Текст книги "Поспешное замужество"

Автор книги: Ким Лоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

  В первую секунду Джорджи показалось, что она ослышалась.

  – Что?!

  Анголос тяжело вздохнул и посмотрел на жену.

  – Я думал, что ты спала с этим парнем, – с неожиданной злостью сказал он. – У него был ключ от твоей квартиры. И где бы ты ни появлялась, он всегда оказывался рядом...

  – Он мой друг, – напомнила она Анголосу. – Но Алан – гей.

  Анголос изумленно смотрел в лицо Джорджи.

  – Как ты мог подумать, что я спала с другим мужчиной? Как ты хотя бы на одну секунду мог предположить, что Алан...

  – Прекрати, Джорджетт, – резко оборвал ее Анголос. – Я прекрасно знаю, что произошло между вами в Греции.

  – Что произошло? Я не понимаю.

  Анголос посмотрел на ее удивленное лицо и горько усмехнулся.

  – Тогда мне стоит объяснить тебе, чтобы ты больше не притворялась.

  – Я не...

  – Хватит! – прорычал Анголос, – Я нашел записку, которую он написал тебе. В тот день, когда ты сказала мне, что ждешь от меня ребенка. – Он закрыл глаза и процитировал: – «Прости. Я думал, что готов, но понял, что нет. Прости мне мою слабость, я всегда буду любить тебя. Алан».

  – Ты помнишь ее слово в слово? – спросила пораженная Джорджи.

  – Конечно, я помню ее наизусть. Когда ты сказала мне, что беременна, эта проклятая записка лежала у меня в кармане. Я знал, что не могу иметь детей, поэтому для меня было очевидно, что твой любовник отказался от ответственности и ты пыталась выдать его ребенка за моего.

  Джорджи застыла, как громом пораженная. Она не могла поверить своим ушам.

  – Но ты – отец Никки, – прошептала она.

  – Да, теперь я знаю это. А ты сама-то знала, кто отец ребенка, до того как он появился на свет? Или ты почувствовала облегчение, когда увидела, как Никки похож на меня?

  В глазах Джорджи застыли слезы.

  – Да, я знала, кто его отец. У меня никогда не было сомнений по этому поводу.

  – То, что мы занимались любовью, не предохраняясь, – еще не доказательство.

  Джорджи потребовалось несколько секунд, чтобы переварить услышанное.

  А Анголос продолжал:

  —Кажется, я должен благодарить тебя, что со своим любовником ты хотя бы предохранялась.

  – Знаешь, мне сейчас очень хочется ударить тебя, но я не буду этого делать.

  Анголос остался равнодушен к ее словам.

  – Алан приехал в Грецию, потому что я попросила его, – пояснила Джорджи. – Мне было очень одиноко.

  Анголос направился к двери.

  – Ты пытаешься убедить меня в этом, Джорджетт, потому что...

  – Если я и пытаюсь что-то сделать, так это расставить все точки над i, – перебила она его. – Письмо, которое ты вспомнил, совсем не о том, о чем ты подумал. Я посоветовала Алану рассказать родителям о его сексуальной ориентации.

  Анголос застыл на месте и медленно отпустил дверную ручку.

  – В последнюю минуту Алан решил, что не может сделать этого, – продолжала Джорджи. – Прошло еще шесть месяцев, прежде чем он наконец решился поговорить с ними, и знаешь, что самое смешное? – Она замолчала и вытерла слезы, катившиеся по щекам. Они все знали. И ждали, когда он откроется им. Классический сюжет.

  Анголос повернулся к Джорджи, В его глазах застыло странное выражение.

  – И вы никогда не были любовниками?

  – Ты – единственный мужчина, с которым я спала, Анголос. Мой так называемый тайный любовник – лишь плод твоего воображения.

  Анголос побледнел.

  – Что я наделал?! – запричитал он, мечась из угла в угол, – Я думал, ты хотела меня одурачить. Моя проклятая гордость! Я думал, другой мужчина дал тебе то, чего не мог дать я.

  Джорджи стояла посреди комнаты и молча смотрела на него. Ей всегда казалось, что если она увидит его в таком состоянии, то почувствует себя отомщенной, но вид его страданий и раскаяния не принес ей удовлетворения.

  Внезапно Анголос остановился.

  – Я извинюсь перед твоим другом.

  Больше всего на свете Джорджи хотелось сейчас броситься ему на шею, но он казался ей таким далеким, что она поборола в себе это желание.

  – Спасибо, – только и сказала она.

  Анголос виновато взглянул на нее.

  – Ты не должна благодарить. Из-за меня тебе пришлось целых три года одной воспитывать ребенка.

  – Для меня это не было обузой. И я была не одна, рядом всегда были мои родные и друзья.

  – Я все исправлю. Даже если на это уйдет вся моя жизнь, я все исправлю, – повторял он.

  – Думаешь, я хочу, чтобы наше примирение стало наказанием? – неожиданно спросила Джорджи, опустив голову.

  Анголос не ответил.

  – Каким ты хочешь видеть наш брак? – спросил он.

  – Таким, о каком я всегда мечтала: союзом двух сердец. Любящих сердец.

  Анголос в изумлении смотрел на Джорджи.

  – И ты до сих пор хочешь этого?

  – А что изменилось?

  Анголос был уверен, что изменилось все.

  Он отказался от женщины, которую любил, потому что был ослеплен ревностью.

  – Надеюсь, ты простишь меня за все, что я сделал.

  – Я уже простила...

  – Это невозможно.

  Джорджи вздохнула.

  – Ты когда-нибудь перестанешь говорить мне, что я должна чувствовать? Почему ты относишься к нашему примирению так же, как мои родные? Я знаю, что ты несчастлив, но ведь сейчас важно совсем не это.

  – А разве нет?

  – Мы решили снова жить вместе из-за Никки.

  Анголос, который до сих пор ходил по комнате, вдруг остановился.

  – Мы вернулись друг к другу только поэтому?

  – Очевидно, так, – пробормотала Джорджи тихо,

  Внезапно Анголос уселся в кресло.

  – Конечно, Это единственная причина, – произнес он странным голосом.

  – Не будем больше об этом. Да и какое это теперь имеет значение? Прошлого не изменишь. Давай лучше думать о будущем нашего сына. Я могу переспать с кем-нибудь, если от этого ты станешь чувствовать себя лучше.

  Анголос медленно поднялся с кресла с выражением ярости на лице.

  – От того, что ты заведешь любовника, я не почувствую себя... лучше.

  – Ради бога, Анголос, это лишь шутка. Ты же не думаешь, что я на самом деле... – Джорджи замолчала, в отчаянии закрыв глаза. Все снова пошло не так.

  Она почувствовала, что Анголос взял ее за плечи.

  – Значит, ты хочешь, чтобы мы жили вместе ради Никки?

  «Я хочу, чтобы мы воссоединились ради нас самих...» – пронеслось в голове Джорджи.

  – Ну, не можем же мы сдаваться после первой же маленькой проблемы, – произнесла она вслух.

  – Маленькой проблемы? Да, твои взгляды на жизнь действительно изменились.

  – Теперь я больше реалистка, чем мечтательница, – согласилась она.

  – Значит, мы поступим практично и останемся вместе.

  Джорджи кивнула. Неожиданно ей очень захотелось расплакаться. Выплакать все слезы, которые она так долго держала в себе.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

  Анголос и Джорджи приехали к Полу и Мирри Редклиффам за день до крестин. Их поселили в очень милой комнате для гостей. Никки, казалось, был просто в восторге от своей кроватки в стиле ретро. Наблюдая, как он играет с собакой Редклиффов, огромным псом неизвестной породы, Джорджи не удивилась, когда Никки начал приставать к ней с просьбой завести щенка.

  Анголос вошел в спальню в тот момент, когда Джорджи надевала старинное жемчужное ожерелье. Она взглянула в зеркало и поняла, что оно-то как раз и было завершающим штрихом в ее наряде.

  – Ты знаешь, Никки считает, что тебя очень легко уговорить... Проклятье, – пробормотала Джорджи, когда нитка жемчуга выскользнула из ее рук.

  – Легко уговорить? – переспросил Анголос удивленно.

  Он стоял, прислонившись к стене, скрестив руки на груди. Оглядывая его мужественную фигуру, она усомнилась в правоте Никки. В его глазах отражалась непреклонность, никакой мягкости. Он мог расслабиться только в постели!

  – Никки сказал, что ты разрешил ему завести собаку, – пояснила Джорджи.

  – У мальчика должна быть собака.

  – Так это правда? – спросила Джорджи, оставив бессмысленные попытки справиться с застежкой ожерелья,

  Анголос кивнул.

  – Моя мать всегда считала, что держать в доме животных негигиенично, но если у тебя есть возражения...

  – Нет, меня не беспокоит пара волосков на диване, и я с тобой согласна, у мальчика должна быть собака.

  – Ты согласна со мной? Будь осторожна, это может войти в привычку. Дай-ка я помогу, – добавил он, взяв ожерелье из ее рук.

  Джорджи почти перестала дышать, когда он отодвинул ее волосы с плеч, обнажая шею. А когда его пальцы коснулись шеи, из груди вырвался стон.

  – В чем дело? – спросил Анголос.

  Она резко открыла глаза. Он не должен знать, что делают с ней его прикосновения.

  – Дай мне, – выдохнула она, забирая у него жемчуг.

  Анголос отступил на шаг.

  – Что я такого сделал?

  – В том-то и дело, что ничего! – воскликнула Джорджи неожиданно для самой себя. – Тебе даже не надо ничего делать, – произнесла она, приставив указательный палец к его груди, – тебе достаточно просто быть... собой.

  – А ты бы предпочла, чтобы на моем месте находился кто-то другой? Неужели жить со мной так невыносимо?

  – Эта жизнь сводит меня с ума! Мне трудно дышать с тобой одним воздухом.

  – Тогда мне нечего больше сказать.

  – Зато мне есть что сказать! Я сыта по гордо тем, что, когда я вхожу в комнату, ты даже не смотришь на меня! Ты вспоминаешь о том, что я есть, только в постели!

  – Это неправда!

  – Правдивей и быть не может, – парировала она. – Тебе никогда не приходило в голову, что от одного взгляда на тебя я... – Она закрыла лицо руками. – Посмотри на меня! Я уже забыла, что хотела сказать!

  – Я смотрю на тебя. Всегда. Не могу оторваться от тебя. Мне все время хочется к тебе прикасаться.

  Его низкий, бархатный голос проникал в самое сердце Джорджи.

  – Ты держишь меня в этом доме только из-за Никки, я для тебя просто дополнение к нему.

  Анголос напрягся.

  – Иногда ты говоришь несусветные глупости, – произнес он сквозь зубы. – Ты – моя жена, И я не должен извиняться за то, что мне хочется смотреть на тебя.

  – Я просто твоя любовница, – заявила Джорджи упрямо. – Ты замечаешь меня только в постели! Вне спальни я для тебя – пустое место.

  Анголос выглядел совершенно растерянным.

  – Ты страдаешь?

  Джорджи взглянула ему в лицо.

  – Конечно, страдаю! Почему ты не замечаешь этого! Я хочу говорить с тобой не только о том, что касается Никки, я хочу кричать на тебя, и обнимать тебя, и...

  Стук в дверь прервал ее откровения.

  – Не отвечай.

  Джорджи уже готова была последовать совету Анголоса, но за дверью раздался извиняющийся голос, который она не могла игнорировать:

  – Пора ехать в церковь. Вы готовы?

  Джорджи никогда не видела своего мужа таким спокойным и расслабленным как сейчас, в компании Пола и его жены. Она с трудом могла скрыть свое удивление, когда наблюдала, как ее элегантный муж готовит на кухне и накрывает на стол.

  Проводив последних гостей, Пол присоединился к Мирри и Джорджи, которые болтали в саду.

  – Ну что же, если не считать того, что дядюшка Тим подшутил над викарием, вечер получился отличный.

  – Думаю, это не единственная скабрезная шутка, которую викарий слышал в своей жизни, – рассмеялась Мирри.

  – Ты права. Я слышал, что у него была довольно бурная жизнь до того, как он посвятил себя церкви. – Пол подвинул себе стул. – А где Анголос?

  – Пошел проведать Никки, – объяснила Джорджи.

  – Он просто живчик, этот ваш маленький проказник. – Пол взглянул на младенца, спящего в переносной колыбельке, которая стояла между Джорджи и Мирри. – Не удивлюсь, если и наш будет таким же сорванцом.

  – А может, еще и похуже, – улыбнулась Мирри. – Оставь, Пол, – добавила она, когда ее муж начал убирать со стола пустые стаканы. – Он не всегда такой домашний, – обратилась она к Джорджи. – Думаю, он просто красуется перед тобой.

  – Мне это нравится, – обиженно возразил супруг.

  – А когда вы возвращаетесь в Грецию?

  – Во вторник. Я очень нервничаю, – призналась Джорджи, вздохнув.

  – Не волнуйся. Все будет хорошо. Сразу видно, что у вас с Анголосом крепкие отношения.

  – Правда? – спросила Джорджи с надеждой в голосе. – Если честно, я не очень люблю Олимпию.

  Мирри рассмеялась.

  – О да, я знакома с Олимпией. Железная леди. Но и ты теперь не наивная девочка. Ты стала старше, умнее, и у тебя теперь есть Никки. Ты мать ее внука. А это очень много значит. Думаю, вы поладите.

  – Не знаю, – призналась Джорджи. Она встала и подошла к колыбельке. – Все малыши такие милые в этом возрасте, правда?

  – Да, и хотя рождение ребенка связано с болью, это стоит того, – согласилась Мирри, с любовью посмотрев на свою девочку. – Но мои роды прошли легко. А как у тебя?

  – Я рожала долго, – ответила Джорджи, вспоминая этот день. Она звала Анголоса, но он так и не появился. Зато пришел доктор, которого вызвала старшая медсестра, обеспокоенная показаниями приборов.

  – Поплачешь позже, девочка, а сейчас нужно, чтобы ребеночек появился на свет, – говорила ей медсестра.

  – Мне сказали, что такое бывает с первым ребенком.

  Мирри улыбнулась.

  – Мне кажется, ты бы хотела иметь много детей, правда? – спросила она мягко.

  Появившийся Анголос застыл на месте.

  – Анголос не хочет пока заводить еще одного ребенка, – ответила Джорджи. – Мы оба так решили, – добавила она поспешно, чтобы Анголоса не обвинили в такой позиции.

  – Для меня загадка, что женщины способны на это снова, – вставил Пол, качая головой. – Я бы точно не смог.

  – Не смог бы чего, дорогой? – нежно спросила Мирри. – Серьезно, – добавила она, – не знаю, что бы я делала, если бы его не было рядом при родах. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю,

  – Мирри! – шепотом одернул ее Пол.

  – Ой! Я не… – начала оправдываться женщина, заметив, что Анголос стоит неподалеку. У него был такой вид, будто ему вонзили нож в спину. – Я совсем не это имела в виду, – пробормотала она.

  – Думаю, сейчас самое время открыть еще бутылочку вина, – сказал Пол, хлопнув в ладоши, чтобы разрядить атмосферу.

  Анголос посмотрел на друга.

  – Я не буду, спасибо, Пол, – ответил он тихо. – Но от кофе я бы не отказался. Пожалуй, сам и сварю.

  – Ты же говорил, что не умеешь варить кофе? – возразил Пол, и они вместе направились в дом.

* * *

  Мирри встала раньше всех, вскоре проснулась и Джорджи. Мужчины еще спали, ночью они долго о чем-то разговаривали. Джорджи гадала, о чем могут беседовать двое мужчин так долго.

  Когда Анголос пришел в их комнату ночью, Джорджи не спала. Она слышала, как Анголос проверил, спит ли Никки. Потом он почти бесшумно разделся.

  – Я тебя разбудил? – спросил он, залезая под одеяло.

  – Откуда ты знаешь, что я не сплю? – пробормотала Джорджи.

  Раньше она не могла заснуть, если Анголоса не было рядом. И хотя она провела множество долгих ночей в своей одинокой постели, эта привычка вернулась вместе с Анголосом.

  – Я не знал. Иди ко мне. – Он притянул ее к себе.

  Джорджи почувствовала его теплое дыхание на своей шее.

  – На тебе нет пижамы, – выдохнул он.

  – Мне жарко.

  – Я заметил, – прошептал Анголос, проводя кончиками пальцев по ее спине.

  Она сразу же повернулась к нему. Теперь они лежали лицом к лицу, прижимаясь друг к другу.

  Неожиданно Анголос пробормотал что-то на греческом и отстранился от нее. Через секунду раздался щелчок.

  Джорджи зажмурилась, когда свет лампы разлился по комнате.

  – Что случилось?

  – Ты выглядишь просто потрясающе, когда вот так дуешься.

  Анголос лежал на боку, опершись на локоть, и смотрел на Джорджи. В приглушенном свете кожа его была похожа на шелк.

  У Джорджи перехватило дыхание, она едва сдержала восхищенный вздох.

  – Нам нужно поговорить, – нарушил тишину Анголос.

  – Сейчас?

  – У тебя были трудные роды? – спросил он вместо ответа.

  Джорджи не ожидала, что Анголос заговорит об этом.

  – Что это на тебя нашло?

  Анголос пропустил ее вопрос мимо ушей.

  – Кто был с тобой в тот день? Бабушка? Или кто-то из друзей? – Он с волнением ждал ответа; мысль, что Джорджи оказалась одна в такой момент, была для него невыносима.

  Джорджи покачала головой.

  – Бабушка? Она лишь сказала мне: «Соберись и пройди через это». Нет, я была тогда одна.

  Анголос закрыл глаза. Джорджи завернулась в одеяло и встала.

  – Правда, палата была битком набита персоналом, – попыталась она улыбнуться. – Почему ты заговорил об этом?

  – Не пытайся обратить все в шутку.

  – Я не... Я просто пытаюсь...

  – Быть сильной? Это очень по-британски.

  Она улыбнулась,

  – Если ты действительно хочешь знать, я очень долго и трудно рожала. Никки был большим малышом, и я...

  – Ты была слаба и измучена.

  Джорджи кивнула.

  – Да. Схватки были очень болезненными. Мне казалось, что роды длятся целую вечность. Я очень устала. Я старалась, но медсестра заволновалась, когда сердечко Никки стало биться медленнее. Она вызвала доктора.

  – Доктор, – негодующе воскликнул Анголос, – должен был находиться рядом с тобой все время! – Он посмотрел на выражение ее лица и постарался успокоиться. – Прости, что перебил, продолжай.

  – Мне больше нечего сказать.

  – Ты просто не хочешь говорить. Я всегда чувствую, когда ты хочешь что-то от меня скрыть, Джорджетт.

  – Ничего я не скрываю, все закончилось хорошо.

  – Просто доктор сказал, что потребуется хирургическое вмешательство, если дело не сдвинется с места в ближайшие полчаса.

  Джорджи вспомнила, как схватила его за руку и закричала: «Я сама рожу своего малыша!» Воспоминание вызвало у нее улыбку.

  – Но этого не потребовалось.

  Анголос некоторое время молча смотрел на нее.

  – Это ужасно – остаться одной в такой момент.

  – Я совершенно выбилась из сил, – согласилась она. – Но у многих роды проходят еще сложнее.

  – Ты была совсем одна. Маленькая напуганная девочка. – Анголос откинулся на подушки. – Ты, наверное, ненавидела меня в тот день.

  – Если я скажу «да», ты почувствуешь себя счастливей? Не понимаю, зачем снова ворошить прошлое, все это случилось так давно.

  – Ну конечно, ты ненавидела меня! По-другому и быть не могло! Я выставил тебя на улицу, бросил тебя беременную. Оставил одну в тот момент, когда ты больше всего нуждалась в моей поддержке! Если бы я был умнее, я бы... – Анголос вздрогнул, когда Джорджи неожиданно положила руку ему на плечо.

  – Ты тоже пострадал, Анголос, – произнесла она. – Ты не увидел, как твой сын появился на свет.

  – Я буду жалеть об этом всю свою жизнь, – признался он.

  – Прости меня, – неожиданно сказала Джорджи.

  – Простить? Тебя? Я не верю своим ушам! Невероятно! Неужели у тебя никогда не возникало желания отомстить мне за все?

  Она не знала, что ответить, и потянулась к выключателю.

  – Ты хочешь иметь еще детей, голубка моя?

  Сердце Джорджи бешено забилось, она испытала небывалый прилив нежности.

  «Не просто детей; твоих детей», – пронеслось у нее в голове.

  Взгляды их встретились.

  – Ты слышал, что сказала Мирри. По крайней мере, должен был слышать.

  – Она была права?

  – Мы уже обсуждали эту тему...

  – Может, обсудим еще раз?

  – Не стоит. Давай посмотрим правде в глаза: наш брак не совсем обычный, правда? – Джорджи горько усмехнулась.

  – Ты несчастна со мной?

  – Я этого не говорила. В нашем случае – это брак по расчету. Мы помирились ради Никки. Конечно, ты потрясающий любовник, – добавила она, – Но секс – это еще не все.

  Джорджи немного завидовала отношениям Пола и Мирри. Они просто светились от счастья.

  – Тебе чего-то не хватает? Разве я не делаю все, что ты хочешь? – спросил Анголос. По выражению его лица Джорджи поняла, что он злится.

  – Дело не в моих желаниях. Нельзя использовать ребенка для устранения разногласий. А между нами зияющая пропасть. И если бы ты не узнал о Никки, сейчас мы были бы уже разведены.

  – Боже! – воскликнул Анголос. – Ну почему ты каждый день так настойчиво напоминаешь мне об этом!

  – Я не...

  – Жизнь – драгоценная штука. Может, это не ново, но каждый день нужно проживать так, будто он последний в твоей жизни. На каждом углу человека подстерегают опасности.

  – А я доверяю своей интуиции. И она подсказывает мне, что наша с тобой затея не приведет ни к чему хорошему. Прости, я не хотела этого говорить, – тут же поправилась она.

  Он отстранился.

  – Но ты так думаешь. Не отрицай. Ты просто боишься жить со мной, голубка моя. Конечно, – добавил он, – факт остается фактом: мы женаты и разводиться не собираемся.

  – Но это не значит, что мы никогда не разведемся.

  – Не разведемся, – заявил Анголос твердо. – В отличие от тебя я готов выполнить свое обещание. И попытаться заново построить отношения.

  – Из-за Никки, – произнесла Джорджи скорее для себя.

  – А какая еще может быть причина? – спросил он со злостью.

  И снова Джорджи не могла понять, почему у нее возникло такое чувство, будто за гневом Анголос пытается скрыть свои настоящие чувства.

  – Единственное, что может разлучить нас – прошептал Анголос, взяв лицо Джорджи в свои ладони и заглянув ей в глаза, – это судьба.

  Неужели он действительно так думал?

  – Я тоже готова попытаться начать все сначала! – запротестовала она.

  – Но почему ты дрожишь? – спросил он мягко.

  – Может, настанет такой день, когда я не буду дрожать от твоих прикосновений. Но скорее будет наоборот – ты не захочешь больше прикасаться ко мне, – добавила Джорджи, вздохнув.

  Анголос прижал палец к ее губам.

  – Твои слова можно воспринимать как согласие подарить Никки братика или сестренку? У нас ведь будет много детей, правда?

  – Но ты говорил...

  – Забудь о том, что я говорил. Да, я хотел посвятить все время Никки. Дать ему то внимание, которого он был лишен первые три года своей жизни. Но с некоторых пор я понял: лучше Никки расти и жить в большой семье. В семье, где у него будет много братьев и сестер. А для этого нам потребуется только одно – чаще заниматься любовью... и не только в постели. – Он лукаво посмотрел на раскрасневшиеся щеки Джорджи и улыбнулся. – Как думаешь, ты справишься?

  Джорджи удалось убедить его в этом...