Текст книги "День рождения ведьмы"

Автор книги: Кирилл Кащеев

Соавторы: Илона Волынская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

   – Вообще-то я сама усыпляю свою бабку – когда считаю нужным. И мне не нравится, когда на ней испытывают какие-то… домашние средства, – недобро щурясь, процедила Ирка.

   – Мовчала б вже! Не подобаеться ей! Не ведьма, справди шлендра якась! А ну, Оксанка, тащи ремня – выдадим ей по перше число, та в кимнату загоним, а выпустим тилькы на русалии! А потим цього красавчика тем же самым ремнем…

   – Я вам уже говорила, что вы – дура? – перебила Стеллины крики Оксана Тарасовна.

   – Та якщо б я внимание обращала на все, що ты там кажешь…

   – То может быть, не были такой дурой, – светски улыбаясь Айту, процедила Оксана Тарасовна. – Вы сейчас орете на Великого Дракона Вод.

   Уже набравшая воздух для новых криков Стелла замерла… А потом медленно выдохнула – растянувшаяся на груди вязаная кофта стянулась обратно. Критическим взглядом она окинула Айта:

   – Оцей мелкий шибзик?

   – Вам вот обязательно надо, чтоб он перекинулся и вас съел? – все так же цедя слова, выдавила Оксана Тарасовна.

   – Я не буду ее есть! – восстановить самообладание Айту так и не удалось, судя по звучащим в голосе паническим ноткам.

   – Правильно! – хищно обрадовалась Оксана Тарасовна. – Такую вот… в калошах и кофтах… ни один уважающий себя дракон в рот не возьмет. Таких просто придавливают лапой. Ах нет, тогда еще из-под когтей придется вычищать… Значит, хвостом и об стенку!

   – А ты меня не пугай, не пугай! – хорохорилась Стелла.

   – Я начинаю думать, что бабка была права – выкинуть вас из дома и сразу станет тихо и мирно, – задумчиво сказала Ирка.

   – Только надо было это сразу делать, еще когда они явились свою так называемую помощь предлагать, – подхватила Танька. – Прекрасно бы разобрались со всеми обрядами по книгам, без этих скандальных… консультанток.

   Может, «консультантки» и не ругательство, но у Таньки оно прозвучало именно так.

   – Айт, садитесь к столу. Вы наверняка устали, пока спасали Ирку от мертвяков. – Танька пригвоздила вскинувшегося Богдана грозным взглядом и принялась торопливо собирать грязную посуду.

   – Все самое вкусное – пирожки, – надо полагать, уже приговорили, – подхватила Ирка. – Остался только тот, который под столом. – Она приподняла скатерть и тут же уточнила: – О, excusez moi, от него уже тоже ничего не осталось.

   Из-под стола выглянула умильная физиономия кота, извинительно муркнула и скрылась.

   – Бутерброд или что-нибудь посущественней? – заглядывая в холодильник, осведомилась Ирка.

   Настороженно поглядев на надувшихся ведьм и такого же надувшегося Богдана, Айт присел к столу. Рядом с ним моментально возникла дымящаяся чашка чая. Повернувшись спиной ко всей компании, Ирка гремела тарелками, что-то доставала и засовывала обратно в холодильник.

   – Ну что ж, Ирина права, – сплетая тонкие, унизанные старинными серебряными кольцами пальцы, сказала Оксана Тарасовна. – Приношу извинения за… неделикатное поведение моей коллеги.

   – А чого це ты за меня извиняешься? – возмутилась Стелла.

   – Ну сами же вы не догадаетесь признаться, что вы хамло деревенское необразованное, – обронила Оксана Тарасовна. – Попробуем все сначала, господин змей.

   – Можете называть меня просто… – едва заметно, уголками губ, улыбнулся Айт, – царевич.

   Танька сжала губы – щеки у нее раздулись, она вскочила и стала суетиться вместе с Иркой. Плечи подрагивали от смеха.

   – И что же привело… царевича на нашу скромную кухню? – скривила губы Оксана Тарасовна.

   – На мою, – не оглядываясь, бросила Ирка.

   – Что?

   – На мою скромную кухню, – водружая тарелку перед Айтом и походя хлопая по руке потянувшуюся к бутербродам Стеллу, отрезала Ирка. Огляделась и чуть поморщилась. Кухня после ремонта была, что называется – бабкина мечта. А значит, занавесочки беленькие в красненьких помидорчиках, клеенка на столе в развеселых кабачках с ручками-ножками и застенчивых клубничках, наводящих Ирку на ужасно неприличные мысли о садоводстве. На стенах развешаны расписные деревянные ложки и доски для нарезания хлеба, а на новеньких табуретках – лоскутные подушечки, уже слегка засаленные кухонным чадом и попами гостей. А ей так хотелось что-нибудь в стиле техно, чтобы кухня – как космический корабль! Она покосилась на Айта. Даже ее отремонтированная кухня наверняка кажется ему совсем нищенской! Хотя… Вряд ли в своих роскошных пещерных дворцах он по кухням шастает. И сюда он, между прочим, тоже явился по делу.

   Ирка решительно уселась напротив:

   – Будешь рассказывать, что у тебя случилось? Или пойдешь в душ… а я пока выставлю отсюда этих невоспитанных теток, которым моя кухня не нравится! Так! – Ирка вскинула ладонь, останавливая пытавшихся заговорить ведьм. – Если сейчас кто-нибудь попытается спрятаться за возраст, дескать, «как я разговариваю со взрослыми»… – передразнила Ирка. – Я с вами еще и не так поговорю.

   – Ишь ты, ведьмой-хозяйкой уже себя мнит! – надулась Стелла. – А що для цього робыты трэба, и знаты не хочет!

   – Меня тоже выгонишь? – зло наклонил голову Богдан. – Быстро ты о нашей дружбе забываешь, когда этот появляется! – Он зло дернул подбородком в сторону Айта.

   Ирка тяжко вздохнула.

   – Знаешь, я с тобой даже спорить не буду! Пусть тебе Танька мозги вправляет, как на людей… э-э… – Ирка покосилась на Айта. – На гостей кидаться!

   – Он сам сказал… – набычился Богдан. – И я не удивился, между прочим! Я ему вообще никогда не доверял, змеюке! Это Танька у нас от царствующих особ так балдеет, что ее даже наличие хвоста не смущает!

   – Он пока ничего толком не говорил! – перебила разошедшегося Богдана Ирка. – Это вы все то орете, то обвиняете, то… храпите вот! – Она неодобрительно поглядела на спящую на столе бабку. – Через вас не пробьешься, слова вставить не даете! Ну так что, будешь рассказывать или мне их всех выгонять? Твои проблемы – тебе решать, с кем делиться.

   – Буду, – неторопливо размешивая сахар, кивнул Айт. Обвел насмешливым взглядом надутую Стеллу, оскорбленно поджавшую губы Оксану Тарасовну, недобро зыркающего Богдана, и его губы растянулись в ехидной змеиной улыбке. – Вот именно в такой компании особенно приятно рассказывать о своих проблемах… и совершенных тобой глупостях.

Глава 13

Бедный Жорик

   – Аа-а-а-а!

   Такого тяжелого перехода у Айта не было за всю его жизнь! Ослепительный свет терзал глаза, и возникало ощущение, будто чешуйки сдирают с живого мяса. По одной. Неистовый свет и неистовую боль еще можно выдержать, но звук! Этот… Жорик человеческий… еще и орал! Они неслись сквозь растянутое в бесконечность мгновение, сквозь Вселенную, между мирами, через летящий поток света… и будто связку гремящих котелков волокли за собой вопль и какую-то совершенно детскую ругань Иркиного «букетика»! Лучше б он с собой плотоядный цветок прихватил, тот хоть жует и помалкивает.

   Возникло темное окно, похожее на черную луну, окруженную переливами света. Черная луна помчалась навстречу – их будто несло по светящейся трубе к далекому выходу. И непрерывный вопль спутника метался между невидимых стен этой трубы, удваивался, утраивался и молотом обрушивался со всех сторон разом.

   – Хвост тебе в глотку, да замолчи ты! – простонал Айт. Черное окно возникло совсем рядом, и Айт отпустил пленника. На миг тот завис впереди – растопырившись, как лягушка, дрыгая руками и ногами на фоне темного пятна, но потом несущий их поток света потащил его за собой, и он исчез. Но визг слышался все равно – на какой-то миг он стал совершенно нестерпимым, а потом смолк, как отрезало. Даже в окружающих его сиянии и боли Айт вздохнул с облегчением. Его тоже поволокло к выходу, он вытянулся, будто собирался нырять в воду, тьма накинулась на него и закружила.

   Если бы не Жорик, он бы сейчас стонал, но после воплей человечка издать хотя бы звук казалось неприличным, и он с силой закусил губу. Будь ты хоть самый могучий змей, хоть сама мать-Табити во всей ее силе и славе, а в первый миг после перехода ты беспомощен, как новорожденный ящеренок, а ощущения… Будто каждую из содранных при переходе чешуек теперь прибивают обратно. Гвоздями. Непередаваемый, в общем, букет ощущений!

   Само слово «букет» заставило его содрогнуться. А где… этот? Из оглушенных переходом чувств первым вернулся слух – видно, не так все-таки страшно орал его спутник, как казалось тогда. Перед ослепленными глазами еще стояла чернота, но чуткие уши уже пытались уловить знакомые звуки Иркиного мира: воробьи на ветках, гул машин… Еще должны быть стоны и вопли Жорика. Но вокруг стояла тишина. Айт приподнял голову, собираясь окликнуть притихшего спутника, но не стал. Вбитая годами осторожность не позволяла шуметь, пока сам ты беспомощен и ничего вокруг не видишь. Восстановился нюх… На миг ему показалось, что рядом пахнет жаренным на углях мясом и огородом, какой-то сытной раскормленной зеленью. Но тут же по ноздрям как кувалдой навернуло: смесью нагретого камня, старого металла, горелой резины и какой-то витающей в воздухе дряни. Комок тошноты подкатил к горлу. Айт несколько раз сглотнул, унимая взбунтовавшийся желудок, аккуратно приподнялся на локтях… и сильным толчком бросил тело в сторону. Перекатился по бетону, метнувшись за штабель плит.

   Серебристый свет луны играл на стальных опорах похожего на печального жирафа строительного крана. С его крюка свисала сеть. Крупноячеистая сеть-ловушка, какую ставят человеческие охотники, желая взять живьем крупного зверя. Ступил – а она, хоп, и затянулась, вздергивая брыкающуюся добычу над землей. Только сплетена эта сеть была из конопляных веревок и гороховых плетей, толстых и длинных, какие бывают только в его мире. Айт невольно передернул плечами, представив, что сделало бы с ним одно прикосновение к запретным для каждого змея растениям.

   В сетке лежало тело. Черное, обуглившееся, неподвижное.

   «Так», – подумал Айт, и это была, пожалуй, единственная полноценная и связная мысль. Все остальное представляло собой сумбур из неясных картинок, смутных догадок и закипающей лютой злости. Айт прикрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться, – Ирка вряд ли обрадуется, если на месте ее города вдруг возникнет долина гейзеров.

   Торопливые, бегущие шаги он заслышал через пару мгновений – все же он не земляной, чтобы чуять шевеление мыши на три метра под землей. Айт досадливо огляделся – плиты прикрывали его, но стоит заглянуть за них и притаившийся змей будет как на ладони. Надо быть придурком трехголовым, чтобы с неизвестным противником рассчитывать на собственную драконью крутизну. Благоразумнее всего убраться побыстрее… но ведь именно за сведениями он сюда и пришел! Другого источника, кроме как мчащиеся сюда торопыги, все едино больше нет! Совсем нет…

   Айт нырнул обратно за штабель – судя по топоту и шумному дыханию, бежали двое. Айт устроился поудобнее и попытался расслабиться – ему нужно видеть! Ему нужно слышать каждое слово!

   Топот гулко отдавался под бетонными перекрытиями недостроенного дома. Выскочившие на площадку перед краном двое казались всего лишь темными силуэтами. Один вырвался вперед, схватился за сетку, та качнулась…

   Столб огня ударил прямо из бетона, охватывая ловушку со всех сторон. Пылающий кокон завис на фоне темного неба. Первый с воплем отлетел прочь и принялся лихорадочно сдирать с себя куртку с горящим рукавом. Огонь под сеткой втянулся обратно в бетон.

   – И-хи-хи-хи! Хи-хи-и-хи! – мелкое хихиканье второго сочилось сквозь ночь. – Какой ты смешной, жареный человечек!

   – Почему… почему ты меня не предупредил? – злобно процедил первый, швыряя обгорелую куртку наземь.

   – И-хи-хи, я тебя предупреждал – про важное. Чтоб ты был поосторожнее с нашим пленником. Кто ж знал, что ты такой глупыш, что тебя и про ловушку предупреждать надо. Исправно работает. Хи-хи-хи.

   – А чего с ним поосторожнее – с трупом-то! – мрачно пробурчал первый.

   – Человеческий глупец! Этот водный червь жив. Если бы змея было так просто убить, наш господин уже не оставил бы и хвоста от этих гадов!

   – Это у тебя господин! А у нас, как говаривал мой дед, все господа давно в Париже! – ответил человек.

   – Ты ему служишь, значит, он и твой господин, – неуступчиво бросил его собеседник.

   – Он мне платит, – обронил человек. – Как говорится, почувствуйте разницу. Ну ты собираешься его оттуда снимать или мне в будку крановщика лезть?

   Висящий на крановом крюке плетеный куль зашевелился. Сквозь обгорелые плети гороха вдруг проклюнулись молодые ростки, зазмеились, сползая вниз, и, будто ножками, уперлись в бетон. Напружинились… Куль приподнялся, сам себя снимая с крюка. Хлюп! Просевшие под тяжестью куля ростки распластались по земле. Потом снова зашевелились и, мелко семеня, поволокли куль прямо к поджидающей парочке.

   – И-хи-хи, какая неожиданность, господин царствующий змей! – раздалось мелкое хихиканье. – Для вас, конечно, неожиданность, мы-то вас тут поджидали, да, поджидали. Хотя вы явились раньше, чем мы рассчитывали, да! Но мудрость нашего господина неизменна – он все предусмотрел заранее, так что мы вас ждали, да, ждали! И теперь вам придется кое-что сделать для нашего господина – например, один телефонный звонок! – в руке у него точно по волшебству появился мобильник, странно выглядящий в паучьих гибких серых пальцах. – Вы, конечно, попробуете отказаться, но мы найдем способы вас убедить! – его противно-воркующий голосок вдруг сорвался на визг. – Хватит уже прикидываться, червь, все равно тебе никто не поверит! – и с размаху залепил ногой по оплетенному горохом и коноплей телу.

   – Интересно он у тебя прикидывается! – в руке у человека вспыхнул фонарик – круглый желтый луч уперся в проглядывающее сквозь сплетение стеблей тело. – Аж до жженой дырки в морде!

   – Что? – напарник взвизгнул и торопливо нагнулся. Его физиономия попала в луч света…

   Что ж, зрелище было вполне ожидаемым. Серая кожа, лицо вроде бы человеческое, но черты странно заостренные, две дырки вместо носа и хрящеватые уши летучей мыши.

   «Значит, тварь из человеческой деревни была не одна», – понял Айт. Ему нужны были доказательства, что Прикованный действует в Иркином мире, – вот, пожалуйста! Это самое доказательство злобно зашипело, не хуже любого змея:

   – Он не может быть мертв! Змей не может быть мертв! – серокожий с хрустом разодрал тугие стебли. Сетка лопнула, развалившись на две части, и серокожая тварь Прикованного замерла над телом. – Но… Это же… Это кто такой? Откуда он тут…

   – Чё, не змей? – с хладнокровным интересом разглядывая горелый труп, спросил человек.

   – Змей бы не умер! – провизжал серокожий. – Он мог быть ранен, ослаблен, обожжен… да и то только в сам момент выхода из портала! Потом уже чешуйчатую тварь так просто не возьмешь! Так кто это такой? Кто?

   – Я откуда знаю! – раздраженно буркнул человек. – Я этих твоих змеев в жизни не видел. – Он снова осветил тело фонариком. – По виду человек как человек… Был.

   – Но мы же видели свет! Кто-то создал портал!

   – Может, он и создал…

   – Что ты понимаешь, тупой человек! Люди не могут создавать порталы! Они могут только проникать в естественно возникшие проходы между мирами, иначе в ирие было бы не продохнуть от вас!

   – Очень нам нужен ваш дикарский мир! – проворчал человек, но серокожий его не слушал. Он вертелся на месте, как потерявший след пес. Замер. Присел на корточки.

   – Земля влажная, – вдруг прошипел серокожий.

   Человек тоже нагнулся.

   – Ну да. Снегу сколько зимой навалило, до сих пор не впитался.

   Серокожий лягушкой скакнул в сторону.

   – А почему тогда здесь сухо… а мокро только возле нас?

   Человек ухмыльнулся, явно намереваясь сказать что-то издевательское…

   – Он здес-с-сь! – распрямляясь, процедил серокожий. – Водный змей здесь!

   В руках мгновенно посерьезневшего человека оказался пистолет, и он крадущимся шагом двинулся прямо к штабелю плит.

   – Хай! – это было красиво и лихо – одним прыжком человек вскочил на штабель и прицелился вниз.

   За штабелем никого не было. Человек немедленно кубарем скатился с плит, явно осознав себя отличной мишенью.

   – Ну и где твой змей? Где тут может поместиться такая махина? – настороженно водя стволом пистолета, спросил человек.

   – Говорю тебе, он здесь! Наверное, в человеческом облике…

   – Тем лучше, значит, пуля от чешуи не отскочит, – все тем же крадущимся шагом двигаясь к остову недостроенного дома, откликнулся человек. Тень дома, особенно густая во мраке ночи, накрыла его. Ему показалось или и впрямь стало холоднее? Мелкий строительный щебень захрустел под подошвами. Человек поморщился – теперь его слышно. Но и противника тоже! Негромко похрустывая при каждом шаге, человек двинулся под сень бетонных перекрытий.

   Словно легчайший порыв ветра прошелся у него за спиной. Человек стремительно обернулся, направляя дуло пистолета и луч фонарика во тьму.

   – А ну стоять! Выходи с поднятыми руками, мы все равно знаем, что ты здесь!

   – Где? – почти беззвучно, точно все тот же ветер вздохнул, прошелестело сзади.

   Человек повернулся снова…

   – Так где? – теперь шепот был у самого уха – и снова за спиной.

   Человек ударил – ногой с разворота, со всей силы… И поскользнулся на щебне, мокром и скользком, точно галька на морском берегу. Мокрые камешки выворачивались из-под подошв, словно их перекатывал прибой. Человек рухнул на влажную землю. Фонарик выпал из рук, покатился, хрустя щебнем… и тут же погас. Сжавшись в комок, человек лежал на земле. Вокруг стояла тишина. Только где-то неподалеку негромко и мерно начала капать вода… кап… кап… Стараясь не шуметь и опасливо морщась от каждого звука, человек потянулся за фонариком. Пальцы сжались на рифленой рукоятке…

   – Эй, человек, где ты там? – негромко позвал снаружи его жутковатый напарник. – Ты нашел его?

   «Такой я дурень – тебе отвечать! – человек зло ощерился. – Все вы одинаковые, твари, что ты, что змей твой!»

   Шорох гравия послышался рядом – будто что-то неспешно ползло к нему. Человек отчаянно вскочил, нажимая кнопку фонарика и не надеясь, что свет загорится. Но золотистый луч вспыхнул сразу… выхватывая из мрака прозрачную струйку воды, извивающуюся по щебню будто змея.

   – Кха-ш-ш! – струя вдруг ринулась на него, у нее оказалась голова – совершенно змеиная, и пасть с длинными хищными клыками.

   – А-а-а! – человек ринулся прочь. Выскочил из-под бетонных перекрытий здания прямо возле горелого трупа и серокожего напарника. Земля вдруг покачнулась, и человек отчетливо услышал стук – звонкий, ритмичный стук каблуков.

   Горелый мертвяк сел.

   – Черт, он действительно жив? – выкрикнул человек.

   – Нет, вот теперь он точно мертв! – завизжал серокожий. – Это она! Входит в силу! Ну почему именно сейчас, змея вам всем на голову!

   Человек понял, что правильно ненавидел серокожую тварь, хотя тот и платил приличные деньги. Стоило только этой пакости раззявить свою пасть, как змей немедленно свалился человеку на голову, как ястреб на кролика. Возник невесть откуда, будто просто сгустился из воздуха, громадные крылья закрыли небо, еще более гигантские когти сомкнулись поперек тела. Крылья хлопнули – и зажатый в когтях человек уже смотрел на заброшенную стройплощадку сверху вниз. Он успел увидеть, как мертвец ухватил его серокожего напарника за горло и как тощее ушастое существо начало отчаянно извиваться в хватке черных обгорелых пальцев. Еще один взмах крыльев, и стройплощадка прыгнула вниз, превратившись в пятачок серого бетона. Человек закричал.

   – И совершенно незачем так кричать! – бросил змей, выгибая шею к своему пленнику. Человеческий, совсем молодой голос, исходящий из пасти размером со стол, с частоколом сверкающих острых зубов, производил убийственное впечатление. Но еще страшнее были огромные глаза холодной желтизны с узким вертикальным зрачком.

   Орать все равно хотелось, но человек просто не мог, горло перехватил спазм. «Господи, и зачем я в это ввязался! Обманули, обморочили! Говорили: змеи, змеи… И ни одна погань не сказала, какие они на самом деле большие… Страшные… И как высоко летают!» Мерно вздымающиеся крылья закрывали небо, громадные когти держали, будто стальные зажимы, а совсем рядом, стоило поднять глаза, нависало покрытое чешуей брюхо. Пистолет по-прежнему оставался в руке, но даже если бы человек мог поднять прихваченную могучими когтями руку, стрелять было бесполезно, любая пуля отскочила бы от этих блестящих серебристо-металлических пластин.

   – Мы всего лишь побеседуем, – сказал змей – голос его гудел, как поезд в тоннеле. – В каком-нибудь тихом месте, где нам никто не помешает. Вот там, например!

   Земля внизу перекосилась, а небо перевернулось, разом мигнув россыпью электрических огней и огоньками звезд, когда змей заложил вираж и начал подниматься вдоль высотного здания. Верхушку похожей на заточенный карандаш «высотки» украшал тонкий шпиль. Человек понял, где это – тихое место. И заорал снова. «Господи, сделай так, чтобы я очутился на земле! Пожалуйста, ну что тебе стоит!»

   Сквозь собственные крики он не сразу услышал настигающий их свист. Почувствовал только, как снова перевернулись земля и небо, а воздух загудел и задрожал, будто встряхнули громадный лист картона. Змей вильнул в сторону, потом вдруг стало ничего не видно – громадное крыло изогнулось, точно прикрывая спрятанного в когтях человека. Рвануло. Грохот ударил по ушам, а в тонкой серебристой мембране крыла образовалась безобразная рваная дыра. Удар швырнул змея назад, он завертелся в воздухе, беспорядочно дергая уцелевшим крылом. Человек не кричал, только сипел, тоненько, как чайник на плите. Сейчас когти разожмутся, и он полетит вниз, кувыркаясь и вопя… И очутится на земле. Как просил.

   Когти не разжались. Змей выровнял полет – подбитое крыло работало неровно, рывками, из разодранной мембраны тяжелыми каплями сочилась густая черная кровь – и пошел на снижение. От чудовищной болтанки столь же чудовищно тошнило, и несущийся сзади свист показался человеку свистом в ушах. Змей вильнул снова – и длинный «карандаш» самонаводящейся ракеты проплыл мимо, оставляя за собой клубящийся инверсионный след. Пронесся вперед и… развернулся, закладывая петлю, чтобы снова нацелить свое острое рыло на змея. Змей хлопнул раненым крылом – кровь хлынула потоком, из пасти вырвался глухой стон – нырнул в проход между домами и, сложив крылья, ринулся к земле.

   – А-а-а! Фиу-фиу-фиу! У-у-у-у!

   Человек орал. Встречный ветер свистел. Гудела догоняющая их ракета. Мостовая выпрыгнула навстречу, человек отчетливо видел каждую яму и рытвину несущегося на него асфальта. В последний миг змей растопырил крылья – ветер ударил в раскрывшиеся мембраны, выворачивая их, брызги черной крови обдали дорогу и стены окрестных домов. Когти разжались, человек чувствительно приложился об асфальт и покатился кубарем. Он успел заметить, но не успел понять, куда же делся громадный змей и почему по асфальту в противоположную сторону катится неизвестно откуда взявшийся высокий худой парень. Ракета врезалась в асфальт точно между ними, полыхнул неистовый огонь, и столб пламени взвился посреди улицы. Куски оплавленного асфальта и гравий забарабанили по спине, а увесистый булыжник навернул человеку между лопатками. Из окон домов посыпались стекла. Человек едва успел перекатиться, когда оконное стекло грохнулось там, где он только что лежал. Лицо посекло осколками. Человек замер, лежа на асфальте. Поднятая взрывом пыль начала оседать.

   По другую сторону разворотившей асфальт ямы стоял молодой парень – почти мальчишка, лет шестнадцати. И выглядел он так, будто… только что вышел из ночного клуба для богатеньких мальчиков или из спа-салона. Даже пересекающая лоб полоска темной крови в первый момент показалась экзотическим макияжем. Только через мгновение человек понял, что кажущаяся издалека такой щегольской белоснежная рубашка заляпана гарью, а длинная, ниже колен куртка без рукавов изодрана в лохмотья. А еще глаза у парня были… не бывает у мальчиков-мажоров таких глаз! У людей вообще таких глаз не бывает. Цвета грозы, разрезанные молнией узкого вертикального зрачка.

   Парень шагнул к человеку… а потом вдруг резко повернулся и со стремительностью и грацией кобры исчез в боковом проулке. Улочка была пуста, только вывороченный асфальт пятнала черная кровь.

   Послышались шлепающие шаги…

   – Надо же, живой! Живучие вы, человечки, как тараканы! И-хи-хи-хи! Куда змей побежал?

   Человек во все глаза смотрел на своего серокожего напарника. Он был уверен, что серокожая тварь сдохла в лапах мертвеца, а напарничек снова тут, такой же склизкий и противный, как всегда… и в руках у него бобовый стебель… И этот стебель, будто поводок, обхватывал шею того самого горелого покойника. То на двух ногах, то припадая на все четыре, покойник, будто пес, стлался над асфальтом. С гортанным клекотом, вырвавшимся из горелого горла, метнулся к лежащему на асфальте человеку, но рывок бобового поводка опрокинул его на спину.

   – Лежать! Не трогать! Искать змея! Искать, это он виноват! – строго прикрикнул серокожий на своего «песика».

   – Винова-ат! Винова-ат! – корчась на земле, провыл мертвец.

   – Так куда он… – снова повернулся к человеку серокожий, потом махнул паучьей длиннопалой лапой. – А ну тебя! Ищи! – строго прикрикнул он на мертвеца. Покойник распластался по земле, точно принюхиваясь, и рванул в проулок, где скрылся парень с вертикальными зрачками.

   Человек вдруг почувствовал отчаянное желание поднять пистолет, так и оставшийся в сведенных судорогой пальцах… и пальнуть в серую тощую спину. И закончить этот кошмар! Воронка на месте взрыва ракеты зашевелилась. На человека пустыми дырками глаз уставился череп. Перебирая костистыми лапами, скелет вылез из ямы – к старым пожелтевшим костям кое-где еще лепились ошметки такой же древней, тонкой и ломкой, как пергамент, кожи.

   – Виноват! – глядя на оцепеневшего человека, прошамкал скелет. – Виноват! – повернулся и последовал той же дорогой, что и серокожий.

   «Мотать отсюда надо! Мотать!» – скребя пальцами асфальт, человек поднялся и на подгибающихся ногах сперва пошел, а потом и побежал прочь, не обращая внимания ни на боль во всем теле, ни на робко выглядывающих сквозь битые окна обитателей домов.

   Айт бежал по темным улицам. Все, все пошло не так! Вот уж Великий Дракон, мастер стремительных бросков и по-змеиному извилистых интриг! Затаиться на месте перехода и выследить явившуюся за ним парочку было, конечно, разумным решением. Ведь ясно же, из разговора их ясно, что поджидали именно его! Но у серокожей твари Прикованного оказался зоркий глаз – надо же, воду засек! Попытка заполучить пленника тоже сорвалась – упустил он человечка, прямо из когтей тот вырвался… Вывалился! И с подбитым крылом не полетаешь. Тщательно готовились – здесь, в человеческом мире, иметь в запасе стрелка, готового бить по такой необычной цели, как парящий в воздухе змей! А еще тварь Прикованного сумела переключить месть заложного на него, Айта! Что, в принципе, возможно, зацепка есть – ведь это он приволок Жорика в смертельную для него ловушку. Но очень и очень непросто, и требует особенных чар. В общем, вляпались, господин Великий Дракон. По самый гребень!

   В освещенном мутным светом единственного фонаря проулке возникли покачивающиеся силуэты.

   – Виноват. Виноват. Виноват, – твердили полусгнившие языки. Прозрачный дух, или как говорил его учитель некрологии: «Мертвец в стадии окончательного разжижения, переходящего в летучую субстанцию», завертелся вокруг головы Айта, и бесплотный, но оттого не менее пронзительный голосок провизжал:

   – Он здесь, здесь!

   – Виноват. Виноват. Виноват. – Темные силуэты стали появляться из всех проулков разом.

   Та-ак! Значит, серокожий сумел натравить не только Айтова личного мертвяка, но и всех остальных местных заложных закрутить в единую цепочку заклятья. Да откуда же у твари такая силища! Мертвецов было слишком много, чтобы неспособный взлететь водный дракон мог справиться со всеми. Вот так опять пожалеешь, что не огненный! Оставалось только бежать – и он бежал.

   Не пытаясь больше спрятаться, бежал по длинной широкой улице. В асфальте появились трещины. Ровные, будто ножом прорезанные прямоугольники, похожие на… могильные ямы! Куски асфальта посыпались внутрь… и мертвяки поднялись навстречу, перекрывая дорогу, – прямые, как доски забора, словно одеревеневшие, с неподвижными лицами и такими же пристальными, неподвижными взглядами мертвых глаз. Айт выбросил вперед кулак – струя воды ударила в мертвецов, легко, как кукол, сметая их с пути. Айт перепрыгнул разверзшуюся на дороге могильную яму, но руки мертвецов тянулись следом…

   – Виноват. Виноват.

   Новые фигуры появились из боковых проулков. Темные тени сгущались за окнами домов, и сухие рты старух в старинных платьях, офицеров в окровавленной форме, девушек с синей полосой от петли на шее повторяли:

   – Виноват. Виноват.

   Айт бежал. Еще чуть-чуть, еще рывок, к счастью, он сумел дотянуть именно сюда, в этот район города, он знал, что делать.

   Топот сзади раздался неожиданно. И хихиканье, мелкое, такое знакомое хихиканье. И слабость. Словно огромная многопудовая подушка обрушилась на него и придавила к земле. Айт споткнулся, едва не упав на асфальт.

   Сзади снова захихикали:

   – И-хи-хи! Как занятно! Великий Дракон, неспособный даже принять свой истинный облик. Забавная это вещь – вина! Я уж думал, ты вывернешься, и придется мне вскрыть горло когтем, чтобы не познать гнев господина! А так даже лучше. Забавнее. Господин будет очень, очень смеяться.

   Айт сделал еще шаг, другой… И повис на шлагбауме, перекрывающем дорогу на автостоянку.

   – Фас, моя собачка! И-хи-хи! – отвязывая бобовый стебель, скомандовал серокожий. И обгорелый мертвец ринулся вперед.

   Слабость стала практически непреодолимой. Айт смог лишь дернуть ногами, перевалился через шлагбаум и пополз по автостоянке. Спущенный с поводка мертвец с разбегу врезался в шлагбаум. Отлетел назад. Снова ударился о шлагбаум. И снова. Начали подтягиваться отставшие мертвецы.

   – Труп безмозглый, что делаешь! – серокожий бежал к шлагбауму.

   – Вот именно, чего это он делает? Непохож ты на нашего клиента! – из будки вывалился сонный и, кажется, несколько поддатый охранник. – Б-р-р! – он помотал встрепанной башкой. – Ты вообще ни на кого не похож! Граждане… – пятясь и растерянно оглядывая мертвяков, пробормотал он. – Куда вас столько? Это что… массовый угон? Не пущу! – вдруг истерически заорал он и выхватил из кобуры травматический пистолет. – Плевать, кто вы такие, чтоб за здешние тачки расплатиться, мне за всю жизнь зарплаты не хватит! – и грянул выстрел.