Текст книги "Раньше умрешь, раньше взойдешь (ЛП)"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Глава 8

Черт побери, где я? – подумала я, наблюдая, как будто сквозь голубую дымку, как мои пальцы двигаются, берут спинку кресла на колесиках и разворачивают его в направлении компьютера передо мной. Ну и дела, я в комнате Шу! И эти пальцы на самом деле не выглядят как мои…

– Посмотрим, как вам это понравится, – почувствовала я, как произносят мои губы, затем услышала это мгновение спустя как мужской раздраженный голос.

Дерьмо! Я нахожусь внутри Шу? – думала я, но мне нужно было сесть, или скорее Шу нужно было, я повернула голову, сама того не желая, чтобы проверить, закрыта ли дверь. Откидываясь в кресле, я посмотрела на задернутые занавески. Едва заметная мысль, что я видела кого-то за окном, убегающего прочь, пронеслась у меня в голове.

Барнабас и я, – подумала я, посмотрев на чужие руки, но, очевидно, Шу не чувствовал меня так, как я могла чувствовать его. Это было странно, и мне не нравился голубой оттенок, который был на всем. Я могла слышать сердцебиение Шу и чувствовала его дыхание, ощущая, как воздух в легких становится спертым перед тем, как он его выдыхает. У него чесалась нога, и меня сводило с ума то, что он никак не почешет ее. Мне было жарко, я была раздражена, и впервые за многие месяцы, я вспомнила как это – быть голодной.

Я вижу будущее, – подумала я, память об адреналине пронеслась в голове и смешалась с гневом Шу. Это момент перед тем, как все случится.

– Это обещает быть интересным, – слышала я, как бормотал Шу, наклонившись вперед и быстро стуча пальцами по клавиатуре. – Никто не докажет, что это был я. Я умнее, чем все вы, дурачки, думаете.

У меня пальцы онемели, когда печатанье перешло в звонкий удар по клавиатуре.

– Господи, ну и тормозной же этот компьютер, – слышала я свое бормотанье, чувствуя раздражение которое не было моим.

Шу, нет! Из-за тебя умрут люди! – думала я, пытаясь заставить его услышать меня, но он, безо всяких признаков, что почувствовал меня, встал и приложил ухо к двери, прислушиваясь, не идет ли Эйс.

Черт побери, я догадывалась, что это будет непросто, но теперь я начинала чувствовать отчаянье, нарастающее в нас обоих, наблюдая, как все происходит, и не в силах остановить это, не в силах заставить его услышать меня в его голове.

Взволнованный Шу грыз ногти, пока записывался диск. Чисто, чисто, все должно быть чертовски чисто, я слышала, как он думает, выковыривая краску из-под ногтя и щелчком запуская ее в центр комнаты. Нужно убираться отсюда, отдалось эхом в нашем общем разуме.

Шу, остановись! – кричала я мысленно в его голове, но он встал перед компьютером, оттолкнул назад кресло, и нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, ждал. Боже! Может этот кусок дерьма работать еще медленнее?

Наконец-то диск записался и лоток выехал. Я потянулась к нему и, хотя я и не могла видеть это, я знала, что он улыбается на изображение капающей черной птицы. Он засунул диск в задний карман, и поток эмоций пролился в меня.

Как же это все его достало. Он знал его всю свою жизнь, и вот как он с ним обошелся? Они все узнают завтра в школе. Он удостоверится, что все узнают, кто ответственен за это. А его так называемый друг может свернуться калачиком и сдохнуть – ему наплевать.

Шу! – выкрикнула я, но волна еще более насыщенной голубизны затуманила мне зрение.

Мир, казалось, вывернулся на изнанку, и я потеряла равновесие. Снова я оказалась потерянной в черной материи времени, подсвеченной яркой линией миллиона сознательных мыслей. Раздалась вспышка голубого света и потом, с точностью взрыва, я вернулась обратно. В некотором роде.

Мне нехорошо, подумала я, и потом волна удовлетворения, источник которой мне был неизвестен, поглотила все остальное. Я ничего не видела. Синева такая глубокая, что казалась почти черной, заполонила мне взор, пока я больше ничего не могла видеть, но я знала, что нахожусь в чьем-то разуме. Этот кто-то чувствовал себя комфортно, и я могла ощущать сердцебиение… и запах пищи. У меня были жирные пальцы, и я ощутила острый приступ голода, когда осознала, что ем что-то соленое.

Как будто сквозь пелену, я слышала комедийный сериал по телевизору, хотя единственное что могла разобрать – это смех. На заднем фоне я слышала женский голос; звук пауз и прерываний заставил меня думать, что она говорит по телефону.

– Нет, – сказала она. – Они никого не пускают, особенно волонтеров. Они – главные подозреваемые, но и по всей больнице идет расследование.

Я почувствовала, как моя грудь двигается от тихого смеха, прилив радости одновременно делает меня счастливой и злит. Шу был доволен, но я была вне себя от злости. Не то, чтобы он это чувствовал.

Но это еще не произошло, думала я, размышляя о том, что я, должно быть, дальше в будущем, потому как единственное, что я могла разобрать – так это голоса. Голоса и чувство голода. Господи, как же я скучала по этому чувству, у меня рот наполнился слюной, когда я почувствовала, как ем чипсы.

– Нет, – ужаснулась женщина. – Трое умерли. Им понадобилось целых четыре часа, чтобы хотя бы понять, что есть проблемы. Они могли бы потерять вдвое больше. Они подозревают, что это мог сделать недовольный служащий. Файервол не засек его, потому что кто-то загрузил его отсюда. Это не было сделано через Интернет.

Шу, ты слизняк, думала я, пока он посмеивался, запихивая чипсы себе в рот и делая телевизор тише, чтобы слышать разговор лучше. Я не видела дистанционку, но чувствовала ее. И почему это звук лучше путешествовал сквозь время, чем образы?

– Да, это кто-то из своих, – говорила женщина. – И они поймают этого гаденыша.

Вместо страха я чувствовала удовольствие. Конечно же, это все Шу, и я пыталась обеспечить ему головную боль. Вот тебе и на, а я думала, он нормальный парень, но пребывание в его голове излечило меня от этой иллюзии.

– Они нашли диск, – сказала она. – Проследили его к терминалу, с которого попал вирус. Все что сейчас им нужно сделать, так это сопоставить диск и компьютер, на котором он был записан. Не правда ли, это уже что-то? – спросила она громко. – Да, они могут сделать это. Как сопоставить баллистику пули. Пока они только допрашивают людей, но скоро будут ордера на обыск. Ты ведь знаешь, что будут. Этот идиот сделал обложку для диска. Это может быть ребенок, потому как подобное произошло вчера в школе.

Мои губы задвигались, и я услышала шепот:

– Ох, ну ты у меня и попал.

Шу! – выкрикнула я в своем разуме, но это был всего лишь сон, возможность – это даже еще не произошло, и я ощутила волну раздражения, когда каждый звук снизошел до почти несуществующей синеватой черноты, пока не осталось совсем ничего, ни голосов, ни осязания… ничего.

Какой-то миг я просто зависла тут, не зная, что произойдет дальше.

А затем я задохнулась, когда мир вспыхнул красным.

Я дернулась. Моя рука врезалась во что-то, и я услышала, как заворчал Барнабас. Испугавшись, я открыла глаза. У меня были глаза, и они открылись по моему желанию. Слава Богу. Это закончилось.

Барнабас смотрел на меня. Он был близко, очень близко. Над ним была ровная крыша машины, которую ни с чем не спутаешь. Приглушенная тишина закрытой машины давила мне на уши.

– Ух, – запнулась я, думая, что он выглядел ужасно испуганным. – Почему ты держишь меня?

У него аж рот открылся, и глаза на секунду вспыхнули серебром.

– Звезды в пыль, что случилось? – спросил он и ослабил объятия. – Ты в порядке?

Он позволил мне соскользнуть на сидение радом с ним, я села и, дрожа, убрала розовые кончики волос с глаз. Мы были на заднем сидении фургончика и, похоже, все еще находились в окрестностях дома Шу. Держа руку у живота, я глянула на Барнабаса и сразу же вспомнила его крылья. Сейчас они отсутствовали, но может они были всего мгновение назад или в прошлом. Перед настоящим и будущим? Мне почти казалось, что если я прищурюсь, то смогу увидеть их.

– Все стало голубым, – сказала я. – Где мы?

Барнабас медленно выдохнул и вытер рукой лоб.

– В чьем-то фургончике, – ответил он, двигая плечами, видно пытаясь расслабиться. – Он был открыт. Ты плакала и кричала что-то о звездах. Как только ты перестала видеть их – сразу же успокоилась, немного. Мэдисон, что произошло? Ты просто окаменела.

Я коснулась своего лица и осознала, что оно влажное. Неспособная посмотреть на него, я вытерла лицо.

– Ты никогда прежде не видел, как кто-то делает так? – спросила я, видя, как дрожит моя рука. Две красные полоски на моих ногтях выглядели забавно. – Возможно, Рон?

Краем глаза я наблюдала, как он трясет головой.

– Ты испугала меня до колик в моих пёрышках. Я никогда… я никогда не слышал о… Что случилось?

Я не могла понять, была ли я голодна или меня вот-вот стошнит. Я чувствовала себя так, как если бы не ела неделями. И я не ела.

– Мне кажется, это было видение будущего, – сказала я, думая: «Это моя работа? Как часто мне придется это делать? Мне нужно найти свое тело, уже вчера». – Все стало голубым, и я могла видеть твои крылья, – закончила я, чувствуя, что мне нездоровится.

Барнабас откашлялся.

– Почему это видеть звезды – больно?

Повернувшись к нему, я пожала плечами. В самом деле, я не помнила. Как если бы мой разум блокировал это. Может быть, человеческий разум не может вынести столько прекрасного.

– Я не знаю, – сказала я тихо. – Но, Барнабас, я наблюдала, как Шу записывал вирус на диск. Я была им, но он не слышал меня, даже когда я кричала ему остановиться. Ситуация изменилась, и я почувствовала его удовольствие, когда он услышал о том, как в больнице умерли люди. Парень просто больной на голову! Я не понимаю этого. Он кажется таким нормальным.

– Неудивительно, что Рон никогда не рассказывал о его видениях будущего, – сказал Барнабас с глазами полными беспокойства. – Мэдисон, это было ужасно. Такое впечатление, как будто тебя и не было тут. Мне казалось, что если я отпущу тебя, ты можешь… исчезнуть. Как если бы тот факт, что ты мертва, лишил тебя якоря, возможности вернуться. Твой амулет не связывал тебя с линиями времени. Вместо него был я.

Я испугалась.

– Черные крылья появлялись?

Он мотнул головой, но его взгляд испугал меня.

– Нет. Но мне казалось, что стоит мне отпустить тебя, и я тебя потеряю, – сказал он. – Мне полагается тебя охранять. Я никогда не был так напуган. – Его губы разжались, пока он подыскивал слова, и клянусь, если бы у меня было сердце, оно бы пропустило удар от беспокойства в его глазах. – И ты сделаешь это снова.

Испуганная, я сглотнула и посмотрела на детскую игрушку из фастфуда на полу, не зная, верила ли я ему на счет черных крыльев. Что будет, если это случится, пока я в школе? Они посадят меня на лекарства или что-то в этом роде.

– Все будет в порядке, – сказала я, вздрагивая. – Я теперь знаю, как ощущается видение будущего. Прежде чем это происходит, весь свет окрашивается в голубые тона. В следующий раз я найду тихую комнату или нечто подобное.

– Голубой. Как если бы ты двигалась быстрее во времени, – сказал Барнабас, кажется, находя утешение в том, что будет некое предостережение.

Неожиданная мысль заставила меня сесть прямо, мой страх испарялся, пока я откидывала волосы с глаз.

– И если я видела будущее, то возможно, и Рон тоже. – Дерьмо, если он видел тоже что и я, то он узнал, кто меченый. Я встала, почти ударяясь головой о крышу. – Нам нужно идти, – сказала я, чувствуя слабость и головокружение. Я не была голодна, и у меня не было месячных, и сейчас быть в таком состоянии – это шок. Может быть, виденье будущего перегрузило мой амулет.

– Где Накита? – спросила я, когда он не двинулся, оставаясь сидеть на заднем сидении фургончика, и смотрел на меня так, как если бы я вот-вот рассыплюсь. – Если я видела будущее, значит, Шу принял решение, и его судьба предрешена, если только я не изменю его намерения. Мне нужно поговорить с ним, прежде чем он сделает что-то глупое или Рон опознает его.

Барнабас взял меня за руку и потянул обратно.

– Мэдисон, притормози. Ты не в себе.

– Со мной все будет в порядке, – сказала я, чувствуя себя шатко, тщетно пытаясь открыть дверь. – Но Рон теперь знает, кто меченый. Он видит то же что и я, правильно? Если мы не найдем Шу прежде, чем светлый жнец, которого пошлет Рон, Накита убьет его. Барнабас, у меня закончилось время!

Прекрасно осознавая всю иронию ситуации, я потянула за защелку, но либо я делала что-то неправильно, либо тут был замок от детей. Пыхтя от нетерпения, я откинулась на сидении и попросила:

– Помоги-ка мне тут, пожалуйста?

Молча и хмурясь, он потянулся через меня и открыл дверь. Я делала все правильно, просто была очень слаба.

Я споткнулась, выпрыгивая на обочину, и не смогла не окинуть взглядом пятно света от уличного фонаря, чтобы увериться, что это радостный желтый, а не чернильный сине-черный свет.

– Как далеко отсюда школа? – спросила я. Если она его убила, я буду так зла. Я не хочу проходить через все это даром.

– Ты ни за что пешком не успеешь туда вовремя, – сказал Барнабас, и у меня перехватило дыхание, когда он подхватил меня на руки, один раз взмахнул крыльями, и мы оказались в воздухе.

Глава 9

Барнабас крепко прижимал меня к себе, пока мы пролетали над зданием, которое, скорее всего, и было средней школой. В то время как Накита и я пытались скормить спагетти папиного приготовления Джошу, Барнабас собирал информацию о городке Форт Бэнкс, как и положено жнецу на жатве. Плоская, покрытая гравием крыша почти не различалась в темноте. Здесь пахло смолой, и воздух немного потеплел, когда мы пролетели над ней к просторной школьной автостоянке.

– Ты видишь Накиту? – спросила я, осматриваясь в надежде обнаружить ее, Шу, или хотя бы Грейс.

– Нет, – тихо ответил он, и я надеялась, что мы прибыли не слишком поздно.

– Как ты думаешь, я должна попытаться ее позвать? – задала я вопрос, и он изменил наклон крыльев, чтобы пролететь мимо рядов темных окон.

– Тогда мне придется перестать скрывать резонанс твоего амулета и надеяться, что она сделает то же самое. Да и Рон может услышать, – проговорил он, и добавил совсем тихо: – Лучше самим поискать.

– Угу, – согласилась я, огорчившись.

– Черных крыльев не видно, – сообщил Барнабас, и я задалась вопросом, что же было на самом деле, когда меня застигло видение будущего.

– Все равно.

Стремительное движение привлекло мое внимание, и я указала:

– Там!

Но Барнабас и сам все заметил. Это был Шу, одной ногой стоя в коридоре, другую закинув на подоконник. Накита о чем-то заговорила с ним снаружи, похоже, сильно его удивив. Слабое сияние размером с мячик для игры в софтбол [3]3
  прим. пер. Разновидность бейсбола


[Закрыть]маячило над ней – Грейс, скорее всего. У темного жнеца не было меча, но по неяркому туманному мерцанию Грейс я поняла, что дела не ахти.

Барнабас полетел за угол, и я рассержено завопила:

– Эй, ты куда?

– Не хочу, чтобы он увидел мои крылья, – ответил он, и Грейс, явно нас услышав, метнулась к нам.

– Барнабас, я пытаюсь убедить его, что он должен изменить свою жизнь, либо его душу скосит темный ангел. Приземляйся там, где он сможет видеть тебя и твои долбанные крылья! В конце концов, ты всегда сможешь изменить его память.

Вняв моим словам, он поменял курс и три раза взмахнул крыльями на месте, смягчая наше приземление на тротуар.

– Он здесь! Поспешите! – защебетала Грейс, мерцая, как маленькая звездочка, накручивая круги вокруг нас. Мои волосы разметались от ветра, вызванного крыльями Барнабаса. – Она последовала за ним внутрь.

Я чуть пошатнулась, оттолкнувшись от Барнабаса, когда почувствовала твердую землю под ногами, руками одергивая задравшуюся юбку. Накита перегнулась через окно, одновременно наблюдая за нами и за Шу. Меч был обнажен, и мне не нужно было заглядывать в будущее, чтобы понять – сейчас весь наш план пойдет коту под хвост.

– Грейс, скажи ей подождать! – закричала я. – Рона тут нет! Все в порядке!

– Есть! – пропела ангел и в один миг умчалась прочь серебряной вспышкой.

Рона тут нет, не так ли? Что-то мне стало не по себе. Грейс-то здесь была. Она следила за Полом. Или она получила приказ снова шпионить за мной? Серафимы наблюдают. Небольшое давление, дабы выявить лучшего? – подумала я и поморщилась.

Барнабас подошел ко мне, и когда мы двинулись вперед, Накита уже скрылась в здании, следуя за Шу по пятам.

– Будь все проклято! – закричала я, не заботясь, донеслись ли мои слова до самых Небес. У меня голова раскалывалась на части. Я до сих пор еще не пришла в себя от видения будущего. А теперь, для полного счастья, Накита собирается скосить Шу и превратить все мои усилия в подарочек щенка на ковре.

Я метнулась к темному ряду окон и споткнулась о камень. Барнабас удержал меня за локоть, пока я восстанавливала равновесие. Открытое окно было не так уж высоко от земли, но светлый жнец обхватил меня руками, расправил крылья – и я с грохотом падающей мебели попала в школу, запутавшись в перьях, руках, ногах и стульях, на которые мы приземлились.

Да, это не было круто, подумала я, пытаясь встать и принимая протянутую руку помощи Барнабаса. Зато мой неизящный вход принес реальную пользу – Накита и Шу остановились и уставились на меня во все глаза. Грейс хихикала, в то время как я поправляла свою одежду и кивком указала Барнабасу на вторую дверь в помещение. Накита шагнула перед Шу, блокировав первую дверь. Грейс, невидимая для Шу, парила над ним.

Помещение оказалось химической лабораторией – хоть свет и не был включен, но освещения от уличных прожекторов вполне хватало, чтобы различить всякие лабораторные инструменты. Тут были установлены шесть длинных столов с приспособлениями для стока воды и небольшими фиксаторами для горелки Бунзена [4]4
  прим. пер. Горелка Бунзена – газовая горелка, имеющая инжектор, установленный в металлической трубке с отверстиями для поступления воздуха, которая закреплена на подставке с боковым вводом для подачи газа.


[Закрыть]. Скелет улыбался мне из темного угла, и я подавила дрожь.

– Накита, – сказала я, все еще смущенная своим шумным появлением. – Позволь мне поговорить с ним. Я могу его спасти.

– Так и я могу, – ответила Накита, чуть сменив положение ног, для большего равновесия. – Это будет гораздо быстрее.

– Я ей говорила! – колокольчиком звенела Грейс. – А она меня светлячком обозвала.

Шу выглядел и сердитым и сбитым с толку. Барнабас громко проговорил от второй двери:

– Серафимы предоставили ей такую возможность, Накита. Пусть попробует.

Широко расставив ноги, Накита вызывающе тряхнула волосами, но когда Грейс откашлялась мягким перезвоном «музыки ветра» [5]5
  прим. «Музыка ветра» или китайские колокольчики, это конструкция, состоящая из нескольких полых, подвешенных вертикально трубок, а также серединки, которая при сильных порывах ветра или подергивании за ниточку ударяет по трубкам, чем вызывает приятное для слуха звучание


[Закрыть], она неохотно согласилась.

– Поговори с ним, но если я замечу черное крыло, я скошу его.

– Скосить меня? – Шу явно встревожился, наблюдая за мечом темного жнеца. – Какого черта тут происходит? Кто вы?

Грейс весело запела:

 
Звать ее Мэдисон, особа добра,
В глазах светит пламя, когда она зла.
Отмеченных смертью спасением жизней
Решила она заниматься отныне.
Ты слушай ее, а не то темный жнец
Устроит тебе очень быстрый конец.
 

Черт побери, она что, всю ночь активно придумывает свои лимерики?

– Мм… – начала я, но Шу уже уставился на меня, тыкая пальцем. – Ты была в торговом центре, – обвиняюще сказал он. – Ты та девушка, с которой общался Эйс. Тебе он нравится? – Шу расслабился и дерзко усмехнулся. – Ну, давай! Он та еще задница.

– Нет, я хотела поговорить с тобой, – ответила я, но он отвернулся.

– Ну-ну, – кисло пробурчал он, направляясь к двери за Накитой, но резко остановился, когда она преградила ему дорогу мечом.

– Слушай Мэдисон, или я прирежу тебя прямо сейчас, – пригрозила она.

– Наки-и-ита… – протянула я жалобно.

Но Шу отшатнулся назад.

– Вы что, все тут чокнулись что ли?

– Нет, – весело прощебетала Грейс. – Она здесь, чтобы тебе помочь. Вот как!

– Еще один шаг, – прорычала Накита, и ее красивое лицо исказилось в какую-то дикарскую маску. – Еще один, и этот фарс под названием «изменение судьбы» закончится. Поговори с Мэдисон. Она хочет сохранить твою ничего не стоящую жизнь. Я же просто пытаюсь спасти твою душу, – закончила она с горечью.

Явно расстроенный Шу взглянул вначале на Барнабаса у второй двери, затем на меня, преграждающую ему путь к окну.

– Шу, – начала я, захватывая его внимание. – Я знаю о вирусе.

– Да? – Горько отозвался он. – У Эйса слишком длинный язык.

– Он собирается выйти и вывести из строя больницу, – продолжила я, пытаясь держать его сосредоточенным. – Умрут люди.

Шу покачал головой, наблюдая, как Накита сдвинулась с места.

– Это Эйс так сказал? Вирус – просто шутка. Путь, чтобы стать немного знаменитым в школе, как парень, устроивший всем внеплановый выходной. Вот и все. Он не может выйти, и не может продублироваться. Ты еще глупее, чем выглядят твои ботинки, если веришь всему, о чем болтает Эйс.

– Эй, у меня клевые ботинки! – горячо возразила я, положив руку на бедро, а Грейс захихикала. – И вирус на самом деле убьет людей. Я видела!

Шу скрестил руки на груди и перенес вес на одну ногу.

– Ты видела? Ты кто? Член банды тинейджеров-инфорсеров? [6]6
  прим. инфорсер – член банды, принуждающий к выполнению ее требований


[Закрыть]Или меня снимают на видео? Какой-то розыгрыш или долбанное реалити-шоу?

Мне даже обидно стало, я вздохнула.

– Он не слушает, Мэдисон, – сказала темный жнец, явно стремясь побыстрее разобраться с Шу посредством меча, пока не прибыли нежданные «гости». – Вот почему никто и не стремиться говорить с меченными. Они не слушают. И никогда не верят.

Расстроившись, я рявкнула на нее:

– Они не слушают, потому что вы ни показали им ничего, во что стоит верить!

Барнабас медленно приближался к Наките, и я почувствовала, как ситуация явно выходит из-под контроля, когда он сжал амулет, активируя клинок.

– Мне очень жаль, Мэдисон, – сказал он, с мрачным выражением на лице. – Я очень хотел, чтобы у тебя получилось, но он ничего не слушает. Я не позволю ей убить Шу.

Челюсть Шу отвисла, глаза стали размером с блюдца, но Барнабас указал клинком на Накиту, а не на него.

– Он не заслуживает смерти, – проговорил светлый жнец темному. – Я уже побеждал тебя раньше и выиграю эту битву снова.

– Вы, долбанные фрики, собираетесь меня убить? – cпросил Шу, и его голос стал на пару октав выше. – Какого хрена тут происходит с вами со всеми?

Крылья Грейс слегка потускнели. Я тоже не чувствовала себя счастливой.

Да, все явно не соответствовало моему плану. Серафимы больше никогда не дадут мне шанс, если я запорю свою единственную попытку.

– Барнабас, убери свою косу! – закричала я. – Накита, ты тоже! Вы, ребята, сводите меня с ума! Никто из вас не уничтожит мой единственный шанс!

Они оба опустили мечи, и я перевела дыхание. Шу тихо выругался, и я шагнула вперед. Ну, все. Теперь он меня выслушает, черт побери. Не было у меня времени на сюсюканья!

Серафимы уже явно все знают и с минуты на минуты пошлют Грейс сообщение. Я старалась взять себя в руки, но не очень срабатывало.

– Слушай, ты! – прорычала я прямо в лицо Шу, он даже не сдвинулся с места, пораженный. – Мне не нравится Эйс. И особенно не нравишься ты. Скажем так – у меня есть доступ к завтрашним заголовкам газет, окей? Пришельцы мне тут на ухо прошептали, окей? Если Барнабас добьется своего, то на обложке будет статья «Трое умерших в больнице от компьютерного вируса». А если победит Накита, то твое имя будет в некрологе, зато твоя душа будет спасена за счет твоей жизни. А я вот тут пытаюсь сделать все возможное и невозможное, чтобы этот гребанный заголовок звучал «Обычный день в обычной Америке – все счастливы». Но даже если у меня ничего не выйдет, я не думаю, что сумею помешать Наките поместить твою голову на блюдо!

Сияние Грейс, казалось, потускнело еще больше. Барнабас огорченно вздохнул, но я не могла выдержать его мимолетный взгляд. Я чувствовала себя больной. Все шло не так. А я думала, что это будет так просто. Найти меченного, поговорить с меченным, все мы едем домой, и умираем когда-нибудь в другой день.

Даже в сумрачном свете было заметно, как побледнел Шу, не сводя глаз с мечей жнецов.

– Кто ты?

Теперь в его голосе не слышалось ни капельки насмешки, и я приободрилась.

– Единственный человек, помимо тебя, кто может исправить это. Не загружай вирус. Пожалуйста.

Он сглотнул, его глаза то и дело перебегали с меня на Накиту и обратно. Ясно, что он увидел в ней что-то, чему не мог найти объяснение – блеск глаз, жесты, столь изящные, не присущие обычным людям. Смысл божественного, возможно? Наконец, он меня услышал.

– Мэдисон. Они зовут тебя Мэдисон, – сказал он, снова обращая внимания на меня. Вздохнув, я протянула ему руку, от чего Грейс залилась счастливым смехом.

– Я – Мэдисон. Очень приятно, Шу.

Его рука была почти ледяной, и он почти сразу же отпустил мою ладонь.

– Послушай, – начала я, отметив, что Накита с недоверием уставилась на меня, потому что я смогла привлечь внимание меченного. – Что-то с этим вирусом случится. Он каким-то образом войдет в систему больницы. Три человека погибнут прежде, чем там поймут, что же происходит. Не надо этого делать.

Снаружи промелькнула большая тень. Внутри у меня все сжалось. Накита тоже заметила и скользнула к окну, чтобы посмотреть. Черные крылья? Шу смотрел на дверь.

– Это не такой вирус, – повторил он. – Он не может выйти, и не может продублироваться. Вот почему я должен был проникнуть в школу, чтобы его загрузить. Я не фрик. Я просто хочу стать знаменитым в школе, организовав один выходной день, а не убивать людей. Каким монстром ты меня считаешь?

– Таким, кого Накита пытается убить, – сказал Барнабас, но что-то в словах Шу не давало мне покоя.

– Ты сказал, что тебе нужно было взломать школьный компьютер, чтобы загрузить его? – прошептала я в ужасе. Я уставилась на него. – Ты уже загрузил его.

Пока я говорила, Накита все смотрела в окно, а Грейс вздохнула достаточно громко, чтобы я услышала.

– Ты выходил из школы, когда Накита нашла тебя.

– Ну да, – ответил он, пожимая плечами. – Дело сделано. Все загружено. В шесть часов утра система отключится. Противопожарная, охрана, все. Но это все, больше ничего не случится. Он не может выйти!

Накита сделала шаг к нам, с диким выражением на лице. Мои глаза расширились. Шу ринулся к двери, но я схватила его за руку, пряча за меня. Если он сбежит, все будет кончено.

– Берегись! – завизжала Грейс, и я пригнулась. Клинок Барнабаса встретил меч Накиты в дюйме передо мной.

Дерьмо, надо поработать над своим амулетом, чтобы выяснить, как сделать клинок. Надоело мне полагаться на Барнабаса.

– Хватит! – закричала я, выпрямляя ноги и радуясь, что Барнабас так быстро двигался.

– Вы чокнутые! – вопил Шу позади меня. – Чокнутые! Все вы!

С потолка послышался веселый голосок Грейс:

 
Накита наша темная отныне светлый жнец,
Решила парня бедного мечом она срубить,
Но Барни– ангел света – возник пред ней стеной
Мечом своим мешая скосить ей жизнь долой.
 

Лицо Накиты приобрело мертвенно бледный оттенок.

– Остановитесь! Все! – орала я. – Это моя жатва, не ваша!

Два жнеца уставились друг на друга, в воздухе запахло озоном. Я почти видела их крылья. Будто в замедленной съемке они опустили мечи и отошли друг от друга. Я повернулась к Шу, меня била дрожь. Это видение будущего сильно меня подкосило, вот такой каламбур.

– Прости, – сказала я. Интересно, он все еще готов слушать после всего случившегося? – Накита очень вспыльчива.

– Она долбанная бешенная фрикерша, – закричал он, и вздрогнул, когда невидимая его глазам Грейс приземлилась к нему на плечо.

– Он же сказал, что слишком поздно, – вставила Накита в свое оправдание.

Никогда не должно быть поздно сделать новый выбор.

– Еще не слишком поздно, – ответила я, посылая Барнабасу благодарный взгляд. – Мы можем «вылечить» вирус. Шу, у тебя же есть патч [7]7
  прим. «патч» (англ. «patch») буквально означает следующее: заплатка, латать, чинить или заделывать.


[Закрыть], да?

– Да, – признался он, кидая мрачные взгляды на Накиту. – Но я же сказал вам, вирус не может распространиться из этой системы. Не может, – протянув руку к заднему карману джинсов, он вытащил диск. – Он ничему не навредит! Только закроет школу на несколько часов!

Я вздохом выразила свое несогласие, но когда посмотрела на разукрашенный Эйсом диск, холодок пробежал по моей спине. Диск в руках Шу не был тем, который «я» держала в руках в момент видения будущего. Дерьмо на тосте, неужели я такая тупица?

Недогадывающийся о моем внутреннем самобичевании, пока я таращилась на диск, Барнабас подошел поближе.

– Мэдисон, мне очень жаль, – сказал он, но я не слушала. – Если бы мы были быстрее, все возможно получилось бы.

Мой пульс пустился в галоп. Как мне все исправить?

– Это не тот диск, который я видела в будущем, – почти пропищала я, под гнетом нарастающей паники.

Накита тоже подошла ближе, сжимая свой меч. Грейс издала звонкий возглас, и ее сияние снова стало ярким.

– У нее было видение будущего? – спросила Накита Барнабаса, потом посмотрела на меня. – Ты смотрела в будущее? Тогда он меченый!

Я отрицательно покачала головой, ругая себя на чем свет стоит, что подумала только об одном варианте, раз очутилась в комнате Шу.

– Нет, – прошептала я, приложив ладонь к животу. Взяв диск из рук Шу, я помахала им перед носом у Барнабаса. – Это не тот диск, который я видела в будущем. Тут тоже рисунок Эйса, но это не тот. Шу не меченый.

Лицо Накиты приобрело пепельный оттенок.

– Я чуть не скосила его. Почти…

– Это моя вина, – сказала я. Все было сплошь синим, когда я увидела, как вирус загружается на диск. Это был Эйс. Я находилась в Эйсе, когда он сделал дубликат вируса в компьютере Шу. И возможно этот момент еще не настал. Ну почему я не попыталась заставить его посмотреть в зеркало?

Будто издалека до меня донесся голос Барнабаса.

– Мы следуем за неправильным человеком.

– Это Эйс, – проговорила я, будто еще не все стало ясным. И Шу дернулся, когда я схватила его за руку, глядя на пальцы. – На твоих руках нет чернил.

– В чем твоя проблема? – спросил он, вырывая свою руку назад.

– Моя проблема в том, что я тупица! – воскликнула я, шагнув вперед, чувствуя слабость. – Полнейшая идиотка. Шу, я видела Эйса в твоей комнате за твоим компьютером. Я думала, это был ты. Он загружал вирус на диск. Мы должны найти Эйса, опередив Рона.

– Вы шпионили за мной? – закричал Шу, и я поморщилась. Он так волновался по поводу небольшого шпионажа?

– Эйс хочет поквитаться с тобой. Я думала, что чувствовала твою ненависть по отношению к нему. Я никогда бы и не подумала, что это он так ненавидит тебя.

Я должна найти Эйса. Он где-то с этим вирусом.

– Он злится на меня уже долгое время, – сказал Шу тихо. – Он знал о моих планах со школой. И теперь я уверен, он запустит вирус в больнице, будто это я сделал. Я должен убить его.

Накита крутанулась вокруг себя с обнаженным мечом.

– Не надо. Я сделаю это.

Шу побледнел.

– Я пошутил.

– А я нет.

Грейс грустно сказала:

 
Закончилась жизнь, но душа спасена,
Решения приняты, это – выбор? Судьба?
Ты можешь простить или только страдать?
Любви же всегда нам не будет хватать.
 

Я с удивлением уставилась на сверкающего ангела. Ее слова были… глубокими. Барнабас прикоснулся к моей руке, и я вздрогнула.