Текст книги "Поспешное замужество"

Автор книги: Ким Лоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

  ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

  Люди, сидевшие в холле отеля, все как один обратили внимание на темноволосого человека в модном костюме, который вышел из «мерседеса».

  Кто этот незнакомец? Выглядел он как большой босс.

  «Все здесь осталось таким, каким было пять лет назад», – заключил Анголос, оглядывая пляж при отеле. Казалось, прогресс так и не добрался до этого места.

  У Анголоса не было определенного плана действий. Он твердо знал, что Пол ошибся, и приехал сюда, чтобы окончательно развеять сомнения. В конце концов, все маленькие дети с темными волосами и карими глазами чем-то на него похожи.

  Пол сказал, что ребенок поразительно похож на Анголоса, но это ведь еще ничего не значит.

  Пол наверняка ошибся.

  Тогда почему же я здесь?

  «Потому, – раздался голос в его голове, – что, если ты не увидишь этого ребенка собственными глазами, ты никогда не сможешь с уверенностью сказать, что он не от тебя». Абсурд. Если бы у него был сын, Анголос знал бы об этом.

  Кое-что на набережной все-таки изменилось. Появились знаки, запрещающие мусорить, выгуливать собак и кататься на скейтбордах. Анголос посмотрел вдаль. Он знал, что если пойдет по направлению к церкви, то выйдет как раз туда, куда хочет.

  Впрочем, при данных обстоятельствах «хочет» не совсем верное слово.

  Загородный дом семьи Кемп располагался как раз за церковным двором. Однако более короткий путь лежал через пляж.

   Анголос выбрал второй путь.

   Чем быстрее я покончу с этим абсурдом, тем лучше.

   Как он тогда с ней встретился?..

   Днем раньше Анголос получил результаты анализов из клиники. Они показывали, что он здоров. Первой его мыслью было немедленно приехать на побережье и поделиться этой замечательной новостью с другом, которому он обязан жизнью.

  Но планам Англоса не суждено было сбыться. Пола и его жены Миранды не было дома. Уже по пути в столицу Анголос, повинуясь странному импульсу, свернул на побережье.

  Морской воздух радовал чистотой и свежестью. Солнце обжигало его лицо, и он чувствовал, что живет.

  Анголос поборол смерть, и это заставило его смотреть на мир другими глазами. Но даже если бы не обостренные чувства, он бы все равно заметил ее. Почему именно эта девушка привлекла его внимание, когда на свете много других, не менее красивых, так и осталось для Анголоса загадкой.

  Может быть, то, что она отказалась от предложения пообедать с ним, сыграло не последнюю роль. А может, ее волосы золотисто-медового оттенка, ее глаза цвета янтаря, ее скромность покорили его?

  И, возможно, случайное стечение обстоятельств заставило его вернуться на пляж поздно вечером, когда солнце уже село. Но Анголос скорее назвал бы это судьбой.

  Когда он во второй раз постучался в дверь Пола и Миранды, они были дома. Пол откупорил бутылку шампанского, желая отпраздновать излечение Анголоса, а Мирри настояла, чтобы он остался у них на ночь. Ему следовало расслабиться – ведь он победил саму смерть. И сейчас он сидел в компании своих друзей. Но у него возникло странное чувство, будто ему чего-то не хватает.

  Вечер был душный, несколько вспышек молнии неподалеку предвещали грозу. Когда Анголос сказал, что ему хочется прогуляться но пляжу, его не стали отговаривать.

  Анголос шел вдоль берега, наслаждаясь свежим воздухом, и не сразу заметил человеческую фигуру в воде. Подумав, что кто-то так развлекается или попросту пьян, он не обращал внимания на крики.

  Но как только Анголос понял, что человек попал в беду, он бросился па помощь, на ходу скидывая с себя одежду.

  Анголос великолепно плавал. Но утопающая – а это была девушка – так ухватилась за его шею, что потянула его за собой вниз.

  К счастью, она уже выдохлась, чтобы сопротивляться, и Анголос поплыл с ней к берегу. Это отняло у него последние силы.

  Анголос с трудом вытащил се на берег.

  Он откашлялся, укрыл дрожавшую девушку своим пиджаком и только тут узнал ее. На песке прямо у его ног лежала златовласка, с которой он недавно познакомился.

  Почему-то это беззащитное, хрупкое создание вызвало в нем прилив внезапной нежности.

  Воспоминание, как она лежала рядом с ним на песке, было столь сильным, словно это случилось вчера.

  – Как же тебя так угораздило? – спрашивал ее тогда Анголос. Он тряс ее до тех пор, пока она не открыла глаза.

  Волшебные глаза янтарного цвета уставились на него. Кажется, Джорджи еще не совсем понимала, что произошло. Она явно находилась в состоянии шока.

  – Я не думала... я... я имею в виду, это...

  – Ты что, хотела убить себя?! – закричал он, не обращая внимания на ее слабые оправдания.

  – Конечно... нет.

  – Какого черта ты там делала?!

  – Плавала.

  – Нет! Ты, черт возьми, тонула! – Он смотрел в ее глаза и неожиданно для самого себя припал к ее губам и поцеловал ее.

  Даже сейчас, когда все было позади, Анголос чувствовал ее испуг. Губы Джорджи, соленые на вкус, приоткрылись, когда она отвечала на его поцелуй. Он никогда не сможет забыть, каким податливым было ее тело, как она дрожала в его объятиях.

  Анголос с трудом оторвался от губ девушки.

  Она теребила его промокшие волосы своими хрупкими пальчиками.

  Анголос отстранился, чтобы не чувствовать ее робких прикосновений.

  – Ты же не хочешь этого.

  – Ты сумасшедший, – прошептала она, дрожа.

  – Не спорю, – подтвердил он, еле сдерживаясь.

  Стройное, гибкое тело девушки горело. Он чувствовал это даже сквозь промокшую одежду, которая их разделяла.

  – Не останавливайся! – воскликнула Джорджи охрипшим голосом, и Анголос уже не мог более сдерживать себя. Она пылала, словно пламя, в его руках, податливая, нежная и столь же ослепленная желанием, как и он сам.

  Почти год Анголос не держал женщину в своих объятиях.

  Когда он впервые узнал, что у него рак, его жизнь неожиданно переменилась.

  У Анголоса хватало силы воли и уверенности, чтобы всегда подчинять себе обстоятельства. И вдруг он потерял контроль над ситуацией. Он злился на себя за это.

  Анголос не понимал, насколько бывает сильна его злость, пока однажды не спросил своего лечащего врача:

   – Скажите мне прямо, доктор, моя болезнь может убить меня?

   – Да, мистер Константин, – был ответ. – Но только если вы не дадите ей отпор.

  Неделю спустя Анголос проснулся рядом с женщиной, имени которой даже не знал.

  Он не был святым, но до этого никогда не позволял себе секса на одну ночь. Потом, когда лечение опустошило его тело, сделав его бесплодным, он уже не мог позволить себе безумный секс. У него не осталось мужской силы.

  В тот вечер на пляже Анголос впервые после лечения почувствовал в себе силы. Объект его желания находился в его объятиях... полуобнаженная девушка, умоляющая, чтобы он поцеловал ее.

  Наверное, он совсем потерял остатки самообладания: хотя и пытался остановиться, отстраниться от нее, ему не удалось этого сделать. Он склонился над девушкой и коснулся губами ее груди.

  Даже воздух наполнился желанием, которое возникло между ними. Анголос поддался ему. Он ласкал великолепное тело девушки, слышал, как она постанывает от удовольствия, и это казалось ему сном.

  Анголос с восхищением смотрел на полуоткрытые губы Джорджи. Тело ее прогнулось от возбуждения.

  – Я хочу тебя.

   Она приоткрыла глаза – самые потрясающие глаза, какие он когда-либо видел, – и простонала:

   – Я твоя...

   Анголос не мог больше сдерживаться. Да и какой мужчина смог бы? Он провел рукой по ее лицу, словно стараясь запомнить каждую его черточку.

  Джорджи открыла глаза, когда Анголос с нежностью коснулся пальцем ее губ.

  – У тебя потрясающие губы, – прохрипел он. – И великолепные... волшебные глаза... глаза тигрицы.

  – А ты просто идеальный, – прошептала девушка.

  Анголос стал целовать ее, сначала нежно, потом все более требовательно. Он почувствовал, как ее руки скользят по его телу, освобождая его от одежды.

  Когда он накрыл ее собой, она все еще дрожала, но уже не от холода, а от дикого, безудержного желания. Анголос чувствовал жар, исходящий от Джорджи, даже сквозь купальник, который все еще был на ней. Но всего через пару секунд исчезло и это препятствие.

  Больше всего на свете Анголосу хотелось, чтобы это мгновенье никогда не закончилось. Он готов был лежать вот так, слившись с ней в объятиях, вечно. Но внезапно небо разорвала яркая вспышка молнии.

  Он со стоном отстранился от Джорджи и начал одеваться. Раздался гром, разразилась гроза. Холодные капли дождя падали на их разгоряченные тела.

  – Я потерял контроль над собой, – сказал он ей, все еще тяжело дыша.

  – Так же, как и я. Тебе было хорошо? – Выдохнула Джорджи. – Не волнуйся. Я не боюсь грома, а мой парень... я его выдумала. На самом деле у меня никого нет. И я не ожидала...

  – Не ожидала чего? – спросил Анголос, взглянув на нее.

  – Не ожидала, что... мой первый раз будет таким, – прошептала она.

  Это заявление парализовало Анголоса.

  Боже мой!

  Он взглянул ей в глаза и произнес:

  – Господи, это правда? – Если бы он только знал!..

  Джорджи потянулась к нему, но он невольно отстранился, избегая касаться ее.

  За всю свою жизнь он никогда еще так отчаянно не хотел ни одну женщину.

  – Ты думаешь, я сумасшедшая?..

  Анголос увидел в ее глазах слезы. Он почти не мог дышать.

  – Нет, это я сумасшедший, – ответил он, взяв ее на руки.

  Джорджи, не шевелясь, лежала у него на руках, когда он нес ее через песчаные дюны к тому месту, где припарковал свою машину. На дороге никого не было. Анголос опустил девушку на переднее сиденье.

  – Ты похищаешь меня? – спросила Джорджи.

  – Нет, я просто хочу, чтобы ты согрелась, – ответил Анголос, включив печку в машине на полную мощность.

  – Наверно, мне не следовало садиться в машину к незнакомцу, – произнесла девушка с отсутствующим видом, когда Анголос накинул ей на плечи свой пиджак.

  – Ты и не садилась. Я принес тебя сюда.

  – Ну да. Мне уже теплее. – Она откинулась на сиденье и вздохнула. – Знаешь, мне до сих пор кажется, что я немного не в себе.

   – Я тоже. Ты ведь чуть не утонула.

   Глаза девушки распахнулись. Она с минуту молча смотрела па Анголоса.

   – Ты поцеловал меня, – произнесла она, проведя рукой по пересохшим губам. – Мне поправилось.

   Сейчас, сидя рядом с ней, Анголос боялся пошевелиться. Он не мог произнести ни слова. Желание снова вспыхнуло в нем.

   – Я заметил, – выдохнул он с трудом.

  Джорджи пробежала кончиками пальцев по его щеке.

  – Не хочешь сделать это снова?

  – Ты не понимаешь, что говоришь. Это просто шок.

  – Нет, это совсем другое. Ты спас мне жизнь. Как я могу отблагодарить тебя?

  – Прекрати так делать, – ответил он, убирая ее руку от своего лица.

  Джорджи закусила губу и закрыла лицо руками.

  – Я... прости меня... – прошептала она смущенно. – Я, правда, не знаю, что это на меня нашло.

  – Ну, я тоже вел себя не как ангел. Где ты живешь? Я отвезу тебя домой.

  У него никогда еще не было девственниц.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   – Эй, мистер, не подадите ли нам мяч?

   Эта просьба вернула Анголоса к реальности.

  Он не хотел предаваться воспоминаниям о том времени, когда его обманула и унизила собственная жена. Это послужило ему хорошим уроком.

  Интересно, Джорджетт забавляло, что она так ловко все обставила? Может, она даже смеялась вместе со своим любовником, когда они решили выдать их ребенка за сына Анголоса?..

  Он находился менее чем в ста метрах от дома Кемпов. Он сразу узнал этот милый деревянный коттедж с черепичной крышей. Наклонившись, Анголос поднял мяч и бросил его семье, которая играла в волейбол.

  А вот и ворота, ведущие в сад. Когда Анголос открывал их, раздался скрип. Краска на воротах совсем облупилась, и Анголос невольно скривил губы. Когда-то он считал эту ветхость чем-то вроде особого шика. Сейчас дом Кемпов казался ему... просто захудалым.

  Анголосу никогда особо не нравилась семья Джорджи, да и они испытывали к нему те же чувства.

  Он окинул участок Кемпов критическим взглядом. Коттедж и сад выглядели так же, как и несколько лет назад. Единственное, чего здесь тогда не было, – это разбросанные повсюду детские игрушки. Вот трехколесный велосипед, игрушечные машинки, ведерко с ракушками, которые, очевидно, принесли с пляжа...

  Он посмотрел на дверь. Нет смысла и дальше тянуть с этим делом.

  Дверь открылась прежде, чем Анголос успел оповестить о своем приходе. Его рука, протянутая, чтобы постучать, медленно опустилась, когда он увидел женщину, появившуюся в дверном проеме. Ее тронутые сединой темные волосы были пострижены по последней моде. А голубые глаза делали лицо привлекательным.

   Анголос не был знаком с этой женщиной.

  – Здравствуйте, я... – Анголос не успел договорить.

  – Боже милостивый, вы отец Никки! – воскликнула женщина.

  – Нет, ничей я не отец, – возразил Анголос сухо, удивленный, почему женщина сделала такой вывод.

  – Чепуха, конечно же, это вы, – произнесла она, с любопытством разглядывая Анголоса.

  – Я не собираюсь с вами спорить.

  Женщина с минуту изучала его лицо, а потом рассмеялась очень искренне.

  Анголосу это понравилось.

  Слишком многие вели себя с ним неестественно и говорили ему только то, что он хотел услышать. Так было с тех пор, когда он вступил в права наследника после смерти отца. Анголосу было тогда двадцать два года, и он ценил тех, кто мог посмотреть ему в глаза и сказать: «Вы неправы».

  – Это было бы бессмысленно.

  – Правда?

  – Определенно, – ответила женщина. – Вы хотите увидеть Никки? Ну, конечно, вы, наверное, за этим сюда и приехали, – добавила она, прежде чем он смог что-нибудь возразить.

  Анголос только хмыкнул в ответ. Женщина улыбнулась.

  – Вы поставили меня в неловкое положение, – произнесла она. – Я ведь не знаю, о чем вы договаривались с Джорджи. Кажется, вы еще ни разу не видели сына. – Она испытующе взглянула на Анголоса. – Я вижу, у вас нет никакого желания обсуждать свои дела с назойливой пожилой женщиной.

  – Могу вас заверить, что я приехал не затем, чтобы похитить ребенка.

  – Рада это слышать, но все-таки вам лучше приехать, когда Джорджи будет дома.

  – Но ведь мальчик сейчас здесь? – осторожно спросил Анголос, Он заметил, что женщина насторожилась. – Дело в том, миссис...

  – Меня зовут Рут Симмонс. Мисс.

  – Мисс Симмонс, у меня очень мало времени.

  Женщина посмотрела на него с выражением крайнего неодобрения.

  – После стольких лет?

  Для Анголоса такой вопрос не был неожиданностью. Очевидно, Джорджетт выставила себя невинной жертвой, а его – безответственным отцом.

  Неужели она забивает ребенку голову подобной ерундой? Бедный малыш...

  – Когда должна вернуться Джорджетт?

  Рут Симмонс неуверенно посмотрела на Анголоса.

  – Я не могу точно сказать.

  – Не можете или не хотите?.. Впрочем, не важно. – Анголос посмотрел на часы. – Я вернусь в более подходящее время.

  Улыбка, застывшая на лице мужчины, не отразилась в его темных глазах. Рут подумала, что в нем есть какой-то особенный шарм.

  «Если бы я была лет на двадцать моложе...» – пронеслось у нее в голове. Улыбка исчезла с ее лица, как только она услышала громкий хлопок и еще более громкий вопль, раздавшиеся из гостиной.

  – Что случилось? – закричала она и помчалась в дом.

  Анголос последовал за ней.

  Несколько минут спустя Рут с плачущим ребенком па руках осматривала разрушения. Что ж, могло быть и хуже. Но все-таки жаль, что бюст в викторианском стиле лежал сейчас на полу, разбитый вдребезги. Около осколков валялся перевернутый стул.

  – Ты упал, Никки? – Рут говорила таким мягким, спокойным тоном, что мальчик сразу перестал шмыгать носом. – Бедняжка, – произнесла она, прикладывая платок к ранке на лбу ребенка. – Ты не ударился еще где-нибудь, милый?

  Никки отрицательно покачал головой.

  – Бабушка будет сердиться...

  – Нет, думаю, не будет.

  – Нет, будет, – упрямо заявил малыш. На его глазах снова блеснули слезы. – Кто ты? – спросил он, указывая крошечным пальчиком на незнакомца.

  – Боже мой! – воскликнула Рут, заметив, что Анголос не ушел, а проследовал за ней в комнату. Он стоял посреди гостиной как вкопанный и не сводил глаз с ребенка, которого Рут держала на руках.

  Не ответив, Анголос продолжал судорожно вдыхать воздух, как человек, который внезапно разучился дышать. На лице его застыло удивление. Рут заметила, что его золотистая кожа приобрела странный серый оттенок. Гость беззвучно шевелил губами.

  – Господи! – снова воскликнула женщина.

  Сходство между отцом и сыном было настолько поразительным, что она не смогла сдержаться. Никки опять заплакал.

  – Никки... тебя зовут Никки? – прошептал Анголос.

  Плачущий малыш кивнул в ответ.

  Джорджи вошла в открытую дверь с пакетами в руках. Машина сделала бы ее жизнь намного легче, но у нее не было денег, чтобы позволить себе подобную роскошь.

  – Большие мальчики не плачут, Никки.

  Побледнев, Джорджи застыла на месте. Этот голос она никогда не забудет...

  Этот голос она каждый день слышит в своих мечтах и ночных кошмарах.

  Она стояла в прихожей, не обращая внимания на то, что разбила все яйца, когда уронила пакеты на пол.

  Этого не может быть!

  Первым желанием Джорджи было быстро убежать, как можно дальше. Но она не может убежать и бросить Никки.

  Пот струйками стекал по спине, сердце бешено колотилось в груди, а ноги словно свинцом налились, когда Джорджи входила в гостиную. Голова ее гудела, и один вопрос из тех, что крутились сейчас в голове, был особенно назойливым.

  Что здесь делает Анголос?

  – Я не большой мальчик. Я ма-а-аленький. Уходи отсюда!

  Джорджи услышала, как Никки всхлипнул. Она импульсивно шагнула вперед. Ей хотелось закричать, чтобы Анголос оставил в покое ее малыша.

  Она скорее согласилась бы войти в пасть ко льву, чем в комнату, где находился ее муж, но еще до рождения сына Джорджи поняла, что ради Никки она пойдет на все. Любая мать сделает все возможное и невозможное для своего ребенка.

  На пороге Джорджи чуть не столкнулась лбом с Рут.

  Девушка перевела взгляд на Анголоса. Даже если бы по ее телу пробежал электрический ток, способный осветить целый город, она испытала бы меньший шок, чем сейчас, когда смотрела на отца и сына.

  – О боже! – прошептала она.

  У них даже волосы вьются одинаково.

  Джорджи никогда не отрицала, что Никки похож на отца, но сейчас, увидев их рядом, была поражена сходством. Вздох, который вырвался из груди мужчины, вызвал у Джорджи непреодолимое желание.

  Она стала противна сама себе. После всего, что он ей сделал, после стольких лет она все еще чувствовала непреодолимую тягу к этому человеку.

  Джорджи дерзко вздернула подбородок.

  – Никки, иди к мамочке, – сказала она нежно.

  Она чувствовала на себе взгляд Анголоса, который следил за каждым ее движением. Руки ее предательски задрожали, когда она протянула их к сыну.

  Ей отчаянно хотелось спрятать ребенка как можно дальше от Анголоса. Она почувствовала облегчение, когда Никки потянулся к ней.

  – Чем сегодня занимался мои дорогой сын? – обратилась Джорджи к малышу, не заметив, какая боль отразилась на лице ее мужа, наблюдавшего за ними.

  – У нас тут небольшая авария. Это я виновата, оставила его на минутку, – вмешалась Рут.

  – Никки и минуты хватит, чтобы поозорничать, – сказала Джорджи. – Правда, чемпион? – Тут она увидела разрушения и вздохнула. – Похоже, здесь была война.

  Она обращалась к ребенку, но все ее мысли были заняты Анголосом. Кажется, он стал еще привлекательнее.

  Джорджи попыталась улыбнуться.

  – Почему бы тебе не поиграть с тетей Рут? – обратилась она к Никки и взглянула на пожилую женщину. Та с пониманием кивнула.

  – Ты всегда поощряешь его, когда он плохо себя ведет? – спросил Анголос, смерив Джорджи холодным взглядом.

  – А что бы ты сделал? Побил бы его?

  Его глаза сверкнули от гнева.

  – Он должен понимать, что нельзя переходить определенные границы. Тогда ты сможешь быть спокойна, что с ним ничего не случится.

  – Странно... ты рассуждаешь о безопасности Никки. – Джорджи подавила возрастающую злость, хотя сейчас ей больше всего хотелось накричать на него и поколотить. Она понизила голос почти до шепота: – Ты потерял все права быть рядом с моим ребенком! Я одна воспитывала его все это время, а ты... ты просто отказался от него.

  Анголос опустил голову.

  – Я никогда бы сознательно не отказался от своего ребенка, – ответил он, и голос его сорвался.

  – Значит, ты нечаянно отказался от него? Тогда, конечно, это все меняет. – Джорджи подошла к двери и распахнула ее. – Я полагаю, ты просто проходил мимо, так что можешь идти дальше и заниматься своими делами.

  – Ты хочешь, чтобы я ушел?

  Джорджи с каменным лицом уставилась в потолок.

  – Единственное, чего я сейчас хочу, это чтобы тебя похитили инопланетяне, но, к сожалению, это невозможно. Так что, прошу тебя, просто уйди.

   Анголос провел рукой по волосам.

  – Нам нужно поговорить, – произнес он спокойно.

  Джорджи посмотрела в его сторону. Он был великолепен... просто ослепителен!

  – Я не собираюсь с тобой разговаривать, – сказала она твердо.

  – Тогда слушай.

  Джорджи закрыла глаза, заткнула пальцами уши и начала громко что-то напевать.

  – Я понял. Ты так и осталась маленькой девочкой.

  Джорджи злобно посмотрела на Анголоса.

  – Я? По крайней мере, я не из тех, кто бросает людей с легкостью, как будто выкидывает старую надоевшую игрушку!

  Анголос приблизился к ней и прошипел сквозь стиснутые зубы:

  – Что ты сказала?

  – Я могу тысячу раз повторить, чтобы ты убирался к чертовой матери из моего дома и из моей жизни! Я ненавижу тебя! Я тебя презираю! – Джорджи хотела было наброситься на него с кулаками, но он опередил ее, схватив за руки и притянув к себе.

  От его близости у Джорджи перехватило дыхание. Ее душа раскололась на две половинки, одна хотела вырваться, а другая, наоборот, желала раствориться в объятиях этого мужчины.

  – Пусти меня!

  Внезапно он ослабил объятия.

  Она недоверчиво уставилась на Анголоса. Он всегда был сильным. Но этот короткий поединок доказал, что он стал еще более мускулистым, чем раньше.

  – Я хочу, чтобы ты ушел, – повторила она упрямо.

  – Я уйду, когда выскажу то, что хочу.

  Джорджи не удивилась. Анголос совсем не изменился. Он все так же упрям и бескомпромиссен.

  – Пусть твой адвокат свяжется с моим, – сказала она. – Разве не так это обычно делается?

  – У тебя нет адвоката.

  – А у тебя нет ни малейшего шанса заставить меня слушать твои речи.

  Он с минуту изучал ее упрямое лицо, прекрасные янтарные глаза, в которых отражались обида и злость одновременно, а потом снова провел рукой по волосам.

  – Мне нужно что-нибудь выпить.

  – За углом есть бар. Им все равно, кого обслуживать.

  Анголос исподлобья посмотрел на Джорджи.

  – Семья Кемпов, как всегда, просто образец гостеприимства.

  Джорджи почти не слушала его. Губы Анголоса были такими притягательными, они гипнотизировали и манили ее... Одетый во все черное, он выглядел блестяще, в нем было что-то зловещее, но безумно сексуальное!

  – Дом и даже город остались прежними, но ты... – добавил Анголос, с интересом оглядывая Джорджи с ног до головы, – ты изменилась...

  – Ты имеешь в виду, что теперь я не ношу фирменную одежду? – улыбнулась Джорджи. – Но я никогда не гналась за модой. Это все не для меня.

  – Я имел в виду, что ты повзрослела.

  – Было время, когда для меня было очень важно, что ты обо мне думаешь...

  Но чем сильнее она старалась быть такой, какой он хотел ее видеть, тем больше они отдалялись друг от друга. Даже самая модная одежда не сделала бы ее частью богатого, знатного клана Константинов.

  В семье Анголоса все почему-то сразу невзлюбили ее. А особенно его мать, Олимпия Константин. Она никогда не скрывала своей неприязни к Джорджи. Только когда сын бывал рядом, Олимпия вела себя осторожнее. Она с ловкостью скрывала свои истинные чувства. Но в остальное время была не особенно гостеприимна. И не делала секрета из того, что она не хочет, чтобы Джорджи становилась частью их драгоценного семейства.

  В конце юнцов она добилась своего. Джорджи, вздохнув, вздернула подбородок.

  – Я больше не та простушка, какой была раньше.

  Она удивилась, как твердо звучал ее голос.

  – Я не знаю, зачем ты здесь, Анголос, и не хочу знать. – Джорджи снова указала ему на дверь.

  Анголос с каменным лицом поднял с пола игрушечную машинку. Она наблюдала, как он перекидывал ее из одной руки в другую.

  – Он мой сын.

  Джорджи пожала плечами.

  – И что?

  Анголос бросил машинку в переполненную коробку для игрушек и потер переносицу. Вид у него был какой-то странный. Джорджи никогда раньше не видела его таким.

  – У меня есть сын.

  – Ты говоришь так, будто это для тебя неожиданность, – съязвила Джорджи. – Он у тебя был все это время, и за три года я что-то не заметила, чтобы ты хотел увидеться с ним. Ты не прислал ему ни одной поздравительной открытки, хотя бы на день рождения. – Джорджи опустила глаза, чтобы он не увидел появившихся слез.

  – Я думал, что если денег, которые я перечисляю на счет Никки, недостаточно, то...

  Джорджи вспыхнула.

  – Неужели ты полагаешь, что я взяла хотя бы пенни из тех денег?

  Анголос поджал губы.

  – Не пытайся меня убедить, что ты не притронулась к ним!

  – Мне никогда не нужны были твои деньги! Я лишь хотела... – Внезапно она осеклась: – Если ты мне не веришь, проверь счет! – Джорджи стало неожиданно обидно и больно.

  – Тогда на что же вы живете? – спросил он. – Или кто-то вас содержит?

  От негодования у нее перехватило дыхание.

  – Я делаю то, что сделала бы любая женщина в моем положении. Я работаю.

  От удивления брови Анголоса поползли вверх.

  – Работаешь? Ты?

  – Да, а что в этом удивительного? Я хотела стать учительницей, когда мы познакомились, если ты забыл.

  – Я помню. Так, значит, сейчас у тебя отпуск. Но ты ведь бросила учебу на последнем курсе.

  – А что мне еще оставалось делать?

  Анголос был растерян.

  – Всегда есть выбор, – пробормотал он.

  – Тебе, кажется, нравилось, что ты женишься на студентке?

  – Ты же говорила, что карьера для тебя важнее...

  – Ты прав, всегда есть выбор, – перебила Джорджи, – я сделала неверный шаг, я вышла за тебя замуж.

  Анголос пристально посмотрел ей в глаза.

  – Мы оба ошиблись.

  – Давай не будем об этом, я не хочу. – Джорджи не хотела вспоминать, сколько бессонных ночей она провела в слезах, когда Анголос бросил ее. – Я вернулась в колледж после рождения Никки.

  – Ребенку нужна мать.

  – Что мне всегда в тебе нравилось, так это твоя забота обо мне. И мать у Никки есть, это отца у него нет, – парировала Джорджи.

  Кажется, в этот момент Анголос понял, что до сих пор вел себя как трусливая крыса, сбежавшая с тонущего корабля.

  – Я не отказывалась от него, – продолжала девушка. – Я не из тех, кто бежит от ответственности.

   В глазах Анголоса появился гневный блеск.

  – Я не отказывался от сына! Мы с тобой воспринимаем эту ситуацию по-разному.

   Джорджи с иронией приподняла брови.

  – Прости, но я не понимаю греков. Ты не переведешь мне, что ты только что сказал?

  – Ты не понимаешь мой язык, потому что даже не попыталась его выучить.

  – Не попыталась?! – вскричала она. – Может быть, мой греческий не настолько хорош, как твой, но я честно хотела его освоить. Я перестала посещать курсы, когда...

  Анголос, как громом пораженный, смотрел на Джорджи.

  – Курсы? Разве ты на них ходила?

  – Ну, надо же мне было чем-то заняться, кроме беготни по магазинам и парикмахерским.

  Сейчас она не собиралась говорить Анголосу, что хотела сделать ему сюрприз. И потому его уход причинил ей еще большую боль.

  – Значит, тебя не удовлетворяла жизнь со мной?

  – Тебе не нужна была жена, ты хотел любовницу! А я не из тех, кто становится любовницами! Мне все это надоело.