Текст книги "Порочный Торн (ЛП)"

Автор книги: Ким Лорейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Ким Лорейн
Порочный Торн
(Вампиры Блэкторн – 0,5)

Глава 1

Натали

Внутри у меня всё переворачивается, когда я смотрю на круг со свечами в каждой точке пентаграммы, которую нарисовала солью. Вероятно, это плохая идея. Крутя в руках тяжёлый металлический пентакль, я рассматриваю амулет, который бабушка сделала для меня на мой двадцать пятый день рождения. «Моё желание», сказала она тогда. Я должна им воспользоваться, когда буду готова узнать правду о прошлом своей души. Одно желание, одно заклинание, один ответ, в котором я отчаянно нуждаюсь. В центре круга – замысловатое генеалогическое древо, которым я одержима с детства. Нам удалось проследить предков по линии семьи Гуд до Англии одна тысяча четырёхсотых годов, но мне нужно выяснить больше. Мне нужно знать, почему на сердце всегда пустота. Не у каждой ведьмы в моей семье есть прошлая жизнь, но бабушка всегда говорила, что я несу тяжёлое бремя, потому что моя душа стара. Я хранила этот амулет семь лет, не желая вынимать его и открывать ящик Пандоры. Боялась, что моя слабая магия разрушит заклинание. А ещё, вдруг мне не понравится то, что я выясню? Но этой ночью я должна это сделать. Бабушка дала мне амулет не просто так, и её не стало две недели назад. Это её последний подарок. Сейчас я не могу его игнорировать.

Сделав глубокий вдох, я одну за другой зажигаю свечи, запуская элементы в каждой точке. Затем ставлю пентакль на вершину генеалогического древа и произношу заклинание, которое дала мне бабушка.

– Искажённые жизни и души скрыты за гранью,

Потерянные воспоминания должны стать явью.

Открой разум и сердце навстречу истине,

Что доселе никто не мог в себе вынести.

После последнего слова комната погружается в тишину, и всё моё существо сдувается от осознания, что амулет не сработал.

– Ну, конечно же, – шепчу я, приняв истину положения вещей. – У меня нет специальных навыков. Она впустую потратила на меня свою магию. Как я могла оказаться настолько тупой? Глаза начало жечь от слёз и, кажется, вездесущая боль от смерти бабушки стала ещё сильнее.

Но затем пламя на пяти свечах разом гаснет, и я погружаюсь во тьму. В животе всё крутит от смеси страха и тревоги, а затем по комнате проносится завывающий ветер, хотя все окна закрыты. Волосы развеваются вокруг лица, от силы потока воздуха перехватывает дыхание, а затем тишина, и снова загорается каждая свеча. Ветер исчезает так же быстро, как и появился, и я остаюсь с колотящимся сердцем и тяжёлым дыханием, пентакль всё ещё лежит на том месте, куда я его положила. Талисман должен по-прежнему оставаться в центре круга. Тогда почему я ничего не вижу? Почему у меня по-прежнему нет ответов?

– Какого чёрта здесь происходит? – спрашивает моя сестра Трули, стоя у входа в наш маленький дом.

Я задуваю свечи и поднимаюсь на ноги.

– Не важно. Ничего не сработало.

Трули хватает талисман с центра круга.

– Ты испытала подарок бабушки. Неужели?

– Я слишком долго ждала. Теперь он бесполезен. Я всё испортила.

Трули пожала плечами и протянула пентакль.

– Не знаю. Ожерелье тяжёлое от магии. Думаю, у тебя что-то получилось.

Я беру цепочку и чувствую гул силы.

– Посмотрим. Я попробую снова, когда вернусь с бала.

Трули расплетает косу, удерживающую её густые светлые волосы, и скидывает сабо.

– Хотелось бы и мне иметь ген магии. Ты не представляешь, как я завидую, что ты можешь собираться со всем ковеном.

– В тебе есть немного магии.

Трули пожимает плечами. Затем играет бровями.

– Ты увидишь Киллиана. Он такой восхитительный.

Я закатила глаза. Может Киллиан Уэйд и красавчик, но он не мой тип. И не важно, что хочется моему ковену, когда дело касается союза между ведьмами.

– Можешь отправить его ко мне, раз он тебе не интересен.

Я поборола смешок.

– Я обязательно ему передам. Вот только что-то мне подсказывает, что внимание Киллиана ни одна из нас не привлечёт.

– Да, ты права. Он ищет сильную ведьму. И это не я.

– Ты сильная по-своему.

Взгляд, который Трули бросает на меня, полон чистого раздражения.

– Не успокаивай меня. Я не знаю, что случилось с моей силой. У меня достаточно магии только чтобы использовать навык исцеления. Вот и всё. Ты можешь создавать штормы и прочее дерьмо.

Штормы и прочее дерьмо причинили мне больше неприятностей в прошлом.

– Мне бы хотелось быть нормальной. Я даже на работе не могу удержаться. Мне приходится продавать заклинания и кристаллы другим ведьмам. Не этим мне бы хотелось заниматься.

Трули улыбается с нежностью, которую мне нужно видеть.

– Мы всегда хотим то, что не можем получить.

Она учится на последнем курсе педиатрической ординатуры в Университете здоровья и науки штата Орегон в Портленде, и по усталости на её лице ясно, что Трули готова взять перерыв. Её поездка на учёбу долгая, но мы наслаждаемся тишиной нашего общего дома в лесу. Здесь нас вырастила бабушка. Никаких соседей, никакого шума, никто не увидит, если мы будем колдовать. Трули вытягивается на нашем уютном старом диване, и её стон признательности за идеально уложенные подушки вызывает у меня улыбку.

– Тяжёлый день?

– А когда было иначе? Не хочу говорить о работе. Какое заклинание дала тебе бабушка, что ты сотворила такое с гостиной? – Трули указывает на беспорядочно разбросанные повсюду бумаги.

Я и не знала, что ветер навёл в комнате беспорядок, а не только меня потрепал.

– Пыталась подключиться к своей прошлой жизни.

Прикусив нижнюю губу, я смотрю на генеалогическое древо.

– Бабушка всегда пыталась заставить меня заглянуть в душу чуть глубже.

Трули хмурится.

– Она никогда не говорила, что у меня была прошлая жизнь.

Я пожимаю плечами.

– Не думаю, что и у меня она была. Ритуал должен был сработать, не иссякни магия. – Я кладу руку на пентакль и знаю, что не права. Магия прямо здесь, внутри него.

– Может, стоит снова попробовать на балу? Собрать небольшой сгусток энергии со всех ковенов?

Не такая ужасная идея.

– Ты права. – Я присаживаюсь и собираю свечи и бумагу. – Давай, я наведу порядок, а потом мы сможем посидеть, посмотреть что-нибудь и выпить вина. Как думаешь?

Её губы растягиваются в улыбке.

– Ты так ко мне добра.

– Знаю.

Я убираю свечи в коробку и магией стираю круг из соли и пентаграмму. Затем с коробкой в руках начинаю подниматься в спальню. Ступеньки скрипят, старый дом постоянно даёт о себе знать, когда кто-то идёт к себе в комнату. Но в этот раз, когда я достигаю второго этажа, моё зрение зарябило и закружило. Я резко втягиваю воздух, когда мир вокруг меняется и я больше не Натали Гуд. Я прекрасно понимаю, чьими глазами я теперь смотрю. Сейчас я нахожусь не в настоящем, не в нашем старом и уютном доме за пределами Портленда. Грубая ткань платья ручной работы непривычно ощущается под пальцами. Всё окутано тенью ночного неба, но кажется, что я нахожусь в какой-то пещере.

– Они идут, – говорит мужчина. – Я больше не могу тебя прятать.

Не могу хорошо его разглядеть, но в голосе слышен страх и отчаяние.

– Спасибо за помощь, – невольно отвечаю я. – Ты сделал, что мог. Мне жаль, что я не смогла отплатить тебе тем же.

И затем мои ноги выносят меня на улицу к ожидающей толпе горожан. Их лица, освещённые луной и светом факелов, искажены отвращением и ненавистью. Позади них движется небо, жутко затягивает и отступает, дезориентируя меня. Толпа, подходя ближе, с рыком и улыбкой обливает меня какой-то жидкостью.

– Сара Гуд, ты арестована по обвинению в общении с дьяволом, издевательствах над дочерями Салема и занятиях колдовством. Рука на моём плече вытаскивает меня из видения, возвращая в фокус уют моего современного дома.

– Нат, что за дерьмо? У тебя припадок?

Я моргаю несколько раз и опускаю взгляд, заметив, что балансирую на вершине лестницы, одной рукой крепко вцепившись в перила. Коробка валяется на полу, как и всё содержимое. Трули смотрит на меня с беспокойством на красивом лице.

– Я… Я думаю, что только что переносилась в свою прошлую жизнь.

– Что?

– Ага.

– Ритуал сработал, – замечает Трули, собирая свечи, пока я сижу на верхней ступени.

– Это ещё не всё.

Трули бросает на меня вопросительный взгляд.

– Думаю, я умерла во время салемских процессов с ведьмами.

Глава 2

Натали

Ночной воздух, тяжёлый от жары уходящего лета, обволакивает кожу. Новый Орлеан так не похож на Орегон. Когда я выхожу в садовый дворик дома Магнолий, влажность – ещё одно напоминание о том, что я не у себя дома. Я приехала на ежегодное празднование Самайна. Каждый ковен в Соединённых Штатах и в некоторых случаях даже за пределами отправляет представителей. Для меня это возможность увидеться с друзьями со всего света, а также встретить тех, кто живёт не так далеко. Ловлю взглядом мою подругу Ниобе и слабо машу рукой. Она улыбается и салютует мне бокалом с шампанским.

Испанский мох свисает с ветвей деревьев, создавая границу вокруг большого открытого пространства, теперь заполненного столиками для коктейлей, задрапированных тёмно-синими бархатными скатертями. В центре каждого стола заклинание – шар с золотистым светом, как свеча, только без пламени. Ветер треплет мои волосы, прядки прилипают к блеску для губ и заставляют меня пожалеть, что этим вечером я не отказалась от этой проклятой дряни. Я знала, что буду на улице и всё же хотелось хорошо выглядеть. Я в этом нуждалась. Я вижу Киллиана. Он стоит с напитком в руке, прислонившись к колонне, о чём-то задумавшись. Большую часть вечера он был призраком, возможно, изгнанником… Может, по собственному выбору? Меня в нём это восхищало. Его не волновало мнение других. Возможно, он мне может помочь с заклинанием.

– У тебя ни единого шанса, если не поговоришь с ним, – замечает моя подруга Дарья, протягивая бокал с шампанским.

Я вздыхаю и делаю глоток, позволяя пузырькам пощекотать нос.

– Это безнадёжное дело. Ни он мне нужен. И до сих пор я не встречала такого человека.

– Знаю, твоя семья считает, что ведьмы должны быть только с себе подобными, но, может, стоит выйти за рамки ограничений магии?

– Говоришь о людях? – Я сморщила нос. Последний человеческий парень, с которым я встречалась, нашёл под моей кроватью зеркало, предсказывающее будущее, убежал так быстро, что я думала, он оставит на деревянном полу жжёные следы.

Дарья пожала плечами.

– Или о ком-то из другого вида со сверхспособностями. Вампир, оборотень, даже один из горячих мужчин-фейри.

Я вздрагиваю от упоминаний о вампирах, грудь сковало страхом.

– Ничего не имею против оборотня или сексуального фейри-воина.

– И никаких кусачих? – Дарья толкает меня плечом. – Слышала, они могут доставить огромное удовольствие.

– Нет, спасибо. Ты же слышала об истории моей семьи с вампирами. – Вспышки из прошлой жизни, прожитой прошлой ночью, вызывают у меня лёгкое головокружение, но я быстро его стряхиваю.

– Это было давным-давно. – Жалость в её голосе заставляет отвести глаза. Не желаю встречаться с ней взглядом и видеть то, как знаю, я найду.

Раздражение. Хотя она права. Салем был давным-давно. Но он этого шрам в моей кровной линии не становится меньше. И после прошлой ночи всё это кажется слишком близким.

– Нет, – твёрдо отвечаю я. – Никаких вампиров.

– Ладно, ладно. Просто я… слышала тут кое-что удивительное от Райли о Деклане. Думаю, если встречу пару клыков, дам шанс.

Допивая напиток, я замечаю Киллиана в нише, ведущей в бальный зал.

– Придержи эту мысль, – говорю я, опуская на столик пустой бокал.

Дарья останавливает меня лёгкой хваткой на запястье.

– А что здесь делает Тиа? – с беспокойством в голосе спрашивает она. – Я думала, её выгнали из ковена. Ты же помнишь, что она использовала чёрную магию?

Я останавливаюсь, потому что больше не могу идти к Киллиану, ведь в центре двора стояла Тиа. Её стальной взгляд, пылая гневом и обвинением, находит меня. Я застываю. Пока Тиа говорит, её окружает зеленоватая дымка.

– Под серебряной луной или во тьме ночи,

В глубокой тени или при ярком свете,

От этого проклятия никто не избавится

Ибо гнев не знает ни покоя, ни заботы о предателях!

Соберитесь поближе и выслушайте,

Пусть выйдет твой самый тёмный страх

Я заключаю тебя в холодные объятия ужаса,

До тех пор, пока не встретитесь с правдой смело лицом к лицу.

В желудке всё скручивается, язык во рту становится свинцовым. Я не могу пошевелиться. Не могу дышать, когда Тиа бросает то, что может быть только проклятием. Затем с силой урагана магия взрывается внутри неё и поражает всех на своём пути. Я высвобождаюсь из её хватки и тяжело падаю на землю, боль сосредотачивается в руках. В ушах звенит и, пока я пытаюсь прийти в себя, всё кружится перед глазами. Дарья берёт меня за руку. Её рот движется, но я не слышу ни звука. Её голос повышается и понижается, пока мой слух пытается прийти в норму.

– Не может… что-то… нас.

Я трясу головой, пытаясь прояснить зрение.

– Что случилось? Что она…

Я оглядываю двор и вижу, что все ведьмы поблизости поднимаются на дрожащих ногах. У некоторых идёт кровь из носа и ушей. Я коснулась своих ушей и обнаружила на пальцах кровь. Конечности отяжелели, как будто их залили бетоном. Тии нигде не было видно. Всё, что от неё осталось – выжженный след на том месте, где стояла. Неужели она себя убила? Проклятие самоубийцы? Неужели она действительно так сильно была зла? Пошатываясь, я медленно иду к ближайшему выходу, нуждаясь в свободе от окружающего хаоса. В голове стучит, раскалённый шип вонзается прямо между глаз. Начало мигрени или последствия проклятия? Наверное, и то, и другое. У меня сводит желудок, и я бросаюсь к кустам, в ужасе от боли в голове. Я хватаюсь за дерево одной рукой, другой собираю волосы, когда ослепляющая боль достигает апогея, и меня рвёт на аккуратную ухоженную клумбу.

Перед глазами кусочек радужной молнии вместо садовой калитки и каменной дорожки, которые я должна перед собой видеть. Боже, мне нужно найти место, где можно прилечь, желательно с влажной тканью на лице и смесью масел мяты, лаванды, ладана и копайбы, нанесённых на шею и виски. Кому-то это может показаться излишним, но если добавить в смесь немного магии, то мигрень пройдёт. Смаргивая, я пытаюсь сориентироваться, найти хоть какой-то ориентир, который подскажет, в каком месте поместья я оказалась.

Но всё было другое. Я больше не в доме Магнолий. На самом деле, не думаю, что я вообще в Новом Орлеане. Здесь холодно. Никаких звуков сверчков и лягушек. Я больше не обхватывала гладкий ствол дерева. Моя ладонь лежала на камне. На надгробии.

– Кладбище? Какого чёрта? – пробормотала я, отскакивая от одного надгробья и врезаясь в другое.

По позвоночнику побежали мурашки. Я же не могу заблудиться ночью на кладбище. Скрытая тенью фигура появляется в поле моего зрения, сразу за каменными стенами этого кладбища. Мужчина. Высокий. Широкоплечий. Я пробираюсь сквозь лабиринт надгробий, наступая на неровную плиту, врытую в землю. Лодыжка кричит от боли, выворачиваясь под неправильным углом, и мне кажется, что меня сейчас снова стошнит, хотя я и стремительно приближаюсь к земле.

– Я тебя держу. – Плавная интонация голоса моего спасителя, когда мужчина подхватывает меня на руки и поднимает с травы, делает моё унижение немного более терпимым. – Выпила слишком много?

Я едва могу открыть глаза, и жгучая боль пронзила мозг.

– Нет. Мигрень, – шепчу я, не в силах сказать больше. О том, что я проклята.

– Тебе плохо. Давай, отведём тебя куда-нибудь в тёмное и тихое место. – Его акцент словно масло на горячем тосте. Британское масло. Я люблю масло.

Я должна остановить его, потребовать поставить обратно. Я его не знаю. У меня нет сил даже для того, чтобы ощутить его ауру, но я ничего не говорю. Если я в скором времени не усну, то следующие несколько дней проведу в таком состоянии. Это как остаёшься сексуально неудовлетворённой или избегаешь убийства.

– Ты же не серийный маньяк?

Он усмехается.

– Это ты тусуешься на кладбище.

Его хватка становится крепче, он ещё сильнее прижимает меня к груди, и я клянусь, он меня нюхает. Страх сковывает грудь. Никто не знает, что я ушла. Они не знают где я. Может в этом и состояло проклятье Тии. Мой самый тёмный страх. Смерть от руки красивого британца. Потому что с таким голосом он просто не может оказаться не горячим.

Глава 3

Сайлас

– И как, чёрт возьми, я здесь оказался? – бормочу я, глядя на красивую женщину у меня на руках. У неё длинные тёмные волосы, пышные формы и пухлые губы. В сущности, мой криптонит. Но не просто то, что красивая женщина прижимается к моей груди, выводит меня из равновесия. Дело в месте, где я нахожусь – посреди многовекового кладбища, а не у себя дома. От неё пахнет шалфеем и лавандой, а ещё на ней следы крови. Чистое искушение. Я должен её укусить, а затем оставить отсыпаться от головной боли в вестибюле ближайшего отеля. А вместо этого я прижимаю её крепче к себе и позволяю уткнуться лицом мне в грудь.

Я шагаю по дорожке, покидая кладбище с ощущением чего-то знакомого, пронизывающего мой разум. Я здесь был раньше, но я ведь прожил очень долгую жизнь, а маленькие городишки очень похожи друг на друга. Но улицы заполнены людьми в парадных костюмах. Ведьмы, вампиры, призраки и гули шествуют по оживлённому городу. Именно тогда я понимаю, где нахожусь. Каждый магазин, каждая улица украшены ведьмами на мётлах, вывески с названием города «Город ведьм», в витринах магазинов выставлены футболки с надписями типа «Я накурился в Салеме и наложил на тебя проклятие».

Салем, штат Массачусетс, изменился.

Я должен позаботиться об этой женщине и убраться отсюда к чёртовой матери. Я поклялся никогда не возвращаться в это место. Дал клятву, а каждый мой шаг заставляет меня нарушать это обещание. Заходя в исторический отель Салем Уотерфронт, я направляюсь прямо к консьержу и встречаюсь взглядом с женщиной за стойкой регистрации.

– Лучший номер.

Она хмурится, но моя способность внушения всё ещё сильна, хотя я и ослаблен в других возможностях.

– Конечно, сэр. Могу я узнать ваше имя?

– Сайлас Блэк. Уверен, вы увидите его в журнале броней, если присмотритесь внимательнее.

Её пальцы порхают по клавиатуре, а затем девушка улыбается и кивает.

– Ах, да, нашла бронь, сэр. Мы разместим вас в нашем королевском люксе на…

– Всего лишь одну ночь, – закончил я за неё. Не знаю, как я сюда попал, но не хочу оставлять эту женщину, что сейчас в моих объятиях, одну на улице.

– Отлично.

Она передаёт мне буклет с карточкой-ключом и даёт указания, как пройти в мой номер. Всё это время моя подопечная у меня на руках подаёт признаки жизни. Мне ненавистно, что ей больно. Я хочу что-нибудь сделать, чтобы её успокоить. Однако если я отнесу её в гостиничный номер, это, скорее всего, не добавит мне никаких очков. Она уже спрашивала, не серийный ли я маньяк. В номере благословенно тихо, и когда я приглушаю свет, женщина шевелится и морщит от боли лоб.

– Милая, что тебе нужно? – низким и хриплым голосом спрашиваю у неё.

– Темнота. Тишина. – Я несу её в соседнюю спальню и максимально приглушаю свет. – Полностью, – шепчет она.

В полной темноте я всё ещё могу её разглядеть. Изгиб её полных бёдер, глубокое декольте платья и мне приходится бороться с инстинктом своего тела, чтобы на это не реагировать. Мои клыки болят, как и член. Я должен убраться отсюда, пока не привязался к ней. Она будет здесь в безопасности, пока не почувствует себя лучше. Я сделал доброе дело на эту ночь. Теперь должен вернуться в свой дом в Лондоне. Но часть меня кричала, что я должен остаться и приглядеть за этой женщиной. Я не понимал, почему так за неё волнуюсь. Я её только встретил.

– Натали, – тихо произнесла она.

– Что?

– Моё имя.

Я не смог сдержать улыбку.

– Сайлас, – представился я.

Она мне кого-то напоминала, но этих кого-то в моей долгой жизни было великое множество. Установить её сходство будет нелегко. Из нагрудного кармана донеслась трель телефона и Натали застонала от шума. Я отключил телефон и вышел в гостиную, прежде чем ответить на звонок.

– Где тебя носит, чёрт возьми? Я стою у твоего дома, но тебя нигде нет, – послышался с того конца голос Лукаса Блэкторна. Моего кузена. Прошло много времени с тех пор, как я пользовался именем Блэкторн, но мы с Лукасом почти всегда поддерживали связь. Что-то в том, что мы были белой вороной в наших семьях, свело нас вместе.

– Чёрт, – пробормотал я. – Прости. Я был там, пока… не перестал быть там.

– И что, чёрт возьми, это означает?

Потерев затылок, я вздохнул.

– Это значит, что я был в квартире и ждал твоего появления. А потом я оказался здесь. Буквально один раз моргнул и… пуф.

– Пуф?

– Да.

Я практически видел, как он нахмурился.

– И где же именно ты сейчас находишься?

– В Салеме.

– На Самайне? Ты магическим образом телепортировался в Салем, ещё и на Самайн, и даже не подумал мне позвонить?

– А зачем мне тут же тебе звонить? Что ты мог сделать?

Кузен рассмеялся.

– Ты явно никогда раньше не спал с ведьмой. Я могу сделать много-много вещей. Поверь, кузен. Найди ведьму или колдуна, в зависимости от твоих предпочтений, и трахайся до тех пор, пока тебе не придётся лечь на землю или рисковать сгореть дотла. Это будет лучшая ночь за всё твоё существование. Запомни.

На том конце трубки стало тихо, и я бросил телефон на диван справа. Найти ведьму. От одной мысли об этом у меня по коже бегут мурашки. Последние ведьмы, которых я знал, были повешены сотни лет назад. Я знаю. Я видел, как они качаются на виселицах.