Текст книги "Кулак трех царств (СИ)"

Автор книги: Кирилл Клеванский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Так получается.

– Порталы – это следствие магии, а не её причина, – кивнул Белка. – твой отец пытался расследовать произошедшее пятьдесят лет назад, когда кто-то из Невидимых явно сильно напортачил, но не успел. Его убили. И убили всю команду. Так что знаешь, что я тебе посоветую, – калека показательно выставил под свет кружащего шарика свои протезы. – Забудь. Забудь все это – как страшный сон. Забей на порталы. Забей на Невидимых. На все. Просто постарайся жить в свое удовольствие. Ибо…

Белка, вдруг осекся, а затем смахнул со стола пиалы и чайник.

– Проклятый сопляк! Ты привел за собой хвост!

Не успел Макдалов сообразить, что к чему, как Белка сделал несколько пассов руками и произнес пару странных слов. Их обоих накрыл мерцающий купол, сотканный из светящихся нитей. И накрыл как раз вовремя, потому как в следующее мгновение на них обрушился столп яркого, золотого света. Такой горячий, что не просто расплавил железный контейнер – он, в буквально смысле, испарил добрую его половину.

Глава 59

Глава 59

Коста, придя в себя, увидел нечто, что раньше причислял исключительно к фантазии писателей или режиссеров. Белка стоял во весь свой рост и держал перед собой раскрытые ладони. На них светились какие-то символы, граничащие по своей абстрактности с голограммой татуировки.

Их обоих накрыл мерцающий щит, чем-то напоминающий клубок нитей. Будто бы нечто обвило их, пытаясь сберечь от луча плазмы.

– Кто ты такой?! На кого работаешь?! Отвечай, паскуда, иначе превращу в лягушку!

Когда смотришь фильм, и знакомый тебе герой появляется в маске, ты всегда недоумеваешь, почему остальные его не могут узнать. Примерно тоже самое происходит и в реальной жизни. Маскарад – это скорее шоу для одного человека – того, кто непосредственно носит маску.

Именно поэтому, когда сквозь луч пролетело обгоревшее тело, Макдалов едва ли не сходу узнал этого человека. Высокий, в кожаной куртке и камуфляжных штанах, он отряхивал с плеч пепел. Лицо прикрывала балаклава. Но, Коста был уверен, не будь на знакомом ему эспере этой черной фигни, он бы точно увидел красный ирокез.

– Еж?

Эспер дернулся и отошел назад – под уцелевшую крышу контейнера.

– Сопляк?

– Вопросы здесь задаю я! – Белка взмахнул рукой и щит из нитей вытянулся пеленой, после чего все с тем же мерцанием, заплаткой накрыл дыру в крыше контейнера. Луч, еще недавно почти их спаливший, иссяк и все пространство вокруг трущоб накрыло облако едкого дыма. – Кто ты такой?! На какой клан работаешь?! Как нас выследил?!

Калека вплотную подошел к Ежу. Он щелкнул пальцами и десятки нитей связали было эспера, но тот только дернул плечами и нити сгорели в огне.

– Это что за болезный, сопляк? Вы здесь чо… закинулись, да? Травой воняет.

– Шишки, – буднично поправил Макдалов.

– Ну, главное, не хмурый, – кивнул Еж и уже собирался пройти мимо, как произошло то, чего Коста не мог ожидать. Хотя он вообще уже практически потерял связь с реальностью.

Белка сделал шаг назад, взмахнул рукой и в его ладони появился меч. Классический такой. Средневековый бастард. Он уткнулся прямо в живот Ежу. Сказать, что последний, даже сквозь балаклаву выглядел удивленным – и вовсе не попытаться описать ситуацию.

– Фокусник, типо, да? Ты свою зубочистку-то убери. Не посмотрю, что ветеран – спалю к херам собачим!

Ветеран… ну разумеется. Все произошедшее Еж принял за способности эспера и определенные умения. А протезы на ногах Белки явно свидетельствовали о его бравом прошлом Охотника.

Коста бы и сам пришел к таким же выводам.

– Наемник?! – прошипел калека. – Выследили меня, твари?! Ну ничего! Белка не сдастся без боя! Всех порешу!

Еж посмотрел через голову калеки на Косту.

– Ты его перекурил, малой, – бандит, кажется, откровенно не понимал всей опасности ситуации. Иначе бы он не стал отодвигать меч в сторону и проходить вперед, открывая спину для удара. Удара, который не заставил себя ждать.

С каким-то малопонятным криком Белка обрушился в рубящем ударе прямо на спину Ежу. Тот уже обернулся и его ладони вспыхнули горячим пламенем.

Макдалов, направляя энергию в ноги, едва успел встать между ними. Оба замерли, как вкопанные.

– Малой?

– Коста?

– Белка, это Еж – он мой знакомый.

– Еж – это Белка, он немного… нервный.

Какое-то время висела тишина, а затем все трое синхронно рухнули на пол. Где-то в трущобах прогремел взрыв, закричали люди, затрещала канонада. Коста никогда не оказывался в перестрелке, но, оказывается, блокбастеры довольно неплохо передавали акустический хаос, когда пули бьют о метал, а пороховые газы пытаются разорвать ушные перепонки.

– Война?! – прокричал парень.

– Глинтвейны! – ответил ему тем же ором Еж.

Все трое, лежа на холодном железе, прикрывали уши ладонями. Грохот стоял такой, будто вся стена медленно падала на землю, сминая листы металла и кроша бетон.

– Ты скомпрометирован! – выкрикнул, неожиданно калека. – Не ищи меня! Попытаешься – убью!

А затем Белка, внезапно, обернулся белкой. Маленькой такой. И очень юркой. Упав на все четыре конечности, пушной зверек скользнул по половинке обгоревшего стола и исчез в небольшой дырочке, которую Коста сперва принял за вентиляционное отверстие.

На деле это оказался тайный эвакуационный лаз для мага… или кем был этот сумасшедший параноик на самом деле.

Макадалов, проводив взглядом исчезнувший из вида пушистый, коричневый хвост, мысленно выругался. Еще одна ниточка, связывающая его с отцом, со звоном оборвалась.

Получается теперь все было завязано на Бабочку.

– Что за нахер! – Еж вскочил на ноги и отшатнулся в сторону. – Это что, блять, было? Слышь, малой… нам что-то в больничке подкололи, да?

У эсперов существовало множество способов удивить противника. И среди физиков довольно часто использовали морфические умения. Но никто и никогда не слышал о том, что эспер, будь он физиком, метафизиком или псиоником, мог сделать то, что продемонстрировал Белка-белка.

– Артефакт из синего портала, – ответил Коста и тоже поднялся на ноги. Он рассчитывал на то, что синие порталы являлись для большинства чем-то вроде слухов, а сам Ирокез никогда в них не бывал. Звуки постепенно отдалялись. – Черт возьми, Еж! Ну почему так невовремя…

– Невовремя? В жопу себе свое “невовремя” засунь! У меня на хвосте два Глинтвейна “D*” уровня с десятком верзил из простаков! И вооружены они совсем не травой, растаман ты хренов!

Коста посмотрел на прожжённую крышу контейнера. Он не верил в судьбу, но чем, если не судьбой или, на крайний случай, невероятным совпадением можно назвать то, что именно в эту минуту и именно здесь Косту и Белку затронули разборки Ирокезов с Глинтвейнами.

Не говоря уже о том, что паранойя калеки достигла такого уровня, что шпионов и наемных убийц он видел в каждом встречном. Интересно было бы посмотреть, как он свой товар продавал… небось полный пакет документов у покупателя спрашивал.

– Постой, – внезапно осенило Макдалова. – когда бы ты успел из больницы…

Шестеренки закрутились в его голове, и он понял, почему Огненные Ирокезы так спешили попасть в зеленый портал. Их интересовала вовсе невозможная добыча. Тем более, что при таком количестве членов бадны, они не могли себе позволить развивать каждого, как это делали “Outsiders”.

Какой резон может заставить группу эсперов бросится в зеленый портал, где их может ждать смерть? Только бегство от чего-то, что эту смерть точно гарантирует.

Ну или от кого-то.

– Ты что сделал? – выдохнул Коста. – Ты чего, блять, учинил?!

– Учинил? Ты с урока литературы сбежал, школяр? – сплюнул Еж и стянул балаклаву. Его левая щека представляла из собой жуткое месиво из кожи, засохшей крови и нескольких неловко пришпиленных скреп из медицинского степлера. – Я немного потрепал Глинтвейнов… они выследили меня в больнице. Пришлось делать ноги.

Пуловер… ублюдок! Он ведь точно не просто так оказался в больнице! И явно просто “заодно” заскочил к знакомому пациенту. Скорее всего, он прибыл туда на вызов в составе группы.

И, зачем-то, спугнул Макдалова.

Словно знал… знал, что это Коста, а не Глинтвейны, убил брата Ежа, чем начал вражду двух группировок.

Нет, это все заразное влияние Белки.

Не стоило плодить сущности.

– Перед порталом мы взорвали их лабораторию по переработки слюны диких Гипножаб, – продолжил Еж. Подняв с пола осколок стекла, он посмотрел в него, присвистнул, а затем приложил горящую ладонь к щеке. Запахло паленым мясом. Человеческим мясом.

– Ты, блять, ненормальный.

– Слушай, малой, тебе маты не идут. Давай, сбавляй темпы. Оставь ругань профессионалам этого дела.

Именно из слюны Гипножаб делали один из видов современной наркоты. И именно для контрабанды с поездов именно этого ресурса Михаил продал свою шкуру Глинтвейнов.

Кто же поставлял слюну изначально?

Примерно те же ребята, к которым имела отношения Альва.

Хочешь жить в мире постапокалипсиса?

Продолжения выражения Коста не знал, но догадывался, что ничего хорошего там не следовало.

– Кто-то сдал, – процедил Еж и выкинул осколок в отверстие на крыше. – кто-то из своих. Пришлось делать ноги в портал всей банде, чтобы выиграть время и выяснить кто… но не успели. Гноллы, орки, вся хуйня. Надеюсь, крыса сдохла в этой заварухе. Только Глинтвейны в край оборзели. В палату ко мне залезли. С пытками своими. Уебки, сука. Я без боя не сдался. Завалил нескольких. У одного, самого говорливого, вызнал, где они основной контрабандный мост держат. Ну и вспылил малек. Решил – расхуярю здесь все. Они ведь брата моего порешили! Гниды! Не дам им воздухом дышать, пока сам не сыграл с костлявой!

У Косты дрогнуло сердце. Но сегодня был нечетный день – смены Михаила нет.

– А у них там бойцов– и суперов и простаков до зубов вооруженных. И еще артефакт этот, – Ежа явно понесло. Либо адреналин заканчивался, либо еще какой другой… препарат. – Палка какая-то с виду простая. А как жахнуло – пизде-е-е-ец. Я чуть не вкурил по полной. Благо у вас с этим калекой сховался.

– Ты поперся из больницы, после пыток и схватки с бойцами Глинтвейнов к ним в логово? Это я просто уточняю для полноты картины.

– Бля, малой, не грузи! Во мне сейчас столько химии, что по мне медикам-студентикам экзамен можно сдавать! И вообще – с хера ли мы тут в зубы с тобой общаемся? Место свое забыл?! Я могу и тебя, за компанию, порешить и…

Никто так и не узнал, что там за компанию мог сделать обдолбанный, явно шокированный и не очень трезво мыслящий Эспер-метафизик “E**” ранга.

Стекло, которое он только что швырнул на крышу, бликануло. В его отражении Коста увидел нечто, что очень сильно походило на прицел снайперской винтовки.

Он вообще понятия не имел, как смог разглядеть стрелка в маленьком осколке, да еще и на таком расстоянии. Инстинкт, привитый ему в портале, сработал быстрее, чем мозги Макдалова.

И не важно, что, там находился не монстр, а Еж, вполне реально, мог отправить Косту на рандеву к отцу. Макдалов просто сделал, что должно.

Он, вытянув ладонь вперед, рефлекторно попытался поймать пулю. Будто это была стрела. Ведь ему так легко было их ловить. Стрелы. Не пули.

– Ты, типо, тоже – фокусник? – протянул Еж, глядя на дымящийся кулак Косты.

Ладонь Макдалова блестела тонкой металлической пеленой. Словно вторая кожа она облепила руки парня, протянувшись вплоть до самых запястий.

Сперва Коста не понял, что это такое, в затем вспомнил о браслетах. Видимо артефакт являлся какой-то разновидностью боевых перчаток.

Причем артефакт настолько хорошего качества, что Макдалов действительно смог поймать пулю. Вон она – лежала, сплющенной, на его ладони. Слегка дымилась. И совсем не обжигала. Коста лишь чувствовал небольшое тепло.

– Рояль в кустах?– вспомнил старую присказку Коста, а вслух сказал: – Это ничего между нами не меня...

– Ховайся! – внезапно выкрикнул Еж.

Он плечом врезался в грудь парня, а сам, будто в лучших традициях футбола, кувырнулся через себя и мыском стопы выбил что-то упавшее через отверстие в крыше обратно наружу.

Что-то, очень сильно похожее на гранату.

Когда же над головой прозвучал взрыв, то Коста понял, что это действительно была она – “лимонка”.

Блин!

Раньше только в кино видел.

– Ой.

– В смысле – ой? – переспросил Макдалов.

– Ой-ой.

– Еж, блять!

– Ой-ой-ой.

Переспрашивать еще раз Коста не стал. Он и сам почувствовал неладное. Их контейнер, внезапно, ожил. Сперва он лишь немного качался, будто висел на грани, а затем, все ускоряя, поскользил куда-то вниз.

Они падали.

Падали прямо с двухсотметровой Стены.

Глава 60

Глава 60

Какие ощущения могли возникнуть у человека, который на полной скорости съезжал вниз по бетонной стене невероятных размеров, при этом находясь внутри практически полностью раздолбанного контейнера? Учитывая, что пол железной банки постепенно раскалялся из-за трения, стены дрожали, грозя в любой момент лопнуть, а раскаленные искры гейзером били прямо под ноги.

Макдалов не знал.

Он, вжавшись в стену, просто орал. Наверное, закончился лимит нервной системы, предоставленный ему на эту неделю. Слишком много всего произошло. И слишком стремительно.

Нет, ему казалось, что со момент, как сраный оборотень решил отужинать в его больнице уже минуло несколько лет, но на самом деле не прошло и десяти дн…

– Хорош орать! – перекрикивая лязг и грохот, Еж протянул руку Косте.

Тот, мгновение мешкая, схватил запястье эспера. Он понятия не имел, что хотел сделать Еж, а тот, судя по всему, ничего и не хотел. Неужели он из этих…

– Чего стоишь?!

– А?!

– Ты тут физик! Нам на крышу!

Коста опомнился, кивнул, а затем рывком подбросил Ежа сквозь отверстие. Выругавшись, очень грязно и очень громко, Макдалов напряг ноги, направил энергию в них, а затем сиганул и сам.

Из-за нервов и, чего таить, испуга, но сильно переборщил, так что едва не вылетел мимо их яхты, бороздящей просторы металла и бетона.

Едва не упав за борт “корабля”, Макдалов вновь схватился за протянутую руку. Еж, пыхтя и весь краснея, тянул его обратно наверх. Даже несмотря на то, что Стена не была отвесной – к тому моменту, как Коста скатился бы вниз, да еще и на такой скорости, то до земли дотянулись бы разве что несколько его косточек.

– Боров, блять, откормленный!

Еж рванул на себя, и они вместе упали на горячий металл, бешено мчащийся куда-то вниз.

– Четыре два.

– Чего?

– В очо! Через плечо! У меня преимущество уже в двое!

Видимо Еж имел ввиду сколько раз они, за эти несколько дней, успели спасти друг другу жизнь. И это при том, что уже меньше, чем через три недели, должен был состояться их бой насмерть.

Макдалов, аккуратно балансируя, поднялся на ноги. Контейнер, оставляя позади след из оранжевых искр, все быстрее и быстрее мчался к земле. Удивительно, что он еще вообще не развалился и не разорвал на части своих пассажиров.

– И чего теп…

Коста не успел договорить. Он пригнулся. Как раз вовремя, так как рядом с ним пролетела пуля. Он не слышал выстрела из-за лязга металла.

– Есть идея! – Еж, аккуратно балансируя, обошел дыру в крыше и встал почти на самом краю контейнера. Расправив ладони, он вытянул их вниз. В следующее мгновение с них сорвался поток жидкого пламени. Эспер направил его перед контейнером, словно хотел посадить последний на раскаленный клей. – Прикрой меня, малой!

– Прикрой?

Речь, если что, шла о пулях. Да, Коста был быстр, но он был не настолько быстр, чтобы отбивать пули! А их начало сыпать все больше и больше. Вскоре искры уже вылетали не только из-под раскаленного, постепенно стесываемого днища контейнера, но и прямо у них под ногами.

И если “яхта” не расплавится из-за банального трения, то превращенная в дуршлаг, она попросту развалится на части.

Выругавшись несколько раз, Коста принял единственное, как ему казалось, верное решение. Он вызвал голограммы татуировки и прочел все молитвы, чтобы и на этот раз обучение прошло так же стремительно, как и в прошлый.

Коста потратил все очки духа, чтобы поднять силу и защиту до трех единиц, а затем мысленно сосредоточился на иконке с изображением медведя.

***

Коста вновь разделился сознанием на Косту-духа и Косту-Монаха. Первый витал где-то в воздухе. Стих рев встречного ветра, пропали свистящие вокруг пули. Контейнер сменился на просторный, круглый, укрытый песком плац, где, в окружении каменных столпов, стоял монах.

Стену заменили очертания горного храма. Вокруг скалы, словно белый океан, плыли облака.

– Волк сражается в стае, – произнес монах. – Он полагается на скорость и ловкость.

Коста-монах нанес несколько настолько быстрых ударов, что, если бы не звуки от столкновения плоти и камня, Коста-дух даже не увидел бы удара.

– Он рассчитывает на точность, – Коста-монах совершил еще несколько движений, но ни одно из них не смогло оставить ни единого следа на камне. – Но, когда волк один, а враг крепок и силен, волк отступает, ибо его клыки остры и крепки, но недостаточно сильны. Его шкуры плотная и гибкая, но недостаточно защищенная. В бою один на один волк скорее убежит, чем продолжит сражение.

Коста-монах отступил назад и, опустив ладони к земле, выдохнул. Он словно очищал себя от чего-то. И энергия, похожая очертания на волчьи лапы и когти, сошла на нет. Ей не смену. Пришла другая – бурого цвета. Она была похожа на ауру громадных, тяжелых лап.

– В бою медведь медлителен, – произнес Коста-монах. – но его дух неприступен, его плоть – скала, его сила – сам лес.

Монах сжал кулак и, медленно, будто преодолевал сопротивление ставшего металлом воздуха, нанес удар по скале. От простого соприкосновения камня и плоти разошлась ударная волна такой силы, будто прогремел самый настоящий взрыв.

Осколки разлетелись в разные стороны, а монах продолжил свои движения.

– Когда медведь сталкивается с группой врагов, он не разменивается на лишние удары. Когда надо – он всем весом, пользуясь защитой плоти и шкуры, обрушится на врага и, подмяв его под себя, раздавит своей мощью.

Монах подошел к следующему камню и, обхватив многотонный монолит обеими руками, вырвал из земли, после чего с такой силой швырнул его об землю через плечо, что не просто разбил камень, но и создал на земле воронку диаметром в несколько метров.

– Медведь может показаться медлительным. Но его скорость высока. Он один из быстрейших существ в лесу. И когда он бежит – деревья падают, враги оказывается растоптанными. Медведь не сражается с препятствиями. Он проходит сквозь них.

Энергия окутала монаха целиком и, выставив перед собой скрещенные локти, он попросту шагнул сквозь третий камень. Он не прошел насквозь, не рассек его на части, нет, всем телом, будто оберегаемым чем-то невидимым, но от того не менее крепки и сокрушительным, он разбил своим телом камень на части.

После этого Коста-монах оказался в центре между семью каменными столпами.

– Пробуди в себе медведя, последний ученик. Объедини его дух, его захват и его проход. И тогда ты сможешь биться как медведь.

Коста-монах сделал несколько движений, после чего одним единственным ударом кулака пробил два стоявших рядом с ним камня, он обхватил следующий и швырнул его в противоположный, а оставшиеся попросту разбросал, проходя сквозь одни и нанося жуткие по мощи удары другим.

Спустя всего несколько секунд весь плац был усыпан каменными осколками.

– А когда придет время, – Коста-монах задышал ровнее и энергия, покрывшая его тело, изменилось. Верхняя его половина стала напоминать медвежью лапы – они были руками монаха. Нижняя же выглядела лапами волка – они предстали как ноги монаха. – Объедини в себе волка и медведя и пробудишь в себе путь к Царю Зверей. Познав Царя Зверей, ты станешь Королем Царства Зверя и будешь удостоен чести пройти испытания Врат Второго Царства.

Коста-монах сделал какое-то движение и энергия, сойдя с его ладони, предстала в образе распахнутой львиной пасти.

***

Коста открыл глаза. Энергия бурлила в нем, и он знал, что нужно делать. Знал так хорошо, будто уже использовал все это. Использовал так много раз и в таких опасных ситуациях, что знание стало неотъемлемой частью его сознания, тела и души.

Он погнал энергию по телу и дважды использовал умение “Удар Зверя”. Не обращая внимания на значения татуировки, он направил первый поток в ноги, а второй поток в руки.

Синяя энергия, едва-едва напоминающая собой не простой покров, а нечто осмысленное, накрыла его стопы, не дотянувшись и до голеней. Второй поток предстал в образе бурой энергии, едва покрывшей ладони.

Это не походило и на десятую часть того, что продемонстрировал Коста-монах, но…

Пуля двигалась быстро, но недостаточно быстро, чтобы Коста не уследил за её движениями во время “Волчьей Поступи”. Она несла в себе огромную силу, но не такую, чтобы сокрушить “Медвежий Дух”.

Коста встал на её пути и нанес один единственный удар кулаком. Он знал, что если бы не металлические перчатки, то та попросту раздробила бы его пальцы, но…

Прозвучал громкий хлопок и мелкая, раскаленная металлическая пыль разлетелась в разные стороны.

– Твою мать… – выругался Коста, шокированный такой силой.

Он повернулся в сторону, откуда летели смертоносные снаряды и уже собрался продолжить сражение, как почувствовал нечто неладное.

Энергия вокруг его ноги и рук забурлила и потеряла даже предыдущие призрачные очертания. Сам же Макдалов почувствовал, что если не подпустит одну из борющихся друг с другом энергий, то его тело попросту не выдержит.

Он, пока, не мог примирить внутри себя волка и медведя, что абсолютно не волновало летящие в него сразу четыре пули.

– Прыгай! – выкрикнул Еж.

Коста, убрав сияние с рук, оттолкнулся от контейнера. Раскаленные жгуты полоснули по его плечу и левому боку, а чья-та рука уже схватила его за пояс и притянула вниз.

Они продолжили падение, но вместо того, чтобы скользить на контейнере, теперь летели верхом на металлическом щите.

– Не получилось, – произнес пригнувшийся Еж.

Контейнер, пролетев еще десяток метров по расплавленной поверхности, вдруг перекувырнулся через самого себя закружился, все ускоряясь, в их сторону.

– Ну, во всяком случае, теперь в нас не попадут пу…

– Подруливай огнем в сторону речки! – выкрикнул Коста и аккуратно поднялся на ноги.

– Чего?!

– Школьная, блять, физика!

– Хорош ругаться!

Еж, видимо сообразив о чем идет речь, выстрелил огнем в сторону и их стальной “серф” начало постепенно отклонять в сторону, но недостаточно быстро, чтобы их не расплющило в следующие несколько секунд.

Коста задышал ровнее. Если Белка был прав, то он не являлся супером, а значит… значит был не ограничен тем, чтобы использовать в умении только ровно отведенное количество ЭСП-поинтов.

Если Белка был прав…

Коста, с каждым выдохом, все жарче разжигал пламя внутри своей души – там, где маячила маленькая искра его силы.

Если бы он мог посмотреть в данный момент на голограмму, то увидел бы, как стремительно падают на неё значения:

Очков духа: 8

Эсп-поинтов: 76

Активных эсп-поинтов: 32..30…27…22…19…

Но у Макдалова не было на это времени.

Дождавшись пока искра, пусть всего на краткий миг, превратится в пламя, он с ревом, чем-то похожим на медвежий, ударил железной ладонью, окутанной бурой энергией, в стенку падающего на них контейнера.

Сила удара была такова, что Ежа с Макдаловым оттолкнуло в сторону и, потеряв равновесие, они ласточками раскинули руки в разные стороны и полетели прямо в сторону городской речки.

Контейнер же разорвало на две половины. Обугленные, раскаленные до красна, они разлетелись в разные стороны, а затем с грохотом врезались в землю.

Макдалов, оставшись практически без энергии, нырнул поглубже. Пули, оставляя позади белесый след, падали в воду, а Коста, подхватив явно не умеющего плавать Ежа за шкирку, погреб в сторону противоположного берега.

Вынырнув и оказавшись на траве, Ирокез некоторое время пытался отдышаться. От них пахло гарью, грязной водой и жженым металлом.

Пули все еще летели со стены, но с таким разбросом, что скорее бы попали бы в случайно пролетавшую мимо них муху, чем в самих беглецов.

– Сколько… там… уже… – с трудом проговорил Коста.

– Похер, – сплюнул Еж и поднялся на ноги. – Погнали… у меня тут байк… надо сваливать.

– Но мы же уже…

Еж, вместе ответа, указал пальцем себе за спину. Там, внутри лифта, спускались вниз несколько явно недружелюбно настроенных личностей. И среди них по внешнему виду легко угадывалась пара эсперов.

От Ежа с Костой их отделяли лишь несколько десятков метра спусков по лифту, приведенный в боевую готовность КПП, раскаленные куски металла, врезавшиеся в землю и небольшая городская речка.

Ерунда для “D” ранга.

– Сука, – обреченно выдохнул Коста и, прихрамывая, на ходу затягивая жгут из порванной майки на кровоточащем бедре, побежал за Ежом.

День еще явно только начинался.

Глава 61

Глава 61

Доковыляв до хромированного коня Ежа, Коста собирался было спросить какой дальнейший план, но вместо этого бандит попросту отстегнул что-то от заднего сидения, затем снял чехол и, передернув затвор (или как называется эта делать) протянул Макдалову штурмовую винтовку последнего образца.

Такие рекламировали иногда в интернете. Огнестрельное оружие, по лицензиям, разумеется, находилось в свободной продаже практически по всему миру. Ведь надо же было дать простакам иллюзию того, что в случае чего они могут защитить себя от монстров.

Ну и ограничивать продажу огнестрела до крайней меры запрета, после апокалипсиса не имело никакого смысла.

– Садись спиной к спине, – Еж запрыгнул в “седло” и, подняв подножку, крутанул ручку газа. Простой, с виду, чоппер известного бренда Северо-Американского Союза исторг из широких выхлопных труб, больше похожих на сопла, несколько языков пламени. – Будешь отстреливаться.

– Ладн… чего?!

Коста, уже собиравшийся было сесть на байк, замер. Ладно хотя бы то, что Еж явно модернизировал своего тяжеленного коня, но вот отстреливаться.

– Отстреливаться, блять, – процедил бандит. – Прицелился, на выдохе нажал на спусковой крючок и так до тех, пока они там все не подохнут. Ну или хотя бы постарайся в гражданских не попасть.

– Ты нормальный вообщ…

В этот самый момент рядом с ногой Макдалова в асфальт впилась свинцовая оса.

– Гони! Гони! – закричал парень, разом запрыгивая на байк и сжимая колени так сильно, что заскрипел металл.

– Помнешь мне байк, горилла малолетняя – я тебя похороню!

– Да слышал уже! Гони, твою мать!

– Ты мою маму не трогай!

Следом за пулей полетел уже сгусток белого пламени. Ну почему, черт возьми, это каждый раз именно огненные-метафизики. Куда подевались всякие там управляющие цветами, или насылающие приятный осенний бриз…

Мысли Макдалова о том, что неделя явно не задалась, прервалась натуральным ревом двигателя мотоцикла. Еж, подняв его на заднее колесо (отчего Коста едва не превратился в человеческий плуг), сорвался с места в карьер, все набирая и набирая скорость.

Дорога от Стены была прямой, просторной и, обычно, практически пустой. Сюда ездили лишь рейсовые автобуса станции, привозившие на работу тех, кому повезло чуть больше, и они не ютились в трущобах. Иногда присоединялись маршрутки для туристов.

Так что вид трех внедорожников, разукрашенных в цвета Глинтвейнов, несущихся следом за тяжелым и от того не самым скоростным байком, выбивался из общей канвы.

Ветер реактивным ревом бил по ушам Макдалова. Удерживая равновесие лишь благодаря своим особенностям супера, сжимая колени так, что местами металл действительно помялся, он вскинул винтовку перед собой и прижал приклад к плечу.

Пули бесшумно летели вокруг. В кино обычно слышны выстрелы, свист, но на деле, когда несешься на такой скорости, без шлема и крыши, то кроме шума ветра и стука собственного сердца не слышно вообще ничего.

Коста лишь мысленно посетовал, что предпочел бы не знать таких тонкостей вооруженной погони.

– Стреляй же, – едва слышно донесся сквозь грохот голос Ежа.

Тот выкрутил ручку и, заложив резкий вираж, едва ли не касаясь их коленями асфальта, резко сменил направление и ушел с дороги, ведущей в центр города в сторону их родного района.

Три внедорожника, так же не сбавляя ходу, с визгами тормозов и дымом от шин, вошли в поворот. Из окон каждого выглядывало по неприятной морде, спрятанной за кевларовыми масками. Они без тени сомнений жали на курки или спусковые крючки – Коста не разбирался.

Откуда он вообще знал, что морды неприятные?

Просто предполагал.

– Да стреляй же!

И парень вдавил палец в железо. По плечу что-то тихонько захлопало, но настолько легко, что Коста вообще не сразу понял, что он действительно стреляет.

Пули довольно кучно улетели… в никуда. Одну машину дернуло и едва не выкинуло на поребрик, но водитель вовремя подхватил руль и вернулся обратно в строй, немного отстав от своих союзников.

– Целься, шкед! – все надрывался Еж. Едва ли не вжавшись подбородком в бензобак, он летел вперед. Коста же, в отражении фар успел заметить, что они летят прямо в центр оживленного перекрестка, ведущего в торговый центр. И они явно летели на красный.

– Тормози!

Еще несколько пуль пролетело в опасной близости от них. Одна даже чиркнула по стальному корпусу и их ощутимо качнуло в сторону, но Еж выпрямил байк, и они снова ускорились.

– Завали и стреляй!

Макдалов, что-то неразборчиво крича, снова нажал на спусковой крючок. Очередная очередь улетела между машинами и лишь одна пуля, по очевидной случайности, попала в фару ближайшего преследователя. Водитель даже не обратил внимания на разбитые осколки.

Его стрелок, видимо потратив все патроны, вернулся в салон, но Коста недолго ликовал. Тут же, с задних рядов, высунулся его кевларовый близнец и продолжил вести огонь.

Еж начал петлять по дороге, буквально на ходу уворачиваясь от пуль. Коста же, поняв, что винтовка больше не стреляет, а как-то хрипло щелкает, закричал еще громче.

– Ну давайте, суки! Давайте! А-а-а-а!

Закричал и Еж. И если он хотя бы видел, куда они летят, то все, что мог Макдалов, это размахнуться и, позволяя багровой энергии окутать его ладони, швырнул винтовку в преследователя.

Своеобразный снаряд, вылетев словно из пушки, пробил лобовое стекло и вошел по самый приклад в грудь водителя.

В этот самый момент Еж уже летел по перекрестку. Они едва успели проскочить между двумя потоками и спокойно тянущийся на кольцо, пустой троллейбус почти чиркнул по ноге Макдалова. Сердце стучало так быстро, что на миг вообще заглушило все остальные звуки.

И только грохот внедорожника, врезавшейся на полной ходу в представителя общественного транспорта, вернул способность слышать.

– Хорош! – засвистел Еж. – Вали их! Стреляй!

Коста посмотрел на свои пустые руки. Две машины преследователей мчались за ними по все уплотняющемуся потоку. С перекрестка они выскочили на Петергофское шоссе, разделявшее парк и жилую зону на две части. И, по неприятному стечению обстоятельств, обычно свободная дорога именно в это время суток являлась самой оживленной артерией района.