Текст книги "Измена. Забудь меня (СИ)"

Автор книги: Кира Шарм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Мир покачнулся. Все лица расплылись перед глазами.

Ирэн…

Это как наркоману после долгого лечения взять и вложить в руки дозу.

Да, я встретился с Шаповаловым. Даже унизился до того, чтобы его просить.

Но это ради семьи. Ради того, что теперь главное в моей жизни.

А вот Ирэн… Ее я не думал увидеть больше никогда в своей жизни. Хватает и того, что она иногда до сих пор мне снится. Хотя уже значительно реже. Я ведь почти излечился от этого наваждения!

Кто? Кто это устроил? Конкуренты? Или Вит?

Но Вит не мог. Всем ведь занималась Маша. А, значит…

– Как ты… могла?

Выдыхаю, с трудом поворачивая голову к жене.

Она знает. Уверен. Этот мерзавец Вит все ей рассказал!

Но, если знает… То зачем? Зачем вот так? Настолько хочет причинить мне боль? Просто меня растоптать? Уничтожить?

– Я к бабушке поеду. Заберу ее завтра утром и останусь там.

– Поступай, как хочешь.

Не могу. Ни смотреть на нее, ни говорить с ней сейчас не могу.

Это ведь… Это ведь как самый настоящий нож в спину! С родными так не поступают. Никогда.

Маша исчезает, и правильно. Это лучшее, что она может сейчас сделать.

А я…

Черт.

Смотрю на НЕЕ. И проваливаюсь. Проваливаюсь в то прошлое.

Будто снова становлюсь тем до одури влюбленным идиотом. Одержимым дикой. Ненормальной страстью.

Она совсем не изменилась за эти годы.

Хотя нет.

Ирэн только расцвела. Стала красивее. В глазах еще больше той сумасшедшей ведьминской чертовщины, которая сводила меня с ума. Движения и жесты плавнее и увереннее. И эти губы… Чееееерт!

Эти дико порочные губы. Которые способны отправить тебя в самую бездну ада или вознести на небеса в блаженстве…

– Марк, не нужно.

Иду к ней, не видя никого и ничего вокруг.

Она пришла с мужем? Вряд ли Шаповалов явился бы на мою территорию. Разве что похвастаться своим счастьем, которое у меня отобрал?

– Пусти, Олег. И ты, Фил.

Стряхиваю со своего локтя обе руки, которые пытаются удержать.

– Марк. Я понятия не имею, как она здесь оказалась. И какого черта ее пропустила охрана. Но я сейчас разберусь. Она уйдет.

– Поздно, Олег. И, кажется, она была в списках.

– Марк, я тебя умоляю. Только глупостей не натвори.

Они оба идут за мной, потому что я даже и не собираюсь останавливаться.

Интересно, а смог бы? Если бы собрался?

Или моя одержимость этой женщиной настолько безумна, что я больше не имею над собой контроля?

– Не переживай, Олег. Не натворю. Наш контракт не пострадает.

Смотрю неотрывно. В ее глаза. Как и она в мои. И будто нить нас связывает. Канат. Чистой безумие.

– Ирэн.

Наклоняюсь к ее шее. Сжимаю челюсти, вдыхая ее запах.

Терпкий. Дурманный. Порочный, как она сама.

– Марк.

Улыбается одними губами, салютуя мне бокалом. В огромных черных глазах нет улыбки. Зато в них вспыхивает такой огонь, что любой нормальный бы отшатнулся. Но не я.

– Как ты здесь оказалась?

– Меня пригласили, – плавно передергивает плечами.

Так, что тонкая бретелька платья спадает вниз.

– Моя жена пригласила вас из благодарности твоему мужу. За операцию, Ирэн. Это не знает о нас. Но ты… Какого черта ты сюда явилась? Твой Шаповалов тоже здесь?

– Ты думаешь, он бы пришел? К тебе?

– Ирэн. У него больше здравого смысла, чем у тебя, выходит. Ты сделала свой выбор. Давай оставим прошлое там, где оно есть. Похоронено и забыто. У нас с тобой уже давно другая жизнь.

Говорю, и чувствую, с каким трудом выдавливаю из себя каждое слово.

Как ее голос, особенно когда она имя мое произносит, ударяет сразу под дых. Лупит по всем рецепторам.

И руки сами дергаются, чтобы обхватить тонкую талию. Дернуть на себя округлые бедра.

Платье еще такое надела.

Облегает, как перчатка. Упругая высокая грудь почти полностью открыта.

Срывает все планки. Доводит до какого-то звериного голода. Какому черту Ирэн продала душу, чтобы быть вот такой? И так действовать на мужчин?

– Ты не отвечаешь на звонки.

Снова ведет плечом. Приходится сжать крепко кулаки. Чтобы не прикоснуться. Не поправить эту чертову бретельку и не заскользить дальше.

Черт. Я прямо чувствую, какая ее кожа наощупь. До сих пор не забыл. И сейчас это просто взрывами в мозгу.

– Как мне еще было с тобой связаться? А тут такой удачный случай.

Запрокидывает голову. Смотрит на меня своими порочными глазами, полными сумасшедшего огня.

Специально проводит над самой грудью бокалом.

– Я ведь сказал тебе уже. Нам не о чем встречаться. И разговаривать. Тоже. Не о чем.

Мой голос звучит глухо. Хрипло. Как будто я его сорвал.

– А если я скажу, что ничего не в прошлом?

– Что? Я совсем тебя не понимаю, Ирэн.

– Я думаю, я ошиблась тогда. Выбрала не того.

– Что? Ты думаешь?

– Я просто уверена, Марк. Выйти замуж за Бориса было ошибкой.

– Что?

Внутри все переворачивается. Нет. Все просто взрывается, на хрен! Кажется, что все внутренности вместе с нервными окончаниями сейчас тупо превращаются в фарш.

Два с половиной года! Два с половиной гребаных года, а теперь она поняла… Что это было, к чертовой матери, ошибкой?!

– Зачем ты мне это говоришь, Ирэн?

Сам не узнаю собственного голоса.

Даже зал ресторана покачивается перед глазами.

– Нужно было остаться с тобой. Но… Ведь это никогда не поздно исправить, правда?

– Так вот зачем ты сюда явилась, да? Исправить… Эту, как ты ее назвала, ошибку?

– Почему бы и нет?

Ирэн снова плавно покачивает плечами. Бретелька, которая сползла, дрожит у самой груди.

Как я любил этот жест. Как часто зубами дальше стягивал бретельку, пока не сползало все платье… Твою мать!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но теперь я только сжимаю кулаки. Сжимаю и разжимаю.

– Пойдем.

Хватаю ее за руку и волоку за собой в темный коридор, где подсобные помещения. Потому что… Да я просто сейчас не сдержусь, к чертовой матери! При всех! А этого допускать нельзя!

– Значит, это была ошибка!

Толкаю Ирэн к стене. Сжимаю ее чертово плечо так, что наверняка останутся синяки. Но мне плевать.

– И ты, молодец такая, приехала, чтобы ее исправить!

– Что тут такого? Мы снова будем вместе! Будем счастливы. Маааарк.

Запрокидывает голову, приоткрывая пухлые сочные губы.

Явно готовится к тому, что я сейчас, как одержимый, в них вопьюсь!

Сколько раз так было? Сколько чертовых сотен раз я брал ее вот так? Дико, жадно, на каком-нибудь приеме, затолкав в тихое место? Сдержаться не мог. Утерпеть. А после… После нас ждала безумная ночь. И никому не приходило в голову спать до самого утра.

Когда я с Ирэн, во мне всегда просыпалась эта чертова ненасытность.

И она в полной мере ей отвечала. Да так, что…

С Машей и близко такого не было. Никогда. Ни разу.

Да ни с одной не было! Ни до Ирен, ни уже после… Даже после Маши!

– А моя жизнь? О ней ты как-то не подумала, да?

Хватаю ее за горло. Обхватываю так, что чувствую, как дико бьется венка на ее шее.

Ирэн выдает чуть хриплый стон. Облизывает губы и прижимается ко мне бедрами. Вот же черт!

– У меня семья, Ирэн. Между прочим. И дети. И прекрасный дом. Могла бы хотя бы поинтересоваться прежде, чем заявляться в мою жизнь. Что ты думала? Что вот так все легко, да? Ты просто заявилась и решила передумать. Все переиграть. А люди, как послушные куклы, должны следовать за твоими хотелками!

– Нет у тебя никаких детей, Марк.

Ирэн закидывает ногу мне на бедро. И из моего горла сам по себе вылетает рык.

– Конечно, я узнавала. У тебя скучно-образцовая жена. Из тех, с кем никогда не будет никакой искры. Такие сидят дома, готовят еду для мужа и вяжут по вечерам носки. Ты же несчастлив с ней, Марк. Ты ее не любишь. Я знаю тебя, как никто другой, – острый ярко-красный ноготок скользит вниз по моей шее, выдирая из меня новое рычание.

Я хочу ее. Дико. Безумно. До одри.

Вернее, так отзывается на нее мое тело.

И Ирэн это, конечно же, чувствует. И очень даже хорошо.

– Ты не можешь любить такую женщину. Она просто не для тебя. Ты как будто выбрал мою полную противоположность, чтобы жениться. Пытался меня забыть, Да? Я тоже пыталась, любимый. Но не вышло.

– Ирэн.

Мой голос превращается в одно сплошное хрипение.

– Тсссссс.

Проводит ногтем по моим губам и я дергаюсь. Прямо в ее бедра.

– Возьми меня. Прямо здесью Прямо сейчас. Как раньше. О, Марк! Как я скучала по тебе! По всему этому…. Или хочешь. Уедем отсюда. Прямо сейчас. У меня номер в гостинице. Не с Борисом, конечно.

– Убирайся.

Я сжимаю ее плечи так, что они сейчас захрустят.

– Убирайся, Ирэн, к чертовой матери. И из моей жизни и отсюда. Прямо сейчас. И больше никогда не возвращайся. Ты меня услышала?

– Услышала, Марк, – кивает, снова облизывая полуоткрытые губы.

– Услышала все, что мне было нужно. И почувствовала тоже. Очень твердо почувствовала. И горячо. Ты любишь меня, Марк. Ты все еще меня любишь. И хочешь.

– Ты в прошлом, Ирэн. Не обольщайся, – кривлю рот с кривой усмешке.

– Моя реакция это просто реакция здорового мужчины. Или… Всего лишь память тела. Не более.

– Позвони мне. Марк.

Вытаскивает незаметным жестом визитку из крохотной сумочки. Проводит углом картона по моему бедру, всовывая прямо в карман брюк.

А меня обжигает. Рвет. Черт. Сколько раз мне все это снилось? И то, что она вернется? Что сама придет ко мне?

Да я почку готов был за это продать! И все, чем владею! Да что угодно!

– Вижу, ты сейчас не в состоянии все понять. Я свалилась на тебя слишком неожиданно. Понимаю. Тебе нужно время. Я буду ждать, Марк. Ждать твоего звонка. Но ты ведь и сам прекрасно знаешь. Ты будешь счастлив только со мной. И да. Если тебе интересно, то я уже подала на развод с Борисом.

Я отшатываюсь, а Ирэн идет на выход, оглушительно цокая каблуками с тишине.

Кажется, ударяя ими прямо по вискам. Прямо по рваному сердцу.

– Я буду ждать, – повторяет, на миг остановившись и обернувшись. – Адрес моего отеля там тоже есть. Можешь хоть сегодня приехать.

Ирэн уходит, а я просто оседаю на пол.

Два года! Два с половиной чертовых года я пытался ее забыть!

Она ведь права. Я женился на той, кто была ее полной противоположностью. Женился, надеясь, что создам правильную семью.

Потому что Ирэн это ураган. Это взрыв мозга.

А Маша это уют и тепло. Ласковое нежное солнце.

Я пытался. Но не мог ее вытравить из себя.

Ни в домашнем уюте с Машей. Ни в тех бесконечных девках на одну ночь, в которых я искал какую-то страсть.

И вот теперь она врывается с мою жизнь. Теперь, когда я уже даже перестал о ней думать. И что я должен решить? Что выбрать?

Внутри все раздирает.

Не прощаясь ни с кем, ухожу отсюда.

Пошатываясь, выхожу на свежий воздух.

Сажусь в машину и бью по газам. Только перед этим…

Зачем-то вытаскиваю из кармана эту чертову визитку. Может быть потому, что она просто прожигает карман, а с ним и кожу. Кажется, просто до самого мяса!

Отмечаю, что Ирэн, конечно же, остановилась в самом роскошном отеле столицы. Ну естественно. У нее все и всегда должно быть самое лучшее! И…

Я когда-то из кожи вон лезть был готов, чтобы ей все это самое лучшее дать. Бросить к ее ногам!

Черт его знает. Может, я бы и не добился того, что теперь у меня есть. Не заработал бы всех этих миллионов. Если бы не дикая потребность дать ей все. Весь мир к ее ногам бросить!

А дальше… Дальше уже поднимал бизнес просто по инерции. Ну, и для того, чтобы тупо забыться в работе.

А вот Маша бы выбрала место поскромнее, – зачем-то мелькает в мозгу.

Сжимаю руль так, что он сейчас просто раскрошится в руках.

Зачем я об этом думаю? Сравнивать этих двух женщин просто невозможно!

Это как мокрое и туманное. Абсолютно несовместимо.

Отшвыриваю визитку и мчусь. Мчусь, как ненормальный, по всему городу. Не глядя, куда.

Но несколько раз все же каким-то чудом оказываюсь именно у того самого отеля. Даже поднимаю глаза на окна. Номер я тоже запомнил. И понимаю, что там горит свет. Что там… Там ждут. Именно меня.

Матерясь на чем свет стоит, снова и снова срываюсь с места.

До тех пор, пока просто не решаю бросить машину и завалиться в первый попавшийся бар.

Мне нужно остыть. А в идеале, вообще даже вырубиться. Так, чтобы вытравить из себя ее запах. И эти манящие губы, которые так и стоят перед глазами. Рвут на части.

***

– Маша…

Бормочу, чувствуя, что никак не могу разлепить глаза.

Руки тянутся обнять, но хватают только воздух.

– Можешь даже меня поцеловать. Но от этого я твоей Машей не стану.

– Знаменский? А ты то что здесь делаешь?

Наконец удается распахнуть глаза.

Трясу головой, осматриваясь вокруг.

Вообще понятия не имею, где я. Какой-то кабинет, не самый, скажем откровенно, приличный. Потертый стол и какой-то корявый диван, на котором я валяюсь прямо в одежде.

– Очнулся наконец?

– Где я? Что-то я тебя вчера не помню.

– Пришлось вспомнить старые привычки. Как мы тебя по всем кабакам столицы вытаскивали после того, как Ирэн твоя за Шаповалова замуж вышла. Как увидел ее в ресторане, а потом, что и ты пропал, на всякий случай обзвонил все злачные места. Чтобы мне сообщили, если ты появишься.

– Черт.

Тяжело поднимаюсь, потирая виски. Голова как чугунная.

Зато сразу вспоминаю Ирэн. И все, что она мне вчера наговорила.

А ведь только что все было так хорошо. Мне снилось, что я дома. В своей постели. И рядом Маша!

– Это ведь Мария устроила, – горько выдыхаю, с благодарностью кивая, когда Олег подносит мне полный до краев стакан. Проглатываю залпом.

– Маша, понимаешь? Она составляла список гостей. Она ведь этот праздник устроила. И позвала Ирэн! Неужели настолько хочет от меня избавиться?

А ведь мне показалось, что у нас с Машей уже все наладилось. И что она меня простила! Неужели она так умело притворялась? И… Неужели моя Маша так меня ненавидит?

– Много вариантов, – Знаменский пожимает плечами.

– Может, она просто хотела убедиться, что ты больше ничего не чувствуешь к Ирэн. Или наоборот. Любишь ли ты ее до сих пор.

– И по всем раскладам выходит, что какая-то сволочь рассказала ей о ней.

Сжимаю кулаки. И я даже знаю, кто здесь мог так нагадить! Еще и из страны уехал! А еще другом назывался! Вот же урод!

Но ничего, Вит. Ты у меня еще получишь! Таких подарков не забывают! И самое главное, что подарки нужно потом дарить тоже равноценные! Уж я постараюсь!

– В любом случае, Ирэн бы все равно тебя нашла, если захотела увидеться. Придумала бы способ. Зачем она заявилась?

– Вернуться хочет, – мрачно бормочу, взъерошивая волосы. – Говорит, замужество с Борисом было ошибкой.

– Ирэн хочет быть с тобой?

– Ага. Представляешь. Не прошло и трех лет, как до нее это дошло.

– А ты? Марк. Ты-то что собираешься делать? С другой стороны, детей у вас с Машей нет. Еще не поздно развестись и не разрываться потом из-за ребенка.

– Ты сам-то что думаешь?

– Нууууууу. Я считаю, брак это навсегда. Интрижки могут быть, конечно. Но если выбрал женщину, иди с ней до самой старости. Хотя у тебя другой случай, конечно. Клинически сложный.

– Черт, Олег! Который час?

– Пять утра.

– Твою ж мать!

Ну вот. Маша ведь теперь надумает себе. Что я ночь вместе с Ирэн провел. Что она там говорила? Что к бабушке собралась? Отлично. Значит, нужно срочно туда ехать. Хотя, признаться, я до сих пор не могу ее простить за эту подставу. Какого черта моя жена решила вытащить мое прошлое на поверхность? Может, она еще и встречалась с Ирэн?

– Я думаю, Марк, тебе не стоит рубить с плеча. Подумай хорошенько. Разберись в себе.

– Так и сделаю. А сейчас мне пора ехать. Спасибо, Олег, что нашел меня. Ты настоящий друг.

А не как некоторые.

Пожимаю ему руку и отправляюсь к дом к матери. На такси, естественно. Еще и тачку нужно будет не забыть, откуда забирать. Как меня вообще занесло в такие задворки?

Надеюсь, Маша не узнает, что я приехал под самое утро. А еще что я ушел из ресторана сразу после Ирэн. А то надумает себе черт знает чего.

Потому что вариантов тут нет.

Я выбрал эту женщину. Сознательно выбрал.

Она моя семья, а Ирэн…

Ирэн та, кого мне лучше бы навсегда забыть. И никогда больше не видеть. Она должна остаться в прошлом!

***

Маша

Дни пролетают совсем незаметно.

Проходит уже десять дней.

Мне безумно везет, потому что у меня так и нет токсикоза. Даже бабушка не догадывается о том, что я беременна. Разве что мне иногда хочется какой-то необычной еды. А привычная может вызвать отвращение. И еще я много ем. Настолько много, что даже поправилась. Но это все же не критично.

Марк постоянно крутится или в доме или во дворе.

Все время находятся какие-то дела, которые вот просто необходимо сделать.

Ночует неизменно у своей матери, но ужинает у нас. Бабушка все время зовет его вечером в благодарность за то, что он сделал.

И каждое утро Марк неизменно у нас. Когда я просыпаюсь, он уже здесь. Что-то чинит с невозмутимым видом.

Ловлю себя на том, что начинаю просыпаться еще затемно.

И первым делом спешу к окну, посмотреть, есть он уже или нет. Или прислушиваюсь к звукам в доме.

Он ночует у матери каждую ночь. За все время ни разу не остался в городе. И даже не пропустил бабушкин ужин.

И каждое утро…

Для меня становится по-настоящему волнительным.

Я будто совсем юная девчонка.

Волнуюсь. Дыхание сбивается. Сердце бьется часто-часто.

Сразу же начинаю прихорашиваться. Каждый день выбираю по два новых платья. На утро и на вечер. Жалею о том, что ничего почти не привезла из города. Потому что все платье старые. Еще те, в которых я ходила до нашей с Марком свадьбы. Они не так выгодно подчеркивают фигуру, потому что намного проще тех, которые я потом покупала в столице. И особенно тех, которые выбирал Марк для меня.

Бабушке уже намного лучше. Она сама справляется со всем по хозяйству. Новое обследование показало просто потрясающие результаты! Она очень быстро поправляется. Доктор говорит, еще ни разу за всю свою практику такого не видел.

– Возвращались бы вы уже в город, Маша. Ты у меня только под ногами путаешься. Я чувствую себя каким-то инвалидом, ну честное слово. Все сама могу сделать, а ты не даешь.

– Ну бабушка. Я ведь о тебе забочусь.

– И я о себе. Слышала, что доктор сказал? Мне нагрузки физические уже полезны. Да и какие тут нагрузки? Что починить нужно было, то Марк сделал, спасибо ему. А еду приготовить я и сама прекрасно себе могу. И вам уже тоже. Хватит. Этой романтики. Хотя… Ты прям расцвела! Как будто не женщина замужняя, а прямо девчонка. Но заигрываться тоже не стоит. Вспомнили свою романтику, и хватит. Пора уже к настоящей жизни возвращаться!

Бабушку и правда уже вполне можно оставить одну. С медсестрой Марк договорился, она раз в три дня приезжает проверить, все ли хорошо. А моя помощь, похоже, ее только раздражает.

Даже это понять могу. Ей совсем не хочется этой опеки. Она чувствует себя прекрасно, а я зря над ней трясусь.

Но…

Куда мне возвращаться? Я до сих пор ни в чем не уверена.

А еще я пишу.

Подправила и свои старые картины. Руки сами вспомнили технику, хоть я так давно и не рисовала. И много новых картин. Даже уже вижу, что они намного выше уровнем, чем прежние.

Я просто ожила, как только взяла в руки кисти.

Только теперь понимаю, как же сильно мне этого не хватало!

Весь день напролет я занимаюсь своими картинами. Марк все таки привез мне холсты и краски. Хоть, конечно, я его и не просила. И не показываю ничего из того, что выходит из-под моих кистей.

Зато эмоции выплескиваются из меня. Мне это было нужно.

Вся моя боль, невыкричанный крик и невыплаканные слезы выливаются мрачными картинами и черной краской на холсты. А после этого хочется чего-то радужного. Солнечного. Счастливого и теплого. Картины поэтому выходят очень разными, но я их одинаково люблю. Потому что в каждой из них частичка меня.

– Привет, Маша.

Марк как-то не уверенно топчется на пороге, когда я распахиваю дверь.

А я…

Вся в краске. В обычном домашнем халате. Хочется сбежать и привести себя в порядок. Чтобы Марк такой меня не видел. Вспыхиваю вся.

Но Марк не дает. Ловит меня за руку и крепко держит

– Ты так рано?

– Вообще-то, сегодня воскресенье. Даже я имею право на выходной иногда.

– Бабушки нет. Поэтому лучше и правда отдохни. Развейся с друзьями в городе, например.

– У меня на сегодня другие планы.

Я отступаю в дом.

Как-то… Очень волнительно становится. Бабушки нет, мы здесь одни… Ну точно как будто мне восемнадцать и я никогда не была замужем!

– Ты пришел рассказать о своих планах? Мне неинтересно, Марк. У меня они тоже есть, но я же не бегу к тебе о них рассказывать.

– А я бы очень даже был не против их послушать. Я скучаю по нашим разговорам, Маш… Но сейчас не об этом. Погода прекрасная. Последние теплые дни, между прочим. Прокатимся?

Черт. Ну вот… Зачем?

Оборачиваюсь и вижу того самого белоснежного коня. Когда-то Марк на нем за мной приехал. Это было… Самое чудесное свидание в моей жизни! И я была тогда так счастлива!

– Нет.

– Маш.

Тянет на себя, и сердце вылетает из груди.

– Хватит бояться остаться со мной наедине.

– Я совершенно этого не боюсь.

– Тогда давай прокатимся. Сто лет не сидели на лошадях. Чего тебе бояться?

– Я за бабушкой должна приглядывать.

– Маш, не выдумывай. Мне твоя помощь не нужна, и ты это прекрасно знаешь.

Бабушка как назло, появляется как будто бы из ниоткуда.

– Поезжайте, конечно. На завтра уже дожди передают. Теплая осень заканчивается.

– Боишься? Меня? Или себя?

Марк наклоняется прямо к моему лицу. Шепчет прямо в губы. Прожигает своим невозможным взглядом.

– Ничего я не боюсь, – только вот голос все равно дрожит. И мне приходится несколько раз прокашляться, чтобы ему ответить.

– Тогда…

– Я скоро буду.

Подумаешь, одна прогулка. Что это изменит, так ведь?

Быстро переодеваюсь и стираю с рук и лица краску. Накраситься? Хотя тогда Марк еще подумает, будто бы я старалась для него.

– Ох. Раскраснелась вся. Заволновалась.

– Вот и неправда, бабушка. Я просто переодеваюсь.

– Давно вам пора уже перестать в эти прятки играть. Румянец вон какой. Так и светится. Глазки разгорелились!

– Бабушка!

– Кстати, можете не возвращаться на ночь. Я тебе еды собрала. Пикник какой-то можете устроить. Это так романтично!

– И ничего не…

Я не успеваю договорить, потому что бабушка уже уходит. Через окно вижу, как она протягивает Марку сумку с продуктами.

И почему у меня ощущение, как будто они сговорились с Марком?

– Ты… Просто обалденная, Маша.

А вот его глаза загораются по-настоящему, когда я выхожу.

Марк жадно окидывает меня взглядом с ног до головы.

Брюки очень узкие. Облегают, как перчатка. Просто других здесь у меня и нет.

Останавливается на моих бедрах. Скользит выше…. Вижу, как дергается его кадык…

И сама вспыхиваю, как спичка.

– Марк, это, пожалуй, плохая идея. Давай как-нибудь в другой раз!

– Поздно.

Он подхватывает меня на руки и забрасывает на коня. Сам тут же оказывается за моей спиной.

– Не бойся, Машааааа, – шепчет мне прямо на ухо, обжигая своим дыханием. – Ничего такого я себе не позволю. Если ты, конечно, не захочешь сама.

– Не захочу!

– А знаешь, у нашего Адама появилась своя Ева, – вкрадчиво шепчет мне на ухо этот хитрый мерзавец, опаляя своим голосом с легкой хрипотцой.

Обхватывает мои бедра, как бы невзначай их поглаживая.

Прижимается так сильно, что я еле держу поводья. Очень сильно чувствую тем, что в меня упирается, как Марк по мне изголодался. Или он изголодался по женщине в принципе?

Марк горячий мужчина. Даже ненасытный.

Мне ли не знать, если кроме меня, у него еще куча любовниц было?

– Вот видишь, Маша. Даже у коня есть своя пара. Своя половинка. А у людей тем более быть должна.

– Только вот он, наверное, своей Еве не изменяет, правда, Марк? Твой конь лучше, чем ты. Поэтому он заслужил свою половинку, а ты нет. У тебя даже половинок не бывает. Четвертинки разные. Или десятки?

– Маш, перестань.

Мы очень неспешно движемся по нереально красивому осеннему лесу.

Сегодня и правда солнечно. Кажется, что вокруг все по-настоящему золотое. Только с редкими вспышками красного и чуть виднеющейся зелени.

– Ты ведь знаешь. Я ради тебя здесь все это время.

Зарывается носом мне в волосы. Жадно втягивает их запах. А я вытягиваюсь, как натянутая струна. Сколько раз он так делал после того, как мы предавались страсти? А я лежала, совсем обессиленная!

– Прекрати.

На глаза выступают слезы.

– Или мы сейчас вернемся обратно. Немедленно!

– Разве я что-то начинаю?

Его руки нахально заползают ко мне под блузку. Кажется, сейчас зашипит раскаленная кожа, когда он опускает на живот свои ладони. Черт. Черт, черт, черт! И зачем я только согласилась на эту прогулку?

– Князев, мы не на свидание с тобой выбрались! Держи руки при себе!

– Ты уверена?

Он снова потирается лицом о мои волосы. Чувствует ведь, как я дрожу. Знает свою власть.

– Марк, это просто нечестно!

– Нечестно, Маш, это то, что ты меня отталкиваешь. Но это бесполезно. Я все равно буду рядом. Даже если ты год решишь у бабушки прожить. Или десять. Я никогда тебя не оставлю. И никогда не отступлю.

– А если я не прощу? Никогда?

– Хочешь всю жизнь в этой дыре прожить? Одна? Без мужа?

– А какое удовольствие в муже, а, Марк? Отдавать ему всю свою любовь и все свое время, чтобы он изменял? Наслаждался жизнью, да, ты так, кажется, сказал?

– Маш, я… Маша! Осторожно!

Но я не успеваю. Небо было только что совершенно чистым, как вдруг потемнело так резко, что вряд ли я смогу увидеть собственную вытянутую руку.

Молния ударяет прямо перед нами. И еще. И еще раз.

Адам просто беснуется, срываясь в сумасшедший бег.

Я ничего не могу сделать. Никак не могу его остановить.

Все, что удается, это вцепиться в гриву изо всех сил, чтобы не свалиться с Адама на полном ходу!

– О, Боже! Божеееее!

Мы несемся по лесу, и я уже давно не разбираю дороги.

Да и как ее здесь разобрать, когда такая лютая тьма?

Ветки хлещут по лицу. По всему телу. А Адам просто несется вперед, будто обезумев.

– Я не удержусь!

Кричу изо всех сил, перекрикивая рев ветра и ледяного ливня, который обрушился на нас, как из ведра.

Чувствую, как крепко держат меня сильные руки за бедра.

Но, хоть я и намертво вцепилась в поводья, чувствую, что я сейчас просто слечу. Адам и правда несется, как безумный!

Ну, или какая-нибудь ветка сейчас выколет мне глаза. Или вообще. Протаранит тело!

– Держись!

Орет Марк мне прямо на ухо.

– Держись, малыш, еще совсем чуть-чуть!

Стучу зубами, не понимая, то ли от холода, то ли от дикого страха.

Руки уже окоченели и моя хватка ослабевает.

Ногами буквально впиваюсь в корпус Адама, но…

Чувствую, что мне все равно не удержаться.

А, значит, мы с Марком сейчас умрем! Вот так… Глупо. И даже не помирившись!

– Сейчас! Сейчас, Маша! Отпускай! Я держу!

Чувствую, как руки Марка крепко обхватывают мою талию. Берут ее в кольцо.

– Черт, Маша. Нужно было просто отпустить, – рвано хрипит мне на ухо Марк.

– Сейчас держись!

– Марк! Я… Я хочу тебе сказать…

– Сейчас, Маша! Пускаааай!

Я зажмуриваюсь и отпускаю поводья. Расслабляю ноги.

Чувствую, что Марк теперь держит меня только одной рукой.

А после дергает куда-то в сторону.

Я с диким воплем лечу вниз…

Уже прощаясь с жизнью.

– Умница.

Я умерла? Но ледяной дождь все еще нещадно лупит прямо по лицу. Просто по нему чувствуется особенно сильно.

Зато под моей спиной, кажется, что-то мягкое. А еще у меня ничего не болит. Разве я не должна была переломать себе все на свете?

– Умница моя, – Марк лихорадочно гладит все мое тело. Лицо. Волосы.

Чувствую, как он весь дрожит. Начинает покрывать мое лицо быстрыми поцелуями.

– Моя смелая малышка. Ты молодец. Все правильно сделала. Не испугалась. Ну тише. Тише. Все уже хорошо.

– Марк? Что ты сделал? Как тебе удалось?

– Повезло поймать крепкую ветку. Выдержала она, правда, недолго, но это уже не главное. Нам повезло. Кажется, здесь огромный ворох листьев.

– Уффффф….

Долго моргаю, чтобы прийти в себя.

– А ты? Ты сам как? Ничего не сломал?

– Целый. Только не успел перевернуть тебя, пока мы падали. Ты не ударилась? Что-то болит? Маш?

– Я точно в порядке.

Прислушиваюсь в своему телу. Нет. Переломов точно нет. Боли совсем не чувствую.

– Разве что закоченела.

– Попробуем встать?

– Да. Я готова.

Но я все еще судорожно впиваюсь заледеневшими руками в плечи Марка.

– Так. Поднимаю. Осторожно…

Марк держит меня на руках. Поднимается вместе со мной. Несколько раз подскальзывается на мокрых листьях, чертыхаясь. Но равновесие удерживает и скоро уже ставит меня на ноги.

– В порядке? Маш?

– Да. Только немного покачивает. Марк. А ты представляешь хоть приблизительно, где мы.

– Понятия не имею.

– Вот же черт! И что нам теперь делать?

– Будем идти.

– Куда, Марк?

К меня начинается паника. Самая настоящая.

– Ты предлагаешь мне идти? Ты хотя бы понятие имеешь, в какую сторону?

Темнота просто непроглядная. Ледяной дождь льет, как из ведра. Да если Марк отойдет на два шага, я его просто перестану видеть!

И молнии эти. А в лесу это жутко опасно! А если в нас попадет? Или дерево рядом вспыхнет?

– Мы можем так забраться в такую чащу, что нас потом и спасатели не найдут!

– В любой ситуации, – цедит Марк сквозь сжатые зубы, и я понимаю, насколько он сейчас напряжен.

– В любой ситуации, Маша, нужно идти вперед. Стоять на месте это смерть.

– Еще бы знать, куда именно вперед!

– Все.

Марк быстро дергает меня на себя. Подхватывает на руки и прижимает к груди.

– Идем. Не бойся, Маша. Все будет хорошо. Я обещаю.

Марк решительно шагает вперед.

Уворачивается от веток, которые буквально вырастают перед нами.

Я вся трясусь, как осиновый лист. И даже не понимаю, от страха или от холода больше.

– А Адам?

– Здесь я ничего не могу. Надеюсь, он все же найдет дорогу домой. И что эта чертова гроза скоро закончится.

Я тоже надеюсь.

Но мы бредем по лесу уже, кажется, вечность.

Я закоченела так, что уже совсем тела не чувствую. Оно будто в кусок льда превратилось.

Не понимаю, как Марк может хотя бы просто идти. Да еще и со мной на руках!

– Пришли! Пришли, малыш!

Марк прижимает меня к себе еще крепче.

Вспышка молнии выхватывает небольшой деревянный домик.

– Все. Потерпи. Уже все закончилось! Я же говорил, что все будет хорошо!

Марк ускоряется.

А я боюсь радоваться. А вдруг этот домик окажется миражем? От нервов и стресса?

Но…

Марк решительно дергает дверь и она со скрипом открывается.

– Сейчас. Подожди. Потерпи немного.

Опускает меня на что-то мягкое.

Отходит на несколько шагов и мне уже страшно, потому что я его не вижу!

– Сейчас, малыш. Тут должно все быть.

Что-то гремит. Марк чертыхается.

Но после зажигается свет небольшого фонарика.

– Я так и думал. Это домик лесничего. Сейчас, Маш. Сейчас все будет.

Он зажигает газовую плитку, и я наконец могу осмотреться по сторонам.

Здесь какие-то мешки, именно на них меня и положил Марк. Комната небольшая, но здесь есть чайник, который уже ставит на огонь Марк.

– Сейчас будет чай. И даже еда. Снимай мокрую одежду. Маш.

– Отвернись.

– Перестань. Ну что ты, как маленькая. Воспаление легких хочешь заработать?