Текст книги "Стешка (СИ)"
Автор книги: Кира Полынь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Глава 27
– Ну привет подруженька. – Наташка выглядела помято. В простых джинсиках, которые не носила уже несколько лет, в майке и кардигане на голых плечах. На носу висели большие очки, закрывающие пол лица. – В гости не пригласишь?
В груди змеей шевельнулось беспокойство, и желание захлопнуть дверь стало неожиданно сильным, но вместо этого я нахмурилась и сказала:
– Нет, не приглашу. Чего ты хотела?
– Быстро ты дружбу забываешь. – Хмыкнула она.
– Насколько я помню, это ты меня нахер послала. На этом дружба и кончилась.
– Подумаешь. – Наташка передернула плечами и воровато огляделась, словно что-то искала. – Просто момент тогда был неподходящий.
– Что бы оплатить счет за своих дружков? Нет, Наташа, иди подобру-поздорову.
– А то что? – Она улыбнулась и просунула ногу в проем, не позволяя мне захлопнуть дверь перед ее носом. – Ебаря своего позовешь?
– Тебе какое дело? И вообще, как ты меня нашла?
– Это не сложно было. Я тут так весело дни проводила, в компании тех… ребят из клуба, вот они то мне адресочек и подсказали.
– Сама виновата. – Я с силой пнула ее ногу, и Наташка пискнув отступила, но чужая рука неожиданно схватила край двери и потянула на себя, вытягивая меня из квартиры.
– Держи ее, сучку! – Услышала я злой рык и один из тех, да! Именно тех уродов из клуба! Встал передо мной, и со злой улыбкой толкнул в грудь.
Я попятилась, понимая, что не справлюсь с этой махиной, и тип по-хозяйски вошел в квартиру, оглядываясь по сторонам так, словно приценивался. Следом втолкнули и Наташку, которая ссутулив плечи, обняла себя руками, покорно шагая вперед, когда из-за ее спины вынырнул второй амбал и так же довольно и, обещая неприятности, улыбнулся.
– Ничего так квартирка. Но я думал побогаче будет. – Пробасил первый.
– Насколько я знаю, он не любит деньгами разбрасываться, закладывает в банк.
– Все в электронках что ли?
– Сейчас и узнаем. – Второй шагнул ко мне и одним движением припечатал к шкафу-купе в прихожей. – Ну, сознавайся малышка, есть у твоего хахаля налик?
– Я.. Я не знаю!
– Лучше скажи. – Наташка сняла очки, и я без труда в тусклом освещении прихожей увидела темные круги под глазами и сине-серую гематому, сползающую вниз по щеке.
– Наташ! – Проглотив воздух, прошептала я, но звонкая пощечина отвлекла внимание от сжавшейся в углу девушки.
– Налик. Где?
– Я не знаю! Я, правда, не знаю!
– Смотри внимательно. – Он сжал мой подбородок сильными пальцами и развернул лицо в Наташину сторону, прижимая свое с другой стороны. Так близко, что хотелось задержать дыхание, но паника только сильнее разгоняла сердце, вынуждая дышать как собака. – Твоя подружка тоже сперва была несговорчива, да, Наташа? Покажи малой на наглядном примере, как мы учим слушать старших. – Ната вздрогнула словно от кнута, но с места не двинулась. – Показывай!!!
Когда ее кофта сползал с плеч, я все-таки прекратила втягивать воздух, широко распахивая глаза.
Загорелые руки Наташи были усыпаны страшными кровоподтеками и синяками. На запястьях виднелись следы от веревки, которая стерлась в кожу так глубоко, что покрытые коркой браслеты едва ли начали заживать. Она стояла, опустив голову, завесив лицо потускневшими волосами и молчала.
– Что она вам сделала… – Не знаю, зачем я открыла рот, но это единственное, что сорвалось с губ в тот момент, и ответ, любезно озвученный вызвал волну холодного пота проступившего на позвоночнике липкой полосой.
– После этого? Ничего. Разве что отлично отсасывала по первому зову. Натаха искусная сосуха, этого не отнять. Но одной дыркой долг не выплатить, да Наташенька? Судьба твоей подружки предрешена, она поедет за границу, как и планировала, но вместо того, чтобы искать себе спонсора – будет сутками на четвереньках стоять, подставляя свои отверстия за деньги. А вот ты еще можешь вернуться назад, под крылышко своего Свободина. Только сперва прокатишься с нами. В гости. – Он улыбнулся, но оскал, демонстрирующий мне сколотые зубы, совершенно не располагал к доверию. – Так что хорошенько подумай и вспомни, где у твоего любовничка наличка.
– Я не знаю где его деньги! Есть только мои! – Я вспомнила про сумку, имея слабую надежду откупиться сейчас.
– Сколько там?
– Восемьдесят тысяч!
Тип задумался на мгновение, но через секунду сжал мою челюсть еще сильнее, буквально до болезненных звездочек в глазах, и отшвырнул от себя.
– Одевайся и тащи бабки.
Упав на пол, я больно приземлилась бедром об пол и инстинктивно отползла в сторону, давя в себе позыв заскулить, но глаза швырнувшего меня мужчины нехорошо заблестели, стоило голым ногам появится в зоне видимости из-под сильно задравшейся футболки, и я ползком просочилась в спальню, не смея закрыть за собой дверь.
Хаотичные мысли бились со всей дурью о стену паники, которая холодными каплями ощущалась на коже, словно меня облизала слюнявая собака, оставляя в липкой слизи на морозе.
– Живей давай! – Поторопил это громила, и я бросилась к первому, что увидела – домашние штаны Максима.
Он должен понять! Должен!
Натянув их на себя, я со всей скрупулёзностью затянула шнурки на поясе, и бросилась к сумке, на поиски конверта с деньгами.
На самом деле мне стало на них плевать ровно в том момент, когда прозвучал способ отработки для Наташи, и я готова была вытряхнуть все, и даже ту злополучную сотню, с которой я приехала тогда в клуб и более не воспользовалась.
Стоило протянуть деньги головорезу, как промелькнула очевидная и неясная доселе мысль – меня не помилуют. Потому как мужчина хмыкнул, лениво пересчитал деньги в конверте и, убрав их во внутренний карман, плотоядно улыбнулся, как волчара загнавший жертву в угол.
–Давай, на выход. И живее.
Меня взяли за шкирку как котенка, и стоило мне только на лету просунуть ноги в босоножки, как дверь квартиры за моей спиной захлопнулась, а меня, подталкивая и придерживая, уводили прочь.
Максим.... Где же ты?
Надежда на спасение скреблась в груди, пока дверь черного внедорожника не закрылась перед моим носом, лишая возможности сбежать, и замок щелкнувший в этой гнетущей тишине подтвердил мои мысли.
Спаси меня!...
Глава 28
Макс
Домой ехал злой.
Настолько злой, что отражение в зеркале злило еще сильнее, и, скрипнув зубами, я решил обходить отражающие поверхности стороной. Воронцов испортил мне весь день своими закидонами. И был же согласен все оформлять, но в последний момент заартачился, прикрываясь проверкой документов с моей стороны. Мол, все ли так добросовестно, ведь я не пожелал присутствовать на последних переговорах, а значит, мои сотрудники могли схалявить.
Убил бы суку.
Потерянное время на разбирательства и ругань уже не вернуть, но домой хотелось страшно. После вчерашнего инцидента, мне смертельно необходимо было находиться рядом со Стешкой. Видеть ее эмоции, не позволять надумать себе невесть что. Даже не смотря на вроде бы оттаявший лед, опасения на этот счет все равно были. Я должен быть рядом и сразу же среагировать на даже малейший всплеск в ее замечательной головушке!
Цветы все равно купил. Захотел так. Пусть даже глаза закатит, все равно.
К дому подъехал, и сразу же нехорошее предчувствие шевельнулось в груди упрямой возмущенной кошкой. Дверь была закрыта, но от этого спокойствие не пришло. Надо было увидеть Стешу, смять ее, даже если будет брыкаться, поцеловать, понюхать пахнущие свежестью волосы. Но тишина в квартире только нагнетала беспокойство.
Промчался по всем комнатам и ощутил болезненный укол головной боли.
Стеши нигде не было.
На кухне ждал ужин, телевизор тихонько работал, а купленная на днях мобилка одиноко лежала на диване, не сообщая о местонахождении хозяйки.
Сбежала? Нет, не похоже на правду. Она бы сказала. Написала бы смс, или оставила записку. Стешка, как бы не хорохорилась, натура романтичная, и не смогла бы просто исчезнуть не оставляя после себя и следа. Вышла куда-то? Куда?!
Бросился в спальню. Все вещи на месте, даже тот потертый альбомчик, на который она глядела с такой тоской, что душу выворачивало. Она бы его не оставила, это факт.
Раскрытая сумка с вытряхнутыми из нее вещами ясно говорила, что в ней что-то искали. Очень нетерпеливо и не аккуратно. Так и есть. Белый пухлый конверт с деньгами исчез, как и мои домашние штаны и футболка, в которой она ходила.
Выдыхал через раз, пытаясь успокоиться и подумать холодной, трезвой головой. Но только мысли возвращались к жене, как слепая ярость пеленой поднималась перед глазами.
Хватит, Свободин! Соберись! Это сейчас куда нужнее, чем твои выплески ярости.
Нет Стешы. Нет денег. Нет домашних вещей. Телефон на месте, телевизор работает, еда на кухне ждет своего часа. Отбрасывая хуевые мысли, пытался воспроизвести ход событий, которые происходили в этой квартире, пока меня не было.
Стеша приготовила ужин. Возможно, пела своим чудесным звонким голоском. Закончив, пошла в зал, включила телевизор, не забыв прихватить с собой телефон. А потом… Потом почему то взяла деньги, и ничего кроме них, и исчезла. Только деньги… Почему только деньги? Черт!
– Да, босс?
– Новые сообщения были? – Сдавливал телефон пальцами так, то-то угрожающе трещал, пока Кир торопливо щелкал по клавиатуре.
– Ммм…. Нет, не было.
– Можешь проверить сегодняшний маршрут?
– Мне надо минут пятнадцать…
– У тебя есть две. – Кирилл квакнул и отключился. Понятливый малый, не хотел терять время зря.
Прошелся взглядом по брошенной комнате и зверь внутри меня взвыл от досады. Он хотел искать, найти хоть что-то что помогло бы, видя даже то, чего нет.
Найти бы ее следы, вынюхать, понять, как она двигалась. Но ничего не было. Все происходило слишком быстро и кроме выпотрошенной сумки ничего не говорило о мыслях девушки. Она искала деньги торопливо, возможно напугано, и это сводило с ума.
Кулаки сжались сами собой. Если с ней хоть что-то… Убью тварей. На ремни порежу собственноручно. За каждый напуганный взгляд, за каждую слезинку и мурашку. Накажу. Найду и накажу. То, что найду, я уже не сомневался.
Телефон пиликнул.
«Последние действия в районе улицы Тюрина в девять утра, там же на окраине, как и раньше. Потом в час дня у Шульца, и в четыре в вашем районе. Точнее данных нет»
Вот и все. Прямо сейчас этим сукам вынесен смертельный приговор. И не только им, но и Воронцову.
Вновь набрал помощника и направился к выходу из квартиры:
– Сейчас собираешься, хватаешь этот сраный мобильник и летишь ко мне. Я буду в офисе.
Парень выкрикнул, что-то вроде «лечу!» и отключился.
Порву. Всех на тряпки порву.
Но сперва найду Стешу.
Глава 29
Авто ехало быстро. Я бы даже сказала очень быстро, вынуждая вжиматься в сидение всем телом, вцепившись пальцами в ручку.
Нас с Наташей посадили сзади, и предусмотрительно закрыли замки на дверях, лишая любых, даже самых глупых попыток сбежать.
Искоса я поглядывала на Наташу, которая, казалось, совершенно не переживала, и только бледное лицо и отстранённый взгляд говорили о том, что она просто смирилась, сдалась. Ее голова болталась из стороны в сторону на каждом повороте, но в пустом взгляде не было и намека на панику. Скорее наоборот – она будто хотела разбиться. И вероятно, я была права в своих мыслях, так как при очередном повороте мне удалось увидеть блеск надежды и нетерпения в ее глазах.
– Наташ… – Шепотом позвала я.
Девушка обернулась так резко, что даже у меня заболела шея, и в огромных распахнутых глазах плескалась удивление, будто она забыло о моем присутствии.
Молчит. Моргает, смотрит, словно в пустоту и молчит.
– Наташ. Что происходит?
Губы девушки разъезжаются в кривой ухмылке, искривляя лицо до неузнаваемости.
– Я еду за границу, как и планировала. Что же еще? – Она даже не старается понизить голос, словно ее совершенно не беспокоят бугаи за рулем, но довольная улыбка одного из них, через зеркало заднего вида, прямо кричит о том, что ему нравится ход ее мыслей.
– Наташ…
– Заткнись, Стеша. – Отрезает она и, отвернувшись, выставляет свою ладонь между нами. – Даже слышать тебя не могу.
Гнев закипает внутри, и не выдержав напряжения, я буквально прокричала:
– Что даже я тебе сделала, подруга, что ты на меня даже смотреть не можешь?!
– Ты вырвешься и будешь дальше постель своему ебарю греть, а у меня нет шанса. – Шипит прямо мне в лицо. Глаза, искаженные гневом, завистью и отчаяньем.
– Да пошла ты! Это из-за тебя я здесь!
– Кому ты нахуй нужна… – Отвернувшись, она отбрасывает голову на спинку и закрывает глаза, с тяжелым вздохом.
В голове совершенно не сходились мысли с действиями. Что с меня взять? Все что было, отдала, не задумываясь, как вору в подворотне. Разве что Максим…
Максим.
«Теперь и ты нас должна, девочка Свободина»
Девочка Свободина…
Я тогда даже не обратила внимания, на брошенную в телефон фразу. Даже тогда волосы становились дыбом, а после того, как слышала стоны подруги, и вовсе потеряла нить повествования. Им нужна была не я, а Макс. То есть, я просто инструмент давления на него?
Хотелось рассмеяться. Боже, как же это было опрометчиво связывать судьбу с такой как я. Максим, даже не подозревал, что все так вывернется на изнанку. Интересно, а они знаю, что мы поженились? И что теперь я еще более весомый рычаг давления на него? Заткнись, Стешка, просто заткнись и верь, что все чувства между вами тебе не показались, и он найдет способ.
Мы достаточно быстро выехали за пределы центра и оказались на самом отшибе города. Здесь не было высоток, только деревянные бараки, на несколько кирпичных зданий, вроде магазинов. Пустынные улицы, старые развалины, когда-то бывшие автомобилями, сколотые наспех скамейки. Прямо как в моей деревне. Почти один в один, не хватает только компании местных прожигателей жизни, вокруг початой бутылки водки.
Чем дольше мы пересекали местность, тем сильнее съеживалась Наташа, сворачиваясь чуть ли не комком на своем месте. Машина остановилась только возле такого же, как и все вокруг, барака. Темное дерево, сколоченное кривое крылечко, всюду мусор. Воздух пах нищетой, потом и смирением. Именно здесь чаще всего жили те, кто не пытался бороться с обстоятельствами, погружаясь во все дерьмо местообитания с головой.
Нас за шкирку вытащили из машины и повели в дом, и только у самого порога я поняла, что на окна заколочены с внутренней и внешней стороны.
– Тихо! Не дергайся лучше! – Предостерег бугай, заметив мое паническое трепыхание.
Квартира, да, наверное, это называлось квартирой, была еще страшнее, чем я предполагала. Это была самая настоящая тюрьма! Серые стены с потрескавшейся штукатуркой, кое-где совершенно обвалившееся покрытие, обнажающее деревянную сетку реек. На всех окнах здоровенные доски, даже дверь, не смотря на местный колорит, была новая и крепкая. Такую не скрутить с петель и не вышибить с разбегу, как иногда приходилось делать в юности, пытаясь попасть домой.
Нас буквально заперли! Стоило ногам перешагнуть порог, как дверь за спиной с хлопком закрылась, оставляя нас тет-а-тет.
– Располагайся. – Хмыкнула подруга и пошла вперед по темному коридору.
Сбежать! Это единственный разумный выход!
Я побежала в первую комнату и прижалась к окну. Хрен. Заколочено крепко, гвозди загнуты так, что без лома не вывернуть. Сквозь доски я видела только маааленький кусочек улицы, не более. Во второй комнате история повторилась, за исключением, Наташи лежавшей на каком-то матрасе, что по внешнему виду напоминал подстилку для собаки. Для кучи собак.
Она рассматривала облетевший потолок, забросив руку за голову и молчала, не реагируя на мои попытки что-либо разглядеть.
– Я пыталась. – Спустя несколько минут моего напряженного сопения в попытках оторвать хоть одну доску, сказала она. – Просто смирись и жди. А лучше молись, чтобы твой мужик тебя забрал.
– Ты себя слышишь?! – Разозлилась я. – Подними свой зад и помоги мне!
– И не подумаю. – Она все же поднялась, но вместо того, чтобы потягать доску вместе со мной ушла из комнаты, хлопнув дверью, скорее всего подобием ванны.
Я уперлась лбом в препятствие и вздохнула.
Боже, Максим, если бы я знала…
Обводя комнату очередным взглядом, я даже усмехнулась тому, как хлипко выглядит здание, и как сложно из него вырваться. Сейчас бы взять кувалду и вдарить по стене, чтобы она с треском обрушилась. И черт с ним, что я под завалами окажусь, только бы клетку сломать. Только бы клетку.
Странные булькающие звуки привлекли мое внимание, и я нахмурилась, вслушиваясь. Из коридора слышался скрип и шорох, и я медленно пошла в сторону звука.
Это Наташа!
Я дергала старенькую дверку, но она упрямо не поддавалась, пока сипение и звуки царапающих ногтей продолжали доноситься из-за преграды.
– Наташ! Наташа! – Я дергала дверь, чувствуя, как паника сводит с ума. Я знала, что происходит что-то ужасное и продолжала дергать дверь, понимая, что так не выйдет. – Держись!
Отошла на возможный шаг в узком коридоре и, вдохнув, что было сил, ударила дверь плечом. Деревянный стул, которым была подперта дверь, отлетел в сторону, и долгий скрип разнесся по квартире, приглашая меня войти.
Наташа полу-висела в углу коморки. Ее шея была обернута аккуратно сложенными в жгут джинсами и неестественно, натянуто сжата. Она чуть провисала, не дотягиваясь коленями до пола и хрипела, совершенно не пытаясь подняться.
Дура!
Я бросилась к ней, и, не сдержавшись, что было сил, залепила пощечину, чтобы она не сопротивлялась, тому что я усаживаю ее на стул и пока она, схватившись за голову, приходит в себя, развязываю узел на перекладине дрожащими пальцами.
– Что же ты вешаться собралась?! – Зло приговаривала я, вытягивая штанины из нескольких обхватов вокруг упора. – Сказала бы, я бы тебя сама убила!
Хотелось отчаянно отхлестать ее этими самыми джинсами, но Наташка уже ссутулив плечи, рыдала, сгибая голову к коленям.
– Ну вот что ты опять лезешь?! – Продолжая рыдать, ревела она нездоровым голосом. – Я только решилась! Что ты полезла! Дала бы мне сдохнуть!
– Это ты так можешь, я нет. – Глухо ответила ей и вышла.
Вид сломанной девушки толкал меня к черным, непроходимым мыслям.
Глава 30
Макс
У меня внутри все кипело и выворачивалось. Я готов был рвать и метать от бессилия. Кирилл приехал к офису вместе со мной и буквально на ходу всунул в руки Стешин кнопочный телефон.
– Звонков не поступало. – Отчитался он, видя, что моя адекватность уже на грани, и еще секунда и все затопит яростью.
Закрыл глаза и тряхнул головой.
Соберись Свободин, гневом здесь не поможешь. Потом отыграешься, потом. А сейчас нужно найти Стешу. Спасти. Вызволить и спрятать от всех и навсегда.
Телефон в ладони ожил и черно-белый конвертик показал, что пришло сообщение.
«Цена все та же. Тридцать тысяч зеленых и твоя девочка не пострадает. На обдумывание три часа. После пришлем тебе какую-нибудь ее часть. Что ты хочешь больше? Пальчик или ухо?»
«Куда переслать деньги?» – Написал тут же, продумывая в голове как провернуть это так, чтобы яйца Воронцова сжались столь сильно, что почернели и отвалились.
«Только наличка. Место сообщим позже. Готовь деньги»
Ну, Воронцов, ну, сука. Значит, решил так действовать…
Примерный ход его мысли угадывался невооруженным взглядом. Я уже понял, как он со всем этим связан и сейчас, со злорадной улыбкой, больше походящей на оскал, поднял глаза на бледнеющего Кирилла.
– Что делать, босс? – С готовностью спросил он, надеясь, что мой настрой его не заденет.
– Отправь ребят пасти Воронцова. Чтобы каждый его шаг, каждый вздох отслеживался и сообщался мне. Все кто к нему приедет, позвонит или что-то передаст – на всех инфу. Мне нужна любая ниточка…
– Искать что-то конкретное?
– Стешу. – В глазах помощника отразилось осознание и неожиданное переживание. Ему редко было дело до кого-то, но сейчас я буквально кожей ощутил, как мужчина напрягся.
– Я вас понял.
Оставшись один, я положил телефон перед собой и уперся в него взглядом, раздумывая над казнью бывшего одноклассника.
Депутат хуев.
Еще по молодости он был гнидой, хоть и не особо опасной, но видимо положение обязывало, и сейчас он решил доказать на что способен. Мразь.
Дела с продажей фирмы крутились у нас уже около полугода. Гриша капец как сильно хотел мое первое ставшее прибыльным предприятие, но отчего-то ломался как целка, увиливая то от одного пункта, то от другого, пытаясь сбить цену. Я давненько уже хотел продать свою фирму и купить недвижимость где-нибудь за границей, потихоньку завернув дела здесь, и сменить место жительство. Не знаю, что это было. Может кризис среднего возраста, может одиночество сказалось, но я был уверен, что уехать и начать все заново, моя лучшая идея. Но и за бесценок продавать прибыльное и перспективное предприятие не хотел!
Видя же Гришин огонь в глазах, я по старой памяти принял решение не искать других покупателей, остановившись на нем. А надо было только пристрелить его, и все!
Но теперь стали ясны все его ужимки и откаты. Он выжидал. Искал мою слабую точку и ждал. И вот появилась Стеша. Мое случайное стечение обстоятельств. Не знаю, насколько это было роком судьбы, но ее подружка, эскортница, когда-то тоже крутилась в тех же кругах что и Гриша. Возможно, и в его койке она успела побывать.
Все равно херня какая-то. Если это соска и замешана, то как она могла быть уверенной в том, что я клюну на Стешу? Или я должен был клюнуть на нее? Ладно, сейчас это не важно. Важно то, что телефон передо мной молчал, просто сводя с ума.
А где-то моя Стеша. Маленькая и беззащитная, наверно сжимается комочком и всхлипывает.
Я найду тебя. Обещаю.
Стеша
Время близилось к закату.
Наташа, свернувшись клубком, спала на своей подстилке, на которую я не претендовала, и тихонько посапывала. Я стояла и смотрела в маленькую щелку между досками, практически не моргая, словно пыталась разглядеть что-то, что поможет, подскажет, спасет. Но тишина была мне ответом на все вопросы.
Нет, Стеша. Все еще ничего.
Ноги уже болели от стояния на одном месте, но я упрямилась, не позволяя себе сойти с места. Словно так было легче, будто я контролирую ситуацию.
– И долго ты будешь там стоять?
– Сколько надо. – Паника после прошедшего уже прошла и я даже смогла умыться из пятилитровой бутылки, стоящей у порога.
– И хер с тобой. Стой столбом как дура.
– А ты лежи и молчи, как умная.
– Вечно ты так. – Обиженно буркнула она.
– Как так? Жопу твою спасаю?
– Да пошла ты сама в эту самую жопу! – Не выдержала она. – Посмотрите на нее! – Обратилась она к нашей совместной клетке. – Всегда хорошая, всегда замечательная! Самая умная! Выскочка, вот ты кто!
– А ты клиническая дура. У каждого свои недостатки.
– Да ты хоть знаешь, что я пережила?! – Вновь переходя на крик, говорила она, поднимаясь на ноги. – Ты знаешь, сколько раз меня с гавном смешивали?! Каждый, сука! Каждый мужик мне на деле доказывал, что я ничего не стою! И у меня был шанс, один сраный шанс начать все сначала! Только один…. И я его упустила! – Злые слезы катились по ее красным щекам, крапая на тонкую маечку, расплываясь неровными кляксами. – Из-за тебя! Что тебе тогда стоило мне помочь и отдать это сраное платье?! Я бы сбежала и сидела бы сейчас на вилле у какого-нибудь германского хера!
– Да потому что оно мое! Я тебе ничего не должна, и все твои проблемы твоя вина! Тебя кто уговаривал к ним в койки лезть? Кто удерживал от того, чтобы на работу найти и жить как белый человек? Кто, Наташ? Кто деньги те заставил взять? Твоя жадность!
– Я просто хотела жить лучше!
– Мы все хотим жить лучше! Все!
– Вечно ты так! Что, мадам благородство и честь?! Сама ты чем лучше?! Саму из койки вытащили сегодня. Ты такая же шлюха, как и я. Ты ничем не лучше. – Вынесла вердикт Наташа, и, скрестив руки на груди улыбнулась. Устало, но победно, с полным осознанием того, что ей никогда не станет легче от этого факта.
– Думай, что хочешь.
Сил спорить с ней не было. Ни желания, ни азарта доказать свою точку зрения, хоть я могла так же швырнуть ей в лицо обручальное кольцо, которое я еще в квартире сняла с пальца и вместо того, чтобы оставить, спрятала под резинкой штанов. Но я не хотела, я устала что-то ей доказывать. В конце концов, мы совершенно чужие люди, и какое мне дело до ее жизни? Каждый живет, как может. Она выбрала такой путь, меньшего сопротивления.
Кто я чтобы ее переубеждать?
Дверь скрипнула, и в коридоре послышались тяжелые шаги.
Один из тех типов стоял в проходе с безразличным выражением лица, и, столкнувшись с моим испуганным и замерзшим взглядом, поманил рукой:
– Ты. На выход.
– Что? Куда?! – Наташа неожиданно оживилась и бросилась в мою сторону.
Мужчина лишь одарил ее недобрым взглядом, и вернулся его ко мне:
– За мной.
Не видя смысла сопротивляться, я шагнула к двери, пытаясь побороть Наташину хватку, но она упала на колени и еще сильнее обхватила меня руками.
– Нееет! Нет! Не увозите ее!
Не было разговоров, препирательств, только громкое фырканье и один звонкий, оглушающий шлепок.
Девушка оказалась в другом углу комнаты, прижимая ладони к и без того покалеченному лицу, с ужасом взирая на нашего тюремщика.
– Еще одна выходка и я попорчу твое личико. Уродок там тоже любят. – Сжав мою руку, он с силой дернул ее на себя и повел к выходу из квартиры.
Я видела ее затравленный взгляд и дрожащие губы.
Как бы сильно она меня сейчас ненавидела, ей было страшно оставаться одной. Без единого шанса предотвратить неизбежное.
Меня достаточно грубо запихали в машину, только на этот раз не удосужились посадить в кресло, а заставили пригнуться и сжаться в районе пола.
– Лежи тихо или привезем тебя по кусочкам, поняла? – Я, кивнув, закрыла глаза и отвернулась, стараясь думать о хорошем. О таком хорошем, чтобы скинуть с плеч всю ту тяжесть, что сейчас камнем давила. Максим. Он был самым хорошим в моей жизни, и сердечко болезненно сжалась, боясь испытывать ту слепую надежду что испытывают смертники, перед казнью.
Авто быстро уносило меня черт знает куда от старого, дряхлого барака в котором осталась одна сломанная девушка с пустыми глазами.
