Текст книги "Укрощение строптивой (СИ)"
Автор книги: Кира Фарди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
Глава 12
Не знаю, что со мной случилось, но близость Антона заставила волноваться. Обычно я похожа на ежа: при виде опасности выпускаю колючки. А рядом с мажором плыву, как сгущенное молоко по столу: медленно, тягуче и… сладко.
Сначала я растерялась, когда он вдруг заговорил о сексе, не нашлась, что ответить. Какой секс? Мы едва знакомы! Да, нас связывает несколько скользких ситуаций, и что? Сразу надо бежать в постель? Не уж! Меня бабушка не так воспитала.
Хотя… Анжела говорит, что как раз бабушкины наставления надо выбросить в печку. Современный мир живет по другим законам. Это раньше существовало таинство женского тела, и ножка, выглядывавшая из-под платья, приводила в экстаз мужчин.
Сейчас даже школьника не удивить женской грудью, обнаженная натура смотрит с витрин киосков и магазинов. Переспать с парнем на первом свидании – норма жизни. И расстаться после интима навсегда – тоже. Но, как я ни убеждала себя, что это правильно, не могла преодолеть внутреннего сопротивления, когда ко мне пытались приставать знакомые парни.
Но с Антоном все было по-другому. Мне хотелось верить в его искренность. И даже в тот момент, когда он расстегнул мою пуговицу, я не испугалась. Просто ударила его по руке, чтобы не торопил события.
Поцелуй Антона был нежным, и мне понравился. Его губы пахли ментолом, язык вел себя прилично и не лез мне в рот. Так бы целовалась и целовалась, но вдруг он пропал. Я раскрыла глаза и тут же захлопнула веки: резкий свет ударил в лицо.
– И что вы тут устроили? – рявкнул сердитый мужской голос.
Я осторожно посмотрела сквозь ресницы: рядом стояли двое полицейских и охранник магазина.
– Нет, представляете, – возбужденно рассказывал охранник. – Я уже домой собрался, бросил взгляд на экран монитора, а там этот крадется. А потом юрк, и скрылся на складе. Я думал, вор, а оказывается, парочка свидание решила тут устроить.
– Какое свидание? – пришел в себя Антон, которого все еще держали за шиворот. – Пустите! Это ваши продавцы не смотрят, кого на складе запирают.
– Погодите, а что вы здесь делаете? – полицейский посмотрел на меня, и я его узнала. – Парень, ты с головой дружишь? Как умудрился привести сюда кошелку с улицы?
– Я не проститутка! – во мне вскипел весь навоз. – Вы меня не помните?
– Погоди, – мне в лицо направили луч фонаря, – это ты недавно в кафе устроила разборки?
– Нет, она не виновата, – вступился Антон. – Ей случайно досталось.
– Ну, девушка, все равно ты любишь приключения на свою пятую точку. Поехали.
– Куда?
– В участок. Оформлять привод будем. Второй раз прокололись, красавчики.
– Да, вы что? Какой привод? Мы что, рецидивисты? – возмутился Антон и взял меня за руку. – Подумаешь, целовались! Сами молодыми не были, что ли?
– Были, но в супермаркете на складе не прятались. Слушай, ты! Заканчивай свое ля-ля! Иначе могу и трое суток кутузки устроить.
Антон хотел что-то возразить, но я вцепилась в его руку и покачала головой: скандал сделает только хуже. Мы так и пошли, держась за руки, и только силой можно было сейчас оторвать нас друг от друга.
В участке нас целый час допрашивали. Сначала выясняли все данные у Антона, потом у меня. Я ответила сразу, а вот мажор все время спорил и ругался. Наконец знакомый полицейский не выдержал и посадил его в камеру административного задержания, или попросту в обезьянник.
– Ребята, зачем вы так? – умоляла я полицейских. – Пожалуйста, отпустите нас! Это я виновата, что так получилось. Я рассердилась на Антона и убежала на улицу, он выскочил за мной, чтобы передать мне куртку.
– Рита, что ты оправдываешься перед мусорами, – завопил из-за решетки сердитый Антон.
– А вот за мусоров, гнида, сейчас на пятнадцать суток оформлю! – кинулся к мажору полицейский.
Я забежала вперед и прижалась спиной к решетке.
– Пожалуйста, отпустите нас! Это я спряталась в магазине. Потом нас закрыли. Вот и все. Никто и ничего воровать не собирался, а поцелуи преступлением не считаются. И еще, у Антона сегодня день рождения. Сделайте ему подарок, прошу. Очень… – я повернулась к мажору лицом. – А ты заткнись, пока от меня ещё не получил.
– Ого! Парень, решительная у тебя девушка, – засмеялся полицейский и переглянулся с дежурным. – Леха, что делать будем с этой парочкой?
– Можно и отпустить…
– Спасибо, спасибо! – обрадовалась я, просунула руку в клетку и ущипнула Антошку за бок. – Проси прощения, идиот!
– Не буду! – буркнул тот.
– Вот упрямец!
– Мы вас отпустим, но при одном условии.
– Каком?
– Забрать вашего парня из участка сможет только опекун.
– Но он уже совершеннолетний!
– И что? За неделю второй привод. Пусть в следующий раз головой думает, а не нижним местом.
– Какой опекун? Я лучше три дня здесь сидеть буду.
– Не переживай, дорогой, – проворковал полицейский, – твой опекун вот-вот приедет. Мы уже позвонили.
– Чт-о-о-о? Кто приедет?
На Антона было страшно смотреть. Его лицо покраснело, глаза метали молнии, пальцами он вцепился в решетку и стал трясти ее. Я перехватила его руки.
– Тихо, тихо, успокойся. Зачем ты так, – уговаривала я его, а сама чуть не плакала от переживаний, не понимая, почему он так бесится.
– Ты не понимаешь! Они могли позвонить матери, – тихо сказал Антон. – А она…
– Ну, что ты! Это же мама! Она поругает и простит. Не бери в голову.
– Нет, ты не знаешь мою мать. Она может посадить меня в тюрьму, лишь бы я не портил ей нервы.
– Я буду рядом.
– Это еще хуже, – тихо буркнул он.
Я растерялась. Получается, он хочет встречаться со мною тайно? Стыдится меня? Или есть другая причина такого внимания к моей персоне. Я высвободила свои пальцы и отошла от клетки.
– Рита, ты не так поняла! – крикнул Антон.
Я опустилась на самый дальний стул и уставилась на дверь. На душе было паршиво. Навалилась такая усталость, что хотелось прямо в участке лечь и заснуть.
Мама Антона не вошла, а царственно вплыла в помещение. На ней был надет брючный костюм песочного цвета, на локтевом сгибе висела более темная дизайнерская сумочка (я разглядела логотип Gucci– две скрещенные в виде колец буквы «G»), на плечи наброшено кашемировое пальто. Верх элегантности и совершенства.
Я вдруг испугалась. Нет, меня просто затрясло от страха.
Я невольно спрятала ноги в сетчатых колготках под стул и быстро надела куртку, которую принес Антон, чтобы скрыть декольте.
Дама надменно посмотрела на всех сквозь очки в золотой оправе и произнесла:
– К кому я могу обратиться? Мне позвонили и сказали…
– Вы мать Антона Стрельникова?
– Да. Где мой сын.
Полицейский показал пальцем на Антона, который от бешенства готов был грызть металлическую решетку. И я его понимала: кто потерпит унижения на глазах у матери и девушки.
Выражение лица дамы не изменилось. Она окинула взглядом сына, меня, полицейских, села на стул возле стола дежурного и спокойно сказала:
– Могу я забрать его домой?
И таким холодом повеяло от этих слов, что в участке все будто притихли. Даже осенняя муха, которая вот уже несколько минут билась об оконное стекло, куда-то пропала.
– Да, конечно.
Полицейский вскочил, повернул ключ в замке и открыл клетку. Антон вышел, но направился не к матери, а ко мне. он схватил меня за руку и потащил к выходу из участка. Его мать встала, величественно кивнула и вышла за нами следом.
Я была поражена. Мы столько времени умоляли нас отпустить, но стоило появиться этой женщине, как все разрешилось мгновенно. Видимо, сила ее взгляда, слов, уверенность движений поразили не только меня.
– Антон, иди в машину, – тихо, но властно сказала дама.
– Мама, – мажор дернул меня за руку, – я хочу тебя познакомить.
– Не надо! – я попыталась вырваться, но он только крепче сжал мои пальцы.
– Это Маргарита, моя девушка. Ритуля, это мама, Анна Анатольевна.
Дама посмотрела на меня как на таракана, и я сжалась. В ее глазах не было любопытства. Там светилась ледяная брезгливость. Край верхней губы дернулся, и только по этому мимическому движению я поняла, что она сейчас зла. Нет, она в бешенстве. И злится она на своего непутевого сына, который посмел подвергнуть ее нежную и царственную натуру такому испытанию.
Я спряталась за спину Антона, не выдержав этого взгляда.
– Антон, иди в машину, – повторила она.
– Сначала я провожу Риту домой, – тихо, но твердо ответил мажор.
Мое сердце наполнилось теплом, я осторожно выглянула. Дама по-прежнему делала вид, что меня нет.
– Ты знаешь, что будет, если ты не послушаешься, – ледяным голосом настаивала она.
– Мама, я сяду в машину, но сначала мы завезем Риту, – повторил Антон.
Между ними шла борьба, а я оказалась будто между молотом и наковальней. Каждое слово падало камнем мне в душу.
– Как хочешь.
Анна Анатольевна неторопливо направилась к роскошному автомобилю, из которого выскочил водитель и распахнул перед ней заднюю дверь. Она величественно села.
– Антоша, я доберусь до общаги сама, здесь недалеко, не волнуйся.
Я выдернула руку и пошла по тротуару. Антон догнал меня и потянул за собой. Я снова выдернула руку.
– Я не пущу тебя одну!
– Тебя ждут.
– Слушай, Ритка, не канифоль еще ты мне мозги! Мне мамаши хватает, – рассердился он, вдруг подхватил меня на руки и понес к машине.
Я похолодела от ужаса и заколотила его по спине.
– Ты что делаешь? Пусти! Хочешь еще один скандал получить?
– Да плевать!
Он подбежал к машине, где водитель уже распахнул двери, посадил меня на заднее сиденье и приказал матери:
– Мама, сядь вперед. Это ненадолго.
– Чт-о-о-о? – впервые за вечер Анна Анатольевна возмутилась.
Ее лицо пошло красными пятнами, но Антон не обратил внимания. Он схватил ее за руку и потянул к двери. Мать вышла, но, как мне показалось, не потому, что хотела угодить сыну, а потому, чтобы не уронить лицо перед суровым водителем, в глазах которого я вдруг увидела смешинки.
Антон сел рядом со мной, взял мои пальцы в свою ладонь и поцеловал их. Не знаю, он сделал это, чтобы позлить мать, или искренне, но я почувствовала, как в груди появился ком. Он подступил к горлу, а в глазах закипели слезы.
– Не надо. Ты что? – тихо сказала я, посмотрела в зеркало и поймала презрительный взгляд Анны Анатольевны.
– Целую руку своей девушке, – ответил он.
Потом, несколько лет спустя, я много раз прокручивала в голове историю нашего знакомства с Антоном и пыталась понять, в какой момент зародившиеся между нами прекрасные чувства обернулись крахом. И всегда в памяти появлялась картинка: Антон несет меня на руках, а потом целует мне ладошку на глазах у матери. Мне кажется, именно эти его поступки и стали началом нашего конца.
Антон показывал водителю дорогу, мать молча смотрела в окно. В зеркало я видела ее каменное лицо, упрямо сжатые в тонкую полоску губы. Ни разу она не посмотрела на меня.
Я расстроилась так, что готова была заплакать. Видимо мать Антона посчитала меня охотницей за богатством. Как просто и быстро поставила клеймо, от которого не отмыться!
Через несколько минут автомобиль остановился возле общежития, мы простились. Антон хотел выйти за мной, но я не позволила.
– До свидания.
Анна Анатольевна так и не посмотрела больше в мою сторону. Я проследила взглядом за удалявшимися огоньками задних фар и постучала в дверь.
– О, пришла! – воскликнул дядя Вася. – Ну, и видок у тебя!
– Извините, так уж получилось.
– Иди, там тебя Людмила ждет уже полчаса.
Действительно, в комнате сидела Людочка и пила чай с пирожными, целая коробка которых стояла на столе. Мой желудок заурчал, требуя пищу. Я уже забыла, когда ела в последний раз.
– Господи, Ритка, где ты была? Мы тебя потеряли.
– Потом расскажу. Есть хочу.
– Иди умойся, я тебе разогрею, – засуетилась Анжела. – Людмила принесла твои вещи, телефон и целую сумку вкусняшек.
Я ела ресторанные закуски, оставшиеся с дня рождения и слушала болтовню официантки.
– Представляешь, только ты убежала, как за тобой кинулся тот сероглазый красавчик, у которого была днюха.
– Антон.
– Что, Антон?
– Его зовут Антон.
– Ой, вы встретились! И как все прошло?
– Я только что из полиции.
Пришлось рассказать и о своих приключениях. Наконец все угомонились: Люда ушла, Анжела убрала со стола и легла спать. Я нацепила майку и тоже забралась под одеяло. Звякнула смс: это был Антон.
«Как дела?»
«Все хорошо. Как ты? Мама очень ругалась?».
«Нет. Когда она сильно злится, то не разговаривает несколько дней. Я уже привык. Завтра встретимся?»
«Хорошо. Только мне страшно».
«Не бойся. Я заеду за тобой в восемь вечера. Ты уже закончишь работу?»
«Еще нет, но Азамат отпустит».
«Целую тебя».
«Я тоже целую», – написала я, но палец так и замер над кнопкой. Я не решалась нажать и отправить смс. Очень хотелось увидеть Антона, но наши отношения развивались так стремительно, что мне вдруг стало страшно и холодно. Я плотнее укуталась в одеяло.
«Чего молчишь? Рита!»
А была не была! В конце концов, если у нас ничего не получится, не буду себя укорять, что это случилось от моей неуверенности и страха.
Я быстро ткнула пальцем.
Спала я опять беспокойно. Какое-то неприятное чувство давило изнутри и заставляло вертеться. Мне приснилась бабушка. Она стояла напротив меня и укоризненно качала головой. Бабуля только открыла рот, чтобы что-то сказать, как меня выдернули из сна.
Кто-то тряс меня за плечи и звал:
– Рита, вставай! К тебе пришли!
– Что? Кто? Зачем вставать? – я раскрыла глаза, ничего не понимая. – Сколько времени?
– Шесть утра.
– О боже, Анжела! Отстань! Еще час можно спать.
Я повернулась на другой бок, натянула на голову одеяло, но тут же оказалась без него.
– Идиотка! Вставай! К тебе какая-то тетка пришла, – зашипела соседка прямо на ухо.
Я села на кровати, протерла глаза и посмотрела в направлении Анжелиного пальца: у дверей стояла Анна Анатольевна.
– Ох!
Меня будто подбросило к потолку. Я вскочила, села: на мне была только майка и трусики. Быстро натянула одеяло на плечи. Снова вскочила, начала приглаживать стоявшие дыбом волосы.
– Анна Анатольевна, проходите. Простите…
Внутри все дрожало, как заячий хвостик, в голове проносились мысли, одна страшнее другой: «Зачем она пришла? Да еще так рано? Ох, что-то случилось с Антоном!»
– Девушка, – голос гостьи звучал холодно, и у меня немного отлегло от сердца, – вы не могли бы оставить нас одних?
Я вздрогнула и замерла с поднятой рукой, но ее слова относились к моей соседке.
– Какого хрена? – грубо ответила Анжела. Она обычно за словом в карман не лезла. – Я в своей комнате. Куда я пойду в такую рань? И вообще! Почему сторож пропускает посторонних?
– Будьте любезны, – в тоне матери Антона звенел металл, – нам с Маргаритой нужно поговорить. Я вам заплачу.
Она открыла изящную сумочку и вытащила кошелек, откуда достала стодолларовую бумажку. У Анжелы зажглись глаза.
– Хорошо, разговаривайте, – буркнула она и выхватила из пальцев Анны Анатольевны деньги.
Я смотрела на происходящее и не верила своим глазам. Что происходит? Зачем мать Антона притащилась ко мне в такую рань?
Но эта пауза помогла мне прийти в себя. Я нашла спортивки и футболку, быстро переоделась и теперь с замиранием ждала начала разговора.
Анна Анатольевна снова полезла в сумочку, достала конверт и положила его на стол.
– Что эт-т-о? – заикаясь, спросила я.
– Деньги, милочка. Очень хорошая сумма за небольшую услугу.
– К-к-акую? – меня уже трясло, зубы выбивали чечетку.
– Оставь моего сына в покое. У него впереди блестящее будущее. Я не хочу, чтобы красотки, подобные тебе, помешали ему.
– Но… – у меня перехватило горло, и я закашлялась. – Я к нему не пристаю. Это он за мной бегает.
– Ну, это понятно. Он молод, горяч, гормоны играют. Вот я тебя и прошу. Не хочу, чтобы он привык.
– Анна Анатольевна, вы только за этим и пришли? – тихо спросила я.
Неожиданно страх прошел, а в груди начала закипать злость. Я не собиралась ссориться с матерью Антона и очень надеялась, что она пришла в такую рань потому, что всю ночь не спала и строила планы, как от меня избавиться. Но чутье мне подсказывало, что это не так. Эта холодная и расчетливая женщина специально застала меня врасплох, чтобы ее давление сработало на все сто процентов.
– Конечно. Больше мне с тобой не о чем разговаривать.
Она встала и направилась к двери. Я вне себя от злости кинулась к столу, ручкой (противно было прикасаться) толкнула конверт.
– Это заберите. Мне ваши деньги не нужны.
Мать Антона усмехнулась.
– Мало, что ли? А у тебя, милочка, губа не дура. На пять тысяч долларов ты можешь прилично одеться. Снимешь, наконец, это тряпье. Может, еще и папика какого-нибудь подцепишь.
– Чт-о-о-о? Как вы можете? Уйдите, иначе я за себя не ручаюсь.
– А что сделаешь? – улыбнулась краешками губ Анна Анатольевна. – Ты у нас еще и хулиганка?
– Пожалуйста, уйдите! – я не выдержала и заплакала.
Вернее, предатели слезы сами покатились по лицу. Я глупо всхлипывала и судорожно вздыхала, пытаясь остановить истерику.
– Ну-ну! – она откровенно издевалась надо мной. – Мало? Возьми еще.
Из сумки показался другой конверт и лег сверху на первый. Это стало последней каплей. Я схватила деньги в горсть, подлетела к подлой женщине и запихала их к ней в сумочку.
– Ты что делаешь? – повысила голос она. – Охрана. Помогите! На меня напали!
В комнату влетела моя соседка и сторож, будто подслушивали под дверью.
– Убирайтесь! И больше здесь не появляйтесь. Дядя Вася, проводите гостью, – я старалась говорить так же тихо, как и она, но едва сдерживала крик.
Анна Анатольевна отряхнула пальто, закрыла сумочку и подошла ко мне почти вплотную.
– Надеюсь, ты меня услышала. Не хочешь денег, не надо. Нищая, но гордая. Пусть! Но сына моего оставь в покое! Иначе…
– Это вы ему скажите.
– С ним я разберусь сама.
Она вышла, а я упала ничком на кровать и расплакалась навзрыд. Так меня еще никто не унижал. Естественно, разве мог Антон вырасти нормальным человеком в такой семье!
Глава 13
Дорогу домой мы ехали молча. У маман бывает такое, когда она находится в полной прострации. В такие моменты она размышляет о жизни. Мне кажется, я ее немного озадачил. А может, и сильно. Не зря же она на днях заговорила о помолвке. Нет уж, выкусите, дорогие родители! Не собираюсь жениться в двадцать один год. Я ещё погулять хочу.
Память тут же услужливо подсказала: а как же спор? Что делать будешь? Обещал влюбить в себя Риту так, чтобы согласилась выйти замуж. Блонди даже свадьбу планировал сделать понарошку. Ситуация та ещё! Если сначала было прикольно обсуждать условия пари, то теперь мне они были совсем не по душе. Обманывать Риту не хотелось.
«Завтра расскажу ей о споре. Точно! И пошёл Блонди лесом! Плевать на него!»
Я закрыл глаза и представил свою будущую жизнь. Странное дело, рядом всегда оказывалась Рита. Эта девчонка завладела моим телом, которое реагировало на неё без согласия хозяина, то есть меня.
Отец ждал нас в гостиной.
– Аня, что случилось? – бросился он к маме.
– Пусть тебе Антон расскажет, – ответила она и сразу пошла к себе.
– Так, сын, опять довёл мать! – отец сурово сдвинул брови.
– Пап, не парься! Ерунда получилась.
Я, не вдаваясь в подробности, рассказал о вечернем приключении. Отец сначала качал головой, потом засмеялся:
– Ты свой день рождения на всю жизнь запомнишь.
– Это точно!
– А девушка хотя бы красивая?
– Прелесть просто! – неожиданно вырвалось у меня.
– Неужели лучше Маши?
– Даже сравнить нельзя! Нет, Машка – настоящая фотомодель, спору нет, но у неё холодная красота, стандартная, что ли. А Рита…, – я говорил взахлёб и не мог остановиться. – Она живая. Пап! Она живая! У неё глаза, словно озера с прозрачной бирюзовой водой. Я как посмотрю в них, так и залипаю, оторвать взгляда не могу. И волосы немного вьются. Знаешь, такие милые кудряшки по краям лба. А когда она сердится, они трясутся, будто тоже недовольны. А ещё она боевая малышка. Чуть что – в драку готова кинуться за правду. Ничего не боится!
Все это я говорил, бегая по холлу от возбуждения и размахивая руками. На секунду остановился и тут только поймал любопытный взгляд отца. Он смотрел на меня, наклонив голову, пристально и с усмешкой.
– Антоха, признайся честно, – наконец тихо сказал он, – влюбился?
– Я? Да ты что! В кого? В Маргариту? Я ее только десять дней знаю.
Я оправдывался, что-то лепетал, но истина вдруг открылась во всей красе: влюбился, совсем голову потерял. Забыл об опасности, о том, что мать никогда не позволит нам даже встречаться. В машине наверняка выстраивала пошаговый план, как избавиться от Риты.
– Ладно, иди спать! – отец потрепал меня по затылку. – Надеюсь, познакомишь меня с девушкой?
– Обязательно. Хочешь, завтра на ужин приведу?
Отец огляделся и понизил голос:
– А маму не боишься обидеть?
– Чем? Красотой?
– Нет. Она же дружит с Машиной мамой. Они давно уже ваше будущее распланировали, а ты им хочешь все замыслы разрушить?
– Пап, – я тоже заговорил тихо. – Я не обещал Машке, что женюсь на ней. Мы этот вопрос даже не обсуждали. Если маме она так нравится, пусть ее удочерит.
Я махнул рукой и побежал к себе. Принял душ, абсолютно счастливый прыгнул в постель, перекинулся с Ритой смсками, договорился о завтрашней встрече и заснул.
Удивительное дело, утром и карты, и телефон, и даже ключи от машины были в полной сохранности. Это радовало, но в то же время пугало. Мать никогда не спускала на тормозах ситуации, которые ей не нравились, значит, что-то задумала.
Я созвонился с Максом и Пашкой и договорился с ними о встрече в университете. Вечером они много раз звонили, но мне было не до них. Не успел я припарковаться, как заметил лиловый Пежо Машки.
Черт! Вот невезение!
Всю неделю мы не виделись. Она была на съемках где-то в Сочи, поэтому мы общались только по скайпу или по вейберу. Мне удавалось быть милым, но вывести ее на прямой разговор о нашем расставании не получалось. Как только я заводил эту тему, Маша превращалась в глухонемую и сразу начинала болтать о другом.
Ладно! Держись, Антоха!
Маша походкой модели направилась ко мне. Она не улыбалась, и я немного сдрейфил: неизвестно, какую пакость надо ждать от неё.
– Машуля, привет. С прибытием, – дурашливо поклонился я.
– Стрельников, хватит шута изображать! С днём рождения, дорогой! Это мой подарок.
Маша подошла вплотную и протянула мне маленький пакет и губы для поцелуя. Я взял сверток и сделал вид, что не понял ее движение. Звонко чмокнул в щеку, как добрую знакомую, подхватил под руку и потащил к вузовскому кафе.
– Пойдём, поговорить надо.
– Стрела, Машка, привет!
Мы оглянулись: от стоянки к нам шли Макс и Блонди.
– Ну, Антоха! – Пашка хлопнул меня по плечу. – Признавайся, тебе понравился наш сюрприз?
– Какой? – заинтересовалась Маша.
Я незаметно ткнул Пашку в бок. Он посмотрел на меня – я сделал зверское лицо: молчи, идиот, сейчас скандал будет?
Но Блонди только тащится, создавая такие ситуации, из которых выкручиваешься с трудом. Он их называет «адреналиновыми атаками» и с удовольствием провоцирует всех окружающих.
– О, жаль тебя не было! Мы сделали для Антохи знатную днюху. Даже официанток нарядили в костюмы горничных. Знаешь, такие милые наряды, которые в секс-шопах продаются.
Я наступил Пашке на ногу и надавил.
– Заткнись! – прошипел ему на ухо.
– А что? Прикольно же! Только одна оказалась несговорчивой и нам в закуски перец чили сунула.
– Как? И вы это проглотили? – возмутилась Маша. – Я бы эту стерву в полицию сдала!
– Пашка, лучше заткнись! – я уже едва сдерживался, чтобы не двинуть этому гаду по ухмыляющейся морде.
– Да, ладно тебе, бро! Мы же шутим. Что ты дергаешься? Кстати, а ты после того, как выбежал и кафешки за Ритулей, куда пропал?
– За какой Ритулей? – Маша уже не смеялась.
Она сжала губы, ее глаза метали молнии, но направлены все они были только в мою сторону. Так, спокойного расставания не получится. Черт бы его побрал, этого Блонди! И чего неймется?
Пашка, кажется, тоже говорил серьезно. Его лицо вытянулось, в глазах зажегся злой огонь. Его пальцы, сжимающие кольцо, заработали с удвоенной силой.
– Маша, мы потом поговорим, – я взял подругу за руку и повёл ее к лифту. Нажал кнопку, завёл в кабину и отправил на этаж ее факультета. – Я тебе позвоню после занятий.
– Антон, я ничего не понимаю…, – начала говорить она, но двери лифта закрылись.
Я повернулся к Блонди и пошёл на него, сжимая кулаки.
– Э, пацаны! – кинулся между нами Макс. – Хотите, чтобы в деканат вызвали?
– Бро, бро, не ершись! – захохотал Пашка и небрежно отодвинул тощего и длинного, как надувной рекламный человечек, Макса. – Уже и пошутить нельзя.
– Ты это называешь шуткой? Что сейчас Машка подумает?
– Так, давай расскажем ей все о пари. В чем дело? С нами посмеётся. Или тебе Ритуля понравилась?
– Я сам разберусь! – рявкнул я и резко толкнул Пашку.
– Молодые люди, вы что делаете? – к нам бросился охранник.
– Я же говорил! – закричал Макс и потащил нас к лифту. – Ничего, все нормально. Мы шутим.
– Ну, смотрите мне!
Охранник вернулся на пост, а мы поехали на свой этаж.
– Паш, что ты ко мне пристал? – я не мог успокоиться. – Какое твое дело, каким путем я буду соблазнять девчонку?
– Ну, да. Только этот процесс затянулся.
– Не говори ерунды. Как затянулся? Или ты думал, она согласится выйти замуж на следующий день, после того, как мы ее унизили? Я работаю над этим. И при Машке больше не смей поднимать эту тему, иначе…
– Что иначе?
Двери кабины распахнулись, и мы вышли. Макс, как самый осторожный из нас, потащил нас в туалет.
– Иначе она вмешается, и ничего не получится.
– Тогда просто завали девку в кровать, и будем считать, что спор закончился.
– Ты предлагаешь мне ее изнасиловать?
– А что? Она та еще давалка! Не ты первый, не ты последний. Под-у-у-у-маешь!
Я кинулся на него.
Просто наклонил голову и пошел на таран. Пашка не ожидал атаки. Он врезался спиной в сушилку, выматерился и изо всей сил толкнул меня. Я влетел в распахнутую дверь туалета, споткнулся, больно упал задом на унитаз и провалился.
– Остынь здесь! – Блонди со всей силы качнул дверь на меня.
Я не успел увернуться и вскочить, в результате получил по лбу. Ситуация идиотская. Я чувствовал, как вода просачивается сквозь джинсы, глупо барахтался, но не мог выбраться.
– Ты не ссы! – я кипел от злости. – Свои условия спора выполню тебе на развлечение.
– Ладно, ладно, проехали, – Пашка миролюбиво протянул мне руку, я зло оттолкнул ее.
Макс помог мне вылезти из унитаза и сунул в ладонь туалетную бумагу.
– Ну, что вы, как петухи! Из-за этого пари ни дня нет спокойного. Блонди, отстань от Стрелы! Он сам разберется. Если надо злость выплеснуть, найди себе другую мишень.
– Ладно, проехали. Я пошел в аудиторию. Подремлю малеха, ночью поздно лег, – Пашка повернулся ко мне и подмигнул. – Вчера кстати, хорошо повеселились. Вторая официанточка более сговорчивой оказалась.
– Вы что-то с ней сделали? – меня охватил ужас. А если Рита узнает, точно выгонит меня взашей и близко больше не подпустит.
– Не боись! Все тип-топ. Играли в фанты на раздевание. Мгновенно развлечение подхватила. Горячая штучка!
Я больше не мог слушать этого циничного ублюдка, поэтому вышел в коридор. Мне было плевать на пятно на заднице, на косые взгляды однокурсниц.
Макс выбежал за мной.
– Что с Пашкой происходит? Чего он бесится? – накинулся я на Макса.
– Стрела, Блонди всегда такой был, да и ты от него не отставал. Это что-то происходит сейчас с тобой. Ты вдруг резко изменился, вот Пашка и встревожился. Девчонка, как ведьма, неожиданно тебя заворожила.
– Нет, ерунда. Я все тот же!
– Это тебе так кажется. Ты на себя не похож. Еще несколько дней назад сам бы придумал, как подшутить над Риткой, а теперь что изменилось?
– Ничего! – ответил я и отвернулся. – Не хочется больше подонком быть. Всему есть предел.
– Согласен. Тогда откажись от спора, помирись с Машкой, и все. Блонди подуется, и забудет.
Я глядел на Макса и понимал: он сто раз прав. Вот только я уже не мог повернуть обратно. Не мог!
– А если я не буду мириться?
– Тогда смотри по сторонам. Блонди явно что-то задумал. Он и днюху твою устроил в кафе, потому что ему надоели эти пляски с бубном. Хотел расшатать ситуацию, заставить тебя действовать. Ты и повелся.
– Да, угодил в полицию. Опера вызвали мать, она увидела Риту в наряде шлюхи, теперь нужно ждать реакции.
– Ни хрена себе! Вот это повеселились!
– А теперь смотри, если еще и Машка узнает, я спор проиграю сразу. Слушай, может, Блонди этого и добивается? – неожиданно осенило меня.
Я даже на секунду забыл о мокрых штанах.
– Ты думаешь, он все это делает, чтобы ты проиграл? – Макс покачал головой. – Сомневаюсь я. Что-то другое у него на уме.
– Да, согласен. Разгадать бы, что. Макс, если узнаешь, держи меня в курсе, лады?
– Договорились.
– Я, пожалуй, пойду. Надо переодеться.
– Совсем пропадешь?
– Нет, до ближайшего магазина смотаюсь.
Я выбежал из универа и сел в машину. После утренней встряски требовалась серьезная разрядка. Срочно нужно позвонить Рите! Иначе злость затопит все мозги, и тогда натворю таких дел, что долго придется выбираться из ямы, в которую сам себя забросил.
Рита ответила сразу же, будто сидела у телефона.
– Привет, – ее голос звучал глухо и незнакомо. – Я только что собиралась тебе позвонить.
– Что-то случилось? – сердце сжалось от неприятного предчувствия.
– Может быть, встретимся? Не хочу говорить о таком по телефону.
Она была явно чем-то расстроена. Черт! Почему? Расстаться хочет? Но мы еще и встречаться не начали толком.
– Хорошо. Я сейчас приеду. Ты где?
– В колледже.
– Адрес пришли.
Я направился в первый попавшийся на пути торговый центр. Пока примерял джинсы, нервно поглядывал на смартфон. Смс брякнула, когда я уже стоял у кассы. Оплата прошла без проблем. Значит, мать не заблокировала счет.
С чего бы это? Тревога уже буквально колотилась в виски. Нестандартное поведение матери волновало не на шутку. Я позвонил отцу.
– Пап, дома все нормально?
– Да, мама на работе. А что случилось?
– Нет, ничего.
Я еще больше разнервничался. Точно что-то надвигается. Но что? И с какой стороны? Понять бы это поскорее, чтобы справиться с проблемой.
Рита ждала меня на улице. Я выскочил из машины, не удержался и хотел ее поцеловать, но она ловко увернулась, и я просто клюнул в холодную щеку.
– Не стесняйся, глупышка!
Я обнял ее и прижал ее себе. Вдохнул цветочный запах волос и замер: на мгновение вдруг показалось, что мы одни в этом мире. Так здорово! Нет Блонди, Машки, матери, и нет проблем и пари.
– Антон, нас могут увидеть.
Рита освободилась из объятий, я попытался ее удержать, но только дернул пальцами за куртку. Та противно зашуршала.
– О боже! Она у тебя из бумаги сделана?
Я посмотрел на ее одежду и резиновые ботинки, и жалость затопила сердце.
– Садись в машину! – приказал ей.
