Текст книги "Русь потусторонняя"
Автор книги: Кирилл Кудряшов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Излияния Андрея прервала показавшаяся за очередным поворотом деревня Урыкта…
– Во-он туда иди, – указал путь словоохотливый водитель. – Прямо по главной улице. В дом деда и уткнешься!
Сунув водителю двести рублей, Павел двинулся вперед. Теперь, в самой деревне, ему даже не нужно было спрашивать дорогу – мощный светлый след тянулся через всю Урыкту, ознаменовывая то, что здесь жил Светлый Наделенный, обладающий фантастическими способностями.
Дом Даганда стоял на самой окраине деревни, стоял чуть особнячком, словно специально демонстрируя свою отчужденность от всех остальных, свою индивидуальность и странность. Впрочем, «дом» – это, пожалуй, было слишком сильно сказано. Точнее было бы назвать это избой – древней, словно сама жизнь. При приближении Павла из будки возле калитки высунулась громадных размеров собачья морда и, раскрыв пасть, в которой вполне могла бы поместиться голова взрослого человека, хрипло гавкнула всего один раз. Не облаяла гостя, как это подобает деревенской дворняге, а коротко известила хозяина о приходе гостей.
В тот же миг Павел ощутил, как из дома к нему тянется сканирующий луч. Он не препятствовал ему, позволяя проникнуть в самые потаенные глубины мозга… Пусть Даганд знает, что он пришел с чистыми намерениями и никому не желает зла. Но старик не стал сканировать глубже поверхности. Должно быть, ощутил общий эмоциональный фон, почувствовал уровень психокинетической энергии, и отключился.
Дверь дома распахнулась, и на пороге возник дед Даганд. Высокий, ничуть не уступающий по росту Павлу, широкоплечий будто русский богатырь, крепко сбитый на вид, с длинной светлой бородой, спускавшейся ему почти до груди.
– Что стоишь, гость дорогой? Заходи. – ровным, приятным баритоном поприветствовал его дед.
– А собака? – зачем-то спросил Павел. – Не укусит?
– Если бы я хотел, чтобы тебя кто-то укусил, то еще под Оленьим Ручьем волков на тебя натравил. Ты ж светишь на всю округу, издалека тебя видно!
Повинуясь приглашающему жесту Даганда, Павел аккуратно прикрыл за собой калитку и вошел в избу. Внутреннее ее убранство вполне соответствовало внешнему виду. Маленькая прихожая («сенки» – припомнил Павел слово из курса обучения русскому языку) выходила в довольно широкую комнату с дощатым полом (если бы речь шла об английском доме – Павел назвал бы его паркетным, но в доме у Даганда пол был именно дощатым). Посреди комнаты стоял высокий стол, явно собранный хозяином своими силами. В углу примостилось что-то среднее между диваном и комфортным гробом. От него к столу простиралась расписная ковровая дорожка, которую облюбовал жирный черный кот, походивший на не в меру отъевшегося детеныша черной пантеры. Вокруг стола стояли четыре мягких стула, на одном из которых также восседал кот, только ярко-рыжий, будто полуденное солнце… На окнах висели занавески, которые, судя по виду, еще совсем недавно выполняли роль скатерти на столе.
– Ну, как тебе моя скромная обитель? Не побрезгуешь разделить со мной трапезу?
– Нет, что вы! – запротестовал Павел, смертельно боясь обидеть старика. – Я с удовольствием.
Стол был уже накрыт. На нем красовалась громадная миска пельменей, самовар («Надо же, настоящий, а не электрический», – с восторгом отметил Павел) выплескивал из своего нутра клубы пара, а две тарелки с лежащими рядом расписными деревянными ложками явно намекали на то, что пора бы уже приступать к трапезе.
Вспомнив о том, что с самого утра съел только два сомнительного вида пирожка с мясом, Павел наконец осознал, насколько проголодался.
– Садись, Паша, садись, – усмехнулся дед. – Вижу, как ты на пельмешки-то зыркаешь. Небось, не ел такого у себя в Англии?
– Не ел… – признал Павел, – А… Простите, Даганд… как вас по отчеству?
– Дед Даганд. Просто и доходчиво.
– Даганд, а где у Вас можно руки помыть?
Дед усмехнулся в свою широкую бороду.
– Ладно, первый тест ты прошел. Пройдешь еще два – многому тебя научу, Паша. А рукомойник на улице, возле ограды.
Подивившись самому факту существования рукомойника, в котором, чтобы из него пошла вода, нужно не откручивать кран, а постоянно давить на металлический стержень, торчащий наружу, Павел вымыл руки и вернулся в дом. Даганд уже сидел за столом, поглаживая лежащего у него на коленях рыжего кота, и не торопясь уплетал пельмени, обильно приправляя их сметаной.
– Сметанка наша, деревенская. Ты таких, небось, и не едал?
Павел кивал, старательно работая челюстями. Сметана была и в самом деле необыкновенной – плотной настолько, что ее едва ли не приходилось резать ножом.
– Ну, Паша, – через некоторое время протянул дед, довольно откинувшись на спинку дубового стула. – Не буду тебя спрашивать, зачем пожаловал. Сам понимаешь, что я и так все знаю. Вот только, не пойму одного, чего ты больше хочешь? Валентину свою спасти, али с Георгием разделаться?
– А разве это не одно и то же? Убить его, чтобы спасти Валю?
– Так что ж ты не убил его, когда была возможность?
– Он сказал мне, что…
– Знаю, знаю, – не дал ему договорить Даганд. – И правильно поступил, чары на твоей Вале серьезные… Орден ваш с такими еще не сталкивался.
– Вы знаете об Ордене? – удивился Павел.
– Еще бы. Приходили ко мне, лет, так, с полста назад, ваши орлы. Звали к себе. Говорят, нечего тебе, Даганд, в деревне прозябать, двигай в Москву. Мы тебя всем обеспечим, с жильем поможем. А ты, взамен, выкуришь оттуда всех Темных. Ну, я естественно, отказался. Не мое это, Паша…
– Но почему? Вы же Светлый! Я это чувствую…
– И что? Раз Светлый, значит должен с Темными бороться, да? Скажешь, долг это мой святой? А я борюсь, только не так, как вы в Ордене. Ты, Павел, задумывался когда-нибудь, откуда Темные берутся? Почему одни, силу себе почувствовав, к Богу стопы направляют, а другие – к Дьяволу?
– К Игни Этферро, – поправил старика Павел. – Дьявола нет… А Этферро – злое начало, тьма, смерть…
– Уважь старика, Паша, помолчи, когда старшие говорят… Называй его как хочешь, говори, что Дьявола нет, что Бога нет – все едино. Бог и Дьявол, Этферро твой, он в каждом из нас. Есть в нас и зло, и добро, и свет, и тьма. И кто в нас силу одержит, за тем мы и пойдем. В тебе, вот Бог победил, а в Георгии – черт. Вот и стали вы такими, какие вы есть, деретесь друг с другом, мечами машете… кстати, меч-то у тебя с собой?
– С собой… – Павел кивком указал на свою сумку. – Не расстаюсь я с ним.
– Ну-ка, покаж…
Павел поднялся и, достав со дна сумки меч, вынул его из ножен, позволяя закатному солнцу играть на его лезвии.
– Дай-ка мне подержать это чудо…
– Не надо… Это не просто меч!
– А то я не знаю?! – удивленно воскликнул старик. – Дай, тебе говорят, не спорь со старшими.
Скрепя сердце Павел протянул меч Даганду, ожидая, что сейчас произойдет что-то страшное. Меч-проводник настроен лишь на одного воина, и лишь его руку он признает. Если в бою воин все же падет – меч еще долго не позволит никому взять себя в руки, испепеляя сознания тех, кто посмеет прикоснуться к нему.
Но Даганд взял меч так, будто тот всегда принадлежал лишь ему… Едва его руки коснулись рукояти, как лезвие засветилось слабым зеленоватым свечением, создавая вокруг себя тоненькую прослойку энергии Даганда.
– Неплохо косоглазые оружие делают, неплохо… – согласился Даганд, по-молодецки завертев мечом «бабочку», да с такой скоростью, что движения меча слились в сплошную зеленоватую восьмерку. – Не то, что наши мастера, конечно, но тоже неплохо. Хотя, и у нас-то мастеров осталось – по пальцам перечесть можно. Держи!
Павел принял меч, намереваясь спрятать обратно в ножны, но Даганд остановил его.
– Ну-ка, Паша, покажи, что ты умеешь.
– В каком смысле?
– В прямом. Отруби мне что-нибудь… Ну, точнее – попытайся отрубить.
– Но я не хочу… – проговорил Павел, гадая, очередной это тест, или же дед и в самом деле хочет посмотреть на него в бою.
– А я твоего желания и не спрашивал. Нападай!
Павел сделал выпад, метя Даганду в живот. Ложный выпад, чтобы успеть остановить меч на полдороге, если старик не успеет увернуться. Но Тот даже не двинулся с места…
– Э, нет, Паша! Так дела не делаются. Замахнулся – бей! Так у нас говорят!
Следующий выпад Павел делал уже не вхолостую, а всерьез – целясь Даганду в плечо. На этот раз старик уклонился, но настолько быстро и грациозно, что Павел даже не успел понять, в какой момент это произошло.
– Ну-ка, еще разок!
Павел замахнулся, чувствуя, как нагревается рукоять меча, но старик вновь оказался быстрее.
– Еще раз!
Павел нанес рубящий удар сверху вниз, удар, который должен был бы рассечь голову противника надвое, и с опозданием понял, что Даганд вовсе не собирается уклоняться. Останавливать руку было поздно – слишком много сил оказалось вложено в размах… За какую-то долю секунды до того, как острие меча коснулось бы лба деда, Павел успел выбросить вперед небольшой красный шар, тем самым сбив меч с пути…
– Почему вы… – выкрикнул он, не находя слов от возмущения, но Даганд невозмутимо сел обратно за стол.
– Спрячь меч, Павел. Второе испытание ты прошел не хуже. Настоящий воин должен быть чист и душой и телом… А еще он должен уметь не только разить, но и щадить… Да и реакция у тебя похвальная, не зря Моримото на тебя столько времени потратил?
– Вы знали моего учителя?
– Слышал о нем, – уклончиво ответил старик. – Так о чем мы с тобой говорили? Ах да, о том, откуда берутся Светлые и Темные… Зря Моримото на твои мозги рукой махнул, они не безнадежны. Тебя просто немного по-другому учить надо. Да и не знал он, наверное, когда за тебя брался, что ты – русский. К нам, ведь, особый подход нужен, и мудрость у нас своя… Пойдем!
Даганд не торопясь двинулся к двери, не говоря больше ни слова.
– Куда? – удивился Павел, подвахтывая с пола сумку.
– А куда еще можно направляться в такой глухомани поздним вечером? В тайгу, конечно! Эн нет, сумочку свою оставь. Никто в моем доме твои вещи не тронет… Да и брать-то у тебя нечего.
Павел вышел из дома следом за стариком, подивившись тому, что тот даже не удосужился закрыть дверь на замок.
Они направились к лесу, подступавшему почти к самой деревне… В свете закатного солнца, последние лучи которого пробивались из-за деревьев, тайга казалась таинственной и жуткой…
– Ну так вот, – безмятежно продолжал Даганд, уверенно держа курс в сторону деревьев, – скажи мне, Павел, в чем смысл, в чем основная цель Иерархии? Уничтожить всех Темных?
– Нет… – помедлив, ответил тот. – Это невозможно. Да и вообще, зло должно существовать, пусть и в ограниченных пределах. Если бы не было зла, люди не знали бы, что такое добро.
– Уже хорошо. Тогда скажи мне, зачем вы сражаетесь? Зачем ваши ребята приходили за мной? Зачем хотели, чтобы я примкнул к ним?
– Орден поддерживает равновесие, – отчеканил Павел. – Мы соблюдаем баланс, не позволяем тьме расползтись.
– Оглядись по сторонам, растяни свое сознание, почувствуй эту землю целиком!
Павел на секунду задумался, пытаясь понять, что имеет в виду старик. Похоже, они просто говорили на разных языках. Наверное, Даганд хотел, чтобы Павел просканировал деревню, раскинул свою сеть на достаточно большую территорию. Что ж, на открытом пространстве это сделать достаточно легко.
Павел закрыл глаза, погружаясь в иное измерение. Сеть расползалась во все стороны, захватывая все новые и новые площади. Она обогнула Даганда (дед не позволял себя сканировать, да Павел и не стремился к этому, интуитивно доверяя этому странному человеку), затем добралась до домов, ощупывая их, классифицируя ауру и определяя наличие в деревне Наделенных… Никого. В ином измерении вся Урыкта мерцала слабым серебристым светом – Светлой была вся деревня.
– Что ты видишь? – спросил Даганд.
– Урыкту, вас, людей.
– Ты видишь ауры?
– Вижу…
– Среди них есть темные духи?
– Нет, – чуть подумав, ответил Павел, сворачивая сканирующую сеть. – Вся деревня светла.
– А теперь скажи мне, почему это так? Потому что в Урыкту пришел великий воин Павел Ткачев и сокрушил всех Темных? Сжег все темные сущности и подарил Урыкте свет?
– Нет… При чем здесь я?
– Вот именно, что ни при чем! Ни ты, ни твой Орден – никто из вас не сделал этого. Урыкта светла потому, что здесь живу я. Ты только что почувствовал это место. Вспомни свои ощущения, когда ты заглядывал за изнанку других городов или просто зданий? Когда ты искал кого-нибудь в оживленном торговом центре или метро? Ты испытывал что-либо подобное? Вспомни!
Павел прокручивал в голове моменты, когда он раскидывал сеть в больших городах. Лондон – серый туман с вкраплениями белых пятен, Нью-Йоркская подземка – черный деготь, Токио – серость, ровная серость, Москва… Москва ассоциировалась с рваным лоскутным одеялом из черных и белых квадратов. Урыкта… Урыкта была бела, словно молоко.
– Нет… – признал Павел, – Ничего подобного я не видел.
Даганд хмыкнул и двинулся вперед, в лес. Стемнело окончательно, и Павел не понимал, как старик находит дорогу среди гигантских стволов сосен и высоких трав. И только спустя несколько минут ходьбы понял, что это не Даганд выбирает дорогу – это дорога появляется там, где хочет пройти Даганд. Травы расступались перед ним, корни деревьев прятались под землю, чтобы он не споткнулся о них, и даже стволы могучих деревьев отклонялись в сторону, чтобы не мешать старику…
– Я не сражался с Темными, никого не убивал… – продолжал дед. – Хотя нет, иногда все же приходилось, но это бывало очень редко. Я просто жил здесь и творил добро, стремился показать этим людям, что свет лучше тьмы. И у меня получилось! Тебя удивило, что Андрей, подвозя тебя, не взял денег? Да, удивило, ведь в Москве ты такого не встретишь. В больших городах царит корысть! От того, что ты убьешь сотню Темных, их не станет на сотню меньше. Их станет меньше на десяток, потому что остальные возродятся в других людях, в которых пустит свои корни зло и насилие. Ваш путь, путь Иерархии, хорош для всего мира, кроме России. Здесь – другой мир, здесь – третий Рим! Ты никогда не задумывался, почему отделения Ордена есть во всех странах, кроме России?
– Наверное, у Ордена не хватает средств для того, чтобы охватить такую большую страну?
– Нет. Все потому, что самые сильные воины, приезжая сюда, теряли свою силу. Потому, что лучшие из Светлых, столкнувшись с коллективной волей русских городов, теряли себя, обращаясь в Темных. Кто, ты думаешь, Георгий? Я знал его, он был одним из тех, кто приходил ко мне тогда…. Иерархия отправила его в Россию, чтобы создать здесь несколько отделений Ордена, и он, рассредоточив своих людей по городам, сам отправился в Москву. И Москва поглотила его! Сделала Темным! Оттуда вся его мощь – от того, что он познал и сторону света и сторону тьмы. Он научился понимать Россию, и понял, что понять ее может только Темный.
– Это действительно так?
– Нет! – вскричал Даганд. – Россия светла, просто ей нужно напомнить об этом. Целая страна блуждает во тьме, а вы пытаетесь искоренить тьму, отрезая от нее крохотные кусочки! В России равновесие нарушено давно… И чтобы понять ее, не нужно быть Темным – нужно просто быть ее сыном, быть русским. Всех остальных ее сила обратит в свою веру…
Даганд остановился.
Оглядевшись, Павел понял, что старик вывел его на широкую поляну, ограниченную высоченными кедрами… Очередной тест? Или это уже урок?
– Но меня-то Москва не сделала Темным, – заметил Павел и тут же понял, о чем пытался сказать ему Даганд. – Потому, что я русский?
– Именно так, – торжествующе воскликнул дед, и Павлу показалось, что глаза его мерцают в темноте изумрудной зеленью.
– А Григорий? Кем он был?
– Он родом из Америки… Как и всякий американец, он считал, что любую проблему можно решить силой. Во всем мире это может быть путем света, но в России – это путь тьмы!
Старик замолчал, и Павел тоже не спешил нарушать тишину, прерываемую лишь криком совы, да стрекотом каких-то насекомых. Наконец, Даганд заговорил вновь.
– Это был мой первый урок, Павел. Ты усвоил его?
– Да.
– Тогда расскажи мне, что ты понял.
– К Росси нужен особый подход… – сказал Павел, чувствуя, что не просто повторяет слова старика, что они уже идут от его сердца. – Здесь добро и зло стоят настолько близко, что их очень сложно разделить…
Во тьме Павел видел, как Даганд удовлетворенно кивнул.
– Хорошо, первый урок усвоен. Назовем это пробной бесплатной лекцией! Но ты ведь не затем сюда приехал, чтобы лучше понять эту страну? И даже не затем, чтобы лучше понять себя? Ты хочешь, чтобы я дал тебе силу исцелить Валю и победить Георгия?
– Да… – выдохнул Павел, чувствуя, что деревья словно начинают сжимать свое кольцо вокруг него, ощущая приближение чего-то жуткого, леденящего кровь… Раскинув вокруг себя сканирующую сеть, Павел ощутил приближение чьей-то мощной ауры, но ауры не окрашенной, не черной и не белой.
– Тогда покажи, на что ты способен! – крикнул Даганд.
Краем глаза Павел успел заметить движение за своей спиной и какое-то тусклое голубое сияние. Он отпрыгнул в сторону, и тут же что-то большое, едва различимое в таежной тьме, пролетело там, где только что была его голова. Павел сделал еще один шаг назад, опасаясь налететь на стоявшего позади него деда, но напрасно – Даганд исчез, будто растворился в воздухе.
Громадное светящееся голубыми огоньками нечто приближалось, издавая глухое поскрипывание, перемежающееся с глухим гортанным ворчанием. Павел отступал назад и что было сил напрягал зрение, пытаясь оценить размеры поляны – на тот случай, если придется вступить с противником в рукопашную. Но тщетно: тьма стала еще гуще, и единственным, что указывало на местоположение противника, были голубые огоньки.
Жаль, что у Павла не было с собой меча – с ним он без боязни сразился бы с любым противником… Но, похоже, именно на это и рассчитывал Даганд. Бой следовало принять без оружия. Да и нужно ли драться? Может. Это всего лишь уловка хитрого деда? Воин должен уметь не только разить, но и щадить…
– Кто ты? – выкрикнул Павел в темноту, но существо перед ним ответило лишь глухим рыком. – Я не хочу драться с тобой!
– Ты… пришел… в мой… лес! – наконец надсадно проскрежетало оно, продолжая надвигаться на Павла, выписывающего круги по поляне. – Зачем… ты… пришел?!
– Познать силу исцеления!
Но существо не отвечало, вместо этого его ворчание перешло в иную тональность. В следующую секунду Павел едва не упал от того, что кто-то цепко схватил его за ноги. Он попытался вырваться, но тут же ощутил, как что-то длинное и сильное, будто удав, опутывает его ноги до пояса, лишая возможности двигаться. Противник был совсем рядом – и Павел решился. В конце концов воин должен уметь не только щадить, но и разить!
Оранжевый энергетический шар, повинуясь его желанию Павла, возник в центре лба, а секунду спустя метнулся вперед. Шар-нокаут, как называл их МакКормик… Разумеется, удар попал в цель – с такого расстояния не промахнулся бы и стажер, но светящееся голубыми огнями существо лишь на пару секунд вспыхнуло ярче, но даже не замедлило своего движения.
Тогда Павел сформировал красный шар – шар-смерть, шар-огонь, и метнул его вперед. Он не хотел этого делать, боясь ненароком поджечь тайгу (красный шар, в отличие от оранжевого, мог это легко сделать), но выбора не было – намерения противника не оставляли ни малейших сомнений. И вновь шар попал точно в цель!
Существо взревело, когда огонь охватил его правую руку… Но руку ли?! В свете пламени Павел наконец смог разглядеть, кто стоит перед ним. Это был более чем двухметровый деревянный столб, усеянный гнилушками, которые и мерцали в темноте призрачным светом. На столбе виднелось множество рук-отростков, две из которых были значительно толще остальных… Передвигалось это «нечто» на змеившихся по земле толстых корнях. Опустив взгляд вниз, Павел увидел, что сковывало его движения. Это были травы и корни деревьев…
Пылающее дерево двинулось вперед, протянуло вперед горящую руку-ветвь и секунду спустя обвило ей шею Павла. Огонь распространялся по дереву, приближаясь к его лицу, и вскоре был уже настолько близко, что Павел кожей ощущал жар, идущий от пламени. Существо ревело от боли, видимо, предчувствуя свою близкую кончину – но отправляться на тот свет в одиночку не желало. Постепенно огонь охватывал тело существа, одновременно приближаясь и к лицу Павла. Он уже чувствовал, как трещат волосы…
Бой был проигран! Тест не пройден! Огненный шар был ошибкой – глупо драться огнем с тем, кто может использовать это оружие против тебя… Должно быть, в этом и состоял смысл теста – сначала нужно понять, кто перед тобой, оценить возможности врага, а уж затем бить в полную силу… Павел не сделал этого, и сейчас его тело сковывали ветви горящего дерева, а сердце – страх, страх перед смертью (ведь еще никогда он не был так близок к ней), страх за своих друзей, оставшихся в Москве – кто теперь поможет Вале, если он умрет здесь, в глухой Сибирской тайге? Кто остановит бывшего члена Ордена, Георгия, перешедшего на сторону Игни Этферро?..
– Довольно! – раздался голос Даганда, вдруг выросшего на освещенной огнем поляне, будто из ниоткуда.
И в тот же миг огненные блики, плясавшие на стволах деревьев, исчезли. Огонь, охвативший уже почти все тело деревянного исполина потух в мгновение ока, оставив после себя лишь запах древесного дыма да паленых волос…
Существо что-то порычало, и Даганд ответил ему тихим шелестом, больше похожим на шелест травы на ветру. Хватка корней ослабла – и Павел вновь ощутил под ногами землю…
– Я провалил твой тест, Даганд, – сказал он, вслушиваясь в удаляющееся поскрипывание своего недавнего противника. – Я не смог победить…
– Нет, Паша, – добродушно ответил дед. – Ты, как раз, прошел испытание, правда при этом малость покалечил Хозяина Тайги… Но это впредь будет ему наукой – не всякий человек так прост, как ему кажется.
– Хозяина Тайги? – переспросил Павел. – То есть, это был…
– Леший, – простодушно ответил Даганд. – Ты повстречался с Лешим.
Что ж, не ему, члену Ордена Иерархии, удивляться, что помимо упырей и оборотней в мире существуют и иные существа, описания которых встречаются лишь в народном фольклоре.
– А в чем же заключалось испытание? – спросил Павел, прикладывая ладони к обожженному лицу и проверяя, скольких волос он лишился в этом странном бою. Интересно, сможет ли бабушкина книга вернуть на место сгоревшие волосы? Гулять по Москве с панковским ирокезом, как некоторые Женины друзья, ему отнюдь не улыбалось.
– Воин должен уметь испытывать страх. Не боятся лишь глупцы… Но страх воина должен быть иным, чем страх простого человека. Ты доказал и то, что ты воин, и то, что не являешься глупцом. Я буду учить тебя! Пойдем!
Не оборачиваясь, Даганд зашагал вглубь тайги, которая вновь расступалась перед ним, высвечивая путь тусклым сиянием гнилушек.
Даганд водил его по тайге неделю. За это время Павел успел позабыть о существовании Москвы, Лондона и вообще всего мира. Здесь и сейчас существовал лишь безграничный лес, который, как говорил старик, был живым существом… Лес дышит, причем его дыхание поддерживает и жизнь человека. Лес питается, лес разрастается… Лес живет своей жизнью, и поняв, прочувствовав эту жизнь, можно овладеть тайнами той магии, что до сих пор неизвестна Иерархии.
– Темные здесь, в России, владеют ей, но на низшем уровне, – говорил Даганд. – Их стихия – смерть, а не жизнь, поэтому и магию жизни, магию исцеления они знают лишь в том объеме, в котором она позволяет им убивать. Для того, чтобы постичь магию природы, нужно, во-первых, быть светлым душой, а во-вторых, иметь корни там, где берет начало эта магия. В России…
Даганд показывал Павлу различные ягоды и коренья, служащие для приготовления зелий, которые способны врачевать хвори и раны.
– Иерархия владеет тайнами создания амулетов и артефактов, наделения предметов магической силой. Твой меч, например, или меч Георгия… Они наделены силой, берущей свое начало в магии смерти. То, чему учу тебя я – тоже, своего рода, артефакты, только созданы они самой жизнью! Сила отвара или отдельного корешка не в его молекулах, как считают медики, а в той магии, которой наделила его сама жизнь. Вот магия твоего меча, например… Ведь ей нельзя наделить дубину, или оглоблю? Нет, только меч, и ничего кроме меча! Каждому в мире магии отведена своя роль…
В самую первую ночь после боя с Лешим, уже под утро, старик вывел измученного и смертельно уставшего, но боявшегося заикнуться об этом Павла к маленькому озерцу, затерянному в чаще леса.
– Все, – сказал он. – Привал. Можешь искупаться.
Павел, все тело которого зудело и чесалось, подошел к воде и с удивлением увидел каменистое дно. Глубина озера составляла не меньше пяти метров, но даже в его центре можно было увидеть дно, просвечивающее через идеально прозрачную воду. Иногда в глубине мелькала рыбка, тут же бросавшаяся наутек, будто чувствуя взгляд наблюдавшего за ней человека.
Раздевшись, Павел опустил в воду большой палец ноги, и тут же отдернул его, ощутив ледяной холод.
– Что? – расхохотался Даганд. – Холодно, да?
И в тот же миг что-то толкнуло Павла в спину, сбрасывая с крутого берега в ледяную воду. От холода у него тут же перехватило дыхание, сердце замерло в груди, ноги жестоко скрутило судорогой, но секунду спустя что-то подхватило его, выталкивая на поверхность… Павел вынырнул, отфыркиваясь и взвизгивая, и, загребая воду непослушными руками, погреб к берегу…
– Я ж утонуть мог! – упрекнул он Даганда, бегая вокруг него, чтобы хоть немного согреться.
– Мог, – согласился дед. – Но хозяин таежной воды тебе не дал. Значит, полюбился ты ему.
– Водяной, что ли? – с недоверием спросил Павел.
– Он самый. А теперь проведи рукой по волосам…
Павел послушно коснулся рукой волос и с удивлением обнаружил, что волосы, опаленные в схватке с хозяином тайги, выросли вновь, а легкие ожоги, покрывавшие лицо и шею, исчезли без следа.
– Вот она, магия жизни! – рассмеялся Даганд, тоже нырнув в воду и заставив Павла удивиться крепкому, отнюдь не старческому телу.
– Что, Паш? – спросил тот, выбираясь из воды. – Завидуешь, небось? Гадаешь, сколько мне лет? Годов своих не скажу, но знай, многое я на свете повидал. Приходи сюда почаще, говори с хозяином таежной воды, испей водицы из его кубка, и здоровье твое будет, словно у младенца! Кабы сейчас Валентина твоя здесь была, Водяной бы и ее исцелил своей водицей. Никакая аура смерти перед его могуществом не устоит, если он того пожелает. А уж он бы пожелал – мы с ним давно на короткой ноге – как закадычные друзья, бывало, беседовали.
– Так может… Может, воды этой мне с собой взять? Для Вали?
– Чудак ты человек, Паша! Вода эта теперь всегда с тобой будет, в сердце твоем… И сила ее тоже… Только пользоваться ею еще научиться надобно!..
Они шли по тайге, питаясь ягодами и кореньями, которые сами показывались из земли по просьбе Даганда.
– Лес, Паша, всегда тебе поможет, если только ты хозяину его по душе придешься.
– Ничего себе – по душе! Я ж его подпалил! – удивился Павел.
– Ха! Твои ожоги для него, что для тебя царапина от лапы кошачьей. Не того он огня боится, Паша! А ты не враг ему, вот он и помогает тебе, чем может.
– Даганд, – Павел решился, наконец, задать вопрос, который весь день не давал ему покоя. – Я же чувствовал его приближение, сканировал его, правда, поверхностно. У лешего сильная аура, но она ни Темная, и ни Светлая. Какой он на самом деле?
– Какой? Сильный – это ты правильно сказал. А Темный, или светлый – это от людей зависит. Может, через тысячу лет он Темным станет, а может и Светлым… Это уж как вам повезет. Он, Паша, еще не определился, с кем он – с тьмой, или со светом. Поэтому он просто есть, и все тут. Также и Водяной… Он ведь и исцелять и проклинать умеет… Даже огненный хозяин, хотя и стал давным-давно Темным, а все же может и помочь, если его очень об этом попросить. Не всякий, Паша, свой цвет имеет. Да и не всякий цвет правду говорит. Вот Георгий твой, он же Светлым был, сильным и добрым. Я чувствовал это, когда он ко мне приходил. Ан нет, на сторону Темных переметнулся!
Третий день блужданий по тайге (точнее, блуждал только Павел, ведомый неутомимым дедом) ознаменовался тем, что Даганд вывел его из леса к высоченной сопке, вздымавшейся над тайгой на добрые пятьсот метров. Если бы не пологий склон, увитый разнообразной зеленью, эту сопку вполне можно было бы назвать скалой…
Даганд остановился у подножья и поклонился сопке, будто просил у кого-то разрешения подняться на нее, или же просто приветствовал очередное лесное божество, живущее здесь.
– Кто тут обитает? – спросил Павел, уже усвоивший, что таежное путешествие, похоже, сводится к знакомству со всеми местными сущностями, олицетворяющими стихии (он упорно не хотел употреблять, даже про себя, словечко Даганда – «духи»). – Хозяин земли что ли?
– Нет, Паша, хозяин земли таежной дальше живет, во-он туда, на север… – по взмаху руки старика Павел с тоской определил, что идти им еще и идти… – А здесь живет хозяин ветра. И он приглашает нас!
Несгибаемый старец бодро двинулся вверх, и не сбавил скорости до самой вершины, на которую Павел забрался еле живой, тяжело дыша и шатаясь от усталости… Воздух здесь был какой-то особенно чистый и приятный на вкус… Он щекотал ноздри, ерошил волосы, даря удивительное чувство, что стоит сейчас прыгнуть вниз, раскинув руки, и он подхватит тебя, понесет над тайгой, сплошным зеленым ковром простирающимся вокруг.
– Э, нет, Паша, – одернул своего спутника дед, прочтя у того на лице мечтательное выражение. – Хозяин ветра у нас юморист! Только шутки у него жестокие… Любит он с людьми играть – то песни им поет, то взлететь позволяет… Только больше всего он любит возвращать людей на место, доказывать, что нет ему на этой земле равных, что без него жизнь остановится… Хозяин ветра, пожалуй, ближе всех к Темным духам, да только пока что не перешел он на их сторону. Но и на нашей не стоит… Он сам по себе!
Хозяин земли, к которому дед вывел Павла на четвертый день пути, жил в глубоком овраге, еще во время приближения к которому Павел ощутил мощные веяния светлой ауры. Ощущение было сходным тем, что он испытал, сканируя Урыкту, вот только здесь аура была гораздо светлее и ярче, и тайга сияла ею на несколько километров в округе.
– Знакомься, Паша, – Даганд указал рукой вниз, и там, на глубине доброй сотни метров, что-то заворочалось, осыпая комья земли со стен оврага. – Хозяин земли таежной…
– Он что, Светлый?
– Да. Он – единственный Светлый из всех таежных духов. Остальные еще не определились с тем, на чью сторону они перейдут, а он понял это миллиарды лет назад. В те времена, когда дух огня еще не перешел на сторону Темных!
