Текст книги "Поспешное замужество"

Автор книги: Ким Лоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

  Анголос пристально глядел на Джорджи.

  – Никогда! – воскликнул он. – Никогда этого не будет!

  Джорджи в изумлении смотрела на Анголоса.

  – Я не понимаю.

  – Сейчас увидишь.

  Джорджи была потрясена, когда Анголос начал медленно рвать конверт на мелкие кусочки, а потом бросил их в воздух.

  – Ты с ума сошел? – спросила она ошеломленно. – Ты же специально приехал, чтобы отдать мне документы?

  – Я не собирался... – Анголос замолчал.

  – Не собирался что? – переспросила Джорджи.

  – Мы не будем разводиться, – сказал он твердо.

  Джорджи прижала ладони ко лбу. От всего происходящего у нее разболелась голова.

  – Но ты же приехал сюда, чтобы... И я хочу развестись! – заявила она скорее из упрямства, чем от желания разорвать с ним всякую связь.

  – Это плохо.

  – Ты требовал развода.

  – Ты ходила на прием к Полу?

  Джорджи не хотелось творить сейчас о его друге.

  – Так вот откуда ты узнал, что мы здесь.

  Анголос молча склонил голову.

  – Ради бога, что ты так смотришь на меня? Умоляю, только не молчи – скажи что– нибудь.

  – Что ты хочешь от меня услышать? – спросил Анголос,

  – Почему что Полу взбрело в голову обсуждать меня с тобой? – спросила она. – Он не имел на это права, он же давал клятву Гиппократа, значит, не может обсуждать своих пациентов с кем бы то ни было.

  Анголос жестом прервал ее речь.

  – Я твой муж.

  – Только формально. По документам. Их остатки уже поглотил океан. Но даже если бы мы жили вместе, у тебя все равно не было бы права знать медицинские подробности моей жизни.

  – Он не рассказывал мне ничего подобного, – оборвал ее Анголос. – Он сказал только, что у меня есть сын.

  Джорджи рисовала на песке непонятные фигуры.

  – Разве это новость?..

  – Для меня – да.

  – Как ты можешь так говорить?!

  Анголос пропустил мимо ушей ее вопрос.

  – Теперь я уверен, что Никки от меня. Очевидно, все должно измениться.

  Она подняла на него глаза.

  – Мне не нравятся здесь слова «должно» и «измениться».

  – Не прикидывайся, Джорджетт, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

  – Даже не догадываюсь.

  – Тогда скажу прямо: мы будем жить одной семьей.

  Она ослышалась?

  – У меня уже есть семья. Мне больше никто не нужен, – пробормотала она.

  – Семья предполагает наличие обоих родителей. Ты н Никки поедете со мной в Грецию, и там мы будем жить одной семьей.

  Хриплый смешок вырвался из ее груди.

  – Ты, конечно, стал ответственней относиться к жизни, но не говори глупостей, Анголос! Чтобы я снова жила с тобой?.. Если тебе и удастся привезти меня в Грецию, так только в смирительной рубашке!

  Анголос взял ее руку в свою. У Джорджи предательски задрожали колени. Другой рукой он погладил ее по голове.

  – Успокойся.

  – Заткнись! – прошипела она.

  Анголос лишь улыбнулся.

  – Ты должна взвесить все «за» и «против». Подумай хорошенько, я уверен, в конце концов, ты поймешь, что так будет лучше для всех, – попросил Анголос, не обращая внимания на ее попытки вырваться. – Родители должны уступать друг другу.

  Потрясающе!

  – Неужели ты говоришь мне об этом? Ты так много знаешь о том, какими должны быть родители? Господи, дай мне сил! И мудрости! – взмолилась Джорджи.

  – Ты... – Анголос не договорил. В нем закипала злость. – Можешь издеваться сколько хочешь, но это не отменяет тот факт, что ребенку нужны оба, и мать и отец.

  – Могу тебя заверить, что ребенок нормально себя чувствует и с одним родителем. Я сама росла без матери, если ты помнишь.

  – У тебя, кажется, была мачеха?..

  Джорджи удивленно подняла брови.

  – А кто сказал, что в будущем у Никки не может появиться отчим?..

  Повисла напряженная тишина. Анголос пристально посмотрел Джорджи в глаза, затем улыбнулся и заявил:

  – Я говорю.

  Джорджи на какое-то мгновение потеряла дар речи.

  – Ты что, собираешься избавляться от любого мужчины, который приблизится ко мне? Интересно.

  Большего абсурда Джорджи в жизни не слышала!

  – Кажется, все три года я одна воспитывала Никки. А что сделал для него ты? Ты бросил его, когда он еще не родился.

  Анголос заметно побледнел.

  – Я понимаю, почему ты злишься.

  – Сомневаюсь, – вздохнула девушка. – И вообще, мне не нужно твое понимание. Мне вообще от тебя ничего не нужно. Ты уже сделал все, что мог. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Как бы я хотела, чтобы ты никогда больше не приезжал сюда!

  – Ты только что решила лишить нашего сына полной семьи? Или это давно пришло тебе в голову?

  – Ты сам отказался от Никки. Кроме того, ему и здесь хорошо. Зачем ему ехать в Грецию?

  – Он даже не говорит на своем родном языке.

  – Он родился здесь. Его родной язык – английский, – заявила Джорджи.

  – Никки наполовину грек. Ему стоит только посмотреть в зеркало, чтобы убедиться в этом.

  – Я не пытаюсь скрыть от него его происхождение.

  – Правда?

  – Да. Я никогда не вру своему сыну.

  – Нашему сыну.

  Джорджи проигнорировала это замечание.

  – Что ты скажешь ему, когда он спросит о своем отце?

  – Я... я пока не думала об этом.

  – По-моему, сейчас самое время.

  – Никки счастлив, – сказала Джорджи упрямо.

  Анголос с минуту молчал.

  – Ты знаешь, что я прав, Джорджетт. Я верю, что сейчас он счастлив. Но не могу позволить, чтобы мой сын вырос, не зная, кто его отец... – Анголос сглотнул, изо всех сил пытаясь не выдать своих чувств. – Мальчик растет в окружении одних только женщин...

  – А чем тебе не угодили женщины?

  Анголос улыбнулся.

  – Я люблю женщин.

  – Как будто я этого не знаю, – парировала Джорджи. Женщины тоже любили Анголоса. Где бы он не появился, вместе с Джорджи или без нее, они пожирали его глазами. А Джорджи при этом чувствовала себя ужасно. – Но мальчику нужен мужчина, с которого он мог бы брать пример. Ты это хочешь сказать? – спросила она.

  Анголос не нашелся что ответить. Джорджи в ожидании оперлась подбородком па скрещенные пальцы рук.

  – В жизни Никки достаточно мужчин, – нарушила она молчание.

  Огонь вспыхнул в глазах Анголоса.

  – У меня нет желания обсуждать твои любовные похождения. Такие мужчины – плохой пример для Никки.

  – Знаешь, я никогда не была легкомысленной. И кого же ты предлагаешь в качестве примера для подражания? – Она удивленно посмотрела на него. – Себя? О, не смеши меня!

  – У тебя есть кто-то лучше?

  Она вздернула подбородок.

  – А что, если да?

  – Если у тебя кто-то есть, Джорджетт, то мой тебе совет – выброси из головы мысль, что он станет отцом для Никки.

  Джорджи поперхнулась.

  – Ты мне угрожаешь?

  От его улыбки по спине ее побежали мурашки. Она с волнением ждала ответа.

  – Угрозы – это для слабаков.

  Джорджи вздохнула.

  – Чего я точно не хочу, так это чтобы мой сын набрался от тебя повадок, свойственных мачо.

  – Наш сын.

  Их взгляды встретились. Никто не хотел уступать. Несколько минут они молча смотрели друг на друга. Джорджи первой нарушила тишину:

  – Ты не можешь так запросто снова ворваться в мою жизнь, Анголос... – Она отвернулась, пряча выступившие на глазах слезы. – Это нечестно.

  – Только дети думают, что все в жизни легко и просто, – неожиданно нежно произнес Анголос. От этой почти ласковой интонации все у нее внутри сжалось.

  – Это зависит от того, что им пришлось пережить в детстве, – сказала Джорджи с грустью. – Ты забыл, что моя мама сбежала из дома, когда я была совсем крошкой.

  – Я помню. Поэтому твоя бабушка была так довольна, когда мы разошлись.

  – Разве это единственная причина? Бабушка любит меня. Она желает мне лучшей судьбы.

  – Но ты хотя бы согласна, что ребенка лучше воспитывать в семье, где есть и мать, и отец?

  – Конечно. Я же не дурочка. Мне нужно время все обдумать. Это слишком неожиданно... слишком быстро...

  – Нам ведь было хорошо вместе...

  Ее глаза округлились. Джорджи почувствовала злость.

  – Так хорошо, что ты выставил меня из дома.

  Не выдержав ее возмущенного взгляда, Анголос закрыл глаза.

  – Я не испытываю чувства гордости за...

  – Да плевать мне на твою драгоценную гордость! – вспыхнула Джорджи. – Ты отказался от нашего малыша... а теперь хочешь, чтобы мы жили одной семьей. Очень умно! А через год или даже через неделю ты захочешь чего-нибудь еще. Неужели ты думаешь, что я отдам свое будущее и будущее своего сына в руки человека, который сам не знает, чего хочет?!

  – В своем желании я уверен на сто процентов.

  От его чувственного голоса у Джорджи голова пошла кругом.

  – Да, ты всегда все делаешь по-своему, – пробормотала она, не глядя на него.

  – Я хочу, чтобы мы снова жили вместе, и знаешь, мне кажется, ты хочешь того же.

  Джорджи посмотрела ему в лицо.

  – Четыре года назад я именно этого и хотела. Назови мне хотя бы одну убедительную причину, почему я должна тебе верить. Ты ведь так и не сказал, почему бросил меня! Ты просто пожал плечами и усмехнулся!

  Анголос молчал.

  – Я только хочу знать – ПОЧЕМУ?

  – Ну, во-первых, я знал, что ты спишь с кем-то еще, кроме меня.

  – Опять ты за свое, – произнесла она со вздохом.

  – У меня есть доказательства, – сказал Анголос.

  – Хотела бы я на них посмотреть!

  – Что ж, я предоставлю тебе доказательства, – произнес он. – Ты была не слишком-то осторожна.

  – Анголос, я не буду тебя слушать, пока ты не назовешь мне истинную причину, почему ты отказался от собственного ребенка.

  Их взгляды встретились.

  – Вообще-то я думал, что ты собиралась услышать доказательства твоих измен. Конечно, в этом есть и моя вина. Я так часто оставлял тебя одну.

  – Значит, ты решил простить меня, да?! Если ты был так уверен, что у меня есть другой, мог бы выяснить, кто он, и встретиться с ним один на один.

  Анголос победно улыбнулся.

  – Ты не думаешь, что так я и сделал? – спросил он, но в ответ услышал совсем не то, что ожидал.

  – Какова истинная причина? Ребенок не входил тогда в твои планы, я права? Не знаю, что изменилось, но сейчас ты вдруг решил...

  Анголос приложил палец к ее губам и покачал головой.

  – Боже, – прошептал он с выражением боли. – Я знал, что у меня не может быть детей.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

  Повисла тишина.

  – Не может быть детей?.. – переспросила Джорджи, украдкой взглянув на его профиль. – Ты же совсем не хотел ребенка! Ты же не любишь малышей!

  – Я сказал, что не могу иметь детей.

  Джорджи уставилась на него, не в силах переварить услышанное.

  – Ты вообще понимаешь, о чем я говорю?

  Она приложила пальцы к пульсирующим вискам.

  – Нет, – покачала она головой.

  – Очевидно, я ошибался.

  – Но это какое-то недоразумение... – Джорджи все качала головой от удивления, не замечая, как ее взгляд скользит по телу мужа. – Ты...

  – Мои сексуальные функции в норме, – оборвал он ее. – Ты путаешь бесплодие с импотенцией.

  Джорджи покраснела до корней волос. Она быстро отвела глаза в сторону.

  – Я думал, что никогда не смогу стать отцом.

  – Но мы были вместе всего несколько недель. Ты же не мог знать об этом, пока... – Пока он не попробовал завести ребенка от кого-то еще... от Сони. Внезапно все встало на свои места. – Ой, – сказала Джорджи. – Прости. Я поняла.

  Теперь у нее был ответ на вопрос, который мучил ее все эти годы. Вот почему Анголос и Соня, которые так подходили друг другу, развелись.

  Теперь Джорджи поняла, каким был первый брак Анголоса: Соня, которая не могла забеременеть, начала вести бурную светскую жизнь. Анголос же с головой погрузился в работу. Они, конечно, никогда не говорили о его бесплодии, и вот в конце концов их брак распался.

  – Так, значит, когда я сказала тебе, что беременна, ты решил, что я...

  – Теперь все это в прошлом.

  – И ты узнал, что можешь иметь детей. – Хорошая новость, но только мать не та.

  Джорджи прижала руку к груди. Она чувствовала себя глубоко несчастной.

  – Да, теперь я знаю, что у меня есть сын. Никки. И я хочу быть для него отцом.

  Джорджи и бровью не повела.

  – Нет. – Она не хотела лишать Никки отца, но каково же будет ей? Разве теперь она сможет жить с Анголосом? Если Джорджи убеждала себя, что больше не любит Анголоса, то сейчас поняла, что это не так.

  – Что значит «нет»?

  – Я имею в виду... Мы же говорили о том, чтобы создать семью. Мы планировали... – Джорджи замолчала, не закончив. Она вдруг поняла, что они никогда ничего не обсуждали; говорила всегда она. – Ты знал о том, что бесплоден, когда мы собирались пожениться?

  – Да.

  – И ты не сказал мне ни слова, а я все это время думала...

  Джорджи побледнела, даже веснушки у нее на лице, казалось, стали белыми.

  – Ты слушал, как я говорю о детях, мечтаю о них, хотя все это время... – Джорджи не смогла договорить. Она подняла печальные, полные слез глаза и посмотрела на мужа. – Почему? Почему ты не сказал мне?

  – Я виноват. Признаюсь, я был не прав.

  Если бы Анголос с самого начала был с ней честен! Возможно, все сложилось бы иначе...

  – Прости, меня, Анголос.

  Он в изумлении поднял глаза. Джорджи, бледная, но спокойная, сидела на песке и смотрела куда-то вдаль. Она автоматически убрала с лица непослушную прядь, заправив ее за ухо. Это получилось так трогательно! Желание встать и заключить ее в объятия было таким сильным, что у Анголоса перехватило дыхание.

  – За что ты извиняешься, голубка моя?

  – Ну... Наверное, таким людям, как ты, трудно слышать от врачей, что у них никогда не будет детей.

  – Таким, как я?..

  Джорджи кивнула. Она посмотрела на Анголоса. На его лице застыло какое-то странное выражение.

  – Это, конечно, удар для любого мужчины... – поспешила исправиться Джорджи, чтобы не ранить его гордость, – Когда тебе сказали... – голос ее дрогнул. – Ты, наверное, почувствовал себя так, будто кто-то вонзил тебе нож в... – Джорджи не договорила, она пыталась сдержать слезы. – Прости, я не должна была...

  – Ты не ошиблась. Именно так я себя тогда и чувствовал, – печально произнес Анголос.

  – И тебе не хотелось говорить об этом ни с кем, – добавила Джорджи, почувствовав внезапный приступ жалости к мужу.

  Анголос усмехнулся.

  – Это не тема для обсуждения. Мужчины обычно говорят о другом.

  Высокомерие, с каким он произнес последнюю фразу, убедило Джорджи, что она права.

  – Все-таки по большому счету ты мачо. И не отрицай. Это очевидно, – сказала она. – В этом твоя сущность, – Джорджи вздохнула. – Ты не мог довериться мне с самого начала, а потом возникла еще проблема с моей беременностью, так?

  Анголос не ответил.

  – Ты никогда не воспринимал меня как взрослого человека, способного принимать решения, – продолжила девушка. – Ты не считался с моим мнением. Наши отношения никогда не были равноправными, – произнесла она с такой грустью, что у Анголоса сжалось сердце.

  Он сидел рядом с ней, не в силах пошевелиться.

  – Никогда бы не подумал, что ты воспринимала нашу семейную жизнь подобным образом.

  – Если бы ты только рассказал мне все, Анголос! Это, конечно, не обрадовало бы меня, я очень хотела иметь от тебя ребенка. Но эта новость ничего бы не изменила, мои чувства к тебе остались бы прежними, – добавила она твердо.

  – Думаешь, всё осталось бы по-прежнему?

  – Да, я в этом не сомневаюсь. Мы могли бы усыновить ребенка... – Лицо ее просветлело. – В мире множество детей, которых бросили родители. Этим малышам нужен дом и семья.

  – Кажется, – медленно произнес Анголос, – я тебя недооценивал.

  – И когда же ты собирался рассказать мне о своей болезни?

  – Честно? Я и сам не знал, – признался он. – Но сейчас наши чувства друг к другу не так уж важны.

  Джорджи с отсутствующим видом начала стряхивать песчинки со своего платья.

  – Я никогда не понимала, что ты испытывал ко мне, – произнесла она, обращаясь скорее к себе. Если бы Анголос испытывал к ней хоть что-то похожее на любовь, он никогда не прогнал бы ее.

  Внезапно ей стало больно. После всего, что Анголос ей сделал, Джорджи все еще любила его.

  – Хочешь знать, что я о тебе думаю, Анголос?

  – Мы обсудим твои чувства ко мне позже, когда ты успокоишься.

  – Похоже, ты думаешь, они остались прежними?

  На его скулах заходили желваки. Кажется, он готов был взорваться. Ей следовало быть благодарной ему. Его ответ спас ее. Она, по крайней мере, не выставила себя еще большей дурой.

  – Мы должны решить, что будет с нашим сыном.

  – Тут нечего решать.

  Его заявление напугало Джорджи. Если уж она чему-то и научилась за короткое время, когда жила в семье Константин, так это тому, что нельзя недооценивать власть денег! Если бы он начал тяжбу за Никки, он разбил бы ей жизнь.

  – Позволю себе не согласиться. У тебя был шанс стать Никки отцом, Анголос, но ты упустил его. Кроме того, ничто не мешает тебе уехать отсюда и завести детей с другой женщиной.

  Его глаза вспыхнули от гнева.

  – Думаешь, я это так просто оставлю?

  – А почему нет? – пожала плечами Джорджи.

  – Я не хочу детей, я хочу... Никки.

  Джорджи притянула колени к груди.

  – Ты привык всегда получать то, что хочешь, Анголос.

  – Очнись, Джорджетт, – произнес он, – такова реальность.

  —Нет, это твоя реальность, дорогой. В моем мире нет места шикарной одежде, драгоценностям, приемам, на которых собираются все сливки общества, и людям, которые судят о других лишь по наличию денег! У меня совсем другая реальность: если мне и нужны деньги, то только на содержание своей семьи, мне нужно, чтобы на работе все было хорошо, чтобы было место на парковке и чтобы я могла вот так сидеть на пляже. – Джорджи замолчала, чтобы перевести дыхание.

  – Всё, о чем я прошу – дай мне шанс стать частью твоего мира.

  Кажется, Анголос не понял ни слова из того, что она сказала.

  – Анголос, этот мир сильно отличается от того гламурного мира, в котором ты живешь.

  – Гламур! – воскликнул он, щелкнув пальцами. – Именно! Если кого-то и мог соблазнить так называемый гламур, так это тебя!

  Глаза Джорджи расширились от удивления.

  – Ты говоришь глупости!

  – Разве тебя не привлекало то, что я казался тебе сказочным принцем? – спросил он, усмехнувшись. – Ты ведь сама возвела меня на пьедестал! А я этим пользовался.

  – Я не чувствовала себя жертвой.

  – Я помню, что наша жизнь не ограничивалась походами на званые обеды и вечеринки. Были и другие моменты.

  – Какие же? – не удержалась Джорджи.

  – Например, тот пикник, который мы устроили на полу в спальне.

  У Джорджи глаза на лоб полезли от удивления. Это был единственный раз, когда она осмелилась попросить о чем-то прислугу. В тот день она пришла на кухню и обратилась к повару с просьбой приготовить сэндвичи с тунцом и достать к ним бутылку вина... «какого-нибудь белого и шипучего».

  На лице повара отразился ужас. Более комичной ситуации нельзя было представить.

  Конечно, сэндвичи были приготовлены, им принесли бутылку шампанского в серебряном ведерке со льдом. Ей так хотелось устроить Анголосу маленький праздник!..

  – Ты не забыл? – спросила она изумленно.

  – Конечно, я чертовски хорошо помню тот день. Я помню, что последовало за пикником... – Анголос с вожделением посмотрел Джорджи прямо в глаза.

  Она все поняла. Зрачки ее расширились. Глаза, казалось, стали совсем темными. Прерывисто дыша, она облизала пересохшие губы.

  – Да, мы пережили много хорошего, – согласилась она.

  – Это было не просто хорошо.

  Анголос прав. Им было не просто хорошо вместе, они наслаждались друг другом.

  – Слушай, Анголос... – произнесла Джорджи.

  Блеск в его глазах говорил, что сейчас он не в настроении о чем-либо думать.

  – Ты приехал, чтобы получить развод. Так давай покончим с этим.

  – Я приехал, чтобы узнать правду, – возразил он.

  – Думаю, ты предпочел бы, чтобы правда оказалась совсем другой.

  – Это неважно, – ответил Анголос. – У меня есть сын... Боже мой! – прошептал он, потеряв над собой контроль. – Моя жизнь изменилась. Если бы ты хотя бы на секунду могла себе представить, как важны эти перемены... Жить без вас было бы безумием! У меня есть сын. Увидев его, я поверил в чудеса.

  – У тебя может быть еще много детей. Ты можешь уехать и завести их с другой женщиной, – заявила Джорджи. – А у Никки уже есть семья.

  – Ты думаешь, если я уеду и заведу детей от другой, проблема решится?

  – Меня удивляет, почему ты до сих пор этого не сделал. Или, – добавила Джорджи, зевнув, – ты ждешь официального развода?

  – Да, – прошипел он зло. – Именно так.

  Анголос посмотрел на нее, такую хрупкую и беззащитную, и злость уступила место состраданию. Она плакала. Он обнял ее.

  – Успокойся, все будет хорошо.

  – С чего ты так решил? – спросила она, шмыгнув носом.

  Анголос взял ее лицо в свои ладони.

  – Я буду учиться быть хорошим мужем. Я все исправлю.

  – Ты серьезно? – выдохнула она.

  Со стороны они, должно быть, смотрятся как влюбленная парочка.

  – Серьезней некуда. – Анголос приблизился к ее губам, но Джорджи приложила к ним палец, преградив ему путь.

  – Так нечестно, – прошептала она.

  – Мне нравятся твои губы. Я всегда...

  Джорджи отстранилась.

  – Мои губы к этому не готовы.

  Анголос не отрывал от нее взгляда.

  – Ночью я думал о тебе, я хотел быть с тобой.

  Он думал обо мне... Он хотел меня!..

  Она почувствовала его дыхание на своей щеке и вздохнула, почти теряя контроль над собой.

  – А когда мы снова заживем вместе, нам будет лучше, чем раньше...

  Джорджи отстранилась, тяжело дыша.

  – Какой же ты самоуверенный! – воскликнула она. – Но сегодня твоя тактика не сработает.

  – Во-первых, это не тактика.

  – А во-вторых?

  – Во-вторых, это почти сработало. Ты просто не можешь признаться себе, что хочешь меня так же, как и я тебя. Это не часть коварного плана. Я не думаю, что ты хочешь вернуться ко мне только из-за секса. И не собираюсь насиловать тебя здесь. Это просто поцелуй...

  Он нежно коснулся ее губ. По телу Джорджи пробежал ток.

  Она снова отстранилась и прикрыла рот рукой.

  – Анголос...

  – Отлично, ты хочешь поговорить о материальной стороне?

  – Что ты имеешь в виду?

  – Когда-то мой сын унаследует все, что я имею.

  Джорджи в недоумении уставилась на Анголоса.

  – Я не думала об этом... – честно призналась она.

  – Никки будет более чем состоятельным человеком, – произнес Анголос. – Но на нем будет лежать огромная ответственность. Богатство и власть могут испортить человека. Никки нужен кто-то, кто будет направлять его. Это не значит, что его надо держать в ежовых рукавицах, но все же...

  Джорджи ничего не ответила.

  – Да, мне много над чем придется подумать, – только и сказала она.

  – Тогда иди домой и обдумай все хорошенько. До завтра не так много времени.

  – Завтра? – Джорджи покачала головой, – Я не могу принять такое важное решение за одну ночь.

  – Да здесь не о чем думать, Джорджетт, не упрямься. До завтра.

  – Мне действительно пора домой, сейчас с Никки Рут, но она, наверное, уже устала.

  – Никки – красивый малыш.

  – Весь в тебя, – необдуманно ответила Джорджи.

  – Ты меня смущаешь, Джорджетт, – сказал Анголос, рассмеявшись.

  – Я не сказала ничего такого, о чем ты не знаешь. – Но она была смущена и готова провалиться сквозь землю.

  – Я позвоню тебе завтра домой.

  – Лучше не надо, – попросила девушка. – Завтра папа и Мэри привезут бабушку. Давай лучше встретимся у церкви. Где-нибудь в час...

  – Я буду ждать.