Эм, тише... все хорошо. Я в порядке, – прохрипел он, немного задыхаясь. – Не плачь, не надо, – прошептал он.

Я шмыгнула носом и отстранилась, подняв на него глаза, когда мой подбородок задрожал, а дыхание сбилось.

– В порядке? Это выглядело, – я покачала головой, не находя подходящих слов, чтобы описать ужас от душераздирающей аварии, которую я смотрела на повторе по телевизору, – ужасно, – закончила я.

Он протянул руку и тыльной стороной пальцев провел по моей щеке, прежде чем сделать так же с другой, вытирая слезы.

– Мне не повезло. Что-то определенно стронное случилось с моей рукой, но я не слишком пострадал. Я – счастливчик, – ответил он.

Я проглотила образовавшийся в горле комок. У меня не было слов, чтобы рассказать ему, как сильно он напугал меня, какой я испытывала ужас, какую вину чувствовала из-за того, что стала причиной его невнимательности.

– Нам повезло, что твой ангел-хранитель был с тобой рядом, – пробормотала я, повторяя слова тату, которые были у него на боку.

Грустная улыбка дернула уголки его губ.

– Мой ангел-хранитель, сейчас стоит на коленях передо мной.

Мое сердце в груди защемило, когда я закрыла глаза и повернула свое лицо к его руке, вкушая ощущения его кожи на своей щеке.

– В таком случае, твой ангел-хранитель отчаянно нуждается в смене нижнего белья, – пошутила я, поднимаясь на ноги, чтобы я смогла должным образом осмотреть его сверху донизу. Он неловко улыбнулся и вздрогнул от небольшого движения. – Карсон, не делай этого со мной снова. Я думала, ты умер, я думала, что ты ушел, прежде чем я успела сказать тебе... – я сделала глубокий вдох и приготовилась сделать признание, которое изменит жизнь, но прежде чем я успела договорить, фельдшер откашлялся.

– Давайте наденем это на вас. Это снимет часть давления на плечо и вам, должно быть, станет более удобно, – сказал он, протягивая телесного цвета эластичный бинт, по форме напоминающая цифру восемь. Он отстегнул один конец и осторожно обмотал вокруг шеи Карсона, прежде чем осторожно поднять его руку и протянуть ее через петлю. Стон агонии Карсона, заставил волосы на затылке стать дыбом. Как только он закончил, фельдшер сочувственно улыбнулся.

– В целом я доволен, травмы головы или шеи нет, но мы должны будем оставить фиксатор до тех пор, пока они не сделают должные тесты. Мы готовы перевезти Вас в больницу. Они вправят его, когда мы туда прибудем. Я думаю, там также может быть сломано несколько ребер.

Я взглянула на него, когда он говорил.

– Вправят? – спросила я в замешательстве. Карсон сморщил нос, когда еще один фельдшер помог направить каталку в сторону открытой двери машины скорой помощи.

– Его плечо. Оно вывихнуто, – ответил первый фельдшер.

Дрожь захлестнула меня, но изо всех сил я постаралась сдержать свою реакцию. Карсон увидел это, и тихонько усмехнулся.

– Ты можешь подождать снаружи, когда они это будут делать, – предложил он.

К горлу подкатила желчь. Он чертовски прав на счет того, что я буду ждать его снаружи. Я не могла это видеть! Не обращая внимания на его самодовольное лицо, я взглянула на фельдшера.

– Я могу сесть в скорую, верно? Я его невеста.

Я шмыгнула носом, незаметно вытирая нос о свою руку, и тихо мечтала о платке, потому что была уверенна, что выглядела ужасно.

– Конечно, – ответил фельдшер. Как только они установили каталку Карсона с правой стороны, я забралась внутрь. Я села напротив него и обеспокоенно осмотрела его, интересуясь, что я могла еще сделать, чтобы ему помочь. Было понятно, что бледность на его лице и твердая поверхность, на которой он лежал, приносило ему много боли.

Прежде чем двери закрылись, подошел один из команды Карсона и положил шлем ему на живот. – Не забудь это, приятель. Счастливый шлем, – усмехнулся парень.

Мои глаза остановились на шлеме, и живот сжался, видя, насколько близко это было на самом деле. Шлем Карсона был треснут с одной стороны, а царапины охватывали почти каждый его дюйм. Стекла не было, без сомнений его сорвало, поскольку зажимы сбоку были сорваны. Когда я посмотрел на то, что спасло жизнь Карсону, я снова расплакалась.

25 глава

Дорога до госпиталя заняла немного времени. В поездке, у меня не было возможности поговорить с Карсоном, потому что над ним все время суетился фельдшер. Хотя я весь путь держала его за руку. К тому времени как мы прибыли, я пребывала в еще большем истерическом беспорядке, чем минутой раньше. В основном я чувствовала слезы облегчения и мысли «а что если…».

Когда скорая подъехала к больнице, я изо всех сил старалась не путаться у них под ногами, когда они везли его внутрь. Над ним суетились врачи, тщательно проверяя его глаза и голову, задавали ему простые вопросы – как его зовут и какой сегодня был день недели.

Я прижалась спиной к стене, наблюдая за всем этим с широко раскрытыми глазами, не зная, как мне помочь или что я должна была сказать. Вина внутри меня заставляла чувствовать тошноту, поскольку это целиком была моя вина.

После окончательного заключения у него не обнаружили травмы головы, и они сняли с шеи ортопедический фиксатор. Когда медсестра привезла аппарат УЗИ, врач проверил плечо Карсона.

– Это наверняка вывих. Ваши записи показывают, что это не впервые, – заявил врач, внимательно глядя на экран, когда он двигал маленькой пластиковой штучкой вокруг плеча Карсона.

– Да, несколько лет назад, – подтвердил Карсон. Он повернул голову, чтобы взглянуть на меня, через что слабая улыбка искривила уголок его губ. – Эм, ты можешь подождать снаружи. Ты не должна быть здесь ради этого.

Я сглотнула, задаваясь вопросом, будет ли работать мой голос, если я попытаюсь заговорить.

– Я не хочу оставлять тебя, – призналась я, даже если в эту секунду, я бы предпочла быть где угодно, а не здесь. Даже в лучшие времена я ненавидела больницы, но зная, что они собирались вправлять плечо Карсона, заставляло мои коленки дрожать.

Его улыбка увеличилась, а глаза выразили свою признательность, прежде чем он повернулся обратно к врачу.

– Там повреждены мышцы? Мне ведь не понадобиться операция, не так ли?

Операция? Я затаила дыхание.

Врач поджал губы.

– Я тщательно проверил поврежденные нервы и разорванные мышцы, но они на самом деле хорошо выглядят. Я не видел ничего, что бы потребовало хирургического вмешательства.

Он забрал пластмассовую палочку от плеча Карсона и улыбнулся.

– Я думаю, что мы можем вернуть все на место при помощи вправления.

Карсон поморщился, но кивнул.

– Какого вправления? – спросила я, наконец, отрываясь от стены.

Доктор повернулся ко мне и улыбнулся.

– Это термин, который мы используем. Я буду в основном вручную просто направлять плечо обратно в свое гнезда, используя массаж и движения рук, – пояснил он.

В горле образовался комок, и я молча пожалела о своем вопросе. Он повернулся к Карсону.

– Конечно, сначала мы дадим вам какое-нибудь обезболивающе и успокоительное, – он добавил. – Давайте отправим вас на рентген, чтобы убедиться, что ничего не сломано, и тогда мы перейдем к этому.

Карсон кивнул, морщась от боли, когда он ослабил руку, возвращая ее на петлю.

– Могу ли я попросить более сильное болеутоляющее, чем одно легкое? Я немного киска, и могу кричать, как девчонка, – пошутил он.

Доктор хмыкнул и стянул перчатки, бросив их в мусорное ведро.

– Я посмотрю, что можно сделать.

Он кивнул медсестре.

– Сделайте ему рентген и позвоните мне, когда он вернется.

– Эмма, иди сюда, – сказал Карсон, протягивая мне руку.

Я кивнула и послушно направилась в его сторону, принимая его руку и крепко-крепко сжимая ее. Беспокойство поедало меня изнутри. Я чувствовала себя бесполезной просто стоя здесь и ждать.

– Ты в порядке? – я прошептала, при этом нежно сжимая его пальцы.

Он кивнул.

– У меня все в порядке. Слушай, когда мне будут делать рентген, можешь позвонить моей маме, и рассказать что происходит? Она будет сходить с ума, и в больнице ей, наверное, ничего не скажут, потому что я изменил своих ближайших родственников в твою пользу.

Я нахмурилась.

– Что ты сделал? Зачем? Когда?

Он улыбнулся и поднес к себе мою руку, мягко целуя мои суставы.

– Перед каждой гонкой я должен проверять свои медицинские бланки и разные детали. Я изменил своих ближайших родственников на тебя пару недель назад, когда ты ко мне переехала.

Я не знала, что сказать. Это была своего рода большая ответственность. Прежде чем он заявил что «он любит меня», я даже не знала, что он считал меня своей родней, не говоря уже об одной из самой важной.

– Ох.

Он слабо улыбнулся.

– Так что, ты могла бы позвонить моей маме? Но если ты не хочешь говорить с ней, тогда, возможно, ты могла бы позвонить одной из моих сестер? Просто скажи им, что я в порядке, что мне не нужна операция и что я им позвоню позже, – спросил он.

Я кивнул в знак согласия.

– Конечно, я позвоню ей.

Я действительно не хотела говорить с его матерью. За последние несколько недель мы едва обменялись более чем парой вежливых слов, но я знала, что должна отпустить это. Она может не нравиться мне, но у меня не было с ней проблем, и, в конце концов, она все еще оставалась его матерью. Если бы Саше было больно, и я не знала об этом, я была бы вне себя от волнения, поэтому я понимала, через что она проходила.

– Спасибо.

Он опять поцеловал внутреннюю сторону моих пальцев, когда медсестры и санитары сняли фиксаторы на колесиках его кровати и начали везти его в сторону двери. Я захныкала, усиливая хватку на его руке, не желая отпускать. Когда я начала идти рядом с его кроватью, он усмехнулся. – Эмма, прекрати переживать. Я в порядке.

Он отпустил мою руку и ободряюще мне улыбнулся.

Я остановилась, чувствуя, как в горле увеличивался комок, когда его выкатили из комнаты и направили по коридору. Как только он скрылся из виду, я плюхнулся на ближайший стул и положила свою голову на руки.

Телефонный звонок к маме Карсона был крайне эмоциональным. Как я и подозревала, она была вне себя, и не могла даже говорить со мной по телефону. Она рыдала настолько сильно, что я не могла разобрать ее слова, но я просто ворковали успокаивающие вещи через линию, говоря ей, что он был в порядке и просто не хотел ее волновать. Она щедро поблагодарила меня за звонок и спросила, не могла бы я перезвонить ей позже, чтобы дать ей знать, когда он вернется домой и когда она бы могла приехать и навестить его. Наконец, она спросила, как Саша и если я нуждалась в ней, то она могла приехать и посмотреть за ней, пока я была в больнице. Жест, на взгляд сравнительно маленький, но на самом деле много значил для меня. Безусловно, Сашино очарование работало, и оно влияло на Джиллиан.

Спустя пятнадцать минут, Карсона вкатили обратно в комнату, и он улыбнулся мне.

– С рентгеном покончили, осталось просто подождать результаты и тогда они вправят мне плечо. Я думаю, тебе, наверное, нужно пойти выпить чашку чая или еще что-то, пока они будут это делать, – предложил он.

– Что, все настолько плохо? – спросила я, вытянув стул рядом с его кроватью.

– Это точно не прогулка по парку. Я могу много ругаться и даже плакать, – пошутил он. Я улыбнулась и за мной, вошел доктор со снимком рентгена в руках. Мы подняли глаза, с нетерпением ожидая результатов.