Текст книги "Последний из Асов (СИ)"

Автор книги: Кирилл Цойге-Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 40

Я стою возле входа в наш лазарет. Пытаюсь попасть к Двухсотому, и не только я….вся команда наших парней хочет увидеть его.

– «Слышь, ну пропусти а, ну пока перерыв, а то вдруг мне биться следующему» – говорю я охраннику у дверей.

– «Вот именно, иди готовься, а то вдруг ты улетишь, как твой приятель» – дерзко отвечает он, попутно «сыпанув соль на рану».

– «Чего ты там вякнула, а?!» – говорю я эмоционально, толкнув слегка охранника в грудь.

– «Тихо, тихо, мальчики, не ссорьтесь. Слушай, пропусти хотя бы его одного» – вдруг нарисовалась красотка Энн.

– «Послушайте, я выполняю только приказы начальника Флора» – отвечает ей охранник.

– «Флора? Хммм. А ты в курсе– насколько важным является этот турнир для Флора? И ты в курсе– насколько важными для самого турнира являются вот эти сильные мальчики? Особенно этот красавчик с длинными волосами» – говорит Энн, подмигивая в мою сторону.

– «Аааа, эммм» – всё что может выдавить из себя охранник в ответ.

– А ещё ты в курсе, что если боец не выйдет на ринг в тот момент, когда его объявят, то произойдёт срочная замена на другого бойца? Нет? И то, что такая ненадёжность может сказаться на репутации самого турнира, ты тоже не в курсе? А ещё то, что эти сильные мальчики, опять же, важные для турнира не уйдут отсюда, пока не узнают о состоянии своего друга, ты тоже видимо не в курсе?

– А, ну….это.

– «Вы ведь не уйдёте отсюда, ребята, я правильно говорю?» – спрашивает у нас у всех Энн.

– «Да, да правильно!» – отвечаем мы все хором, попутно охренев от неожиданного заступничества Энн, ну и заодно от её соблазнительного бюста.

– «Так вот, дорогой мой преставитель низшего сословия, проведём с тобой логическую цепь….это бойцы турнира, которые очень важны для него и которые должны выйти на следующие бои, которые начнутся после окончания перерыва, они никуда не уйдут отсюда от этой двери, даже если придётся из-за этого пропустить свой же поединок. Но если они это сделают, то есть пропустят каждый свой поединок, то это не понравится зрителям, не понравится главе турнира Сторму и твоему начальнику Флору, потому что будет подорвана ещё и его репутация, так как эти сильные мальчики, опять же, очень важные для турнира, являются обитателями его прекрасной тюрьмы. А теперь скажи мне, почему эти мальчики здесь стоят?

– Ну, потому что….

– Почемууу? «Рожай» мысль быстрее, мой хороший.

– Потому что хотят навестить друга.

– Молодец. А кто им не даёт навестить друга?

– Эээ, я.

– Так значит– кто будет виноват, в случае неявки этих красивых мальчиков, опять же, очень важных для турнира, на свои бои?

– Я! Я! Я буду виноват! Понял я всё. Может пройти один, он выйдет и скажет остальным о состоянии их товарища.

– «Ээээ, так не честно, должны все пройти!» – завозмущались все парни, кроме меня.

– «Да ладно, парни, давайте я пройду, не тратьте время, не стойте тут, я скажу потом, как он там» – встреваю я.

– «Ну ладно, Сто пятый, брат, ты уж там скажи ему слова утешения, чтоб не унывал» – сказал один из парней.

– «Уныние и Двухсотый – вещи несовместимые. Хотя ворчливость– это его второе я» – отвечаю я парням.

– «Ахах, точно, брат, ну мы пошли» – говорят ребята.

– «Спасибо, Энн» – говорю я моей неожиданной заступнице, посмотрев в её большие зелёные глаза.

– «Не за что, красавчик, будешь должен» – сказала Энн, игриво подмигнув.

Передо мной открывается автоматическая дверь в лазарет, а я смотрю вслед уходящей в толпу Энн, блин, какая же она красивая зараза.

– «Ну ты будешь заходить или как?» – охранник резко отрывает меня от романтических мыслей.

– «А, да, да, захожу» – отвечаю я.

Глава 41

Я ловлю первого попавшегося санитара.

– «Где лежит Двухсотый, не подскажете?» – спрашиваю я.

– «Какой ещё Двухсотый?» – недоумевает санитар.

– «Тот, который последний бой проводил» – уточняю я.

– А тот самый, который от Разрушителя….ахах…проводил, не проводил, а отлетел, пролетел можно сказать, а я так не хило взлетел, наоборот на ставках, благодаря его отлёту аха-ха.

Я резко прижимаю «азартного шутника» к стене и зажимаю ладонью его болтливый ротза его «болтливые шуточки», разумеется.

– «Послушай, я сейчас уберу руку от твоего рта и ты мне просто скажешь– где лежит Двухсотый. А теперь кивни головой, если понял» – говорю я.

Напуганный санитар кивает головой.

– «Вот и славно. Я убираю руку. Итак, начнём сначала. Где лежит Двухсотый?» – спрашиваю я.

– В Двухсотой палате. Аха, прикольное совпадение, да?

– А ведь знаешь, я могу избавить тебя от постоянной нужды говорить.

– Н-не надо.

– Тогда говори в меру.

– Х-хорошо.

Пройдя чутка по коридору, я вижу металлическую дверь с надписью «Двести». Я захожу в палату. Двухсотый лежит в открытой крио-камере. В принципе, выглядит ничего так. Всего лишь нос сломан.

– «Эй, братишка» – обращаюсь я к Двухсотому.

– «Дружище…я проиграл» – почти со слезами на глазах отвечает он мне.

– Эй, ты чего? Ты проиграл, но с тобой всё в порядке, ты ж бился с самим этим, как его, Разрыхрытелем.

–Разрушителем!

– Да, да! Разрушителем, вечно забываю кликуху этого козла.

– Неужели ты ничего не боишься, Сто пятый? Ты не помнишь имя самого жёсткого, самого сильного ублюдка на этом турнире. Все прямо под него готовились, считай. И не только в нашей колонии, а везде.

– Хммм, знаешь, браток, а ведь тебе тоже не стоило его бояться.

– В смысле? Почему?

– Как я и сказал, с тобой всё в порядке. Ты жив. А если верить всем россказням про этого Разрыхро-Разрушителя, так там вообще можно умереть от одного удара. Но ведь с тобой всё в порядке.

В этот момент Двухсотый начал смотреть на меня очень внимательно и задумчиво, будто мои слова уже дают «пищу для размышлений».

– «Ты пойми: ты выходил заранее напряжённым, скованным, ты его боялся с самого начала, а он тебя– нет. Поэтому он и выиграл. Не потому что он сильнее, нет, а потому что он смелее и наглее», – говорю дальше я.

– «Ага, ты меня прям сейчас успокоил. Проиграть Разрушителю непобедимому не обидно, знаешь ли, а проиграть Разрушителю, в котором нет ничего особенного, просто он типа наглый, самоуверенный хрен, это уже обидно» – говорит Двухсотый.

– «Тебе не угодишь. Я хочу сказать, что я покажу тебе пример», – говорю я.

– «Какой пример?» – спрашивает Двухсотый.

– «Как не бояться того, кто убедил всех, что его стоит бояться», – овечаю я.

– «Погоди. Нет, нет, нет, не надо с ним драться», – начинает уговаривать меня Двухсотый.

– Почему это не надо?

– Потому что на меня посмотри! Я живое доказательство того, что не стоит с ним биться!

– Живое! Ключевое слово – живое! Ты жив, брат! Насколько я знаю, у тебя сломан всего лишь нос. Для нас, для бойцов, для таких, как мы, это царапина.

– Я не о своём физическом состоянии тебе говорю, дурень, а о том, что я только вот запорол свою свободу! Понимаешь? Свободу! И я не хочу, чтоб ты её запорол. Притворись, что сломал ногу или типа того. Ты уже становишься любимцем публики. Тебе простят, а там глядишь….ну, кто-нибудь да вырубит этого Разрыхрытеля.

– Разрушителя.

– А я как сказал?

Эта шутливая перемена резко заставляет нас с Двухсотым улыбнуться.

– В общем, притворяться я не буду. Я выйду и надеру ему зад, а затем ты выйдешь из этой помойки, ты и другие наши парни.

– Ага, и как же интересно? По истечению срока заключения? Ну да.

– Нет. Намного раньше. Увидишь.

Глава 42

Проходит время, проходят дни, я выступаю на ринге, ломаю носы, ломаю ребра, я никогда не был столь агрессивен, надо сбавить обороты. Я ведь всё равно побеждаю. А Разрушитель всё смотрит из зала, и смотрит, смотрит на мои победы. Я знаю ты боишься, козлина. Не сильно пока что, но боишься, я это чувствую. Ты прошёл через много боёв, я это говорю не по возносящим тебя слухам, я просто это вижу. Твои отточенные движения, твои приёмы, дошедшие до отсебяческого театрального представления как, например, с этим парнем, с которым ты сейчас «дерёшься», а точнее– которого ты вышел просто вырубить на раз. Вот он стоит в стойке, пытающийся показать тебе, что он готов ко всему, но каждый раз эти парни не могут понять, что нельзя быть готовым к импровизации, а я могу, ха-ха, я могу, и ты это почувствуешь. Тогда твой лёгкий мандраж превратится в панику, Разрыхрытель, ой, прости, Разрушитель. Ну так вот, этот парень с планеты Богачо весь такой прям супер техничный, а ты ну как всегда ходишь такой вальяжный весь из себя, типа спокойный. А он со своим мандражом и показывает будто, мол, «вот, вот, я сейчас попытаюсь нанести удар справа, а ты, о, великий, возьми заблокируй его и отправь в нокаут меня по-быстрому, только очень по-быстрому и не больно,, хорошо?». Вот он и наносит этот удар справа, который ты, понятное дело, останавливаешь и, понятное дело, наносишь удар своей правой рукой, которую твой визави даже блокировать, видимо, боится. Наш гость и Богачо падает. Но я не упаду, Разрушитель, я не упаду, и тебя это очень напугает.

Глава 43

Я спускаюсь с ринга после очередной победы. Как– то легко всё даётся. Я бы даже сказал слишком легко. И тут стоит в толпе она, плутовка из бойцовского бизнеса, я конкретно не знаю, чем она занимается, но это самая настоящая бизнес-леди, хищница Энн. Я подхожу к ней, чтобы поговорить.

– «Поздравляю с победой» – говорит она.

– «Спасибо и спасибо ещё раз, что помогла с охранником в лазарет» – говорю я.

– «Я бы предпочла другое спасибо» – хитро улыбаясь, говорит Энн.

– Что? Ах, точно. Всё было ради того, чтобы я выступил за вашу грёбаную тюрячку.

– А ты как думал?

– Я думал у нас взаимопонимание.

– Оно у нас будет, милый, ровно через пару минут, может раньше. Только дай мне сказать.

– Говори, конечно.

– Ты ведь помнишь, как я сказала, что колония Банара выполнит любое твоё условие в случае победы?….от имени колонии Банара, разумеется.

– Конечно, Энн, я это помню.

– Ну так вот, ты видел, как благодаря мне, ты попал к своему другу в лазарет? Там сработало не только моё искусство убеждать охранников на дверях, но и сила колонии Банара. Мы имеем большой авторитет в этой галактике. Другой человек, если бы подошёл к этому охраннику, вряд ли имел бы успех в этих «переговорах», просто потому что не представлял бы Банару.

– Что ж это за потаённое лидерство такое?

– Дослушай меня, дорогой. Мы можем сделать так, что исполнится не только твоё желание в случае победы за нас, но и желание твоих здешних друзей, твоего лежащего в лазарете друга, а я вижу, что он тебе, как брат.

– Это что– то вообще нереальное.

– Нереальное? Ха, смотри….

Энн идёт в сторону ринга к первому ряду сидящих зрителей, где сидит и наблюдает затурниром начальник Флор. В это время ведущий выходит на ринг объявлять очередную пару бойцов.

– «Итак, дамы и господа! Пришло время объявить новую пару смельчаков! Приветствуйте– в красном углу ринга боец с двумя поражениями на прошлых турнирах, тем не менее, ему чуть-чуть не хватило до чемпионского боя! Об этом говорит его послужной список из сорока побед! Встречайте, весом девяносто килограмм, боец, представляющий Араир! Великий Франк!» – объявляет ведущий.

Издалека видно, как расступается толпа. Видимо, выходит этот Великий Франк. Энн, подошедшая к Флору, что -то шепчет ему на ухо. Флор, молча, кивает. Потом делает жест щелчка пальцами в сторону ведущего на ринг, как бы приглашая на разговор. Что– то прям странное. Флор встаёт, подходит вплотную к рингу, а ведущий, подойдя к канатам, к Флору, наклоняется к нему. Наш «мега-крутой» начальник что– то шепчет ведущему, тот кивает. Очевидно, высказав всю информацию ведущему, Флор усаживается обратно на место. Энн идёт обратно ко мне.

– «Ну и что это было?» – спрашиваю я у Энн.

– «Сейчас увидишь» – отвечает она.

Ведущий подходит к центру ринга и начинает снова говорить.

– «Дамы и господа! Вышла лёгкая неурядица. Великий Франк подрался с охраной, были нанесены тяжёлые увечья с его стороны, а потому он отстранён от этого боя и будет направлен в карцер. Охрана проводите в карцер Великого Франка!» – объявляет ведущий.

– «Что? Я не понял! Какого хрена!» – кричит почти дошедший до ринга Великий Франк из зала.

Трое охранников подходят к нему, берут под руки и уводят.

– «Вот видишь? Делай выводы. Только быстрее» – говорит Энн, подмигивая.

Моя челюсть от удивления распрощалась с верхней частью головы. Блин, а ведь Энн только, только начала мне нравиться.

Глава 44

Проходит ещё время, я так же ломаю носы, челюсти, иногда уши, но мне всё равно далеко до Разрушителя, ломающего вообще всё, видимо, он получает от этого удовольствие, у меня же перед глазами просто стоит цель, когда я кому– то что -то ломаю на этом ринге. Но факт есть факт, мы ломаем части тела, и делаем это оба, приближаясь друг к другу. Лишь один финал у всего этого – наша встреча. Вот он ломает очередного «несчастного» броском назад, показав тем самым, что в борьбе он неплох.

– «Ты мой!» – кричит Разрушитель с ринга в мою сторону и показывает жест большим пальцем поперёк горла.

Я никак на это не реагирую. Я всё знаю, всё понимаю, я задел его самолюбие. А теперь заставлю усомниться в своей несокрушимости. В отсутствии у себя хоть какой то конкуренции я уже заставил его усомниться, осталось ему усомниться в остальном.

(воспоминания)

– «Сынок, у нас сегодня по плану….» – Отец застыл, видимо, в ожидании моей реакции.

– «Что, Папа, скажи, скажи?» – нетерпеливо спрашиваю я, стремясь побыстрее в очередной раз проявить себя.

– «Нам надо спасти прайд мега-львов» – говорит Папа.

– «От кого?» – спрашиваю я.

– «От Армаха» – отвечает Отец.

– «А кто это?» – спрашиваю я.

Мама на кухне готовит нам завтрак и всё слышит.

– «Дорогой, может не надо? Ему пока рано это, да и тебе, по большому счёту, не надо этим заниматься» – говорит Мама, выйдя к нам с кухни.

– «А кто, если не я? Кто, если не мы?» – говорит Папа.

– «Кто такой Армах?» – задаю я вопрос.

Мама с Папой, которые явно знают о чём речь, будто и не слышат моего вопроса, погрузившись в дискуссию.

– «Но ведь даже мега-львы не могут ничего сделать» – говорит Мама.

– «Потому их вожак и обратился ко мне за помощью» – говорит Отец.

– «Кто такой Армах?» – повторяю я свой вопрос.

– «Оран обратился к тебе за помощью? Почему именно к тебе?» – спрашивает Мама у Отца.

– «Потому что я единственный из всех ближайших асов, кто понимает язык мега-львов» – говорит Папа.

– «Ты понимаешь язык мега-львов? Кто такой Армах?» – продолжаю я спрашивать.

– «Но, послушай, Армах опасен и безумен» – говорит Мама.

– «Теперь он ещё безумнее» – говорит Отец.

– «Кто такой Армах?» – спрашиваю я.

– «Что он сделал на этот раз?» – спрашивает Мама.

– «Подрал гриву своего же сородича, его выгнали теперь уже «официально» из прайда, и теперь он угрожает «вернуться» в прайд, но не для возвращения, а….ну ты понимаешь» – говорит Отец.

– «Кто такой Армах?!» – спрашиваю я чуть более эмоционально.

– «Тем более это опасно, по крайней мере, не бери с собой Васудеву» – говорит Мама.

– «Он…просто посмотрит» – говорит Папа.

– «Мам! Пап!» – уже кричу я.

Мама и Папа наконец– то обратили на меня внимание.

– «Кто такой Армах?» – повторяю я вопрос.

– «Увидишь, сын» – сказал Отец, хитро улыбнувшись.

(конец воспоминаний)

Глава 45

– «Дамы и господа! Приближается тот самый час, когда произойдёт главное событие всего турнира великого Лотара Сторма! Мы видели разных бойцов, готовых на всё ради победы! Видели тех, кто сражался до последнего и тех, кто сдался очень быстро на милость своим визави! Но в итоге должен остаться только чемпион! Таковы правила! И для этого нужны лишь двое! И у нас есть два таких воина! Смелый претендент из этой колонии! Из Х-134! Сто пятый! Ну и конечно же великий и ужасный действующий чемпион всех весовых категорий турнира Лотара Сторма– Разрушитель!» – громко говорит ведущий.

Всё изменилось. Теперь зрители скандируют от радости и мой «цифровое имя» тоже, не только Разрушителя. Ему от этого не по себе. Я как чувствую это.

– «Итак, дамы и господа! По традиции к такому поединку необходимо подготовиться! В первую очередь это касается наших бойцов! А вы….готовьте ваши ставки!! Не скупитесь, дамы и господа! Такое событие не терпит жадности!» – заканчивает свою речь ведущий.

Ну что ж, вот он час, уже завтра есть шанс, уже завтра есть надежда. Разумеется– Энн меня найдёт уже сегодня для очень серьёзного разговора. Ах, вот и она.

– «Приветики, серьёзный парень» – говорит подошедшая ко мне Энн.

– «Привет, мастерица фокусов» – говорю я в ответ.

– «Мда, в комплиментах ты не силён, в отличие от боёв» – говорит Энн.

– «Зато ты сильна во всём. Это меня и пугает» – говорю я.

– «Тебя что– то пугает? Не может быть» – говорит Энн.

– «В данном случае не что, а кто» – говорю я.

– «Ну «кто» -это я, это понятно, а что напугало во мне?» – спрашивает Энн.

– «Твои фокусы. Я же сказал, что ты мастерица фокусов» – отвечаю я.

– «Каких фокусов?» – спрашивает Энн.

– «Фокусов с ведущим, Флором и тем парнем, как его, Великим….» – говорю я.

– «Великим Франком» – уточняет Энн.

– «Да, Великим Франком. Вдруг ты меня также в карцер отправишь» – говорю я.

– «Ах-ах, милый, не претворяйся, что ты не понял, для чего я это продемонстрировала» – смеясь, говорит Энн.

– «Я понял, что ты из очень крутой сильной организации, которая обожает всё и всех тайно контролировать. И ещё я заметил то, что ты любишь периодически выводить этот контроль в свет из тени, чтобы другие понимали, где их место на самом деле» – говорю я.

– «Хмм, если ты такой умный, то и комплимент мог бы подобрать покрасивее из своего богатого словарного запаса» – говорит Энн, приближаясь ко мне.

– «Ты пойми– я не желаю быть чьей то игрушкой. Я согласился на этот турнир, только для того, чтобы перестать быть игрушкой в этой долбаной колонии, которую я хорошо знаю. А уж быть игрушкой в руках не пойми кого, да ещё тех, кто пострашнее, могущественнее этого места, я точно не хочу» – говорю я.

– «В моих руках тебе точно будет хорошо, они принадлежат тому, кто покрасивее, а не пострашнее» – сказала Энн, приблизившись ко мне вплотную.

– «Нет» – сказал я и слегка отодвинул руками от себя Энн.

– «Сто пятый, послушай, если ты побьёшь Разрушителя, то будешь свободен и, как следствие, не будешь принадлежать ни одной из колоний, ни нашей, ни этой, ни какой – либо ещё» – говорит Энн слегка взволнованно.

– «А в чём тогда ваша выгода? Объясни» – спрашиваю я.

– «Те, кого я представляю….в общем, они верят в твою победу, и если ты реально выиграешь, то ты будешь первым, кто побьёт Разрушителя, и ты будешь представлять колонию Банара. Это огромное финансирование и большой пиар.Ну….реклама проще говоря» – говорит Энн.

– «Я знаю, что такое пиар» – говорю я.

– «У нас есть реальные возможности соблюсти твой договор с Стормом. Мы можем, даже договориться об освобождении твоих друзей, твоих товарищей» – неожиданно заявляет Энн.

В этот момент у меня будто пропадает дар речи. Энн либо так завлекает путём вранья, либо даже на такое способна.

– «Помнишь, я сказала, что мы можем исполнить не только твоё желание? Вот это я и имела ввиду» – говорит Энн.

– «То есть, если я побью эту лысую «легенду», то буду свободен я, будет свободен Двухсотый и все остальные тоже?» – спрашиваю я.

– «Все на кого ты укажешь, в рамках разумного, конечно. Всю колонию освободить не получится» – уточняет Энн.

– «Хах, да, конечно, я понял. Ну, хорошо, я согласен» – решаюсь я.

Глава 46

Вот и настал этот день, день правосудия, надеюсь, что и день свободы тоже….Я в сомнениях из-за того, что согласился с предложением Энн выступить за колонию Банара, но оно того стоит!? Надеюсь, что стоит. Надеюсь, что это дарует мне то, чего я хочу уже много лет, надеюсь и на помощь моим братьям, именно братьям, особенно это касается ворчуна Двухсотого. Ммда, я слишком доверился Энн. Может она просто мне нравится? Может я настолько долго не был с женщиной, что любое благородство от женщины в мою сторону оценивается мной неверно, и неверно, в первую очередь, про мои чувства. Любовь?! Ой, надо заткнуть свои мысли, а то несу уже ахинею. Но, тем не менее, она ведь помогла, и мне это понравилось, и сейчас нравится, пока что, надеюсь, что она всё ещё помогает. Только вот, что я скажу своим парням? Флор будет в ярости. Да ладно, Флор. Всё – таки парням– что я скажу? Или Энн взмахом своей золотой ручки может сделать так, что они все будут в восторге от моего решения? Блин, не знаю. Двухсотый рассуждает так, как я, это точно, он может не сказать это вслух, но внутри он понимает, что мы лишь расходный материал для всех колоний, не важно, вообще– для всех. Хмм, ни одно из этих мест не похоже на Асию даже близко.

– «Эй, братишка, ну чего ещё не здрейфил?» – неожиданно звучит голос Двухсотого.

– «О!Ты меня напугал! Дай– ка я тебя обниму, брат!» – отвечаю я ему.

– «Двухсотый! Братишка, как ты!?» – заметили Двухсотого остальные наши ребята.

– «Да нормально, парни, подлечили очень хорошо на удивление,так, наверное, только Строма могут лечить а-ха» – говорит Двухсотый.

– «Строма– не знаю, а вот Флора лечили наверное так, как тебя, лови информацию из первых уст» – говорю я.

– «Ты лечил Флора?» – спрашивает у меня здоровяк Сорок пятый, один из наших парней.

– «Нет, мой уплотнённый друг, я скорее стал причиной его лечения» – отвечаю я.

Сорок пятый делает озадаченное лицо с выпученными глазами, явно задумавшись над моими словами, но затем к нему приходит озарение, и он улыбается во весь рот.

– «Ага, ага, ха-ха, понял, смешно, ага» – искренне радуется своей «сообразительности» Сорок пятый.

– «О! Смотри! Началось. Ведущий выходит. Братишка, я не знаю, выиграешь ты или проиграешь, но почему -то мне кажется, что ты, именно ты– всё изменишь после этого боя, я чувствую. Ты уже изменил репутацию Разрушителя. Тут уже некоторые говорят, что этот бой он запомнит» – говорит Двухсотый.

– «Просто запомнит, брат? А то, что он ляжет не говорят? Или что он, лёжа в лазарете, будет вспоминать не говорят? Аха-ха!» – веселюсь я.

Двухсотый смотрит на меня с удивлением и лёгким недоверием к моим словам. Парни также в ступоре.

– «Ну, брат, удивляешь уже который раз, ещё даже бой не начался. Сто пятый! Сто пятый!» – Двухсотый скандирует мою кличку, глядя на парней, намекая им на то, что они должны его поддержать.

– «Сто пятый! Сто пятый!» – все наши парни скандируют мою кличку.

– «Дамы и господа! Вот и настал тот день, тот час, когда мы узнаем настоящего лидера в мире единоборств, того, кто должен носить корону! Того, кто достоин! Бой за звание чемпиона турнира Лотара Сторма! Бой, право на который досталось двум воинам! Двум бесстрашным! Один из них внушал страх и ужас у всех своих соперников и продолжает внушать с тех пор, как зарекомендовал себя в качестве непобедимого чемпиона! Его имя говорит само за себя! Не нуждающийся в представлении– Разрушитель!» – объявляет ведущий.

Весь свет направляется в сторону какой то мини-арки, оттуда выходит Разрушитель со всей своей «свитой». Играет хреновая музыка. Боги, ну и музыкальный вкус. Вообще, всё это похоже на то, что он готовил этот выход. Всё это время выходы были поспокойнее, в том числе и его. Вобщем мы сейчас наблюдаем шоу.

– «Разрушитель! Мы тебя любим!» – публика скандирует имя Разрушителя.

Вот Разрушитель поднимается на ринг, поднимает руки в знак приветствия публики.

– «Разрушитель! Разрушитель!» – публика не успокаивается.

Запах лютого адреналина стоит в воздухе, здесь очень жарко, но никто не вялый, все накачены этим адреналином до состояния психоза. Лишь я спокоен, хотя и должно быть наоборот. Мои парни тоже слегка успокоились, я внушил им это.

– «А теперь! Тёмная лошадка! Боец – новичок! Чьё восхождение на пъедестал, чей вызов устрашающему чемпиону отличается от остальных! Впервые на турнире и без единого поражения он добрался до вершины горы и теперь поборется за право находиться здесь! Встречайте! Представлявший в предыдущих боях Х – 134, но теперь представляющий колонию Банара– Сто пятый!» – объявляет ведущий.

– «Что? Какого хрена!? Она тебя всё– таки склонила» – возмущается Двухсотый.

– «Это во благо всех, верь мне, брат, вы все мне верьте» – обращаюсь я к Двухсотому и ко всем остальным парням.

Ребята смотрят на меня с лёгким недоверием, но и одновременно с надеждой на то, что я знаю, что делаю.

– «Сто пятый! Сто пятый!» – толпа скандирует.

Я иду на ринг. Кто то похлопывает меня по плечу из толпы, кто то в открытую заявляет о своём негативном отношении ко мне.

– «Ты ляжешь! Даже не сомневайся!» – кто -то кричит из толпы.

Я, спокойный, поднимаюсь на ринг. Смотрю в сторону своего соперника, который смотрит на меня голодными глазами зверя, зверя, которого я заставил усомниться в том, что он зверь, и вселил мысль, что он лишь человек, а для человека быть уязвимым– это вполне нормально. Теперь я перевожу взгляд на зал и вижу Энн, которая что– то говорит недовольному на вид Флору. Она снова говорит ему что-то «волшебное» и он, как бы, «успокаивается». Потом Энн отходит чуть в сторону и смотрит на ринг, смотрит на меня, смотрит и подмигивает. Я улыбаюсь ей в ответ.