Текст книги "Тяжесть сияния"

Автор книги: Кирилл Григорьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Татьяна молча отхлебнула из кружки.

Настя потрясенно захлопала глазами.

– Как это – не знаешь? – нашлась, наконец, она.

– А вот так. Не знаю и все, – пожала Эльза плечами.

– Ты же лучшая, Эль!

– Видать, есть получше…, – заметила Эльза, тоже, в свою очередь, прикладываясь к пиву.

Настя обвела подруг беспомощным взглядом.

– Как же так…? – пробормотала она. – Разве такое возможно? Хотя бы в принципе?

– Все возможно, – оторвалась Эльза от кружки. – Сколько твоя Тень уже существует? Столетие, два?

– Около четырех. Может быть, больше.

– Твоя Тень очень сильна, Насть, – вставила Татьяна. – Что думаешь делать?

Настя нервно размяла длинные пальцы.

– Вы сумеете снять первую и вторую комбинации? – с надеждой посмотрела она на подруг.

– «Слона» и тройку с «Роджером»? – они переглянулись, и Эльза ответила:

– Попробуем, но…

– Слушай, мать, – перебила ее Татьяна, – а что ты Ирку свою не подключишь? Она же в курсе проблемы. Расскажи все честно, как есть. Она ведь тоже сильна. А тетка твоя, Мария Захаровна, раньше же вообще Наблюдателем трудилась!

Настя пожала плечами. Почему-то за все долгое утро простая мысль об Ирине ни разу не пришла ей в голову. Очевидно, Олег меня вчера серьезно обидел, подумала она. Но как? Надо бы все-таки расспросить Мишку….

– Я попробую, – осторожно ответила Настя. – Сегодня попробую. Но, боюсь, девочки, Тень мне не позволит. Это касаемо Ирины. А тетка… Она, Тань, мне насчет Тени еще в прошлый раз ультиматум поставила.

– Да ладно…, – не поверила потрясенная Эльза.

Настя кивнула.

– Это как? – нахмурилась Татьяна.

– А вот так! Предупредила, что если Тень выберется снова – у меня будут серьезные проблемы. Вплоть до заточения у Скаанджей и последующего Трибунала.

– Жесткач, – присвистнула Эльза. – И никак насчет помощи?

– В этом вопросе мы с ней не родня, понимаешь? А для Наблюдателя обе мы равнозначны: я и Тень. Даже, наверное, эта кровавая сволочь предпочтительнее – все-таки несколько сотен лет!

– Черт! – от души воскликнула Таня. – Куда не ткнись – везде задница! Неужели все так плохо?!

На нее оглянулись из другого угла вполне согласные алкоголики. Барменша сурово зазвенела посудой.

– Хуже некуда, – заметила Эльза.

– А нечего было выёживаться, – вдруг сказала Татьяна. – Вот мне, например, тоже хотели Истинное имя дать – не приведи господи! Архелия – а, каково? Тоже сейчас бы с ним мучалась. Слава богу, Жрица предков уговорила – одумались в последний момент.

– И какое дали? – занятая своими переживаниями, поинтересовалась Настя, но тут же прикусила себе язык. Об Истинном имени спрашивать было не то не принято, это считалось в их кругу верхом наглости. В иные времена за подобную любознательность головы отрывали.

Подруги быстро переглянулись.

– Не соображает она ничего, – пояснила Эльза. – Совсем в себя ушла.

– Извини, Тань, – виновато произнесла Настя.

– Да, ладно, – махнула Татьяна рукой. – Проехали. Делать-то что думаешь?

– Хочу встретиться со Жрицей, – просто сказала Настя.

Татьяна с Эльзой вновь переглянулись.

– Ты помнишь, что случилось в последний раз? – осторожно напомнила Татьяна.

– Конечно, – кивнула Настя после паузы.

– Мы-то организуем, можешь не сомневаться, – вздохнула Таня в свою очередь. – Только неизвестно, что изо всего этого получится. И, знаешь, совсем не факт, что Жрица воспылает желаем тебя увидеть вновь.

Эльза накрыла Настину руку своей.

Мы, – продолжила Эльза, – займемся твоими комбами. Думаю, снимем к вечеру, ты нам хотя бы пару фоток его оставь. А уж завтра, если у тебя и у нас все получится, мы поговорим со Жрицей. Ты ведь ее знаешь, Насть, прибегать к ней с поджатым хвостом – одно. А придти с устраненной проблемой – совсем другое. И, вообще я думаю, лучше связаться с Младшей. Она более вменяема. Тогда завтра, по результату, мы тебе и перезвоним.

– Спасибо, – неуверенно улыбнулась Настя. – Спасибо вам, девочки!

– Не за что, – кивнула Татьяна. – Главное – будь осторожнее.

Хмурое утро

1

Утра началось с крика.

Олег, повернувшись и приподняв голову с подушки, различил два голоса: Иринин – легкий, любимый, но сейчас противный, злой фальцет, и тещин – всегда отвратительный густой бас. Причиной ругани наверняка был вчерашний семейный вечер и вопиющее поведение в конец обнаглевшего Олега.

Вчерашний вечер, с трудом вспомнил он. Настя, Мишка…

Его пробрал озноб.

Пунктуальная память разложила все события по полочкам.

Ну, я и выступил, с запоздалым раскаянием подумал он. Бедная Настя…

Дверь комнаты приоткрылась, и мечущая громы и молнии Ирина в распахнутом халате появилась на пороге. Правда, буквально на мгновение. Высунувшись в коридор, она что-то быстро и зло прокричала на странном наречии, очень похожем на лай собаки. Олегу почему-то вспомнились японские диалоги из анимэ-мультиков, которые в последнее время частенько крутили по телевизору. Теща что-то пророкотала в ответ из своей комнаты.

Ирина захлопнула дверь.

– Проснулся? – тяжело дыша, спросила она, наткнувшись на недоуменный взгляд Олега.

– Мне было трудно не проснуться, – заметил Олег. – Как бы соседи милицию не вызвали. А ты что, японский знаешь?

– С чего ты взял?

– А на каком вы только что общались?

Ира присела на край кровати.

– Разве это общение? – грустно произнесла она. – Это бредни старой маразматички.

Олег потер заспанные глаза.

– Слушай, – после паузы открыл он один глаз, – может, давай квартиру снимем, а? Будем жить вдвоем, только ты и я. И никаких тебе тещ, ведьм и эксцессов.

Ирина горько усмехнулась.

– Ты что, забыл прошлый раз? – напомнила она.

Несколько месяцев назад, вдохновленный очередным скандалом с тещей, Олег нашел квартиру. Бегство из ада состоялось поспешное. Даже вещи не собрали толком. Только наслаждаться покоем у них получилось ровно две недели. Нет, любимая теща не звонила, проклиная неверных детей и не вызывала неотложку, как сделала бы любая простая злобная домомучительница. На первой неделе, у Олега внезапно пропали все клиенты: один тяжело заболел, второй попал в аварию, а третий просто отказался работать. А на второй, у Ирины начались жуткие проблемы по женской линии, и несколько общепризнанных, судя по выставленным счетам, светил науки в недоумении развели руками. Лежа в постели, Ира серыми губами тихонько материла свою дорогую маму и терпела невыносимые боли, как партизан.

Олег, глядя на ее мучения, сдался первым.

Собрав прихваченный с собой нехитрый скарб, он привез Ирину домой.

Молча занес на руках в комнату, уложил в кровать и настоятельно попросил Марию Захаровну дочь до вечера не беспокоить. Ира появилась по прошествии пары часов из комнаты сама, с давно забытым румянцем на щеках. И все, по мановению волшебной палочки, вернулось на свои места.

Немедленно пошли грузы, требующие оформления, а Ирина уже на следующий день, напевая что-то себе под нос, сосредоточенно возилась на кухне.

А теща вообще приняла их, словно вернувшихся в родные пенаты, двух бестолковых блудных попугаев.

– Но ведь Настя живет же как-то, – открыв глаза, произнес Олег. – Вполне одна, да еще на другом конце Москвы.

– Настя гораздо сильнее меня, – сказала Ира.

Олег поморщился, как от зубной боли. Опять любимая магия!

– Ладно, – сказал он, поднимаясь. – Тигр-то где?

На своем внутреннем семейном сленге так они называли Марию Захаровну.

– Уже в клетке, – ответила Ира.

Олег, накинув халат, осторожно выглянул в коридор.

Любимая теща Мария Захаровна, утомленнаявчерашними обильными возлияниями, скандалом с Настей и утренней руганью, сидела в своей комнате, а ее громадные тапочки, как линкоры бороздили пустынные просторы коридора. Ставить обувь в калошницу к своим шестидесяти она так и не научилась.

Олег, вздохнув, прикрыл дверь своей комнаты и зашаркал тапками в ванную.

Здесь никак не мог закончиться проклятый ремонт. Длился он уже так давно, что ни молодые, ни теща не могли толком припомнить даты начала. Развал в ванной стал состоянием перманентным. То работяги хотели слишком много, то деньги, отложенные на плитку, внезапно оказывались растраченными на нескончаемое, как жизнь, обслуживание машины, то Мария Захаровна начинала хандрить и никого не желала видеть. Выругавшись про себя, Олег перешагнул сложенную у входа горку кирпичей, чуть не наступил в открытую полгода назад засохшую банку с краской, и, наконец, целым и невредимым добрался до раковины. Она давно уже просилась на свалку и ее замена грустно торчала на балконе в томительном ожидании, поэтому Олег, с некоторых пор, прекратил тщетные попытки поддержания основного источника утренних скандалов в стабильном и строго горизонтальном положении. Качающаяся, как шлюпка во время пятибалльного шторма, отжившая свой век, ободранная раковина, естественно, не способствовала безоблачному настроению. Поэтому Олег, тщательно умывшись, тяжело задумался.

Настя…

Как быть, что делать?

Как исправить свою дурацкую глупость?

Он решительно закрутил кран.

Кухня была маленькой и давно, как и ванная, напрашивалась на серьезный капитальный ремонт.

Основное место в ней занимали два холодильника. Первое время Олега шокировала такая постановка вопроса, а потом, со временем, он привык. Мария Захаровна держала свои продукты в стареньком, прошедшим, как она говорила, три переезда и пожар, «ЗИЛе», а Олег с Ириной в новом двухметровом «Индезите», купленном сразу после переезда.

– Буржуи, – прокомментировала их приобретение Мария Захаровна сквозь зубы с плохо скрываемой завистью.

Остальное место на кухне занимал небольшой стол, за которым все они впятером вчера отлично помещались. Наверное, это свойство всех советских людей, подумал Олег. Мы умеем умещаться любым количеством в сильно ограниченном пространстве. Так умеем только мы. Парадокс великой страны совдепии с мизерными кухнями.

Было шестнадцатое июня, вторник.

Обычный день обычной рабочей недели.

Пора двигаться.

Ирина задремала в кровати, как обычно, свернувшись калачиком. Когда Олег уже оделся и наклонился ее поцеловать на прощание, Ира приоткрыла глаза.

– Ты помнишь все, о чем мы вчера говорили? – спросила она.

– Я позвоню и извинюсь, – успокоил ее Олег.

– Ей и так досталось, – грустно согласилась жена.

2

Всю дорогу до офиса Олег был задумчив и нетороплив.

Даже наглая и крепко доставшая за все время поездки, старая «копейка», несколько раз беспардонно подрезавшая его машину, не сумела вывести из равновесия. В очередной раз, осторожно ее пропуская, Олег тормозил и, под нетерпеливые сигналы идущих сзади машин, еле заметно улыбался сквозь плотно сжатые губы.

Прямо на повороте к офису, какая-то ранняя старушка пыталась покончить жизнь самоубийством под колесами его «Шкоды», но он и здесь оказался на высоте. Терпеливо дождавшись, пока бабушка соберет свои развалившиеся по дороге авоськи, Олег подъехал к стоянке.

Офис они с Толяном, бессмертным компаньоном, снимали в пятиэтажном старом здании, раньше вмещавшим в себя библиотеку и большое предприятие бытового обслуживания. От библиотеки осталась только старая вывеска на фасаде, а предприятие быта оказалось раздробленным предприимчивым руководством на кучу кооперативов, разбежавшихся по зданию, как крысята с некогда могучего тонущего корабля.

На охране ему выдали свежую почту с ключами, и Олег неторопливо поднялся в поскрипывающем старом лифте на третий этаж.

Сам офис был маленьким. Первой шла небольшая приемная, в которой безраздельно царила секретарша Леночка. Тут был ее стол, всегда идеально чистый, со сверкающим письменным прибором, заполненным разноцветными ручками, карандашами и ластиками, и с большим жидкокристаллическим монитором, на который, ради престижа фирмы, как-то Олег и Толик решили разориться. Напротив Леночкиного места стоял журнальный столик с двумя маленькими креслами, а рядом возвышался строгий стеклянный шкаф, в глубине которого белели толстые офисные папки. Конечно, папки были пусты. Но деловой вид создавали.

Две двери из приемной вели в разные комнаты, одна из которых была отдана в собственность компьютерного гения Васьки, а вторая скромно именовалась кабинетом.

В нем Олег с Толяном и вершили свои серьезные брокерские дела.

Сегодня, как обычно, Олег оказался первым.

Леночка – секретарь, каждый день с завидным постоянством опаздывала, Васька уже вторую неделю пребывал на больничном, а Толян, друг и компаньон, исчез в неизвестном направлении еще два дня назад.

У него, наверное, опять случились неотложные личные проблемы.

Впрочем, подумал Олег, как и у меня.

Он, не разбирая, кинул на журнальный столик стопку прессы, повесил куртку на вешалку, и включил кофеварку.

Потом прошел в кабинет, сел за свой заваленный бумагами стол и, подняв трубку офисного телефона, набрал Настин номер.

На другом конце после серии гудков ответил заспанный Михаил.

– Алло? – прохрипел он в трубку.

– Здорово, – сказал Олег. – Как поживаешь?

Возникшая пауза показалась очень красноречивой.

– Это ты, что ли, Олега? – отчасти испуганно спросил Михаил.

– Я.

– Ну, ты вчера дал прикурить! – внезапно Миша перешел на почти шепот. – Настя бесилась полночи, – доверительно сообщил он.

– У меня тоже было не скучно, – ответил Олег, испытав мимолетное чувство вины.

– Чего звонишь-то?

– Настя дома?

– Неа, – снова шепотом ответил Михаил. – Чуть свет ни заря унеслась куда-то. А ты, чего, извиниться за вчерашнее хотел?

– Да так…, – неопределенно сказал Олег. – А ты что, если ее дома нет, шепотом разговариваешь?

Михаил помолчал.

– Да, знаешь…, – нерешительно произнес он после паузы. – Всякое может быть…

– Это ты о чем?

– А о том. Если живешь с ведьмой, будь готов стать разведчиком.

– О, как, – оторопел Олег. – Ты что же, свою жену ведьмой считаешь?

– Нет, ангелом, – неестественно хохотнул Михаил, но тут же смолк. – А кем же еще? Она вчера на кухне закрылась, и весь вечер какую-то бредятину оттуда несла. Что-то типа заклинания: «Имя, имя, дай мне силы»… И так далее, понимаешь?

– Не-а, – признался Олег.

– Короче, молитвы как будто читала. Про имя свое. А потом принялась вонючую дрянь палить, по всей квартире ею запахло. Я сунулся было, а Настя меня таким матом обложила, что до сих пор не могу очухаться. Любой портовый грузчик отдыхает. Представляешь, Настя моя – и матом! Но, брат, главное-то я увидел. Фотки она твои ножницами кромсала.

– Фотографии? – невольно напрягся Олег.

– Ну, да. Ваши с Иркой свадебные. Я как увидел, быстренько по другим альбомам пошерстил, все остальное попрятал. Ну, знаешь, во избежание…

– Спасибо, Мих, – с благодарностью произнес Олег. – Это ты здорово сообразил.

– А то… Имеется кое-какой опыт. Эх, Олега, – со вздохом сказал Михаил, – зря ты с этой стервой связался. Она же никогда не забывает ничего. Секретарша к нам в контору тут как-то новая пришла, ну, понимаешь, очень сразу мне понравилась. Так Настя, уж не знаю как, тут же все проведав, такое с ней сотворила, старик, не поверишь. Жуть и кошмар, просто! Девка, прям в офисе, вся кровавыми волдырями пошла, какое уж тут половое влечение…!

– Вот тебе раз, – удивился Олег. – Ты о ком сейчас, Мих? Никак в толк не возьму. Настя же ангел! Ты уверен, что это она?

– Конечно, старик. Она тоже вечерком над офисной фотографией с этой секретаршей посидела. Тоже с ножницами и вонючей гадостью своей. А послезавтра – пожалуйста, результат на лице. Такая вот она у меня зараза!

Олегу стало не по себе.

– Ну, ладно, Мих, – сказал он после паузы. – Держи меня в курсе, если что.

– Ясен пень, – ответил Миша. – Если получится, конечно. Ей-то передать, что ты звонил, как появится?

Олег подумал.

– Говори, – решился он. – Скажи, звонил с извинениями.

– А вот это правильно, – одобрил Михаил. – Только тебе еще волдырей на морде не хватало.

Олег положил трубку.

Что происходит вокруг, подумал он. Бред какой-то! Настя же муху не обидит, что за чушь!

Он набрал домашний номер.

К телефону подошла Ира.

– Это я, – без предисловий сказал Олег. – У меня проблемы.

– Случилось что?

– С Мишкой разговаривал. Говорит, Настя полночи мои фотографии резала и каким-то кадилом дымила.

– Кадилом? – задумчиво повторила Ира. – А запах какой был?

– Ты что – издеваешься? – возмутился Олег. – Я-то откуда знаю? Мишка сказал – воняло страшно.

– Это ерунда, – облегченно сказала супруга. – Порчу наводила. Ну, там прыщи, болезни, импотенция…

– Ерунда?!

– Да успокойся ты. Извинился хоть?

– Не было ее.

– Я постараюсь найти Настю, – сказала Ира. – И поговорить с ней. Но и ты попытайся. Ладно?

– Ладно, – ответил Олег.

Ирина повесила трубку.

Имя, имя, подумал он. Дай мне силу.

Олег включил компьютер и поиграл на столе пальцами в нетерпении. Через несколько минут рабочий стол вылез из небытия. Олег сразу ткнулся в поисковик. Набрал: «Значения имен».

Количество ссылок его поразило. Востребованной оказалась тема магии в народе.

Он зашел на первый попавшийся сайт и нашел в списке имен Анастасию.

Так и что?

«Настенька – имя, нередко встречающееся в русских сказках. Девочке, так названной, как бы предопределено быть самой красивой, самой умной, самой нежной. Ее все любят в детстве, и Анастасия не обманет ожиданий – она никогда не будет ни злобной, ни мстительной, напротив, беззащитной перед хитрыми, злыми людьми, ее легко обмануть или обидеть. (Ага, подумал Олег. Ну, точно про двоюродную сестренку.) Доверчивая, с тонким душевным устройством, Анастасия может стать хорошей актрисой, воспитателем детского сада, психологом. Имеет дар предсказания и предвидения благодаря тонко развитой интуиции. (Неужели правду сказала насчет крови?) Она преданная и заботливая жена, кокетство и поиски приключений на стороне ее не привлекают. Отдает всю себя детям, прекрасно ладит со свекровью и другими родственниками мужа. (Мишкину родню, насколько знал Олег, Настя ненавидела лютой ненавистью.) Обладает хорошим вкусом. Любит делать оригинальные подарки. Врагов предпочитает превращать в друзей. Живет в ожидании радости, каждый день для нее – праздник».

Олег еще раз перечитал текст.

Да-а, почесал он затылок. Это про Настю. Точь-в-точь. А вот кто вчера у нас в гостях был? И кого Миха стервой называл?

В приемной громко хлопнула дверь.

Через мгновение бодрое лицо Леночки появилось в дверном проеме кабинета.

– Привет, шеф! – поздоровалась она.

Олег поднял голову от монитора.

– Привет, – кивнул он. – Чего раскричалась-то? Я, вообще, занят, не видишь, что ли?

– А…, – протянула Леночка. – Наверное, очень сильно занят. На гостевом столике бардак, а к нам клиент вот-вот приехать должен!

– Какой клиент…? – начал было Олег, как вдруг вспомнил.

Старый приятель Игорь порекомендовал их, как лучших брокеров города Москвы для быстрого оформления грузов. Кому? Вот это и предстояло узнать – Олег быстро глянул на наручные часы – ровно через десять минут.

Вот тебе раз, подумал он. За сумерками и злобными Настями я совсем позабыл о работе. И о том, что пора зарабатывать деньги.

Так, решил Олег, бесповоротно отрекаемся от мистики. Собираемся, лишнее – вон. Я обычный таможенный брокер без неприятностей со злобными ведьмами.

Путь Тени

1

Тень вернулась к Насте по дороге домой.

Настя спешила, очень спешила. Она почти бежала, пытаясь успеть к пробуждению мужа. Мишка спросонья обычно всегда оказывался разговорчивым, а ей надо было обязательно выяснить все насчет вчерашнего конфликта в гостях.

От этого знания слишком многое зависело. Что в запале наговорила она сама? Придет ли Ирка на помощь? И самое главное, не проснулся ли в двоюродной тетке опытный и безжалостный Наблюдатель? Не обозначила ли свое присутствие вчера Тень более конкретно?

Вид Настя имела достаточно комичный. Элегантно одетая чертовски привлекательная женщина с большим мусорным мешком в руке. Слава богу, хоть мешок был не прозрачный и не пах на всю округу вчерашней недоеденной селедкой. Узнать, думала Настя. Срочно узнать, выяснить, дознаться у сонного мужа, что вчера случилось на самом деле. Что наговорила она и что, в отместку, сказал Олег. В том, что события развивались по этой схеме, Настя не сомневалась ни на секунду. Она слишком хорошо знала свою ненавистную Тень.

Настя на мгновение замерла у пешеходного перехода, краем глаза ожидая зеленого человечка на светофоре.

Дорога здесь сужалась: по одной полосе в каждую сторону. Стройку, из-за которой, собственно, и случилось год назад роковое сужение, все никак не могли закончить.

Настя посмотрела по сторонам. Свежевымытый асфальт блестел лужами на утреннем солнце.

Узнать, узнать и разобраться, билась мысль в ее голове. Успеть, пока Михаил еще спит…

Светофор мигнул, и долгожданный человечек пожелал ей счастливого пути.

В задумчивости, Настя шагнула с тротуара.

Сильный удар отбросил ее обратно. Под визг тормозов Настя пролетела несколько метров и упала на мокрый асфальт. Мешок лопнул, а его содержимое разлетелось по дороге. Но не это оказалось для нее самым страшным. Настя ударилась головой об асфальт и на мгновение отключилась.

Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы с тротуара поднялась уже совсем не Настя. Тень слишком долго ждала в заточении, чтобы упустить такую великолепную возможность.

Перепуганный, белый как мел молодой парень выбрался из машины с вздыбленным от удара капотом. По чистому асфальту из-под передних колес быстро растекался, пузырясь и дыша паром горячий тосол.

– Вы… Вы…. Живы? – заикаясь, закричал парень.

Тень поднялась и, отряхивая сарафан, недоуменно огляделась. Она никак не могла взять в толк, как оказалась лежащей в луже на тротуаре в окружении отходов магического производства. С чего бы это вдруг такое некомфортное перерождение?

Солнце ее ослепило. Мокрый сарафан неприятно холодил кожу. Немного болела голова, и саднило колено, но все это были пустяки по сравнению с возможностью вновь ощутить себя живой. Стать живой, настоящей, а не узницей в глубинах Настиного сознания.

Парень подскочил к Тени.

– Боже! – счастливо вцепился он ей в плечо. – Вы живы!

Та сбросила его руку.

– Что надо? – грубо осведомилась она.

– Вы выскочили на дорогу, – оторопел парень, – а я ехал.

– Так ты, что же, сбил меня? – усмехнулась Тень. Она пощупала затылок и отняла измазанные в крови пальцы. – Сбил, значит…

Она сосредоточено покопалась в Настином сознании. Зеленый человечек на светофоре очень четко отпечатался в нем последним.

Эта трясущаяся сволочь едва не погубила дорогое, любимое тело. Плоть, за которую я долго и безуспешно боролась. Плоть, ради которой я провела в заточении столько времени!

– Вам надо в больницу! – объявил парень.

– Не надо, – с ненавистью произнесла Тень и сделала быстрое движение окровавленной рукой. Парень схватился за горло.

– Что… Ч-чт-то…, – захрипел он.

– Ты, мразь, превысил скорость, – пояснила Тень. – Сто двадцать километров в час на такой дороге, да еще в черте города! Это первая твоя роковая ошибка. Теперь о второй. Сигналы светофора для тебя не существуют, что ли? Ты, что дальтоник, не можешь красный от зеленого отличить? Ты права покупал что ли?

– Не-е-ет….

– Да мне плевать, покупал или нет, – рассмеялась Тень с удовольствием. Ее первый день начинался великолепно. – Главное, что одним потенциальным убийцей в городе станет меньше.

Сделав пас другой рукой, она подняла задыхающегося парня в воздух.

– Пора ощутить скорость без машины, Салават, – сказала Тень. Она любила наставлять идиотов на истинный путь своими методами. – Полетели, птенчик.

– Не-ет! – захрипел парень, бултыхая ногами. А его уже подхватил локальный смерч. Тело закрутило вокруг оси, руки замелькав, слились в обод, насаженный словно на веретено. Хлоп! – сорвался с ноги ботинок и взлетел вверх, кувыркаясь. Через мгновение из серого кокона вылетел второй и застучал по асфальту.

– Аэродинамика, – пробормотала Тень, поворачивая тело в воздухе параллельно дороге. Она тщательно навела парня на крепкий ветвистый дуб в сотне метров. – Тронулись, Салават!

2

Первое выпадение сознания случилось с Настей в семилетнем возрасте. Тетя Маша в тот день о чем-то долго шушукалась на кухне с ее матерью, еще пребывавшей тогда в добром здравии. Как Настя не пыталась, подслушать разговор не удалось, а хлопнувшая в скорости кухонная дверь возвестила об окончательном завершении переговоров.

– Пойдем, – сказала ей тетя, появившись в комнате. – Оставь игрушки Ирине и собирайся.

– Я тоже хочу! – заныла сестра.

– Ты скоро тоже поедешь, Ирочка, – погладила ее по светлой головке тетя. – Ровно через три годика.

Дорога показалась Насте в тот раз, первый раз, неестественно долгой. Словно тряслись они с тетей на рейсовом автобусе целый день. Может быть, даже сутки. Настя засыпала и просыпалась, ела заранее припасенную курицу с вареной картошкой, запивала еду сладким чаем из большого китайского термоса. Солнце упорно висело на одном месте, освещая пустую дорогу кровавыми закатными лучами. Несколько раз автобус останавливался, и пассажиры выбирались – кто размять ноги, кто по нужде. Последнюю справляли здесь же, за большими задними колесами.

– Скоро приедем? – во время одной такой остановки спросила Настя.

Тетя кивнула, глядя две полупрозрачных огромных луны.

– А почему их две? – немедленно заметила Настя.

– Это миражи, – странно ответила тетя и полезла в автобус.

Потом, повзрослев, уже большая девушка Настя увидела точно такую же картину. Совпадение разбудило ее детские переживания, и она несколько раз, словно завороженная, перематывала кассету в видеомагнитофоне туда – обратно, стараясь понять, как такое возможно. Разве джедай Люк Скайволкер из четвертого эпизода «Звездных войн» тоже ехал на их с тетей рейсовом автобусе? Или может быть, вместе с ними ехал сам Джордж Лукас? Где-нибудь в конце, на последнем сидении?

Наконец, тетя объявила Насте, что они прибыли.

Автобус уехал, а они остались в чистом поле с травой по пояс вдоль дороги. Тетя Маша решительно огляделась и, ведомая невидимым компасом, принялась прокладывать в ней тропу. Маленькая Настя плелась следом и тащила большую дорожную сумку. Трава была колючей и царапала ноги в сандалиях. Когда они вышли к большой выкошенной поляне, внезапно стало совсем темно.

Это, собственно, и было тем последним, что запомнила Настя. Большая поляна посредине океана высокой травы и три древних кургана полукругом в ее центре.

Пришла в себя она уже снова в автобусе. Тетина ладонь гладила ее по голове и приговаривала шепотом:

– Не бойся, дочка, все образуется, встанет на свои места…

На этот раз кроме них двоих пассажиров не было вовсе, а вся поездка заняла от силы часа два. Настя даже не успела проголодаться. Она смотрела на пролетающие за окнами деревни, а тетя молча сидела рядом и только губы ее быстро безмолвно шевелились.

С той памятной поездки беспамятство принялось преследовать девочку по пятам.

Восемь лет, девять, десять… Врачи разводили руками, обследования ничего не выявляли, а бабка-целительница, к которой тайно свозила ее тетя, вообще без лишних разговоров выгнала обеих посетительниц из дома.

В одиннадцать Настя очнулась на той самой поляне с курганами. Было раннее утро, посредине поляны догорал большой костер, а рядом лежала обнаженная тетя без памяти, перемазанная в крови и золе.

Платье на Насте тоже оказалось разорванным, тело украшали ссадины и свежие синяки, а между ног пылал огонь. Она очень испугалась за тетю Машу, попыталась к ней подползти, но закричала от боли.

– Очнулась? – с улыбкой спросила та, открывая опухшие глаза.

– Да.

– Больно?

– Очень, – захныкала Настя, размазывая кровь кулачками по лицу.

– Вот ты и стала женщиной, – непонятно сказала тетя и поднялась. – Пойдем-ка, приведем себя в порядок.

Потом беспамятство стало брать верх над ней в школе. Несколько раз Настя приходила в себя в кабинете врача в окружении озабоченного медперсонала.

В тринадцать лет случилось страшное.

Настенька шла домой после уроков. Стоял прекрасный осенний день, и деревья вокруг еще не задумывались о близкой зиме. Душа пела, тело предвкушало скорый вкусный обед, и лишь сумка с учебниками немного тяготила плечо. На детской площадке сидел Валька Сомин из параллельного класса. Он лениво развалился в глубине угловой лавочки рядом с песочницей. Сомин считался самым красивым парнем в школе. Самым умным, самым сильным и самым задиристым.

Настя скромно потупила взор. Валька ей, конечно, давно и безнадежно нравился.

– Эй, Полинок! – позвал Валька, ловко отбрасывая окурок. – Иди сюда, покурим.

– Я же не курю, Валь, – отчего-то покраснела Настя.

– Тогда просто посидим.

Девочка запомнила только тепло нагретой лавочки, да близость крепкого Соминского плеча. Очнулась она уже дома, в ванной, старательно смывая с рук запекшуюся кровь.

Дальнейшие события Настя тоже запомнила смутно. Приходили какие-то строгие люди, кто-то истерически кричал, на кухне навзрыд плакала мама. Двое в милицейской форме долго мучили девочку вопросами о Вальке. Откуда его знаешь, как и когда встречались, почему так рано шла после школы? Девочка отвечала честно, а когда милиционеры слишком уж напирали, ударялась в плач. Ее мытарства завершились только на второй день.

В то утро мама зашла в комнату и сказала:

– Собирайся дочка, к Вале поедем.

В школьной форме, с заплетенными косичками Настя и поехала. Сумку брать с учебниками не стали. Они долго шли с мамой какими-то полутемными коридорами, а потом оказались в большой белой комнате с металлическим столом по центру. Врач в белом халате строго смерил Настю взглядом.

– А можно ей? – посмотрел он на не менее строгого усатого товарища в хорошем костюме.

– Можно, – кивнул тот.

Тогда врач приподнял белую простыню на столе и пригласил их с мамой подойти.

Так Настя в последний раз встретилась с Валькой.

В память врезалось его мраморно-белое лицо, осунувшееся и совсем на Валькино не похожее. Настя даже усомнилась вдруг – разве ж это красавец – Сомин?

– Он? – коротко спросил усатый мужчина.

Его галстук самым кончиком царапал Валькин подбородок. Мама молча смотрела на Настю, а та даже не поняла сразу, что спрашивают, собственно, ее.

– Так, он? – повторил мужчина.

Мама ее легонько подтолкнула.

– Да, – зачарованно кивнула Настя, не в силах отвести взгляд от галстука.

Мужчина немедленно потерял к ней всякий интерес. Он накинул простыню Сомину на лицо и кивнул маме:

– Вы свободны.

Сразу после этого случая мама и слегла. Проболела она недолго, всего пару месяцев. Тетка все это время жила у них, ухаживала за больной, заботилась о Насте. Как-то вечером, когда по телевизору шло «Что, где, когда» мама позвала дочь к себе. Настя подошла вместе с тетей.

– Ты уж позаботься о ней, – воспаленными глазами глядя на тетку, почти прошептала мама.

– Не беспокойся, – заверила та, стискивая Настину руку.