Текст книги "Мир, где мне очень не очень рады (СИ)"

Автор книги: Кирико Кири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Глава 59

Что такое быть грязной? Что другие понимают под этим? Да и вообще, что они знают об этом?

Когда я была мелкой, мне в первый раз показали, какого быть взрослой, давать и брать. Мне было тогда всего-то одиннадцать. Неприятный опыт, хоть я, к счастью, его и не помню. Помню, что было мерзко, больно и страшно.

Маме повезло не так сильно, как мне, если такое можно назвать везением. Трахнули и отдали солдатам. А те звери, война только шла и здесь шли пусть и не ожесточённые, но довольно агрессивные войны. Именно в этот район посылали много героев из-за обилия оборотней, которые здесь концентрировались.

Поэтому не надо говорить, как пришлось ей, когда несколько сотен уставших солдат получили её и ещё нескольких баб как игрушки. Тогда я и видела её в последний раз. Меня же поимели, всё порвали, да и толкнули на дорогу, где меня подобрали…

Кто?

Герои! Вот так ирония судьбы. Подобрали, привели в город и вручили бате. Он не был идиотом, хотя иногда я именно так и считала. Понял, через что я прошла, особенно когда сидеть не могла, а ходила, только растопырив в разные стороны ноги, словно инвалидка (кто бы мог подумать, что такой способ перемещения я буду ещё не раз использовать).

Время шло, город рос и был… ну не самым прекрасным местом в стране. Особенно я это понимала, когда несколько раз меня изнасиловали путники, проходившие через город. В городе нашем изнасилования были такой же обыденностью, как и воровство с пьянками. Дальний город на границе, что с него взять? Стражи тогда было ещё меньше, чем гробовщиков.

Ну изнасиловали, ну и чёрт с ним. Женщины повздыхают, вернут юбку на место да пойдут дальше. Это было практически нормой в городе. К этой норме пришла и я, стараясь воспринимать это как телесный контакт, не принимая близко к сердцу. Наверное, каждая была изнасилована в то непростое время хоть раз.

Отец жил, мечтал, что сможет отомстить, строил планы, пытался отомстить путникам, что изнасиловали тогда меня.

Жизнь прекрасна!

В пятнадцать я поняла, что от этого можно получать удовольствие. Просто случайная встреча, просто интересный разговор, просто отвёл, просто нежно обнял и пошло дело. И я поняла, что не так уж это и плохо. Я вообще быстро привыкала ко всему. А когда этого не было… я поняла, что сама хочу этого. Ходила по подворотням и получала между булок, но естественно добровольно.

Вообще мне нравился секс, если меня не принуждали. Я ходила по барам и тавернам, искала партнёров на ночку, те меня кормили, поили и давали хорошенько размяться и развеяться. Что может быть приятней? Знал бы отец, какой была я блядью, удавился бы, наверное. Хотя кому меня судить то⁉ Сам он трахался налево и направо, может даже чаще чем я! Кто ещё блядь подзаборная, вопрос ну очень спорный. Я по крайней мере выбирала себе приличных партнёров, а не… пьяных бездомных бабок.

А в восемнадцать я поняла, какого это, держать в руках чужую жизнь.

Тогда надо мной надругался какой-то авантюрист. Он был очень неплох, я даже получила удовольствие. Если бы он просто предложил, то, наверное, ничего бы не случилось, но он предпочёл взять силой. За что, после ебли, когда натягивал штаны, получил камнем по голове. Испугавшись, что убила его, я утащила тело в какой-то подвал дома и связала, после чего… решила сама изнасиловать его.

Раздела, связала, и как он проснулся, выебала в задницу ручкой от его же топора. Боги, он плакал как ребёнок! Что за ничтожество! Я и то в мелком возрасте так не плакала от унижения и боли как он.

И знаете что? Мне понравилась его боль. Понравилось видеть, что в моих руках здоровье и жизнь человека. Он так забавно ругался, пока не почувствовал в жопе ручку. Сломался. И как он плакал ещё два дня, когда я возвращалась в тот подвал и проводила кое-какие опыты. А потом просто убила.

Игрушка была потеряна, плак-плак. Но вот новое изнасилование и новая игрушка!

Мужчины такие ничтожества! Просто поразительно, как они становятся из насильников жертвами. Вот насилует меня, а вот насилую его я. Как собой, так и продолговатыми предметами. Рыдал как ребёнок. Хорошо, когда появляется собственная ебабельная игрушка. Ещё веселее оказалось его шинковать прямо во время секса. Это было как-то неправильно и очень возбуждающе… Правда не долго он прожил после такого.

Время шло дальше, я трахалась в барах и попутно пытала засранцев, что нападали или пытались напасть на меня. Да и изнасилования стали просто сексом. А я продолжала совершенствоваться, перейдя уже к отрезанию ненужных частей тела.

А потом меня попыталась обворовать какая-то девчонка, молодая ещё, неопытная в таких делах, глупая.

Хлопала глазёнками, когда я прижала её, боже это так мило! Такая плачущая, молящая отпустить, клянущаяся, что так больше не будет. Боги, эта невинная девка, ступившая на такой грязный путь с голода была прекрасна. Тогда меня и потянуло на новое. Ведь девушка, в отличии от мужчин, пахла иначе, она была нежной, гладкой, трепещущей от моих касаний. Покрывалась такими маленькими мурашками, что невольно вызывала у меня смех.

Я опробовала очень много на ней. Я узнала многое о сексе с девушкой, заставляя её подчиниться, и пришла к выводу, что с девушками по-своему прекрасно. Её красное личико, её перепуганное дыхание. Было очень интересно рассматривать её со всех углов и сторон, открывая для себя что-то новенькое. Там потыкать, там открыть…

Правда, как и любая игрушка, она мне надоела, от чего пришлось от неё избавиться – а именно продать. Ведь она была не порчена мужиками, да и на лицо смазливой.

Так что я открыла для себя новую сторону мира. Потом отец умер, и я смогла перенять его бизнес, а заодно и получить место для своих игрищ. Были насильники, были грабители, каждый хотел получить от меня порцию ласки.

Дело в том, что я была одинокой. Рано или поздно в этом городе каждую да изнасилуют, но мне везло больше. Наверное, потому, что я не боялась ходить одна, провоцировать и искать беду, зная, что после этого будет игра. Я очень любвеобильная и широкая душа, мне не лень раздвинуть ноги, как и вам спустить штаны. Только вот расплачиваться вы будете… по-особенному.

Отец умер, так и мечтая о пустом плане мести. Я жила, просто мечтая, что вдруг там смогу убить графа. Убивала, пытала, насиловала, убивала. Это было весело! Попробовала в качестве пищи тех, кого сама убивала и надо сказать вкус был специфическим, но приятным. Так что иногда я баловалась таким блюдом.

Я довольно далеко продвинулась в выбивании нужной информации. Я очень терпеливая и усердная девушка! Даже звание получила. Так я тешилась и игралась с людьми, которые попадались мне в руки. А в моменты, когда было безрыбье, сама заманивала их. Открыла для себя совсем юную кровь, которую было приятно совращать и опускать в разврат. Другими словами, жила скромно и не высовывалась, занимаясь своим хобби.

И какова была моя радость, когда ко мне вошла аж ТРИ девушки! Правда одну я тут же вычеркнула, уж слишком от неё веяло опасностью, а вот с двумя я бы развлеклась. Особенно с той, что сиськи имела большие, а то такие бидононоски мне не попадались ещё. Сразу было видно, что пришли по мою голову.

Но… все мы иногда ошибаемся. Они выглядели как те, кто знает, чего хочет. Они говорили не очень убедительно, но выбора мне не оставили. Да и не жалела я о том, что смогла с ними прогуляться.

Да, потеряла таверну, но зачем она нужна, когда вокруг столько всего крутится⁉ Там попытать, там побегать на грани жизни и смерти через дерьмо, там совратить молодую кровь. И какого было моё удивление, когда я узнала о невинности этой особы. Так что показать ей мир под другим углом с новыми ощущениями было для меня в десяток раз приятнее.

Что я чувствовала рядом с ними? Ну… меня стукали иногда, заставляли подчиняться под угрозами, которым я вняла. Не хочется быть убитой, если честно. Но я и не собиралась их предавать уже с того момента, когда мы пошли пытать! Смысл идти против них, когда мне так хорошо⁉ Я видела, что они готовы действовать. Это была весело! Боже, как было забавно смотреть на выпученные глазки той свинки, когда спица протыкала его яйца. Я еле сдержалась от смеха!

Но это ушло на второй план, когда я почувствовала себя своей.

Да-да, пусть это звучит странно, но я чувствовала себя своей в этой группе. Всегда была одна, а тут верные боевые подруги, это так классно! Прямо как сёстры, которые тебя не бросят. Милашка Дара, которая была глупенькой и невинной. Как приятно было её совратить! Жаль, что не малолетка, но её вкус всё равно был свежим. И Мэйн… Невинная сискастая тушка, это так приятно было доставить им удовольствие и смотреть на их реакцию. Спать в обнимку в тепле где-то в лесу. Уютно как!

К тому же мне не надо было ничего решать, всё решала за меня Мэйн. Словно знала, что делать. Так что знай себе, что путешествуй и слушай её. Можно было ни о чём не волноваться, так как она всё решала.

Да, была чёрная полоса. Я вспомнила, что такое быть изнасилованной, что такое боль. Но я верила, что меня рано или поздно спасут. Так что просто терпела, пока через меня проходили эти ублюдки.

И меня спасли, правда…

Эм…

Мэйн… оказался парнем. Не то, что я против, но… он не удовлетворял моих вкусов. Не воин или гибкий лучник, а… а… больше похож на учёного. Или алхимика. Так что желания трахнуть отпадало сразу, как и возбуждение. Я знаю тех, кого такие заводят, но в их число не вхожу. Я ему так и сказала это.

Однако мы всё же были командой и это грело душу. Я знала, что могу довериться и что мою слегка тёмную натуру знают и принимают. Этот дрыщ вернулся за мной и продемонстрировал несколько… жутких фокусов. Тем самым лишний раз показав, что силой он как раз-таки не обделён. Так что я не сильно волновалась, зная, что меня всегда прикроют и спасут.

Конечно, потерять такое тело было грустно, но осталась Дара. Что касается Мэйн, то меня на него не тянуло от слова совсем.

Но вот мы его потеряли на неделю. Рыскали по всей длине реки, пытаясь отыскать нашего не сексапильного плывуна. Никто не собирался его бросать, ни я, ни Дара. Мэри не спрашивали, эта девка вызывала у меня раздражение и желание лишний раз сделать больно, что я и делала.

Однако, найдя его, я сразу спросила себя, а что я о нём знаю? Кто он вообще такой?

До этого меня такие вопросы не волновали, потому что он был адекватным. Но прошла неделя, он явился весь целый, что в принципе невозможно, что-то бурчит под нос, смотрит в стороны, словно кого-то видит.

Мэри предположила, что его выебали в задницу бритоногие медведи и его ранимая душа то ли теперь страдает без их ласк, то ли наоборот, страдает от того, что через его задницу прошло. Но он сам говорил, что может перевоплотиться в ту тварь в любую секунду, от чего такой вариант частично отпадает.

А потом мы пришли в деревню. Запах смерти витал в воздухе. Совпадение? Или Мэйн наведывался сюда? Если конечно у него были на это причины, то ладно… я и сама не против поделать людям больно, но а если просто так?

А с Бабушкой? Нас отпустили, а он… перебил всех. Стал неуправляемым, безумным, жутким. Я думала, что Мэйн убьёт и нас, потому что он даже выглядел как другой человек.

И опять странности: Дара приказывала ему, словно имела какую-то силу типа рабской печати. Тогда… почему она на него не действовала? Кто он вообще такой и почему Дара с ним?

Эти вопросы кружились у меня в голове.

До тех пор, пока он меня не поимел.

Кажется, за много лет мне не было на душе ещё так противно. Да, меня силой не ломали; да, не рвали задницу; не били. Но дали понять, что возьмут, если не дамся добровольно. Я словно из соратницы стала вещью. Меня практически изнасиловали и не кто-то, а тот, кому я доверяла. От этого вдвойне больно… как бы от такой, как я, это странно не звучало. А теперь моего мнения не спрашивают, раздвинь ноги и всё.

Конечно, такую как я это не сломает, но осадочек остался. Даже для такой мрази как я это неприятно.

А сейчас я думала меня вообще убьют. И за что? За фразу? За неаккуратное слово? После всего того, что мы прошли? Да, сменились с сестёр на сестёр и брата, но… Болт в голову за простое глупое слово? Словно я уже и не часть команды?

Кто он? Словно сорвавшийся с цепи человек, который получил волю и Дара, пытаясь приказать ему, лишь толкает меня к этой теории. Словно она утратила власть и теперь перед нами во всей красе предстаёт сам Мэйн. А может его и не так зовут. Мне плевать, пусть трахает меня, но… я чувствую себя преданной. Поэтому я хочу всю правду.

Всю дорогу мы негромко переговаривались, хотя той обстановки, что была раньше уже не было. Мэйн, так вообще вёл себя странно и немного жутко. Часто моргал, взгляд бегал, иногда он вздрагивал, хотя причин на это нет. Я не говорю о том, что он иногда что-то бормочет про себя, но что именно не слышно.

В какой-то момент он вообще схватился за меч, словно кого-то увидел, но потом успокоился. А другие, Дара и Мэри, которые были скрытниками, ничего так и не заметили. Но они бы точно заметили врага. Мне было слегка не по себе, когда он шёл за мной. Словно специально так встал, чтоб воткнуть мне между лопаток меч. Я уж точно помирать не хочу.

Вообще, его поведение меняется очень странно. После того как Мэйн поимел меня, он стал спокойнее что ли, словно дорвался, но… уже в дороге его вновь стало пробирать, пока он не шырнулся. Жаль только, что после того, как прострелил мне ногу. Хотя могло быть и хуже. Мне казалось, что ещё немного и стрела будет торчать у меня из глаза. Совершенно безумным взглядом смотрел он на меня, после чего с трудом смог взять себя в руки.

Может что-то произошло за те шесть дней? Что-то не совсем хорошее и он тронулся умом?

Раньше я не замечала, чтоб он пил и принимал наркотики. К тому же, не хочется признавать, но под наркотиками он стал более-менее собой. Спокойный, правда слишком заторможённый.

Он перевязал мне ногу, аккуратно, я бы даже сказала, нежно, но… Всем неспокойно. И мне, и Даре, и Мэри. Мы уж не дуры, видим, что он не в себе. Или был всегда таким, но только сейчас показал своё лицо…

Хотя с приёмом наркотиков он точно успокоился и у меня возникла мысль подмешивать ему их, чтоб он не буянил. А то не сильно хочется становиться его личной шлюшкой, которая будет раздвигать ножки по первому требованию. Не то, что для меня это впервой, нет, привыкла уже, но… мы же команда. Если ему так нужно, попросил бы, а не заставлял.

– Готово… – отряхнул он руки, перебинтовав довольно профессионально ногу.

– Ага, спасибо конечно… но было бы неплохо, если бы ты не стрелял в меня больше, – сказала я в шутку.

– Не провоци-и-и-ируй… больше… – как-то странно растянул он слова, словно уже поплыл. Его зрачки были расширены настолько, что даже от сюда я это видела. Кажется, мальчик пошёл по стране розовых снов.

Он встал, слегка покачиваясь, и побрёл в сторону ближайших кустов.

– Ты куда? – спросила Дара, уже порываясь встать, но я ухватила её за одежду.

– Умыться… надо… – невнятно промямлил он. – А то чот… несёт нехило.

Мы втроём вздохнули с облегчением. Казалось, что с ним ушла и эта безумная аура. Более того, меня успокаивало то, что теперь он где-то там. А то чего доброго станет тварью и реально трахнет меня. Я абсолютно за новые ощущения и техники, но при условии, что меня не будут травмировать и мучить. Вот самой – да. Порезала бы кого-нибудь сейчас… кого-нибудь миленького, хорошенького, маленького.

Взгляд сам собой упал на Мэри.

Та, словно почувствовав, посмотрела на меня. Да, ей почему-то мне хочется сделать больно. Ну вот не знаю, почему. Просто смотришь на неё и прямо хочется сдавить её пальчики, чтоб они захрустели, вывернуть ручку, надругаться, довести до слёз… Но нельзя, мы команда. К тому же сейчас, боюсь, его реакция может оказаться куда более бурной на мои действия, чем раньше.

Да и вообще, отошлю я её ка подальше, нам поговорить с Дарочкой надо.

– Мэри, иди и проследи, чтоб он никуда там не делся. А то в таком состоянии ещё утонет в реке.

В этот момент мы все услышали истерический смех, который ну никак не мог принадлежать нормальному человеку. У меня от него мурашки пробежали по телу. Да и Мэри с Дарой сжались, почувствовав себя явно некомфортно. А ведь это ещё день, светло.

– А может… тут его подождём, – глянула на меня Мэри.

– Детка, или я тебя изнасилую бутылкой, после чего сломаю твои пальчики, или ты идёшь и смотришь, чтоб Мэйн там ничего не учудил, – улыбнулась я ласково.

Мэри слегка пробрало, и она молча юркнула в кусты за нашим «мужчиной». Пусть ещё спасибо скажет, что я её не покарала за то, что воронку в задницу мне воткнула, так ещё и без смазки. Ну да ладно.

Я повернулась к Даре.

– Дара, милая, ты ничего не хочешь мне рассказать?

Глава 60

Мне кажется, я понимаю, почему он её зовёт дурой. Она действительно делает иногда глупые вещи и не догоняет простых истин. Интересно, что он успел с ней пережить до того, как встретил меня?

Я не имела удовольствия разговаривать о прошлом Дары и того, что её связывает с Мэйн, но кажется пришло время лезть в чужие дела. Иначе может оказаться, что в следующий раз меня не просто трахнут, а ещё и придушат за просто так. Я спокойно отношусь к убийствам и смертям, если это никак не связано со мной.

– Лиа? – хлопнула она глазками, строя из себя дурочку, только на этот раз специально.

И кого ты пытаешься обмануть? Я же также из себя дурочку строила, когда людей заманивала в свои подвалы. Поэтому я вижу неискренность, дурочка.

– Дарочка, детка, ты прекрасно понимаешь, что я имею ввиду, – сказала я сладко, подползая к ней на четвереньках.

Она спокойно смотрела на меня, однако реакция на моё приближение и на определённые интонации моего голоса у неё появлялись практически сразу. Дышит чуть чаще, губки облизывает, глазки стыдливо бегают, пальчиками одёжку перебирает. Покраснела вся. Могу сказать, что покраснели у неё не только щёчки. Какая… грязная девочка.

Вообще, я поняла, что многие люди уже привыкают к чему-нибудь и на что-нибудь реагировать. Я успела проделать несколько интересных опытов над теми несчастными, что имели глупость прыгнуть ко мне в объятия. Они все привыкали к множеству звуков и движений. Одни возбуждались, когда я говорила грубости, так как привыкли, что после этого всегда было приятно. Другие чуть ли не плакали, когда я их кормила и разговаривала ласково, так как потом от них отрезались кусочки.

И множество реакций было ещё до того, как я начинала себя так вести или говорить. Лёгкое движение, лёгкий вздох и они словно слышали музыку, под которую нужно танцевать так или иначе. Вот, например, одна девчушка-ворушка на мои дёрганые движения обычно сразу текла ещё до того, как сама понимала это. Ведь мы с ней так хорошо проводили время. Или начинала ёрзать, когда я двигалась плавно, так как после этого ей наглядно показывали, что организм иногда можно очень сильно растянуть.

И Дара… такая же. Ещё сама не понимает, а уже мокренькая везде, где только можно.

– Ну же, сама скажешь или мне… достать из тебя это? – я сделала характерные движения пальцами, от чего она заморгала, поняв, что будет.

– Я… я не понимаю, о чём ты. Мы просто путешествием вместе! Вот как с тобой.

– Врёшь же, негодная девчонка. Хочешь, чтоб я спросила иначе?

– Нет, – пискнула она.

– Вижу, что хочешь.

Какая же она… ненасытная. Словно дорвалась наконец до сладкого. С ней очень интересно проводить время наедине. Схватывает всё на лету и в отличии от некоторых не только получает ласки, но и сама может поласкать. Пошленькая душонка в теле невинной на вид девушки.

– Итак… – моя рука коснулась её шеи, пока вторая, не встречая сопротивления, пробиралась к ней в штаны. – Кто такой этот Мэйн?

– Он… партнёр… мой, – вздохнула она, когда я почти добралась рукой до места.

– Партнёр говоришь? Тогда… почему партнёру ты приказывала так, словно он твой раб?

– Я не… – она вздрогнула всем телом. Ого, да ты уже готова трудиться… девочка, тебе бы мужика.

Я придавила её к земле, продолжая аккуратно играть с ней.

– Ты-то знаешь, что он не самый обычный человек. Я бы назвала его чем-то типа оборотня, раз он умеет превращаться в такое.

– Я сама… удивилась, – выдохнула Дара. – Я не знала о том, что он на подобное способен.

– Значит ты знаешь, какие у него звания?

– Нету… званий… Лиа, хватит, я сейчас… я… перестань!

Забавная реакция. Довести до точки и… отпустить. Довести до точки и… отпустить. Её прямо судорогой сводит.

– Нет уж, хочешь конфетку, ответь на вопросы. Мне не хочется получить меч в череп или стрелу в глаз. Он слишком странно себя ведёт, в чём проблема, ты потеряла контроль над ним?

– Да! Ой, нет! Я имела ввиду… Стой! Ой Лиа… Стой, ост… хватит!

Она уцепилась своими ручками в мою грудь. Ну да, она всем нравится.

Значит потеряла контроль? Всё-таки он у тебя на поводке… Ха, а выглядит наоборот! Видимо даже с поводком у вас обозначился лидер. Или же он просто обладает подобным? Вон, город он жёг вполне бодро, не задумываясь о жертвах. Словно имел уже опыт. Интересный опыт…

Ухуху… внешность так себе, но вот что он ещё умеет? Довольно интересная личность вырисовывается. Возможно даже душеньки то наши рядом лежат.

– Давай же, Дара, ты же хочешь… конфетку? – я наклонилась к ней так, что могла почувствовать её тоненькое и горяченькое дыхание. – Ты же знаешь, что я могу иногда делать очень приятно?

Она судорожно кивнула.

– А я могу тебя радовать и радовать. Ну же, скажи мне, кто он.

– Я… я не могу! А вдруг он убьёт меня?

Убьёт? Так, что-то я запуталась. Она же под контролем его держит. Если даже неполный контроль, коряво наложенный как на Мэри, то он всё равно есть. Можно ограничить даже таким.

– С чего ты взяла?

– Он… он же не слушается меня. Ты сама видишь, что он теперь сам не свой. А вдруг на…

И тут же плотно сжала губы. Ну же, ты почти сказала. Я шевельнула пальчиками, и она начала выгибаться.

– Ну же, Дара, детка, кто он такой? – спросила я, заставляя её гулять на границе наслаждения.

– Может меня об этом спросишь? – раздался тягучий, но при этом жутковатый голос из кустов…

Я нехотя посмотрела в его сторону. Вот же… Слышал меня. И Мэри, сучка, стоит с виноватым видом. Удержать там ещё немного? Тебе уже восемнадцать! Не могла отсосать ему⁉

Он сделал шаг в мою сторону, а я, в свою очередь, быстро встала на ноги, готовая юркнуть в кусты, если ему захочется сделать во мне ещё одну дырку. Да вот только успею ли? Уже который раз он вроде и выглядит как какой-то дрыщ, а потом вытворяет такое, что на голове волосы шевелятся. Сейчас быть выебанной не так уж и плохо, если учесть, что останешься целой.

– Ну так что, спросишь или… будешь жаться здесь? – спокойно спросил он, склонив голову в бок.

Спросить? Ну ладно, спрошу, раз ты так хочешь.

– Мэйн, кто ты такой? Или… что ты такое? – последнее как-то само собой вырвалось.

В ответ он улыбнулся жуткой улыбкой от уха до уха. Это не тот человек, что был. Или же под влиянием чего-то. Дара не боялась его до этого, я точно знаю, а теперь боится. Вон, села, даже не смотрит на него, голову в коленях спрятала. А его руки уже тянутся к мечу…

– Я ничего ей не сказала! – пискнула она, словно нашкодивший ребёнок.

– Да я это понял. Тебе вообще в последнюю очередь надо, чтоб другие знали.

Дара с видимым облегчением от того, что её оправдали, вздохнула.

Мэйн в последнее время слишком часто тянется к мечу.

– Что я такое? Звучит так, словно я какой-то монстр.

– Но в него ты точно превращаешься.

– Ой, да ладно тебе…

– Именно поэтому ты так вцепился в меч?

Он слегка выгнул бровь, после чего посмотрел на свою руку, словно в первый раз её видел, после чего вздохнул и отпустил рукоять.

– Хочешь знать, кто я? Ну ладно… Тогда я свяжу тебя перед этим, идёт?

И опять эта жуткая улыбочка. Она возбуждает… Умеет же произвести хорошее впечатление, когда хочет. Но пока речь о другом.

– Связать? Зачем?

– Ты же мне веришь?

– После такой улыбки… как-то не очень, – улыбнулась я, стараясь держаться спокойно. Хотя по сути мне хотелось сжаться и забиться куда-нибудь, чтоб меня не нашли.

Какой-то он жуткий. Страдает тяжёлой болезнью недотрахуса?

И всё же, он хочет меня связать. Игра в доверие? Я могу спокойно попытаться уложить его и даже убить, пока он не превратился, по ловкость он точно ниже меня. Но… если на это и расчёт? Если он этого хочет? Или же даёт выбор? Мне нравится наша группа, но сделаю я что-то не то и всё, пока Лианора. Вот же… привязалась к ним… Беда-беда.

Но с ними так интересно, они похожи на меня и мне удаётся иногда… поиграть. Так что…

– Ладно, хорошо, связывай меня, – повернулась я спиной.

– Дара.

Я почувствовала, как её пальцы сплетают не самые простые узлы. Она не та тёмная личность, которую Мэйн избил, но тоже умеет что-то.

– По ногам?

– Да, чтоб не сбежала.

Вот так меня связали. Это уже во второй раз, когда это происходит. Не везёт мне…

– Ну так, ты ска…

Меня небрежно толкнули на землю. И ещё спиной то ударилась об камень! Больно…

Я аккуратно перекатилась на удобную позицию и посмотрела на него.

– Я связана.

– Я заметил. Ладно, давайте кушать.

– Эй, а сказать⁉ – возмутилась я.

– Про это уговора не было. Скажи спасибо, что я из тебя ужин не сделал.

Обманщик. Долбаный скользкий червяк. Я бы с удовольствием тебе бы поотрезала все выступающие части тела. Уёбок.

После этого они сели и начали ужинать без меня. Нет, я кушать не очень хочу, просто… немного это обидно. Хочу кого-нибудь попытать после такого. Например… Мэри! Добраться до неё… пальчиками её похрустеть, попку разработать, огоньком подпалить…

Эти мысли принесли мне душевное спокойствие. Чуть позже ко мне подошла Дара и покормила, пока Мэйн… Блин, вообще спать готовится.

– Эй, так ты расскажешь, голубчик или нет?

– Я искренне подумаю, только не капай на мозги, договорились? Дай поспать.

– О! А давай я составлю тебе компанию, а ты мне расскажешь?

– Ты мне и так составишь компанию, если мне захочется, – ответил он, и не сильно заморачиваясь бросил вещи около костра, после чего лёг там же.

Вот это… было обидно. Словно вещь. Нет, будь чужой человек, то плевать, но мы команда же… нет? Или я слишком близко к сердцу это восприняла? Когда я вообще успела стать такой тряпкой, которую тянет к людям? Раньше мне хватало общения в подвале с теми, кто попадался мне под нож. А сейчас вдруг команда, сёстры… обида… Это неприятно. И вряд ли он понимает это; вроде и мозг имеет, но в тоже время тупой как пробка.

Несмотря на то, что Мэйн лёг спать, девчонки продолжали сидеть и трещать о своём. А именно, о прошлом Мэри, как она здесь оказалась, кем были её родители, от куда приехали и как она попала в руки Мэйну.

Хочу сказать, что ей просто не повезло. Я вообще заметила за пареньком то, что он просто использует всё и вся ради цели. Сжечь город? Пожалуйста. Положить стражу? Да как угодно. Вырезать деревню? (я уже уверенна, что это его рук дело) Вообще не вопрос. Да, я пытала людей, которые делали мне больно. Насильники, воры и прочие, но не трогала обычный люд. У него же вообще нет границ.

Он словно валун всех давит.

Когда начало темнеть, мы разделили дежурство. Я, потом Дара и под конец Мэри. Парня мы решили вообще не трогать, а то на утро ещё все лишней дыркой на шее очнёмся или чувством порванной задницы.

Меня никто так и не рискнул распутать, боясь, что на их голову свалится кара не совсем адекватного Мэйна.

Договорившись, что в случае чего я толкаю Дару, мы легли спать.

Ночь медленно опускалась на лес. Люблю лес. Некоторые не любят, так как он полон шорохов, теней и прочего, но мне нравится. Не знаю, просто он такой тёмный… как и я внутри. И пока я следила за местностью и радовалась темноте, с меня медленно начали стягивать штаны. Маленькие и нежные ручки Дары. Маленькая извращенка.

Очень скоро между моих ног была её щёлоковая голова и её язычок начал своё путешествие по моим сокровенным местам. Не слишком умело, но больше удовольствия доставляло, что делает такая милашка. Приятно осознавать, что я сделала из правильной недотроги такую грязную девчонку.

Иногда она слишком сильно и неаккуратно проводила своим язычком, заставляя меня вздрагивать. Ей ещё учиться и учиться. Быстрее, медленнее, везде, где только можно… Иногда пальчиками поможет, погладит, губами пощиплет и вновь язычком.

Это было классно. Я бы вскрикнула, но боюсь, что Мэйн с перепугу нарубит нас. Хотелось бы схватить её за голову и ткнуть туда носом, как делала до этого, но увы, связана. Поэтому ограничилась дрожью. Как расслабляюще.

– Это типа «прости»? – выдохнула я с трудом.

– Он не хочет говорить, но я считаю, что он не прав, – тихо сказала Дара.

– Если считаешь, что лучше не стоит, то и не говори. Нам ещё его буянящего не хватало. Поубивает же.

– Но мы… команда, верно? – тихо спросила она. – Мы должны доверять друг другу, иначе… мы станем просто врагами. А недоверие поражает страх и ненависть.

Вот наивная дурочка, верящая в светлое будущее. Будь я слегка другой, будь все слегка другими, и эта логика довела бы её до могилы. Однако я хочу того же, как это не странно. Иногда просто хочется быть не одной.

– Ну Мэйн так и делает. В его взгляде я вижу только то, что он не верит нам. Опасается, готов в любую секунду дать отпор, словно мы и не вместе. Конечно, я не ромашка-добряшка, но…

Дара перелезла через мои ноги и поцеловала меня в губы. С язычком! Ух, а ты ещё та засранка, мужика бы тебе…

– Я схожу с ума, – пробормотала Дара, закончив поцелуй. Мне кажется или она плачет? – Я… устала от всего этого. Устала от смертей, от трупов. Я знала, что этим всё закончится, но не в таких же количествах. Я дура и трусиха, толкнула его на этот путь и теперь сама жалею об этом. Он предупреждал, что весь путь будет залит кровью, но… я схожу с ума?

– У нас уже есть один, – тихо ответила я. – Не нужна нам вторая.

– Я целуюсь и сплю с женщинами, пью, участвую в массовых убийствах. Я словно в пучину упала, от куда нет выхода.

– Выход есть, – ответила я. – Он будет, когда ты спасёшь сестру. Вы уедите и забудете всё. А всё остальное… это грязно и неправильно, если только ты так считаешь. Не вижу ничего плохого целоваться с девушкой.

Она молчала, вытирая слёзы о моё плечо, после чего продолжила.

– Он был мёртв. Я воскресила его несколько недель назад.

Э? Мэйн нежить⁉ Вот тут меня пробрало. Все знают нежить как тварей, что ненавидят живое. А тут нечто подобное лежит рядом.

– Он… был… мёртвым, но я вернула его к жизни, сделать из нежити человека. Не совсем удачно и вместо парня он стал девушкой. Он был спокойным и довольно рассудительным. Я чувствовала какое-то спокойствие рядом с ним, знала, что найдёт выход. Но сейчас мне страшно. Он плохо реагирует на приказы, он пугает своими действиями. Он словно… озверел. Я знаю, что это он устроил бойню в деревне. Если верить тому, что я слышала из историй – устроить резню для него плёвое дело.