Текст книги "Последний из Асов (СИ)"

Автор книги: Кирилл Цойге-Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 10

Уууух, ну и жара– я весь буквально обливаюсь потом, в тюрячке было как– то прохладнее. Хех, не думал, что когда-нибудь буду хвалить неволю, сравнивая её со свободой, хоть и временной. Но насчёт жары, думаю– в этой команде не я один такого вот мнения.

–«Ребята! Прикиньте, мы перешли границу! Мы на территории Зброга. Буквально уже метр, как здесь мы ходим.» – говорит «счастливый обладатель голо-карты».

И вот он момент, глаза всех округлились от ощущения надежды и от ощущения страха одновременно. Все надеются друг на друга, что кто– то скажет это первым, и боятся сказать сами. Ну вот, один из нас всё– таки решается.

– «Мы на другой территории. А знаете, что это значит?» – спрашивает Двухсотый.

– «Что? Что?» – все «включают дурачка».

– Это значит никакого контроля, никакого молекулярного расщепления, никаких обязательств перед Флором, никаких обязательств перед тюрьмой. Мы свободные люди. Понимаете? Свободные!

Двухсотый смотрит на всех так, будто каждый обязан сейчас закричать от счастья, как и он. Он ждёт, что такая его эмоция с радостными криками возникнет у всех, как вполне себе естественная вещь.

– «Так, я пошёл. Кто со мной?» – уверенно, по-лидерски произносит Двухсотый.

Я вижу, как у всех заиграли глаза, они уже готовы идти за Двухсотым хоть на край света, лишь бы чувствовать себя свободными. Я тоже жажду этого ощущения. И я его чувствую. Ощущаю даже, когда мы просто оказались в пустыне, когда просто брали ту цитадель, но, блин, у меня долг, плюс я понимаю то, чего не понимают эти ребята. Побег вещь не из лёгких, даже если ты думаешь, что все карты ложатся в твою пользу.

– «И куда ты предлагаешь идти?» – решаю спросить я у Двухсотого.

– Да плевать, главное -мы свободны, понимаешь, свободны! Или тебе нравится наша прекрасная тюрячка имени славного «доброго начальника Флора»?

– Кстати, о Флоре, мы так– то должны его спасти, и не только его, ещё одного из наших парней.

– Послушай того парня ты знаешь всего один день, а Флора, как я догадываюсь, знаешь не один год. И если к нашему товарищу по тюремному несчастью ты наверняка ничего не испытываешь, то к Флору наверняка что-то есть, и что– то мне подсказывает, что это не глубокие светлые чувства.

– Да, ты прав. Но допустим, что мы двинемся не по изначально намеченному курсу, но куда в таком случае мы пойдём?

– У нас есть голо-карта.

– Да, голо-карта, конечно. Дойдём до ближайшего поселения, а там что? Нас не будет со спасённым Флором под боком целые сутки. После этого нас имеют право объявить беглецами. Соответственно, они свяжутся с «важными птицами» из Зброга и всё– твой побег накрылся. Это, если нас до этого не убьют, конечно.

– Послушай, всегда есть куча погрешностей. Ты думаешь мы не рискуем, спасая Флора? Крылатый червь нас может сожрать элементарно. А, вдруг там не один червь? Мы ж шли в логово, так? В логове всегда их целая семейка. И потом, мы все собирались участвовать в турнире. Тебе что пообещали?

– Это не твоё дело.

И тут Двухсотый подходит ко мне вплотную, будто хочет сказать что– то, чего я не знаю или просто чтобы заехать мне по морде.

– Дай, угадаю. Тебе предложилииии…. Свободу? Так?

– Угадал.

– Ха. А знаешь как? Мне тоже пообещали свободу. А вам всем, ребята, тоже пообещали свободу?

– «Да, да» – отвечают остальные парни.

– Вот так, но в рамках тюремной системы на всех свободы не хватит, друг. Свободу получит только один. Тот, кто выиграет, останется победителем в конце. Это шанс один из тысячи. Зато тут шансов побольше. Разве я не прав, мой друг?

Глава 11

-«Разве я не прав????» – Двухсотый не умолкает, он как будто ждёт от меня стопроцентного согласия, но сам же немного сомневается в своей правоте, не в её рациональной составляющей, нет, и даже не в эмоциональной, а в душевной, метафизической.

– «Я не могу оставить ни Флора, ни, тем более, одного из наших, пусть я и знаю его всего лишь сутки» – отвечаю я Двухсотому.

Двухсотый смотрит на меня взглядом непонимания…. Непонимания того, почему именно сейчас, именно в этот момент он должен был столкнуться с торжеством в человеке каких-либо моральных принципов. Готов поспорить, что в его голове возник вопрос «Почему сейчас? Ну почему не раньше?» Потому он и задаёт этот вопрос мне вслух.

–Почему?

(Воспоминания)

– Васудева, сынок, сегодня мы идём на болото.

– Болото?

– Да, грязное, ужасное болото.

– Но зачем?

– Полезно для концетрации.

– Для какой концетрации?

– Слишком много вопросов, Васудева. Идём, всё увидишь на месте.

Пройдя небольшое количество расстояния в гуще Асийских джунглей, мы с Отцом пришли на грязное, вонючее болото.

– «Вот мы и пришли» – говорит Отец с издевающийся ухмылкой.

Я закрываю нос пальцами, лишь бы не чувствовать эту вонь. Отец резким движением совершает шлепок мне по руке.

– «Папа, тут воняет!» -возмущаюсь я.

– «Это ещё не воняет. Так, сынок, снимай свою рубаху» – говорит Отец.

– Зачем?

– Что– то ты много говоришь сегодня. Давай, снимай.

Я снимаю рубаху. Отец прямо голыми руками набирает вонючую жижу из болота и мажет ею мою спину. У меня рвотный рефлекс.

– Тихо, не смей. Стой спокойно.

Отец вымазал весь мой торс. Я стою и еле сдерживаю отвращение и ещё больше– непонимание того, зачем вообще всё это нужно.

– А теперь, сынок, стой и делай волевую гимнастику. Таак, ручки сгибаешь, разгибаешь, всё, как обычно. Выполняй все движения полностью до завершения всей гимнастики.

Я делаю все упражнения, пытаясь сдерживать слёзы из глаз, которые «режет» этот отвратительный запах. Я ещё чувствую, как моё тело начинает потеть, тело измазанное в этот кошмар, фу!

– И пока ты делаешь, отвечаю на мучающий тебя вопрос. Ты это делаешь для концетрации на своём деле, своей миссии, у тебя есть задача– доделать комплекс до конца. Грязь же и вонь от неё– это всего лишь дорога к цели, это даже не преграда.

– Очень вонючая дорога, Папа!

– Ну да, может быть, хе-хе. Хотя…. Вот сейчас появилась и преграда.

Из кустов грациозно выпрыгивает жёлтая рысь пямо на спину Отцу. Он хватает её за голову и делает бросок вперёд. Рысь, приземлившись на землю, резко переворачивается на лапы. Отец принимает боевую стойку. Рысь рычит и шипит одновременно, как бы чередуя эти звуки, прижав уши и виляя хвостом.

– «Эй ты, давай на меня, котяра!» – я решаю взять инициативу в свои руки.

– «Сын, молчи!» – громко сказал Отец, явно переживая за меня.

– Папа, всё хорошо. Я кое– что придумал.

Я тихонько замираю на самом краю болота, так, чтобы не упустить из видаопасное животное.

– «Ну, давай!» – кричу я на рысь.

Рысь, слегка ускорившись в коротком беге, отталкивается лапами и делает прыжок прямо в мою сторону.

– «Васудева, нет!» – Отец кричит изо всех сил.

Я резко отскакиваю в сторону, а рысь прыгает прямо в болото, поднимая фонтан грязных, вонючих брызг.

– «Ну что, котяра, получил? Будешь знать, как нападать на моего Папу!» – хвастливо восклицаю я.

Рысь жалобно замяукала, в её глазах можно прочесть абсолютно обычный страх за свою жизнь-так срабатывает инстинкт самосохранения, присущий любому живому существу. Отец схватил лежащую рядом деревянную палку и протянул, как смог, её в сторону животного.

– «Ну давай, злючка ты такая, цепляйся» – говорит Папа.

Глаза рыси хоть и полны страха за свою жизнь, но в них ещё можно прочесть и недоверие. Конечно, ведь с чего это вдруг её недавняя жертва, то есть мой Отец, пытается ей помочь. Может этой палкой он хочет и вовсе её шандарахнуть по голове, чтобы утопить в болоте окончательно. Често, я и сам не понимаю, зачем Папа это делает.

– «Пап, зачем ты её спасаешь, она же снова нападёт» – говорю я в недоумении.

– Тихо, сын, не волнуйся и не отвлекай меня. Ну давай, рыська, тянись, тянись лапами, давай, я не причиню тебе вреда.

Взгляд животного сменился на «доверие от безвыходного положения», тут сразу вспоминается старинная асийская поговорка «авось, пронесёт». И вот котяра цепляет палку правой лапой, выпустив когти, подтянув так же и левую.

– «Давай, давай, вот, молодец» – отец почти вытянул зверя наверх.

Блестящая золотистая шерсть рыси конечно почернела от грязи, но уже того злобного воинственного взгляда хищника у неё нет. Она смотрит благодарно на моего Папу, а на меня с лёгкой даже не злобой, а обидой, слегка рычит в мою сторону и убегает в глубину леса. Я стою в удивлении, не знаю, что сказать.

– «Вот, вот, сынок, даже лютый зверь понимает проявленное к нему сострадание» – решает вот так закончить сегодняшний урок мой Отец.

(Конец воспоминаний)

Глава 12

Вот мы и остались вдвоём с наивным любителем всего необычного, умеющим ценить, видимо, простые радости жизни, а именно с держателем голо – карты, остальные пошли путешествовать в поисках свободы посреди пустыни, я же решил её добиваться дальше через намеченный изначально путь. Не то что бы я был каким– то идиотом, упустившим возможность побега. Просто по-другому я не могу. Так было вложено мне моими предками, моим Отцом. Только есть один вопрос, а этот новоиспечённый «картограф» чего за мной увязался– то? Мне, конечно, лишняя помощь не помешает в спасении козлины Флора и того парня из наших, но, блин, как же этот мой единственный спутник выносит мозг.

– «Как тебя зовут, братан?» – вполне ожидаемо спрашивает он меня.

– Сто пятый.

– Ааааа молодец, не говоришь своего настоящего имени, как и все наши– молодца, я тоже вот молчу, я умею хранить секреты, знаешь. Я -Сто седьмой. Недалеко от тебя ушёл, судя по кличке, а ты отстаёшь, хе-хе. Но это не важно, а знаешь что важно?

– Нет, удиви меня.

– Важно хранить язык за зубами, не выдавать секретов, не болтать лишнего. Вот, например, я слышал, как одному зэку увеличили срок до пожизненного за то, что он подслушивал разговор Флора с каким -то важным дядькой, там тайна чуть ли не государственной важности, хотя официально осудили за попытку побега. Ну типа раз он не находился на общем дворике в положенное время– значит пытался бежать. Только ты никому не говори. Это тайна. Меня тоже просили не говорить. И ты не говори. Держи язык за зубами, вот как я.

– Ой, да куда мне до тебя?

– О, мы почти дошли!

Вот и пещера, представляющая из себя довольно крупное отверстие в небольшой горе.

– Слушай ээээ….

– Сто седьмой.

– Сто седьмой, послушай, тебе необязательно идти с мной. Я ценю, что ты пошёл с мной, хоть я до сих пор не знаю почему….

– Как не знаешь почему? Мы, фактически на вражеской территории, эти зброговцы сами нас с радостью завалят, если узнают, что мы из-за границы. Они чужаков не любят, особенно в последнее время почему– то. Прикинь, да, чем они лучше нас? У них тут каждый второй – отребье, как и у нас.

– Да, да ты прав.

– Ну, прикинь, да, верх наглости, вообще утырки. А этот Двухсотпятидесятый, или как его там, Двухсотый, да, так вот он -что не понимает всего этого до конца? А эти, что с ним пошли, а не с тобой, не понимают что ли?

– Так, послушай, Сто седьмой, я тебе просто предложил подождать тут, или вообще в итоге уйти, как это сделали остальные.

– Нееее, дружище, я с тобой пойду. Глядишь– помощь моя понадобится.

– Хорошо, пошли.

Мы стали спускаться в пещеру. Есть всётаки плюсы пребывания в пустыне, особенно, когда пытаешься спасти начальника той тюрьмы, где сидишь. Спуск сухой, песчаный, да немного вязкий, но зато не подскользнёшься. Вот мы и спустились. Тут палящее Солнце уже светит гораздо меньше, тут усиливающийся мрак. А Сто седьмой не умолкает. Ну почему именно он согласился идти с мной?

– Жалко, что нет факелов горящих или типа того, чего нас не снабдили, зная,что мы будем опускаться в это тёмное царство. Кошмар, это ж ради Флора. Лучше сработаем мы– больше шансов у него.

– Так, я тебя прошу– заткнись. А то пробудешь местных жителей.

И тут земля пошла, как волнами…. Ну что это может быть? Конечно червь! Ну, Сто седьмой, если не червь, то я тебя прибью обязательно после всего.

Глава 13

– Хватай его за ноги!

– За какие ещё ноги?!

– За конечности, блин!

– Схватил одну! Что дальше?

– Ломай, дубина!

Сто седьмой ломает одну конечность гигантскому червю. Не сказать, что это как– то сильно помогло, но монстру явно неприятно, а значит у Сто седьмого шансов больше. Ах да, я забыл сказать, червь меня не схватил– я только отбиваюсь по пещере от его, как бы, «хвоста», а мой друг Сто седьмой был схвачен острыми, как бритва, конечностями монстра где-то посередине его продолговатого туловища. Честно, это похоже на карму, про неё мне говорил мой Отец, только карма настигает за плохие поступки, а тут Сто седьмого карма настигла за его глупость. Вот незачем было так громко говорить на вражеской территории, да ещё в логове песчаного червя. Итак, мне надоело смотреть на страдания моего спутника, тем более, что он досих пор сломал лишь две конечности у червя, но монстр ещё пока держится, и держит Сто седьмого. Я решаю пострелять из бластера четко по разным конечностям. «Бах! Бах!». Вот теперь слышно, как червь ревёт от боли и готов отпустить моего друга.

– Сто седьмой! Просто отбивайся теперь! Он тебя отпустит!

Сто седьмой наносит мощный удар по туловищу червя перед собой и падает на землю. Червь, видимо, решает отступить и «ныряет» в песок. Я подбегаю к Сто седьмому, смотрю, в порядке ли он.

– «Вставай, симулянт» – говорю я.

– «Почему ты его не убил?» – запыханным голосом отвечает Сто седьмой.

– «Ну он тоже нас не убил, так что мы квиты» – даю я недвусмысленный ответ.

Сто седьмой смотрит на меня, хлопая глазами. Надеюсь он достаточно глуп, чтобы не начать задавать более углублённые вопросы, дабы мне не пришлось или выдумывать небылицы, или посвящать его в принципы ненасилия Асии. И Сто седьмой решает, видимо, меня не разочаровывать и выдаёт ту реакцию, о которой я могу только мечтать в этот момент: «Аааа, ага, я понял».

– «Давай, осмотрим тут всё» – говорю я.

– «Давай, осмотрим. Ух, какая пещера -то огромная. А снаружи не скажешь….» – начинает развёрнуто отвечать Сто седьмой.

– «Только молчи. А то червь может вернуться.» – прерываю я его.

Учитывая, что в пещере темно, искать Флора и нашего зэка приходится почти на ощупь. Ближе к входу, где мы сразились с червём было посветлее, но вот, когда заходишь дальше, то становится темно, как в старом добром карцере нашей тюрячки.

– «Сто пятый, а почему мы не натыкаемся на кости?» – спрашивает Сто седьмой.

– Слышу нотку разочарования в вопросе. Тебе так хочется на них наткнуться здесь?

– Нет, конечно. Я ж не дурак.

– Ммда, это уж точно…. Ну, насчёт костей тебе скажу, что песчаные черви их прекрасно переваривают, такая особенность их организма, если бы они любили питаться камнями или песком, то и их бы прекрасно переваривали.

– Вот здорово было бы, да? Если бы они песок ели, и нам бы не пришлось ходить еле-еле по этой зыбучей пустыне так долго, и нас бы черви не хотели бы есть, потому что были бы сытые.

– Ага, просто класс, супер.

– Да, классно, а ещё было бы классно, если бы знаешь….

– Тихо, ты слышал?

– Что?

– Кто -то стонет.

Не так далеко слышится лёгкий стон. Мы идём на ощупь. Дойдя до источника звука, мы натыкаемся в темноте на тело.

– «Это тот парень из наших, ну простой зэк, как и мы. Только чего он мычит так? » – спрашивает Сто седьмой.

– У него кляп во рту. Знаешь, что это значит?

– Что?

– Что мы не единственные «крутые парни» здесь.

– «Ахах, это точно, козлина! Оружие на землю!» – говорит злобный и ехидный голос сзади.

Глава 14

Я и Сто седьмой смотрим в пустоту, сзади нас где – то во тьме стоят лысые, беззубые утырки с пушками. Почему лысые и беззубые? Потому что по манере человека общаться я уже давно научился представлять его жизненный путь, который, в свою очередь, оставляет огромный отпечаток на внешности.

– «Не думайте, что нам не видно, что вы не подняли руки, у нас есть тепловизоры. Так что нам видно всё, козлы, хе-хе.» – говорит один из «утырков».

В этой ситуации лишь бы не заговорил Сто седьмой, что угодно, только не это.

– «Ребята, а мы просто гуляли» – всё– таки заговаривает Сто седьмой.

– Гуляли?

– Да, гуляли. Просто идём такие, и тут– бах, пещера, ну и подумали, мол, почему бы не зайти? Тем более, что тут водятся, вроде как, эти– песчаные черви. Интересно же на них посмотреть. Мы их просто никогда не видели.

Сто седьмой, я тебя прошу заткнись, ну что ты такое несёшь, ты нас погубишь.

– Значит вы, двое, червей никогда не видели?

– Да, не видели. Вот так живёшь в пустыне и червей не видишь пустынных. Но мы ребята храбрые и способные, одного уже победили прямо тут.

– Победили червя?

– Да, победили, но он правда убежал, но я к чему это…. Может вы, ребята, пойдёте дальше, ну, в смысле, выйдете из пещеры, а то тут опасно, вдруг ещё один вылезет червяк, а мы тут со Сто пятым, типа, дезинфекцию проведём.

Ну, блин, Сто седьмой, болтливый твой язык. Ну я тебе его вырву.

– Со Сто пятым? Зэки значит. Аха-ха. Так за беглецов будет хорошая награда. Кенни, давай свяжи им руки.

– «Эй, подожди, мы не беглецы! Мы….» – пытается возрасить Сто седьмой.

– «Заткнись! У тебя солнечный удар, забыл? Несёшь всякий бред!» – я перебиваю Сто седьмого, придумывая на ходу маленькую ложь.

Возможно, где-то здесь ещё живой Флор, и, возможно, для местных утырков он лишь дешёвый пленник, пока они не знают, что он– «крупная птица», да к тому же из-за границы. В любом случае, надо держать язык за зубами, потому что последствия таких знаний могут быть плачевными и необратимыми.

Глава 15

Тут, явно, только один вариант. Жаль, что нет света. Да и стою я спиной к «утыркам». Что же делать?

(Воспоминания)

– Что мне делать, Папа?

– Как что тебе делать, Васудева? Лови камни, которые я в тебя бросаю.

– Но ты же мне глаза завязал? Как я их поймаю?

– Сердцем, сынок, сердцем.

– Это как?

– А вот так, чюх.

Отец кинул в меня мелкий камушек. Не сказал бы, что больно, но…. Неприятно.

– Ай! Папа!

– Сынок, не злись.

– Я не злюсь. Больно просто!

– Не злись, Васудева! Лови сердцем. Успокойся. Лови сердцем. Не пытайся ловить глазами. Не думай. Отдайся сердцу.

Я успокоил свои мысли и при этом сосредоточился. Я слышу дыхание Отца, его более учащённый пульс при замахивании руки. Он вдыхает, готовится бросить камень и…. выдох, камень летит в мою сторону, я ловлю его.

– Замечательно, сын! А теперь поворачивайся ко мне спиной. Усложним задачу, хе-хе.

– Ой-ой.

(Конец воспоминаний)

Дыхание «утырков» в темноте раздражает мою спину. Говорливый козлина, явно, меньше меня ростом, раз его дыхание доходит до моих лопаток. Нужен только повод для действия. Хмм.

– Так если вы, два дебила, не беглецы, то кто, а?

Вот и момент, теперь достаточно ответить на вопрос, как надо.

– Мы те, кто пересчитаем ваши рёбра через двадцать секунд.

– Чтоо?

– Что слышал, ослина!

– Ах ты….

Сердце «утырка» забилось, как бешеное, приклад его оружия замахнулся в сторону моей башки. Я резко делаю разворот туловищем назад, ловлю одной рукой оружие, а другой резко ребром ладони вдавливаю в локоть «смельчака», так, что тот орёт от боли. Выхватываю его оружие– это оказывается бластер. Палю по ногам остальным ошалённым «утыркам». Они падают, скорчившись от боли.

– «Ну что ж, вышло даже меньше– пятнадцать секунд. Я не хотел стрелять в вас. Убивать мы вас не будем.» – говорю я.

– «Почему не будем?» – возмутился Сто седьмой.

– Я сказал– не будем!

– Хорошо, хорошо!

– Так, нащупай у этих «героев» тепловизоры и одень!

– Ага, хорошо, так, что – то нащупал, так, о, я тебя вижу. Теперь что?

– Ну, не знаю, можешь станцевать. Посмотри вниз, чудак, и найди нашего товарища!

– А, понял. Так это разбойник, это разбойник, а это….

– Так, не ищи, я сам уже нащупал. Идём наружу.

Мы выходим из пещеры, и тепрь можем видеть, что у нашего товарища гематома на глазу.

– «Вот блин! Они его били!» – отмечает Сто седьмой.

– Ага. Ну уж точно не гладили. Так, ты присмотри за ним, а я пойду поищу Флора.

– Ага, хорошо.

Песок начал содрагаться снова. Только не это. Прямо вверх, быстро, как выстрел лазером, поднимаются четыре песчаных червя. Ой– ой.

Глава 16

Итак, вот она перспектива, перспектива умереть уже…. В пятидесятый раз на моей памяти. Но вот такая перспектива– со слабоумным товарищем под боком…. Без обид, Сто седьмой, но ты реально тупой, я тебя знаю всего сутки, а уже этот факт для меня утвердился именно, как факт окончательно, но зато ты боевой отморозок, а ещё верный товарищ, что я ожидал видеть только в Асии…. Так вот, перспектива быть убитым четырьмя пустынными червями, слушая не эпично красивые слова перед воинской смертью от кого – либо, а что-то вроде «ааааай, блин!»– не особо хочется. Поэтому фиг вы меня слопаете! Понеслась! Я с криком стреляю из бластера по всем четырём целям. Одного червя кажется ранил, но не убил. Юркие, зараза! Извиваются быстро, неуловимо для моих лазеров, да и для атак Сто седьмого тоже. Он не отстаёт, стреляет и орёт, орёт и стреляет, будто берёт с меня пример, увидев в моём крике одобрение для своего. Мы всё фигачим и фигачим по монстрам, но пока что не очень-то успешно– как был один раненый, так и остался. Бац! У меня бластер перегрелся! Ой– ой! Один червь видит этот пробел в нашей атаке: как раз тот червь, в которого я попал, его слепая башка смотрит на меня, будто видит. Как такое может быть? Не все особенности поведения хищников можно предугадать заранее. Вот зрячую обиду у слепого червя я не думал, что увижу когда-нибудь. Уииииии! Он устремился в мою сторону. Уих! Я отпрыгиваю! Бах! Эта зараза ныряет в песок. Ой– ой! Решил накрыть меня моей же картой, атакой в темноте, слепоте, как угодно. Теперь я вместо слепого червя. Не вижу его. Даже волн в песке не вижу от его передвижений. Ааах! Червь резко из песка выныривает и обвивает моё туловище! Как же больно от его «ножек», режутся блин!

– «Почему ты не стреляешь! Я тут один отбиваюсь!» – не заметив моего положения, кричит Сто седьмой.

– «Слушай, я тут, ай! Я тут немного занят!» – кое– как пытаясь набрать кислорода в грудь, отвечаю ему я.

– Аааа, ой! Сейчас помогу!

Бах! Сто седьмой стреляет в моего мучителя. Вроде пападает, не знаю. Бах! Её– моё!

– Ты мне в руку попал!

– Прости! Он такой быстрый! И они тоже! А ну, свалите, твари!

Блин! Чего– то как– то не прёт! Не уж то пустынная жара так повлияла. Нет, надо бороться, бороться! Бам! Наношу свободной рукой удар по твари. Вроде червю больно. Но и мне не меньше, ай! Помощь бы. Помощь.

– Блин! Сто седьмой! Помоги! Хоть раз попади по нему!

– Да подожди– я стараюсь!

Бах! Мощный выстрел червю в голову. Он рухнул. Сто седьмой! Молодец, брат!

– «Кажется кому – то крутому и благородному тут нужна помощь аморального отребья?» – знакомый голос прозвучал сзади.

Двухсотый! Он же ушёл с другими. Или нет? Не знаю.

– Не ждали? Ха-ха.