Текст книги "Лоно Каридес"

Автор книги: Ким Лоренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

– По-твоему, любовь – выдумка?!

– По-моему, и то, что у нас есть, – не так уж плохо. Мы доставляем друг другу много радости, и будем осчастливлены ребенком, которого оба полюбим. Разве это не лучше, чем какие-то туманные идеалы?

Ты – мой идеал!!!

Но тебе я этого никогда не скажу.

– Я готов учесть...

– Уже что-то...

– Бекка, я понимаю твою осторожность.

– Разве?

– Но не понимаю, что происходит. Почему ты явилась среди ночи с заявлением, что не можешь выйти за меня замуж?

– Я не сказала, что не могу.

– Разве?

– Я только сказала, что не выдержу эту свадьбу.

– А, другое дело, – Кристос откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. – Ты появляешься среди ночи, совершенно обезумевшая...

– Ничего не обезумевшая!

– На улице ниже нуля, а ты даже без пальто.

– Ты сказал, что свадьба будет простой, и я поверила. А во время обеда твоя мама начала рассказывать о приготовлениях, и я поняла: мы по-разному понимаем простоту.

– Почему ты ничего не сказала – тогда?

– Потому что хотела ей понравиться.

– Ты выходишь замуж за меня, а не за мою мать, и тебе необязательно соглашаться со всем, что говорят другие.

– Но разве я могла возразить, когда твоя мама так радостно рассказывала о гостях, о том, сколько она потратила средств и сил?

– Я возьму счета на себя!

– Я задумалась об этом, когда ты ушел, и не смогла заснуть. И... хор!

– А что хор?

– Выписывать из Нью-Йорка целый оркестр и сопрано!..

– Давай разберемся. Ты согласна, что нам нужно пожениться? Тебя беспокоит только сама церемония?

Слово «нужно» не должно было ранить Бекку, но ранило.

– Лучше сказать, меня это очень пугает.

– Почему?

– Я не люблю подмостков, Кристос, и как подумаю о том, что на меня глазеют... – она приложила руку к животу. – Не хочу такой свадьбы.

Глаза Бекки вдруг наполнились слезами. Мгновение она смотрела на протянутую к ней руку Кристоса – сильную, с длинными, музыкальными пальцами, потом порывисто вздохнула, протянула навстречу свою и почувствовала знакомый электрический разряд.

– Я думал, все девушки мечтают о пышной свадьбе...

– Только не я! Даже если эта свадьба была бы настоящей, – Бекка поморщилась, когда его пальцы стиснули ее руку.

– Извини.

– Сколько всего ожидается приглашенных?

– А?

– Ты не слушаешь!

– Я должен подумать.

Кристос постарался отвлечься от плавных линий тела Бекки, ее податливости, ее томных вздохов где-то возле его шеи, горячих губ на своей коже... Мужчина протяжно выдохнул.

Пора брать себя в руки.

– И еще, – Бекка нахмурилась, – они все знают, что я беременна. Имею в виду, это довольно очевидно.

Может быть, Кристос наконец посмотрит на ситуацию с ее точки зрения? Может, представит себе, как она валкой походкой идет по церковному проходу, смахивая бисеринки пота со лба?

– Очевидно?

Единственной очевидной для Кристоса вещью было то, что он потерял разум в тот миг, как его взгляд остановился на этой рыжеволосой колдунье.

Они все знают, что иначе мы не женились бы.

– Тебе стыдно, что ты беременна?

– Нет, конечно! Я горжусь!

– Я тоже!

Их глаза встретились, и, к своему удивлению, Бекка не усомнилась в искренности Кристоса.

– Верю.

– Дети – благословенный дар.

– Даже с рыжими волосами? Ведь и такое возможно. Знаешь, – смущенно сказала она, как будто это только что пришло ей в голову, – думаю, ты будешь настоящим добрым папашей.

– А мужем?

Бекка скользнула по его лицу испуганным взглядом. Молчание затягивалось. Наконец Кристос натянуто улыбнулся и сухо сказал:

– Похоже, судьи еще совещаются.

– Ты сам назвал брак азартной игрой, – напомнила Бекка.

– Азартная игра предполагает привычку к проигрышам. Я же предпочитаю думать об этом как о просчитанном риске. Так я правильно понял, проблема не в свадьбе, а в церемонии?

– Полагаю... да.

– Я это улажу, – пообещал Кристос и сунул руку ей за вырез футболки.

– Ты с ума сошел! Ох, не надо, – Бекка зажмурилась, когда его палец добрался до ее груди. Мужчина остановился, и она открыла глаза. – Я не имела в виду... буквально.

– Знаешь, ты сводишь с ума... хрупкостью, нежностью, – Кристос зарылся лицом в рыжие волосы и вдохнул их сладкий аромат. – Утром я попрошу мать угомониться.

– А она не расстроится?

– Возможно, но в любом случае не так, как расстроюсь я, если в ближайшие шесть секунд ты не позволишь себя поцеловать.

– Не хочется тебя огорчать...

– Где я?..

Бекка спросонья даже не поняла, что сказала это вслух. И тут же услышала:

– Вот ты и проснулась. Хочешь чего-нибудь? – спросил Кристос, протягивая ей кружку с кофе.

– Ох, нет! – воскликнула Бекка. – Я осталась здесь на ночь!

– Ну, пока мы собирались поспать, ночь кончилась, – сообщил мужчина, поднося к губам кружку. – Позвонить, чтобы принесли еще?

Бекка приподнялась на локте и тут же пожалела об этом, поскольку сползшее покрывало разоблачило тот факт, что она под ним совершенно голая.

– Кто-нибудь еще видел меня здесь?

– После нынешней ночи довольно глупо демонстрировать викторианскую стыдливость, – в глазах Кристоса плясали чертики. – А насчет персонала... ну да, они много чего теперь могут подумать.

– И тебя это не волнует?

– Я провел ночь с невестой, мы просто не стали подниматься наверх. Что же тут постыдного?

– Значит, для тебя это нормально. Ты, наверное, привык спать на диване, когда... дело настолько неотложное.

– О, я узнал, какую странную ночь можно на нем провести.

– Ты отвратителен! – Бекка была в шоке.

– А ночью ты говорила другое – что я необыкновенный, замечательный... удивительный и...

Бекка укрылась покрывалом с головой, оставив снаружи только голую ногу.

– Иногда я работаю ночи напролет, изредка клюю носом здесь – один! – Кристос похлопал по диванной подушке.

Бекка неохотно села и откинула волосы со лба.

– Меня нисколько не касается, чем ты занимался до меня.

– Отлично.

– Ты оделся... – Бекка заметила наконец его серые брюки, хрустящую белую рубашку и со вкусом подобранный галстук. – Куда-то собрался? Почему не разбудил меня? Эрика с ума сойдет! Мы договорились встретиться, а я даже записки не оставила!

– В ответ на твой первый вопрос – я никуда не собираюсь... мы собираемся.

– Мы?

– И – я не разбудил тебя потому, что мы никуда не пойдем.

– Почему?

– Ты имеешь представление, как выглядишь, когда просыпаешься?

Кристос скользнул жадным взглядом по выпуклостям ее прикрытой покрывалом груди и тяжко вздохнул:

– Есть что-то прямо-таки сладострастное в том, как ты потягиваешься.

Бекка, каждое утро видевшая себя в зеркале и считавшая, что больше похожа на пугало, чем на сексуальную богиню, не стала указывать Кристосу на ошибку.

– Если бы я разбудил тебя раньше, я был бы обязан заняться с тобой любовью.

– А что, это так плохо?

– Очень хорошо, но у нас есть дела, так что не отвлекай меня, – строго сказал Кристос.

– Что-то более важное, чем занятие любовью?

Поверить не могу, что я сказала такое!

– Помилосердствуй, – хрипло попросил Кристос. – Я ведь не железный. Кроме того, в любой момент может войти твоя сестра.

Снова подтянув к подбородку покрывало, которому она только что (вполне артистично) позволила соскользнуть, Бекка округлила глаза:

– Эрика?

– Ну да. В последний раз я видел ее на кухне, она болтала с поваром.

– Зачем она здесь?

– Я попросил ее помочь.

– Что происходит, Кристос?

– Ты хотела скромную свадебную церемонию? – (Бекка кивнула.) – Вот у нас и будет скромная церемония... – Кристос взглянул на наручные часы, – примерно через два с половиной часа.

– Шутишь, да?

– Ошибаешься.

– Мы не сможем пожениться сегодня, никто не подготовится к свадьбе за несколько часов!

– Все будет отлично. Я – человек с именем, – сухо пояснил Кристос. – Когда я им пользуюсь, открываются даже те двери, которые для других остаются закрытыми.

– И что?

– Я позвонил помощнице, объяснил, что мне надо, и предупредил, что, если она не справится, то будет искать другую работу.

– Ты серьезно так и поступишь?

– О, уже лучше. Еще недавно ты просто поверила бы мне на слово. Может быть, твое мнение обо мне улучшается?

– А оно тебя волнует? – пробормотала Бекка.

– Иметь в женах женщину, уверенную, что она состоит в союзе с дьяволом, – сомнительное счастье.

– Я никогда не считала тебя дьяволом. Просто упрямым, самонадеянным, бесцеремонным...

– Должен предупредить, концовка этой сентенции может повлиять на гармонию нашего свадебного дня, – напыщенно произнес Кристос.

Свадебный день!

Бекка проглотила комок в горле:

– Мы действительно сегодня утром женимся?

Мужчина кивнул.

– Ты времени даром не теряешь! А как быть с приглашенными?

– Не волнуйся.

– Вот! – торжествующе вскричала Бекка. – Бесцеремонный!

Кристос улыбнулся, достал халат и бросил ей:

– Ты хочешь выйти замуж или оставить за собой последнее слово?

Бекка подхватила халат, но до ответа не снизошла.

– Собираешься отвернуться?

– Думаешь, я еще чего-то не видел?

Вспыхнув до корней волос, Бекка расправила плечи, встала и позволила покрывалу упасть. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не глядеть на Кристоса.

Вызывающе вздернув подбородок, Бекка не спеша натянула халат. Оттого, что его глаза следили за каждым ее движением, она стала невероятно неуклюжей. К тому времени, как она закончила эту процедуру, ее сердце ухало, как кузнечный молот.

– Так? Что дальше?

Кристос молчал. Все его силы ушли на то, чтобы сохранить самообладание.

Его затуманившийся взгляд вызвал дрожь возбуждения в теле Бекки, и тишина стала такой томительной, что разряды сексуального напряжения казались вполне осязаемыми. Когда Кристос нарушил молчание, в голосе необычно явственно проступил акцент.

– О, мой Бог! Как ты прекрасна!

Бекка не успела ответить – откашлявшись, мужчина уже распахнул дверь.

– Я велю кому-нибудь проводить тебя к сестре.

– Мы могли бы остаться здесь, – сказала Бекка и сама ужаснулась вырвавшимся словам.

Не хватало еще вымаливать близость!

Она затаила дыхание, когда Кристос повернул голову.

Только бы не отказ – я умру от унижения.

– Могли бы, колдунья, но если ты не выйдешь отсюда через двадцать секунд, мы пропустим собственную свадьбу.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

– И не надо на меня смотреть, – Эрика поджала губы. – Я поклялась все держать в секрете. От тебя требуется лишь послушание. Ванна готова.

Она распахнула дверь, и тонкий аромат парфюма наполнил комнату.

– Вперед! Отмокай. Но помни, – сестра погрозила Бекке пальцем, – действуем по строгому расписанию.

– По расписанию? – воскликнула Бекка. – Это – свадьба, а не военные учения!

– Я не виновата. Мне приказали.

Бекке начало казаться, что все вокруг участвуют в заговоре.

– Тебе ли говорить о расписаниях, ты их всю жизнь игнорировала! Это... это нелепо! – она заглянула в ванную комнату и увидела утопленное в пол роскошное джакузи размером с футбольное поле.

– Сегодня моя свадьба, – капризно объявила Бекка, – и от меня не может быть тайн.

– А Кристос так не считает.

– Мало ли, что он считает!

Эрика подавила усмешку:

– Цитирую, тебе «знать не надо». Ты должна только хорошо выглядеть. По-моему, это очень романтично. Ты всегда и всем любишь управлять, а сейчас не выйдет, – и, затолкав старшую сестру в ванную, добавила: – Я бы предложила шампанского, но ведь тебе нельзя, – и она наполнила собственный бокал.

– А ты и рада? – Бекка погрузилась в душистую воду.

– А что, нельзя повеселиться? – засмеялась Эрика.

...Вода мягко ударила Бекку в грудь. Она вздохнула, почувствовав, как ослабевает ее напряжение, но не успела в полной мере насладиться ощущением покоя и неги, потому что услышала:

– Через пятнадцать минут Марк явится тебя причесывать.

Бекка открыла и опять закрыла рот. Разве так уж важно, кто такой Марк? Она просила скромную свадьбу, но нужно учитывать, что Кристос понимает под словом «скромность».

Через час, уже одетая в то самое, расшитое бисером, платье, с пышной прической, украшенной диадемой из отборного жемчуга, Бекка стояла на площадке широкой лестницы.

– Подожди, я приведу Кристоса, он должен это видеть! – Эрика понеслась вниз, перепрыгивая через две ступеньки.

– Это глупо, глупо, – пробормотала Бекка, когда появился Кристос.

Он застыл у подножия лестницы, не сводя глаз с ее стройной фигуры. Бекка опять не разобрала выражения его лица.

– Глупо, – повторила она себе под нос и начала спускаться. То, что она видела в зеркале, ей понравилось, но Кристос встречался с самыми красивыми женщинами мира, холеными и обманчиво привлекательными. А чего можно добиться за час, даже с помощью чудотворца Марка и его таких же талантливых мастеров макияжа?

– Совсем нет, – возразил Кристос. – Ты – сокровище. Прекрасно выглядишь.

У Бекки участился пульс.

– Могу я узнать, куда мы направляемся? – забеспокоилась она, когда Кристос укутал ее плечи палантином. – Надеюсь, это не натуральный мех?

– Самая лучшая подделка, какую только можно купить. А собираемся мы... полететь кое-куда на вертолете.

Бекка вытаращила глаза, а Кристос загадочно улыбнулся.

– Не хочешь сказать, куда?

– Тебе понравится.

– О господи! – пробормотала Бекка. – Ненавижу сюрпризы.

Когда они приземлились на игровом поле рядом со школой, где она еще так недавно работала, Бекка решила, что с нее хватит.

– Так... ты говоришь мне, что дальше... или я не сдвинусь с места.

– Вот здорово! – закричала с заднего сиденья Эрика. – С вами интереснее, чем в кино.

– Закрой рот, Эрика, – не поворачивая головы сказала Бекка и кивнула Кристосу. – Объясняй.

– Полагаю, у тебя в классе не было проблем с дисциплиной?

– Мне не приходилось повышать голос. Но я никогда не вела урок под грохот вертолета, равно как не учила и чрезвычайно наглых мужчин.

Глаза Кристоса весело блестели.

– Твоя мама сказала, что ты любишь руины замка – те, что неподалеку отсюда.

– Башни, – машинально поправила Бекка. – Но при чем тут это?

– Участники торжества встретят нас... – Кристос взглянул на часы, – через двадцать минут. Твои родители, моя мама, двоюродная тетушка Теодосия и твоя смышленая сестра.

– Это я, на случай, если ты забыла.

– Закрой рот, Эрика, – отозвалась Бекка.

– Для тебя это достаточно простая свадьба? У нас будет стол, заранее заказанный в... «Плезанте»? Правильно? А если позже захочешь религиозную церемонию, то нет проблем.

Изумленная Бекка кивнула; Кристос упомянул самый дорогой отель в округе.

– Зачем все это?

– Разве можно мелочиться в день свадьбы?

Бекка беспомощно пожала плечами:

– Наверное, нет.

– Отлично. Тогда, если не возражаешь, пойдем? Лимузин доставил их к башне на реке – остаткам укреплений, построенных для защиты поселения, которое было здесь задолго до появления города.

У входа в башню Бекка попятилась, но Кристос легонько пожал ей руку.

– Что я делаю?!

– Выходишь замуж.

Его голос немного успокоил Бекку.

– Твоя мама сказала, что в детстве ты любила приходить сюда и играть в принцессу. А сейчас ты выглядишь, как королева.

Кристос пропустил вперед Эрику, потом потянул внутрь Бекку. Перемены, произошедшие с простым помещением с очень высокими стропилами и голыми каменными стенами, в основном заключались в сотнях, тысячах ароматных цветов, украшавших каждый свободный уголок.Гости, сидевшие в дальнем конце залы, поднялись при появлении молодых. Вокруг были только знакомые Бекке лица... кроме одной старой женщины – с яркими глазами-бусинками и худенькой, морщинистой шеей, украшенной нитями жемчуга.

Ободряющие и одобряющие улыбки ширились по мере того, как молодые шли по проходу.

Бекка глубоко вздохнула...

Вот оно!

* * *

– Что случилось?

– Тебе сюда нельзя! – Бекка выдернула из коробки свежую салфетку.

– Почему?

– Потому что на дверях указано «Дамская комната».

– Я не уйду, пока ты мне не объяснишь, что случилось. Теодосия что-то сказала, да?

– Она меня ненавидит! – Бекка еле справилась с рыданиями. – Извини, гормоны.

– Ничего она тебя не ненавидит! Что сказала тетя?

– Она спросила, сколько уже... Я ответила: четыре месяца. А она заявила, что я слишком толстая для четырех месяцев. Она считает, что я хочу выдать чьего-то ребенка за твоего. А я не...

– Тихо, – Кристос положил ладони на ее плечи. – Уверен, Теодосия ничего такого не имела в виду. Да и вообще наплевать, что она думает.

– Она думает, – донеслось из-за двери умывальной комнаты, – что у вас будет двойня. По-моему, ты толстая потому, что носишь двух Каридесов. А теперь возвращайтесь к гостям и дайте пожилой леди уединиться.

– Двойню? – ахнула Бекка. – Как это?

– Не знаю. Нужно выяснить. Но сейчас, думаю, мы должны присоединиться к остальным.

Кристос, казалось, был не в духе. Бекка его понимала – потому что и сама пребывала в шоке.

И после окончания церемонии, по дороге к вертолету мужчина оставался погруженным в себя. Внезапно он повернулся к жене.

– Жалеешь, что вышла за меня?

Бекка, не раздумывая, испуганно ответила:

– Нет! Я – нет.

– Ты согласилась, потому что я пригрозил опекой?

Бекка покачала головой.

– Тогда почему?

– Я подумала, что ты прав. Наверное, ребенку нужны оба родителя.

– И, может быть, – ласково предположил Кристос, – тебе уже не так ненавистно это замужество?

Бекка опустила глаза:

– Думаю, от замужества с тобой может быть какая-то польза.

Мужчина взял ее за подбородок.

– Как только мы вернемся домой, я тебе это докажу, – пообещал он таким тоном, что по телу Бекки пробежала дрожь. – Но сначала отложу наш полет на двадцать четыре часа.

– Полет?

– Медовый месяц мы проведем в Венеции. Но, думаю, после того, что сказала тетя Теодосия, нам стоит сперва посетить врача.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

– Отчетливо слышу два сердцебиения... – радостно объявил врач.

С этого момента жизнь Бекки изменилась.

Муж всячески ее баловал, но неудобства положения перевешивали все выгоды.

Известие о двойне выявило диктаторские замашки Кристоса. Он так усердствовал, словно Бекке мог повредить даже ветерок.

Первым делом он отменил все их планы насчет Венеции. Кроме того, довольно скоро обнаружилось, что Кристос перестать смотреть на Бекку как на женщину, и она с горечью осознала, что его прежние постоянные домогательства уже не кажутся ей такими уж навязчивыми.

Она утешалась тем, что многим мужчинам не нравятся их беременные жены и что после рождения детей все наладится, но в душе тревожилась.

Может, лучше было бы отправиться в Грецию, как они и собирались, но Кристос заявил, что это невозможно.

– Тяготы путешествия... жара. И... в такое время очень нужна поддержка близких.

– Что ты знаешь о таком времени? – по-детски разозлилась Бекка.

– Я узнавал – опасно переезжать с места на место, тем более в Грецию. И все, это не обсуждается.

Не помогли даже ссылки на акушерку, разрешившую перелеты хоть до последней недели. Кристос остался непреклонен – еще и потому, что у него были в самом разгаре очень деликатные переговоры, требующие его присутствия в Европе. Бекка часто оставалась дома одна.

Она старалась держаться храбро, и, когда Кристос, проклиная расписание, спрашивал, не скучала ли она в одиночестве, Бекка лгала. На самом деле она тосковала по нему больше, чем могла ожидать. Не вписываясь в образ жизни мужа, она чувствовала себя далекой и от него самого.

Вот уже несколько раз Бекка чуть не срывалась, когда Кристос уговаривал ее не делать чего-то, что считал слишком тяжелым, но все-таки прикусывала язык и молчала.

Она знала, что Кристос безумно беспокоится о здоровье младенцев. И все-таки терпение Бекки лопнуло, когда случайно выяснилось, что персоналу дано указание шпионить за ней и докладывать хозяину, если она совершит что-нибудь неосторожное.

Кристос ничуть не раскаялся:

– Не сходи с ума, Бекка. Это не шпионство. Мне просто нужно знать, что в мое отсутствие ты заботишься о себе. Конечно, если бы ты согласилась на сиделку-акушерку...

– Я беременна, а не больна! – вспыхнула Бекка. – И не раз говорила: мне не нужен ни надзиратель, ни нянька, ни шпионы!

Кристос не настаивал, и она ушла – страшно раздраженная, без радости от победы, напротив, с чувством вины, потому что успела заметить новые морщинки у глаз мужа.

На тридцать шестой неделе беременности жены Кристос объявил, что возьмет годичный отпуск и до родов больше ее не покинет.

– Как это? – удивилась и ужаснулась она.

– Боишься, что я буду держать тебя в ежовых рукавицах? Изменю стиль твоей жизни?

Бекка уставилась на мужа, не понимая странного тона. Неужели несколько месяцев семейного счастья окончательно испортили его характер?

– В десятитонном грузовике больше стиля, чем во мне, – размышляла она, пока Кристос усаживал ее в кресло.

– Ты выглядишь как раз как будущая мама. Хотя и немного усталая.

– Как и ты, кстати, – улыбнулась Бекка, она уже заметила серые тени под глазами Кристоса. – Но я ношу немного больше обычного веса, а ты? Знаешь, в чем твоя проблема?

Бекка не поняла, почему в ответ на эти невинные слова мужчина напрягся.

– В чем?

– Ты – трудоголик.

Непонятно, почему он так развеселился?..

– Да-да, правда, – настаивала она.

Бекке очень хотелось бы стереть морщинки с его лба, но она больше не считала совпадением, что каждый раз, когда она искала близости, Кристос извинялся и покидал комнату. Так что теперь она предпочла подавить импульс, чем быть отверженной.

– Ты обрадуешься, если я буду спать рядом?

– Конечно, – Бекка так старалась скрыть эмоции, что ответ прозвучал неестественно сдержанно.

– Или, может, тебе полезнее спать отдельно?

– Нет, просто это потребует некоторых перестановок.

– Но ты не будешь надолго оставаться одна.

– Я чувствую себя так, будто это самая долгая беременность за всю историю человечества.

Когда Кристос отправился переодеваться для позднего обеда, Бекка бросилась в кухню и заказала повару все любимые блюда мужа.

...Они сидели в столовой, когда зазвонил его мобильный. Бекка пожалела о своем намерении угодить мужу.

По-видимому, Кристос так «рад» находиться дома, что собирается уйти, воспользовавшись первым же предлогом.

Бекка оторвала взгляд от нетронутой еды и вымученно улыбнулась мажордому Спиросу.

– Хотите десерт? Немного лимонного пудинга? – нерешительно предложил тот.

– Нет, спасибо. Извинитесь за меня перед Фабиеном, хорошо? И скажите ему, что все, как всегда, вкусно.

Бекка приняла душ, переоделась и отправилась спать, обдумывая, что скажет мужу, когда он вернется.

Она как раз перебирала в голове все обиды (что довело ее до слез), когда в дверях показался Кристос, на ходу завязывающий галстук.

– Если ты сейчас уйдешь, то не найдешь меня здесь, когда вернешься! – выпалила Бекка.

Темные глаза сузились.

– Не нужно неисполнимых угроз.

– Почему ты уверен, что я не уйду?

– Если бы я не знал про гормоны, меня серьезно обеспокоила бы твоя психика. Думаешь, я позволю тебе уйти?

– Ты и не заметил бы моего отсутствия.

Кристос устало вздохнул:

– Поговорим, когда вернусь.

– Может, я тогда не захочу разговаривать...

Уже засыпая под шелковой простыней на постели, которую они должны были делить, Бекка опять подумала о том, что у Кристоса вошло в привычку ночевать на диване в гардеробной.

Только воспоминания и согревали ее ночью.

А если Кристос сейчас утоляет свой сексуальный голод где-то на стороне?

Бекка села и решительно смахнула со щек слезы.

Настало время выяснить, есть ли основания для моего беспокойства.

Трясущимися пальцами она набрала номер Алекса. Телефонную трубку подняли сразу, что при других обстоятельствах показалось бы ей странным. Все-таки два часа ночи...

– Салли, это Бекка. Извини, не могу ли я поговорить с Кристосом?

Возникла короткая пауза, потом вроде кто-то всхлипнул, и женщина ответила:

– Извини, его здесь нет.

Он солгал!

– Ты слушаешь? Кристос...

Трубка выпала из ослабевших пальцев Бекки, из ее горла вырвался полный муки вскрик, и она зажала рот рукой.

Она знала, что должна что-то почувствовать, но только странно оцепенела, а когда медленно и методично начала собирать сумку, ее трясло от непонятного озноба.

– Это было неизбежно, – говорила Бекка пустой комнате. – Он никогда меня не любил... даже не притворялся, что любит, – она шмыгнула носом.

Я не смогу смириться с его неверностью... даже ради еще не рожденных детей.

Бекка сидела на краю кровати и прикидывала, что останется у мамы с папой на полгода – до тех пор, пока не кончится арендная плата за коттедж. Возвращение в школу невозможно, но, если повезет, подвернется какая-нибудь временная работа.

Тут ее губы скривились, и Бекка зарыдала. Проплакав два часа, она так устала, что погрузилась в глубокий, без сновидений, сон.

Проснувшись, она увидела рядом с собой Кристоса, но радость сразу же сменилась гневом и чувством утраты... Безмерной утраты.

Осторожно, не отводя взгляда от спящего мужа, она отодвинулась к краю, сползла с постели и некоторое время постояла, сдерживая дыхание. Мужчина пошевелился и что-то пробормотал во сне, но через мгновение его дыхание опять стало ровным.

Кристос уснул одетым – в том, в чем вечером ушел из дома.

Бекка пыталась отбросить проносившиеся в воображении видения: его мускулистые плечи и руки со связками мышц, поджарое тело в капельках пота... Трепещущими ноздрями она жадно втянула воздух, освобождаясь от эмоций, и чуть не поддалась желанию лечь рядом с ним, в последний раз почувствовать рядом с собой сильное, упругое тело...

Не в силах находиться в одной комнате с мужем, Бекка, сдерживая слезы, попятилась к дверям. В коридоре она прислонилась к стене и, закрыв глаза, несколько раз глубоко вздохнула.

В мире полно мужчин-обманщиков; ты вышла за такого.

Вспомнив про сумку, Бекка подумала, не вернуться ли за ней.

– Мадам?

Она открыла глаза и увидела обычно флегматичного, а сейчас непривычно озабоченного мажордома.

– С вами все в порядке?

Бекка кивнула:

– Только отдышусь.

– Что-нибудь случилось?

Если не считать того, что моя жизнь безвозвратно испорчена...

Мажордом посмотрел в сторону двери спальни.

– Кристос спит, – заторопилась Бекка. – Не тревожьте его. Могу я чем-нибудь помочь?

– Посетитель, – нерешительно сообщил мажордом, явно смущенный поведением хозяйки.

– Скажите ему, что Кристос занят.

– Спрашивают вас.

– Кто же это?

– Мисс Карас. Она была...

– ...обручена с моим мужем, – спокойно продолжила Бекка, внутренне сжавшись.

А вдруг это ответ на вопрос, который она не отваживалась себе задать? Не была ли Мелина Карас той женщиной, с которой Кристос провел ночь? И бог знает сколько других ночей, когда он отсутствовал – якобы по уважительной причине?

– Ее трудно было остановить, она очень настойчива. Может, разбудить мистера Каридеса?

Бекка расправила плечи:

– Нет, я сама разберусь.