Текст книги "Холмы (ЛП)"

Автор книги: Ким Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Энитан ощутил нечто похожее на радость, когда Риг рассмеялся в ответ и стиснул его еще сильнее.

Впереди была вся ночь. Никому не надо было вскакивать с утра на службу, а Минна не колотила в дверь и не крыла их презрительными словами в самое неподходящее время. И хотя Энитан и Риг уже не единожды видели друг друга голыми, им понадобилось время, чтобы познакомиться поближе. Не глазами – в комнате было темно, но пальцами и языками. Иногда нежными покусываниями.

И да, правда – Риг был громким. Он стонал, тяжело дышал и бормотал что-то бессвязное, а когда Энитан взял в рот его толстый соленый член, Риг закричал.

Прошло много времени с того момента, когда Энитан последний раз работал ртом. И, боги, Риг на вкус был прекрасен, а тяжелая головка его члена восхитительно пульсировала на языке. Энитану очень хотелось продлить этот момент, заставляя Рига корчится и кричать, извлечь его суть и проглотить до капли. Но одновременно ему хотелось куда большего.

Энитан выпустил член Рига с непристойными чмоканьем и скользнул по его телу вверх. Риг слегка потянул его за волосы.

– Может, ты и есть демон. И ты определенно вздумал меня помучить, – сказал он задыхаясь.

– М-м, – Энитан с трудом удержался, чтобы не потереться ноющим членом о живот Рига, и поцеловал его – долго, сильно, откровенно – дав ему ощутить свой вкус на чужом языке. Давая Ригу понять, что небольшая его частица уже проникла в тело Энитана. И что хочется большего.

– Трахни меня, – прошептал он Ригу на ухо.

Риг под ним дернулся.

– Эни, ты уверен?

– Никогда не был ни в чем так уверен.

– Но после того, что с тобой случилось на Рич… – ну конечно. Риг же видел повреждения самых интимных частей тела Энитана. И лечил их своим прикосновением.

– Вот именно поэтому, – снова прошептал Энитан. Он не стал договаривать, что тем самым Риг очистит его. Чтобы его последний раз был не садистами-насильниками, а с человеком, который о нем заботился.

Риг поцеловал бровь Энитана.

– Тогда я с огромным удовольствием займусь с тобой любовью.

Энитан чуть не рассмеялся над таким необычным выбором слов. Заняться любовью? Такой человек, как Энитан, не предназначен для любви. Но он ахнул, когда Риг наклонился и втянул в рот сосок. Они перекатились, и Риг приложился губами почти всюду, поэтому очень скоро Энитан лежал распластанный, открытый, каким только может быть человек, и податливый от возбуждения.

– Прошу тебя, – отчаянно взмолился в ответ на очередную изощренную пытку.

– Минутку, – сказал Риг, и Энитан чуть не разрыдался, когда он встал и отошел.

Риг вернулся быстро, и на этот раз его пальцы, дразнившие сфинктер, оказались скользкими.

– Масло, – ответил он на невысказанный вопрос. – Не бог весть что, но помогает.

Риг постепенно расслаблял напряженные мышцы, размягчая и растягивая, пока Энитан уже не был готов перейти к угрозам.

– Ну же, Риг! – почти проскулил он.

Риг убрал пальцы. Энитан немедленно и неосознанно обхватил лодыжками широкие плечи Рига.

– Ну же! – повторил он.

И выглядело так, словно Риг починился, он слегка передвинулся, наклонился вперед и нажал головкой члена к входу в тело. Но не толкнулся внутрь.

– Эни?

– Что?

– Ты… Ты позволишь мне кое-что попробовать?

В этот момент Энитан, наверное, позволил Ригу даже расчленить себя, если бы это помогло сдвинуть дело с мертвой точки.

– Что угодно.

– Если ты скажешь остановиться, я остановлюсь.

– Давай уже, Риг!

И Риг дал, погрузившись в Энитана с досадной медлительностью и осторожностью. Энитан тянул на себя бедра Рига в надежде ускорить процесс, но тот только рассмеялся, по-прежнему никуда не торопясь. А потом сделал такое, что Энитан раскрыл рот от удивления. Риг начал петь.

Это не была одна из его колыбельных. Песня звучала глубже, буйно и резко. Она не успокаивала, а будоражила. Каждая нота разгоралась в их соединенных телах, словно пламя от растопки. Энитан не разбирал слов, но это едва ли имело значение. Он знал, что они означают. Риг воспевал страсть обладания, желание, взаимное удовольствие, потребности приземленные и божественные.

Энитан чувствовал каждый толчок, совпадающий с ритмом песни, каждое движение своей ладони на члене. Он ощущал жар прижатых к друг другу тел и крохотные капельки пота, падающие на него с Рига. И все это было прекрасно, но более того, он чувствовал, как пение, мелодия нарастает внутри него, когда Риг увеличивал скорость и звук, ноты становились такими громкими и чистыми, что казалось все Холмы сотрясаются от них.

Энитан тоже затрясся. Голос Рига достиг пика, и Энитан ощутил вкус песни, увидел слова, танцующие разноцветными огнями по темной комнате. И закричал, когда оргазм прорвался сквозь него, словно река, прорвавшая плотину.

В какой-то момент Риг покинул тело Энитана, принес влажную тряпку и обтер их обоих. Энитан так и лежал, обмякший и ошеломленный. Риг улегся рядом, обнял его и поцеловал в щеку.

– Нет, все-таки я лучше в драке, – пробурчал Энитан.

– Согласен.

И он прижался еще крепче. Боги, Энитан так редко спал с кем-то рядом. Это было здорово даже без предшествующего умопомрачительного секса. Но прежде чем уснуть, Риг снова поцеловал его.

– Эни?

– М-м?

– Я никогда не делал такого с Дэни. До сих пор я делал это с Айо, да и то редко. Мы с Дэни занимаемся сексом, и он не плох, но я не…

– Что ты только что сделал?

– Это часть моего дара. Похоже на исцеление, да? Особое свойство.

Энитан попытался осмыслить это своим одуревшим мозгом. Спустя пару секунд он решил, что в этом есть смысл. Может, секс – занятие любовью – с Ригом ни от чего не излечит, но он определенно чувствовал себя так, будто его накачали каким-то очень хорошим лекарством.

– Спасибо, – сказал он.

Риг хмыкнул.

– Не стоит благодарности. Исцеление ран утомляет, но то, что мы только что делали?.. Это прекрасно.

– Прекрасно, – согласился Энитан. Он зарылся лицом в шею Рига, наслаждаясь отголосками безопасности и любви.

========== Глава 10 ==========

Следующие несколько дней Энитан держался от Рига на расстоянии. Он растащил из матрасы, спал в одежде и, хотя они вместе трудились над домом, Энитан ни разу не прикоснулся к Ригу. Риг кидал на него встревоженные взгляды, но не задавал вопросов на счет внезапно изменившейся атмосферы.

Не то что бы Энитан не хотел прикасаться к Ригу и спать с ним. Боги, он часами беспокойно ворочался в темноте хижины, а когда наконец засыпал, ему снился Риг. Было бы так легко вернуть себе Рига, но это было бы кражей, а Энитан хоть и не заслуживал искупления, вором все-таки не был.

Вот и еще одна причина ненавидеть Минну. Если бы она не оклеветала его, не было бы падения в Холмы, Риг не нашел бы его и не вылечил. Они не занялись бы любовью. И Энитану не пришлось бы бросать его, оставив, без сомнения, злым и опустошенным.

Может, думал Энитан, после того, как он рассчитается с Минной, ему удастся добраться до Судьи и отомстить этой суке.

На четвертый день, после того, как ушел туман, утро выдалось таким ярким, что Энитан щурился, глядя в небо. Оно было точно такого же цвета, что и птица Рига, жадно подбирающая крошки, оставшиеся от их завтрака.

– Облаков нет, – сказал Энитан, надеясь спокойным тоном замаскировать звук бешено колотящегося сердца.

Риг искоса взглянул на него.

– Может, сегодня придут мои друзья из деревни. Пора пополнить запасы. А когда они будут возвращаться домой, можешь пойти с ними, – помолчав добавил он.

Вместо ответа Энитан кинул птице еще пару кусочков. Она уже так привыкла к нему, что могла клюнуть пальцы на ногах, если он слишком медленно подавал ей пищу.

Некоторое время спустя Риг повернулся к нему.

– Было бы здорово искупаться в озере сегодня, как думаешь? И мне бы хотелось насобирать камней для очага в доме, а то не хватает, – в доме у озера был огромный камин. Энитан мог стоять в нем не нагибаясь. – Помоги собрать обед. Поедим там.

– Я помогу с обедом, но с тобой не пойду, – совершенно ровный голос. Ничего не выражающее лицо. Выворачивающийся наизнанку желудок. Энитан промаршировал к хижине, словно все уже было решено.

Но Риг схватил его за руку, когда Энитан проходил мимо.

– Пойдем со мной, Эни. Пожалуйста, – он выглядел так, как будто последнее слово стоило ему очень дорого.

Это прозвище почти сломило Энитана, но не до конца.

– Не сегодня, – тихо ответил он и осторожно высвободил свою руку из пальцев Рига. Он вошел в хижину и принялся собирать еду: остатки лепешки, копченую рыбу-дракона, пару мелких красных фруктов, почти безвкусных, но, по словам Рига, полезных для крови. Риг молча наблюдал, как Энитан складывает все в матерчатую сумку.

– Я не позволю тебе… – начал Риг, когда Энитан подал сумку.

– Если мы затеем драку, я выиграю. И свяжу тебя. А приятели тебя освободят.

– Это я тебя свяжу, – сквозь сжатые зубы процедил Риг.

– Не сможешь. А если даже у тебя получится, что дальше? Будешь держать меня на цепи постоянно? Ты этого хочешь для меня, Риг?

Глаза Рига наполнились слезами, и сердце Энитана разлетелось на осколки. Но слезы не пролились, а Энитан не сдался. Он предупреждал. Рассказывал, кем был.

Риг все еще не забрал сумку, поэтому Энитан взял его большую руку и вжимал ткань в ладонь, пока Риг не стиснул пальцы. Боги, эти пальцы… Энитан вздрогнул, вспомнив их прикосновение к коже.

Риг, похоже, не правильно истолковал причину дрожи.

– Шрамы. Я могу попросить кого-нибудь из лекарей поработать над ними. Не знаю, исчезнут ли они полностью…

Энитан прикоснулся к изуродованной стороне его лица.

– Шрамы тут ни при чем. Ты красивый мужчина, как снаружи, так и внутри. А я нет. Я уродлив.

– Я надеялся помочь тебе увидеть, что все совершенно иначе.

Энитан отвел взгляд.

– Иди, строй свой дом.

Не сказав больше ни слова, Риг ушел.

Энитан не знал, что можно одновременно ощущать глубокое облегчение и абсолютную утрату. Он молча стоял посреди хижины, потирая голову и чувствуя себя больным. Ему хотелось написать Ригу письмо с благодарностью. Объяснить, что если бы был способен, он бы полюбил Рига. Но в хижине не было ни бумаги, ни чернил. К тому же Энитан понятия не имел, умеет ли Риг читать. Не похоже, что это умение было необходимо в Холмах.

В конце концов Энитан нанес Ригу еще один ущерб – украл одолженные ему рубашку и штаны, став напоследок еще и вором. Он сунул в карман немного вяленого мяса, наполнил бурдюк водой и прикрепил к поясу.

«Вот и все», – подумал он, в последний раз обводя взглядом хижину. Странно, что эта крохотная комнатенка стала роднее, чем когда-либо был семейный особняк.

За последние несколько недель ноги загрубели, поэтому Энитан не испытывал дискомфорта, выходя за порог и углубляясь в лес. Он не пошел по протоптанной дорожке, вместо этого свернул на едва заметную, заросшую лианами и молодой порослью тропинку, стараясь избегать деревьев, о которых его предупреждал Риг – жалящих шипами и вызывающих сыпь.

Где упал Риг, когда его застал туман? Где лежал без сознания, пока кожа облезала, а любимый человек умирал, лежа на нем? И, милостивые боги, как Риг смог подняться и выжить? Как смог не ожесточиться, не возненавидеть туман, Холмы и жителей деревни, отославших его прочь? И проклятых горожан, что, падая сюда, лишили его всего?

Глаза защипало, но Энитан упрямо шел вперед.

Дорога не заняла много времени. Дорога до… края. Для этого места не существовала другого слова. Деревья и кусты резко заканчивались, словно им не хотелось приближаться к склону Рич, и последние сорок шагов под ногами не было ничего, кроме голой каменистой почвы. Крутой склон возник так неожиданно, что Энитан замер с одной ногой, стоящей на ровной земле, а другой уперевшись в подъем. Он смотрел и смотрел вверх, но так и не смог увидеть вершину. Ему не верилось, что он выжил, упав с такой высоты. Очевидно, что если бы не Риг, он бы был мертв.

Эта мысль заставила его двинуться. Одновременно с осознанием того, что пусть сейчас небо невинно-голубое, ничто не мешает облаками появиться в любой момент. Энитан представил себя на полпути к вершине, как вокруг сгущается туман, как облазит плоть, мутнеют глаза, и он сползает все ниже и ниже. И в этот раз тут не будет Рига, чтобы спасти. Возможно, теперь, когда Энитан бросил его, Риг и не захочет спасать. Как бы то ни было, Энитан не хотел снова пройти через ту агонию снова. Он предпочел бы умереть.

Земля на склоне оказалась более рыхлой, чем Энитан ожидал. Он полз наверх на четвереньках, цепляясь за все подряд пальцами рук и ног. Почти сразу начала ныть спина. Очень часто он соскальзывал, отчаянно пытаясь удержаться. К тому времени, когда Энитан добрался до более-менее ровного места, у него болел каждый мускул. Но ему все еще предстоял долгий путь.

Выпив пару глотков воды и съев мяса, он продолжил восхождение.

День был невероятно длинными. Даже несколько часов спустя, когда солнцу пора было сесть за горизонт, оно по-прежнему сияло у Энитана над головой. Ему начало казаться, что он будет вечно карабкаться по этому склону. Может, в этом и заключалась правда Холмов – демоны насмехаются, заманивая человека ложным ощущением доброты и заботы, а затем ставят перед ним задачу, бесконечную и невыполнимую.

Энитан начал смеяться, и даже для его слуха этот звук не показался нормальным. Но он ничего не мог с собой поделать и поражался ироничности своей судьбы. Сначала упасть в любовь и доброту, а затем подниматься – все еще подниматься, черт возьми, – стремясь к ненависти, мести и разрушению. В его лице боги заполучили отличную игрушку.

Энитан полз и полз, постоянно ожидая, что вот-вот нагрянут облака. Он почти ощущал, как они наблюдают за ним. Пальцы тонули в песчаной почве, ногти обломались и кровоточили. Камни впивались в ладони и колени. Пыль покрывала с ног до головы, наполняя пересохший рот привкусом железа и забивая легкие.

Когда Энитан достиг вершины – края Рич, – его разум даже не отметил этого, и он продолжал ползти вперед. Только когда отказали руки и ноги, и он рухнул ничком, Энитан осознал, что лицом уткнулся в короткую траву, а не в голую землю, а тело лежит ровно и совершенно неподвижно.

Он начал плакать. Жгучие слезы текли из глаз и впитывались в пересохшую землю. Почему бы и нет, подумалось ему. Энитан уже увлажнял Рич своей кровью. Он сказал себе, что рыдает от облегчения, от того, что выжил и выбрался из Холмов, но понимал, что это ложь. Ну и ладно. Он оплакивал память о том, что с ним сотворило это место, об увечьях, нанесенных душе и телу тремя уродами. Несомненно, эти воспоминания были достаточной причиной для слез. А еще потери, которые он понес. Отец, свобода, друзья, дом.

Он потерял что-то еще? То была только его собственная вина, не дающая права рыдать, как ребенок.

В конце концов он поднялся на трясущихся ногах, зная, что долго не протянет. Голубое небо приобрело оттенок индиго, а солнце спряталось за краем Рич. Возможно, его последние лучи все еще освещали часть Холмов, но здесь уже наступила ночь.

Энитан знал, что здесь негде найти убежища, эта мысль ужасала, пока он не вспомнил, что уже не надо бояться тумана. Можно спать спокойно прямо там, где стоишь, хотя и не в очень комфортабельных условиях. Единственный реальный риск заключался в том, что его могут заметить трое садистов-надсмотрщиков, перевозящих еще одного несчастного. Но это маловероятно. Кроме того, путь следования повозки и тропа диких животных были отчетливо видны в вытоптанной траве. Энитан выбрал место поодаль, но не настолько, чтобы с утра не найти дорогу.

Он снял с пояса бурдюк с водой, глотком смочил пересохший рот и сглотнул. Съел половину оставшегося мяса. Ему придется как минимум день поголодать, прежде чем он дойдет до города, но это ничего. Риг кормил его досыта, и за день без еды он не оголодает. С другой стороны, надо поберечь воду, поэтому, глотнув еще пару раз, он закупорил бурдюк.

Как собака, укладывающаяся спать, Энитан потоптался кругами на месте, чтобы немного примять траву. Кончики кололись, но если уложить листья плашмя, они послужат хоть какой-то подстилкой. Но трава была жесткой, и сопротивлялась голым ногам.

Энитан вздохнул и сквозь сумерки бросил последний взгляд в сторону Холмов. И увидел очертания приближающейся человеческой фигуры.

========== Глава 11 ==========

Спрятаться было негде, у Энитана все болело, и он слишком вымотался, чтобы бежать. Но он все еще мог драться. Боги, драться мог он всегда. Поэтому встал, покрепче утвердившись на ногах и сжав кулаки. Если это один из тех, кто издевался над ним, прежде чем сбросить с обрыва, то в этот раз Энитан не так беззащитен.

Но луна уже взошла и давала достаточно света, чтобы Энитан разглядел приближающегося человека. Высокий, широкоплечий, узкобедрый, длинноногий. Он узнал силуэт задолго до того, как смог разглядеть лицо.

– Риг, – вымолвил Энитан, когда мужчина подошел ближе. Очень трудно произнести один единственный слог, когда перехватывает горло.

Риг остановился на расстоянии вытянутой руки. Он тяжело дышал, и Энитан почувствовал его запах: пыль, древесный дым, пот. Риг молчал. Он просто стоял, такой же надежный и прочный, как и сам Рич.

– Зачем? – наконец смог выдавить вопрос Энитан.

– Ты думал, что я просто так тебя отпущу? А если бы ты упал?

– А если бы упал ты?

Риг дернул плечом – крохотное движение черной тени на фоне темного неба.

От этой беспечности у Энитана чуть снова не хлынули слезы. Но вместо того, чтобы разрыдаться, он кинулся на Рига и ударил его в грудь, отчего тот отшатнулся.

– Ты мне не нужен! – заорал Энитан. – Ты что, не понимаешь? Убирайся!

Риг рванулся вперед, и на мгновение Энитану показалось, что они снова подерутся. Но прежде чем он успел собраться, чтобы дать отпор, Риг обвил его руками и крепко прижал к себе. Это было именно объятие, а не борьба, что подтвердилось мягким прикосновением губ к виску Энитана.

– Нет, – тихо, но твердо сказал Риг.

У Энитана не осталось сил сопротивляться. Он со вздохом обнял Рига в ответ, прижавшись лбом к его плечу.

– Меня всю жизнь называли упертым ослом, но оказывается я полный дилетант.

– Но у тебя все равно неплохо получается, Эни.

– Ты должен уйти. Ничего хорошего тебя здесь не ждет. Закончится тем, что я погублю тебя, а я не могу…

Риг взял Энитана за плечи, чуть отодвинул от себя и посмотрел в глаза. Света луны было достаточно, чтобы рассмотреть смертельно серьезное лицо Рига.

– Ты не убивал своего отца, – сказал он. – А что касается меня… Что ж, делай то, что должен. Свои решения я принимаю сам, и в последствиях никто кроме меня не виноват.

– Думаешь, сможешь заслонить меня, когда я встречусь с Минной? Пожертвуешь собой, чтобы я не сгорел? Здесь нет тумана, Риг.

Слегка поморщившись, как от фантомной боли, Риг продолжал держать Энитана за плечи.

– Я не хочу умирать. Но что меня ждет в Холмах? Воспоминания. Дом, который я никогда не дострою. Трах с Дэни из сострадания раз в несколько недель. Я… – он на мгновение зажмурился. – Лучше я попытаю удачу с тобой. И, может быть, у меня будет еще немного прекрасных деньков. Я не оставлю тебя.

Они могли бы спорить всю ночь, но Энитан не думал, что продержится на ногах хоть сколько ни будь еще, да и Риг, наверное, тоже устал.

– Мне надо поспать, – сказал он.

Неудивительно, что Риг подготовился намного лучше Энитана. На нем был самодельный рюкзак и, хотя он не вынимал оттуда все содержимое, но достал воду, немного еды – копченую рыбу и соленые орехи – и скученный матрас с одеялом. Они поели, немного попили, а затем Риг расстелил матрас. Он был узковат для двух крупных мужчин, но Энитан ничуть не возражал. Грязные, измученные и уставшие, они улеглись на бок, Риг обнял Энитана сзади и накрыл их обоих одеялом. Уснули они моментально.

*

С утра у Энитана болела каждая частичка тела. Он встал и попытался потянуться, чтобы размять закаменевшие мышцы, но особо не преуспел. А когда он сел напротив Рига и принялся за завтрак, тот присвистнул и схватил его за руки.

– Ты поранился.

Это было правдой – под засохшей грязью ногти Энитана почернели и кровоточили. Но он только приподнял бровь, выразительно глядя на руки Рига, пребывавшие в таком же плачевном состоянии. Риг с невозмутимым видом принялся напевать одну из своих колыбельных.

– Не смей! – Энитан попытался вырвать у Рига свои руки, но тот только ухмыльнулся и крепко его обнял. И хотя Энитан не хотел быть причиной беспокойства, ему было очень приятно. Спустя несколько минут песня закончилась, а его руки – все еще грязные – были исцелены.

– А кто вылечит тебя? – спросил Энитан, когда Риг его наконец отпустил.

– Время.

Энитан фыркнул.

– Ты говорил, что лечение утомляет, а сам…

– Утомляет вытаскивание человека с порога смерти. А это такая малость. К тому же, нет никакого смысла страдать от ран нам обоим.

Энитан нахмурился, но все-таки уступил. Но заставил Рига сидеть, пока сам скатывал матрас и одеяло и запихивал их в рюкзак, а заодно позаботился о том, чтобы Ригу досталась большая часть завтрака.

А затем они направились к городу.

Если бы не едва заметные следы в траве, Энитан бы заблудился. Рич простирался во все стороны, покуда хватало глаз, и каждая пройденная лига казалась такой же безликой, как и предыдущая. И хотя Энитан и Риг продолжали переставлять ноги, казалось, что они стоят на одном месте.

Через пару часов пути, Риг взял Энитана за руку. Он держал ее свободно, не говоря ни слова. Энитан отстранился. Но спустя мгновение Риг ухватился за руку снова. Только тогда Энитан сообразил, что Рич может пугать человека, привыкшего к Холмам. Если не считать следов от повозок, тут не было никаких ориентиров – ни птиц, ни насекомых, ни мелкой суетливой живности, ничего выше их лодыжек, никакого укрытия.

– Здесь нет тумана, – сказал Энитан.

– Знаю.

– И ничего такого, что может ужалить или укусить, или… Или вызвать головокружение, а потом усыпить.

– Я знаю, – ответил Риг, продолжая стискивать ладонь Энитана, и на этот раз Энитан позволил.

Энитан трахался со множеством мужчин и с несколькими женщинами, но не припоминал, чтобы хоть с кем-нибудь из них ходил вот так, рука в руке. С приятелями было не до романтических прогулок, они пили и трахались. Иногда проводили время в клубе «Бенну» или еще где-нибудь, танцуя и сплетничая. И даже когда Энитан был ребенком, его никто не держал за руку. Няньки нетерпеливо подгоняли, а Минна тянула за собой.

Рука Рига была больше, с крупными пальцами, мозолистая от многочисленных домашних забот. Энитан ни на миг не забывал, как добры к нему были эти руки.

Время от времени они останавливались, совсем ненадолго, только чтобы перевести дух, что-нибудь съесть и выпить по глотку воды. Они почти не разговаривали, но почти всю дорогу держались за руки.

Когда солнце закатилось и наступила темнота, они обустроили свой незатейливый лагерь недалеко от тропы. Энитан уже устал от вяленого мяса, копченой рыбы, орехов, но понимал, что должен быть признателен за то, что не голоден. И благодаря Ригу у них достаточно воды.

Когда ноги отдохнули, жажда была утолена, а живот набит, Энитан заметил другой дискомфорт. Грубая ткань одежды грязная и заскорузлая от пота натирала.

– Вряд ли ты притащил в своем рюкзаке озеро, – мрачно сказал он Ригу.

– Нет, не притащил. Но если бы знал, что ты будешь так по нему скучать, прихватил бы с собой парочку гипножуков.

Как ни странно, Энитан действительно скучал, и не только по тому, что хотелось помыться. Ему не хватало чистого, яркого аромата деревьев и мягкого ковра опавших листьев. Он тосковал по разноцветным птицам и насекомым, пусть многие из них были опасны. По крохотной хижине Рига и большому недостроенному дому. По нахальной птице Рига. Милостивые боги, он скучал по Холмам.

Нахмурившись своему непрошеному прозрению, Энитан нетерпеливо стащил рубашку со штанами и отбросил в сторону. Кожа тоже была грязной, но с этим он ничего не мог поделать.

Сидящий на земле Риг ухмыльнулся, глядя на него.

– Э?

– Это не приглашение. Я воняю.

– Как и я, – с готовностью ответил Риг. Он поднялся и избавился от одежды еще быстрее Энитана. А затем, пока Энитан пытался вспомнить, почему следует протестовать, Риг накинулся на него с костедробительным объятием и сокрушительным поцелуем.

Целительные прикосновения Рига были чудесны, но не шли ни в какое сравнение с прильнувшим роскошным обнаженным телом. Энитан упивался этой близостью, ртом Рига и отвечал ему нетерпеливым блужданием рук.

Живя в городе, Энитан не страдал постоянством желаний. Когда был голоден – ел. Когда чувствовал беспокойство – дрался. Когда был возбужден – трахался. Ну ладно, возможно, он и не был абсолютно счастлив, но и несчастным себя не считал. Ему казалось, что он всем доволен.

Ни разу за прожитые годы он не испытывал жадной потребности, охватившей его теперь. Казалось, что всю свою жизнь он задерживал дыхание, и только сейчас – только с прикосновением Рига – его легкие заполнились воздухом. И он не хотел исцеляться, ему не нужен был изысканный, волшебный акт любви, который Риг и Энитан разделили недавно. Он хотел Рига не как целителя, а мужчину из плоти и крови. Единственного мужчину, которого когда-либо любил.

Несмотря ни на что Энитан слегка отстранился. Это было самое трудное, что ему приходилось делать, но он должен был услышать ответ на вопрос.

– Почему я?

Риг выглядел таким же возбужденным, как и Энитан. Он несколько раз сглотнул, прежде чем ответить:

– Ты не можешь поверить, что я хочу тебя?

– Знаю, я симпатичный. Но Дэни тоже, и я уверен…

Риг зарычал как разозленный зверь.

– Ты говорил, что желаешь меня, несмотря на шрамы. И не можешь поверить, что я желаю тебя, несмотря на твою красоту?

Это был довольно странный аргумент, но Энитан понял. И все же покачал головой.

– Ты нежный, добрый, хороший и сильный. У меня нет ни одной из этих черт, за исключением силы, наверное. Но как ты и говорил, любой человек, долго проживший в Холмах, может похвастаться этим качеством. Что я могу предложить такому, как ты?

Риг долго молчал, глядя в сторону, в ночную пустоту Рич, а потом посмотрел в сияющее небо.

– В Холмах нам не часто удается увидеть звезды, – тихо сказал он. – Их блеск похож на чудесный подарок. Редкий и неожиданный. Все выходят на улицу, чтобы полюбоваться на это зрелище, а некоторые оказываются настолько заворожены, что натыкаются на дома и деревья. Мы зовем это звездной слепотой, – он сделал шаг вперед и опустил ладони на голые плечи Энитана. – Это происходит и со мной. Ты причина моей звездной слепоты.

Боги. У Энитана перехватило дыхание, и прежде чем он сумел сформулировать ответ, Риг продолжил:

– Ты умный и забавный, – даже если бы Энитан снова ослеп, он смог бы услышать улыбку в голосе Рига. – Я могу проработать рядом с тобой весь день и начинаю грустить, когда приходит время заканчивать. Ты никогда не жалуешься, даже если тебя терзает кошмарная боль. Ты никогда не жадничаешь. Приберегаешь остатки еды для птиц. И если ты избавишься от жажды мести, излучаемый тобой свет затмит сияние всех звезд.

Энитан открыл рот, закрыл и открыл снова, не в силах подобрать ни одного подходящего слова для ответа. Поэтому ответил единственным доступным способом – поцелуем. Он ухватился за Рига, притискивая их к друг другу так близко, как только было возможно, пробуя его на вкус. Сладкий – не смотря на рыбу, сладкий, теплый, влажный и, боги, ничто другое никогда не будет таким приятным на вкус.

Но еще приятнее было осознавать, что Риг принадлежит ему, пусть даже всего на несколько дней. Энитан умрет, зная, что был по-настоящему любим кем-то, кто считал его особенным.

Подтверждая свою одержимость, Энитан провел губами вниз по шее Рига, вдоль шрамов, грудных мышц, по напрягшимся соскам. В этот момент они оба упали на землю, но плавно. Падать – это здорово, Энитан узнал об этом совсем недавно. Смена положения нисколько его не замедлила. Он слизывал пот и пыль с кожи Рига, восторгаясь нежной мягкостью его живота, осторожно забираясь языком в углубление пупка.

Риг не принимал его действия пассивно. Он стонал и извивался. Гладил Энитана там, куда мог дотянуться, нежно царапая загрубевшими подушечками пальцев. И когда Энитан двинулся вниз, чтобы распробовать соленый мускус его яичек, Риг раздвинул ноги, согнув в коленях.

Но Энитан на этом не остановился. Он обласкал линию бедер и ложбинки там, где ноги встречались с торсом. Волоски мощных бедер и длинных голеней покалывали язык. Он даже прикусил нежную кожу под коленями Рига.

В конце концов, когда оба не могли больше ни секунды выдержать эту пытку, Энитан вернулся и взял член Рига в рот. Да. Такой тяжелый и скользкий на языке, набухший от прилившей крови, что Энитан ощущал биение его пульса. Он облизал кончик, смакуя особый вкус выступившей жидкости, а затем пропустил всю длину глубже, пока не заглотил до конца. Было не очень комфортно, пришлось даже сморгнуть слезы. Но Энитана так очаровали легкие толчки бедер Рига и непрекращающиеся, прерывистые стоны, что он полностью проигнорировал пульсацию собственного члена, растворился в удовольствии Рига.

Его прервал отчаянный рывок за волосы.

– Эни… Боги, Эни. Я тоже хочу ощутить твой вкус. Пожалуйста.

Такой просьбе отказать было невозможно.

Чтобы изменить положение, пришлось выпустить Рига изо рта, и это было очень обидно. Но Энитан быстро поднялся и растянувшись на Риге, расположившись ртом над его пахом, предоставив свой в его распоряжение. С тихим, удовлетворенным стоном Риг немедленно завладел членом Энитана и принялся его облизывать, пока его грубоватый указательный палец ласкал нежную кожу за яйцами. Это было так здорово, что Энитан чуть не забыл, чем занимался, пока Риг не напомнил слабым стоном.

По молчаливому согласию они тянули время, как могли, и каждый на мгновение останавливался, когда другой слишком приближался к краю. Но потом Энитан вспомнил недавно выученный урок – падать с края здорово – и ускорился. Заглотнул Рига по самый корень и покачивая головой, стал ласкать его тугие яйца.

Риг, наверное, не мог привыкнуть, что у него во рту другой мужчина, поэтому не мог взять член целиком. Вместо этого он попеременно облизывал щель и обсасывал всю головку, а когда вставил мокрый от слюны палец в анус Энитана, это стало началом конца. Энитан зажмурился, когда оргазм прошил его насквозь. Риг не отстал, наполнив рот Энитана семенем, замыкая их обоих в круг чистого блаженства.

Удовлетворенные, они съежились под одеялом, продолжая ласкаться, пока наконец не заснули.

========== Глава 12 ==========

Риг первым увидел город. Возможно, зрение у него было острее. Хотя, скорее всего, потому, что Энитан смотрел себе под ноги, а не вперед. Чем ближе они подходили к месту назначения, тем тяжелее становился комок страха у него в животе. Он совершенно не чувствовал себя триумфатором, готовым отомстить своему врагу.

Назад к карточке книги "Холмы (ЛП)"