Текст книги "Холмы (ЛП)"

После продолжительного полуголого периода, носить штаны было непривычно. Риг проделал неплохую работу, подгоняя их для Энитана, но они все равно немного натирали. Но Энитан не жаловался. Он получил, что хотел – шанс поработать.

Когда они пришли к озеру, Энитан бросил злобный взгляд на воду, прежде чем прослушать лекцию по безопасному обращению с инструментами. Осмотрел незавершенный интерьер дома, показавшийся ему весьма интересным, а затем спустился вниз, в главный зал, чтобы помочь Ригу сверлить отверстия в бревнах.

– Это зачем? – спросил он.

– Для колышков, которые будут удерживать их вместе. Важно правильно рассчитать расположение и глубину.

Это было разумно. И хотя у Энитана поначалу не получалось дырявить бревна, очень скоро он добился впечатляющих успехов.

– Ты точно никогда этого не делал? – спустя некоторое время поинтересовался Риг.

– Даже ни разу не видел, как кто-то сверлит. Но это не особо сложно.

– Даже у Дэни не сразу получилось, а у него настоящий талант к подобным вещам.

Энитан ощутил странную и неожиданную смесь ревности и гордости.

– Я привык сражаться. Я уже говорил. Одна из немногих вещей, которые мне удаются. И если задуматься, то это занятие не сильно отличается, – он поднял дрель и посмотрел на корончатое сверло. – Всего лишь правильное использование тела. И аккуратное приложение силы.

– Между мечом и сверлом огромная разница.

– В любом случае, это всего лишь металл с ручкой, – усмехнулся Энитан и вернулся к работе.

К вечеру у него разболелись руки и спина. Но он сопровождал Рига на озеро на следующий день, и на следующий, и боль в конце концов отступила. Они сверлили, пилили, складывали деревянные балки и прибивали их на места. Все это время они шутили и трепались о всякой ерунде. Энитан рассказывал о некоторых своих любовниках и боях. Описывал повседневную жизнь в городе. Риг перечислял каждый ядовитый организм, обитающий в Холмах, и делился смешными историями из жизни деревни. И если кто-то из них и ловил чужой взгляд, задержавшийся на его теле, то ни тот, ни другой никак эти взгляды не комментировали.

В конце дня, прежде чем раздеться и искупаться, они проверяли прибрежную полосу на наличие гипножуков. Часто они, смеясь, брызгались водой, и иногда во время забавы руки касались спины, плечей и даже задниц, но это была только ничего не значащая игра.

Каждый вечер Энитан, восхитительно обессиленный, валился на матрас, а большое тело Рига оставалось вне досягаемости.

Но однажды утром Риг, стоя в дверном проеме, заявил, что сегодня им не следует никуда ходить.

– Почему? – поинтересовался Энитан, жуя свой завтрак.

– Туман опускается. Если у тебя есть срочные дела снаружи, делай их сейчас. Когда туман упадет, нам придется просидеть в доме целый день. А может, и завтра тоже.

– Ладно, – Энитан встал, смел со стола крошки и вышел на улицу. Он рассыпал крошки по земле, но птица Рига не появилась, что было странно. Как правило, она прилетала сразу, стоило ей только заметить Рига или Энитана, который тоже взялся подкармливать питомца. Вообще-то, вокруг стояла жутковатая тишина. Ни верещания птиц, ни гудения жуков. И ни единого признака присутствия крохотных пушистых существ, которые беспрестанно скакали по стволам деревьев. Небо стало ровного темно-серого цвета и казалось уродливым и давящим.

Энитан по-быстрому воспользовался сортиром и метнулся назад. Риг так и стоял у двери, скрестив руки и нахмурившись.

– У нас достаточно воды и еды, чтобы продержаться, но некоторое время нам придется довольствоваться горшком. Боюсь, это будет не особо приятно.

– А вдруг туман не придет?

– Придет.

Риг не ошибся. Они стояли у открытой двери, глядя как облака опускаются ниже и ниже, и как все больше тускнеет свет. Небесная завеса стремительно уплотнялась, и Энитан почувствовал, что ему становится трудно дышать. Он не помнил падения в Холмы, но казалось, кожа помнит ту жгучую агонию, и из-за этого на глаза навернулись слезы. Вокруг не было слышно ни единого звука, кроме тех, что издавали Энитан и Риг.

– Пора, – наконец сказал Риг, уловив какой-то сигнал, не замеченный Энитаном. Он осторожно втолкнул Энитана в дом и закрыл дверь.

– Туман может открыть дверь? – спросил Энитан, с ужасом наблюдая, как Риг торопливо задвигает щеколду на двери.

Риг отрицательно покачал головой.

– Нет, но запертая дверь меня успокаивает, – ответил он и заткнул сложенным одеялом небольшой зазор между дверью и порогом.

Если бы не камин и лампа, в комнате наступила бы кромешная темнота. Но… Камин. Это навело на мысль.

– А туман может проникнуть через трубу?

– Дым и восходящий жар блокируют его. А если закончатся дрова, можно закрыть заслонку. Парочка отверстий у пола дают свежий воздух. Они проложены фильтрующим мхом, нейтрализующим туман.

От страха Энитан пропустил мимо ушей часть про мох и уставился на солидную поленницу.

– Кончатся дрова?..

– Это маловероятно. Но у нас хватит еды, воды и масла для лампы примерно на две недели, если быть экономными.

Энитан передернулся.

– А это…

– Это крайний случай. Туман почти никогда не лежит больше двух-трех дней. На моей памяти самый долгий период – шесть дней. Конечно, ходит много россказней о тумане, который опускался на более долгий срок. Не хочу, чтобы ты умер от обезвоживания или спятил в темноте только потому, что я не подготовился.

В груди Энитана запульсировало неожиданное теплое чувство. Риг заботился о нем.

– Попав сюда, я оказался в темноте. Пока ты со мной я не испугаюсь и не сойду с ума.

Кривоватая улыбка украсила лицо Рига.

Поначалу проводить время в четырех стенах было не сложно. Они занимали себя мелкими домашними заботами вроде уборки, приготовления еды и починки одежды. Время от времени они просто сидели, погруженные каждый в свои мысли. Но незадолго до ужина, когда Энитан успел заскучать, Риг порылся в деревянном сундуке и с триумфальным воплем вытащил из него небольшую коробку. Положив на стол, он начал доставать из нее маленькие резные фигурки.

– Что это? – спросил Энитан, подойдя ближе, чтобы рассмотреть.

– Мыши и норы. Игра такая. Хочешь научу?

Энитан подтащил второй стул.

– Давай.

У игры были запутанные правила, и получалось у Энитана из рук вон плохо, но его это не заботило. Игра отвлекала, а Энитан так грандиозно проигрывал, что заставлял Рига смеяться. Совершенно беззлобно. Энитан не мог не смеяться вместе с ним, но глядя на искры в глазах Рига, стал задумываться, каково ему было проводить туманные часы взаперти и в одиночестве.

К тому времени, как лампа погасла, Энитана одолевало желание прикоснуться к Ригу. Но он не посмел. Они лежали на своих матрасах на расстоянии вытянутой руки друг от друга.

Посмотрев с утра в глазок на двери, они убедились, что туман никуда не делся. Поев, Риг с Энитаном, убрали со стола и сели играть в мышей и норы. Спать легли рано.

К утру третьего в хижине разило горшком и немытыми телами. Энитан беспокойно шагал из угла в угол. Несколько лет назад он присутствовал на приеме в доме одного из членов Совета. Эта семья была значительно богаче его собственной, их дом был намного богаче, а сады гораздо более впечатляющими. Центральным элементом самого просторного сада являлась железная клетка, а внутри клетки туда-сюда метался угрожающего вида василиск, глядя на всех не моргающими глазами. Теперь Энитан осознал, что чувствовало то существо.

– Давай сыграем еще раунд, – предложил Риг.

– Чтобы ты снова меня разгромил?

– Я позволю тебе ходить первым. Может, на этот раз тебе повезет.

Энитан мотнул головой и продолжил ходьбу.

– Если ты не прекратишь, я привяжу тебя к столу.

И хотя перед глазами мелькнула картинка совсем других игр, в которые он играл со своими партнерами, Энитан рыкнул:

– Попробуй. Ты, может, и здоровенный, зато я умею драться.

В глазах Рига зажегся странный огонек перед тем, как он кинулся на Энитана.

Риг определенно был больше – массивный, с длинными конечностями. Но обладал темпераментом лекаря. С другой стороны, Энитан участвовал в драках с самого малолетства. Он точно знал, как двигаться, как оценить противника и сыграть на его слабостях, и как использовать собственные кости и мышцы, чтобы контролировать другого человека. Энитан старался быть осторожнее и не причинить вреда Ригу, но несколько минут покатавшись по полу, он вжал Рига лицом в пол, оседлав и заломив руки за спину.

Риг подергался пару секунд и обмяк.

– А ты и правда отличный боец.

– А ты так же хреново дерешься, как я играю в мышей и норы.

Риг вздохнул, двинувшись всем телом.

– Видимо, да.

Энитан освободил его руки, но Риг не сделал попытки скинуть с себя наездника. Энитан тоже не торопился слезать, потому что ему было чертовски приятно сидеть на Риге. И не потому, что это заставляло чувствовать себя победителем. Это был контакт их тел, который он как-то упустил из виду.

Но тут его дурацкий член начал твердеть. Последнее, чего бы хотелось – неприятной ситуации, когда ни один из них не может покинуть хижину, поэтому Энитан слез с Рига, угрюмо ворча. Подал руку, помогая встать, и если Риг и сжал ладонь слишком сильно, что ж, Энитан не собирался его винить.

Он подошел к двери и с бессильной злобой ударил по ней кулаком.

– Чертова Минна!

– Твоя сестра умеет насылать туман?

– Нет. Хотя могу поспорить, ей бы этого хотелось. Она обожает все контролировать.

– Тогда почему сейчас ты винишь ее?

Энитан повернулся к двери спиной и сполз по ней на пол. Поджал колени и обнял их руками, откинувшись на дверь.

– Потому что она заперла меня здесь.

– Неужели это такая ужасная судьба? – как-то зло спросил Риг.

– Это не мой дом.

– Но он может им стать. Разве ты не видишь? Так же, как стал им для Дэни.

– Я не Дэни! – заорал Энитан. И не стал извиняться за крик. Он не милый мальчик, который с радостью забудет свое прошлое и с легкостью примет новую жизнь. Он не плох в строительстве, но далеко не вундеркинд. И не намерен встречаться с Ригом раз в месяц, чтобы унять взаимный зуд.

– Я не это имел в виду, – тихо сказал Риг. Он сел на стул и отвернулся к огню в камине, убирая волосы с лица.

Молчали они долго. В конце концов Риг нарушил тишину. По-прежнему не глядя на Энитана, он сказал:

– Тебе не стоит возвращаться в город.

Нет смысла отрицать очевидное.

– Почему нет?

– Потому что тебя там ничего не ждет.

– Месть.

Риг хмыкнул.

– В мести нет никакого волшебства. Она не изменит того, что уже случилось. А что случится потом с тобой?

Энитан пожал плечами.

– Не имеет значения, – он никогда не слышал о людях, вернувшихся из Холмов, и понятия не имел, есть ли за это какое-нибудь наказание. Еще одна отвратительная и жестокая поездка через Рич, еще одно падение? А может, его просто-напросто убьют.

– Почему ты не видишь в себе чего-то большего? – напряженным голосом продолжил Риг. – Почему не хочешь увидеть свою ценность?

Риг поднялся, пересек комнату и сел на корточки напротив Энитана. Даже в такой позе он был огромным. Надежным, как скала.

– Ты – боец.

– И как это может принести пользу? Ты планируешь развязать войну, Риг? С кем надо сражаться?

– Не с «кем». А с «чем», – Риг со вздохом сел на пол. – Мы должны сражаться с Холмами.

Энитан прищурился.

– Как? Ты предлагаешь избить рыбу-дракона и пострелять в жука-стрелу? Задушить туман?

– Нет. Я хочу, чтобы ты снова поднялся на ноги после того, как тебя обжег туман и укусил гипножук. Хочу, чтобы ты продолжал жить и надеяться вопреки миллионам вещей, которые могут причинить тебе вред.

Злость схлынула, оставив после себя лишь усталость.

– Я не могу.

– Конечно же, можешь.

Энитан покачал головой, и Риг склонился к нему.

– Ты должен был умереть после падения, Эни. Как бы я не старался спасти тебя, этого было недостаточно. Я… Я изо всех сил старался спасти людей, раненных намного легче, чем ты. Но они не выживали. А ты сумел.

– Повезло.

– Ты – боец.

Энитан промолчал, и Риг придвинулся вплотную, его скрещенные ноги соприкоснулись с лодыжками Энитана.

– Здесь трудно жить. Это ежедневная борьба, и если человек не сражается за свою жизнь, он умирает. Я видел такое множество раз. Мои родители, брат и сестра, мои друзья.

Энитан слегка шевельнул ногами, сильнее прижимаясь к Ригу.

– Меня борьба ни к чему не привела. А что она дает тебе?

– Еще один день. Я дотаскиваю свое измочаленное тело до матраса и закрываю глаза, зная, что снова победил Холмы.

Так вот в чем дело. Энитан никогда не сражался ради победы. Никогда не дрался за что-то. Он делал это просто потому, что мог. Потому что… Потому что хотел разозлить Минну. Потому что знал только два способа использовать свое тело – драться и трахаться. Никакого благородства. Всего лишь скука и детское желание досадить сестре. Он победил во многих боях – в большинстве, на самом деле – но никогда не побеждал «что-то».

– Айо не хотел приходить сюда, – вдруг сказал Риг. – Ему нравилась деревня, он был общительным человеком. Он был портным и все время проводил с иглами и тряпками, болтая со мной или с любым, кто попадался ему на глаза. Я часто дразнил его, говорил, что он болтает даже во сне, – голос Рига был низким и рокочущим, теплым, словно огонь.

– Он был красивым? – спросил Энитан.

– Не особенно. Объективно говоря, у него был похожий на клюв нос и острый подбородок, а волосы росли какими-то неуправляемыми пучками. И он был пухлым. Но я любил его, и потому он был прекрасен. И улыбался чаще всех знакомых мне людей.

Риг и сам улыбнулся, погрузившись во воспоминания. Очнувшись, он продолжил:

– Я уже рассказывал тебе о традиции, согласно которой, если в деревне больше одного лекаря, то один из них переселяется сюда, ближе к Рич. На один год. Тогда людей с целительскими способностями было несколько, и моя очередь еще не настала, когда мы с Айо дали друг другу обещание. Мы были так молоды. А потом настал мой черед. Я понимал, что ему будет тяжело, и предложил остаться в деревне, но он отказался. Сказал, что не хочет расставаться.

– Он любил тебя.

– Да.

Они и без того уже соприкасались, но Риг придвинулся еще, почти прижав Энитана к двери. Энитан расставил ноги и обнял ими бедра Рига, чтобы контакт стал еще плотнее. Странная получилась поза, но приятная.

– Сперва нам здесь даже было весело, только нам вдвоем, – продолжил Риг. – У нас была вся приватность мира. Я могу быть… Громким. Во время секса. И Айо это всегда смущало. Но тут можно было орать на два горла, и никто бы не услышал. Только ночные феи иногда нам вторили, – он положил руки на плечи Энитану, и он сделал то же самое.

– Я тоже шумный, – сказал Энитан. Минна это ненавидела.

– Мы прожили здесь два месяца, когда упал первый человек. Я не сумел его спасти. А через несколько месяцев появился еще один. И прожил три дня, мучаясь чудовищной болью, прежде чем умереть. Это было… Очень тяжело. Поэтому, когда спустя еще несколько месяцев спустя, мы услышали крик, я очень хотел сохранить жизнь. Проблема была в том, что приближался туман.

Ох. Энитан поежился от фантомной боли.

Риг сжал его плечи.

– Айо умолял меня не выходить. Но я считал, что обязан. Я же был лекарем. Поэтому прикрикнул на Айо, сказал, чтобы он оставался здесь, схватил тонкое одеяло и убежал в лес.

Речь шла не об Энитане, да и случилось это много лет назад, но его сердце заколотилось, а внутри все завязалось в узел.

– Человек умер к тому времени, когда я нашел его. Ничего сделать было нельзя, но… – Риг с трудом сглотнул. – Он пробыл в облаках слишком долго во время падения. Я накинул одеяло на голову и направился обратно к хижине. Я сильный, но не очень быстрый. Айо всегда обгонял меня. Почувствовав, что влага начинает обжигать, я побежал быстрее, запаниковал, даже, кажется, закричал… И тогда мне навстречу выскочил Айо. Он сбил меня с ног своим весом, а я сильно ударился о проклятый булыжник и вырубился.

Риг уже почти шептал, но Энитан сидел близко и слышал каждое, пропитанное болью, слово. Энитан напомнил себе, что не единственный, кто страдал, вспомнил, какими утешительными были прикосновения Рига, даже когда он казался ему демоном. Поэтому Энитан крепко обнял Рига.

Вздохнув, Риг опустил голову ему на плечо.

– Спасибо.

Милостивые боги, как он только мог принять этого сильного и доброго человека за монстра?

– Когда я очнулся, Айо все еще лежал на мне. Он сумел натянуть одеяло на нас обоих, но… Ткани было не достаточно. Туман проел ее насквозь. И Айо почти тоже.

– Риг…

– Мне повезло. Туман в тот день продлился недолго и развеялся к тому времени, как я очухался. Я не очень хорошо помню. Знаю только, что отнес тело Айо в хижину. Он был ниже ростом и не смог закрыть меня целиком.

Чтобы показать, что все понимает, Энитан провел пальцами по изуродованной шрамами щеке Рига.

– И не было никого, кто бы мог исцелить тебя. Больно, наверное, было невообразимо.

– Боль телесная не шла ни в какое сравнение с агонией сердца, – слова были едва слышны, хотя Энитан находился в паре дюймов. – Мне хотелось умереть. Но я все равно боролся за жизнь.

Энитан снова стиснул Рига в объятиях, разделяя его чувства. Он испытал то же самое в тот момент, когда Минна появилась перед ним с письмом в руке и двумя констеблями за спиной. Она старательно изображала потрясенное негодование, но в глазах светился триумф. Тогда Энитан и понял, что обречен. Ожидая суда с предсказуемым исходом, он даже задумался о самоубийстве. Дошел до того, что разбил одну из дешевеньких глиняных чаш, из которых кормили заключенных, и поднес к запястью. Но так и не смог заставить себя сделать надрез.

– Я рад, что ты выжил, – сказал он Ригу, гладя его по спине.

Риг хрипло рассмеялся.

– Если бы я не выжил, тебя нашел бы другой лекарь. И все равно бы спасли.

– Ты не понял. Я рад, что ты жив. Мир намного лучше, когда в нем живешь ты.

Риг отодвинулся, чтобы посмотреть Энитану в лицо.

– Я испытываю то же самое.

– Точно. Ведь мой вклад в мир просто неоценим.

– Я не про вклад, Эни. Я говорю о тебе.

– Ты заблуждаешься на мой счет, – Энитан покачал головой. – Я могу драться, но я слабак. Я никогда не прикладывал ни малейших усилий, чтобы сделать что-то самому. Я никогда не противостоял сестре, никогда не говорил ей, что буду сам управлять своей жизнью. Только мелкое неповиновение, как делают своенравные дети. Я убил своего отца.

– А я убил Айо.

– Ты не…

– Ты можешь обвинять себя и сестру, а потом уничтожить вас обоих. Или можешь исцелиться и двигаться вперед. Возможно, даже найти способ сделать чью-то жизнь лучше, – в доказательство своих слов Риг быстро поцеловал Энитана в правый глаз – тот самый, который остался бы слепым, если бы не труд Рига. Затем он медленно поднялся и потянулся. – Я бы сыграл еще раунд в мышей и норы.

Долгое мгновение Энитан смотрел на Рига, а затем тоже встал на ноги.

– И ты снова меня обыграешь.

– Потом можем побороться на руках, и победишь ты, – улыбнулся Риг.

========== Глава 9 ==========

К утру туман рассеялся, но небо по-прежнему было свинцовым. Выйдя наружу, Энитан глубоко вдохнул. Ему казалось, что все эти дни легкие не работали как следует. Ветви деревьев уныло поникли, и мелкая зелень выглядела скукоженной. И все же птица Рига уже толклась на маленькой полянке, нетерпеливо подпрыгивая и браня людей за то, что оставили облака на земле так надолго. Другие птицы порхали и чирикали, явно тоже взволнованные освобождением из своих укрытий, как и Энитан.

– Должно быть Холмы в тумане очень необычны, когда вокруг нет ни малейшего движения, – сказал Энитан.

Риг подошел и встал рядом, почесывая отросшую бороду.

– Некоторые породы жуков способны противостоять туману. Полагаю, из-за панциря.

– Откуда ты знаешь? – Энитана не очень интересовала подобная информация, просто приятно было поговорить ни о чем.

– Если оставить еду или мусор под туманом, потом можно найти все это наполовину съеденным, а заодно радостно жующих жуков. И… трупы. Их они тоже съедят.

Энитан в ужасе посмотрел на Рига.

– Айо?

Риг пожал плечами.

– Мы так поступаем, когда кто-то умирает. Оставляем тело, чтобы его объели насекомые, а кости относим к нашим предкам. В деревне есть особый костяной дом.

В городе покойников сжигали. Среди богатых было принято удобрять прахом умерших почву садов. А пепел тех, кто был слишком беден, чтобы иметь собственные сады, относили в общественные парки. Энитан не знал, где развеян прах его отца – в это время он сидел в тюрьме, ожидая суда.

Риг, судя по всему, неверно истолковал хмурое выражение лица Энитана. Хлопнув его по плечу, он сказал:

– Костяной дом не такое уж плохое место. Оно очень старое и красивое, умиротворяющее. Пока я жил в деревне, время от времени ходил туда, просто посидеть. Разговаривал с членами семьи и представлял, что они мне отвечают.

– Ты ходил туда?.. Айо тоже лежит там?

Риг улыбнулся и похлопал себя по груди.

– Айо здесь. Чтобы встретиться с ним, мне не нужно идти в костяной дом.

В груди Энитана слегка кольнуло. Живому или мертвому, ему никогда не стать частью чьего-то сердца. Он одарил Рига веселой, как ему показалось, улыбкой.

– Мы можем сегодня пойти на озеро? Очень хочется хорошенько вымыться.

– Мне тоже.

Гипножуков в воде видно не было, поэтому они долго плескались на мелководье, намываясь и наслаждаясь чистотой. Энитан старался не обращать внимания на наготу Рига, на то, как красиво смотрится крепкое тело со стекающими каплями воды, даже не смотря на шрамы. Как следует отмокнув, они выбрались на берег, чтобы обсохнуть. Риг с улыбкой вынул из складок своей одежды бритву и вручил ее Энитану, которому не терпелось избавиться от надоедливой щетины.

Воздух плотно обнимал тела, согревая, и ни один из них не торопился одеваться. Приятно было находиться вне дома и наблюдать за рябью воды.

– Когда ты планируешь закончить дом? – спросил Энитан. Здание было уже довольно внушительным, с большим количеством комнат.

– Никогда, – спокойно ответил Риг.

– Но…

– Из-за него мне всегда есть чем заняться.

Энитан был абсолютно уверен, что скука – не единственная причина такой продолжительной стройки. Если дом никогда не заканчивать, память об Айо будет жить очень долго. Но Энитан не стал лезть со своими комментариями. Вместо этого он спросил о том, что занимало его уже некоторое время.

– Почему ты не вернешься в деревню и не позволишь другому лекарю сменить тебя?

– Это моя работы. А у других есть семьи, – Риг резко поднялся и начал собирать одежду. – Что-то я проголодался. Давай посмотрим, не попалась ли нам рыба-дракон. Во время тумана они ловятся чаще.

В ловушке нашлись несколько крупных рыбин. Быстро и осторожно убив, хотя они пытались цапнуть его, даже умирая, Риг выпотрошил их, вымыл и рассовал мясо по плетеным мешками, запрятанным неподалеку. Они принесли каждый по мешку в хижину, где часть улова Риг зажарил, немного рыбы добавил в рагу, а остальную засолил, чтобы позже закоптить.

Поели они неплохо.

День прошел, заполненный самыми разными задачами: уходом за крохотным огородом Рига, проветриванием матрасов, а также чисткой и наполнением емкостей для воды. Энитан с Ригом работали вместе, не особо много разговаривая. В конце дня, когда еще немного солнечного света просачивалось сквозь облака, они сидели перед домом и кидали птице кусочки еды. Иногда птица подскакивала так близко, что к ней почти можно было прикоснуться, но не хватала все лакомые кусочки сразу. Она упархивала в глубь ветвей дерева с тем, что успела выбрать, чтобы через мгновение снова появиться и потребовать добавки.

– Интересно, есть ли у нее птенцы, которых она кормит, – тихо сказал Риг. Кажется, ему нравилась эта мысль.

– Ты мог бы содержать целую семью.

– Наверное.

Как смертоносное место, вроде Холмов, могло породить такого мягкого, хорошего человека? Возможно, так же, как роскошный особняк в городе, мог произвести на свет злобного тупицу.

Они просидели на улице до самой темноты, чтобы потом неспешно расстелить матрасы и приготовить ужин. На ужин была рыба, конечно же, с какой-то лепешкой, испеченной Ригом на сковороде. После они сыграли пару раундов в мышей и норы. Энитан почти выиграл в последнем, хотя был практически уверен, что Риг просто поддавался.

Когда лампа погасла, они потушили очаг, разделись и разошлись по своим спальным местам. Энитан ждал, когда дыхание Рига выровняется, но привычное тихое сопение не появлялось. В конце концов, когда уже казалось, что прошло много часов, Энитан повернулся к нему лицом.

– С тобой все хорошо? – спросил он, ощущая громоздкое тело Рига, но не видя его.

Риг помолчал, прежде чем ответить.

– Да, – хотя по его хриплому голосу нельзя было этого сказать.

Не сознавая, что делает, Энитан поднялся, придвинул свой матрас к Ригу и лег.

– Что… – начал было Риг, но Энитан прервал его, подкатившись ближе и закинув руку ему на грудь.

Риг замер – Энитан даже не чувствовал дыхания, – а затем уткнулся ему в макушку.

– Что ты творишь, Эни?

– То, чего мне уже давно хочется.

– Почему?

– Потому что… – Энитан не знал, что ответить. Разве можно понять топографию желания и подсчитать страсть? Все, что он знал – тело Рига прекрасно и каждая точка, где кожа соприкасалась с кожей, словно проливала бальзам на его кровоточащую душу.

Но то, что он так жаждет этого, не означало, что Риг чувствует то же самое.

– А ты хочешь?

– Да-а, – почти простонал на выдохе Риг.

Этого подтверждения Энитану вполне хватило. Он нетерпеливо отшвырнул одеяла и забрался на Рига сверху, млея от необычного для себя опыта – лежать на ком-то, кто настолько больше его. Он расцеловал лицо Рига, мягко прикоснувшись губами к брови, щекам, носу, и поцеловал губы, прежде чем перейти на линию челюсти и напряженную шею.

Сначала казалось, что Риг не знает, куда деть руки. И эта нерешительность в мужчине, обычно уверенном и умелом, еще сильнее обострила голод Энитана. Он засасывал кожу, без малейшего сомнения оставляя следы, которые по утру вызовут их улыбки.

Риг издал еще один долгий, низкий стон – теперь это определенно был стон – и крепко сжал зад Энитана.

– В этом ты хорош еще больше, чем в драке.

Энитан рассмеялся.

– А я тебе говорил. Навыков у меня не много, но зато они первоклассные. К тому же я еще даже не начинал.